Агентство Несовершенных Времен (джен)

Всё, что мы делаем, складывается в нашу жизнь, нашу историю. Но меня всегда интересовало, а что происходит с тем, что мы НЕ сделали?

Его просто не случается, так?

Или где-то в бесконечности есть все эти времена, складываются и хранятся все эти моменты: когда мы пошли вправо, а не влево; когда мы сказали любимому человеку, что никогда не простим его — и он уходит; когда мы не сказали того, о чем теперь жалеем; когда мы вышли из дому на пять минут позже и не успели на портал, который был дефектным и попал в аварию…

Где-то хранится вся эта бесконечность несовершенных времен — времен, где с момента роковой развилки продолжает течь время и развивается другая история, другая вселенная?

Где возможны все на свете фантазии.

Где реально то, что нереально у нас, потому что в какой-то момент времени там жизнь пошла по пути, где невозможное стало возможным?

Где невозможно то, что можем мы…

Где и нас нет — или мы есть в каком-то искаженном виде? В виде приснившегося кому-то сна, сказки, придуманной кем-то книги?

Я долго мучила родителей этими вопросами.

Но они не удивлялись, они радовались моей любознательности. А как они отвечали... По-разному. Их друзья придумывали много теорий устройства пространства и времени, которые они давали мне почитать.

А один мамин друг изучал культуру маглов и как маглы осмысляют то, что считают невозможным, так он принес мне гору книжек магловской фантастики.

Он вообще восхищался магловской фантастикой, он говорил, что маглы предвидели многое и чувствовали, что рядом есть магия, что отрицаемые их магловской наукой явления рядом существуют.

Например, маглы не знали о существовании хроноворотов, но часто описывали в своей фантастике Машину времени. И аппарацию. И порталы. И колдографии. И легилименцию. И даже многое из того, что мы, волшебники, еще не успели изобрести.

В общем, он заразил меня страстью к магловской фантастике и даже взял в вою экспедицию к маглам. Я летала на настоящем самолете и ездила в метро, я никогда не забуду эту поездку...

Когда я вернулась, я ее нарисовала. А потом я придумала, что и Время такое же, как это метро: бесконечный туннель с разными веками-станциями… А что между ними? Я так и нарисовала этот туннель и станции : «ХХ век», «ХIX век», «XVIII век», «XXI век»… Мне сразу захотелось прокатиться по этому туннелю. Я придумала, что в нем живут волшебные вневременные звери и птицы вроде драконов и птеродактилей, которые могут перелетать с одной станции на другую по туннелю и перевозить на себе пассажиров…

У них должна быть очень толстая шкура и крепкая натура, чтобы существовать в таких нечеловеческих условиях.

Но я читала магловскую фантастику — там животные жили даже в космосе.

В безвоздушном и невероятно холодном космическом пространстве, в межзвездной пустыне…

И чем она отличается от моего туннеля?

Я показала рисунок папе, и он ему понравился. Моя идея ему тоже понравилась, у папиных друзей бывали и более безумные теории.

Хотя папа разбил мою теорию в пух и прах.

Если в этом туннеле нет времени, объяснял папа, значит, перемещаться по нему животные не могут — перемещения же идут во времени! Движение — это время, а если нет времени, нет и движения. Поэтому и жить вне времени невозможно. Ведь жизнь — это изменение, движение. Взросление, старение... Как мои животные будут стареть, если они существуют вне старения? Представь себе, что время сейчас и здесь остановилось — мы застынем, мы не сможем ни двигаться, ни думать, ни даже заметить, что время остановилось. Ведь мы остановимся вместе с ним. Вне времени нет жизни...

Я очень огорчилась. Конечно, папа был прав. И от моей идеи остался только рисунок темного туннеля между станциями "XIV" и "XV" и хроноптерикса, который несет на себе по этому туннелю человека в фирменной мантии со нашивкой "Агентство несовершенных времен"... А точнее, осталось только странное название с нарисованной нашивки, потому что мне оно ужасно понравилось.

Я не знала, что оно значит, я его просто придумала, потому что оно хорошо звучало. Таинственно.

Кто этот человек на хроноптериксе, куда он летит и зачем? В чем его миссия?

Не знаю, какая, но грандиозная, наверное...

Мне захотелось вырасти и создать что-нибудь, чтобы назвать его этим красивым термином — А.Н.В. И чтобы там работало много людей в таких же фирменных мантиях, которые выполняют таинственные и грандиозные миссии.

* * *

А как я колдовала над своими книгами?

Книги — они как картинки. Если их чувствуешь как живых, то они оживают. У меня, например. Я раскрываю книгу, сосредотачиваюсь — и ее герои выходят из своих страниц, оживают. Когда я была маленькая, они тоже были маленькими, размером с моих кукол. И оживали ненадолго — магия у меня была еще слабенькая; им быстро приходилось возвращаться в книгу.

Но у меня так всегда было — и один папин друг, случайно увидев это — как я играю с персонажами любимых книг, — сразу предсказал, что я попаду на Равенкло.

Он воскликнул:

— Какое направление приняла стихийная магия этой девочки! Оживлять книги!

— Я это с детства умею, — призналась я, а мама прибавила: — Это была ее первая стихийная магия.

И тогда папин друг сказал:

— Если первое магическое побуждение этой юной леди — любовь к книгам, то всё ясно. Чистое Равенкло!

И все с ним согласились.

Потом, когда я поступила в школу, я выяснила, что книги умеют оживлять не все. Странно. Зачем читать книжки, если не жить вместе с ними?

Один мой друг из АНВ считает, что им не нужно оживлять книги, потому что им больше нравиться общаться с другими персонажами — со своими сверстниками, например. И книги для них не живые, а просто средство что-то узнать, убить время. Как и картины для них не живые, а просто чтобы было что разглядывать.

Как и говорил тот папин друг, профессор парачарологии: чтобы книги ожили, их надо очень любить. А книги любят не все.

Конечно, он прав, но я не сразу поняла это. Я привыкла, что мой день проходит в компании книг и рисунков, чудных игрушек и зверушек, в компании взрослых — они очень интересные, но с ними не поиграешь. У них всё-таки свои дела, а играть со мной им неинтересно… Как и всем другим детям, которые жили по соседству со мной. У них тоже всегда были свои дела, а играть со мной им было неинтересно. И к нам домой никто из них никогда не заходил…

Но по-настоящему я научилась оживлять людей из других времен, когда не стало моей мамы. Не как в детстве — я заметила, что они стали одного роста со мной и проводили вместе целые часы. И с ними было так интересно … Если бы я не понимала, что они всё-таки из другого мира и им пора домой, ведь они сейчас просто у меня в гостях, я бы их поселила у себя, наверное.

И когда я пошла в школу, я не думала, что и там придется заняться оживлением несовершенного. Но в Хогвартсе мне часто нужна была их помощь.

Мне часто бывало скучно…

И часто бывало страшно. Не только мне, всем ученикам. Нужно было что-то делать, нужно было спасать школу от очередной опасности. Мне очень нужны были друзья… И я их вызывала из книг. Они были настоящими друзьями, всегда помогали мне и никогда не отказывали.

Кстати, я забыла упомянуть главное: что с близнецами Уизли всё в порядке. Больше в порядке, чем у большинства из нас. Они оставили Амбридж с носом и улетели, не дав себя и пальцем тронуть, и в честь этого вся школа устроила большой и тайный праздник до самого вечера, о котором Амбридж так и не узнала.

Профессор Флитвик обмолвился, что даже учителя немного отметили, собравшись вечером у мадам Хуч, а потом пришел профессор Снейп и испортил весь праздник, заметив, что указ о телесных наказаниях так и не отменили и он не понимает, чему тут радоваться.

И он прав, это грустно на самом деле. Хотя тем более надо не унывать. У нас в Хогвартсе постоянно принимаются указы о всякой гадости, с тех пор как я поступила — и даже раньше.

Зря я всё это вспоминаю, наверное, ведь четыре года уже прошло, но не могу удержаться...

Когда я училась на первом курсе, открыли Тайную комнату и было много жертв, пока Гарри Поттер не поймал василиска в нашем туалете.

Когда я перешла на второй курс, с нами "учились" дементоры и все боялись Узника Азкабана, который убил тринадцать маглов и хотел убить Гарри Поттера.

А на третьем курсе был Тремудрый Турнир и возродился Волдеморт, и он убил Седрика Диггори.

Вот сейчас я учусь на четвертом, и нам прислали Амбридж, и готовится, виимо, министерский переворот — папе сейчас много статей присылают на эту тему... И все создают свои тайные армии. Против Амбридж у нас в школе тоже создана тайная армия... И я в ней участвую.

Вот и подумайте: можно ли учиться в такой школе и не выдумать тайное общество?!

Но я всё равно люблю Хогвартс.

Он чем-то похож на мой дом: я привыкла жить среди ученых, увлеченных своим делом, а наши учителя в Хогвартсе все такие. Почти все. Родная для меня компания — не зря же мы пели гимн, что Хогвартс — это наш родной дом.

И лаборатория тут есть, и библиотека, и Запретный лес, и теплицы профессора Стебль — конечно, нашему саду до них далеко, хотя таких растений, как у нас в саду, Стебль никогда не выращивала. Я бы даже не рискнула намекнуть ей об этом — не поверит. Она не такая.

Она настоящий ученый, но она не верит в чудеса, это сразу видно. Как профессор Макгонагалл.

Я обычно чувствую такие вещи и не ошибаюсь, но всё-таки с профессором Хагридом я ошиблась. Я думала сначала, что он такой, даже предложила ему несколько яиц птеродактилей с Земли Санникова — папе привез его друг-археолог из последней экспедиции, — я думала, что профессор Хагрид будет рад выращивать птеродактилей, а он мне не поверил. Очень жаль.

Но в общем, я очень люблю Хогвартс.

Хотя если мои родители надеялись, что я там буду спокойно учиться, то они ошиблись сразу, еще до начала учебы.

За год до того, как я поступила, в Англию вернулся Волдеморт и попытался возродиться, он напал на Хогвартс хотел выкрасть Философский камень. Но его выгнал Гарри Поттер.

Понятно, что теперь спокойная жизнь нам не светила.

И точно. Через месяц после того, как я начала учиться на первом курсе, в школе объявился Наследник Слизерина, стал писать на стенах кровавые надписи и открыл Тайную Комнату.

Было очень полезно соображать, кто же стал этим Наследником и зачем его монстр нападает на школьников, а еще — что за монстра он выгуливает. И главное: как вылечить жертв нападения. Все строили догадки, и я тоже.

У меня было столко планов — но они никому не были нужны... Мои идеи не принимали всерьез.

Каждый по-своему пытался справиться с Наследником Слизерина, все объединялись и помогали друг другу, а мне никто не помогал. И тогда мне помогло АНВ.