Комната, которой нет (джен)

You and I, hold me tight, you and I, gotta fight.

You and I, side by side, you and I, say good-bye.

You and I, feels so right, you and I, holding tight.

You and I, side by side, you and I, for the rest of our lives.

t.A.T.u. «You and I»

Дин так и не смог уснуть и промаялся до утра. Спускаться вниз ему не хотелось, потому что даже ночью казино было полно постояльцев, а от шума голова разболелась бы еще больше. Оставшиеся три часа он просто лежал, уставившись в потолок и обдумывая то, что навалилось на него только за одну ночь. Сон отошел на второй план – на то он и был просто кошмаром, и Дин не собирался зацикливаться на этом. А вот то, что он увидел после, было куда серьезнее и… реальнее.

Он не мог объяснить самому себе, почему вспомнил это именно сейчас и почему вообще вспомнил. Но Дин точно знал, что это было на самом деле, он словно бы смотрел со стороны на происходящее.

Значит, его неведение продлилось недолго, и что будет дальше – неизвестно, поэтому он решил пока не поднимать панику. Конечно, он даже не сомневался: вряд ли все его путешествие ограничится лишь тем, что он увидит, как эта сволочь выбирается из комнаты, но причин поднимать панику не видел. Да и Сэм мигом превратится в кудахчущую курицу, а это Дину тоже было совершенно не нужно. Его мир пока в относительном равновесии, так что нет причин дергаться попусту.

Когда Дин услышал, что Сэм просыпается, он набросил на себя сонный вид и, потирая глаза, поинтересовался, как тому спалось. Сэм, что-то пробурчав, поплелся в ванную, а Дин потянулся к джинсам.

Не хотелось устраивать Сэму такое «веселое» пробуждение, но тот должен знать, что та сволочь выбралась из комнаты, и нужно что-то с этим делать. Вопрос был в том, что – это «что-то».

Дин решил рассказать все, когда они будут завтракать, а потом уже придется ломать мозги над тем, как им поступить.

Спустившись в кафе, они уселись за самый дальний столик и заказали небольшой завтрак. Дин и вовсе ограничился чашкой кофе.

— Ты ничего не будешь? — поднял брови Сэм, заметив, что брат даже не взял в руки меню.

— Не хочу, — ответил тот, но прищуренный взгляд Сэма и не думал исчезать. — Что?

Сэм задержал на нем взгляд еще на мгновение и, чуть покачав головой, продолжил изучать меню.

Дин закусил губу и отвернулся к окну, разглядывая проходящих мимо людей. Его мутило, но он не собирался признаваться в этом брату. Тот дотошный, сам догадается потом.

Сославшись на то, что это неприятное известие и кошмар отбили весь аппетит, он успокоил самого себя, потому что ему не хотелось есть по утрам только тогда, когда он болел или поправлялся после какого-то ранения.

«Только свалиться от какой-нибудь болячки сейчас не хватало», — подумал он.

Подождав, пока официантка принесет заказ, Дин решил больше не задерживать свою новость.

— Сэм, — начал он, — я тут кое-что узнал. Насчет ведьмы.

Сэм поднял на него взгляд и даже перестал жевать свой тост.

— Да? Когда это ты успел?

— Ночью, — невесело усмехнулся Дин. — Похоже, я начал кое-что вспоминать.

Он заметил, как Сэм вздрогнул, и опустил взгляд на свои пальцы, сжимающие кружку с кофе.

— И что ты вспомнил? — неестественно спокойным голосом поинтересовался Сэм. — Только не ври.

Дин посмотрел на брата немного зло и произнес:

— На кой черт я тогда бы стал тебе вообще об этом говорить?

— Ладно, извини, — пошел на попятный Сэм. — Просто я знаю тебя и знаю, как ты любишь многое не договаривать.

У Дина вытянулось лицо, но он тут же попытался придать себе безразличный вид. Приходилось признаваться самому себе, что он даже не понял, насколько хорошо Сэм успел заново изучить его за эти неполные два года. Впрочем, это ничего не меняло. Будет он жаловаться брату на то, что его начали мучить кошмары, как же!

— Я, кажется, понял, почему еще не валяюсь с дыркой во лбу, как все предыдущие жертвы, — сделав вид, что ничего не произошло, сказал он.

У Сэма между бровей пролегла глубокая складка, и выражение глаз неуловимо поменялось.

— И почему же?

— Эта сучка использовала меня как паром, — Дин пожал плечами, словно бы говорил о чем-то совершенно обыденном, и, усмехнувшись, добавил: — Мне тяжело это говорить, но я жив не потому, что я Бэтмен и надрал ей задницу или типа того.

Сэм пропустил шутку мимо ушей и нахмурился еще сильнее. Отставив в сторону тарелку, он сцепил руки в замок и прямо уставился на брата.

— Ты имеешь в виду, что она вышла из комнаты? В тебе?

Дина передернуло, и он недовольно произнес:

— Я бы предпочел другую формулировку, знаешь ли. Но смысл ты уловил.

— Так ты увидел это…

— Да, ночью, во сне, — он скрепя сердце решил немного соврать.

Если бы он сказал Сэму, что это чертово видение пришло к нему из ниоткуда, совершенно внезапно ударив его кувалдой по голове, тот бы сразу начал ожидать, что Дин может в любой момент грохнуться из-за очередного всплеска воспоминаний. А сны в этой ситуации казались наиболее безопасным вариантом.

— Но почему именно сейчас и почему именно ты? — задумчиво протянул Сэм. — Она могла сделать это намного раньше.

— Откуда мне знать? Может, остальные вызывали у нее чувство брезгливости, и ей пришлась по душе только моя шкурка? — пошутил он, недовольно отметив про себя, что Сэм попал в яблочко и разворошил еще одно осиное гнездо в его душе.

Сэм хмыкнул, но в глазах загорелся маленький огонек тревоги.

— Ну да, за столько лет она как будто бы не додумалась… Так вот почему ты орал так, словно с тебя заживо кожу сдирают.

Дин кинул на него удивленно-оскорбленный взгляд и отхлебнул еще кофе.

— Я этого не помню, — буркнул он, уязвленный.

— А больше ты ничего не вспомнил? — Сэм перевел разговор в другое русло.

Тот молча покачал головой.

— Пойду, позвоню Бобби, сообщу, что ведьма выбралась наружу, — Дин поставил на стол опустевшую кружку. — Добром это вряд ли кончится, а у нас ноль зацепок. Хотя… — он резко замолчал и задумался.

— Что – хотя? — быстро переспросил Сэм. — Ты что-то еще вспомнил?

— Не то чтобы, — медленно проговорил Дин. — Это, скорее, не исчезнувший кусок воспоминаний, просто как-то… смешалось все и ускользнуло. Я думаю, что она дух, Сэм.

— С чего ты так решил?

— Просто… когда она затаскивала меня внутрь, я вроде заметил, что она не плотное тело. Снаружи-то этого было не понять. Вряд ли она какой-то обычный призрак ведьмы, иначе бы поняли это сразу. Я думаю, она как энергетический вампир.

— В смысле? — не понял Сэм.

— То есть она, вполне может быть, высасывает энергию из своих жертв и становится более… ну, настоящей, — неуверенно предположил Дин. — Ожить она не сможет, но энергии набирается. Так что вряд ли пули ее возьмут. А если убивать ее как призрак – это тоже невозможно, потому что…

— Потому что мы не знаем, кто она, и где спрятаны ее кости, — закончил за него Сэм. — Да уж… Но почему она защищалась от пуль, когда ты в нее стрелял? Ей же должно быть пофиг на них.

— Не знаю, — тот пожал плечами. — Может, как раз то, что она стала довольно… кхм… плотной, повлияло на это, может, пули могли не убить ее, но могли причинить вред. А, впрочем, хрен его поймет. Но нам нужно найти какой-нибудь ритуал, что-нибудь, что сможет прикончить ее. Или хотя бы попробовать загнать ее в ловушку. Раз уж ноут у тебя не работает, сейчас поедем в какую-нибудь библиотеку, в которой еще не были, поищем что-нибудь на тему призраков ведьм, может, что и откопаем. Кстати, — Дин поднялся, — думаю, это она твой ноут и сломала, обеспокоившись тем, что мы ее ищем. Сам видел, какие фокусы она умеет выделывать.

— Отлично, — пробурчал Сэм. — У нас не появилось почти ничего нового, только проблемы.

— Чем больше узнаешь, тем больше вопросов, — философски изрек Дин. — Ты доедай и иди к Импале, а я позвоню Бобби. Вдруг он что-нибудь разузнал.

И он зашагал к выходу, стараясь идти как можно более прямо и не обращая внимания на внезапное головокружение.

* * *

— Итак, что мы имеем, — подытожил Дин, когда они снова сидели в кафе с той лишь разницей, что за окном теперь смеркалось. — Мы потеряли в библиотеке весь день, но нашли целое ничего.

Сэм мрачно молчал, голодным взглядом поглядывая на жующих людей за соседними столиками.

— Какого хрена? — внезапно взорвался Дин, и Сэм от неожиданности чуть не подскочил. — У нас такого никогда не было! Не можем же мы среди нескольких десятков книг ни черта не найти!

— Очевидно, можем, — угрюмо ответил Сэм. — Но не скажи, что мы про нее ничего не нашли.

— Ага, — фыркнул Дин. — Малюсенькую статью о том, что у нормандцев было поверье, что существует ведьма, появляющаяся только, когда «черный круг сжирает солнце, и из него льется кровь». Но даже имени ее нет! Просто приходит, забирает людей, убивает и возвращает обратно, мол, чтобы баланс поддерживался. — Он скривил губы. — Бред. Это мы знали и раньше. Очевидно, дальше мифа все это не продвинулось. Удивительно, где Бобби это откопал.

— Ну, ты же видел, сколько у него томов мифов и легенд разных народов, — усмехнулся Сэм. — Очевидно, там такая же статья и была. Если проследишь последовательность, по ней, в принципе, легко поймешь, с чем имеешь дело. Главное: знать, где и что искать.

— Ну да, это же Бобби, — пробурчал Дин, набрасываясь на принесенную еду. — Если ведьма объявится – а я уверен, что нам недолго ждать, – попробуем ее заманить обычным ритуалом по призыву духов. Сходим на место моего появления, там и проведем ритуал, ведь ее аура должна еще оставаться там. А если не выйдет, значит, она стопроцентно не просто привидение.

— Тогда завтра. Нужно еще подготовить ритуал.

— Угу, — с набитым ртом подтвердил Дин и, сделав огромный глоток, добавил: — На сегодня нам, как мне кажется, по уши хватило этих чертовых книг.

* * *

Пламя огня всюду, обжигает жаром кожу, яркие языки лижут стены и мебель, удушающий дым мешает что-либо разглядеть вокруг, но одно он видит ясно. Широко раскрытые, полные ужаса глаза, лицо, искривившееся в гримасе страшных мучений, и огонь вокруг.

Мелькает и сразу теряется безумная мысль, что происходящее смахивает на распятие, и он, не в силах сдерживаться, кричит, глядя, как его мать заживо сгорает в пламени. Кровь из раны на ее животе капает ему на лицо, попадая на лоб, стекает по носу, но он не замечает этого. Красные капли смешиваются со слезами, а он все кричит, ощущая, как боль острым кинжалом распарывает его сердце.

Он всеми силами тянется к матери, хочет спасти от огня, но каждый раз, стоит ему приблизиться, она словно бы поднимается еще выше и все так же глядит на него сверху вниз мертвым, пустым взглядом. Он кожей ощущает подступающий жар, понимает, что еще немного – и сгорит в этой комнате, но не хочет уходить. Хочет превратиться в пепел вместе с матерью.

Огонь перекидывается на ее белую ночную рубашку, а он словно прирос к полу, не имея возможности пошевелить и пальцем. Он протягивает руки, рычит, как раненый зверь, но его тянет обратно, прочь из комнаты. Ломая ногти, он цепляется за стены, рвется обратно, но в следующее мгновение уже оказывается за порогом пылающей комнаты. Взрыв сотрясает дом, прозвучав одновременно с его воем, и все меркнет.

* * *

Сердце билось, как сумасшедшее, и в первую секунду Дин не мог понять, где находится: перед его глазами все еще пылал огонь, в котором исчезала его мать. Задыхаясь, он сел на кровати, и дрожь от пережитого во сне ужаса сотрясала его тело. Зрачки Дина были расширены, взгляд расфокусирован.

С трудом поднявшись на непослушные ноги, он тихо, чтобы не разбудить Сэма, пошел в ванную и там, запершись, скользнул вниз по стене и закрыл глаза. Сжав ладони в кулаки, он попытался успокоить дрожь, но выходило плохо.

Казалось, что это произошло не больше минуты назад, и все то, что он чувствовал во сне, все еще пожирало его.

Казалось, что это вовсе был не сон. Что он перенесся назад в прошлое и своими глазами смотрел, как погибает в огне их с Сэмом мать, бессильный как-то этому помешать. Боль, не физическая, сжигала его, как огонь – их дом, и она была не тем чувством, какое наполняло его до сих пор. До этого он не видел своими глазами смерть Мэри, он только представлял ее по рассказам отца, и горечь потери человека, близкого, но которого ты почти не знал, не могла сравниться тем, что он пережил сейчас.

Теперь вся боль, что жила в нем ярким, но небольшим огоньком, разгорелась до размера огненного океана и потопила его.

У него с четырех лет не было матери, но онне видел, как она умерла, и это не разрушило его изнутри, это незнание удерживало его на плаву. Дин признавался сам себе в том, что никогда не хотел бы этого видеть.

А сегодня он потерял мать еще раз, но на этот раз он пережил ее смерть сам. И оказалось, что та боль просто ничто по сравнению с тем, что может быть на самом деле. Наверное, что-то похожее чувствовал отец.

Поднявшись с прохладной плитки, Дин подошел к раковине и, набрав в ладони воды, намочил лицо, силясь прогнать из головы эти чертовы образы. Но что-то внутри подсказывало ему, что сделать это будет очень трудно.

Теперь он больше не сомневался в реальности снов.

Подняв взгляд, Дин уставился на свое отражение, и уголки его губ чуть дернулись, когда он увидел, что на него из зеркала смотрит мертвец с потухшими глазами. Из горла вырвался судорожный кашель, и Дин закрыл рот рукой, пытаясь приглушить его. Не хватало, чтобы еще Сэм проснулся…

Этот кошмар был ничем иным, как моментом из его жизни, действительно произошедшим давным-давно. Нельзя было назвать его воспоминанием, так как Дин знал, что не был в комнате Сэма, когда все произошло. Но в том, что это был не просто сон, Дин уже был уверен.

А первый кошмар, про Ад… Этого еще не произошло, но теперь пришла мысль в том, что это не просто воплощение его глубинных страхов или же просто крик измученного сознания.

Это действительно будет.

Оторвавшись от раковины, Дин направился обратно в комнату, и его губы были растянуты в горькой ухмылке. Что ж, он не мог не оценить гениальности ведьмы. Видать, ее конек – мучить не физически, а более извращенным способом. И интуиция подсказывала ему, что все это происходит с ним не в первый раз.

Дин не помнил, что было с ним в комнате, как та тварь издевалась над ним, но какое-то странное чувство указывало: то, что он видел вчера и сегодня ночью, и есть пережитое им в комнате.

Все оказывалось слишком просто и в то же время создавало новые вопросы. Почему тогда он не помнил этого сразу, как только вернулся? Так бы ведьма принесла ему намного больше вреда, чем отдавая воспоминания порциями.

А в том, что это далеко не последнее такое воспоминание, не возникало и сомнений. За неделю она могла сделать все что угодно. Но как она убивала людей, все еще оставалось непонятным для него.

Дин присел на кровать и сжал гудящие виски. Кровь стучала в них отбойным молотком, и от этого его немного подташнивало. Взглянув на часы, он разглядел, что они показывали пять утра.

Вздохнув, он снова улегся. До подъема еще оставалось несколько часов, и, хоть Дин сомневался, что сможет уснуть, попробовать стоило. Иначе он просто упадет посреди дороги от недосыпа.

Ближе к шести ему все же удалось забыться тревожным сном.

Дину показалось, что не прошло и секунды, как его уже будил Сэм. Громкий возглас брата: «Подъем!» ударил его словно пушечным ядром, и Дин невольно подскочил, выхватив из-под подушки нож и затравленно озираясь. Через секунду, сообразив, что никто не лезет в окно, он со стоном упал обратно на подушку.

Сэм смотрел на все это немного ошарашенным взглядом.

— Дин, эй, Дин? — позвал он, осторожно подойдя ближе. — Ты чего? Выглядишь хреново.

— Ничего, все нормально, — донесся приглушенный голос из-под подушки. — Не выспался.

— Но мы легли вчера рано! — удивился Сэм.

— Это ты, — Дин убрал подушку и посмотрел на брата. — А я – нет.

Сэм, натягивающий джинсы, замер на мгновение и поинтересовался:

— Это как? Я же сам видел, как ты ложился.

-Я потом встал и пошел вниз, в казино, — помедлив, ответил Дин. — Там немного выпил… точнее, много, а потом… сам понимаешь.

Сэм молчал, наверное, минуты две и сверлил Дина нечитаемым взглядом. Тот, поджав губы, смотрел в ответ, надеясь, что его лицо нормального оттенка, потому что внутри у него бушевал шторм.

— Ну да, нашел себе, с кем переспать, — холодным тоном произнес Сэм. — Знаешь, Дин, мне как-то пофиг на эту твою сторону, но я не думал, что ты даже в такой момент, когда мы не знаем, с чем сражаемся, когда нужно быть начеку, можешь поступить настолько…

Сэм замолк и отвернулся. До конца одевшись, молча прошел в ванную и закрыл за собой дверь.

Дин пару секунд смотрел на нее с чуть заметной искоркой сожаления и вздохнул.

Сжав зубы от волны боли, скрутившей желудок, попытался встать, и ему, хоть и с трудом, удалось это сделать. Когда он натягивал футболку, внезапно зазвонил телефон.

— Марк? Я слушаю…

По мере того, как Дин слушал то, что ему говорят, его лицо все более ужесточалось.

— Окей, сейчас будем.

Чертыхнувшись, он полез за костюмом. Слабость, сковывавшая его тело, отошла на задний план, теперь главным было сначала разобраться с ведьмой, а остальное и подождет.

— Шевели задницей, Сэм! — крикнул он, стукнув кулаком в дверь. — Нам нужно идти!

Через полминуты Сэм вышел из ванной, по-видимому, готовый молчать, как партизан, до самого вечера.

— Окей, Сэм, мы уяснили, какой я урод, эгоист и все такое, — спокойно сказал Дин, заметив, что Сэм все еще злится. — Но давай пока об этом забудем, потому что сейчас мне позвонил Марк и сказал, что в паре кварталов отсюда внезапно умер тридцатилетний мужчина. Точнее говоря, его нашли в ванной с перерезанными венами. До этого он вполне себе радовался жизни и строил кучу планов, как сказали его родственники.

Сэм, натягивая рубашку, спросил:

— Ведьма начала свои похождения? Странно, что она вышла из отеля…

— Мне плевать, — ответил Дин, проверяя, на месте ли его фальшивое удостоверение. — Пусть это хоть на Канарах произойдет, главное в том, что она начала охоту… И, похоже, ей больше не нужно недели, чтобы убить свою жертву. Придумала что-то другое. Хотя я так и не понял, в чем был смысл тех ее убийств. Хотя, может, и понял…

Последнюю фразу он произнес себе под нос и сразу замолк. Сэм, роющийся в сумке в поисках галстука, этого не услышал. Дин тряхнул головой. Прежде чем прыгать в пропасть, нужно увериться, что тебя ожидает мягкая посадка…

Слишком уж бредово.

* * *

— Дин, ты себя в зеркало видел? — спросил Сэм, когда они шли на место происшествия. Ехать два квартала на машине не было смысла: они только времени больше потеряли бы. — У тебя синяки под глазами, ты бледный, как смерть, а ты еще и по ночам не спишь, а ходишь в…

— Сэм, давай я сам как-нибудь разберусь, — огрызнулся Дин, остановив нотации. — Все зашибись. А когда мы поквитаемся с ведьмой, все будет вообще отлично, окей?

— Как знаешь, — раздраженно ответил Сэм. — Просто не хочется, чтобы ты рухнул, как подкошенный, прямо во время дела. Сам мне все время говоришь, что нужно быть в форме, чтобы прикрывать мою задницу.

Дин ничего не ответил, только сильнее сжал губы. Эта забота Сэма, замаскированная под злость, выводила из себя даже больше, чем если бы он не скрывал этого. Порой Дин даже не знал, что хуже. Но сейчас, когда он с усилием переставлял ноги, пытаясь идти ровно, ему было совершенно все равно. Ослабленное состояние организма постепенно переставало казаться следствием какой-нибудь обычной простуды, особенно когда Дин выяснил, что давление у него в норме и температура тоже. Может быть, это все ведьма играла… Но только может быть.

Возле дома, где произошла трагедия, стояла полицейская машина, и Дин уже заранее приготовился к тому, что придется отвечать на каверзные вопросы.

— Здравствуйте. Мы федеральные агенты, я – агент Дауни и мой напарник – агент Белл, — ответил за двоих Сэм коренастому полицейскому, открывшему им дверь. — Нам нужно осмотреть труп.

— ФБР? — процедил полицейский, разглядывая их. — С каких это пор ФБР занимается суицидниками?

— Слушайте, сэр, — Дин, у которого не было желания придумывать оправдания, – хотя, впрочем, их у него и не было – решил переть напролом, — это не ваше дело. Позвольте нам зайти, узнать все, что нужно, и мы уйдем.

Тот молча посторонился, пропуская их, и, проходя, Сэм заметил недовольное выражение на лице полицейского. В гостиной другой полицейский опрашивал женщину – по-видимому, жену умершего. Сэм отвел взгляд в сторону, чтобы не видеть заплаканного лица хозяйки дома, и направился вслед за братом в ванную, где все еще находился труп. Смысла разговаривать с женой покойного не было – теперь они были уверены в том, кто стал виновником смерти мужчины.

Труп уже был завернут в мешок, и пришлось его открыть, чтобы осмотреть тело. Ничего нового братья не обнаружили – все было так, как сказал Дину Марк. Мужчина умер от потери крови после того, как перерезал себе вены. На раковине в пакете лежало лезвие бритвы, испачканное кровью, что явно указывало на самоубийство.

Вода в ванной, которую никто не спустил, была окрашена в вишневый цвет, и Дина, который бросил туда взгляд, чуть передернуло. Перед глазами снова встал образ матери, живот которой был разрезан, и по белоснежной ткани ночной рубашки расплывалось кровавое пятно. Дин тряхнул головой, прогоняя воспоминание, и сконцентрировался на деле. Хотя, впрочем, концентрироваться было не на чем.

Так и не обнаружив ничего нового, братья покинули дом и направились обратно в отель. На душе у обоих было паршиво.

* * *

— Ну и что? — Сэм сидел за столом и, мрачно поглядывая на свой ноутбук, постукивал пальцами по его крышке. — У нас снова нет ни шиша.

Дин, который делал вид, что ищет что-то в сумке, пробормотал:

— Ритуал не сработал, ведьма куда-то пропала, как ее найти, мы не знаем… Да, у нас немного данных.

Пару раз глубоко вздохнув, чтобы притупить ноющую боль, сдавливающую грудь, он повернулся и посмотрел на брата.

— Меня вот что интересует: как мы сможем предотвращать убийства, если она вдруг наплевала на хронологию? Тогда-то мы хоть могли прикинуть, где ее можем встретить.

— Не знаю. — Сэм вздохнул. — Тебе не кажется, что мы слишком долго стоим на одном и том же месте?

— Что ты имеешь в виду? — прищурился Дин. — У нас бывали дела, занимавшие намного больше времени.

— Я хочу сказать… — Сэм замялся и отвел взгляд. — Мы не смогли найти ничего, чтобы ее можно было убить. И неизвестно, сможем ли. То есть если у нас не получится, мы же не можем оставаться здесь вечно, в смысле…

— Я понял, о чем ты. Сэм, слушай… — Дин качнул головой и внимательно посмотрел на брата. — Это никак не повлияет ни на что. И мы всегда заканчивали всю работу, помнишь?

— Но…

— Значит, закончим и эту, — твердо произнес Дин, не позволив брату возражать. — Как там говорится в пословице… Лучше вообще не затевать дела, чем не закончить его. Так что… раз начали, отступать не будем. И моя сделка тут вообще рядом не стоит, — не терпящим пререканий тоном закончил он, увидев, что Сэм снова собирается приводить аргументы.

Сэм, видимо, собирался продолжить прения, но передумал. Дин был упрямее всех баранов на свете, и переубедить его в большинстве случаев не получалось. И он сам признавал, что никогда не сдавал позиции. Но никогда еще они не пытались поймать ладонями воздух.

И глубоко внутри он всеми фибрами души хотел схватить Дина в охапку и свалить отсюда. Он бы сделал это еще сразу после возвращения Дина, но чувство мести оказалось сильнее. Да и Дин бы никогда в жизни ему не позволил трусливо бежать, поджав хвост, и никогда не поступил бы так сам.

Но внезапное исчезновение брата, а потом и видимое сопротивление обстоятельствам выбило почву из-под ног Сэма. После сделки Дин все чаще лез на рожон, сломя голову рвался вперед, понятия не имея, куда это его заведет.

Отметив про себя бледность и немного измученный вид брата, Сэм поджал губы. Все инстинкты кричали ему, чтобы он наплевал на возражения Дина, если бы понадобилось – даже связал его, и убедился, что после возвращения из комнаты с ним точно все в порядке. Но каждый раз Дин выставлял колючки, и Сэму приходилось отступать, потому что он не имел никаких доказательств по поводу состояния Дина.

Одна часть его твердила, что Дин вполне мог соврать ему, сказав, что он вернулся из комнаты целым, другая – что он действительно зря накручивает себя. Может, дело в обычном недосыпе, или же Дин заболел. Он болел редко, а если это случалось, то болезнь проходила тяжело, и сейчас это было нужно им в последнюю очередь.

Проводив тяжелым взглядом удаляющегося в ванную Дина, Сэм пообещал себе, что, если завтра к Дину не вернется его прежнее состояние, он вытрясет из него все, что нужно. И как бы Дин ни сопротивлялся, ему придется смириться.

Перед тем как уснуть самому, Сэм убедился, что брат на этот раз действительно спит, а не притворяется. Стремление Дина взять от жизни все, действуя себе только во вред, уже порядком надоело Сэму, но он считал, что попробовать остановить брата не имеет права. Ему оставалось лишь удерживать Дина, не позволяя ему выскочить за границы, потому что в любой момент это могло стать крахом.

И Сэм без зазрения совести признавался самому себе, что, если случится еще что-то, выходящее за рамки, он пошлет к черту и свою совесть, и возмущения Дина, и даже всех этих людей, и просто потащит брата прочь. В их жизни не было ситуаций, когда могло повезти и во второй раз.

А Сэм был не готов.

* * *

Он опоздал. Отпустил ее, позволил уйти одной, и теперь она лежит тихая, равнодушная ко всему. Это так ненормально. Она ведь всегда была бойкой, дерзкой девчонкой, которая вызывала у него улыбку. Джо не дышит, и он ясно видит это. Металлический прут в его руке немного подрагивает, но все же ему удается сломать замок чертвого гроба, в котором замурована Джо. Она ускользнула от него, и они с Сэмом опоздали всего на полминуты. Если бы он не перепутал направление в самом конце, они бы спасли ее.

Чертов призрак опередил их, и теперь больше некого спасать… Краем уха он слышит, как Сэм успокаивает другую девушку, попавшую в плен к этому ублюдку, но это, кажется, происходит где-то очень далеко.

Он смотрит на бледное лицо Джо и, кусая губы до крови, не позволяет отчаянному рыку прорваться наружу. Он допустил ошибку, позволив ей охотиться на призрака. И эта ошибка стоила жизни Джо.

Наклонившись, он вытаскивает Джо из ящика и осторожно берет на руки. В сердце впиваются острые иголки, и он, не в силах смотреть на девушку, отводит взгляд. В голове набатом стучат собственные слова: «С ней ничего не случится. Я не допущу», и с каждой секундой они становятся все громче и громче, пока не взрываются миллионом вспышек.

Он дал обещание матери Джо вернуть ее живой и нарушил его. На его и только его руках ее кровь. Джо не должна была умереть, не сейчас, она была слишком молодой и жизнерадостной для этого. Но теперь уже все кончено. Он потерял ее. Убил, можно сказать, своими руками. И эту кровь никогда уже не смыть с рук.

Когда он слышит звериный вой Элен, его сердце, кажется, разлетается ошметками, но лицо остается бесстрастным. Только глаза выдают ту всепоглощающую боль, которую он чувствует. Он разрушен до основания, рассыпался, как карточный домик, и вряд ли когда-нибудь он сможет склеить себя. Только не после такого.

— Ты обещал, обещал, что вытащишь ее живой! Ты обещал, черт тебя подери! — голос Элен срывается от рыданий, но он ясно видит ее взгляд, направленный на него. Но внутри слишком холодно, чтобы можно было как-то защититься от этого. — Ты разрешил ей участвовать в этой чертовой охоте, ты скрыл от меня, где она находится! Если бы не ты, этого бы не произошло.

Голос Элен стихает, и теперь она говорит спокойно, но губы ее дрожат.

— Каков отец, таков и сын. Мой муж погиб вот так же, из-за халатности Джона, и ты… ты точно такой же. Спасаешь только свою шкуру, позволяя окружающим погибать за тебя. Моя бедная Джо…

В ее голосе лед, а в глазах жгучая ненависть, и он тонет в ней, не в силах всплыть на поверхность. Он и не хочет всплывать. Потому что все правда.

— Убирайся. И больше никогда не появляйся здесь, никогда. Я не хочу тебя видеть. Когда-то убийца дорогого мне человека ушел вот так же, чтобы никогда сюда не вернуться. И я вижу, что история повторяется. И видит Бог, что я хочу, чтобы ты никогда не смог простить себя за это.

Он разворачивается и неестественно прямо выходит из комнаты, а вслед ему доносятся рыдания Элен. Когда дверь закрывается, он падает на колени и кричит, позволяя боли разрывать его изнутри на сотни кусков, упиваясь ей. Нужно больнее… Так, чтобы забыть о том, с чем он будет жить до самого конца, что будет ломать его, вырывая из-под ног опору.

И его полный ярости и бессилия крик смешивается с воплем Элен: «Ненавижу!»

* * *

Дин подскочил на кровати и, сам до конца не осознавая, что происходит, рванул в ванную. Он еле успел добежать до унитаза, как его вывернуло наизнанку, и острая боль пронзила все тело до кончиков пальцев. Дрожь сотрясала его, и Дин, не в силах стоять, опустился прямо на холодный кафельный пол. Как сквозь слой ваты он услышал голос Сэма и в ту же секунду почувствовал, как теплая рука коснулась его плеча, задевая шею. Боль волнами прошивала его тело, и Дин даже не мог открыть глаза. Из последних сил удерживая внутри себя стон, он неосознанно вцепился в руку брата, сжимающую его плечо. Тошнота снова подкатила к горлу, и Дин склонился над унитазом. Рука Сэма пропала, и Дин, с трудом разлепив глаза, попытался сесть прямо. Виски сдавливало так сильно, что, казалось, еще мгновение – и голова просто разлетится на куски.

Сэм, пробормотав что-то, – от гудящей боли Дину не удалось расслышать – подсунул ему под нос стакан с холодной водой и, схватив его дрожащей рукой, Дин жадно припал губами к стеклу.

Отовсюду доносился голос Элен, повторяющий, что это он убил Джо, и Дин сжал виски, пытаясь приглушить его.

— Эй, эй… — Сэм потянул брата за руку. — Дин, тебе нужно встать…

Не до конца осознавая реальность, Дин повиновался и позволил себя поднять. Ноги отказали ему, и он боком повалился на Сэма.

— Осторожно, — тихо сказал Сэм и, удерживая Дина, медленно повел его в комнату. Он усадил брата на кровать и опустился перед ним на корточки. Дин смотрел на Сэма, чуть покачиваясь, и молчал.

«Ненавижу!»

— Дин… — Сэм дотронулся до руки брата, и тот вздрогнул, как от удара. — Эй, старик, ну же…

Поднявшись, Сэм сходил в ванную и налил еще воды. Вернулся в комнату и протянул Дину стакан, заставляя выпить.

— Прости, что разбудил тебя, — прохрипел Дин, когда выпил всю воду.

Сэм сел на кровать рядом с братом, задевая его плечо своим и чувствуя жар, исходящий от тела Дина.

— Дин, что происходит? — тихо спросил он. — Почему ты скрыл от меня, что заболел?

В сумерках усмешка Дина осталась незамеченной. Сглотнув горький комок, он пробормотал:

— Я не заболел…

— Дин, вот сейчас не надо лгать мне! — Сэм чуть повысил голос, с тревогой смотря брату в лицо. Синяки под глазами Дина были заметны даже в темноте. Тот спокойно выдержал взгляд.

— Я не заболел, Сэм. Это… — он глубоко вздохнул, словно перед прыжком в воду, и это отдалось тупой болью в груди. — Это все ведьма.

Сэм дернулся.

— Что? Дин, ты сказал мне, что все в порядке! Хотя о чем я…

— Тогда действительно было все в порядке, — усмехнулся Дин.

— И когда это началось? — Сэм уставился Дину в глаза, словно стараясь просканировать его своим взглядом. — Дин, скажи правду.

— Это второй раз, — нехотя все же соврал он. Напоминать Сэму об Аде совершенно не хотелось. — Ночью…

Он закашлялся и некоторое время пытался выровнять дыхание.

Сэм встал с кровати и принялся ходить по комнате, сжимая и разжимая кулаки.

— Что она делает с тобой, Дин? — Сэм попытался подавить дрожь в голосе, но волнение все равно прорывалось наружу.

— Насколько я понял, она просто возвращает мне мои воспоминания о той неделе, — признался он.

Сэм резко остановился.

— Что? Дин… — было видно, что Сэм хочет заорать, но ему все же удалось сдержать гнев, и он спокойно продолжил: — Почему ты молчал?

— А вот ты бы сразу кинулся мне рассказывать, правда? огрызнулся Дин.

— Дин, что происходит? — тихо повторил Сэм свой вопрос.

Вздохнув, Дин начал скупой рассказ о двух прошедших видениях. Он описывал только то, что видел; было бы смешно говорить Сэму о своих чувствах. Да, им осталось только обняться и поплакать друг у дружки на плече.

Выражение лица Сэма во время рассказа менялось со скоростью света, Дин даже не мог понять, о чем думает Сэм.

После того, как Дин замолчал, тишина зависла в комнате на некоторое время.

— Что она хочет? — механический голос брата испугал Дина, и он вскинул взгляд. — В чем смысл?

Сэм, замерев каменным изваянием, смотрел в стену, на щеках играли желваки.

— Если бы я знал, — выдохнул Дин, прижав левую руку к груди. — В отличие от того сна, на этот раз все было… по-другому. Она изменила произошедшее в моем сне по-своему.

Он вздрогнул, вспомнив лицо мертвой Джо, и еще раз повторил себе, что все это было ненастоящим. На самом деле они спасли Джо, успели вовремя, а все то, что он видел… иллюзия.

Да уж, иллюзия, зато терзает довольно реально.

Они некоторое время молчали, пытаясь справиться с крутящимися в голове мыслями. Рассказанное Дином для Сэма оказалось как раз тем самым «выходящим за рамки», и страх, притупившийся после возвращения брата, снова набирал обороты. Все вертелось, смешиваясь в одно разноцветное пятно, и Сэм все никак не мог выловить из всей этой кутерьмы нужную суть.

Образы погибших людей сливались с образом бледного, как смерть, Дина, а потом снова рассыпались песком.

— Но почему именно сейчас? — Сэм озвучил вопрос, терзавший Дина после того, как происходящее стало проясняться. — Почему ты не помнил?..

Дин молча пожал плечами, теребя кулон.

— Ты же понял, что это еще далеко не все, — хмыкнул он.

Сэм мрачно взглянул на брата, и его щека дернулась. Как раз то, что это еще не конец, пугало до чертиков, но показывать этого Дину он не хотел. Тот мог строить из себя супергероя, но Сэм точно знал, что Дину тоже не по себе.

— Может, она так и убивала, — Дин все же решил озвучить свою догадку. — Ну, не знаю… Может, как-то воздействовала на их разум, и они убивали сами себя. Она довольно… убедительна.

— В этом есть смысл… — пробормотал Сэм, но, опомнившись, испуганно посмотрел на брата. — Ты… ты…

— Ой, да брось, Сэм! — рявкнул Дин, увидев взгляд Сэма. — И, как по мне, это слишком уж смахивает на бред. Видишь, клубок постепенно начинает распутываться, так что мы скоро со всем разберемся, — сказал он, впрочем, сам не очень веря в свои слова.

Сэм, похоже, тоже это осознал, потому что испуганное выражение не сходило с его лица.

— Ладно, Сэм, — Дин внезапно почувствовал себя ужасно усталым, — давай немного еще поспим, а потом уже снова будем думать обо всем.

Сэм тихо хмыкнул, сомневаясь в том, сможет ли теперь уснуть, но понимал, что Дину нужно поспать. Последние ночи, насколько он понял, брат вообще спал урывками из-за своих кошмаров. Внезапная мысль стукнула обухом по голове, и, сжав зубы, Сэм поинтересовался: — Ты ведь соврал мне вчера, сказав, что был ночью в казино, так ведь?

Дин ничего не ответил, но Сэму этого было достаточно.

— Дурак, Господи, какой дурак, — сдавленно прошептал он, и Дину было неясно, кого Сэм имеет в виду: себя или его.

— Все путем, Сэмми, — ответил он, улыбнувшись краешком губ, и закрыл глаза, проваливаясь в сон. Надеясь, что на этот раз проспит до утра без приключений.

* * *

Весь день Дин был молчаливый и замкнутый. На вопросы отвечал неохотно и поддерживать разговоры не желал. Сэм, осознав, что брат не в настроении, отстал с разговорами, но при этом все время ошивался рядом. Очевидно, рассказанное виделось Дину чем-то смущающим.

Сэм знал, что Дин терпеть не мог, когда кто-то пытался влезть ему в душу, и, скорее всего, тот факт, что он раскрыл ее сам, выводил его из колеи.

Взгляд на вещи днем отличался от того, что он думал ночью, после кошмара, и Дин наверняка жалел о том, что рассказал Сэму о своих снах. Но, по правде говоря, Сэму было в данный момент плевать на чувства брата, ему было куда важнее выяснить, что могут сделать с Дином эти видения. Предположение о том, что это способ убийства ведьмы, имело место быть, и это вселяло в Сэма панику.

Дин старательно делал вид, что ничего не произошло и он чувствует себя отлично, но Сэм не раз замечал болезненные гримасы на его лице. Ведьма, по всей видимости, каким-то образом еще причиняла Дину физическую боль, но сколько Сэм ни пытался выведать, что именно мучает его, Дин отмалчивался. А когда Сэм, взорвавшись, заорал, просто молча вышел из комнаты, оставив возмущенного брата хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

Дин медленно таял, и Сэм боялся, что может наступить момент, когда он просто развалится на части. Что ж, хочет Дин или не хочет, но он не собирается просто смотреть на все это со стороны и ждать развязки.

* * *

— Да, он сам так сказал, — Сэм, прижав к уху телефонную трубку, ходил по комнате из угла в угол. Воспользовавшись тем, что Дин ушел перекусить, он решил позвонить Бобби и спросить совета. Сэм трезво оценивал возможности старшего охотника и понимал, что вряд ли тот в этой ситуации может помочь, но проверить стоило. Ситуация, похоже, принимала серьезный оборот, и медлить было нельзя, нужно было помочь Дину.

— Я понял… — Сэм вздохнул. — Бобби, ты просто его не видел. Я боюсь, что она… — подняв взгляд, Сэм поперхнулся воздухом. В дверном проеме стоял Дин, его глаза чуть ли не в прямом смысле метали молнии, и Сэм невольно нервно сглотнул. — Я перезвоню, Бобби.

— И что это сейчас было? — вкрадчивым голосом поинтересовался Дин. Он стоял, облокотившись на косяк, и сверлил взглядом Сэма. Когда брат не ответил, он добавил: — Я слушаю, Сэм.

Кинув телефон на кровать, Сэм сложил руки на груди, готовясь защищаться.

— Ты сам слышал.

— О да, — Дин гневно сузил глаза, но голос его оставался тих. — И у меня возник вопрос: какого черта?

— Что не так? — Сэм прекрасно понимал, что не так, но сдавать позиции не собирался. Сейчас был не тот момент, когда можно позволить Дину отыграться.

Дин сухо рассмеялся.

— Знаешь, Сэм, я не думал, что ты так поступишь. Я рассказал тебе все не для того, чтобы ты сразу помчался выкладывать все Бобби.

— Да какого хрена, Дин? — не выдержал Сэм. — Я что, побежал рассказывать это первому встречному? Это же Бобби! И он может помочь!

— А то ты не понимаешь? — Дин улыбнулся как будто с издевкой. — Очень мило с твоей стороны за моей спиной говорить обо мне. Для приличия мог бы и спросить, а нужно ли это вообще делать!

Голос Дина повышался от слова к слову, и под конец Динуже чуть ли не орал.

— Хватит быть эгоистом! — в ответ выкрикнул Сэм, сжав кулаки. — Ты после сделки все и ищешь повод, чтобы куда-нибудь бежать сломя голову! И если тебе плевать на себя, то не значит, что и мне тоже, понял, придурок? Мне надоело все это! Я хочу только помочь, а тебе, видимо, совершенно все равно!

Страх, скопившийся за день, вырвался наружу злостью на упертость и упрямство Дина. Это его тупая привычка говорить, что все хорошо, даже когда слепому было заметно, что это не так, выводила Сэма из себя. Ему хотелось, чтобы Дин перестал ерничать.

— А ты не подумал о таком варианте, где мне не хочется, чтобы кто-то еще знал о моих так называемых снах? — краем сознания Дин осознавал, что все это полная глупость. Но понимание того, что его слабость, сокровенная боль, которую он доверил своему брату, теперь известна не только ему, выбивала из-под ног почву. Признание Сэму и так далось нелегко, а теперь еще один человек знает обо всем. И хоть этот человек – Бобби, которому он безоговорочно доверил бы свою жизнь, все равно Дин чувствовал себя преданным.

— Иди ты к черту, Дин! — окончательно взорвался Сэм. — Хватит строить из себя супергероя и признай наконец, что тебе нужна помощь!

Глаза Сэма блестели от гнева и отчаяния, и он был напряжен, как вытянутая струна.

— Да недолго осталось! — рявкнул Дин и, пару мгновений задержав взгляд на брате, выскочил из комнаты.

Сэм пару секунд глядел на закрывшуюся дверь и, чертыхнувшись, пнул ногой кровать.

* * *

Дин стремительным шагом направлялся на стоянку, единственное место, где было тихо и никто бы его не побеспокоил. Внутри него все кипело от злости на Сэма и самого себя, потому что в глубине души Дин понимал, что Сэм прав. Вот только признавать эту правду ему не хотелось.

Открыв дверь Импалы, Дин уселся на водительское сиденье и замер. На улице был уже поздний вечер, но свет от фонарей рассеивал мрак.

Гнев с каждой минутой уменьшался, на смену ему наваливалась усталость и какая-то обреченность. Боль в теле, исчезнувшая в пылу ссоры, снова возвращалась. Дин уже более-менее привык к ней, но порой накатывали внезапные приступы и сметали его пучиной агонии. Тогда приходилось сжимать зубы, чтобы не выдать своего состояния, и постепенно чертова пытка утихала, и можно было расслабиться до следующего раза. Тянущая, сосущая боль, словно кто-то выпивает его изнутри, уже не пугала, но Дин чувствовал, что с каждым днем его жизненную энергию словно спускают в унитаз. Ведьма, по всей видимости, не ограничилась тем, что использовала его в качестве перевозного средства и теперь пыталась высушить его без остатка. Хотя Дин не мог понять, как она это делает без физического контакта. Ведьмочка оказалась с сюрпризом, да и не с одним.

Дин глубоко вздохнул и опустил голову на руль. Не стоило обвинять Сэма в том, что он рассказал все Бобби. Ведь на его месте он сам, скорее всего, поступил точно так же, потому что чувствовать себя беспомощным сродни медленной смерти. Особенно когда дело касается другого.

Сэм просто переживал за него, а не пытался ранить, так сказать, его чувства, и Дин признавался, что и он бы плевал на это, попади Сэм в беду.

Слабость и вымотанный организм, недосып – все это подкосило его, и он не смог себя остановить. А Сэм, пытающийся помочь, попал под горячую руку.

Дин выругался сквозь зубы, и ему захотелось побиться головой о руль. Если так дело пойдет дальше, ему придется изолировать себя от всего общества.

— Чертова дрянь, — прошипел он, зажмурившись, когда судорога пронеслась от кончиков пальцев до головы.

Послышались чьи-то шаги, в ту же секунду дверь хлопнула, и Дин невольно вздрогнул. Подняв голову, он увидел Сэма, сидящего рядом на пассажирском сидении и упрямо сжимающего губы.

Некоторое время они молчали, не глядя друг на друга, но когда тишина стала давить на нервы, Дин тихо спросил:

— Ты как узнал, что я здесь? — он покосился на брата, который уставился в лобовое стекло.

— Догадался, — буркнул Сэм.

Дин вздохнул и запустил руку в волосы.

— Слушай, Сэм, я… — начал он, но слова как-то не шли. Чертыхнувшись, он глухо продолжил: — Я зря на тебя наорал и был неправ, и… Ну, я же знаю, что ты… Да ты издеваешься?! — воскликнул он, заметив, что Сэм, глядя на него, тихо посмеивается.

— И не думал даже, — ответил он и, не выдержав, расхохотался, глядя на ребячески возмущенное лицо Дина.

Глядя на смеющегося брата, Дин невольно улыбнулся, почувствовав, как напряжение постепенно спадает.

— Все нормально, — сказал Сэм, отсмеявшись, и теперь уже серьезно посмотрел на Дина. — Наверное, мне действительно не стоило рассказывать о произошедшем без твоего ведома. Но твоя реакция была вполне ожидаема, а нам некогда спорить.

Последние слова он произнес почти что умоляюще. Заметив знакомое «щенячье выражение», Дин усмехнулся и, скрывая улыбку, отвел взгляд.

— Проехали, — просто ответил он. — Но больше никакой самодеятельности, — полушутливо-полусерьезно предупредил он, подняв ладонь.

— Я надеюсь, это взаимно, — Сэм хмыкнул, заметив, что Дин сразу стушевался. — У нас мало времени, но много дел. И тебе уже пора заканчивать смотреть всякую чушь по ночам, — Сэм выделил слово «чушь», пристально смотря на брата, и Дин понял, что тот, видимо, сам сложил недостающие кусочки пазла и понял, что скупой пересказ событий не описывает всю картину.

— Да уж, наверное, — выдохнул он и внутренне содрогнулся, подумав о том, что впереди очередная ночь в его персональном аду.