Сибилла Трелони и Неожиданный Дар (джен)

Шли недели, видения продолжали преследовать её. Некоторые были ужасающими: худшее из них о Дамблдоре, кричащем и плачущем, когда Поттер подносил к его губам чашу, некоторые просто вызывали недоумение: Поттер стоял голый где-то на вокзале Кингс-Кросс. Видения появлялись быстро, иногда по два-три в день.

Она пыталась поговорить с кентавром, но тот отказался слушать и рассердился, когда она начала настаивать.

— Мы должны сказать директору. Ты должен помочь мне заставить его увидеть!

— Знает Дамблдор или нет, как нам известно, не имеет значения.

— Но мы беспомощны без него, и если Поттер умрет...

— Он умрет, но мир продолжит существовать. Не беспокой меня больше своими мелкими человеческими заботами, Сибилла Трелони. Ты не можешь изменить то, что сбудется.

Директор был более вежливым, когда она, наконец, не выдержала и посетила его сама, но остался странно равнодушным, услышав рассказ о её видениях.

Он казался еще более усталым и больным, и, когда однажды сказал ей перестать приходить к нему, она закричала:

— Ты умрешь, ты, глупый человек!

Он посмотрел на нее с выражением, которое Сибилла раньше приняла бы за доброту, но теперь узнала снисхождение.

— Конечно, я умру.

Вернувшись в свою комнату, она применила к бездонной бутылке виски все пришедшие в голову заклинания, чтобы сломать чары, мешавшие ей хорошенько набраться.

В отчаянии, она разбила бутылку, надеясь добраться до ликера, но лужица янтарной жидкости исчезла прежде, чем она смогла вспомнить нужное заклинание.

Рыдая, она бросилась по комнате, хватая с полок книги, разрывая подушки, разбивая всё, что было в пределах досягаемости, пока не вспотела и не начала задыхаться. Комната выглядела так, будто через неё неистово пронеслось стадо чертовых кентавров.

К тому времени, когда эльф принес ужин, Сибилла умирала с голода. Ее усилия вызвали больший аппетит, чем за последние несколько недель — настолько, что она съела пудинг, трайфл с малиной и начисто облизала ложку. В этом десерте было нечто непреодолимое.

Сибилла вспомнила, как бабушка на кухне добавляла в пудинг что-то из бутылки.

— Вустер!

— Да, профессор?

Эльф появился в углу, оглядывая большими глазами разрушенную комнату.

— Что в десерте?

* * *

Голова Сибиллы раскалывалась. Странно, у неё никогда не было похмелья.

Бум, бум, бум!

Постепенно Сибилла проснулся настолько, чтобы понять, что это происходит не у неё в голове, а за дверью.

Она уже вставала с пола, когда дверь взорвалась и Минерва МакГонагалл оглядываясь шагнула внутрь.

— Сибилла! — воскликнула она. — Слава Мерлину, ты в порядке. Я думала... не важно. Ты цела.

Мозг Сибиллы был затуманен сном и последствиями — она осмотрелась вокруг и подсчитала — трех бутылок хереса.

Минерва, очевидно, сделала такие же подсчеты.

Она опустилась на колени и подняла одну из немаркированных бутылок, принюхиваясь к ней.

— Ох, Сибилла. Я не подумала сказать домовым эльфам о блюдах с хересом.

— Не знаю, на что ты намекаешь, — ответила Сибилла, поправляя шаль в попытке вернуть себе немного достоинства.

Затем случилось нечто, что Сибилла и её Внутреннее Око были бессильны предсказать: Минерва опустилась на пол рядом с ней, закрыла лицо руками и зарыдала.

Сибилла не имела ни малейшего представления, что делать — она никогда не бывала в ситуации, когда нужно утешить другую горюющую душу. Так что она просто сидела и смотрела, как плакала Минерва. Потом она вспомнила, как та успокаивающе гладила её по спине после страшного инцидента в холле. Сибилла не могла дотянуться до спины Минервы, так как та опиралась о диван, поэтому неуверенно обняла рукой её плечи, ожидая, что Минерва проклянет её.

Но Минерва, казалось, немного успокоилась. Когда она, наконец, подняла лицо, Сибилла не могла понять, что произошло. Волосы Минервы диким ореолом окружали лицо, на одной щеке были шокирующе красные по сравнению с бледностью кожи царапины.

— Минерва, что случилось? — спросила она, ожидая что та ввернет колючий комментарий о неспособности Сибиллы угадать.

— Дамблдор мертв.

Кровь бросилась в голову Сибилле, и она почувствовала, что вот-вот упадет в обморок, но вид бледного, заплаканного лица Минервы остановил её.

— Как?..

Минерва рассказала историю, которую Сибилла уже отчасти знала, а потом снова шокировала её, говоря:

— Это все моя вина.

— Что ты имеешь в виду?

— Я вызвала Северуса и сказала, что его... его друзья в школе.

— Ты не знала, что он сделает.

— Нет, но должна была.

— Как? У тебя нет Дара, Минерва.

— Нет, слава Мерлину. Я не знаю, как ты справляешься.

Наверное, это было самое сильное потрясение той ночи. Слова Минервы прозвучали так, словно она в самом деле верит в её Дар.

Сибилла встала. На удивление, её голова была абсолютно ясна. Она протянула Минерве руку.

— Поднимайся, надо привести тебя в порядок.

Минерва медленно поднялась на ноги, будто каждый мускул её тела восстал против движения.

— Нет, я должна вернуться назад... Министерство...

Прежде чем она успела уйти, Сибилла поймала её за руку:

— Почему ты пришла сюда?

— Я отправила Хагрида, чтобы он проверил всех учителей. Он сказал, что тут никто не отзывается, и я испугалась, что что-то случилось. Решила проверить сама. Дверь никто не открыл, так что мне пришлось использовать Бомбарду. Извини.

— Спасибо, Минерва, — сказал Сибилла.

— Это моя работа.

— Знаю. Но у тебя есть о чем сейчас волноваться, кроме глупой старой пьяницы.

Минерва уставилась на нее, но в этот раз в её взгляде было нечто иное, чем презрение.

— Конечно, — приложила она палец к щеке и поморщилась. — У тебя, случайно, нет бадьяна?

* * *

Второй большой секрет Сибилла Трелони узнала в возрасте пятидесяти шести лет.

Её башня, наряду с другими частями Хогвартса была разрушена в бою, но это не имело значения, потому Увиденное Сибиллой сбылось.

Мальчик-Который-Выжил умер. И выжил. Она не поняла, как это произошло, но Внутреннее Око не ошиблось, просто Сибилла неправильно истолковала.

После того, как умерших похоронили и замок очистили от темной магии, Минерва позвала Сибиллу в свой импровизированный кабинет и пригласила пожить с ней.

— С тобой?

— Да, — сказала Минерва. — В моем доме в деревне. Этим летом. Мы не можем оставаться здесь во время ремонта, это слишком опасно. Чары замка очень неустойчивы.

— Но ты меня терпеть не можешь.

Минерва сняла свои квадратные очки и посмотрела на неё.

— Осмелюсь сказать, Сибилла, что я на самом деле тебя не знаю.

— Тогда почему ты предлагаешь мне остановиться у тебя?

— Потому что мы можем помочь друг другу.

Сибилла не представляла, как она может помочь Минерве МакГонагалл, и сказала это, и так она узнала второй большой секрет, только на этот раз речь шла не о ней.

— Я понятия не имела, — ответила она после рассказа Минервы.

— Как и все остальные. Я позаботилась об этом.

— Но как же ты...

— Не в одиночку. Альбус помог. Мы провели лето после смерти Элфа в замке. Он оставался рядом со мной все время, даже спал на трансфигурированой кровати в моей комнате, чтобы я не просыпалась ночью сама.

— Он был хорошим другом.

— Да.

Сибилла Трелони и Минерва МакГонагалл не стали хорошими друзьями, но они помогли друг другу тем летом. Минерва поддерживала Сибиллу во время болезни, которая сопровождала первую неделю её трезвости. Со своей стороны, Сибилла никогда не была уверена, что именно она могла предложить Минерве, которая до сих пор часто огрызалась на вырывающиеся у нее пророчества. Но раздраженные слова Минервы больше не были пронизаны презрением, и даже если та когда-либо принимала что-то крепче лимонада, Сибилла не замечала этого. Так что, возможно, её присутствие все-таки принесло пользу.

Август наступил и прошел, замок был отремонтирован, и они вселились обратно. Минерва заняла должность директора Хогвартса. Дети вернулись, а с ними голоса, но видения были теперь менее темными, и если Сибилла испытывала жажду чего-то крепче тыквенного сока, она звала Минерву, которая приходила без вопросов и обвинений, только с бесчисленными чашками зеленого чая, после которого она заставляла Сибиллу погадать для неё на листьях. Конечно, Сибилла ничего не Видела в них о будущем Минервы, но придумывание было хорошим отвлечением. Она стала уделять горадо больше внимания надеждам и меньше — страхам.

Однажды ночью после войны Минерва появилась на пороге Сибиллы, её глаза были пусты, а руки тряслись. Сибилла знала, что её беспокоит, хотя Минерва не призналась ни в чем, помимо простого факта алкоголизма. Сибилла ввела её, уложила в собственную кровать и вызвала домашнего эльфа, который должен был передать сообщение заместителю директора Вектор, что школа находится в её надежных руках по крайней мере на один день.

Следующие двадцать четыре часа Сибилла читала Минерве маггловские романы: «Ламмермурскую невесту» и «Роба Роя», которые, на её взгляд, могли понравиться ей. Та никак не прокомментировала этот выбор, но вечером после её ухода домовой эльф принес Сибилле собрание произведений Чарльза Диккенса.

Три года спустя, когда Минерва пришла в башню Сибиллы сообщить, что она планирует прекратить уроки Прорицания в Хогвартсе, Сибилла не была встревожена. Она Видела себя, поседевшую и невероятно морщинистую, умирающую в своей постели в той самой комнате.

Сибилла Трелони, у который никогда не было друзей или возлюбленного, верила в две вещи: в свой Дар и в Минерву МакГонагалл. Они никогда её не подводили.