Все – психи, или Изыди, сатана (джен)

Амбридж появилась не утром, и не днем, и даже не на следующий день. Она оказалась в холле Гринготтса, когда Гарри, которого сопровождал немаленький такой эскорт в виде отца, учителя, оборотня, крестного и двух авроров, проходил проверку на наследство, потому что наступила первая пора взросления — четырнадцать лет. Северус с любопытством взглянул на розовую жабу, Блэк нахмурился, а Риддл скривился, будто у него заболели все зубы сразу.

— Я подожду вас, господин министр, — пропела она и кивнула высочайшему обществу.

Гарри сделал вид, что его тошнит, и его близкие едва заметно ему кивнули. Гарри расплылся в улыбке. Видимо, не он один был не в восторге от мерзкого имиджа Амбридж. Но министр ценил ее не за имидж, а успех в ее департаменте, в котором увеличивалось количество зарегистрированных браков и естественным образом количество детей-волшебников.

— Вы все вместе с Гарри Поттером? — удивился Крюкохват. — Полагается только один сопровождающий.

— Пойду я, — безоговорочно заявил Сириус, — я — крестный Гарри Поттера.

— Нет, я, — возразил Северус, — я — декан Гарри.

— Думаю, здесь есть некто, кто для Гарри важнее, — мудро заметил Ремус Люпин.

— Я всем дал возможность высказаться, — сказал Темный лорд. — Но решать тебе, Гарри.

— Я хочу, чтобы меня сопровождал Лорд Волдеморт, — краснея, ответил Гарри. — Господин министр, — поспешно добавил он, потому что гоблин сощурился, с интересом приглядываясь к Тому и Гарри. Гарри поспешно выпрямился, показывая хорошие манеры.

— Господин Крюкохват, вы проводите нас?

Гоблин кивнул и, бряцая ключами на поясе, повел через коридоры и лестницы вниз, где располагался волшебный гобелен. Он находился в большом зале, где волшебным образом ткался древний артефакт, размножая фамилии и увеличиваясь с размере, в определенный момент отрывался кусок, из которого продолжала расти сама его часть. Эта часть выкупалась волшебными семьями, члены которых женились и рожали детей, а также давала возможность появиться совершенно новым волшебным родам, стоило родоначальнику новой фамилии прийти в банк Гринготтс. В данный момент Гарри требовалась наименьшая тканая часть для определения родства с известными родами. Том Риддл не хотел, но подозревал, что появится малый родовой гобелен для его маленькой семьи. «Маленькой?» — внезапно подумал он. Настырный Сириус, Снейп ни за что не откажется от своего ученика, Ремус обязательно привяжется к ребенку своего погибшего друга, и он сам, Том. Это уже не маленькая семья. Они могут ругаться и мириться, придумывать общие проекты и ездить отдыхать по разным уголкам Европы.

«Зачем столько народу с собой привел? — в унисон с мыслями министра Том-в-голове бухтел Гарри в мозг. — Теперь все кому не лень узнают, что ты мой сын, что ты родственник чей-то там и наследник рода Слизерина и Певереллов»

«Кого?» — спросил Гарри.

«Игнотуса, — ответил Голос, ничего больше не объясняя, — который своим потомкам передал мантию-невидимку»

«Ага», — недовольство Тома-в-голове Гарри забавляло.

Крюкохват подошел к началу волшебного гобелена, который скрывался в дебрях сооружения, донельзя напоминавшего ткацкий станок.

«И он сам так ткется?» — подумал Гарри, ни у кого не спрашивая.

«Смотри, дурья ты башка, — Том-в-голове почему-то отчаянно завидовал Гарри. — Я приобрел наследство Слизерина совсем недавно, а ты получишь наследство практически к совершеннолетию. И не будешь бегать в банк по двадцать раз, доказывая, что ты не верблюд!»

«Верблюд?» — Гарри чуть не расхохотался, так и представляя министра магии в очереди к банковской кассе.

«Именно так и было, — рычал Голос. — Унизительно!»

«Прости, Том, — покаялся Гарри, — но это и вправду забавно»

Гоблин в это время вытянул ниточку из гобелена и, с благоговением удерживая ее в руках, кинул ее в каменную чашу, испещренную древними рунами.

— Мне нужна ваша кровь, мистер Поттер, — мягко сказал Крюкохват, удерживая нож больше чем в локоть размером.

— Я боюсь крови, — пробормотал подросток. — Особенно когда берут ее на анализы в больнице.

— Забудь про больницу, Гарри, — с некоторым уважением глянув на гоблина, произнес Риддл, — это не больно. Правда?

— Я не верю, — сдавленно произнес Поттер.

— Гарри, будь храбрецом, — подбодрил Сириус Блэк, — все будет в порядке.

— Не сметь пугать ребенка, уважаемый гоблин, — ядовито выплюнул Снейп, — чтобы доказать, что нужно одна капелька крови, Гарри помогу я. Я проходил подобную процедуру пять лет назад, когда принимал дела своей матери.

Крюкохват невозмутимо показал маленькую иголку, вотткнутую в воротник его куртки. Он снял ее с одежды и показал Гарри.

«Гарри — трусишка», — просвистел Голос, изобразивший скелет с проткнутым сердцем.

— А продезинфицировать? — убитым голосом спросил Гарри. — Спиртом, лучше стопроцентным.

Гоблин щелкнул пальцем, и игла была обожжена пламенем. Откладывать неизбежное уже было нельзя, и Гарри зажмурился, когда игла коснулась кожи на указательном пальце. Выглянула капелька из пальца и капнула в чашу, которую немедленно охватило пламя. Несколько минут горел огонь, и вскоре остался только пепел. Крюкохват прихватил горсть пепла и высыпал вокруг себя. Незаметный ветер подхватил мельчайшие частицы, и гобелен притянул их для отпечатка личности на своем холсте. Осталось отрезать обычными ножницами небольшой кусочек ткани и поместить в рамку, чтобы повесить на стену одной из комнат замка. Том Риддл с гордостью отметил, что обрастает вещами, имеющими огромный вес в волшебном обществе. Теперь у него есть собственный волшебный родовой гобелен. Это здорово. Риддл отметил, что на кусочке ткани стало проявляться его имя с листиком имени Гарри Поттера. Имя сына было обрамлено двумя коронами, что означало двойное наследие. Вот этого Том не ожидал, хотя предполагал.

— Это значит двойное наследие, — одними губами произнес Северус Снейп. — Значит, ничего страшного, — с облегчением вздохнул он.

— Гарри Поттер-Риддл наследует имущество Джеймса и Лили Поттер, Игнотуса Певерелла и Салазара Слизерина по умолчанию. Вы принимаете наследство?

— Да, принимаю, — важно кивнул Гарри.

— Да будет жизнь ваша долгой и богатство вечным, — тихо произнес гоблин.

Ритуал принятия наследства закончился. Теперь нужно прийти в банк к совершеннолетию и нести бремя трех родов, приняв на руки их деловые книги. Будто ничего сложного. Однако ритуал вытянул из Гарри все силы, и он побледнел, будто потратил галлон крови, а не одну капельку. Снейпу потребовался один взгляд на подопечного, чтобы извлечь из карманов мантии пузырек восстанавливающего зелья. Гарри слабо улыбнулся и выпил все содержимое пузырька.

— Гарри, тебе плохо? — схватил за локоть Сириус. — Держись за плечо, и выйдем на свежий воздух.

— Да, на свежий воздух, — пробормотал Гарри и позволил себе выйти.

Но в холле банка их ждала настырная Амбридж.

— Мистер Риддл, еще раз добрый день! — слащаво улыбнулась она. — Как поживают ваши узы?

— Хорошо поживают, — процедил сквозь зубы министр, оглядываясь на присутствующих.

— Не могу поверить, — ласковая улыбка и взмах палочкой.

— Вы достойны уважения, мистер Риддл, — тонко проговорила Амбридж. — Вы потрясающая семья! Еще немного, и я сниму контроль над вами.

— Что-о-о? — ярость Блэка стала ощутимой даже в банковском холле, самом защищенном месте на земле. — Риддл, я тебя предупреждаю!

— Сириус, не надо драмы, — подхватился Гарри. — Тут куча людей.

— Нашел где обсуждать дело о наследии Волдеморта, — зашипел Снейп.

— Это все вы виноваты, Долорес! — подхватил Риддл, но, обернувшись, обнаружил, что Амбридж тихонько улизнула. Свое черное дело она сделала — вынесла и поменяла неочевидное на вероятное. На горизонте замаячила колдокамера Ксенофилиуса Лавгуда, который собрался уезжать в Бразилию и менял галлеоны на бразильские гинеи. Тогда авроры, сопровождающие министра, навели морок и легкое забвение на волшебников, чтобы нашим героям можно было незаметно выйти из компрометирующей ситуации. Через полчаса Лавгуд вышел с камерой под мышкой и пытался вспомнить, что же он фотографировал.

— Ладно, — решил он, — проявлю фото и посмотрю, что же я такого снял.

Прибыв в замок, близкие Гарри принялись бурно обсуждать выходку Амбридж. Открыли бутылку коньяка, закурили сигары, и только Гарри был не у дел. Он отправился бродить по саду. К нему доносились вопли Блэка, и Гарри сморщился, представляя, каково это — существовать рядом с приемным и крестным отцами, которые на дух друг друга не переносили.

Когда вопли стихли, Гарри пошел внутрь замка. Блэка уже не было — он отправился камином домой. Дементор потащился за ним. На глазах Гарри оборотень потащил к камину Снейпа, и Гарри остался наедине со своим отцом.

— Гарри, — не терпящим возражений голосом заявил Риддл, — нам надо кое-что обсудить.

— Может, не надо? — с надеждой проговорил Гарри.

— Нужно, Гарри, — обманчиво мягко ответил министр.

Гарри вздохнул. Его плечи поникли.

— О чем вы хотели поговорить, господин министр? — обреченно спросил он.

Глаза Тома блеснули — ему понравились и вопрос, и тон, с которыми Гарри к нему обращался.

— О ритуале наследования, мистер Поттер.