Наследницы (джен)

В этом году Аларм и Элли решили не лететь «в отпуск». Обоих пугала мысль оставить Анни без присмотра, даже если телепортироваться к ней для Элли — дело пары секунд. Да и вообще, мало ли что может случиться…

Анни была бы этим фактом дико недовольна, потому что повышенное родительское внимание её раздражало донельзя. Её отношения с родителями и так стали натянутыми, хотя обе стороны и пытались усердно делать вид, будто ничего не произошло — но все, и сами они, и окружающие, понимали, что это не так. Именно из-за этих искусственных улыбок и притворно-обычного приветливого тона, который так отличался от искреннего. Напряжение замечала даже фрейлина Фаина, хотя она была вообще не в курсе причин. Том, Энни и Страшила вынуждены были в нём жить и тоже усердно делали вид, что всё в порядке, но это было нелегко. И непонятно ещё, кому легче или сложнее — Страшиле, который никогда не спал и ночи напролёт проводил в напряжённых размышлениях и переживаниях, или Энни, которой сон был необходим, как всем людям, но которая не могла заснуть от тех же размышлений и переживаний. Разве что Тому было попроще в силу возраста и того, что он был твёрдо уверен — взрослые умные и сильные, разберутся — его помощь им уж точно не нужна.

В общем, Анни была бы дико недовольна, если бы через пару дней не состоялась поездка в горы, на «зимний курорт», которая на время подняла всем настроение.

«Зимний курорт» был, конечно же, идеей Энни. Она высказала её ещё несколько лет назад, и поначалу все воспринимали это как пустую фантазию. Но Энни однажды просто вцепилась в сестру (пусть и не буквально), и Элли не оставалось ничего другого, как реализовать этот замысел. Надо сказать, что она об этом не пожалела — получилось очень весело и увлекательно.

В Волшебной стране вечное лето, но в окружающих её Кругосветных горах можно заметить сезонные изменения — когда в Большом мире зима, снега́ на них сползают чуть ниже. Удалось найти удобную площадку — просторную, даже почти закрытую от ветра, где рядом не было крутых склонов вниз (а то ещё сорвётся кто-нибудь), но был вполне пологий склон вверх (с него на санках кататься). Санки — одноместные и двухместные — сделали мастера из Фиолетовой страны по спецзаказу Энни, там же сделали лыжи, коньки — правда, никто не понимал, что это такое и зачем оно нужно, но Энни была очень убедительна. Собственно, она приглашала всех желающих попробовать, но энтузиазма как-то не встретила. Снег и холод жителей Волшебной страны всё-таки пугал.

Взрослых жителей, но не детей — и уже не раз компания друзей Анни и Тома из Изумрудного города, под предводительством Энни, под присмотром Аларма и под руководством Элли, выезжала на этот «горнолыжный курорт» — всего на день, но впечатлений хватало на месяц. Для Элли обустроить всё на этом самом «курорте» было делом нескольких минут: где-то что-то подровнять магией, превратить слежавшийся снег в ровный лёд для катка — и готово. А в течение дня следить, чтобы никто не замёрз, не простудился, не обморозил руки, ноги, нос и щёки, не поранился, не упал, не подвернул ногу… и ещё тыща всяких волнительных «не», а ещё — раздавать горячий чай с булочками и прочий перекус, порой уговаривая детей хоть на время оторваться от битвы снежками ради бутерброда.

Перед Энни же стояла другая задача — по дороге все должны были одеться в зимнее (лететь над страной вечного лета в зимних нарядах не стоит, но вот в горах уже холодно), и она брала на себя ответственность проследить за процессом. Впрочем, главное — собрать нужные вещи. Одежду и обувь для зимних развлечений тоже шили специально под бдительным руководством Энни. В итоге, правда, она выглядела немножко одинаково, как форменная, но никто не возмущался — даже интересно было. И вот вылетали из Изумрудного города в летних платьицах и костюмчиках, а на подлёте к горам останавливались, спускались и влезали в тёплые комбинезоны, шапки и сапожки. Девочкам приходилось одеваться почти как мальчикам — в Волшебной стране женщины не носили брюки, но Энни при всей своей фантазии не смогла представить, чтобы девочки съезжали с горки в платьях (одно дело с металлической на детской площадке, и совсем другое — со снежной, где и холодно, и кувыркнуться можно, и снег забивается везде, где не надо). Пришлось пожертвовать женственностью ради практичности. Впрочем, удлинённые курточки несколько смягчали ситуацию и девчачье смущение, а приталенный фасон выглядел даже симпатично. Так вот, перед поездкой надо было всем желающим подобрать нужный размер одежды и обуви, а потом ещё не забыть взять то, что выбрали. Так что на облачко громоздили целые тюки вещей, а ещё сумки с едой, а также небольшую палатку, одеяла и покрывала. Ну и реквизит для развлечений, само собой — все эти санки и коньки.

В этом году отправлялась, как, впрочем, и всегда, немаленькая компания, и должны были ещё присоединиться друзья из Жёлтого дворца — он был по пути («зимний курорт» находился в самой северной точке Кругосветных гор — вполне объяснимо и логично). Так что летели сразу на трёх волшебных облачках. Из Изумрудного дворца вылетели ещё затемно, кое-кто из детей помладше сразу же улёгся на облачке досыпать — никто и не возражал и не мешал, все позёвывали, были сонные и неразговорчивые. Впрочем, к середине пути все проснулись — рассматривать Волшебную страну с высоты облачного полёта всегда было необычайно интересно, особенно для тех, кому это редко удавалось (то есть всех, кроме Анни и Тома, ну и взрослых, само собой).

В Жёлтом дворце одно облачко спустилось и поднялось, забрав Тома-старшего, Лили и их детей — близнецов Рольфа и Роберта. Четырёхлетние близнецы летели в горы впервые и задавали тыщу вопросов, на которые Том-старший, впрочем, отвечал без устали. Том-младший, оказавшийся на том же облачке, только головой качал:

— Интересно, а я в четыре года такой же был?

— Примерно такой же, — улыбнулась Элли.

После того как Том узнал историю, случившуюся перед его рождением, он долгое время ходил задумчивый — Элли даже стала переживать, не потеряла ли она доверие и сына тоже, вслед за дочерью. Но нет, Том всё спокойно обдумал, а потом пришёл к ней ещё раз — уже за подробным рассказом. Они тогда очень душевно поговорили и расстались оба успокоенные — и Элли была чрезвычайно рада, что сын её понял и не осудил ни за что. И вообще с ним легко было общаться, он всё слушал, всё осознавал. После этого разговора доверие между ними как будто больше укрепилось.

Эх, с Анни бы так…

Анни летела на третьем облачке вместе с Энни и была вполне в хорошем настроении, предвкушая сегодняшние развлечения. Энни пообещала научить её кататься на коньках — и хотя вряд ли это умение Анни часто бы использовала в дальнейшем, но интересно же. Астерий, Ровенор, Тенеф, Фил и Танрис сидели здесь же, и хотя проплывающие внизу пейзажи их явно интересовали куда больше, чем Анни, ей всё равно было приятно лететь именно в этой компании — такой вот преимущественно мальчишеской, в которой все за ней в той или иной степени готовы были поухаживать и все в той или иной степени ждали её внимания и даже симпатии. Неплохо же.

На третьем облачке под бдительным присмотром Аларма летела смешанная и очень разновозрастная компания — повизгивающих и попискивающих Милу, Марифу, Нелу и Юну разбавляли солидный серьёзный Винет Дорт (он как вцепился в руку Юны в начале пути, так до самого конца и не отпускал), Шен и Теор. В общем, народу набралось немало — и это только близкие друзья. Анни с Томом долго спорили, не позвать ли побольше — в итоге Тому пришлось уступить, потому что Анни настаивала на избранном меньшинстве. Впрочем, в чём-то она была права — в большой толпе все только мешали бы друг другу.

Наконец облачка подлетели к самым горам, и оживление возросло. Снижение, короткая остановка, чтобы все переоделись в зимние наряды — и вперёд, к удивительным развлечениям, таким незнакомым и необыкновенным в стране вечного лета.

Оказаться так неожиданно среди льда и снега — уже само по себе кажется магией.

Мальчишки гонялись за девчонками и толкали их в снег. Девчонки визжали и мстили меткими снежками. Рольф и Роберт носились, похожие на два снежных чучела, до того извалялись в сугробах. Лили пыталась слепить снеговика. Элли развлекалась, магией создавая миниатюрные метели, которые навеивали сугробы на самой площадке и вокруг, и выдумывая огромные красивые снежинки, мягкие и пушистые, которые спускались с неба прямо кому-то на руки. Энни в восторге скользила по катку… не всегда на ногах, правда, но её энтузиазма и веселья это не уменьшало. Том-старший и Аларм попеременно управляли большими санями, на которые садилось сразу человек пять, лихо съезжали с горки — и по блеску в их глазах было ясно, что они, пусть и мнят себя взрослыми и серьёзными мужчинами (что? Нет, это всё-таки не про Тома…), но катание им приносит искреннее удовольствие не меньше, чем маленькой Юне.

Анни веселилась, конечно же, не хуже прочих. Магией нагребла на себя сугроб, пока никто не видел, и потом внезапно выскочила из него, напугав Шена и Нелу до визга. Снежками она тоже бросалась с применением магии, поэтому на противника обрушивалась чуть ли не целая лавина. Догнав Фила, чуть не закопала его в снег с головой. «Намылила» лицо Ровенору и не ему одному. Когда под очередное «намыливание» попал её брат, он возмутился:

— Анни, ты что делаешь? Неприятно же!

Анни весело отмахнулась:

— А что такого? Я же шутя!

— Шуточки у тебя, — проворчал Том, вытряхивая снег из-за воротника. — Нехорошо так поступать!

— Ровенор! — окликнула Анни. — Ты же не обиделся?

— Не-а, — ответил тот.

— Вот видишь, всё в порядке, — сказала Анни брату и стала выискивать взглядом следующую «жертву». Ею оказался Астерий. Он со свистом пронёсся мимо на двухместных санках, вторым седоком которых была Мила. Под взглядом Анни санки вильнули, на полном ходу развернулись и эффектно впечатались в сугроб. Анни расхохоталась, глядя, как Мила встаёт из сугроба с лицом, облепленным снегом.

Том мрачно стоял рядом.

— Это ты их так? — уточнил он у сестры. Анни поморщилась:

— Ой, отстань!

Она с мстительным удовольствием продолжала наблюдать, как Мила обтирает лицо от снега. Но когда Астерий поддержал её под руку, чтобы она благополучно выбралась из сугроба на протоптанную дорожку, Анни вновь испытала раздражение. Ишь, нашёлся галантный кавалер!

— Астерий! — крикнула Анни. Он обернулся к ней. — Не хочешь со мной прокатиться? — с наигранной весёлостью (на душе кошки скребли) предложила она.

— Конечно! Сейчас, — с энтузиазмом согласился Астерий и снова повернулся к Миле. Анни даже досадливо топнула ногой:

— Ну чего ты там застрял?

«Так вот что такое ревность», — подумала она. Раньше это понятие ей только в книжках встречалось, и она даже не подозревала, что можно испытывать такое чувство на самом деле. Считала, что ревность придумывают глупые авторы. Ведь, если тебе по-настоящему нравится человек, то ты будешь всегда за него радоваться, даже если он проводит время не с тобой. Оказывается, всё-таки бывает и иначе. Анни хотела, чтобы Астерий сегодня гулял только с ней. Правда, того же она хотела и от всех остальных мальчишек… Ну, может, кроме Винета, с тем всё понятно — он целиком и полностью предан малышке Юне, это уже привычно, и даже как-то оспаривать не хочется. Да и вообще, очень ей нужен кавалер, который всё время на эту малышню оглядывается…

Астерий наконец подошёл к ней.

— Ну я готов! — жизнерадостно объявил он. — Поехали!

— Ты бы ещё полчаса собирался, — сказала Анни чуть высокомерно. — Санки сам вези! Они тяжёлые, я не дотащу.

Астерий пожал плечами, но послушался. Анни же подумала, что он выглядит слишком уж довольным и весёлым, и с трудом заставила себя не злиться ещё и по этому поводу.

Впрочем, постепенно настроение у неё поднялось. А у кого оно не поднимется, когда все кругом так и заражают тебя весельем? И столько всяких интересных и необыкновенных развлечений, волшебных для Волшебной страны… А Энни рассказывает, что где-то зима ежегодно длится несколько недель, а то и несколько месяцев, и всё вот это — санки, лыжи, коньки, — там не в диковинку, и даже есть специальные виды спорта, где используется вот это всё… И Лили уже пытается ехать по льду на одной ноге в позе «ласточки», подражая воображаемым звёздам фигурного катания из рассказов подруги — хотя ей бы на двух ногах сначала устоять.

— Жалко, что нельзя в Изумрудном городе устроить каток, — сказал Астерий. Энни услышала и засмеялась:

— Ага, я тоже об этом думала. На главной площади бы, да ещё ёлку поставить… А, Элли? Как тебе идея?

— Не думаю, что жители Изумрудного города будут сильно рады, если вдруг наступит зима, пусть даже на несколько дней, — сказала Элли.

— А ёлка зачем? — спросил Астерий у Анни.

— Традиция какого-то праздника из Большого мира, — ответила она.

— Между прочим, у нас вполне можно её ввести, — сказала Энни. — Даже по датам совпадает…

— Не надо, — помотала головой Элли.

— Да, прости, — вздохнула Энни.

Астерий и Анни отошли от катка, и Астерий негромко спросил:

— А почему королева Элли не хочет вводить традицию этого праздника?

— Да не любит она праздники, — поморщилась Анни. — Считает, что, если уж хочется отметить какую-то памятную дату, то лучше в кругу близких друзей или вообще чуть ли не наедине с самим собой. Мол, чтобы что-то обдумать и понять. А я люблю праздники, — она вскинула голову. — Это весело и интересно. Родители всё время ворчат, мол, праздники Корина любила. Как будто это плохо! Нет, ещё Энни их любит. Но она как-то по-своему любит. Таких пышных, как Корина, не устраивает.

— А ты была когда-нибудь на празднике у Корины? — полюбопытствовал Астерий.

— Не-а. Только старшие рассказывали. Но я одна к ней не полечу, — Анни передёрнула плечами. — А остальные тоже не хотят.

— Ты что, её боишься? — удивился Астерий.

— А ты разве нет? Она как скажет что-нибудь — вроде выглядит как комплимент, а как подумаешь — оказывается, на самом деле гадость.

— Ну может быть, это всё-таки комплимент. А ты слишком подозрительная, — предположил Астерий. — Тебе просто кажется, что она хочет тебя обидеть, а на самом деле она вовсе этого и не хочет. Ну вот хотя бы на последнем празднике в Изумрудном городе — разве она что-то плохое сказала?

— А чего ты так её защищаешь? — буркнула Анни.

— Ну… Просто мой папа, когда начинал работать ювелиром во дворце, ещё застал её правление. Ему нравилось, как она правит. Нет, он ничего против королевы Элли не имеет, — поспешно пояснил Астерий. — Просто когда королеву Корину очень уж ругать начинают… Он потом очень переживает и расстраивается. И говорит, что она была вообще-то хорошей королевой. И праздники устраивала, и щедрая была. Многим подарки дарила и должности высокие давала при дворе. А теперь её ругают за это, но это же несправедливо. И вообще слишком уж много плохого ей приписывают. Ну и вот, он мне об этом рассказывает… А я с ним согласен, — твёрдо закончил Астерий. Анни пожала плечами:

— Не буду с тобой спорить. Просто мне Корина как личность неприятна.

— Просто ты её плохо знаешь. А вот мой папа её хорошо знал. И говорит, что она вовсе не такая неприятная, как это считают многие сейчас. Я, конечно, знаю, что она с королевой Элли поссорилась, но ведь сейчас они не ссорятся. Вполне мирно правят каждая своей страной. Я бы хотел как-нибудь познакомиться с королевой Кориной поближе, — признался он. — Но кто ж меня отпустит в Голубую страну. Туда добираться долго, и потом, вряд ли она меня просто так примет. Если уж отправляться туда, то надолго. Может быть, на работу.

— Ты хочешь работать у неё во дворце? — удивилась Анни.

— Ну, это уже слишком далёкие мечты, — засмеялся Астерий. — Может быть, когда-нибудь и захочу… А что, у неё тоже много драгоценностей во дворце, я бы стал там штатным ювелиром, как мой отец в Изумрудном. Всё равно в Изумрудном городе ювелиров много, а в Голубой стране их почти нет. Так что, может быть, несколько лет ещё попрактикуюсь под началом отца, а потом попрошусь во Всецарственный. Не думаю, что королева Корина мне откажет, она моего отца хорошо помнит.

— Ясно, — мрачно отозвалась Анни. — А я думала, ты хочешь остаться в Изумрудном.

— Могу и в Изумрудном, но мне же тут совершенно нечего будет делать. Я же говорю — в Изумрудном и так слишком много ювелиров…

— Ну и пусть твой отец переезжает к Корине, раз она ему так нравится, — буркнула Анни и косо посмотрела на Астерия: — Или ты непременно хочешь сам? Конечно, она же красивая…

— Да при чём тут это? — с искренним возмущением воскликнул Астерий.

— А что? Многие мужчины хотят работать у неё именно поэтому. Ещё и мечтают, что она в них влюбится, — скривилась Анни. Астерий ещё сильнее возмутился:

— Ну мне-то такие глупости не приписывай! Она же взрослая, меня старше. Если я и выберу, в кого влюбиться, я выберу помоложе, — заявил он. Анни растерялась, не зная, насмешничать ли дальше или смутиться от возможного намёка… Если он был. К счастью, к ним весело подскочил Том-младший.

— Вы что тут застряли? Секретничаете?

— Вовсе нет, — одновременно возразили смущённо-возмущённо Астерий и Анни.

— Ну так пошли в снежную крепость? Стоите тут, болтаете…

Том убежал. Астерий кивнул:

— Ну что, пошли? А насчёт Корины — ты всё-таки подумай. Не такая уж она плохая, как многие говорят, — сказал он, когда они вдвоём с Анни уже шли к снежной крепости, над стенами которой уже весело летали снежки.

«А насчёт Корины ты всё-таки подумай»…

С «зимнего курорта» вернулись настолько поздно вечером, что многие чуть ли не спали уже прямо на облачках. А маленькую Юну и вовсе так и унёс на руках заботливый Винет.

Анни провалилась в сон, едва дойдя до кровати. Воображение никак не хотело покидать заснеженные горы, а в ушах всё прокручивался спор с Астерием, и всё казалось, что кто-то шепчет — «не такая уж Корина и плохая». Мастер Мирдан был бы рад, наверное, если бы Корина и дальше оставалась королевой Изумрудного города. И Астерий вон тоже за неё… А как же Элли?

Анни словно наяву увидела отчаянно-драматическую картинку: Элли стоит на снегу в горах, а в Волшебной стране праздники, где она никому не нужна. И она разворачивается и идёт, идёт… В никуда. А в Волшебной стране Корина веселится на главной площади Изумрудного города…

— Меня бы такой вариант вполне устроил, — насмешливо прошелестело вокруг. Анни уже знала, кто собеседник.

— Потому что ты избавился бы от Хранительницы? — не смутившись, спросила она.

— И поэтому тоже. Но главное — в Изумрудном городе была бы другая королева. Беспринципная, эгоистичная и не задумывающаяся о Тьме и Свете. Со временем бы весь народ Волшебной страны стал таким же. И тогда ему не нужны были бы добрые и наивные светлые девочки… Они бы сами изгнали Элли так же охотно, как на самом деле охотно её приняли.

— Ну, народ Волшебной страны не так-то легко перевоспитать, — сказала Анни.

— Ты ошибаешься. Народ перевоспитать легко. Трудно перевоспитать личность, — загадочно молвило вокруг и умолкло.

— Это как? — не поняла Анни. Но ей уже никто не отвечал.