После победы: Год первый. Хогвартс (джен)

— Где это мы с ним встречались, хотелось бы мне знать? — Гарри задумчиво потёр лоб. Он пересказал друзьям свой разговор с Сайпресом, и они уже несколько дней ломали головы, пытаясь припомнить, где могли его видеть.

— На самом деле, его лицо сразу показалось мне знакомым, — в очередной раз неуверенно сказала Гермиона, отвлекаясь от своего конспекта. — У меня хорошая зрительная память.

Это мало помогало. Гарри уже готов был спросить о Сайпресе у МакГонагалл, так он устал мучиться от любопытства.

— А у вас уроки тоже стали обычными? — Джинни сидела рядом с Гарри, поглаживая Пикси. — Я хочу сказать, что мы перестали устраивать дуэли.

— Да, у нас тоже, — Гарри следил за её пальцами, перебиравшими бирюзовый пух, от чего Пикси издавал довольное урчание. — Сайпрес хорошо знает предмет, он говорит как профессионал, но у него довольно странный стиль преподавания.

— Согласен, — Рон оторвался от сосредоточенного созерцания появляющихся из-под пера Гермионы строчек. — Он вряд ли чему-то научит нас такими темпами. По-моему, он просто псих.

— Не говори так, — Гермиона взглянула на него укоризненно. — Мне кажется, он пережил что-то нехорошее. Он ещё так молод, а говорит как очень опытный человек, никогда не улыбается и выглядит несчастным. Наверняка его жизнь была нелёгкой, это же очевидно.

— И ничего не очевидно, — ощетинился Рон. — Вот тебе, Гермиона, лишь бы кого-нибудь защищать. Не эльфы, так Сайпрес. Нормально он выглядит, просто странный.

Гарри готов был рассмеяться. Интересно, у Рона это в крови? Или когда-нибудь наступит такой день, в который Рон спокойно отнесётся к высказываниям Гермионы, даже вполне безобидным, о другом человеке мужского пола.

— А я согласна с Гермионой, — Джинни удобно прислонилась спиной к плечу Гарри. — Мне тоже кажется, что он несчастный. Он ведь очень красивый, но какой-то потухший.

Ничего себе, вот это заявочки! Что значит «очень красивый»?

— Ладно, хватит говорить о Сайпресе, — Гарри быстро сменил тему, стараясь не обращать внимания на то, как резко прозвучали его слова. — Завтра отборочные. Наконец-то у нас будет команда, и можно будет приступить к тренировкам. Я ужасно соскучился по квиддичу.

Гарри знал, что на отборочные испытания записался чуть ли не весь факультет, кроме первокурсников, но не питал особых иллюзий по поводу того, что хотя бы половина из записавшихся действительно умела играть. Нет, ребята просто хотели немного пообщаться с ним в неформальной обстановке, только и всего.

— Надеюсь, мы найдём ещё двух охотников, — Рон выглядел обеспокоенным. — У нас была такая сильная команда.

— Ну, я думаю, Дин за год не разучился играть, — заметила Джинни. — Я с ним разговаривала, он хочет попробовать.

Гарри недовольно насупился. С Дином она разговаривала, ты посмотри на неё. А ему не сказала, конечно, зачем? Хотя, он и сам предполагал, что одним из новых охотников станет, по всей видимости, Дин. А другим — Симус. Снова его обвинят в том, что он берёт в команду исключительно друзей, но что он мог поделать, если его друзья и правда потрясающе летали?

— Это всё очень хорошо, но вы не собираетесь заняться домашним заданием? — поинтересовалась Гермиона.

— Что? — Рон смотрел на неё почти с ужасом. — Гермиона, сегодня же пятница! Пятница! До понедельника ещё два дня, понимаешь? С чего бы нам делать уроки сегодня?

— А с того, что завтрашний день, считай, пропадает, — Гермиона метнула на Гарри такой осуждающий взгляд, будто квиддич был его личным изобретением. — Остаётся одно воскресенье, которое мы хотели провести в Хогсмиде.

— Ну вот, вернёмся, и я всё сделаю, — заверил её Рон, хотя даже Гарри понимал, что за один вечер им ни за что не успеть выполнить все задания.

— Ну уж нет! — Гермиона раздражённо отбросила перо в сторону. — В таком случае, мы никуда не пойдём.

— Не стоит решать за всех, — возразил Гарри, который всю неделю мечтал о выходном с Джинни.

Гермиона бросила полный надежды взгляд на Джинни, но та только пожала плечами, изобразив на лице что-то отдалённо смахивающее на виноватое выражение.

— Значит, я никуда не пойду, если Рон не сделает хотя бы часть домашнего задания! — Гермиона откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди.

— Это нечестно! — Рон покраснел от злости. — Почему ты вечно заставляешь меня учиться? Я сам могу прекрасно разобраться, что мне делать, как и когда.

— Прекрасно, — Гермиона холодно подняла брови. — Слова больше не скажу, разбирайся сам.

Она встала, неторопливо собрала учебники, перья, скатала конспект в аккуратный свиток и молча направилась к себе в спальню.

— Слушай, ну чего ты в самом деле? — Рон расстроено смотрел ей вслед. — Я же не хотел тебя обидеть!

Гермиона даже не обернулась, и Рон бросил умоляющий взгляд на Гарри. А он-то чем ему поможет?

— Гермиона, Рон не хотел тебя обидеть! — крикнул Гарри, не в силах смотреть на расстроенное лицо друга. Она никак не отреагировала и спустя пару мгновений скрылась из виду.

— Ну и что мне теперь делать? — Рон выглядел настолько беспомощно, что даже Джинни не рискнула пошутить, хотя Гарри и видел, какого труда ей это стоило.

— Тебе стоит извиниться, — вместо этого посоветовала она. — И сделать хотя бы часть домашнего задания.

— Мне что теперь, всё время придётся учиться? — в голосе Рона было столько тоски, что Гарри и вправду на секунду пожалел его. Хотя, в учёбе нет ничего ужасного, Рону это даже пойдёт на пользу.

— Ну, у тебя есть два варианта, — глубокомысленно сказала Джинни, кладя голову Гарри на колени и глядя на него снизу вверх с лёгкой улыбкой. — Ты можешь расстаться с Гермионой.

— Что? — у Рона даже голос сел от потрясения. — Что значит расстаться? Думаешь вообще, что говоришь?

— Я так понимаю, такой вариант тебя не устраивает? — откровенно забавляясь, уточнила Джинни, и Гарри слегка приподнял колени, давая ей тем самым понять, что не стоит перегибать палку.

— Это вообще не вариант! — прорычал Рон, грозно глядя на сестру.

— Тогда тебе ничего не остаётся, только принять Гермиону такой, какая она есть, — Джинни говорила серьёзно, и Гарри всецело признал её правоту. — Либо попробовать заставить её измениться, если, конечно…

— Но я не хочу, чтобы она менялась! — Рон рассердился не на шутку. — Что за глупости ты говоришь?

— Тогда иди делать уроки, — поддразнила его Джинни, бросая на Гарри смеющийся взгляд.

— На самом деле, я тоже считаю, что ничего другого тебе не остаётся, — подтвердил Гарри, пытаясь удержать широкую ухмылку.

— Ну и ладно, — запальчиво произнёс Рон. — Ну и хорошо. Значит, сделаю я это несчастное домашнее задание. А ты оставайся неучем, раз тебе не повезло с девушкой так, как мне.

С этими словами Рон с видом оскорблённого достоинства отправился в спальню за учебниками. Гарри подождал, пока он скроется из глаз и с деланной строгостью взглянул на Джинни.

— Ну? И что это было? — он старался придать лицу сердитое выражение, но Джинни ничуть не испугалась, устроившись поудобнее на его коленях и вытянув ноги на спинку дивана.

— А что такое? — невозмутимо спросила она, глядя на Гарри невероятно честными глазами, в которых плясали чертенята.

— Зачем ты говоришь о расставании, когда стоило бы помочь брату помириться с Гермионой? — Гарри сделал вид, что у него зачесался нос, прикрыв под этим предлогом рукой улыбающиеся губы.

— Чтобы до него дошло, наконец, — Джинни потянулась и сделала попытку встать, но Гарри с силой надавил ей на плечо, не позволив даже поднять голову. — Гермиона ведь и правда не изменится, а он сказал, что и не хочет, чтобы она менялась. Что ему остаётся, по-твоему? Если бы я не заставила его понять, то ничего, мы бы слушали его нытьё каждый день.

— Ну, тут ты права — Гарри попытался подумать над этим вопросом всерьёз. — Как ты и сказала: он может только пойти на уступки.

— И он пойдёт, — улыбнулась Джинни. — И это очень мило с его стороны, ты так не думаешь?

— Думаю, — машинально кивнул Гарри, словно зачарованный глядя в её смеющиеся глаза.

— О чём? — лукаво спросила Джинни, чуть приподнимая брови и бросая на Гарри взгляд, полный нежности.

— О тебе, — честно ответил он, наклоняя голову и легко касаясь её губ. Джинни обняла его руками за шею, не давая отстраниться, и заглянула ему в глаза.

— И что ты обо мне думаешь, позволь спросить? — она игриво щёлкнула его по носу и весело рассмеялась, когда Гарри от неожиданности зажмурился. — Если это не секрет, конечно.

— От тебя у меня секретов нет, — Гарри ласково провёл рукой по её волосам. — Я думаю, какая ты красивая.

Джинни не смутилась, не покраснела, не начала смущённо хихикать, что он особенно в ней ценил. Она только посмотрела на него долгим взглядом, а потом поцеловала, перебирая пальцами его волосы, от чего у Гарри по спине побежали мурашки. Она ещё ни разу не говорила ему, что любит, но разве это было важно после того, что он увидел в Омуте памяти? Конечно, ему было бы безумно приятно услышать слова любви непосредственно от неё самой, но Гарри не беспокоился по этому поводу. В конце концов, слова почти ничего не значат, главное, что у него есть уверенность в ней, в её любви. Гарри абсолютно точно знал, что Джинни его любит, и это знание наполняло всё его существо счастьем. Он засыпал и просыпался с мыслью о том, что нужен Джинни, что она думает о нём, любит его. В общем, он жил полной жизнью, почти забыв о войне. Почти, но не совсем.

Гермиона выдерживала характер: она не выходила из своей спальни, пропустив даже ужин. Рон, корпевший над домашним заданием и игнорировавший все насмешки, которыми его щедро осыпали Симус и Дин, с надеждой взглядывал на лестницу, ведущую в женскую спальню, каждый раз, когда на ней слышались шаги. Но всякий раз разочарованно вздыхал и снова склонялся над конспектом. Гарри мог бы посмеяться вместе с ребятами, но ему почему-то не хотелось. На самом деле, тут было мало смешного. Зная Рона, стоило только удивиться его усидчивости. Гарри мысленно улыбался, думая, как обрадуется Гермиона, когда узнает, на какой отчаянный шаг решился Рон: сделать уроки в пятницу, подумать только!

— Джинни, ты не занесла бы это Гермионе? — спросил Рон после ужина, когда они втроём возвращались в башню Гриффиндора, протягивая сестре что-то завёрнутое в салфетку.

Джинни понятливо кивнула, сочувственно взглянув на брата, и потрепала его по плечу, прежде чем выйти из гостиной, унося с собой бутерброды.

— Как ты думаешь, — спросил Рон вечером, когда они уже ложились спать, так тихо, чтобы никто, кроме Гарри не мог его слышать, — она меня простит? Я сделал почти всё, только эссе написать осталось по трансфигурации.

Гарри изумлённо уставился на него. Ничего себе, вот это скорость! Ему даже стало немного не по себе. Раньше они с Роном всегда всё делали вместе, и Гарри никогда не переживал, что может оказаться среди отстающих в одиночестве. Сознание того, что друг ещё тоже ничего не сделал, что ты будешь не один, всегда придавало уверенности. Кажется, придётся привыкать к новому положению вещей.

— Конечно, — уверенно сказал Гарри, — даже не переживай.

— Завтра отборочные, — убитым голосом пробормотал Рон. — Не может же она не прийти, правда?

— Она придёт, Рон, — Гарри слегка встревожился. Не хватало ещё, чтобы Рон расклеился и не смог взять ни одного мяча. — Гермиона знает, как много это для тебя значит.

— Ну да, — не очень уверенно протянул Рон.

Гарри улёгся в постель и закрыл глаза. Завтра, уже завтра у него будет команда! Он снова будет тренироваться, и рядом будет Джинни! Что может быть лучше?

— Гермиона никогда не любила квиддич, — Гарри уже почти заснул, когда до него донёсся тихий голос Рона.

— Слушай, спи! — громко прошептал Гарри в ответ. — Завтра заснёшь перед кольцами, и придётся мне искать другого вратаря.

Рон ничего не ответил.

На завтрак Гермиона не пришла, и на Рона было жалко смотреть.

— Она себя хорошо чувствует? — в пятый раз за утро спросил он Джинни, когда они вышли из замка и медленно направились к квиддичному полю.

— Вполне, — Джинни, которая с утра успела наведаться в спальню Гермионы, страдальчески закатила глаза. — Она просто немного на тебя сердится.

— И как, по её мнению, я смогу извиниться, если она не выходит из своей спальни, а я не могу туда попасть? — горестно вопрошал Рон, который уже попытал счастья и пару раз скатился с горки, в которую неизменно превращалась лестница в женские спальни.

— Ну, мы можем подумать об этом после отборочных, — предложил Гарри, которого куда больше волновала готовность Рона защищать кольца. В конце концов, не станет же Гермиона сердиться вечно!

— Может быть, она ждёт, что я пропущу отборочные? — встрепенулся Рон. — Что я буду ждать в гостиной?

— Ничего подобного! — хором воскликнули Гарри и Джинни, с опаской переглядываясь.

— Слушай, не дури, я тебя очень прошу, — Гарри схватил остановившегося Рона за плечо. — Гермиона ничего подобного не хочет, поверь мне.

Это не подействовало. Настроение Рона ухудшалось с каждой секундой. Гарри намеренно оставил испытания вратарей на самый последний момент, надеясь, что Гермиона сменит гнев на милость. Он только что пожал руки Куту и Пиксу, которые вновь проявили себя как талантливые загонщики, когда кто-то сзади тронул его за плечо.

— Слушай, Гарри, не сердись, — виновато проговорил Рон, глядя себе под ноги, — но я пойду назад в замок.

— Но ты не успеешь вернуться вовремя! — завопил Гарри, вцепившись в метлу Рона. — Ты пропустишь испытания!

— Я не так уж и уверен, что вообще хочу играть, — промямлил Рон, пытаясь вырваться. — Слушай, я всё равно ни о чём думать не могу, честное слово. Надо было вчера и эссе написать и отправить всё это Гермионе с Сычиком, как думаешь?

— Рада слышать, что тебе осталось только эссе, — послышался голос Гермионы, и Рон резко обернулся, не смея поверить своему счастью. Гарри с улыбкой отошёл на пару шагов, стараясь не привлекать к себе внимания.

— Так, претенденты на место охотника, поделитесь, пожалуйста, на группы по пять человек! — скомандовал он. — Начинаем!

Гарри старался не отвлекаться от испытаний, но краем глаза всё равно следил за Роном и Гермионой. Их голоса едва доносились до него, и Гарри с трудом подавил безумное желание попросить всех заткнуться.

— Гермиона, прости меня, — говорил Рон. — Я сделал всё домашнее задание, только эссе по трансфигурации осталось. Но я успею написать его сегодня или завтра, честное слово,

Гермиона молчала, и Гарри чуть повернул голову в их сторону. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гермиона привстала на цыпочки и молча обвила руками шею Рона. Правда, ей всё равно не удалось бы дотянуться до его губ, если бы Рон не наклонил голову. А Рон, конечно же, её наклонил.

— Удачи тебе, — тихо пожелала Гермиона, ноги которой практически оторвались от земли. — Я в тебя верю.

Рон сиял, как новенький галеон, и Гарри попытался сделать вид, что его улыбка была вызвана удачным броском третьекурсницы Дженнифер Бёрг. На самом деле, он пока не видел никого, кто хотя бы приблизительно мог бы заменить Демельзу. Дин летал хорошо, его броски отличались удивительной меткостью, но он был предсказуем до зубовного скрежета. Вратари противников тоже не промах, они такие броски разгадывают на раз-два. Правда, Дин хотя бы не выглядел так, будто видел метлу в первый раз. Ну что же, Гарри был готов к тому, что большинство претендентов ни на что на самом деле и не претендуют.

Симус его разочаровал. Мало того, что он смог забить всего два гола, так ещё и уронил квоффл, когда Джинни отдала ему самый что ни на есть лёгкий пас. Симус мог обижаться, сколько ему было угодно, но Гарри не мог взять его в команду. Одна Джинни, даже при активном содействии Дина, ничего сделать не сможет, это попросту невозможно. Им нужен был третий охотник, который бы стал завершающим звеном в связке. Гарри в очередной раз пожалел, что Демельзы больше нет: она вне всякого сомнения сегодня заняла бы полагающееся ей место.

Удача пришла в последней группе, когда Гарри уже ни на что особо не надеялся. Деннис Криви, играючи преодолев Кута и Пикса, которые изображали из себя соперников, принял от Джинни сложнейший пас и одним движением послал квоффл в центральное кольцо.

— Отлично, Деннис! — восторженно завопил Гарри. — Давайте-ка ещё раз! Дин, начинай!

Гарри всеми фибрами души надеялся, что это была не случайность. Если Деннис покажет ещё что-нибудь хотя бы на половину такое эффектное, место в команде ему обеспечено. Гарри постарался вспомнить, пробовался ли Деннис два года назад, но так и не смог.

Деннис показал себя блестяще. Он так легко маневрировал, что, Гарри был в этом уверен, мог составить конкуренцию Джинни. Конечно, до неё всем было далеко, но хорошие, полноценные тренировки могли совершить настоящее чудо.

— Когда ты научился так потрясающе летать, Деннис? — спросил Гарри, когда все приземлились, и он пожал руки поочерёдно троим новым охотникам.

— Этим летом, — чуть напряжённо отозвался Деннис. — Я уезжал за город, к бабушке и дедушке, там, недалеко от их дома, есть маленький лесок. Там никогда не ходят маглы, там нет тропинок, зато в глубине леса есть небольшая полянка. Отличное место для тренировок.

Гарри не было нужды спрашивать, что понесло в этот лес самого Денниса, почему он чувствовал потребность сбегать ото всех этим летом. Джинни опустила голову. Гарри знал, как много значили для неё эти отборочные. С одной стороны, она безумно хотела играть, квиддич был у неё в крови, с другой — она всё время, каждую секунду помнила о Демельзе и о данном ей обещании, которое оказалась физически не в состоянии сдержать. Это угнетало Джинни. Она мучилась угрызениями совести, потому что, по какой-то причине, вбила себе в голову, что с её стороны было бесчувственным продолжать играть, когда Демельза умерла.

Оставались только вратари. Рон выглядел просто отлично, как будто прекрасно проспал всю ночь, хотя Гарри подозревал, что друг практически не смыкал глаз. Это была их с Гермионой первая ссора в новом статусе, и Рон, кажется, смертельно испугался, что Гермиона может с ним расстаться. Но сейчас, когда он понял, что самое страшное наказание его благополучно миновало, Рон расслабился. Гарри по опыту знал, что друг никогда не играл лучше, чем когда совершенно не думал о квиддиче.

Так вышло и в этот раз. Казалось, Рон просто не мог совершить ошибки. Он с чутьём гончей бросался к нужному кольцу ровно в ту секунду, когда это было необходимо, и успевал взять любой, даже практически безнадёжный мяч. Никто из других претендентов не смог показать ничего подобного, и Гарри с лёгким сердцем объявил, что Рон в команде.

В гостиной Гриффиндора их ждала небольшая вечеринка. Гарри и Рон в сопровождении Невилла, Дина, ничуть не обидевшегося Симуса и наконец-то улыбающегося Денниса отправились на кухню и взяли столько еды, сколько смогли унести. Краем глаза Гарри заметил в углу Винки, но у него не возникло желания вступать с ней в разговор.

Они уже почти всё съели, когда Гермиона встала, подняв стакан с тыквенным соком, явно намереваясь сказать тост. Гарри смотрел на неё с удивлением. Никогда раньше она не испытывала особого желания поучаствовать в таких вечеринках, предпочитая ограничиваться в своей любви к квиддичу присутствием на стадионе во время матчей.

— Тихо! Тихо! — закричал развеселившийся Дин. — Слово старостам!

Гермиона улыбнулась и оглядела всех сидевших в гостиной.

— Я хотела бы сказать пару слов, — смущённо произнесла она, оглядываясь на Рона за поддержкой. — Я не самый большой поклонник квиддича, но, думаю, в этом году ситуация несколько изменилась. Никогда раньше в нашей команде не играли одновременно мой лучший друг, моя лучшая подруга и мой парень. — Рон раздулся от гордости от этих слов. — Квиддич много значит для них троих, и я не могу оставаться в стороне. Даю честное слово, что готова помочь в учёбе любому члену команды, если вы, в свою очередь, пообещаете выкладываться на поле на все сто процентов.

Ответом ей послужил нестройный хор одобрительных голосов и громкие аплодисменты. Гермиона села на место и наклонилась к уху сидевшего со счастливой улыбкой на лице Рону. Она прошептала пару слов, и улыбка увяла на его губах, а лицо удивлённо вытянулось.

— Что сказала тебе Гермиона? — полюбопытствовал Гарри, когда она отвернулась поболтать с Невиллом.

— Что ко мне её слова не относились, — тихо ответил Рон и, не выдержав, громко хмыкнул. Гарри тоже не смог сдержать смех. Джинни присоединилась к ним, когда, узнав в чём дело, разразилась громким хохотом, вытирая слёзы от смеха. Гермиона изо всех старалась сохранить серьёзное, даже строгое, выражение лица, но ей это удавалось ровно до того момента, пока Рон беспомощно не замахал на неё руками, пытаясь что-то сказать.

— Что? — сквозь смех переспросила Гермиона, когда Рон, отчаявшись выговорить более менее связную фразу, согнулся пополам. — Я тебя не понимаю.

— Я сказал, что ты хитрюга, — простонал Рон, с обожанием глядя на неё. — Здорово придумано: вслух пообещать помогать всем членам команды, а потом тихонько предупредить меня, чтобы я даже не рассчитывал на помощь.

Гермиона не знала, как реагировать на эту фразу, но, заглянув Рону в глаза и убедившись, что он ничуть не сердится, широко улыбнулась. Гарри сидел на диване, сжимая в одной руке стакан с тыквенным соком, а другой — крепко обнимая прижавшуюся к нему Джинни, и чувствовал себя на вершине блаженства. Неужели ему и правда казалось, что он никогда больше не будет счастлив? А ведь завтра они ещё и в Хогсмид идут!

И завтра наступило. Погода, словно хотевшая внести свой вклад в день, обещавший много веселья, была просто великолепной. Солнце светило так ярко, будто сейчас была середина июля, но уж точно никак не сентябрь, лёгкий, приятный ветерок прекрасно освежал, разгоняя жару, и Джинни с Гермионой надели красивые платья вместо мантий. Гарри вспомнился сон, приснившийся ему накануне поездки в Австралию: сейчас всё было ужасно на него похоже. Только вот моря поблизости не наблюдалось, но главное — Рон обнимал за плечи Гермиону, а Гарри сжимал руку Джинни.

— В «Три метлы» или в «Кабанью голову»? — спросил Рон, когда они шли по главной улице Хогсмида, болтая обо всём на свете и заглядывая в каждую витрину.

— А почему ты так сразу исключил кафе мадам Паддифут? — в шутку спросила Джинни.

— Фу, ужасное место! — хором воскликнули Гарри, Рон и Гермиона.

— А ты-то там когда была? — подозрительно спросил Рон слегка покрасневшую Гермиону. — И с кем?

Гарри попытался обратить внимание друга на «Сладкое королевство», но тот только отмахнулся от него, как от надоедливой мухи.

— На шестом курсе с Маклаггеном, — Гермиона произнесла это безразличным тоном, но её с головой выдавали пылающие щёки. — И это было ужасно, Рон, можешь мне поверить.

Рон ещё несколько секунд сверлил её мрачным взглядом, потом сделал глубокий вздох и кивнул. Гермиона явно удивилась, что отделалась так легко и быстро, но, понятное дело, не стала уточнять, почему Рон так спокоен, тем более, что Джинни снова спросила:

— Ну, так куда пойдём?

— Давайте в «Три метлы»? — предложил Гарри. — Там хотя бы обстановка повеселее.

Они заказали сливочного пива, тыквенных пирожных и других сладостей, намереваясь съесть столько, сколько влезет. Учитывая, что с ними был Рон, влезть в них могло очень и очень много.

Гарри уже не помнил, когда смеялся так много в один день. Смех разбирал их сегодня по любому, даже самому пустячному поводу. Рон подавился пирожным, и Джинни от неожиданности пролила сливочное пиво. Причём, поставить стакан она не успела, а вот сообразить, что сейчас испачкает платье, ей оказалось вполне по силам, и она умудрилась увернуться, пролив всё на Гарри. Они смеялись так, что чуть не задохнулись. Когда дело дошло до бобов «Берти Боттс», Гермиона вдруг вспомнила, что её отец умеет подкидывать виноградинки и ловить их ртом. Естественно, все тут же захотели попробовать, причём каждая попытка сопровождалась взрывами такого смеха, что «Три метлы» ходуном ходили. Гарри смеялся как ненормальный, когда Рон в очередной раз не смог поймать конфетку и остался сидеть с широко раскрытым ртом и очень глупым видом.

— И это твой вратарь, Гарри, — выдавила Джинни, пытаясь успокоиться. — На твоём месте я бы десять раз подумала.

— Гарри знает, что делает, — самодовольно отозвался Рон, чем вызвал новый приступ неудержимого хохота.

— Посмотрите, это там Невилл? — вдруг спросил Рон минут сорок спустя, указывая в сторону входа. — С кем это он?

— Это Ханна Аббот? — Гарри рассматривал спину девочки со светлыми волосами, заплетёнными в две косички, с которой сидел Невилл, расположившись в другом конце кафе.

— Давайте позовём его, — предложил Рон и завопил: — Эй, Не…

Джинни с силой ударила его по спине, и Рон едва не стукнулся носом об стол.

— Что ты делаешь, по-твоему? — сердито спросил он.

— Что за привычка у тебя вечно всем мешать? — не менее сердито ответила вопросом на вопрос Джинни.

— Будем справедливыми, Джинни, — встрял Гарри, — очень может быть, что он привык мешать только нам.

Гермиона хихикнула и потрепала по плечу надувшегося Рона.

— И чем я, спрашивается, помешаю Невиллу, если позову его к нам? — уточнил он, принимая вид глубоко оскорблённого, причём незаслуженно, человека.

Джинни закатила глаза и покачала головой, предоставляя объясняться со своим непонятливым братцем Гермионе.

— Рон, ну как ты не понимаешь, — начала та, поглаживая его по плечу. — Когда парень идёт куда-то с девушкой, он вряд ли хочет, чтобы их кто-то отвлекал. Вот тебе бы понравилось, если бы кто-нибудь вмешался, когда мы с тобой сидели в том маленьком кафе в Лондоне?

Рон решительно покачал головой. Видимо, это означало, что не понравилось бы. Гарри подумал, что, наверное, Гермиона вспомнила их первый совместный поход в кафе после победы, когда Гарри тактично старался оставлять их наедине.

— Но мы же с тобой… — не очень вразумительно пробормотал он. — А это Невилл с Ханной.

Джинни выразительно посмотрела на него, и через несколько долгих секунд до Рона, наконец, дошло.

— Ты хочешь сказать…? — он с изумлением воззрился на Невилла. — Серьёзно?

— Абсолютно, — кивнула Джинни, выуживая со дна вазочки с остатками мороженого кусочек клубники. — Поэтому я тебя очень прошу, не мешай им.

Гарри тоже был слегка удивлён, однако, ему не хотелось выглядеть так же, как Рон, и он сделал вид, что эта новость не произвела на него ровным счётом никакого впечатления. Если бы он знал раньше, что Невиллу нравится Ханна, он бы не мучил себя летом нелепыми подозрениями. А ведь Полумна пыталась намекнуть ему, вспомнил Гарри, а он и не понял. Всё-таки девчонки и правда куда более проницательны, когда речь идёт о чувствах.

Они просидели в кафе уже целую вечность, когда Джинни вдруг вскочила и с радостным восклицанием бросилась к кому-то. Гарри обернулся и остолбенел от удивления: Джинни висела на шее у Джорджа, а рядом стоял улыбающийся Ли.

— Джордж? — Рон тоже устремился к брату, крепко пожав ему руку. — Что ты здесь делаешь?

Джордж выглядел гораздо лучше, чем раньше. Он даже слегка поправился с тех пор, когда Гарри видел его в последний раз, и из его взгляда пропало так пугавшее Перси пустое, мёртвое выражение. Конечно, он не выглядел особенно счастливым, но и кое-какие положительные сдвиги были налицо.

— Мы с Ли подумали, что, возможно, было бы целесообразно всё-таки купить «Зонко» теперь, когда вас снова отпускают в Хогсмид, — ответил Джордж, отводя глаза. — Мы собирались это сделать, но потом…

— Да, да, потом Дамблдор запретил нам выходить с территории замка, — поспешно вставила Гермиона, не давая Джорджу времени, чтобы осознать, как много изменилось с тех пор. — Как дела в магазине? Надеюсь, продажи растут?

— Ты даже не представляешь себе, насколько, Гермиона, — чуть оживился Джордж. — Дела идут просто отлично. Ли очень сильно мне помогает, — добавил он, и все взглянули на Ли с глубокой благодарностью.

— Недавно заходил Билл, — быстро сказал тот, чувствуя себя смущённым под столькими взглядами. — Подкинул отличную идейку: сказал, что Джордж вполне мог бы открыть филиал магазина где-нибудь за границей. Во Франции, например.

— Замечательная идея! — воскликнул Гарри, стараясь, чтобы в его голосе было побольше энтузиазма. — Действительно, почему бы не порадовать французских детей тоже?

Джордж пообещал подумать над этим заманчивым предложением, и вскоре они с Ли отправились по своим делам, предоставив ребятам шанс обсудить прогресс, которого удалось добиться Ли в отношении Джорджа.

— Ли был прав, — тихо сказала Джинни. — Дома Джордж совсем затух бы. Не стоило столько жалеть его.

— Да, оказывается, Джорджу необходима была встряска, — грустно кивнула Гермиона. — А мы наоборот старались быть с ним помягче.

— Главное, что сейчас всё более менее нормально, — твёрдо заявил Рон. — Я уверен, что он выкарабкается.

Гарри промолчал. Появление Джорджа снова напомнило ему, что далеко не все могут позволить себе вот так сидеть в кафе, поедать тыквенные пирожные и смеяться до упаду.

Остаток дня прошёл куда более спокойно. Гермиона предложила немного прогуляться, и они долго бродили по узеньким улочкам Хогсмида, обсуждая свои планы на будущее. Рон уже не был так категоричен в своём решении пожертвовать карьерой аврора в пользу работы в магазине Джорджа, решив, что тому будет полезней побольше времени провести в компании Ли. Гермиона всерьёз думала о работе, которая позволила бы ей бороться за права эльфов и других народов, из поколения в поколение угнетаемых волшебниками. Для Гарри всё было ясно с самого начала, а Джинни предпочла отмолчаться, заявив, что ещё не думала о том, чем бы ей хотелось заниматься после Хогвартса.

Они уже собирались вернуться в школу, свернув в боковую улочку, чтобы сократить путь, когда дверь одного из домов, мимо которых они проходили, резко открылась, и на пороге возник бледный до невозможности профессор Сайпрес. Он осторожно прикрыл за собой дверь и устало прислонился к ней спиной, закрыв глаза. Гермиона испуганно схватила Рона за руку и растерянно оглянулась на Гарри. Было, чего испугаться: профессор выглядел, как человек, убитый горем наповал. По его бледному лицу градом катился пот, руки тряслись, а сам он так тяжело дышал, будто только что пробежал несколько километров.

Гарри сделал друзьям знак осторожно развернуться и пойти назад, но они не успели. Наверное, Сайпрес почувствовал, что кто-то смотрит на него, потому что резко открыл глаза, и Гарри практически отшатнулся от плескавшихся в них ужаса и боли. Повисла напряжённая пауза.

— Здравствуйте, профессор, — пролепетала, наконец, Гермиона. — А мы вот… гуляем…

— Добрый день, — Сайпрес, кажется, взял себя в руки, нацепив на лицо маску безразличия. — Гуляйте, только не забывайте о домашних заданиях.

Он повернулся и твёрдой походкой пошёл в сторону школы. Гарри проводил его взглядом, отметив, как неестественно прямо он держит спину.

— И что это было? — спросил он, оглядываясь на друзей.

— Ничего такого, во что нам следовало бы вмешиваться, — уверенно заявила Гермиона. — У человека явно что-то случилось, не стоит лезть не в своё дело.

— Да, пожалуй, ты была права, Гермиона, — протянул Рон. — Похоже, он и правда не очень счастливый человек.

— Интересно, что это за дом? — задумчиво спросила Джинни. — Здесь нет ни магазина, ни кафе.

— Наверное, он заходил к кому-то из знакомых, — предположил Гарри, сгорая от любопытства. Он бы непременно постучал в дверь и попытался выяснить, к кому приходил Сайпрес, но под суровым взглядом Гермионы не решался этого сделать. — Ладно, пойдёмте в школу. Кому-то ещё домашнее задание делать.

— А кому-то только написать эссе, — пробормотала Гермиона, делая вид, что сказала это просто так, но самодовольный тон несколько испортил всю картину.

— Наверное, в следующий раз я тоже сделаю уроки заранее, — вздохнула Джинни. — Сегодня у меня совершенно не рабочее настроение.

И Гарри со вздохом признал, что отныне ему придётся учиться в режиме Гермионы.