После победы: Год первый. Хогвартс (джен)

Путь до общей гостиной троица проделала в молчании. Каждый погрузился в свои мысли, и Гарри так и подмывало спросить, думает ли кто-то ещё о том человеке в лесу. У самого портрета их нагнала Джинни.

— Ну что, как последние воспоминания? — поинтересовалась она, когда Гермиона и Рон уже по очереди нырнули в открывшийся за портретом проём.

— Да нормально, — сразу насторожился Гарри, гадая, слышала она уже что-то и, если да, то что именно. — На самом деле, уже гораздо легче смотреть, чем в первые разы. Всё равно плохо, конечно, страшно, но всё-таки легче.

Джинни кивнула, и они тоже вошли в гостиную. Рон и Гермиона уже уселись на их любимые места, которые никто никогда не занимал. Гарри не так давно заметил это и в душе оценил некое уважение со стороны гриффиндорцев: этот диванчик и два кресла в самом углу гостиной как будто были забронированы за их компанией.

— Чьи были воспоминания? — снова спросила Джинни, усаживаясь на их с Гарри диван и с наслаждением отбрасывая в сторону тяжёлую сумку.

Гермиона тут же уткнулась в свежий номер «Ежедневного пророка», который не успела просмотреть утром, Рон с явно преувеличенным интересом заглядывал ей через плечо. Гарри, наклонившись к ним, проследил за взглядом друга и страшно удивился, когда увидел, что с таким интересом Рон вчитывается в статью для садоводов, посвящённую десяти способам выращивания гигантских огурцов. Статья, безусловно, была интересная. Гарри успел прочесть первый способ и с удивлением узнал, что если поливать огурцы не обычной водой, а специально сваренным зельем, то они будут расти куда быстрее, а главное — куда больше обычных. Нельзя сказать, что эти знания были ему полезны, но, стоило признать, что они были куда безопаснее, чем предложенная Джинни тема для разговора.

— Эй, я с кем разговариваю? — Джинни с удивлением переводила взгляд с Гарри на Рона и Гермиону.

Гермиона со вздохом отложила газету, и взгляд Рона растерянно заметался по стене напротив. Гарри, чувствуя себя нашкодившим котёнком, хотя уж его-то вины во всей этой ситуации никак не было, довольно искусственно улыбнулся Джинни, но она только холодно изогнула в ответ правую бровь.

— Это были воспоминания Чжоу, — наконец, выдавил Гарри, стараясь придать голосу как можно большую небрежность, как будто его это нисколько не касалось.

— А, — только и сказала Джинни и откинулась на спинку дивана, со странным выражением глядя на Гарри. — И что она там показала?

— Она была с Тонкс, когда Беллатриса… — тонким голосом начала Гермиона, и Гарри бросил на неё быстрый благодарный взгляд.

— Да, — тут же подхватил он. — Чжоу знала, как много Тонкс значила для меня, и, наверное, решила, что я бы хотел знать, как… как это случилось.

— Очень проницательно с её стороны, — спокойно заметила Джинни, но Гарри показалось, что в её голосе прозвучали тщательно скрываемые нотки неодобрения.

— Ну да, — неловко пробормотал он, надеясь, что на этом тему воспоминаний Чжоу можно закрыть.

— И это всё, что Чжоу предпочла показать? — уточнила Джинни, ковыряя крохотную дырочку в обивке дивана.

— Не совсем, — признался Гарри. — Там были… ну, её личные переживания, наверное. Гермиона считает, что её мучает совесть, и таким способом она попыталась избавиться от чувства вины.

— От чувства вины за что? — Джинни вопросительно вскинула брови. — Что она не смогла спасти Тонкс? Ну, так мы и втроём не смогли одолеть Беллатрису, что тут удивительного?

— Не только за это, — вздохнула Гермиона, бросая осторожный взгляд на Гарри, чтобы убедиться, что он вряд ли выдавит из себя ещё хоть слово. — Там всё довольно сложно, я даже не знаю, как бы получше объяснить.

— А когда у Чжоу что-то было легко? — буркнул Рон себе под нос, и Гарри едва слышно хихикнул. Джинни даже не подумала улыбнуться. Она по-прежнему выжидательно сверлила взглядов Гермиону.

— Если очень коротко, то, я так понимаю, дело обстояло следующим образом, — на взгляд Гарри, Гермиона взяла очень правильный, деловитый и чуточку отстранённый, тон. — Когда Пожиратели напали на Хогвартс, мадам Помфри попросила какую-то часть ребят остаться, чтобы помогать ей с раненными. Чжоу, по всей видимости, в этот момент рядом не было, и Майкл внёс их имена в этот список. Чжоу ужасно это рассердило, она заявила, что хотела бы сражаться.

— Устроила истерику по этому поводу, я бы сказал, — вставил Рон, но Гермиона бросила на него строгий взгляд, и он умолк.

— Это долго объяснять, Джинни, — Гермиона устало потёрла виски кончиками пальцев. — Майкл обвинил Чжоу в том, что она так рвётся в бой, чтобы быть рядом с Гарри. Короче, насколько поняла я, Чжоу хотела показать, что она, наконец, поняла реальное положение вещей.

— И в чём оно, по её мнению, состоит? — тихо спросила Джинни, сплетая пальцы.

— В том, что не один Гарри достоин носить звание героя, — пояснила Гермиона, и Гарри с Роном с одинаковым выражением изумления на лицах уставились на неё.

— Это в какой момент Чжоу попыталась это показать? — уточнил Рон, оглядываясь на Гарри, но тот только плечами пожал.

— Ни в какой момент, Рон, — Гермиона только головой покачала. — Своими воспоминаниями целиком. Она как бы отдала должное всем, кто сражался, в лице Майкла.

— Что? — тупо переспросил Гарри.

— Что непонятного я сказала? — разозлилась Гермиона. — Ты же видел, как она разговаривала с Майклом вначале, и что случилось потом! Неужели я одна замечаю важные детали?

Гарри и Рон снова синхронно кивнули, и Джинни, наконец, улыбнулась.

— Прости меня, Гарри, но Чжоу ты нравился не просто так, — отрезала Гермиона, отбросив в сторону подробности. — Сначала Седрик — один из чемпионов Хогвартса, потом ты — Избранный. Не прослеживаешь тенденцию? А потом Майкл Корнер, являющийся, по сравнению с вами, никем. Но Чжоу к нему и не относилась всерьёз до самой битвы.

— Она так надеялась восстановить твои чувства к ней, — Джинни чуть презрительно скривилась. — Тогда в Выручай-комнате, помнишь? Когда она предложила проводить тебя в гостиную Когтеврана.

— Да какие там чувства… — пробормотал Гарри, в душе радуясь, что Джинни нормально разговаривает и ни в чём его не обвиняет.

— То есть, ты хочешь сказать, — Рон снова повернулся к Гермионе, — Чжоу вдруг поняла, что любит Майкла?

— Не любит, — покачала головой Гермиона. — Уважает. Она осознала, что среди неизвестных людей, о которых не пишут в газетах, есть не менее достойные люди, чем Гарри. Всё, что её привлекало в Гарри — это его статус Героя и его соответствующее поведение. Вот это она смогла понять, когда Майкл проявил ничуть не меньшее мужество.

— Вот, — Гарри посмотрел на Джинни, проверяя её реакцию, но ничего не смог прочесть по её лицу.

— Было ещё кое-что, — вдруг сказала она, пряча глаза. — Чжоу… она вроде как спасла меня…

— А, да, точно, видели, — перебил её Рон, и Гарри с трудом удержался, чтобы не закатить глаза.

— Но теперь я понимаю, почему она так поступила, — задумчиво закончила Джинни. — Раньше мне всегда казалось, что она должна меня ненавидеть.

— Ладно, с этим разобрались, — Гермиона негромко хлопнула в ладоши, поставив тем самым точку в этом довольно неловком разговоре. — Есть вещи и поважнее, которые стоило бы обсудить.

— Человек в лесу! — Гарри выпрямился в кресле, почувствовав, как сердце забилось быстрее. — Нам просто необходимо выяснить, кто бы это мог быть.

— Нам ничего выяснять не нужно! — сердито перебила его Джинни. — Нам запрещено даже выходить из замка без сопровождающих, забыл?

— У меня есть мантия отца, так что при желании… — начал было Гарри, но Джинни вдруг довольно ощутимо заехала ему кулаком по плечу.

— Ты когда-нибудь угомонишься? — возмущённо спросила она, сверкнув глазами. — Это не твоё дело, это дело Министерства. Так что сиди и не высовывайся.

— Да, но через полгода я очень рассчитываю присоединиться к Аврорату, так что это станет и моим делом тоже, — примирительно сказал Гарри, потирая плечо.

— Вот через полгода и поговорим! — отрезала Джинни. — Если я только узнаю, что ты выходил из замка в своей мантии…

— Но в этом и вся прелесть мантии, — Гарри чуть повысил голос, — меня в ней никто не видит.

— Половина волшебного мира знает о твоей мантии, — вмешалась Гермиона. — Ты выдал себя, когда неожиданно воскрес из мёртвых и защитил миссис Уизли.

— Слушайте, — вдруг прервал их Рон, — Хагрид сказал, что тот человек в лесу просто бесследно исчезал, так? А что, если у него тоже была мантия-неведимка? Не такая, как у Гарри, конечно. Обычная.

— Проверить, не находится ли поблизости волшебник под мантией-неведимкой, довольно легко, — пожала плечами Гермиона. — Простое заклинание Гоменум Ревелио позволяет…

— Позволяет тебе, — Рон интонационно выделил последнее слово. — Но Хагрид не владеет магией на таком уровне, забыла?

Гермиона только глазами захлопала, уставившись на Рона.

— А что, это идея, — поддержал друга Гарри. — Другое дело, что Хагрид бы непременно заметил, как этот человек накидывает мантию.

— Если уж мы об этом говорим, необязательно иметь мантию, чтобы стать невидимым, — пожала плечами Гермиона. — Способов много.

— Меня как раз меньше всего волнует, каким именно образом этот человек пропадает, — Джинни вытянула ноги и положила их на стоявший рядом пуфик. — Гораздо важнее узнать, кто он вообще такой и что ему здесь нужно.

— Согласен, — Гарри откинулся на спинку кресла. — Но именно поэтому я и считаю, что нам просто необходимо…

— Я тебе ещё раз сказала…

— Перестаньте ссориться! — воскликнула Гермиона, умоляюще глядя на обоих. — Я согласна с Джинни, Гарри, нам не стоит в это вмешиваться.

— Да? Ты так считаешь? — Гарри уязвлённо дёрнулся в её сторону. — А ты, Рон? Неужели тебе не хочется поймать этих уродов, которые причинили твоей семье столько горя?

— Вообще-то, как раз поэтому и не хочется, — Рон чуть замялся и не сразу поднял глаза на Гарри. — Если я полезу на рожон, и со мной тоже что-нибудь случится, мама этого не переживёт. Она и так не знает про кристаллик.

Гарри опешил. Раньше Рон никогда не был столь благоразумен. Он никогда не оставлял Гарри одного. Поверить, что Рон просто струсил, Гарри не мог, но и по-другому объяснить его поведение не получалось.

— Когда ты уходил со мной на поиски крестражей, тебя это не слишком волновало, — холодно заметил он.

— Тогда была совершенно другая ситуация, — горячо заявил Рон. — Кроме тебя, никто не мог справиться с той задачей, а я не мог остаться дома и отпустить вас с Гермионой одних. А сейчас этим делом занимается Аврорат.

— Не сказать, чтобы слишком успешно, — буркнул Гарри, в душе признавая правоту Рона. — А если Министерство так и не найдёт их? Вы всю жизнь собираетесь прятаться?

— Не всю жизнь, — спокойно ответила Гермиона. — Но пока есть возможность побыть в школе, в полной безопасности, я не собираюсь рисковать зря. К тому же, мы ничего не можем сделать, Гарри. Ты же не собираешься сутками дежурить в Запретном лесу?

— Я ещё не думал о том, как это лучше всего устроить, — признался Гарри. — Надеялся, что вы мне поможете.

— Больше не надеешься? — мило поинтересовалась Джинни, и Гермиона фыркнула, прикрыв губы ладонью.

— Ну, а если мы случайно узнаем что-то новое? — не сдавался Гарри. — Или снова наткнёмся на него?

— Где, спрашивается, мы на него наткнёмся? — Гермиона сурово сдвинула брови. — Он появляется только в лесу, а нам в лес нельзя.

— Без сопровождающих нельзя! — Гарри торжествующе стукнул кулаком по подлокотнику кресла. — А с Хагридом можно!

— Ты прикидываешься? — Джинни рассердилась не на шутку, и Гарри непроизвольно чуть вжал голову в плечи, но тут же опомнился и постарался придать своему лицу чуть вызывающее выражение. — Во-первых, Хагрид ясно дал понять, что в следующий раз он просто отведёт нас к МакГонагалл. Во-вторых, он никогда не подвергнет нас подобной опасности.

— А, в-третьих, Рон прав, — вмешалась Гермиона, — Хагрид не сможет нас защитить просто потому, что он не обладает необходимой магической подготовкой.

— Послушай, — Гарри попытался воззвать к голосу её разума, — эту необходимую подготовку прошли мы сами. К тому же, тот человек, он один, а нас будет трое… четверо!

Джинни сделала попытку привстать с дивана, и Гарри быстро сел рядом с ней, обняв её за плечи в знак извинения за свою оговорку.

— Гарри, меня очень тревожит, что ты считаешь себя непревзойдённым магом, — Гермиона взволнованно наклонилась вперёд. — Да, мы через многое прошли, да, мы много сражались. Но, вспомни, как часто нам просто-напросто везло!

— Я совсем не считаю… — смущённо начал Гарри, но она его не услышала.

— Это опасно, как ты не понимаешь! — Гермиона вскочила и начала ходить взад и вперёд перед диванчиком, на котором сидели Гарри и Джинни. Рон следил за ней взглядом, подперев рукой подбородок. — Ты слишком самоуверен, Гарри! Ты не готов пока что ловить тёмных магов.

Гарри уже возмущённо открыл рот, собираясь напомнить ей, через что ему пришлось пройти, но Гермиона только нетерпеливо взмахнула рукой.

— Я знаю, что ты совершил! Мне можешь не рассказывать. Но ведь авроры куда более опытны, чем ты, ты не можешь этого отрицать. Ты действовал по наитию, а они умеют разрабатывать стратегии, привыкли действовать по ситуации. Они командные игроки, в конце концов. Согласись, что у них куда больше шансов достичь успеха, чем у нас.

Гарри на секунду зажмурился от потока информации, который обрушила на него Гермиона. Джинни приподнялась и с шутливой благодарностью пожала Гермионе руку.

— Тебе никто не говорил, что не все люди способны воспринимать такое количество слов в минуту? — вежливо осведомился Рон, и Гермиона шутливо хлопнула его по руке.

— Я серьёзно, Гарри, — она снова вперила в Гарри встревоженный взгляд. — Пообещай, что не станешь впутываться в это дело.

— Ладно, ладно, обещаю! — Гарри поднял обе руки вверх. — Только я не понимаю, как вы можете с таким безразличием…

— Безразличие тут ни при чём, — перебила его Джинни, прижимаясь к нему покрепче, — дело в здравом смысле. Плюс, мы не хотим, чтобы ты снова пострадал.

— Но я же не собирался…

— Предлагаю просто закрыть эту тему, — встрял Рон. — Мы всё решили, а обсуждать тут нечего. Мы всё равно не догадаемся, кто там прячется в лесу.

— Но ведь этот человек явно что-то вынюхивает, — Гарри предпринял последнюю отчаянную попытку, но тут же махнул на всё рукой. Какой смысл спорить, если он этот спор уже заведомо проиграл?

— Кто тебе вообще сказал, что это человек? — проворчала Гермиона, и трое друзей уставились на неё в полном изумлении. Гарри почувствовал, как по спине пробежал неприятный холодок.

— Что ты хочешь сказать, Гермиона? — Джинни нервно улыбнулась и быстро облизала губы. — Кто ещё это может быть?

— Я откуда знаю? — сварливо буркнула Гермиона. — Я уже ничему не удивлюсь.

— На самом деле, это довольно разумно, — медленно произнёс Гарри. — Даже под мантией-неведимкой, Хагрид должен был его хотя бы услышать, правильно? Это же лес, неужели ни одна ветка не хрустнула, пока он убегал?

— А вот если он не ступал по земле… — закончил Рон, и все четверо поёжились.

— Мне на ум приходит только дементор, — прошептала Джинни, кутаясь в свою мантию. — Кингсли же прогнал их из Азкабана, не думаю, что они в восторге от этого.

— Не думаю, что это дементор, — покачала головой Гермиона. — У них не настолько развит интеллект, чтобы принимать самостоятельные решения. Они не смогли бы разработать план. И у нашего дементора должен был сработать рефлекс: он бы не убегал от Хагрида, а наоборот попытался бы приблизиться к нему, чтобы подкрепиться.

— Да и вообще, куда приятнее думать, что это человек, — присовокупил Рон, и Гарри был с ним полностью согласен.

— Одно понятно точно, — Джинни намотала на палец прядь рыжих волос, — этот человек, кем бы он ни был, наверняка связан с теми, кто объявил на нас охоту.

— Не факт, — возразила Гермиона. — Это может оказаться абсолютно новая фигура. Я не говорю, что это наш друг, — быстро добавила она, когда Гарри уже открыл рот, чтобы возразить. — Может быть, это ещё один враг, но нет никаких доказательств, что он действует заодно с теми. Мы даже не знаем наверняка, связано ли покушение на тебя, Гарри, с другими покушениями. Мы ничего не знаем.

Все помолчали пару минут, потом Рон потёр лоб и негромко спросил:

— Что мы будем делать, когда школа кончится? Они не могут вечно держать нас взаперти.

— Будем соблюдать осторожность, — Гермиона явно храбрилась, но её голос прозвучал на удивление естественно. — В конце концов, мистер Уизли и Перси каждый день ходят на работу, а Джордж с Анджелиной вернулись в магазин, и — хвала Мерлину! — пока всё достаточно спокойно.

— Может быть, больше ничего и не случится, — с надеждой добавила Джинни, упрямо выставляя вперёд подбородок.

— Так или иначе, но осенью мы с Роном уже будем работать в Аврорате, — подытожил Гарри, — и знать мы будем куда больше, чем сейчас.

Гермиона и Джинни обменялись понимающими взглядами, и Гарри с трудом подавил желание немедленно выяснить, в чём тут дело. Рон бросил на него недоуменный взгляд, и Гарри понял, что от друга тоже не ускользнуло странное поведение девчонок.

— Ладно, — Гермиона решительным движением достала из сумки учебник по Трансфигурации, и Рон мгновенно приуныл. — Поговорили и хватит. Надо и уроками заняться. У нас экзамены на носу.

— На носу? — Гарри засмеялся. — До них почти полгода, Гермиона.

— Если бы ты хорошенько подумал, то понял бы, какой объём материала нам предстоит усвоить, и заговорил бы по-другому, — сердито заявила Гермиона, ткнув пальцем Гарри в грудь. — Ты вообще должен заниматься вдвое усерднее всех остальных, ты сдал пробные экзамены чуть ли не хуже всех на курсе.

— У меня просто не было времени, чтобы подготовиться! — возмутился Гарри.

— Сейчас оно у тебя есть, но что-то я не заметила, чтобы ты использовал его по назначению, — язвительно парировала Гермиона. — Профессор МакГонагалл тебе ясно сказала, что Трансфигурации ты должен уделить особое внимание, например.

— Да и зелья ты варишь не идеально, — невозмутимо добавила Джинни. — Подумай, кому нужен такой аврор?

Гарри от возмущения только хватал ртом воздух, будучи не в состоянии произнести хоть слово. Он, по привычке, без слов, обратился за поддержкой к Рону, но друг, смущённо поёрзав, выдал:

— Вообще-то я с ними согласен, Гарри. Надо бы уже начать заниматься. Правда.

Такого предательства Гарри был вынести не в состоянии.

— Ладно, хорошо, заниматься так заниматься, — он довольно жестко отстранил Джинни и наклонился, чтобы достать из сумки чистый свиток пергамента. — Как скажете. Вы же все лучше знаете, что мне делать. Куда уж мне с моими-то мозгами.

— Гарри, да мы совсем не хотели… — начала было Джинни, но Гарри заметил пляшущих в её глазах чертиков и разозлился ещё больше.

— Не надо, — остановил он её. — Я вас понял. Я буду заниматься.

Гермиона сделала большие глаза, и открывший рот Рон попытался довольно неуклюже сделать вид, что собирался всего лишь зевнуть. Гарри, недовольно посапывая, склонился над пергаментом, с такой силой нажимая на перо, что в нескольких местах появились дырки. Несколько минут он писал в полном молчании, рукой прикрывая написанное от вытянувшей шею Гермионы.

— Гарри, а что ты делаешь? — наконец, не выдержала она.

— Составляю план занятий, — огрызнулся Гарри, пытаясь посчитать, сколько недель осталось до первого экзамена.

— Гарри… — он недовольно поднял на неё глаза и машинально взял протянутый Гермионой кусочек плотного картона. Это был уже готовый план занятий, примерно такой же, какой Гермиона выдала им с Роном на пятом курсе в преддверии СОВ.

— Отлично! Можно не тратить время на план и сразу… Мерлин, Гермиона!

Рон не сдержался и хихикнул в кулак, хотя и постарался тут же придать лицу сочувственное выражение.

— Ты что, убить меня хочешь? — Гарри потрясал своим планом перед носом у немного испуганной Гермионы. — По семь часов занятий в день? И это ещё не считая обычную учёбу! А квиддич? Скоро уже тренировки начнутся, об этом ты подумала?

— Да, если ты посмотришь внимательнее, с марта ты должен заниматься по четыре или пять часов в день, чтобы хватило времени на тренировки… — пролепетала Гермиона, но Гарри в своём возмущении её не услышал.

— А спать я когда буду? — он продолжал нападать на Гермиону. — А проводить время с Джинни?

— Я всё понимаю, Гарри, — Джинни успокаивающе погладила его по плечу. — Экзамены очень важны для твоего будущего, я не имею права…

— Я просто выброшу этот идиотский план! — Гарри вскочил с места и ринулся к горевшему камину.

— Ладно, — расстроено прошептала Гермиону, и Гарри резко остановился, заметив блеснувшие у неё в глазах слёзы. — Я просто посчитала, сколько времени тебе потребуется, чтобы усвоить весь материал постепенно, а не за пару дней до экзамена.

Гарри начал постепенно остывать, снова бросив взгляд на план и осознав, сколько времени, старания и искренней заботы вложила в его составление Гермиона.

— Я немного погорячился, — уже куда мягче сказал он, и на лице Гермионы появилась слабая, неуверенная улыбка. — Я, пожалуй, воспользуюсь твоим планом. В конце концов, я всегда могу на него просто ориентироваться. К тому же, я смотрю, ты всё расписала по темам, я бы сам точно поленился.

Улыбка Гермионы стала шире, она явно была польщена.

— Когда там я должен приступить? — Гарри поднёс расписание к глазам.

— В следующий понедельник, — радостно подсказала Гермиона.

— В следующий… — Гарри сделал глубокий вдох, пытаясь подавить новую волну раздражения. — Ну ладно, значит, в следующий понедельник.

Гермиона просияла.

— Я знал, что ты придёшь к этому решению, — Рон хлопнул его по плечу, и Гарри подозрительно покосился на него: в словах друга ему отчётливо послышался сарказм.

— Всё, хватит об учёбе! — Гарри ногой затолкал свою сумку поглубже под диван. — Хотя бы до следующего понедельник, — просительно добавил он, заметив, как Гермиона строго нахмурилась.

— Не хочешь немного прогуляться? — предложила вдруг Джинни, вставая и потягиваясь, как только что проснувшаяся кошечка. — Проветриться, прийти в себя, успокоить нервишки?

— Я с удовольствием, — Гарри с готовностью вскочил со своего дивана и взял Джинни за руку. — Не скучайте, ребята, мы скоро вернёмся.

Они уже сделали несколько шагов к выходу из гостиной, когда на их пути вырос Рон с сердитым лицом и сложенными на груди руками.

— Какие-то проблемы? — очень вежливо уточнил Гарри.

— Именно, — Рон щёлкнул пальцами. — Не припомнишь, минут двадцать назад кто-то обсуждал, что кому-то нельзя выходить из школы без сопровождающих? Кто же это был? — Рон картинно приложил палец ко лбу и наморщился, изображая напряженный мыслительный процесс и сильно напоминая при этом Гойла. — Ах, вспомнил, это же были мы!

— Очень смешно, — бросила Джинни, но Гарри видел, что она с трудом сдерживает смех. — Только кто говорил о выходе из замка? Мы что, и по коридорам ходить не можем?

— По коридорам можете, — Рон сбавил тон. — Но только по коридорам.

— Ты же понимаешь, что после твоих слов меня так и подмывает выйти на улицу? — уточнил Гарри, чуть крепче сжимая руку Джинни.

— Никуда ты не выйдешь, — усмехнулся Рон. — По крайней мере, не с Джинни. Её ты не станешь подвергать опасности.

— Рон, ты обладаешь потрясающей способностью добиваться своими словами совершенно противоположного результата, чем тот, на который ты рассчитывал изначально, — мило объявила брату Джинни и потащила Гарри к портрету. — Так и подмывает теперь прогуляться до квиддичного поля, например.

— Я тебе прогуляюсь, — строго заметил Гарри, умолчав, что и его обуревает то же самое желание.

Они вышли в коридор и молча побрели вперёд, держась за руки и думая каждый о своём.

— Я хотела с тобой поговорить, — первой нарушила молчание Джинни, и Гарри внутренне напрягся. Фраза была опасной.

— О чём? — с вежливым любопытством в голосе спросил Гарри.

Джинни подвела его к каменной скамье, стоявшей в одной из ниш и освещенной двумя факелами, торчащими из массивных подсвечников в форме саламандр.

— Я по поводу нашей помолвки, — последнее слово она произнесла смущённым шёпотом, и Гарри обдало холодом.

— И что по поводу нашей помолвки? — уточнил он, когда стало понятно, что Джинни ждёт от него какой-то реакции.

— Точнее, не о самой помолвке, а… — Джинни замялась. — Ну, я просто хотела попросить тебя, давай пока никому не будем об этом рассказывать, хорошо?

— Кстати, об этом, — Гарри всем корпусом повернулся в её сторону, стараясь не показать, насколько его задела её просьба. — Я ещё утром хотел спросить, почему ты не хочешь никому рассказывать?

— Есть ряд причин, — Джинни опустила голову и её длинные волосы, свесившись, закрыли от Гарри её лицо. — Просто пока рано говорить об этом, ты так не считаешь?

— Нет, — отрубил Гарри. — Я готов всем и каждому объявить, что ты согласилась выйти за меня замуж.

Джинни чуть порозовела от смущения и бросила на Гарри довольный взгляд из-под ресниц.

— А ты как будто стыдишься чего-то, — с обидой упрекнул её Гарри.

— Мерлин, Гарри! — выпалила Джинни. — И как только ты умудряешься делать подобные выводы? Просто, пойми меня правильно, пожалуйста, некрасиво будет, если мои родители узнают о нашей помолвке позже, чем половина Хогвартса, согласись.

— Согласен, — Гарри легко признал её правоту. — Только я не вижу здесь никакой проблемы. Я всё равно собирался написать мистеру Уизли и…

— Нет, не надо! — вырвалось у Джинни, и Гарри непонимающе уставился на неё.

— Ну, зачем говорить кому-то сейчас? — извиняющимся тоном спросила Джинни. — Понятно же, что свадьба состоится ещё очень не скоро и…

Она замолчала, заметив растерянное выражение, появившееся на лице Гарри.

— Очень не скоро? — очень спокойно переспросил он. — Насколько очень не скоро?

— Ну… — Джинни сглотнула, — давай посчитаем. — Она стала загибать пальцы. — Следующий год я буду учиться, так?

— Так, — Гарри кивнул. — До выпускного я и не собирался устраивать свадьбу. Но потом-то что нам мешает?

— Ну, смотри, — Джинни явно нервничала, — ты всего лишь год отучишься в Аврорате, правильно? Останется ещё два до того, как ты станешь аврором.

— Подожди, — Гарри помотал головой. — Какая связь между моей учёбой и нашей свадьбой?

— Прямой связи тут нет, — Джинни облизала пересохшие губы, — но всё вытекает одно из другого. Тебе нужно будет полностью сосредоточиться на своей карьере, я не хочу мешать тебе, ни в коем случае.

— Ты мне не мешаешь и никогда не будешь, — отмёл этот аргумент Гарри, хмурясь всё больше и больше.

— Ладно, но тогда подумай вот о чём, — Джинни начала горячиться, — нам всё равно негде жить. Дом на Площади Гримо тебе не нравится, мне тоже. Соответственно, нужно будет найти подходящее жильё. Пока я буду учиться, мы не сможем смотреть дома, правильно?

— Ладно, пусть ещё полгода мы подождём, пока не найдём дом, — сдался Гарри, — потом еще полгода на подготовку к свадьбе. Через год после твоего выпуска мы можем пожениться.

— Нет, — Джинни глубоко вздохнула. — Вряд ли.

— Я чего-то не знаю? — напрямую спросил Гарри, устав теряться в догадках, и, к его немалому удивлению, Джинни нерешительно кивнула.

— Это ещё не точно, — пробормотала она, прикасаясь к ладони Гарри, но он резко отдёрнул руку, не зная, что и думать. — Не сердись, пожалуйста, Гарри, я просто никак не могла найти подходящего времени, чтобы рассказать тебе.

— Рассказать мне о чём? — холодно спросил Гарри, непроизвольно копируя высокомерную манеру Малфоя.

— На Рождество я получила открытку от Гвеног Джонс, — с несчастным видом начала Джинни. — Конечно, я отправила ей поздравление в ответ. А потом, недели через две, от неё пришло письмо, в котором она обещала приехать на ближайший матч, как только начнётся сезон. Она написала, что если я не стала играть хуже, чем на пятом курсе, то она гарантирует мне место в «Холихедских гарпиях», как только я закончу школу.

Гарри ошеломлённо молчал, не находя подходящих слов. Это было великолепное предложение, и кто, если не он, мог оценить его по достоинству.

— Ты определённо стала играть лучше, чем на пятом курсе, — прочистив горло, бросил он, вставая и начиная мерить коридор широкими шагами.

— Ты ничего не скажешь? — поинтересовалась Джинни, поднимая на него глаза.

— Я ещё не слышал твоего решения, — парировал Гарри, в глубине души надеясь, что случится чудо и она отвергнет это потрясающее предложение.

— Ты знаешь моё решение, — очень тихо, почти неслышно, сказала Джинни.

— Я хочу услышать это от тебя, — Гарри остановился перед ней и беспомощно пожал плечами. — Я должен услышать, что ты готова променять меня, нашу свадьбу, на квиддич.

— Я никогда не скажу ничего подобного! — Джинни вскочила на ноги. — Кто говорит про променять? Я прошу тебя просто отложить всё на некоторое время, не больше.

— На некоторое время? — переспросил Гарри. — На сколько? На десять лет?

— Я не загадываю так далеко! — воскликнула Джинни. — Я знаю только, что очень хочу играть в квиддич, что хочу стать одной из «Гарпий». Вот и всё.

— А моей женой ты стать не хочешь? — Гарри только головой покачал, не в силах поверить в то, что это происходит на самом деле.

— Хочу! — Джинни даже руками всплеснула от нетерпения. — Просто не сразу, понимаешь? Я прошу только дать мне немного времени.

Гарри кусал губы. Он был страшно расстроен и ещё не решил, простил ли он Джинни за то, что она так долго умалчивала о существовании письма Гвеног Джонс.

— Я не понимаю только одного, — наконец, выдавил он, — почему мы не можем пожениться, если ты примешь предложение Гвеног? Одновременно, я имею в виду.

— А какой смысл жениться, если меня почти никогда не будет дома? — непонимающе пожала плечами Джинни, и Гарри задохнулся, когда до него дошёл смысл её слов.

Он даже не подумал, что быть частью команды означает следовать за своей командой повсюду, постоянно тренироваться и выходить на поле в разных точках Англии. И не только Англии.

— Замечательно, — Гарри сам не узнал свой голос. — Очень здорово. Молодец. Так и сделай.

— Гарри? — Джинни испуганно смотрела на него. — Почему ты так реагируешь?

— А как я должен я реагировать? — взорвался Гарри, и его голос гулко разнёсся по пустому коридору, эхом отражаясь от стен. — Я что, радоваться должен, что моя девушка меняет меня на квиддич? Что она предпочитает бросить меня и мотаться по свету чёрт знает сколько времени?

— А что ты хочешь, чтобы я делала? — закричала в ответ Джинни, краснея от злости. — Сидела дома? Ждала тебя с твоих заданий? Вязала тебе носки? Так вот, мой дорогой, очень жаль, что ты до сих пор не понял, что это совершенно не в моём характере. Я не слишком похожа на маму.

— Я заметил, — в ярости бросил Гарри. — Но я от тебя и не требовал, чтобы ты сидела дома. Работай, пожалуйста! Занимайся тем, что тебе нравится, мне не жалко! Только почему ты не можешь выбрать такое занятие, которое бы не мешало нашим отношениям?

— Нашим отношениям может помешать исключительно твоя реакция, — отрезала Джинни, скрещивая руки на груди.

— Как, будучи в здравом уме, можно было ожидать от меня другой реакции? — Гарри вцепился себе в волосы, случайно задев при этом очки, которые съехали на самый кончик носа.

— Перестань на меня орать! — разъярённо предупредила Джинни. — Держи себя в руках, в конце концов. Я не собираюсь поступать так, как хочешь ты. Это моя жизнь, и я намереваюсь прожить её без чьих бы то ни было подсказок.

Гарри смотрел на неё и не узнавал.

— Я не собираюсь диктовать тебе, что делать, — он тяжело дышал, но приложил неимоверные усилия, чтобы говорить спокойно. — Я прошу тебя только подумать ещё раз о том, что ты собираешься сделать. От твоего решения зависит наша дальнейшая жизнь, ты не можешь этого не понимать.

— Ты намекаешь, что, если я приму предложение Гвеног, ты меня бросишь? — опасно мягким голосом уточнила Джинни, побледнев как полотно, и Гарри, сгоряча, чуть было не ответил утвердительно, но вовремя прикусил язык, опасаясь обострить ситуацию ещё больше. — Так вот, если ты намерен настаивать на существовании подобного ультиматума, то я совершенно точно выберу квиддич. Я не собираюсь всю жизнь выбирать между тобой и своей жизнью под страхом неминуемого расставания.

— Почему ты разделяешь меня и свою жизнь? — Гарри стало по-настоящему больно. — Как будто я не занимаю в твоей жизни никакого места.

— Это не так, и ты это знаешь, — лицо Джинни смягчилось. Она глубоко вздохнула и опустилась обратно на скамью, устало потерев лицо ладонями.

— Давай поговорим спокойно, — Гарри присел рядом с ней и зажал коленями чуть дрожащие руки. — Объясни мне, почему ты не хочешь пойти мне навстречу и остаться со мной, здесь, рядом? Разве не этого мы оба всегда хотели?

— Потому что я хочу прожить свою собственную жизнь, — пояснила Джинни, глядя ему прямо в глаза. — Я не хочу быть женой Героя магического мира. Я не из тех женщин, которые всю жизнь молча следуют за великим мужчиной, благодарные за то, что их выбрали. Так могла бы жить Чжоу, не я.

Гарри прислонился затылком к холодной каменной стене, задаваясь одним вопросом: что произошло такого, отчего Джинни начала говорить подобные вещи? И когда это произошло? И почему он ничего не заметил раньше?

— Я хочу в этой жизни заниматься только одним — играть в квиддич, — тихо сказала Джинни. — И я не готова взять и отказаться от своей мечты, от единственного, в чём я хотела бы реализоваться в профессиональном плане.

— Ты рассуждаешь неправильно, — попытался объяснить ей Гарри. — Ты не берёшь в расчёт наши отношения. Чтобы их сохранить, мы должны идти на уступки, мы же это уже обсуждали.

— Я согласна, — кивнула Джинни. — Но почему ты вспоминаешь про эти уступки, только тогда, когда дело касается меня?

— В каком смысле? — удивился Гарри. — Я многое пересмотрел, если ты не заметила и…

— Ты советовался со мной, когда решил стать аврором? — только и спросила Джинни, и Гарри замер, выпучив глаза. — Ты узнавал, как я отношусь к этой идее?

— Я никогда не хотел быть никем другим, — Гарри казалось очевидной разница между двумя ситуациями. — Что ещё я могу делать?

— Аналогично, — Джинни пожала плечами. — Почему ты не можешь понять, что у меня ровно то же самое?

Гарри мотал головой, стараясь прийти в себя.

— Я не хочу, чтобы ты становился аврором, — вдруг с нажимом заговорила Джинни. — Я против того, чтобы ты всю жизнь рисковал своей жизнью. Я не испытываю особого восторга при мысли, сколько вечеров я буду ждать тебя дома, гадая вернёшься ты или нет.

— Но… — Гарри не мог найти нужных слов. — Почему ты не говорила об этом раньше?

— А смысл? — Джинни засмеялась, и Гарри мысленно признал, что, пожалуй, она права. Ему и в голову не приходило, что Джинни может быть против его карьеры аврора.

— Я не знаю, что сказать, — честно признался он.

— Скажи, что готов отказаться от своей мечты ради меня, — наклонившись вперёд, подсказала Джинни, и Гарри вздрогнул. — Скажи, что если я попрошу, ты не пойдешь в Аврорат.

Гарри неверяще смотрел на неё. Ему казалось, что мир вокруг рушится. Вся его дальнейшая жизнь, которую он успел себе нарисовать, медленно исчезала из его сознания.

— Давай, Гарри, — глаза Джинни лихорадочно блестели. — Скажи, что, если я попрошу, если я поставлю тебя перед выбором, ты выберешь меня.

Гарри на секунду закрыл глаза. Аврорат был его мечтой с четвёртого курса. Осознанной мечтой, подсознательно он всегда хотел бороться со злом. Он так долго к этому шёл. Он готовился. Он ждал. Отказаться от всех планов сейчас, когда осталось подождать всего ничего?

Но на другой чаше весов была Джинни. И вся его жизнь. Потому что он, в отличие от неё, свою жизнь от неё не отделял, она и была его жизнью. По крайней мере, её значительной частью. Снова остаться одному? Гарри поёжился. Ни летом, ни на Рождество, он не видел в своём будущем ничего хорошего, ничего светлого, потому что в нём не было Джинни. А Аврорат был. Гарри открыл глаза и увидел совсем близко бледное, испуганное лицо Джинни.

Слова вырвались прежде, чем он успел подумать ещё хотя бы пару секунд.

— Если ты попросишь, я откажусь от Аврората.

Гарри показалось, что из него выпустили весь воздух. Джинни вздрогнула так сильно, как будто он её ударил, и отшатнулась от него. Гарри был не в силах смотреть, как она произнесёт решающие, судьбоносные слова. У него зашумело в ушах, и он опустил голову, уставившись в каменный пол.

Прошла минута. Потом ещё одна. И ещё. Джинни молчала, и Гарри, не в силах больше выдержать ни секунды этого чудовищного напряжения, поднял на неё взгляд. По щеке Джинни катилась одинокая слезинка, но её лицо было совершенно спокойно. Гарри показалось, что она вообще эту слезинку не замечала.

— Если ты попросишь, я откажусь от Аврората, — с болезненным упрямством повторил он, глядя ей прямо в глаза.

Джинни вдруг протянула руку и с невыразимой нежностью погладила его по щеке. Её губы шевельнулись, и Гарри сжался в ожидании приговора.

— Спасибо, — выдохнула Джинни, обвивая его шею руками. — Спасибо, что сказал это.

Гарри машинально обнял её в ответ, ещё не понимая, что именно произошло. Джинни чуть отстранилась от него и внимательно посмотрела ему в глаза.

— Я не стану просить тебя отказаться от своей жизни, — и в этот момент Гарри, наконец, понял, что она имела в виду. — Я принимаю твой выбор. Прими и ты мой.

И Гарри кивнул, восхищаясь проявленной Джинни мудростью. Она не просто сумела убедить его в правильности своего поведения удачно подобранными аргументами, она сделала так, чтобы он пришёл к единственному верному выводу сам.

— Я очень тебя люблю, — прошептала Джинни, прижимаясь к его груди. — Я выйду за тебя замуж, я буду ждать тебя с заданий, я буду всеми силами помогать тебе, я обещаю. Я научусь даже вязать свитера и штопать носки. Ну, по крайней мере, постараюсь.

Гарри засмеялся и поцеловал её в макушку, чувствуя такое невероятное облегчение, о котором полчаса назад ещё и мечтать не мог. Всё в их жизни сложится так, как надо, то есть хорошо, правильно. Они будут очень счастливы. По-другому просто быть не может, особенно теперь, когда оба научились идти навстречу друг другу. Когда научились ценить то, что существовало между ними. Когда начали ставить это чувство превыше всего остального. Когда поняли, что на самом деле важно в этой жизни. И тогда пришло осознание, что аврор и игрок в квиддич, по большому счёту, составляют вполне гармоничную пару. Главное, чтобы игрок в квиддич мог вовремя остановиться, оглянуться вокруг и отдать последний пас новому игроку. Главное, чтобы аврор никогда не забывал о тех, кто ждёт его дома, жертвуя собственным спокойствием, но принимая и уважая его выбор. И тогда всё у них будет хорошо.