Пламя моей души (джен)

— Мне уже плохо, — простонала я, сквозь полуприкрытые веки разглядывая потолок.

— Не надо было так наедаться, — бессердечно подметил голос появившегося в гостиной репетитора.

Ламбо сыто отрыгнул, лежа на диване у меня под боком, И-пин тяжко вздохнула.

— Кира, Реборн ведь завидует? Завидует? — вопросил теленок. — Ты же с ним не поделилась?

— Неа, — протянула лениво я, хотя тот самый пятикилограммовый кирпич спокойно лежал на кухонном столе, и любой мог отрезать или отломать кусочек.

Вдобавок, кажется, я уже видеть не могу шоколад. Особенно белый.

— Я не люблю сладкое, — ответил Реборн. — Но в подвале пять килограмм натурального черного кофе.

Я удивлено распахнула глаза, но увидела лишь спину удаляющегося аркобалено.

— Это к тому, что я здесь похоже надолго, — сказал он, остановившись на секунду, чтобы затем продолжить путь.

Ну и что это было?

Развеивая мои надежды, через неделю Кея подошел ко мне и сообщил, что Реборн настоятельно рекомендовал посетить вместе со мной зоопарк в это воскресенье. Настолько рекомендовал, что в противном случае обещал создать нам обоим проблемы, поэтому как бы не хотелось, а поучаствовать в забаве Реборна придется. Уж очень опасные делал намеки аркобалено. Это было плохо. Если он догадывается, что ему вешают на уши лапшу… хотя почему если? Я думаю, за столько времени он уже догадался о многом. Но тогда почему молчит и только сейчас решил воспользоваться этим да еще и в качестве не особо обременительного шантажа?

Мне не нравилось это, но ответов взять было негде, а спрашивать самого репетитора бессмысленно.

Хотелось быть в курсе того, что творит аркобалено, но при мысли, что я могу в этом участвовать бил легкий мандраж. Но с Хибари было определенно спокойней. Поэтому вот — воскресенье, и мы скучающе идем по дорожке зоопарка.

— Может медведей посмотрим? — предлагаю я, когда мы минут десять простояли у клетки с енотами.

Хибари раздражали снующие по зоопарку семьи с детьми и это было видно. Зато к зверям в клетках он относился индифферентно. У шиншилл он вообще замер, как-то завороженно их рассматривая, и я не решилась его отвлекать, самостоятельно пройдя чуть вперед к медведям. Ух, какие это были звери! Огромные, тяжелые, с густой шерстью, огромными клыками и когтями, а еще маленькими милыми ушками. А их рев отдавался приятной дрожью внутри.

Увлекшись наблюдением за косолапыми лениво переваливающимися животными в каждом движении которых чувствовалась мощь, я не сразу заметила Тсуну и Киоко. По правде, я обратила на них внимание только после возгласа девочки:

— Это было весело! Я впервые обошла весь зоопарк!

— Извини, Киоко-чан, — виноватым голосом откликнулся братец, который пытался отдышаться. — За то, что тащил тебя всю дорогу.

Киока тут же принялась отрицать и убеждать, что все нормально. Меня пока не замечали среди редкого народа. Такую идиллию прервал звериный рык. Я повернулась на него и замерла. По плитке передвигались настоящие звери! Конечно, сегодня я хотела еще посмотреть и на львов, но не думала, что получится так близко! Такие огромные, вальяжно передвигающие когтистыми лапами. А эта грива! Эта грива! И хвост с кисточкой!

Голос служащего из динамиков, просившего всех покинуть зоопарк в связи со взрывами, которые разрушили несколько клеток с животными, я слышала краем уха, засмотревшись на эту величественную мощную красоту. Пожалуй, мне стоило бояться. Но я просто замерла, едва дыша, не в силах оторвать глаз.

Самый огромный лев, видимо глава прайда, направился на Тсуну с Киоко, тут-то я и отмерла. Братец закрыл собой девочку, что я невольно восхитилась им. Он зажмурился, а потому не увидел, как я схватила льва за хвост и потянула на себя. Лев упирался всеми четырьмя лапами, вцепился когтями в землю, недоумевая, что происходит.

Тем временем остальных из семейства кошачьих планомерно вырубали. Появившийся Рехей просто и жестоко врезал львице, Гокудера тащил еще одного подпаленного льва и львицу подмышками, что-то ворча. Откуда ни возьмись возникшая Бьянки тут же вколола что-то львице, вырубленной Реохеем и рассматривала заднюю лапу на предмет мяса, которое можно приготовить.

Тсуна все еще сидел присевши, закрывшись руками и сильно зажмурившись. Глядя на происходящее, я тоже малость прифигела.

Лев наконец, сообразил, что ему что-то мешает и обернулся ко мне, собираясь напасть. Не тут-то было. Я отпрыгнула в сторону от когтистых лап, а когда огромный кот раскрыл пасть, просто приблизилась и сжала его морду двумя руками, ласково приговаривая: «Плохой кот». Чуть прибалдевший лев уставился на меня, пытаясь высвободить морду, но я держала крепко, конечно, используя пламя. Дополнительно я взяла его локтем в захват, чтобы он не оцарапал меня лапами, тут же довольно заулыбалась — шерсть гривы была довольно мягкой.

— Кира, что ты делаешь?! — воскликнул очнувшийся братец.

Я помедлила, придумывая ответ, но этого было не нужно — Тсуна уже отвлекся, заметив остальных.

— Все тоже здесь! Почему?!

— Мы пришли из-за тебя, — просто ответила Бьянки.

— Я подумал, что пришло время тебе приобрести питомца-спутника, как Леон или Энчио, — пояснил Реборн. — Мне нужна была небольшая помощь в выборе подходящего питомца, поэтому я попросил всех прийти.

— Прекрати решать подобные вещи без моего участия! — повысил голос Тсуна. Он тут же замер и удивленно расширил глаза, а затем с осознанием на лице обернулся к Киоке: — Так значит…

— Да, — кивнула улыбающаяся девочка. — Я подумала, что с внешностью Тсуны подойдет белка или хомячок.

Хм, а я подумала, что Тсуну не удивляет спокойствие и абсолютно индифферентное отношение девочки к тому хаосу, что тут творится на взгляд обычных людей.

— Для начала возьмем льва, — вклинился Реборн, закинув одним пинком бессознательного льва на спину Тсуны так, что тот этого не видел.

— Мне это не нужно! — возмутился братец, мигом того скинув.

— А можно мне этого взять? — уточнила я.

— Тебе-то он зачем?! — громко воскликнул братец.

— Хочу домашнего питомца.

— Где мы его держать будем?! — пуще прежнего заорал он. — Ты об этом подумала?

Я сделала обиженную моську и с надеждой посмотрела на Реборна. Раз он это предложил, то должен был что-то придумать, чтобы содержать такого крупного питомца. Надежда на это теплела во мне вопреки всему остальному.

Реборн сделал вид, что ничего не заметил.

— О детях подумай! — воззвал к моей совести Тсуна.

Обхватив вдруг начавшего вырываться льва в свои загребущие объятия, я спросила, впервые почувствовав себя в самом деле ребенком:

— Я буду за ним ухаживать и выгуливать.

— Нет! — выставил руки братец перед собой. — Совершенно, нет! Никогда! Невозможно!

— Звери находятся под юрисдикцией зоопарка, — прозвучал холодный голос, заставивший Тсуну прийти в себя:

— Х-хибари-сан!

— А если выкупить? — спросила я.

— Это охраняемый вид. Всех, кто навредил животным — забью до смерти!

Вспышка Кеи не прошла напрасно. Тсуна испугался и схватив Киоку за руку потащил ее прочь. Гокудера, сгибаясь пополам от боли в животе, пытался ползти следом.

Эх, похоже никто не мог понять мои чувства. И я досадливо вздохнула, погладив гриву льва, косящего на меня дикими, непонимающими глазами.

* * *

Открылся сезон любования сакурой. Не знаю, как типичные японцы, а я просто каждый год прихожу рано утром, прислоняюсь к дереву и расслабляюсь. Даже задремать могу. Если бы только было поменьше людей… Гомонящие, устраивающиеся на одеялах большими группами, распивающие чаи или вкушающие разномастные угощения. Все это сопровождается бесконечными разговорами о быте или работе, от которых и так уже тошнит. С самого утра. А что будет ближе к обеду страшно подумать. Надеюсь в этом году мне удастся занять хорошее место, где никто не додумается сесть прямо рядом со мной и уж тем более не будет иметь наглости меня выгнать.

О, отлично, в этом уголке парка людей пока нет и, как по заказу, деревья особенно сильно расцвели, раскинув свои ветви.

— Савада-сан? — окликнул меня вышедший на дорожку крепко сбитый высокий парень в знакомой черной форме. — А вы… это… куда?

Странно. Такое зверское лицо, ну чисто бандит, а тональность... Мы даже незнакомы вроде. Хотя я видела многих членов дисциплинарного комитета, всех и не запомнишь.

— Туда, — отвечаю, смотря как на идиота.

Парень странно мнется, будто в нерешительности.

— Вы… это… к Хибари-сану?

— Нет, — недоуменно ответила.

— Так это… Хибари-сан запретил впускать сюда кого бы то ни было.

— А! — обрадовалась, сообразив, что к чему. — Так это он тут такой пустынный уголок сообразил. Отлично, где он сидит?

Парень, все еще видно мечущийся, не зная, что делать, указал в сторону рукой. Я кивнула… и развернулась, направившись в обратную сторону. Не думаю, что ему понравится какой бы то ни было сосед. Прекрасно могу понять желание провести время в одиночестве, не отвлекаясь на суету, а с его характером могу предугадать реакцию. Даже первые сказанные слова.

— Куда собралась? — остановил меня низкий голос, едва я успела сделать пару шагов.

Кея стоял тут как тут. Прислонился к дереву.

— Разве ты не хотел побыть в одиночестве?

Он медленно поднял руку… и поманил рукой.

— Кто ты такой и куда дел настоящего Хибари?

Несмотря на то, что в этот раз я не совсем и шутила, на мгновенье поверив, что это действительно так, как Кея раздраженно нахмурил брови и повернулся спиной. Я тихо облегченно выдохнула. Парень из комитета, так и стоявший тут, вздрогнул, когда Хибари на секунду замер.

— Ты еще тут? — спросил он, сев на покрывало.

— Прошу прощения, — поклонился парень в черной форме и его как ветром сдуло.

А умеет Кея с удобством устраиваться. В школе — личный кабинет, в больнице мягкая подушка, в парке — нет толпы и плед с термосом. Судя по его позе и оставленному месту на одеяле, он предлагает мне сесть спина к спине. Я была не против, это будет лучше, чем о дерево опираться.

Обстановка действительно расслабляющая, не удивительно, что даже его сила вновь стала более мягкой, оставаясь все такой же огромной. Сегодня с моей она не сталкивалась, а потому свободно клубилась вокруг. Ощущения, будто тонешь в мягких хлопьях, но при этом свободно дышишь полной грудью. Неудивительно, что вскоре я почувствовала подступающую дремоту и мое дыхание замедлилось, а веки становились все тяжелее и тяжелее.

Из состояния полудремы меня вывели звуки ударов, которые ни с чем не спутаешь. Прислушавшись к ощущениям, я поняла, что Кеи рядом нет, а я лежу спиной на покрывале. Уже поди нашел какого-то несчастного, чтобы избить. Он неисправим.

— Я уверен только тогда, когда сам пробиваю себе путь, — уловила его голос в наступившей тишине.

— Доктор Шамал! — громкий крик Тсуны ни с чем не спутаешь, заставил меня резко открыть глаза.

— Мы хотим тоже посмотреть на сакуру, — тонкий детский голосок Реборна, говорящий предельно серьезно, тоже невозможно не узнать. — Хибари, как насчет такого предложения… Сыграть с Тсуной, а призом будет самое лучшее место.

— Что?! Зачем ты втянул меня в это?! — вполне разделяю возмущение братца.

Так там вся честная компания? Тсуна, Гокудера, может быть еще Ямамото. Реборн специально сталкивает Тсуну с Хибари? Опять выстрелит и будет надеяться, что неадекватный Тсуна под допингом понравится Кее и он оценит по достоинству его силу? Интересно, а если бы меня не было, Хибари бы смог так? Он же в курсе про свой Атрибут. Но резкая перемена в Тсуне, даже не ощущая его пламени, заметна невооруженным глазом. Если бы я была на его месте, то ощущала бы подставу. Будто мне суют кое-что неприятное в красивой конфетной обертке. Могу понять его чувства… Хотя мне жалко Тсуну, который вряд ли понимает, что вообще происходит, и даже повлиять никак на репетитора не может. Возможно, мне стоит поговорить с ним?

Тем временем Хибари принял правила игры.

— Игра… Хорошо. Я долго ждал чтобы забить их до смерти.

Ждал разрешения… Ну же, Тсуна, обрати на это внимание. Раньше тебя за устраиваемые Реборном приключения комитет бы убил раз двадцать. Так нет же, даже отработок не назначили никому. Народ поди уже задается вопросом, кому ты продал душу. Ну, либо меня во всем винят. Типичная логика, ведь все делается одним путем, только это не наш случай.

— Как насчет того, чтобы вы трое сразились со мной? — продолжил Кея. — Кто первый коснется земли, тот проиграл.

— ЧТО?! Мы будем драться?! — братец уходит в панику.

Подойду-ка я поближе… Если Кея согласен на бой, это добром не закончится. Как бы он уже что-то не задумал и не решил им все кости переломать.

— Я сделаю это Десятый! Позвольте мне участвовать!!! — Гокудера, как всегда, горит желанием немедленно действовать.

— Я тоже хочу посмотреть на сакуру, так что… — оправдывающийся голос Такеши.

— Вы серьезно?! — выдает потрясенный Тсуна.

— Не волнуйся, если что я позову доктора, — уведомляет Реборн.

— ЭТОТ ПАРЕНЬ ПОМОГАЕТ ТОЛЬКО ДЕВУШКАМ! — братец вне себя от негодования.

— Эй, а ты не обидчивый. У тебя есть сестра? — Шамала ни с кем не спутаешь.

— Проваливай.

В следующее мгновение я слышу глухой звук удара и как раз успеваю увидеть, как отлетает от удара тонфа приставучий доктор. Серьезно, разве Хибари с ним ранее не поговорил? Неужели не понял, что Кея у нас мальчик обидчивый? Да и вообще, зачем Шамал опять дурачится и при этом нарывается? Он показался мне умным мужиком. Что-то тут не чисто.

Закономерно, первый вступает в драку с Хибари Гокудера. Динамиты в руках, сигарета в зубах… А бежит прямо на Кею. Ничему его жизнь не учит. Такая прямая атака ничто для Хибари, но итальянец успевает уклониться в сторону от его тонфа и продолжает свое движение. А вот динамитные шашки остались в воздухе вокруг Кеи.

Взрыв! Дым полностью скрывает фигуру Хибари. Его пламя за мгновение до этого усилилось.

— Ха-а-а?! Он и правда одолел Хибари-сана?! — братец по-настоящему потрясен.

Нормального бы человека эта атака могла убить. Три десятка даже ослабленных динамитных шашек — это серьезная угроза, даже если он успел бы сделать шаг или отбросить динамит подальше, а это, видимо, Хибари все-таки успел сделать. Но Кее хоть бы хны. Разве что одежду потрепало немного. Не убило, так будет ему уроком…

Конрад говорил, что владельцу пламени даже пули могут быть не страшны. Для этого надо учиться усиливать свое оружие собственным пламенем.

Раскрутив тонфа и разогнав дым, Кея бросился на Гокудеру.

— Мы продолжим? Я сделаю так, что ты никогда больше не увидишь цветения сакуры.

Итальянец присел к земле, едва успев уклониться.

— Колено Гокудеры коснулось земли. Время вышло, — оглашает Реборн.

— Не верю, — отрезает Хибари.

На его лице безумный оскал, глаза горят желанием убивать. Ему не хочется так быстро лишаться редкой возможности. Я хочу вмешаться… но не должна. Все под контролем Реборна, убить Тсуну и его «хранителей» он не даст.

Мощный удар останавливает Ямамото… мечом? Откуда меч? Неужто в чехле от бейсбольной биты носил? Нет, ну до чего дошло… Хотя странно, что не пистолет.

Хибари недовольно хмурится. Кея с Такеши не церемонится и не тянет время. Он заставляет его отступать, защищаясь мечом, смахивающим на катану.

— У моего оружия есть секрет, — усмехается Хибари, и на его тонфа с щелчком появляется какая-то защелка, скрепившая дубинку и меч вместе.

Дальше все просто. Безоружный Ямамото повержен сильным ударом.

Также закономерно, что Тсуна в панике и кричит, что не может ничего сделать. От выстрела Реборна у него появляется огонек на переносице.

Хамелеон Реборна приходит на зов, превращаясь… очевидно оружие Тсуны. Реборн явно тоже умеет насмехаться. Кея презрительно блокирует метелку для пыли.

— То сильный, то слабый. Думаешь, я на это поведусь? — цедит он сквозь зубы.

Хибари атакует, но Тсуна успевает блокировать его удары. Вау. Даже с таким убогим контролем пламени! Просто под действием пули против огромного опыта боев и многих лет тренировок! Да Тсуна получает повреждения из-за неопытности, но в таком диком состоянии он их не чувствует.

Слишком сильно, видимо, Тсуна потратился, так как очень быстро выдохнулся не прошло и пяти минут. Он замер, а огонек на лбу погас. Видимо, братец остался без сил. Хибари тем временем останавливаться не собирался и на выкрики с просьбой остановиться не реагировал.

Братец замер, закрывшись руками… а Хибари упал на колени с уже знакомым выражением уставившись на этих предателей.

— Э-э-э! Это сделал я?! Не верю! — Тсуна был снова потрясен, как и все присутствующие.

Почти все.

— Конечно же нет. Это сделал он, — тыкнул Реборн пальцем в виновника. — Шамал выпустил в Хибари зараженного москита за секунду до того, как тот его ударил.

— Эх, надеюсь мое красивое лицо не пострадало, — сказал присевший у дерева Шамал. Он поднялся на ноги, отряхиваясь. — Извиняюсь, но я видел, что ситуация была на грани жизни и смерти. Я заразил его болезнью, из-за которой он не сможет находиться возле сакуры. Синдром дезориентации сакурой.

Вот же скотина! Это чистой воды мухлеж! Получается, Кея сражался уже ослабленным! Хотя у них троих все равно не тот уровень, чтобы противостоять Хибари, пусть и видно, что Гокудера и Ямамото тренировались. Все равно! Это заявление Шамала, как щелчек по носу. Типа, ты тут, конечно, устроился, молодец, но главные мы и ты теперь все равно свалишь, так как не сможешь больше наслаждаться сакурой. Даже чуточку завидно, что так смогли поставить Хибари на место. Но если быть на месте Кеи, то ничуть не завидно. Скорее неприятно. Напомнили, кто тут большой дядя.

— Правила есть правила, — привычно холодно произнес Хибари, не выдав ничем, задело ли его это. — Идите и наслаждайтесь сакурой.

Развернулся и ушел нетвердой походкой.

— Акира-чан! — заметили меня первой, подошедшие девушки. Хару, Киока, Нана, Бьянки и Ламбо с И-пин приближались по дорожке с пакетами и корзинками для пикника.

— Ох! Дамы! — обрадовался Шамал.

— Тсуна-сан! — тоже обрадовалась Хару. — Вау! Теперь это наши ВИП-места.

— Даже не верится, что мальчикам удалось занять такие прекрасные места, — всплеснула руками Нана.

— Прекрасная работа! Акира-чан, ты тоже будешь с нами на пикнике? — спросила меня выглядящая счастливой Киока.

— Ты передумала, Кира-чан? — полюбопытствовала Нана и пояснила для остальных: — Кира-чан каждый год идет сюда с самого утра в одиночку и не хочет сидеть со всеми.

— Какой ужас, Кира-чан! — воскликнула Хару. — Так ужасно. Но не страшно, ты можешь остаться с нами! Мы приготовили столько всего для пикника!

В чем ужас-то? Глупые японские стереотипы, которые заставляют всех жалеть одиночек. Я вовсе не социофоб, но мне тоже иногда хочется отдохнуть от окружающих. Как спрашивается отдохнуть в этой шумной толпе?

— Простите, но я откажусь. В это время я обычно ухожу.

— Куда? — спросила непонятливая Хару.

— Может быть к тому мальчику? — с заговорщицким огнем в глазах придвинулась ближе Нана. — Кее-куну, да?

— Так они тут были вдвоем… — потрясенно пробормотал братец, но услышали все.

— С этим уродом… — прорычал Гокудера.

Ямамото просто неловко засмеялся, пытаясь разрядить обстановку.

— Это мое дело, с кем я провожу время, — нахмурилась и развернулась.

Я подошла к лежащему парню в гакуране и принялась похлопывать его по щекам. Это заняло некоторое время, прежде чем парень открыл глаза. Судя по блуждающему взгляду, ему будет сложно прийти в себя, все же Кея не скупится на силу ударов.

— Что ты делаешь? — спросил Гокудера.

— Пытаюсь, привести в сознание. Или ты собрался оставить его тут? Парни тебя отнесли в медкабинет тогда, а ты бросишь его так? — с вызовом подняла я на него глаза.

— Да ему плевать на тебя! — воскликнул итальянец на эмоциях. — Или ты к ним добра только из-за чертового Хибари?!

Меня почему-то это задело. Совершенно глупый, невоспитанный, нечуткий, с хитростью и смекалкой, но совершенно без мозгов! Слабоумие и отвага, гремучая смесь!

Я очень медленно поднялась на ноги и выпрямилась, исподлобья глядя на подрывника, смотрящего на меня сверху вниз. Краска отхлынула с его лица, и сигарета едва не выпала с приоткрытого рта.

— Что это с твоими глазами? — спросил он растерянно, но все еще требовательно.

На этот раз подобное замечание остудило меня совсем ненадолго.

— Кира-чан, может хочешь сендвичей? — вклинился дружелюбный голос Наны в царившее напряжение.

— О, я взял кое-что из магазина отца, — добавил такой же голос Ямамото где-то там на заднем плане.

Я раздраженно повела плечом и побрела прочь. Знаю, что могла бы и сорваться, выплеснуть на него эмоции, причем досталось бы Гокудере за всех: и за Шамала, и за Реборна.

— Что это с ней такое? — раздраженно проворчал итальянец вслед.

Парень в гакуране вскоре догнал меня. Когда я заметила это и остановилась, он вдруг снова начал мяться и косноязычить, что выглядело странно для такого здоровяка.

— Савада-сан! Это… Я хотел спросить… Нет, сказать! Спасибо, что привели в сознание! И попросить… Нет, спросить. Позвольте вас проводить!

В течении всей тирады, я стояла, недоуменно приподняв одну бровь. Потом он выдохнул и кажется перестал дышать. Посмотрев еще немного на его лицо, где наливалась кровоточащая шишка на скуле, я ответила:

— Разрешаю.

Ведь вряд ли это предложение было из разряда тех, когда парень хочет познакомится ближе. Думаю, он не особо отдавал себе отчет, как это выглядит, но я и так поняла, что он просто хотел о чем-то поговорить.

Мы продолжили путь вдвоем, но вопреки моему предположению, парень шел очень-очень тихо. В самом деле, даже шаги делал короче, будто подстраиваясь под мой шаг.

— Мне показалось, что ты хотел о чем-то спросить? — не выдержала я.

— Н-нет, что вы! — поспешно ответил парень.

Я в подозрении сощурилась, но встретилась лишь с круглыми, чуть перепуганными глазами. Решив не обращать на него внимания, я продолжила идти в школу. По моим прикидкам, это первое место, куда мог направится разозленный Хибари.

Позже я даже без особого удивления увидела пару лежащих бессознательных тел у ворот школы. В выходной день в школе присутствовали лишь парни из Дисциплинарного комитета, поэтому они и попали под удар. Мой сопровождающий кинулся приводить товарищей в чувство, а я направилась дальше.

Кея обнаружился в своем кабинете. Он развернул стул у стола к окну и сидел ко мне спиной. Пальцы постукивали по столешнице.

По помещению бродила тяжелая аура пламени, которая давила физически. Сам кабинет будто потемнел.

Я прикрыла дверь и оперлась о нее спиной. Чувствовала, что лучше бы оставить его одного, дать время успокоиться, чтобы он не накидывался на каждого встречного. Но Хибари был зол на определенных людей. Затаив злобу, он мог сорваться на том, кто не виновен в произошедшем — на Тсуне.

— Не говори ничего.

Прозвучало с тяжелой угрозой. Черт, он не даст мне шанса даже сгладить ситуацию. Та-а-ак, осторожно.

— Но ведь…

— Я сказал, не надо, — резко прервал он меня, и я буквально почувствовала, как сгустился воздух.

Я промолчала, но вместо этого дала волю своему пламени. Оно не проявилось зрительно, но вот комната сразу по ощущениям стала уютней. Так прошло некоторое время. Кея продолжал сидеть ко мне спиной, я тихонько подпирала дверь. Чуть позже я так же тихо собралась выйти, решив поговорить об этом потом.

— Я никогда и никому не проиграю, — твердо прозвучало, стоило только взяться за ручку двери. — Запомни это.

* * *

После того случая Шамал так и не вылечил Хибари. Мне кажется, и не собирался. Кея хоть и упрямый, как осел, сам на его поиски не отправлялся, но думаю, также, как и я пытался обнаружить его. Доктор с завидной ловкостью где-то скрывался. Это даже выглядело несколько странно, хотя любвеобильный доктор мог не выдержать внимания школьниц и где-то загулял.

В медкабинет вернулась медсестра и в нем вновь запахло лекарствами, а не мужскими духами.Не удивлюсь, если все это представили, как отпуск. Хотя по сути много ученикам и не надо: то на физкультуре поранятся случайно, то таблетку от головы зайдут взять. Шамал же тут непонятно зачем, ведь его квалификация куда выше, ближе к экспериментальной медицине, мне кажется. Он разбирается во всяких болезнях, но и навыки более пригодящиеся в военном госпитале скорей всего тоже имеются. А еще, как я поняла, каким-то образом использует москитов, переносящих различные болезни. Для меня оставалось загадкой, где он их хранит и как направляет на врага. А может и вовсе никак их не контролирует, может достаточно и антидота в его крови.

* * *

Время проходило также быстро, как отцветали вишневые деревья. Особых потрясений больше не случалось, пусть я и ждала чего-то такого… Эта обыденность заставляла меня скучать и наводила на депрессивные мысли.

Пламя яростно обволакивало все вокруг. Совершенно не такое, как мое, будто лениво вьющееся и в то же время беспорядочное, мерцающее, но крупными хлопьями. Непонятное, изменчивое.

Бамс!

Удар пришелся в живот. Меня отбросило на добрых пять метров. Боль сдавила внутренности и несколько минут я потратила только на то, чтобы пережить ее. А уже затем возникла недовольная мысль: «Если бы не пламя, усиливающее тело, меня могло бы просто проткнуть силой удара». Впрочем, мысль тут же была мной отброшена за наличие в предложении «если бы». Я поднялась на ноги, придерживая отдающий болью бок.

— Не отвлекайся, — одернул холодный голос.

Хибари продолжал стоять в стойке. Пусть Кея сдерживается, но из-за того, что мы оба владеем пламенем, бой получается более жестким.

В третий раз за сегодня приняв стойку, я дала этим понять, что могу продолжать.

Кея, как всегда, быстр и смертоносен. Мне стоит огромного труда уклоняться от тонфа или на крайний случай ловить их на кастеты. На этот раз я делаю ошибку быстрее. Проходит меньше минуты и удар по лопатке отбрасывает меня лицом вперед. Я успела выставить руки, но все равно пропахала щекой землю.

— Похоже на сегодня это все, что ты можешь, — замечает все тот же обезличенный холодный голос.

— Да, — соглашаюсь, садясь на землю, и пытаюсь отряхнуть ладони от земли.

Достаточно хлопнуть пару раз по одежде, но все равно придется умываться, а затем использовать мази. Но глядя в спину уходящего в дом Хибари, я думаю не об этом.

Я знала, что этот момент наступит. Кея был лучше меня во всем. У него и пламя сильнее, и боевые навыки на гораздо большем уровне, хотя учитывая, что он всю жизнь им посвятил, это не удивительно. Раньше во время спаррингов я выходила за счет умения управлять пламенем. Я понимала и чувствовала его, как чувствую и сейчас, но… Кея стал лучше использовать пламя. Осознанно или нет, уже не играет роли. Я не поддавалась, и он шел следом, выдерживая более сильные удары пламенем. Это повысило его характеристики и все мое преимущество сошло на нет.

Сегодня ни одной победы. Вчера — ни одной. Позавчера — снова то же самое. Теперь, у меня даже меньше шансов на победу, чем в самом начале нашего знакомства.

Хорошо, что я решила сразу же найти с ним общий язык, потому что реши я сделать это сейчас — у меня не было ни шанса заставить меня слушать. Если такой человек стал бы врагом… Нет, хуже. Если такого человека заставить подчиняться, то бедный Тсуна. Хибари обладает достаточной гордостью, смелостью и наглостью, чтобы, фактически соблюдая навязанные правила, творить все, что ему вздумается, а то и вредить. Остановить Кею на сегодняшний день даже я не смогу. Это может сделать кто-то более опытный и взрослый, но и это ненадолго. Пять, десять, может быть, двадцать лет и даже они его не остановят. Это бомба замедленного действия.

Доползаю в ванную комнату и быстро привожу себя в порядок, а затем перемещаюсь в гостиную, где уже ждет низкий столик и чайник с чаем. Переодетый в домашнюю юкату, Хибари разливает чай по чашкам и придвигает одну в мою сторону. Когда я присаживаюсь на подушку, ушибы по всему телу дают о себе знать и заставляют поморщиться от боли.

Интересно, Кея понимает, что он обскакал меня и снова может делать все, что ему вздумается, как раньше? Да, он, наверняка, тренировался, много-много тренировался, чтобы почувствовать и научиться использовать пламя более осознанно, хотя бы на рефлексах. Но если он еще этого не понял, то как скоро мне ждать тех же поражающих воображение наглых и самонадеянных поступков? Ох, черт, боюсь представить, что он может сотворить. Что он сделает? Задавит силой? Попробует заставить подчиняться? Снова изобьет толпу народа, чтобы я пришла? Эти попытки ни к чему хорошему не приведут.

— Ты использовала те мази? — возвращает меня в реальность привычно-холодный голос.

— Да, — смотрю на него непонимающе.

— Подождешь с двадцать минут и используешь еще раз, если продолжит болеть.

Черт, надо держать мимику под контролем. Он принял мои мысленные передергивания за физические неудобства. Хотя вряд ли мне удастся скрыть эмоции. Не от такого, как Хибари.

— Или дело в чем-то другом?

Так! Какого черта он научился настолько хорошо понимать чужую мимику?! Хотя может он всегда умел, а в последние полгода просто изучил меня слишком хорошо.

— Как всегда беспокоюсь о всякой ерунде, — беспечно отзываюсь.

Возможно, пока что Кея не осознал, что лучше стал управлять своим пламенем, но он уже должен был почувствовать это. Просто должен. А значит вскоре начнет испытывать меня на прочность.

— О Сасагавах? — предположил он.

— А что с ними? — я заподозрила неладное, тут же сосредоточив свое внимание.

— Родители Сасагав приехали в город, — Кея выдержал паузу, будто специально, невозмутимо при этом наблюдая за напрягшейся мной, но продолжения не последовало.

* * *

Напроситься в гости к Сасагавам не составило труда. В назначенное время я звонила в звонок частного дома с пирогом на тарелке. Прийти в гости с чем-то требовали правила приличия, и далее я их безукоризненно соблюдала. Благо, Хибари совсем недавно старательно освежал их в моей памяти.

Как подобает девушке я вела себя скромно и голоса не повышала, не ругалась, помогала Киоке на кухне.

Отец Рехея оказался настоящим здоровяком. Он был такой же громкий, но более спокойный. Не такой порывистый, как Рехей. Мать оказалась образцом типичной домохозяйки с фартуком, только не маленькая и щупленькая, а высокая и крепкая. По японским правилам приличия, она должна была сидеть тихо в тени мужа. Так и было, но почему-то создавалось впечатление, что ей скучно и безразлично происходящее.

От ванильности и вежливости зубы сводило. Поэтому, когда я покинула их гостеприимный дом, я была вымотана больше, чем после долгой тренировки. Мне всегда казалось, что так не может быть. Это выглядело наигранно, как в рекламе. Данная аналогия все два часа, что я у них гостила, не отпускала меня. Я будто на площадке для сьемок просидела. Ага, серия называется «ужин образцовой семьи».

Мне задавали вопросы, дружелюбно шутили, Рехей и Киока улыбались, как и их родители. Вопросы не переваливали за рамки приличия и были до того стандартны, что абсолютно ничем не настораживали. Разве что отец семейства выдал шуточный намек, спросив, кто за кем бегает: я за Рехеем или он за мной. А потом: «Ты присмотри за ним, Акира-чан, сын такой бестолковый» и тоже шутливо. А затем начали расспрашивать о хозяйственности. Меня расхваливали за навыки, хотя по сути я лишь помогала и у той же Киоки их было гораздо больше, но мать Киоки, которая контролировала процесс уборки стола, сравнивая нас, явно хвалила меня, одновременно принижая умения дочери. За этим было неприятно наблюдать.

Нет, многие родители имеют привычку сравнивать своих детей с другими и корить их за что-то. Но в том то и дело, что родители Сасагав не знали своих детей. Успехи отличницы Киоки полностью игнорировались на фоне того, что я перескочила пару классов. Бокс, который был всем для Рехея, его отцом воспринимался все еще, как недолгое увлечение. Он спрашивал об успехах сына настолько снисходительно, что хотелось закричать: «Да ты спроси, сколько он соревнований выиграл! Узнай, сколько он всего выбил для своего клуба. Рехей в него душу вложил!». Отец моего друга увидел один кубок и, взвесив на руке, стал делать предположения о материале. Да, черт подери, это лишь золотое покрытие! И то, скорее позолоченное, но таких кубков в школе еще штук пять, а медалей не счесть!

Вывод напрашивался сам собой — родители Рехея считают того идиотом или умственно отсталым. Раньше я как-то не придавала особого значения его учебе, по возможности я подтягивала его, да и он всегда сам горел желанием что-то делать, поэтому изо всех сил старался подтянуть свои оценки. А те между прочим держатся на уровне оценок Тсуны, то есть очень часто не ниже тридцати баллов из ста. Не смотря на все усилия, Рехей не мог подняться выше пятидесяти баллов. Я думала, его спасают только спортивные достижения. В конце концов, у каждого свой склад ума. Киока, например, всегда зубрила, потому держалась в отличниках. Правда, из-за учебы у нее оставалось мало времени на все остальное. 

Сейчас же я прихожу к выводу, что родители Сасагав просто не прилагали должных усилий и не делают этого до сих пор, считая, что "вырастут как-то сами" или же просто забили огромный болт.

Наблюдается какая-то непонятная мне беспечность и безразличие к детям. Будто на них уже поставили крест, как на несостоятельных. В самом ли деле их можно назвать родителями? Я сейчас не про кровное родство, хотя его тоже можно поставить под вопрос, но играться с тестами ДНК нет смысла. 

— Так как, Кира-чан, мои родители хорошие люди или плохие? — спросил меня Рехей.

Он провожал меня домой, но был тих и собран, что уже настораживало и заставляло гадать, что же за мысли крутятся в его голове. У меня тоже появилось много поводов для раздумий. Например, вопрос Рехея выдавал его сомнения и недоверие к собственным родителям.

— Что ты сам думаешь? — ответив вопросом на вопрос, я ушла от ответа.

Рехей помолчал, а потом заговорил, глядя перед собой:

— Киоко обмолвилась, что мама ей что-то сказала такое… как мне отец про мастера Паопао. Она не рассказала ничего больше. Не хочет, чтобы я волновался. Я же не совсем дурак, чтобы не понять, — прозвучало несколько обиженно. — Но я не понял, причем тут Киоко. Ты же сказала, что на роль подчиненного для главы мафии выбрали меня.

Я замялась с ответом и тут же пожалела об этом, так как увидев мою реакцию, Рехей тут же заволновался и схватил меня за плечи:

— Кира-чан, это что-то опасное?! Нужно немедленно что-то делать!

— Нет-нет-нет, — замахала я руками, клацая челюстью, так как меня при этом непрерывно встряхивали. — Это не опасно и не требует немедленных действий.

— Тогда что делать?! — взволнованно, а потому громко заорал он мне в лицо. — Надо же ее как-то защитить от этого!

Смотря в глаза Рехею мне вспомнилось лицо его сестры. То же беспокойство,та же отчаянная решимость защитить родного человека… пожалуй, брат и сестра Сасагавы были очень близки друг другу. Причем оба не разговаривали друг с другом откровенно, чтобы не заставлять беспокоиться о себе. Вместо этого они разговаривают со мной.

Поэтому я решила после отъезда родителей Сасагав, свести их вместе и заставить говорить на чистоту. Скрываясь от друг друга и разводя тайны в данном случае, они лишь больше заставляют друг друга волноваться и взваливают все на себя.

* * *

— Вот так. Осторожно, смотри, чтобы не соскочило, — тихонько говорила я, внимательно смотря вместе с Ламбо на прыгающую зеленую искру в его руке.

Искра была гораздо мощнее и напоминала маленького шипящего ежика. Теленок пыхтел от натуги, чтобы выжать его из себя, но шарик, пусть и был мал по размеру, все равно впечатлял мощностью. Зеленый цвет стал светлее, и это наводило на мысли о повышении напряжения тока.

Ребенок мне не ответил, сосредоточившись на своем необычном пламени. Я взяла в руки прищепки прибора и аккуратно подсунула их в зеленоватого «ежа». Стрелки за стеклом скакнули и задрожали, показывая почти 260 вольт. Хорошо, что я выбрала вольтметр побольше, чем ток, который протекает в обычной розетке… и надела резиновые перчатки.

Я убрала прищепки и зеленое электричество тут же исчезло.

— Кира, ты видела? — воскликнул ребенок. — Ламбо-сан сделал красивую штуку! Что показала стрелка?

Изначально, я пояснила Ламбо, что это за прибор и сказала, что он поможет определить, насколько Ламбо сильный. Я думала, тут вольт двадцать будет всего, но больше двухсот двадцати — это уже серьезно.

— Много. Стрелка поднялась аж вот сюда, — указала я на настоящее значение. — Ты сильный, только знаешь ли ты, что бестолково используемая сила причиняет только вред?

— Знаю, знаю! — воодушевился малыш. — Это как с гранатами, да? Оружие нельзя использовать дома и играя с друзьями.

У Ламбо был до того взрослый вид, что это даже выглядело смешно. Все же хорошо, что я изначально не поскупилась на слова и подзатыльники.

— Именно. Это — оружие. Играть с ним нельзя, — на всякий случай как можно строже предупредила. — Но, если оно у тебя уже есть, надо знать, как с ним обращаться, чтобы ненароком не натворить беды и не сделать кому-то больно.

— Я буду учиться, — серьезно и уверенно заявил Ламбо, — и стану самым-самым сильным. Я Ламбо из семьи Бовино и у меня новое оружие! Вот босс удивится! — засияли у него глаза.

Я аж дернулась, услышав подобное. Требовалось срочно чем-то перебить его мысль похвастаться своей семье.

— А с новым оружием управляться умеешь? — спросила я.

Ламбо посмотрел на меня растерянно.

— Ты же наемник. Мафиози, так? — ребенок уверенно кивнул. — Тогда надо сначала научиться его использовать, иначе ты можешь облажаться в самый неподходящий момент.

— Ламбо-сан не облажается, — надулся малыш. — Ламбо-сан удивит их всех, и они все будут смотреть, раскрыв рты от зависти! Потому что Ламбо-сан сильный и умный! Они все будут меня восхвалять!

Я взъерошила непослушные черные кудри, не сдержав улыбки. Наверное, все же чуть печальной.

— Будут. Обязательно будут.

Ламбо позвала Нана, и он убежал к ней, попросив поиграть с ним и Ипин во дворе чуть позже. На сегодняшний вечер у меня планов не было, поэтому можно и уделить им немного времени.

Этот ребенок до того… ребенок. Верит, что, когда он станет взрослым и сильным, его полюбят в собственной семье. Буквально все говорило о том, что Ламбо там никому не нужен. Ни единого письма я не видела, никто ни разу не пришел. Только иногда посылки приходили, но последнее время все реже и реже. Ламбо перестал часто использовать оружие, и оно складировалось в заначке на чердаке. И сам Ламбо ни разу не упомянул кого-то из семьи Бовино, кроме собственно босса, а мамой он называет мою мать.

— Черт, главное, как дядя Бен после таких слов не закончить, — пробормотала, взъерошив двумя руками волосы.

* * *

Поздний вечер принял в свои права Намимори. Небольшой город вымирал с закатом солнца. Оживление наблюдалось лишь у пивных да ночных кафе, но этих сроду не было в спальном районе, поэтому на улицах было очень тихо и пустынно. В самый раз, чтобы освежиться и упорядочить мысли.

Осознание, что я сдаю назад, пришло неожиданно, хотя началось оно отнюдь не сегодня. В самом деле, я даже не думала об этом и не замечала, что уже долгое время стою на месте. Сама же говорила Фуюки не останавливаться в своем развитии, иначе останешься позади. Я… Я просто не заметила, как это произошло. Все поглотила повседневность и даже Реборн в нее отлично вписался. Вначале, я приостановила тренировки из-за страха, что меня раскроют. Теперь я стала меньше бояться, но… Замерла на месте я еще до прихода аркобалено.

Надо думать, что с этим делать и как быть. Кея всегда был сильнее меня в части боевых умений, Рехей, мне все еще так кажется, сильнее меня физически. По крайней мере камни с два своих роста он щелкает также легко, как орехи. Но раз так, то почему Конрад говорил, что Небо сильнее остальных атрибутов? Где эта сила, я спрашиваю? Я уже выжала со своих возможностей все, что можно! Перешла к нюансам и даже начала проводить рискованные опыты.

Из пучины мыслей меня вырвали резко. Я услышала отчетливые звуки ударов. Опыт убеждал, что это звуки драки. Поддавшись собственному любопытству, я направилась к месту событий, желая выяснить кто затеял драку на моей территории.

Прямо под ярким светом фонаря наблюдалась интереснейшая картина, которую скрывали заборы домов. Дралась незнакомая мне лично группа парней. Все не младше пятнадцати лет точно, а то и совершеннолетние. Меня не заметили. Слишком увлеклись процессом, да и я замерла в тени бетонного забора и дерева за ним. По выкрикам сомнительного содержания, я догадалась, что некоторые ребята из ребят Фуюки. Полюбовавшись на данную картину минут пять, я собралась уходить, когда одна из сторон одержала победу, напоследок пиная другую сторону ногами. Но замерла вполоборота.

— Нет никакого Азазеля! — упрямо и громко крикнул один из лежачих парней. — Это всего лишь страшилка! Не думайте, что мы боимся Ямады!

— Азазель существует! — горячо ответил ему кто-то. — Недавно он показался, и многие его видели! Кон лично его видел. Скажи, Кон!

— Точно! — подтвердили ему. — У него ярко-оранжевые глаза, как и говорят. И от него действительно исходит аура силы. Но Азазель-сама не любит показываться, поэтому с вами разберемся мы с Ямадой-саном!

— Передайте своему боссу, что Альянс и Азазель-сама вскоре полностью захватят город, — вернулся первый голос, полный энергии.

— Обломится! — ответили ему из проигравшей стороны. — Об Дисциплинарный комитет и обломится!

— Что ты сказал?!

— Постой! — одернули вспыльчивого парня. — Там кто-то есть. Эй, ты!

Ох, черт, последние слова явно предназначены мне. Хорошо, что у меня кофта с капюшоном, но ни шарфа, ни воротника на мне нет. Либо натянуть капюшон и скрыться, либо строить дурочку. Оба варианта ничего, но разыгрывать безобидную и беспомощную школьницу мне не нравится, так что… Я быстро накинула и низко натянула капюшон, и позволила пламени показаться в глазах настолько сильно, чтобы было видно даже через цветные линзы.

Но так как я стояла вполоборота, мои маневры не заметили. Наглая толпа из победившей стороны приближалась. Если подойдут близко, придется делать оленьи глаза. Оценив тень, в которой я стояла, я развернулась к ним лицом и подняла чуть голову, тут же отвернувшись в сторону. Шаги приближающихся замерли, не отдаваясь больше шорохом подошв по асфальту.

— Т-ты кто? — выдохнул, на мой взгляд глуповато, какой-то парень.

Я решила не отвечать, развернулась и удалилась оттуда на среднем темпе, чтобы это не выглядело побегом. Затем я на всякий случай перепрыгнула забор и не зря — с той стороны тут же промчались тяжело дышащие буйволы, которые явно очнулись и начали меня искать.

* * *

Со своей просьбой я обратилась к Кее. На мой взгляд, он умел разбираться в разнообразном оружии получше меня. Я попросила его помочь мне подобрать что-то лучше кастетов, годных лишь для уличной драки. По сути, в моих руках, кастеты были даже не оружием, а этаким небольшим щитом, защитой для рук от стальных дубинок Хибари.

Кея отнесся к этому со всей серьезностью и несколько вечеров подряд мы только то и делали, что перебирали оружие и проверяли их совместимость. Ножи и клинки мы отбросили сразу же, после того, как я едва не отрезала себе ногу. В ход пошли посохи, с которыми я чувствовала себя однорукой и одноногой, в смысле не ощущала привычной маневренности, но забегая наперед, скажу, что это был пусть не идеальный, но самый удобный для меня вариант из всех. Затем Кея предложил совсем уж дикие варианты и к некоторым я даже опасалась прикасаться. Чего стоил только серп, прикрепленный к цепи, на другом конце которой висел приличный грузик. Не спорю, оружие интересное, но… слишком для меня сложное. Кея пытался меня научить управляться даже с таким. Как оказалось, у Хибари еще полно талантов и он знал, как каждое из оружий не только держать, но и как сражаться. Увы, руки у меня были из одного места, что я и озвучила, на что получила несильный удар тонфа по затылку и замечание:

— Не ругайся.

Вот как можно избивать до смерти людей и при этом очень строго воспринимать малейшее ругательство из моих уст? Каюсь, набралась у парней с уличных банд и иногда проскальзывает, но очень редко. Зачем надо меня за это каждый раз бить?