Тьма и Свет/Darkness and Light (гет)

Узкий люк закрывал лестницу, ведущую вниз, в тёмные недра каравеллы. Китиара легла на живот и просунула свечу в отверстие. Оттуда потянуло тёплым, застоявшимся воздухом, но никакой явной опасности не предвиделось. Она спустилась, и Стурм последовал за ней, держа руку на рукояти меча.

Они не обнаружили ничего более интересного, чем корабельный рундук для канатов. Там были только канаты, парусина и цепь.

Китиара огляделась, высматривая новые сокровища. Всё, что она нашла, — это дохлые крысы. Как и всё остальное, что было мертво на корабле, крысы представляли собой лишь груду костей.

«Разве не странно, — прошептал Стурм, — что мы всегда находим только кости?»

Они прошли через лёгкую деревянную перегородку в более просторное помещение — грузовой отсек.

Здесь свет свечи Китиары упал на нечто более зловещее, чем канаты и ткань. Они нашли арсенал, полный мечей, копий, щитов, бронзовых нагрудников, кольчуг, пик, луков, свинцовых брусков для пращи — хватило бы на небольшую армию.

«Это щиты, выкованные гномами», — сказал Стурм, отодвигая носком круглый щит. «Смотри, на них клеймо Гильдии оружейников Торбардина. На этом нагруднике клеймо танов Жамана».

Он поднял нагрудник. Холодное железо было отполировано до зеркального блеска, словно серебро, и, хотя толщина его составляла целых треть дюйма, оно было удивительно лёгким.

«Это оружие высшего качества. Зачем пиратам столько оружия?» — спросил он.

«Может быть, это захваченная добыча?».

«Возможно, но место на корабле дорого. Они могут оставить себе хорошие вещи, но не так много». «Что там?» — прошипела Китиара, указывая вперёд.

«Бак. Где спит команда».

Они переступили порог и увидели ужасное зрелище.

Бак был полон скелетов.

Ряды чистых белых костей лежали, сжавшись в комок, по обе стороны корабля. Некоторые были вытянуты, другие скручены в узел от мучений, которые они претерпевали до самой смерти. Не все кости были человеческими. Некоторые, судя по форме и размеру, принадлежали гномам. Другие, более мелкие, могли принадлежать кендерам или гномам-механикам. У всех скелетов было кое-что общее:

Все они были скованы цепями у лодыжек.

«Мне это не нравится. Здесь творилось великое зло», — прошипел Стурм. «Пойдем». Он отступил.

«Что находится перед этой комнатой?» — подумала Китиара.

«Гробница бушприта. Где хранятся якоря». В центре арсенала находился большой квадратный люк, который, по словам Стурма, вёл в трюм. Снять люк было непросто. Кто-то прикрепил его к палубе дюжиной больших железных болтов.

Стурм пытался придумать, как лучше их снять, но Китиара просто взяла боевой топор из тайника с оружием и сбила головки нескольких болтов.

«Стой!» — потребовал он. «А ты когда-нибудь думала, что этот люк может быть закреплён, чтобы что-то удерживать?»

Она замерла на середине замаха. «Нет», — сказала она и обрушила топор на следующий болт. — Некоторые… — эти бедняги умерли от чумы или чего-то ещё. Мы с тобой, возможно, первые живые души на борту за последние месяцы, так что то, что мы найдём, принадлежит нам по праву. Она обезглавила последний болт. «Если хочешь, чтобы я поделилась, — помоги мне».

Стурм неохотно просунул пальцы под фланец люка, и вместе они подняли его. Прочная крышка из дуба и меди отвалилась, приземлившись на груду доспехов. Громкий гул эхом разнёсся по каравелле.

Китиара сунула свечу в отверстие. Оттуда потянуло холодным сквозняком, и она прикрыла пламя рукой. Слабый янтарный шар света упал в открытый трюм.

Там было пусто.

Широкая лестница из досок вела вниз. Китиара опустила ногу на первую ступеньку.

«Не надо», — предупредил Стурм.

«Что с тобой? Пара черепов и костей, и ты вдруг боишься собственной тени. Где твоё любопытство? Где твоя рыцарская доблесть?»

«Жива и здорова, спасибо».

Она спустилась ещё на несколько ступенек. «Идёшь?»

Стурм поднял палец и подошёл к куче щитов. Он нашёл хороший гномий щит и надел его на руку. Вооружившись, он последовал за Китиарой в трюм.

«Здесь очень темно», — сказала она. Столб у подножия лестницы оказался покрыт жирным чёрным порошком.

«Сажа?» — спросила она.

«Хм, да». Стурм опустился на одно колено. Палуба была обугленной. «Здесь был пожар». Он стряхнул кончики пальцев. «Этому кораблю повезло, что он на плаву». Пожар в море — одна из самых страшных участей, с которыми может столкнуться корабль.

«Есть что-нибудь под полом?» — спросила Китиара.

«Только трюм». Что-то засветилось в свете свечи. Стурм помахал ей. «Принеси сюда свет», — прошептал он. Что это?»

На палубе, в нескольких футах справа от ступеней, виднелись четыре длинные царапины, настолько глубокие, что они прорезали обугленную поверхность дерева до более светлого, несгоревшего дерева под ней. Царапины были на расстоянии трёх дюймов друг от друга и почти в фут длиной.

Что ты об этом думаешь? — спросил Стурм.

Китиара обнажила меч. «Следы когтей», — мрачно сказала она.

Ближе к носу, с потолка спускался массивный полуцилиндр, разделявший переборку надвое. Это был нижний конец грот-мачты. По обе стороны от мачты находились двери. Обе были поспешно, но прочно забиты досками. Баррикада справа от мачты осталась целой; та, что слева, была разрушена — с другой стороны.

«Что бы это ни было, оно прорвалось сюда», — спросила Китиара.

«Оно?»

Она не ответила, но осторожно шагнула через разрушенную преграду в передний трюм. Стурм не смог пролезть в отверстие, поэтому выломал ещё несколько досок. Обугленные доски с грохотом упали на пол.

В переднем трюме было ещё холоднее, чем в кормовом. Он не был закопчён. Они нашли ещё кости, сломанные мечи и абордажные сабли, а также разбитые шлемы — следы ожесточённой схватки. Китиара чуть не споткнулась о другую фигуру, всё ещё облачённую в истлевшую коричневую мантию. Там, где она потревожила мантию, блеснуло золото.

«Это был жрец», — сказал Стурм. «Одеяние и амулеты — как раз то, что носит святой человек». Он пошарил в складках одеяния и вытащил медное ожерелье. Он поднёс его к свече. «Роза. Символ Маджере. (прим.: В одной из книг упоминалось, что Маджере — имя одного из светлых богов, а не только фамилия близнецов Карамона и Рейстлина) По крайней мере, он служил доброму богу». Он благоговейно положил ожерелье на тёмную ткань.

Китиара подошла к противоположной стене. В стене была вмонтирована лестница, ведущая на бак. На полпути кто-то отпилил перекладины. Крепкое основание фок-мачты тоже вторгалось в трюм, а рядом с ней была ещё одна заколоченная дверь. Эта была цела.

«Стурм, иди сюда!» Он переступил через скелет жреца.

Китиара приставила свечу к обрешётке двери. Алые нити вились по грубой преграде и собирались в узел в центре двери. Нити были скреплены каплей сургуча, а на воске остался отпечаток круглой печати.

«Ты можешь это прочитать?» — спросила она.

Стурм прищурился, разглядывая изображение. «„Маджере защити нас“ и

„Повинуйся воле Новантумуса“». Он снова посмотрел на останки жреца. «Должно быть, это и был Новантумус».

Китиара приложила остриё меча к восковой печати. ​​«Что ты делаешь?» — спросил он.

«За этой дверью должно быть что-то ценное», — сказала она. «Я хочу посмотреть, что это».

«Возможно, это то, что убило всех этих людей!»

Она постучала в дверь. «Эй, там есть монстры?»

Слышались лишь приглушённый рев шторма снаружи и скрип корабельных балок. «Видишь, опасности нет».

Стурм грубо оттащил её прочь. «Я не позволю тебе трогать это!»

«Не…!» Она вырвала руку из его хватки.

«С каких это пор ты отдаёшь мне приказы, Стурм Светлый Меч?»

«Я не позволю тебе сломать эту печать. Это может стоить нам жизни».

Китиара рубанула дверь. Стурм выставил щит, отражая удар. Китиара сердито фыркнула. Она поставила свечу и приняла боевую стойку. «С дороги!» — заявила она.

«Ты хоть сообразишь, что делаешь? Ты хочешь драться только ради того, чтобы открыть эту дверь? Оглянись, Кит. Думаешь, чума уничтожила этих вооружённых людей?»

«Значит, они поубивали друг друга, сражаясь за сокровище. С дороги!»

Стурм начал отвечать, но Китиара бросилась на него. Он отступил, не желая использовать свой меч. Стурм продолжал держать щит поднятым, отражая её удары. Так продолжалось до тех пор, пока Китиара не разозлилась. Она нанесла мощный удар сверху ему в голову. Её клинок скользнул по щиту и отскочил. Дуга её удара уперлась в дверь, разбив хрупкую восковую печать.

«Вот ты и сделала это», — сказал он, задыхаясь.

Китиара бросилась к двери, с мечом и всем остальным. Стурм в изумлении смотрел, как она прижимается к дереву. «Наконец-то», — сказала она. «Наконец-то!»

На долю секунды воцарилась тишина, а затем раздался оглушительный грохот. Меч Китиары вылетел из её руки, она отлетела назад и с грохотом приземлилась среди костей.

Центральная доска выгнулась наружу и треснула. Стурм отбросил щит в сторону и бросился помогать Китиаре встать. Изнутри снова раздался грохот, и доска над первой прогнулась.

«Что это?» — воскликнула Китиара.

«Не знаю, но оно оттуда вылезает. Пошли!»

Они бежали так спешно, что забыли про свечу.

Сквозь закопчённую полночь кормового трюма они пробежали и, спотыкаясь, поднялись по лестнице в оружейную. Китиара направилась к рундуку с канатами. Стурм окликнул её. «Помоги мне с люком», — сказал он.

Они с трудом установили тяжёлый люк на место и опустили его.

Затем они прошли через грузовой отсек и поднялись по трапу в капитанскую каюту. Китиара подтащила несколько тяжёлых сундуков, чтобы заблокировать вход.

Дождь барабанил по палубе над ними, а ветер свистел в жалюзи. Они стояли рядом друг с другом в темноте, тяжело дыша и прислушиваясь.

Палуба дрожала под их ногами, и они слышали, как ломается дерево. Что бы это ни было, оно прорывалось наружу.

«Я потеряла меч», — сказала она, глубоко пристыженная. Она, закалённая воительница, потеряла своё единственное оружие, упав среди скелетов.

«Неважно», — сказал Стурм. «Мечи не спасли команду этого корабля».

«Спасибо», — усмехнулась она, грязно выругавшись.

Металл звенел и дребезжал. «Оно» находилось в арсенале. Стурм сжал вспотевшую руку вокруг рукояти меча. Гул внизу усилился, когда существо обрушило свою ярость на запасы оружия. Судя по грохоту и лязгу, казалось, что каждый предмет в тайнике крушили, скручивали и давили. Затем, внезапно, весь шум стих.

Стурм и Китиара, повинуясь какому-то общему порыву, сблизились. Их руки соприкоснулись в темноте.

«Ты что-нибудь слышишь?» — прошептал он.

«Только тебя. Тсс». Они напряглись, пытаясь уловить любой случайный звук.

Дверь каюты с грохотом распахнулась. Хлынул дождь.

Стурм изо всех сил пытался закрыть дверь, несмотря на порыв ветра.

В зеленовато-сером свете, проникавшем сквозь циклон, он увидел, что крышка главного люка перед грот-мачтой сорвана.

«Оно вылетело на палубу!» — крикнул он, перекрывая ветер. «Оно может быть где угодно!» «Придётся закрыть люк», — сказала она. «Иначе корабль затопит, да?» Он кивнул.

Стурм чувствовал себя совершенно измотанным. В этот момент он подумал о том, какую новую глупость придумали гномы с "Повелителя Облаков", и отчаянно пожалел, что не может быть с ними чтобы увидеть это.

«Готов?» — спросила Китиара. Она откинула засов, и они выскочили на залитую штормом палубу.

Они промокли насквозь, прежде чем успели сделать пару шагов. Крен корабля, охваченного волнами, был заметнее на палубе. Горы зелёной воды поднимались и опускались, а горизонт колебался от уровня глаз почти до топа мачты.

Держась за руки, Стурм и Китиара, пошатываясь, добрались до грот-мачты. Крышка люка была не просто распахнута; в ней зияли большие дыры. Стурм дважды терял равновесие, когда пенящееся море накрывало его. Наконец, стоя на коленях, им удалось вернуть крышку люка на место.

Откуда-то сверху, перекрывая грохот бурлящего моря, до них донесся пронзительный хохот. Стурм посмотрел влево и вправо в поисках источника звука; Китиара посмотрела вверх и вниз. Она заметила существо, цепляющееся за снасти высоко над их головами.

Это было ужасное на вид существо, жутко белое и тощее.

Если бы не его ненормальный размер, это мог бы быть человек, изможденный и болезненный. Но это существо было семи футов ростом. Его выпученные глаза были похожи на красные горящие угли, а руки были снабжены серебряными когтями длиной два дюйма. Голова была круглой и безволосой, уши высокие и заостренные. Существо запрокинуло голову и завыло, обнажив длинные желтые клыки и острый черный язык.

«Боги страданий! Что это?»

«Не знаю. Берегитесь!» Существо перепрыгнуло с такелажа на штаги, свисающие с фок-мачты. Оно проскользнуло под рангоутом и перевернулось, пока его ноги не оказались на рее. Там оно снова завыло.

Они осторожно отступали по мокрой палубе, не обращая внимания на хлещущий дождь и бушующее море. Войдя в каюту, они захлопнули дверь и заперли её на засов.

Китиара обернулась. Странное белое сияние заполнило заднюю часть каюты. И они там были уже не одни.