Волшебники (джен)

Хронология

2 мая 1998 — Битва за Хогвартс

26 декабря 2003 — свадьба Гарри и Джинни

21 июня 2004 — избрание Рона главой гильдии магических ремесел

17 июля 2005 — рождение Джеймса Сириуса Поттера

2006 — 4 января: рождение Розы Грейнджер-Уизли, 14 июня: Альбуса Северуса Поттера

2008 — 16 мая: рождение Лили Луны Поттер, 28 июня: Хьюго Грейнджер-Уизли

Декабрь 2009 — назначение Гарри главой Аврората

30 июня 2011 — открытие Музея Магии

22 марта 2014 — избрание Адриана Акерли министром магии

Март 2016 — назначение Гермионы главой Отдела магического правопорядка

Действия в главе разворачиваются: с 9 по 12 мая 2017

Гарри на мгновение застыл в смятении. Он постоял в тишине, затем медленно пошел обратно по тропинке к Кроакеру, который с явно недовольным видом все так же стоял у фонтана.

— Что вы натворили? — резко спросил глава Отдела тайн.

— Я сделал всё точно так, как мы и планировали.

— Ритуал был правильный, я в этом уверен.

— Я знаю, магия всё время была со мной и реагировала на заклинания. Но это не сработало, — признал Гарри.

Кроакер на мгновение задумался с хмурым видом, а Гарри почувствовал, как последствия событий давят на плечи словно свинцовое одеяло. Наконец, невыразимец произнес:

— Мы находимся в преддверии полнолуния. Нужно было дождаться подходящего дня.

Гарри кивнул, слишком измотанный, чтобы возражать или спорить.

— Завтра. В то же время, — распорядился Кроакер. — И ни слова о сегодняшнем провале.

Гарри снова молча кивнул и позволил невыразимцу аппарировать себя из аномальной зоны в Атриум.

* * *

На следующее утро Гарри с трудом поднялся с постели. Ему понадобилось две чашки крепкого кофе и продолжительный горячий душ, чтобы вернуть себе хоть какую-то бодрость и привычную живость. Добравшись до кабинета, он не удивился, увидев на столе записку от министра. Вежливая просьба зайти «в удобное время» была скорее формальностью — Акерли явно ждал отчёта. Министр знал, что вчера был первый из возможных дней для наложения печати, и мог бы узнать все подробности у Кроакера, но предпочёл дождаться Гарри. Гарри его прекрасно понимал.

Он решил сразу же разобраться с этим делом, но Мэнди сообщила, что у Акерли совещание и он освободится не раньше четырёх часов.

— Хорошо, зайду позже, — ответил Гарри, чувствуя лёгкое облегчение, что сможет отложить неприятный разговор.

Он механически занялся рутинными делами, но мысли о предстоящей второй попытке преследовали его. Сомнения и чувство вины росли с каждой минутой. Когда Станислас поинтересовался, как продвигается дело, Гарри сухо ответил:

— Сегодня вечером узнаем.

Причард не стал задавать лишних вопросов, понимая необходимость хранить тайну.

В назначенный час Гарри вошёл в кабинет министра. Акерли, едва взглянув на его мрачное лицо, приподнял брови и промолчал. Когда дверь за ним закрылась, министр, не говоря ни слова, подошёл к шкафу, достал бутылку огневиски и два стакана, сел рядом с Гарри и протянул ему один из них.

— Думаю, это не помешает, — заметил он с лёгкой улыбкой.

— Кроакеру это не понравится, — с усмешкой заметил Гарри, принимая стакан.

— Тем хуже ему, — откликнулся Акерли с легким сарказмом. — Что пошло не так прошлой ночью?

— Я, — коротко признался Гарри, делая глоток огневиски. — Проблема не в ритуале. Думаю, Кроакер был прав: мне просто не хватает силы.

— Полной луны ещё не было, — напомнил министр, пытаясь приободрить его.

— Так сказал и Кроакер, но я чувствую, на что способен, — Гарри покачал головой. — Сегодня я смогу сделать не больше, чем вчера.

Акерли на мгновение задумался, его взгляд потяжелел. Затем с неожиданной теплотой в голосе он произнес:

— Если и сегодня ничего не выйдет, мы найдём другой способ. Либо лучше локализуем источник магии, либо добьёмся от маггловского правительства признания этой зоны запретной и переселим деревню. Гарри, это не только ваша ответственность. Мы справимся, как бы там ни было.

Гарри задумчиво смотрел на министра. Несмотря на разногласия, в этом человеке были качества, которые он уважал: умение распознать потенциал окружающих, гибкость ума и готовность брать на себя ответственность, не перекладывая её на других. Его стиль отличался от стиля предшественника, а ценности порой расходились с теми, что были близки самому Гарри, но он был хорошим министром. Кингсли не ошибся, поддержав его в реализации амбиции.

— Я попробую сегодня вечером еще раз, — наконец сказал Гарри. — Если ничего не выйдет, тогда уже флаг вам в руки.

Он допил огневиски одним глотком и поднялся, решив, что больше им говорить не о чем. Акерли проводил его до двери, но прежде чем открыть её, он положил руку на плечо Гарри и тихо, но твердо произнес:

— Если сегодня ничего не получится, не принимайте это на свой счет. Девятнадцать лет назад миру был нужен Гарри Поттер, и вы сделали то, что могли сделать только ты. Не вините себя за то, что вы не Альбус Дамблдор.

Гарри застыл, потрясённый словами, которые, казалось, попали прямо в цель. Акерли отошёл в сторону, открывая дверь, но не торопил его. Решение, к которому Гарри пришёл в тот момент, было настолько очевидным, что он удивился, почему не догадался раньше.

* * *

Как только Гарри вернулся на свой этаж, то заперся в комнате для допросов, наложил заклинание звукоизоляции и вызвал Билла с помощью зеркала.

— Сегодня я собираюсь кое-что попробовать, — начал он, глядя в зеркальное отражение. — Мне нужно, чтобы ты прикрыл мне спину.

— Можешь на меня рассчитывать, — коротко ответил Билл.

— Я знаю, — Гарри улыбнулся. — Встретимся в десять у моего дома?

— Буду там.

Завершив разговор, Гарри быстро рассказал Станисласу о своих планах, а затем отправился на площадь Гриммо. Дома его встретили Альбус и Лили, только что вернувшиеся из школы. Они с радостью восприняли его ранний приход, но Гарри пришлось объяснить, что ему нужно срочно уйти по делам. Пообещав вернуться к ужину, он успокоил детей, и они под присмотром домового эльфа Миффи поднялись в свои комнаты делать домашнее задание.

Гарри направился в библиотеку, которая была ему рабочим кабинетом. Он достал из укромного места мантию-невидимку, спрятанную за несколькими старыми книгами, а затем подошел к письменному столу, чтобы забрать карту Мародеров. Он не прикасался к ней уже несколько недель, привыкнув к отсутствию Джеймса. Но карта словно испарилась. Гарри перерыл ящики, перебрал стопки бумаг, но всё безуспешно.

Он был уверен, что оставил её здесь. В раздражении Гарри пробормотал себе под нос несколько проклятий, подумав о Джинни. Она имела привычку брать на время его вещи, что его совершенно не волновало, но то, что она оставляла их вечно в беспорядке или не возвращала на место, — это уже раздражало неимоверно.

Спустя пятнадцать минут безуспешных поисков Гарри решил, что сможет обойтись без карты. В крайнем случае, если его заметят в замке, он извинится перед директором за свое внезапное вторжение. Прошло уже восемнадцать лет с тех пор, как он покинул Хогвартс, и теперь ему не грозили ни снятие баллов, ни отчисление.

Чтобы не тратить лишние силы, он решил добраться до Хогсмида по каминной сети. Для этого он изменил свою внешность, чтобы избежать ненужного внимания. Несмотря на час пик, ему удалось быстро выбраться из камина в небольшом переулке.

В тёмном переулке Гарри сразу же спрятался под мантией-невидимкой и бесшумно проскользнул в кладовую магазина «Сладкое королевство». Двадцать минут спустя он уже осторожно раскачивал статую Одноглазой ведьмы, стараясь избежать лишнего шума и не привлечь внимания школьников, которые могли оказаться поблизости.

Время для его визита было выбрано идеально. В Хогвартсе как раз был ужин. Ученики ели рано, чтобы затем успеть закончить домашние задания, а значит, коридоры замка в этот час были практически пусты.

Гарри уверенно поднялся на седьмой этаж. Остановившись перед гобеленом с танцующими троллями, он начал неспешно ходить туда-сюда, сосредоточившись на своих мыслях.

— Я хочу защитить других от неконтролируемой силы, — бормотал он себе под нос. — Мне не нужна эта палочка для личных целей. Я использую её лишь для того, чтобы запечатать место Великой магии, опасное для тех, кто живёт поблизости.

Спустя тридцать секунд на стене появилась знакомая дверь. Гарри ощутил облегчение и, не раздумывая, вошёл в Выручай-Комнату. На этот раз она выглядела как величественный собор, заполненный предметами из легенд и мифов. Каждый артефакт источал ауру древности и силы.

Гарри медленно прошёлся по проходам, высматривая пюпитр, на котором хранилась палочка, некогда позволившая ему одержать победу над Волдемортом. Наконец, он заметил её: она покоилась между восточной лампой и резной флейтой, украшенной изображениями крыс.

Он осторожно поднял Старшую палочку, ощутив её вес в руке. Затем положил её в карман, чувствуя одновременно восхищение и гордость, потому что ему доверили эту мощь. Гарри не считал, что сможет управлять этой силой с мудростью Дамблдора, но он был уверен в одном: жажда власти ради собственного величия, что погубила Гриндевальда и Волдеморта, не коснётся его.

Выйдя из Выручай-Комнаты, Гарри с удивлением обнаружил в коридоре Джеймса. Его сын стоял перед гобеленом с танцующими троллями, задумчиво изучая причудливое изображение.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Гарри, прищурившись.

— Папа? — Джеймс обернулся, его глаза тут же начали шарить в пространстве, будто в поисках чего-то.

Гарри понял, что всё ещё в мантии-невидимке. Он медленно стянул капюшон, открывая лицо. Джеймс посмотрел на него с выражением, в котором смешались триумф и облегчение.

— Я не ошибся! — радостно воскликнул он.

— Как ты узнал, что я здесь? — изумленно спросил Гарри.

Улыбка Джеймса угасла, и он начал заметно ерзать. Гарри насторожился, пытаясь понять, как сын мог узнать о его местонахождении. Неужели Джеймс заметил движение статуи Одноглазой ведьмы? Но это было бы невозможно... если только...

— Кто-то случайно не брал из моего кабинета одну карту во время пасхальных каникул? — произнёс Гарри с подчеркнутой строгостью.

Джеймс смутился и отвёл взгляд, и Гарри сразу понял, что попал в самую точку.

Сын залился румянцем, и Гарри уже собирался отчитать его за самоуправство, но передумал. Ведь способ, которым карта оказалась у сына, вполне соответствовал духу её создателей. Однако, по его мнению, Джеймс был ещё слишком мал, чтобы распоряжаться столь могущественным артефактом. Сам Гарри получил карту только на третьем курсе.

— Отдай её мне, — приказал он.

— Но, папа! Она же тебе не нужна! — возразил Джеймс с явным отчаянием.

Гарри был вынужден признать, что в словах сына есть логика. Карта предназначалась для изучения замка, а не для утешения родителей, переживающих за своих детей вдали от дома. Но позволить Джеймсу свободно разгуливать по школе с таким инструментом для слежки было бы неправильным.

— Хорошо, — задумчиво сказал Гарри, — но завтра ты отдашь её Виктуар.

— Виктуар? — хмуро переспросил сын.

— Да. Я напишу ей письмо, чтобы удостовериться, что ты действительно отдал карту ей.

— А что потом? Она же в следующем году заканчивает школу!

— Потом карта перейдёт к Доминику, а после — к Фредди, — решил Гарри. — А когда ты будешь на четвёртом курсе, сможешь взять её себе.

— Но потом... — начал было Джеймс, но Гарри перебил его:

— А после твоего выпуска карта перейдёт к Алу.

— Это несправедливо! — воскликнул Джеймс, сжимая кулаки.

— А затем к Лили, — невозмутимо завершил Гарри.

Джеймс на мгновение уставился на отца, очевидно, выискивая аргументы, чтобы переубедить его. Но вскоре понял, что спорить бесполезно.

— Ну, ладно, — с неохотой пробормотал он.

— Вот и хорошо. Но скажи, как ты смог активировать карту? Кто рассказал тебе пароль?

Щёки Джеймса снова вспыхнули, но он упрямо поджал губы. Гарри вздохнул. Он слишком хорошо знал своего сына. Джеймс скорее лишится карты, чем выдаст сообщника. Этот вопрос придётся отложить, но подозреваемых у Гарри было немного. Вероятнее всего, это был либо Рон, либо Джордж.

— Ладно, с этим я разберусь позже, — сказал он. — А сейчас мне нужно идти.

Джеймс, заметно подавленный, сделал шаг к отцу, собираясь его обнять, но вдруг остановился и задал вопрос:

— А зачем ты здесь, папа? И как ты исчез с карты? Когда я появился, тебя на ней не было.

— Это тебе знать не обязательно, — мягко ответил Гарри, накинув мантию. — А теперь иди на ужин. И поживее.

— Ну, папа… — протянул Джеймс умоляющим тоном.

— Джеймс, — прервал его Гарри, строго глядя на сына. — Ты заслужил наказание не только за то, что взял у меня карту, но и за то, что находишься здесь, а не в Большом зале. Так что считай, тебе ещё повезло, что ты отделался лёгким испугом.

После этих слов Джеймсу не понадобилось много времени, чтобы понять, что сейчас лучше было не спорить и вообще держаться тише воды ниже травы.

— Хорошо, папа. Увидимся. Передавай привет маме!

— Обязательно передам. И постараюсь уговорить маму не отправлять тебе вопиллер, чтобы научить не рыться в моих вещах.

— О, нет, ты же не скажешь ей!

— Ты ведь знаешь, как это работает, молодой человек. Мы не скрываем друг от друга такие вещи. И можешь сказать Виктуар, что Билл и Флер тоже узнают о твоем маленьком подарке для неё.

Джеймс скорчил недовольную гримасу, но услужливо подставил щеку для поцелуя, что было явным знаком облегчения: ему повезло, что он отделался так легко. Правда, в глубине души он уже строил планы, как убедит Виктуар вернуть ему карту.

Когда Гарри подошел к двери, сын окликнул его:

— Папа, а ты мне когда-нибудь разрешишь взять твою мантию?

— Она мне постоянно нужна, — ответил Гарри. — А теперь иди!

— Хорошо, пап, — сказал Джеймс слишком благоразумным голосом, чтобы быть по-настоящему искренним.

Гарри отвернулся, чтобы сын не увидел его улыбки, махнул рукой на прощание и шагнул в коридор, давая сыну возможность присоединиться к друзьям в Большом зале.

Вернувшись на площадь Гриммо, Гарри поужинал в кругу семьи, поцеловал Альбуса и Лили, а затем поднялся наверх, чтобы подготовиться к вечернему ритуалу отхода ко сну.

После двух часов сна он сообщил Джинни, что ему нужно уйти ненадолго. Он не стал уточнять, куда именно, но пообещал рассказать ей о карте Мародеров, которая отныне снова была в деле. Сейчас же у него была назначена встреча с магическим холмом.

* * *

Билл ждал его у двери.

— Мы возвращаемся к источнику магии, — сказал Гарри. — Я собираюсь провести ритуал, который Кроакер расшифровал на фонтане.

Билл кивнул, ничуть не удивившись. Похоже, он уже догадывался о большей части истории.

— Мы пробовали вчера, но ничего не получилось, — продолжил Гарри. — Мне не хватило сил. Сегодня, думаю, получится, но Кроакер не должен приближаться к моей палочке. НИКТО не должен прикасаться к ней. Ясно? Если нужно, оглуши его. Это крайне важно.

— Никто не тронет твою палочку, — повторил Билл, не моргнув глазом. — Я без проблем оглушу этого идиота. Если он хотя бы шаг сделает в твою сторону, сильно об этом пожалеет.

— Отлично. Тогда погнали. Не подбросишь меня?

Когда они подошли к фонтану, Гарри через зеркало сообщил Кроакеру, который ждал его в Атриуме, что он уже на месте. Ученый тут же аппарировал к ним, не скрывая раздражения:

— Я же говорил вам не аппарировать самому! Что он здесь делает? — добавил, заметив Билла.

— Он мне нужен, — коротко ответил Гарри. — Пора идти, некогда спорить.

— Но…

— Хватит! — отрезал Гарри властным голосом, который использовал обычно только для исполнения обязанностей командующего аврорами. — Я должен начать ритуал, не отвлекайте меня.

Жемчужный диск уже появился из-за деревьев. Гарри присел на стартовый камень, сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Он знал, что может не беспокоиться о Кроакере. Билл был рядом.

Когда он почувствовал, что готов, Гарри медленно достал из кармана Бузинную палочку и поднял её перед собой. И начал. Это были те же слова, что и накануне, те же шаги, те же повороты. Но все было по-другому. Накануне вечером он танцевал, а сейчас — буквально летел. Он забыл об ориентирах, которые должны были его вести, и просто позволил магии увлечь себя.

Когда настал подходящий момент, он ощутил это. Сила нарастала, наполняя его, и весь холм начал резонировать, а земля дрожала под ногами. Он подошел к концу своего словесного пути. Теперь оставалось только поставить точку. Он произнес последнее слово, состоящее из одного слога, но в нем заключалась вся сила. Звук был настолько громким, что казался незнакомым, и Гарри понял, что это было именно то слово, которое должно было быть произнесено.

Бузинная палочка резко дёрнулась, но Гарри не выпустил её. Учитывая опыт прошлого дня, он был готов к этому и держал её крепко. Он был её хозяином, и артефакт подчинился. Феноменальная сила встретилась с первобытной магией этого места.

На мгновение две силы уравновесились. Казалось, время остановилось, а затем магия Гарри возобладала, заставив другую силу уступить. Раздался громовой раскат, и земля задрожала, когда печать была наложена.

Гарри ощутил, как его наполняет магия. Пальцы покалывало, а волосы встали дыбом от необычайной энергии, охватившей его. В этот момент он почувствовал себя самым могущественным волшебником своего поколения — непобедимым, абсолютным повелителем. Никто не мог навязать ему свою волю или законы, он был властелином судеб.

Гарри собрал волю в кулак. Это опьянение было опасным. Он не мог не удивляться, как Дамблдору удавалось оставаться настолько скромным, обладая такой силой. Вспоминая о необыкновенной самоиронии великого волшебника, он восхищался им еще больше.

Он знал, что не был Альбусом Дамблдором. Девятнадцать лет назад он поступил правильно, отказавшись оставить эту палочку себе. Гарри сделал глубокий вдох, чтобы вернуть самообладание. Постепенно напряжение уходило, а тело начинало дрожать, когда магия отступала.

Гарри почувствовал, как силы покидают его, и рухнул на колени. Он услышал торопливые шаги, а затем голос Билла прорезал тишину:

— Ты в порядке?

— Думаю, да, — с трудом ответил Гарри, пытаясь прийти в себя. — Думаю, да.

Он огляделся, чтобы оценить ситуацию. Они находились на самой вершине холма, там, где прежде зиял разлом. Гарри положил руку на землю и ощутил легкую вибрацию. Магия бурлила под наложенной печатью.

— Ты сделал это, — мягко сказал Билл. — Можешь встать? Могу я помочь тебе подняться?

Звуки шагов и запыхавшийся Кроакер, который уже поднимался по холму, подтвердили его слова. Гарри схватился за руку Билла и поднялся на ноги.

— Как вы это сделали? — спросил невыразимец, не скрывая удивления.

Убедившись, что Гарри может стоять на ногах, Билл шагнул в сторону и встал напротив.

— Это был тот же ритуал, — продолжил Кроакер, подходя ближе. — Но вы изменились. Стали гораздо могущественнее. Очень могущественным. Вы были...

Его взгляд задержался на палочке, которую Гарри все еще держал в руке.

— Это палочка братьев Певерелл? — спросил он, с интересом глядя на артефакт. — Палочка старшего брата, также известная как Бузинная палочка?

— Неважно, как я это сделал, — устало ответил Гарри.

— Можно мне взять её хотя бы на минутку? — настойчиво попросил Кроакер, как будто заворожённый артефактом.

— Нет, нельзя.

— Вы не понимаете её ценности, — горячо возразил невыразимец.

Билл не медля поднял свою палочку.

— Он сказал «нет», — твёрдо повторил он. — Если вы сделаете хоть шаг в её сторону, я вас оглушу.

Голос Кроакера, главы Отдела тайн, стал пронзительно плаксивым, таким, каким Гарри никогда не думал, что он может быть:

— Прошу вас, — умолял он. — Я просто хочу прикоснуться к ней.

Билл подошел к Гарри, взял его за руку и вместе они аппарировали. Приземлились прямо у дома на площади Гриммо. Гарри поспешил открыть дверь и вошёл в дом, за ним последовал Билл. Хотя Кроакер вряд ли мог бы их выследить, он с облегчением осознал, что теперь они были в безопасности под защитой чар Фиделиуса.

В коридоре Гарри спрятал палочку в карман, чтобы избежать лишних прикосновений к ней. Билл молча наблюдал за ним, а затем заметил:

— С тобой не соскучишься.

— Спасибо за помощь, — коротко ответил Гарри.

— Это стоило того, чтобы увидеть, как этот ублюдок теряет самообладание, — усмехнулся Билл. — Угостишь меня выпивкой?

— С удовольствием, но мой вечер ещё не закончился. Мне нужно закончить последнее дело на сегодня, — извинился Гарри.

— Некоторые вещи не могут ждать. Значит, в другой раз.

— Да, я буду рад, — пообещал Гарри. — Слушай, можешь меня аппарировать еще в одно место? У тебя есть время?

— Конечно.

— Милый, это ты? — донёсся голос Джинни с верхней площадки лестницы.

— Я просто забежал на минутку, вернусь через час, — ответил Гарри.

— Ты с кем-то? — спросила Джинни.

— Он уже ушёл. Увидимся позже, любимая.

Затем он шепнул Биллу:

— «Сладкое королевство».

Они незаметно вышли из дома, чтобы оттуда уже спокойно аппарировать. Оказавшись у задней части магазина сладостей, Билл спросил:

— Что теперь?

Гарри задумался и понял, что без посторонней помощи он не сможет попасть домой, потому что общественный камин на ночь закрывали.

— Ты можешь подождать меня часик?

— Конечно, могу.

Вот что ему всегда нравилось в Билле, так что это, что во время работы он никогда не болтал попусту.

Долгий путь по извилистым подземельям до статуи Одноглазой ведьмы показался Гарри бесконечным. Он с трудом поднялся по пустынной лестнице Хогвартса на седьмой этаж перед гобеленом с троллями.

Святилище магических артефактов было залито сиянием полной луны, проникающим через высокие окна. Проходя между пюпитрами, где хранились сокровища, Гарри почувствовал, как на него снизошло глубокое умиротворение. Усталость исчезла, и он вдохнул ароматный воздух вокруг себя. С успокоенной душой он достал из-под мантии Бузинную палочку и положил её на место. Он размышлял об этом месте, запечатлевая ее образ в своем сознании, зная — или, по крайней мере, надеясь, — что ему никогда не придется сюда возвращаться за ней.

Его взгляд упал на сапоги «Семь лиг». На секунду он подумал, не взять ли их, чтобы побыстрее добраться до дома, но с улыбкой отверг эту мысль. Он пришёл избавиться от одного магического артефакта, а не унести с собой другой.

Молча он прошёл через весь замок к Биллу, который терпеливо его дожидался.

* * *

Когда на следующее утро прозвенел будильник, Гарри застонал, перевернулся на бок и снова закрыл глаза. Он проснулся лишь около двух часов дня. Джинни сидела за письменным столом в их спальне, очевидно, работая над статьей.

— Ты должна была меня разбудить! — упрекнул он, увидев, который час.

— Я пыталась, но ты выглядел таким измученным и так поздно лег, — ответила она. — Я поговорила со Станисласом, и он сказал, что в офисе нет ничего срочного.

Гарри согласился, что сон действительно пошел ему на пользу, и что Причард справится с повседневной работой отдела и без его участия. Однако, после того как он принял душ, побрился и позавтракал — он был невероятно голоден, — Гарри все же позвонил Стэну.

— У меня подушка сломалась, — пошутил он. — Буду через полчаса.

— Я слышал, что ты хорошо поработал прошлой ночью, — ответил Причард. — Забегал Аполло и все рассказал мне. Он был очень доволен.

— Могу себе представить.

— Матеус также сообщил, что то же самое подтвердили и его измерения: всё вернулось в норму. Сказал, что его начальник был в ужасном настроении и не захотел сообщать нам эту новость лично. Есть идеи, почему?

— Ну-у. Может, и есть парочка идей… Ничего особенного. Что-нибудь ещё?

— Больше ничего. Ах да! Твой шурин звонил. Они с коллегами убрали антимагическую стену и отправились прогуляться по деревне. Всё вернулось на свои места. Я отправил Спиннет и Обалу проверить, на месте ли предупреждения для волшебников и магглоотталкивающие чары.

— Превосходно.

— Думаю, мы контролируем ситуацию. Если хочешь, можешь взять выходной. Я тебе его даю, — пошутил Станислас.

— А знаешь что? Пожалуй, я его даже возьму. Если министр будет меня искать, передай, чтобы связался со мной по зеркалу.

— Ладно, хорошего отдыха.

— Спасибо, Стэн. Увидимся завтра утром.

* * *

Прибыв в Министерство на следующий день, Гарри сразу направился на встречу с Акерли. Совместная работа против Кроакера сблизила их, и он чувствовал, что его формальный шеф имеет полное право узнать из первых уст, как была решена проблема. Гарри сомневался, что глава Отдела тайн стал бы добровольно отчитываться перед министром.

Мэнди встретила его с улыбкой, когда он вошел в приёмную. Взмахнув рукой, она жестом пригласила его сразу постучать в дверь кабинета, продемонстрировав, что у нее есть указания не заставлять его ждать. Гарри поблагодарил ее и вошел в кабинет министра.

— Мистер Поттер, прошу, присаживайтесь, — тепло поприветствовал его Акерли. — Не желаете ли чашечку кофе?

Гарри согласился и сказал:

— Я не задержу вас надолго, я ещё не был даже у себя, сразу же направился к вам.

— Ценю такой подход, — дружелюбно улыбнулся Акерли.

Через несколько секунд командующий Авроратом держал в руках дымящуюся кружку, а его собеседник устроился в кресле рядом.

— Надеюсь, вы с пользой провели выходной. Судя по тому, что мне рассказали, вы его заслужили. Похоже, в вас скрыта большая сила, чем вы думали позавчера.

— Скажем так: когда меня доводят до предела, во мне просыпаются неожиданные таланты, — ответил Гарри.

— Не особо удивлен. На вас можно полагаться, мистер Поттер. Могу спросить, что помогло вашей второй попытке стать успешнее первой?

Гарри задумался, стоит ли раскрывать Акерли тайну своего секретного оружия, но так и не мог заставить себя поделиться этим.

— Мои методы эффективнее, если они остаются тайной, — сказал он, улыбнувшись, чтобы смягчить отказ.

Министр кивнул, как будто такой ответ не стал для него неожиданностью, и продолжил, не настаивая:

— Вы читали прессу?

— Никогда не читаю, — ответил Гарри. — Это вопрос образа жизни.

— Значит, от вас ускользнуло, что наши опасения по поводу нестабильного периметра наконец-то привлекли внимание «Пророка». Теперь мне предстоит объяснить, как мы справились с внезапной вспышкой магии и сохранили в тайне Статут, несмотря на волнения среди магглов.

— Мы сделали всё, что могли. Быстро прибыли на место, выявили проблему. Ликвидаторы заклятий помогли минимизировать последствия, а Отдел тайн справился с этим меньше чем за десять дней. Вы можете уверенно заявить, что ситуация под полным контролем.

— Всегда есть несколько способов представить факты. Я могу подчеркнуть способность Министерства магии справляться с непредвиденными и сложными ситуациями и поблагодарить собственные службы за их эффективность. Однако я также мог бы добавить новую главу в историю о национальном герое.

— О нет! — взмолился Гарри, мгновенно сообразив, на что намекал министр.

— Что-то мне подсказывало, что вы так отреагируете, — вздохнул Акерли, но по его виду нельзя было сказать, что он сильно расстроился.

— А это действительно необходимо? — кисло спросил Гарри, чувствуя, что сегодня тот вполне настроен благосклонно и, возможно, его наконец-то услышат.

— Вовсе нет, — ответил Адриан. — Но я не могу скрывать, какую важную роль вы сыграли, если не уверен, что вы хотите этого.

— Спасибо за заботу, но я был бы рад избежать огласки, — поспешно добавил Гарри.

— Я так и предполагал, мой дорогой мистер Поттер. Однако будет нелишним упомянуть, что, хотя с момента Битвы за Хогвартс прошло девятнадцать лет, вы по-прежнему остаётесь защитником, стоящим между нами и любой возможной угрозой.

— Вы хотите использовать меня в качестве боггарта.

— Хорошо выиграть войну, но еще лучше — вовсе избежать ее.

— У вас есть основания полагать, что такой комментарий действительно нужен?

— Только в качестве меры предосторожности.

— В таком случае я остаюсь при своем мнении.

— Правильно ли я понимаю, что вы предпочитаете, чтобы я воздал все почести мистеру Кроакеру?

— С вашей стороны, весьма вероломно ставить меня перед таким выбором, — заметил Гарри с легким смешком.

— Этот человек просто невероятен, — шутливо сказал Акерли. — Столько самодовольства и бесчувствия делают его почти комичным персонажем. Вчера он показался мне немного не в себе. Что, чем возьми, вы ему сделали?

— Я показал ему частичку Дамблдора, которая спит во мне, — спокойно ответил Гарри. — За Кроакера я не переживаю. Если журналисты начнут его хвалить, он быстро вернется к своим истокам.

— Надеюсь, вы осознаете, какую ответственность на себя берете, — сказал Акерли с серьезным видом.

— Должен же я временами творить глупости, — улыбнулся Гарри, поднимаясь из уютного кресла. — Хорошего дня, господин министр.