Клоп (джен)

Всё-таки это очень хорошо, что чемпионы освобождаются от экзаменов — то время, которое студенты тратят на подготовку и сдачу, я потратил на общение с адвокатом, вернее, на всякие судебные и досудебные дела. Министерство пробовало заартачиться, когда мы известили его об иске, который собирались подать в самое  ближайшее время — о компенсации за пропавший домик Поттеров. Я думаю, что в министерстве очень сильно нагорело тому или тем, кому в голову пришла очень «светлая» мысль устроить из домика мемориал — тем самым министерство объявило себя управляющим имуществом Гарри Поттера, то есть обязалось следить за ним, рационально использовать и **сохранять** в хорошем состоянии до его совершеннолетия. Даже если бы домик никуда не исчез, иск и тогда бы я имел право предъявить — во-первых, за то, что мемориал был устроен без моего согласия, и неважно, что мне тогда было чуть больше года, договор, который, кстати, также отсутствовал, должен был подписать мой опекун, которого очень своевременно законопатили в Азкабан; во-вторых, за неуплату полагающихся мне отчислений за использование моей собственности в качестве памятника, то есть не по прямому своему назначению; ну и в-третьих, за то, что не уберегли мою недвижимость, то есть фактически украли.

Вся прелесть ситуации заключалась в том, что определить, куда ж это подевалась недвижимость, министерство не могло — в штате у них не было нужных специалистов, «Это же страшная Кровная магия!», а приглашать кого-то со стороны — кого? Британские маги, даже если кто-то и владел нужными навыками, а таковые были, взять любого главу старинного рода, вовсе не горели желанием помогать родному министерству и рисковать, что после оно же обвинит их в применении запрещённых методов, а оно могло, с логикой там не дружили никогда. Иностранные специалисты — ну, во-первых, им нужно платить, и платить очень много, как любому узкопрофильному профессионалу; а во-вторых, вряд ли кто-то из них согласился бы сотрудничать с британским магическим министерством, просто из принципа. Поэтому промариновав несколько дней родное министерство, мой адвокат выкатил им мировое соглашение — они в срочном порядке признают мистера Поттера совершеннолетним со всеми вытекающими, а мистер Поттер благосклонно соглашается впредь не предъявлять претензий за утерянную собственность. Меня это более чем устраивало, потому что ничто не мешало мне продать эту мою собственность позже, буде у меня такая нужда. Как? Да через гоблинов. Всегда найдётся кто-нибудь, кому нужна недвижимость и кто не хочет её афишировать, равно как и свой адрес проживания. Министерство вычеркнуло сей адрес и участок земли из своих кадастров, но и дом, и участок никуда не пропали, а спрос на такие скрытые локации хоть и небольшой, ибо стоит это всё очень больших денег, но стабильный. Не то чтобы у меня была нужда продавать, но иметь такое в списке активов рода никогда не помешает. На радостях от того, что не придётся платить за пропавшую недвижимость, министерство срочно провело необходимую процедуру, так что теперь я эмансипированный совершеннолетний, только вот в соглашении ничего не было сказано о двух вышеупомянутых моментах — об отсутствии контракта и невыплате отчислений, так что никто и ничто не мешает мне, если у меня будет такая необходимость, напомнить министерству об этом позже — адвокат мой, хоть и не Блэк по крови, в достаточной мере проникся духом этого семейства, поэтому никогда не спешил выставлять сразу все требования, и мне советовал всегда сначала подождать и выслушать, что предложит противная сторона.

Он же буквально взвился на дыбы, когда меня попытались вызвать в качестве свидетеля по делу об исчезновении Дамблдора и под шумок хотели напоить Веритасерумом — ох и летали аврорские клочки по закоулочкам! С чего вдруг аврорат решил, что мистер Поттер может быть свидетелем? Он такой же студент Хогвартса, в котором пропавший был директором, как и сотни других студентов, почему был вызван именно он? Нет, никаких особых отношений у мистера Поттера с мистером Дамблдором не было и не могло быть, а Сириусу Блэку, которого недавно оправдали, будет ОЧЕНЬ интересно узнать, в чём таком подозревают его крестника. Следователь аврората, который, как и все, считал Сириуса главой темнейшего рода Блэк, мысленно чертыхнулся, сильно сократил список вопросов, которые он намеревался мне задать, и оставил мысль про Веритасерум, применять который, кстати, разрешалось к обвиняемым, но никак не к свидетелям, максимум, на что можно было «раскрутить» свидетеля, это магическая клятва, да и то только с его добровольного согласия. Репутация рода — великая вещь!

О том, что глава рода Блэк теперь я, пока что было известно только в палате лордов, а это не то место, откуда свободно исходит информация, особенно если на то нет желания самих лордов...

Но иск к министерству относительно поттеровского домика был не единственным. Ещё оставалось «невыясненным», кто именно подкинул моё имя в Кубок. И неважно, что Турнир уже озакончился. Посовещавшись с адвокатом, мы решили использовать ту же схему, что и в случае с домиком — предъявить иск школе Хогвартс в лице её директора, а потом, сменив гнев на милость, так уж и быть, отозвать иск взамен на возможность Поттеру уйти из школы на домашнее обучение, благо род Блэк, крестником которого я являюсь, в состоянии обеcпечить полноценный учебный процесс юному магу.

На встрече с Люциусом, которая проходила, как обычно, в кабинете у профессора Снейпа, было много разговоров о будущем. Малфой-старший, как и обещал, поблагодарил меня за «ликвидацию» директора лично и очень горячо.

— И хоть для нас, попечителей, это головная боль, начинать поиски нового директора, да ещё в конце года, но сознание того, что магмир избавился от этого паука, приносит огромное облегчение. Вы всё-таки не оставили мысли перейти на домашнее обучение, Генри?

— Нет, милорд. Даже если в Хогвартсе не будет Дамблдора, я сам чувствую, что я эту школу уже давно перерос. Не в плане знаний, хотя тут как посмотреть, но в плане личном. Я чувствую себя гораздо старше не только сверстников, но даже старшекурсников. Слишком много нехорошего случилось со мной в Хогвартсе, и это уже ничем не перекроешь. Когда-то я считал замок своим домом, но теперь этого чувства нет, больше того, мне даже физически неприятно здесь находиться.

Тут подал голос профессор: — Прекрасно понимаю вас, Генри. Когда-то и я был счастлив оттого, что пришёл сюда на учёбу. А в день выпуска радовался как сумасшедший, что больше не придётся здесь находиться. Ненадолго, впрочем.

— Северус, так ты тоже, как я понял, планируешь оставить Хогвартс?

— Конечно. Хочу сделать это прежде, чем Попечительскому совету придёт в голову мысль назначить директором кого-нибудь из деканов, как это обычно делалось. Тем более что Генри сделал мне предложение, от которого невозможно отказаться.

Люциус покивал головой: — Наставничество? Мне стоило догадаться. Не скажу, что я рад твоему решению, всё-таки для слизеринцев ты был прекрасным деканом, но понимаю тебя очень хорошо...

Результатом этой встречи была договорённость моя и Люциусом на представление моих интересов в Визенгамоте и палате лордов — Малфой имел там один голос, теперь же к нему добавлялись ещё и мои голоса от родов Поттер и Блэк. Сам я пока впрягаться в это не хотел — мне надо учиться, да и разбирался я во всех общественных течениях магмира ещё слабо,  так что пусть Люциус пока распоряжается моими голосами, мне он этим точно не наавредит, зато не позволит этого сделать другим. По крайней мере, пока я не сдам СОВ. А там посмотрим... Может, и продлю это соглашение, если, например, отправлюсь путешествовать после окончания учёбы, как и полагается молодым аристократам...

Люциус довольно потирал руки. Помимо голосов, переданных ему мною, за ним же числился и голос профессора Снейпа, то есть Принца. Зельевар подсуетился и почти сразу же после пропажи Дамблдора провёл все полагающиеся мероприятия, приняв род своей матери. Он не был особенно богатым, но зато весьма старинным, а стало быть, накопившим огромный запас знаний, умений и кое-чего ещё, что в магмире ценилось куда больше золота. Репутация. И чем древнее род, тем темнее у него репутация — не в смысле чего-то незаконного, хотя и такого хватало, мораль тысячелетней давности отличалась от нынешней. Во многом маги продолжали мыслить категориями времён Основателей, хотя я не видел в этом чего-то нелогичного — око за око, врага надо добивать не отходя от кассы, нельзя оставлять после себя свидетелей... Увы, мне — вернее, сначала прежнему Поттеру, а потом уж мне — пришлось на собственной шкуре испытать такое, так что насчёт репутации Принцев я не обольщался — зельевары плюс менталисты, в присутствии любого из них надо не только дышать, но и думать предельно осторожно. Артефакты не панацея, либо они должны быть исключительной силы, а значит, запредельно дорогие, а такое могли себе позволить очень и очень немногие... Мародёрам во главе с моим «папенькой» просто несказанно повезло, что в те времена Снейп не являлся признанным наследником и семейство Принцев, доживавшее свои предпоследние дни в лице старого Озириса Принца, не спешило вписываться за полукровку, к тому же сына весьма строптивой девицы, ушедшей к магглам. Своего внука старый хрен признавать не спешил, видимо, оценивал и прикидывал, достоин ли нищий и злобный мальчишка такой чести. Наконец, уже находясь на смертном одре, признал, что да, достоин и написал соответствующее завещание, которое суждено храниться у гоблинов до нужного момента. Момент это настал вскоре после того, как Снейп стал профессором Хогвартса, гоблины пригласили его в банк и ознакомили с распоряжениями его деда. Главным условием принятия наследства была личная свобода кандидата, «Принцы не служат никому!», чего, понятное дело, у Снейпа тогда не было — сперва Тёмный Лорд, потом Дамблдор со своим общим благом...

Рассказывая мне всё это в приватной беседе, Люциус хвалил меня за мысль сотрудничать с профессором и правильно выбранный мною тогда тон:

— Честно сказать, зная ваши прежние отношения с профессором, не говоря уж о вашем отце, я был поражён тем, что вы сумели найти с ним общий язык.

— Ну я ведь рассказывал вам, почему я «поумнел», спасибо дементорам. Но даже если просто подумать... Те же Мародёры — что от них осталось? Один в могиле, другой в Азкабане и вероятно, скоро тоже отправится на тот свет, третий на самом дне общества, четвёртый отправился прямиком из Азкабана к мозгоправам, не тюрьма, но очень похоже. Не ко всему профессор приложил руку сам, но тем не менее... Любому вменяемому человеку должно быть понятно, что с таким лучше не ссориться. Хотя бы. А лучше сотрудничать и если совсем повезёт, то и дружить.

— На Слизерине это всегда понимали. Вот почему ни характер, ни бедность не служили поводами для насмешек и вражды. Во-первых, характеры практически у всех чистокровных далеко не сахар, а во-вторых, бедность и низкий социальный статус могут измениться в мгновение ока, в зависимости от нужд рода. Можно стать из оборванца наследником, а то и главой рода, как выражался Антонин Долохов, «из грязи в князи». И это не будет выглядеть так, будто род пригрел бедного родственника, потому что, как вы уже поняли, Генри, деньги в магмире играют далеко не самую важную роль, а все необходимые знания и навыки новоиспечённый член рода получит в полном объёме, потому что действительно достоин этого и сумеет принять то, что ему предоставят. А можно в одно мгновение из наследника стать никем, ваш крёстный тому пример.

— Значит, когда Драко оскорблял Уизли...

— Оскорблять того, кто с удовольствием оскорбляется, весьма забавно, согласитесь. На счёт того же Персиваля Драко практически никогда не высказывался — этот молодой человек старается как можно сильнее дистанцироваться от своего одиозного семейства. Не являясь ни сильным, ни очень умным магом, он тем не менее нашёл свою нишу — бюрократия, законопослушность. Персиваль Уизли, конечно, не обогатит магмир какими открытиями и достижениями, но и не навредит ему. И он не забывает о том, что он всё-таки маг.

Разговор этот у нас состоялся вскоре после окончания учебного года, в шикарном ресторане, кстати, маггловском, куда меня пригласил Люциус. Мотивировал он это тем, что ему хотелось побеседовать со мною тет-а-тет, а то все предыдущие встречи у нас проходили в Хогвартсе, в аппартаментах профессора, и беседовали  мы там «на троих». А вот именно так, чтобы были я и лорд Малфой,  мы ещё не встречались. «Я в основном знаю вас по рассказам сына и Северуса, а пора бы уже мне самому ближе познакомиться с вами, Генри, тем более что мы родственники...» Люциус одобрил моё намерение продолжать образование самостоятельно, а также мой выбор наставника.

— Я со своей стороны могу помочь вам по части магических традиций, если у вас возникнет такая нужда. Конечно, у вас в распоряжении портреты предков, это прекрасный источник информации. Однако с современным положением дел они вряд ли знакомы в полной мере, политика зачастую  дело сиюминутное, пока вы научитесь ориентироваться и лавировать в течениях, может пройти много времени. Как тот, кому вы доверили свои голоса в Визенгамоте, я просто обязан это делать.

— А профессор Снейп? Он ведь тоже передал вам свой голос?

— Северусу это не нужно. Во-первых, в этих течениях он ориентируется ничуть не хуже меня,

вспомните, где он был деканом столько лет. А во-вторых, голос свой он передал мне не от неопытности, а просто потому, что он терпеть не может политику и ему до смерти жалко времени, которое он может посвятить исследовательской  работе, он столько лет был лишён этого, а теперь наконец дорвался, его работа в Отделе Тайн захватила его целиком и полностью. Максимум, на что он теперь хочет отвлекаться, это его наставничество для вас, Генри. И я его очень хорошо понимаю. Кстати, он и предложил мне дать вам, Генри, несколько уроков, если можно это так назвать, по части магической истории с точки зрения чистокровных. В Хогвартсе этому не учат.

— Понимаю. И благодарю, милорд.

— Знаете, Генри, пожалуй, называйте меня по имени. Всё-таки по положению мы равны, да и воспринимать вас как ровесника своего сына я уже не могу, вы морально старше его, так что...

— Спасибо, Люциус,  — я улыбнулся. — К профессору Снейпу я с таким предложением обратиться вряд ли осмелюсь.

— А вы подождите, наверняка Северус вам сам такое предложит. По крайней мере, после того, как вы станете Мастером в какой-либо области — уж точно, — тоже улыбнулся Люциус.