Наследницы (джен)

В отличие от остальных волшебниц, Корине приходилось передвигаться по своей стране самым примитивным способом — в карете. Тоже самой обыкновенной. В Жёлтой стране уже построили чудесную карету, которая двигалась сама, без лошадей — её посыпали Живительным порошком, и она ожила, как когда-то деревянные солдаты Урфина Джюса. Корина знала, что эти кареты уже есть в Фиолетовой стране, ими пользуются Железный Дровосек и Веса, а также весь их детский приют (для приюта были построены кареты специальные, многоместные), но сама просить себе такую же не спешила. Нет, она бы первая выпросила себе такое чудо — в конце концов, она ведь королева! Да только в Жёлтой стране правителями были Том и Лили, а с Лили Корина много лет подряд не ладила. Вот так вот. Все ей мешают быть счастливой и жить в комфорте!

В общем, карета у неё была обычная (красивая, конечно, по-королевски, но кроме этого — ничего особенного), запряжённая четвёркой лучших лошадей — Корина в такой ездила и раньше, когда правила Зелёной и Фиолетовой страной. Ехать от Всецарственного до Когиды было, правда, далековато. Но Корина успешно представила это как «выезд королевы к любимому народу», так что путешествие прошло вполне неплохо. По крайней мере, везде находились люди, готовые встречать её с цветами и криками «ура». Не так много, как хотелось бы, но Корина надеялась, что в будущем она этого ещё добьётся.

Только бы Энни оказалась в своём домике в Когиде. А то улетит опять куда-нибудь — Корина что, её дожидаться должна? Это будет уже и вовсе унизительно.

Энни оказалась дома. Корина ещё с улицы увидела, как шевелятся ветки на одной из пышных черешен, растущих у дорожки к дому, а потом разглядела и саму девчонку, хотя и полускрытую листвой, но сомнений быть не могло — это, безусловно, Энни. Кто-то с другой стороны дерева что-то произнёс, Энни со смехом что-то ответила.

Корина подождала у кареты. Энни не спешила спускаться и выходить ей навстречу, хотя вокруг уже собралась толпа любопытствующих Жевунов, да и карета грохотала по улице перед тем, как остановиться у дома, так что не заметить приезд королевы Энни не могла. Выделывается, как всегда!

— Отправьте кого-нибудь, пусть скажет, что прибыла королева, — обратилась Корина к стоящему рядом Жевуну. Тот поклонился и торопливо побежал к дому Энни сам:

— Госпожа фея Энни! К вам с визитом её величество королева Корина!

— Ну пускай заходит, — отозвался весёлый голос с дерева. — Калитка открыта, я тут. Или она стесняется?

Кто-то невидимый пока на дереве, как показалось Корине, несдержанно хихикнул. Жевун растерянно обернулся. Корина в раздражении расправила плечи и нацепила на лицо ослепительную улыбку — конечно, улыбка предназначалась вовсе не Энни, а Жевунам. Должны же они видеть, что королева ничуть не стесняется. И пошла величественным шагом к калитке. Сзади мелкими шажочками потрусили две её фрейлины и главный государственный советник — не может же королева ездить по стране без свиты, она бы и десятерых взяла, да в карету все не влезут (должность советника была, кстати, чисто формальная, Корина никогда не спрашивала его советов, но везде его таскала с собой — для солидности. Его это полностью устраивало, и он был страшно горд собой).

Советник суетливо обогнал королеву и открыл перед ней калитку. Корина вошла и огляделась. По её представлениям, Энни бы стоило сейчас слезть с дерева и пригласить её в дом, угостить чем-нибудь… Понятно, что королевского приёма эта девчонка оказать не сумеет, но мы ей это великодушно простим. Подданные должны видеть демократичность королевы. А она должна иногда её демонстрировать, чтобы подданные её любили больше (слишком часто демонстрировать опасно — а то ещё решат, что это норма… и будет им ещё один повод сесть королеве на голову).

Но Энни не слезла, не поклонилась и не помчалась в дом, услужливо распахивая перед Кориной все двери. Нет, конечно, Корина не слишком-то и надеялась. Но можно же было хотя бы спуститься с дерева? Да хотя бы поздороваться!

Энни и до этого не снизошла. Только свесила голову и смотрела на Корину сквозь ветки. Проклятье. Корине что, первой с ней здороваться?

К удивлению для неё, внезапно с дерева спрыгнула другая девочка, которую Корина не слишком-то ожидала тут увидеть — Анни. Спрыгнула, неловко одёрнула платье, выпрямилась, кивнула:

— Здравствуй, Корина.

— Привет, — Корина быстро взяла себя в руки, так что приветствие получилось снисходительным с ноткой демонстрируемого дружелюбия. Интересно, что Анни тут делает? Будем надеяться, что тут не вся их семейка собралась. — Твоя тётушка не собирается мне оказать своё гостеприимство? — с некоторой язвительностью всё-таки поинтересовалась она. Анни покраснела и вскинула голову наверх, где всё ещё сидела (и видимо, не собиралась спускаться) Энни.

— А что такое? — нарочито удивлённо откликнулась Энни. — Хочешь — забирайся к нам.

Корина возмущённо открыла рот. Анни стояла растерянная и, видимо, не знала, как себя вести в такой ситуации.

Ну и как выкрутиться, не теряя королевского достоинства? Корина повернулась к своей свите и величественным жестом указала им на карету. Фрейлины понятливо поспешили назад, на улицу. Советник, помедлив, важно зашагал за ними.

Уф. Ну а Жевуны с улицы не услышат. Теперь хотя бы не будет свидетелей того, как Корине придётся призывать эту непокорную девчонку к порядку. Она подошла к дереву ближе.

— Ты с ума сошла? — зашипела Корина, запрокинув голову. — Весь народ собрался, а ты на дереве сидишь.

— Ну и что? — необычайно искренне изумилась Энни. — Я тут часто сижу. И народ это знает, — она высунулась куда-то вверх и замахала руками: — Всем приве-е-ет! Как ваши дела?

С улицы раздались ответные радостные вопли. Корине стало ещё противнее.

— Вообще-то я королева, — напомнила она как можно более едко.

— Я в курсе, — фыркнула Энни. — Анни, ну где ты там? Давай, залезай назад.

— Ты не считаешь, что перед королевой можно было бы и слезть с дерева? — возмутилась Корина. Возмущаться приходилось не очень громко. А то Жевуны услышат… Анни тем временем потопталась на земле, с сомнением поглядывая на Корину, но всё-таки полезла наверх.

Энни беспечно пожала плечами, отправляя в рот очередную спелую черешню.

— А какая мне разница, королева или нет? Я не делю людей по титулам, — заявила она. И вроде бы в насмешку, но в то же время и серьёзно. Корина давно знала этот её лозунг — «судить людей по их личным качествам, а не по чинам и титулам», и каждый раз он её бесил.

— Ну хорошо, королевский титул ты не уважаешь, — снова прошипела она сквозь зубы, — но я пришла к тебе в дом, ты могла хотя бы поэтому проявить ко мне уважение!

— Слушай, я никак не пойму, в чём проблема, — заявила Энни, снова засовывая черешню в рот. — Ты ко мне пришла, я тебе от всей души предложила — залезай сюда. Черешенки поешь, поговорим, о чём хочешь. Тебе это почему-то не понравилось. Ко мне что за претензии?

— Ты издеваешься? — хмуро спросила Корина.

— Ну что ты! Я же хочу как лучше! Черешенка очень вкусная, — мило улыбнулась Энни. — Лови! Ой…

Черешня стукнула Корину по плечу. К счастью, не лопнула и не размазалась по платью. Крепкая оказалась…

— Извини, — со смехом сказала Энни. — Я-то думала, ты руки подставишь, а ты упустила…

— И часто ты гостей на черешню зовёшь? — у Корины в душе всё кипело, но она знала, что сделать ничего не может. Да, девчонка над ней издевается, а Корина ничем не может ей ответить. Потому что если эта девчонка только пискнет, сюда сразу же примчится её блаженненькая сестрица и эта психованная Ланга.

— А что такого? — Энни невозмутимо сорвала очередную ягодку и крутила её в пальцах, собираясь съесть. — Тебе гостей удобно на троне принимать, а мне на черешне. Впрочем, это зависит от конкретного гостя…

— То есть ты не спустишься? — мрачно уточнила Корина.

— Ну почему же? — Энни потянулась за новой ягодкой. — Спущусь, как только наемся. Не буду же я тут вечно сидеть, у меня и других дел полно.

Анни что-то ей шепнула с хмурым лицом. Энни поморщилась и отмахнулась с беспечным видом, а потом перелезла на ветку повыше, и Корине теперь видны были только её ноги. Ноги были босыми, и Энни ими весело болтала, задевая шумно шелестящую листву.

Ладно…

— Вообще-то я пришла обсудить кое-какие вопросы относительно Жевунов, — высокомерно сообщила Корина. — Но если тебе безразлично, что станет с твоими любимчиками, я, пожалуй, поступлю с ними по своему усмотрению.

И она повернулась, сделав вид, что уходит.

— С какими любимчиками? — спросила Энни уже без насмешки. Скорее, с хмурой настороженностью.

Корина мысленно обрадовалась. Хотя и понимала, что радоваться ещё рано. Энни в любой момент может всё переиграть. И вообще её мышление настолько непредсказуемо и непостижимо для Корины, что лучше вовсе не радоваться.

— С твоими, с твоими. Ты же любишь всех Жевунов. Вот и спускайся, поговорим, — усмехнулась Корина. — А то кое-кому плохо придётся.

— Если кому-то из Жевунов плохо придётся, — ответила Энни снова невозмутимо и, похоже, с очередной черешней во рту, — надеюсь, тебе не надо напоминать, кому придётся плохо сразу вслед за ними?

Тьфу! Вот знала же, что рано радуется! Этим Энни её тоже часто шантажировала: «навредишь Жевунам — сразу всё о тебе расскажу». И приходилось сдерживаться, даже тогда, когда очень хотелось кого-нибудь засадить в тюрьму. Тюрьма, кстати, в городе тоже строилась. Правда, сами строители и горожане думали, что это будет городской склад. Здание было ещё не готово в целом, но засадить туда кого-нибудь уже было можно.

Корина глубоко вздохнула.

— В общем, хочешь поговорить — спускайся, — объявила она и снова притворилась, что уходит.

— Интересно, — проговорила Энни не очень громко, но так, что Корина отчётливо услышала, — а что будет, если я сейчас народу крикну, что ты угрожаешь их соплеменникам?

Корина даже зубами скрипнула и быстрым шагом вернулась под дерево.

— Слушай, ты!..

— Слушаю, — невинным тоном отозвалась Энни. — Я вся внимание.

Корина снова заставила себя вздохнуть поглубже и успокоиться. Надо держать себя в руках. Приходится, потому что сейчас она, кажется, проигрывает, а надо всё-таки добиться своего. Надо уговорить Энни не подзуживать Жевунов против королевы. Как? Неизвестно. Но надо! Иначе она перестанет быть королевой…

— Послушай, Энни, — с тихой злостью заговорила она. — Это ты приказала Жевунам собраться на границе и не пускать отряды Марранов в страну?

— Нет, конечно, — тут же ответила Энни. Без актёрства, просто ответила. — Это целиком их инициатива.

— Тогда почему ты их не отговорила?

— А должна была? — Энни свесилась сверху. Смотрела на Корину спокойно и серьёзно.

Проклятье. И правда. С чего бы Энни уговаривать Жевунов не восставать против королевы? Если они восстанут — она только радоваться будет. И конечно, встанет на их сторону. А они потом сделают её королевой. А Корину изгонят куда-нибудь. Весёленькая перспектива!

— Ты что, хочешь восстания? — поинтересовалась Корина. — Готовишь его за моей спиной? Настраиваешь на это Жевунов?

— Да Бог с тобой, Корина, — фыркнула Энни, поднимая голову и снова исчезая среди ветвей. — Ничего я не готовлю. Но если Жевуны захотят восстать — останавливать я их не буду. Сама понимаешь.

— Это нечестно, — скрипнула зубами Корина.

— Почему? — Энни снова свесилась.

— Ты что, хочешь войны в Волшебной стране? — нашла, наконец, аргумент Корина. Энни фыркнула и снова поднялась.

— Тупой наезд, — объявила она сверху. И больше ничего не сказала. Корина подождала, но в конце концов вынуждена была сама заметить:

— Но ты же хочешь сместить меня с трона.

— Поправочка, — откликнулась Энни. — Я хочу, чтобы у Жевунов был хороший правитель. Или правительница. Мне всё равно, кто это будет. Ты пока что меня в этой роли разочаровываешь, но у тебя ещё есть шанс исправиться.

— Слушай, Энни, ты можешь слезть? — рассердилась Корина. — Ну неудобно же так разговаривать!

— Ты, когда принимаешь посетителей, на троне сидишь? А им стоять приходится. Да ещё и к трону близко не подходить. И кланяться, и титул выговаривать. И вообще перед этим ещё ждать, когда ты соизволишь их принять… Как, по-твоему, им удобно?

— Я королева! — вспылила Корина, с трудом сдерживаясь, чтобы не повысить голос.

— Ну и что?

Корина в сердцах стукнула кулаком по дереву. Дерево было толстым и старым и даже не дрогнуло. Корина подула на костяшки.

— Я королева, и ко мне обязаны относиться с уважением! — снова заявила она. Энни хмыкнула где-то наверху.

— Уважение заслуживается не только королевским титулом… Эх, ладно. Так уж и быть. Раз ты такая немощная и стеснительная, что по деревьям лазить не умеешь…

Корина снова чуть не стукнула по стволу кулаком, но сдержалась. Ветки зашелестели, и Энни спрыгнула вниз. Корина глянула на неё с отвращением. Ну и вид! Растрёпанная, в волосах веточки, листики и прочий древесный мусор… Ей было бы стыдно так перед кем-то появиться, а эта Энни нарочно её дразнит. У неё принцип такой — она перед Кориной всегда является в самом неприглядном наряде и при этом ещё нос задирает. А блузка на плече у неё и вовсе разорвана!

Энни же смотрела на Корину так, будто это Корина сейчас стоит перед ней в рваной блузке и с мусором в волосах.

— Ну чего ты хотела?

Анни тоже слезла. Ну эта хоть выглядит приличнее, не берёт пример со своей невозможной родственницы. По крайней мере, на ней вполне пристойное, пусть и скромное платье, а волосы она торопливо приглаживает руками, стараясь спешно выпутать из них застрявшие листики. Энни этого не делает, наоборот, сложила с этаким независимым видом руки за спиной.

— Я хочу, чтобы ты приказала Жевунам не препятствовать новым отрядам Марранов, — как можно короче и яснее объяснила Корина.

— А почему я должна это делать? — удивилась Энни. — Это их инициатива, я уже сказала. Если тебе не нравится — сама прикажи.

— То есть, ты мне разрешаешь? — Корина даже удивилась этой неожиданности.

— А когда я тебе что-то запрещала? — Энни с театральной скромностью на лице поводила босой ногой по земле. — Я просто предупреждаю о возможных последствиях, а решение исключительно за тобой.

«Убила бы», — вдруг ясно подумала Корина. Подумала и испугалась этой мысли. Да, девчонка её изрядно достала. Но убить… Ага, и привет от Ланги! А заодно и от всей Волшебной страны. Да её тогда саму убьют и не поморщатся.

— Слушай, Энни, — устало сказала она. — Мне же надо поддерживать в стране порядок. Да, ещё не все Жевуны меня приняли как королеву. Потому что ты их на это настраиваешь…

— Я не настраиваю, — помотала головой Энни. Корина продолжала:

— Да, я вынуждена принимать какие-то меры. Я не хочу восстаний в своей стране, я хочу, чтобы все меня слушались. В конце концов, я желаю народу блага. Я для них построила город — они его не оценили…

— Больно им нужен твой город, — фыркнула Энни. Корина снова продолжала:

— Они ещё не понимают, что я действую для их же безопасности и покоя. Ну им же лучше будет, если они меня полюбят и будут слушаться. Если я ввожу какой-то закон — его надо просто молча исполнять, и тогда ни у кого не будет неприятностей. Это так сложно понять?

Энни не возражала, но смотрела с таким скепсисом и насмешкой, что Корина испытала ещё большее раздражение.

— Да, мне нужно большее количество стражи! Потому что Жевуны не понимают, они меня не слушаются, и мне приходится их к этому принуждать. Но не слушаются они из-за тебя! Ты мне вечно палки в колёса вставляешь! Если ты согласилась, чтобы я была королевой Жевунов, зачем же ты мне всё портишь? Оставь уже Жевунов в покое, неужели у тебя других интересов нет, кроме как потакать этим огородникам?

— Значит, нет, — холодно сказала Энни, и Корина умолкла, на секунду испугавшись. А не зашла ли она слишком далеко? Но тут же успокоилась: нет, вряд ли. Вот с одной стороны, она боялась, что Энни из-за малейшего несогласия побежит Ланге жаловаться, а с другой стороны — всё равно была уверена, что Энни слишком наивна и слабохарактерна, чтобы вот так побежать жаловаться, и скорее всего, будет терпеть до последнего. Такой вот парадокс противоречий.

— У тебя всё? — тем временем снова тем же холодным тоном поинтересовалась Энни. Корина нахмурилась:

— А что?

— Да нет, ничего. Если это всё, то я тебя услышала. Но не думай, что я тебя послушаюсь, — Энни усмехнулась, но слегка. Прямо как будто от Ланги набралась высокомерия и замороженности. Корина закусила губы.

— Наша вражда мешает Жевунам, — наконец сказала она. — Они не знают, кого им слушаться, тебя или меня. И из-за этого раскол между ними только растёт. А это плохо для них же самих.

— И что ты предлагаешь? — фыркнула Энни. — Я же не могу уйти и бросить Жевунов на произвол судьбы — и твой произвол. И изменить свои взгляды не могу. Или ты хочешь, чтобы я перестала быть самой собой? Ну уж извини, даже и не собираюсь.

— И тебе не жалко Жевунов, которые страдают из-за твоего упрямства? — усмехнулась Корина.

— А почему из-за моего? Может, из-за твоего? — невинно предположила Энни, глядя на неё исподлобья.

— Я и так делаю шаги тебе навстречу!

— Да-а? — протянула Энни. — Интересно, какие же. А хотя, сама догадываюсь. Если бы не я, ты бы уже устроила тут жесточайшую диктатуру. И в каждой деревне было бы по отряду Марранов-надсмотрщиков. И чёрные драконы бы летали, устрашая жителей, как в Изумрудном городе когда-то. Ты ведь об этом мечтаешь?

— И вовсе нет! — возмутилась Корина. — Я хочу, чтобы жители меня любили!

— Знаю я твой девиз — «сначала бояться, а потом уже любить», — хмыкнула Энни. — Нет, Корина. Ничего ты от меня не добьёшься. И не говори, что тебе жалко Жевунов, которым якобы плохо из-за наших разногласий. Тебе просто страшно трон потерять, вот и всё. А если ты дальше будешь действовать в том же духе, ты его обязательно потеряешь.

— Ты что, мне угрожаешь? — подняла брови Корина.

— Всего лишь предупреждаю о возможных последствиях, — ответно подняла светлые бровки Энни. — Ты ведь отлично знаешь, чем на самом деле я могу тебе угрожать.

Корина шагнула к ней.

— Я всё равно останусь королевой Жевунов и буду править так, как хочу, — прошипела она со злостью. Ну никак не могла с собой справиться.

Анни, до тех пор скромно молчавшая в сторонке, испуганно вскрикнула. Но Энни спокойно отступила.

— Да кто ж тебе запрещает? Правь. Только поосторожнее, — сказала она. И чуть улыбнулась: — Держи себя в руках.

— Я найду способ с тобой справиться, — очень тихо пообещала Корина. Энни с улыбкой пожала плечами:

— Ищи.

Корина ещё несколько секунд буравила её взглядом, потом наконец отвернулась и быстрыми шагами отправилась к карете.

Что ж! Может, она и рисковала сейчас. И рискует дальше. Но она будет править Жевунами по-своему! Всё равно будет!

А может, и не только Жевунами… Когда-нибудь…

Как только Корина уехала, Энни с облегчением прислонилась к стволу черешни.

— Фу-у-ух! Каждый раз, когда с ней разговариваю, чуть не дрожу, — призналась она Анни. Поискала взглядом свои туфли — они валялись в двух шагах. Но сделать эти два шага у неё сил не было, так что она просто опустилась на землю и потянулась за ними на четвереньках.

Анни присела рядом с ней.

— А мне показалось, она сама тебя боится, — заметила она. Энни кивнула:

— Конечно. Мы боимся друг друга. Мы обе друг для друга очень опасны, — она усмехнулась. — И друг друга очень не любим. Ну, это не новость.

— А ты действительно над ней специально издевалась? — хмыкнула Анни. — Когда слезать не хотела.

— Нехорошо, конечно, — протянула Энни со смешинкой в глазах. — Но я просто не оставляю попыток хоть как-то показать ей, что королевский титул, которым она так гордится — такая мишура на самом деле. И что существуют и другие ценности. И вообще, можно быть проще. Пригласили тебя на черешню — так лезь, а не выпендривайся. Я ещё понимаю, если бы она сказала, мол, не хочу лезть, потому что платье жалко. С платьем действительно надо аккуратно обращаться и не лазать по деревьям в чём попало. Но у неё же пунктик — «я королева!». А у меня пунктик — «а я человек». И мне плевать, кто там королева.

— Но ты же с Элли так себя не ведёшь, — сказала Анни.

— Потому что Элли тоже так себя не ведёт, — Энни подбородком указала в сторону, куда уехала карета. — Элли-то помнит, что она прежде всего человек, а уже потом королева. А у Корины всё по титулам и чинам.

— Но ты уж с ней слишком сурова, — покачала головой Анни.

— Вот знаешь… — Энни наконец-то встала и принялась отряхивать коленки от налипшей травы, — может быть, я не очень добрая. Но она ведь не задумывается о том, что порой поступает плохо. Вот и я не думаю, что я с ней плохо поступаю. Может, я не добрая, но я справедливая. К Корине — справедливая. Потому что она по-другому не понимает и другого не заслуживает. Она считает, что добрых можно презирать, что они слабы и над ними можно издеваться — вот я и не веду себя с ней по-доброму. Правда, она всё равно надо мной издевается, но по крайней мере, я могу ей хоть чем-то ответить, — она вздохнула. — Всё равно чувствую себя проигравшей в очередной раз.

— Она ведь тебе, кажется, угрожала, — напомнила Анни взволнованно.

— Да она мне каждый раз угрожает, — махнула рукой Энни. — Пустые слова. Ничего она мне не сделает.

— А Жевуны действительно из-за вас с Кориной ссорятся?

— Да не слушай ты её! — Энни удивлённо взглянула на племянницу. — Нашла кому верить. Может, они и ссорятся, — задумчиво добавила она. — Но тут уж точно я себя виноватой считать не буду. Я их против Корины не настраивала, друг против друга тоже. Чтобы тут что-то изменить, мне нужно просто перестать быть собой. Даже если я брошу Голубую страну, Жевуны меня помнить будут… Причём, — Энни хихикнула, — если я брошу, Корине же хуже будет. Так перед глазами Жевунов я — живой человек, а так обо мне сразу легенды сложат такие, где в десять раз меня приукрасят, и Корине только труднее будет Жевунов убедить в том, что я не такая хорошая, как они обо мне думают. Так что пусть радуется, что я постоянно у них на глазах. Хотя… — она озорно прищурилась, — может, мне так и сделать? Уехать в Изумрудный город и не появляться тут несколько лет, и посмотрим, что получится…

— Ну вот, а мне только начало тут нравиться, — вздохнула Анни.

— Да я шучу, — Энни приобняла её за плечи. — Мне тут тоже нравится, так что никуда я отсюда надолго не денусь.