Между небом и землей (гет)

Пустой сон без тревог и переживаний окутал моё сознание. Так спокойно и тихо, быть может, это шанс выспаться, но что-то не так в этом сне, словно все эмоции выключили. Это удивляло? Нет, я же ничего не чувствовала? Хорошо... Но как-то одиноко. Никак не могу вспомнить последние события, может, их вообще не было? Страх, отчаяние, я так привыкла к ним... Но ничего, кроме странного неестественного покоя, я не ощущала. Наконец, в голову начали поступать хоть какие-то воспоминания. Я на руках... На его руках, он сжимает меня с неистовой силой, слезы в глазах вечно холодного монстра. Северус, ты умеешь плакать? Что сломало его? Я же здесь, на твоих руках, почему ты плачешь? Осознание того, что произошло нечто ужасное, пришло не сразу, а постепенно жаля мой уставший разум... Я умерла. Дыхание сна сорвалось, стало частым, словно я захлебывалась.

Картинка смазывалась, я не могла поверить в то, что увидела, нет, я не должна была умереть, столько всего осталось на земле. Столько вопросов без ответов...

Мои глаза открылись в темноте. Я едва начала различать звезды и ... Планеты? Немного отдышавшись, я поняла, что эти планеты были наклейками, светящимися в темноте. Сатурн, Плутон, Земля, Солнце, все было расположено неверно. Где я? Из глаз текли слезы, этот сон был таким страшным... А быть может, это не сон вовсе... Сумбур в голове начал вырисовываться в картину произошедшего, выставляя все мысли по порядку. Так Северус действительно плакал... Держал меня на руках, не верю...

Столп эмоций, вызванный шоком от воспоминаний, едва не выпустил сгусток энергии из моих ладоней. Неужели я действительно умерла, но что заставило мою душу вернуться? Последнее, что я помню — Игорь отправил заклятие в Трэверса. Нет, не может этого быть, он же предатель... Ничего не понимая, я свесила ноги с кровати. Я была в той же одежде, в которой меня поймали в ночь на кладбище. Почему я не в подземелье? Холодном, промозглом, сыром месте, где содержали меня и Северуса. О, Мерлин! Драко, Северус! Дыхание перехватило, ведь их могли убить! Но что случилось на самом деле... То, чем завершилась попытка к побегу, я совершенно не помню. Мои силы покинули тело в тот момент... А значит, они остались без защиты.

Сложно было слезть с кровати, ноги были ватными, пришлось перемещаться, держась за стены. Открыв дверь, я увидела перед собой ярко освещенный коридор. Что это? Это совсем не магическое помещение, ведь над головой висела электрическая лампа. Магглы? Я осмотрела коридор; стены были полосатыми в постельных тонах. За углом послышался звук ставящейся на стол кружки и шорох перелистываемых бумаг. Осторожно на цыпочках, наклонив голову для обзора, я с ужасом увидела его...

— Что ты здесь делаешь? — едва слышным слабым голосом спросила я, и на моей руке вспыхнул огонь.

Мой взгляд, полный ненависти, боли, злобы, почти просверлил в нем дыру, размером с кольцо для квиддича. Игорь просто смотрел на меня, и в нем зарождалось отчаяние... Нет, не такое, что испытывают трусы перед поражением — это была боль, душевная, угнетающая. Чувство вины. Мои веки расслаблялись, и взгляд постепенно начал терять свою остроту, огонек всё ещё вибрировал на ладони, но тут мои плечи накрыли чьи-то руки, что заставило меня вздрогнуть, а пламя колыхнуться.

— Успокойся, он с нами, — прошиб сознание холодный голос, призывающий убрать огонь.

Энергия снова вошла внутрь, а руки Северуса отпустили меня, давая возможность прийти в себя. Он обошел меня и сел за деревянный стол, на котором покоилась еще одна недопитая чашка, кажется, с кофе.

— Что здесь происходит? — непонимающе спросила я.

— Игорь спас нас всех, перенес из поместья, — сообщил Снейп, отхлебывая жидкость.

Они поймали мой недоверчивый взгляд, ощущение, что я в каком-то трансе или гипнотическом сне, не покидало меня. Картина невозмутимо пьющих кофе мужчин на маггловской кухне, никак не хотела укладываться в моей непроснувшейся от пустого сна голове. Я сделала шаг, но, покачнувшись, схватилась за разделочный стол. Кухня была опрятной, бледно-коричневого цвета мебель сочеталась с бежевыми обоями, не сравнить с разрухой, творящейся на кухне у Снейпа. Мужчины смотрели на меня холодными глазами. Еще один шаг, и я снова потеряла равновесие, но Игорь схватил меня под локоть и удержал в стоячем положении. Но как-то рефлекторно я вырвала руку из захвата.

— Не трогай меня... — прошипела я на него.

Взгляд Игоря опустился обратно к газете, он старался проигнорировать этот выпады.

— Тебе лучше лечь, ты еще слишком слаба, — произнес он, не отвлекаясь от бульварных строк.

— Что произошло? Где Драко?— спросила я у Снейпа, только что наколдовавшего кружку кофе для меня.

Снова его каменное лицо не выражало ничего, как же так? Не так давно он плакал над моим безжизненным телом, а сейчас снова закрылся в своей скорлупе, в разрушающей мое сознание маске безразличия. Тот порыв... Вот именно! Это был просто порыв на фоне перенесенного в прошлом, на фоне потери Лили. Он просто сломался в тот момент.

— Драко спит, сейчас четыре утра, — видя моё вопрошающее лицо, он ответил без вопроса. — Ты проспала двое суток, это дом каких-то магглов, уехавших на пару недель из города.

Я не отрывала взгляда от двух мужчин. Но тут на кухню зашел Малфой, которому не спалось из-за переживаний относительно его родителей. Все были в сборе, без приветствий он просто тихо сел за последний свободный стул, не глядя по сторонам. Какое-то неестественное спокойствие витало по помещению.

— Есть новости? — спросил Драко, нарушая всеобщее молчание.

— Да, — вступил Игорь. — Вчера ограбили Гринготтс.

Внутри меня что-то сжалось, я нервно сглотнула.

— Неужели об этом написали в Пророке? — спросила я неровным голосом.

Игорь покачал головой, а Малфой подхватил:

— Нет, это из передачи по радио, — пояснил он. — Её ведет Ли Джордан, и каждый раз программа выходит в разное время и меняются пароли, их пыталось ловить министерство, но пока безуспешно.

— Что с похитителями?

— С Гарри Поттером, Роном Уизли, мисс Грейнджер и Блэком всё в порядке, передали, что они сбежали на драконе, охранявшем сейф Лестренджей, — процедил Северус нелюбимые фамилии.

Что-то во мне включилось и в бесконтрольном порыве уголки моих губ поднялись в улыбке, а по щеке стекла слеза какого-то несвоевременного счастья. Они справились...

— Они что-то похитили? — задала я вопрос, обращаясь непосредственно к Снейпу.

— Да, что-то похитили... — неопределенно сказал он.

Да что с ним? Откуда вновь появился этот холод? Ну, конечно, мистер «мороз по коже» просто пришел в себя после небольшого помутнения. Игорь повернулся ко мне и сказал:

— Нам нужно поговорить с тобой.

— Мне не о чем с тобой разговаривать, — проскрипела я в злобной гримасе.

Игорь развел руками.

— Анна! Перестань, он спас нам жизнь, — рявкнул на меня Снейп, который около года назад сам убеждал в предательстве этого человека.

— Это не смоет грехи детоубийцы, — холодно ответила я, как-то по-детски вздернув носик.

Игоря как холодной водой облило, кажется, все присутствующие потеряли дар речи, но Северус стукнул кулаком по столу, призывая к моему спокойствию.

— Я сказал, хватит! — и какого черта Снейп заступался за этого негодяя, предавшего нашу дружбу?

Я смотрела теперь уже на Северуса с ненавистью во взгляде.

— Не лезь! — пригрозила я ему пальцем.

Моя злость и боль были настолько сильны, что я готова была спалить деревянный стул, на котором сидела.

— Анна, я не убивал того ребенка! — неожиданно вскрикнул Игорь, вскакивая со стула.

В его глазах зародился такой ужас, что меня едва не подняло в воздух, охватывая его эмоциями. Я замолчала.

— Я знаю, что на мне есть грехи, которые я совершал по приказу Сама-Знаешь-Кого, пара жертв есть на моей совести, да, я убийца! Но я не трогал ребенка, его убил Уолден Макнейр!

И хотя я так не прикоснулась к его досье, и не знала, что Игорь творил в прошлом, но я видела, как он раскаивается. Теперь на меня вылили чан с водой. Мои глаза видели трясущиеся руки Игоря, убийцы и бывшего друга, воистину переживающего сейчас бурю эмоций.

— Я виновен в нескольких убийствах, — продолжил он всё так же громко, срывая голос. — Но я сожалею, я изменился, изменился благодаря тебе, Анна...

Игорь тяжело выдохнул, никто из присутствующих не ожидал его бурной реакции, Драко завис с кружкой чая в руках. Раскаяние... раскаяние ведет к очищению и жизни на грани совести. Почему-то я перевела взгляд на Северуса, ведь он был такой же, как Игорь, убийца в прошлом, а сейчас совершенно другой человек с искалеченной судьбой. Как сильно съедало его чувство вины...

Игорь... всю жизнь я считала его другом, до одного рокового момента... Неужели я смогла изменить Пожирателя Смерти?

— Как ты думаешь, как тебе всё-таки удалось бежать из поместья в позапрошлом году? — сказал он, намекая на свою причастность.

— Мне помог домовик, не обессудь! — перебила я, сузив взор, никто уже и не замечал, что мы перешли на русский язык.

— Он бы никогда тебе не помог, если бы я его не заколдовал, эти эльфы подчиняются только твоему отцу, тебе бы не удалось бежать.

— Я бы и сама справилась, — сжав кулаки, произнесла я.

— У тебя и в мыслях не было, что домовик может предать, — опроверг Игорь; Драко слушал русскую речь, ничего не понимая, а Северус был каменным изваянием... с умным видом.

Я доверяла эльфам, так же как и Игорю когда-то. Всю мою жизнь за мной следили, делали вид, что я свободна, а по сути, не давали вздохнуть, и даже любимый эльф Динки оказался предателем.

— Что-то мне в это не верится, — спокойно сказала я уже по-английски.

— Твои письма Альбусу Дамблдору, мне приходилось перехватывать их и отправлять другими методами. Анна, я осознал, что Темная Сторона не для меня, и я не могу позволить, чтобы они убили тебя, — опустошенно добавил он.

— Он говорит правду, — сказал Снейп. — Я использовал Леглименцию.

Нет, да вы что...

— Тогда какого черта ты со мной не разговаривал, не пытался защитить в поместье?

— Чтобы не вызвать подозрений. Долго я думал, как вытащить тебя оттуда, на мою удачу подвернулся Драко. Я следил за ним всё время и знал, что парень долго не выдержит прессинга со стороны Лорда и отца. Когда Северус рассказал мне, как ты его уговорила, я мог только поаплодировать, ты всегда была очень умненькой, — неосознанно подлизывался он, правда слегка наивно. — Мощные чары неслышимости на подземелье тоже наложил я, — он оправдывался передо мной. — Анна, ты мне как дочь, я не могу позволить...

— Довольно! — произнесла я, перебивая его пламенную речь. — Я верю, хоть это звучит неправдоподобно. Драко, хоть один предмет ты достал? — повернулась я к парню, переводя неприятную тему разговора на что-то более важное.

— Игорь достал, — кивнул он головой в сторону мужчины, тяжело дышащего, словно после кросса.

— Вы что сговорились?

— Нет, мне ничего не удалось найти, — начал Малфой. — Никаких намеков на кинжал и сосуд.

— Потому что Лорд всё перепрятал, — продолжил Игорь.

Я вернулась в состояние досады. Очень жаль. Пока эти предметы принадлежат Лорду, я в опасности, все в опасности...

— Может, позже? — спросил Игорь у Снейпа, глядя на моё опустошение.

— Нет, тянуть нельзя. Она должна знать... — негромко произнес Северус.

— О чем вы? — удивленно поинтересовалась я, подозревая неладное.

Игорь, Драко и Снейп смотрели на меня, не решаясь начать, что они хотят поведать мне? Почему даже хладнокровный Северус затих и не может вымолвить ни слова? Что случилось такого страшного, что никто не в состоянии рот открыть? Но затем Игорь полез во внутренний карман и достал оттуда нечто прямоугольное. Книжка? Мой взгляд остановился на предмете...

— Это...

— Дневник Антониуса Матиаса Диаса, — проговорил Снейп, складывая руки замком на столе, покрытом цветастой клеенкой.

Трепет, охвативший меня, не позволял протянуть руку за потрепанной книжицей с желтыми страницами. Ей было больше пятиста лет, углы потрепались, а кожа выцвела. Я никак не решалась прикоснуться к последней частичке мозаики моей истории, эта вещь заставляла меня дрожать.

— Скажи, что там... — одергивая руку спросила я. — Я всё равно плохо знаю испанский.

Игорь взял в руки дневник и открыл на первой странице, предлагая мне слушать, а остальным повторять знания.

— «Я Антониус Матиас Диас, ныне Антон Рахманинов, владелец дневника...» — начал переводить Игорь.

Следующая информация была о том, как мой предок сбежал от инквизиции, всё то, что рассказывал мне Дамблдор, эти догадки подтверждались. Наконец, дело дошло до пробела, так долго мучившего мой разум.

— «... Я убил потомка Радермака и забрал его семейные реликвии: бутыль с водой из озера Шаруши и Эльфийский Кинжал, но попав под заклятие, охраняющее ценности, я лишился левой руки...»

Жестокий сумасшедший маг Антониус, всю жизнь неподозревающий о чарах, которыми обладает, не скупился на смертельные заклинания, дабы достигнуть цели. Его таланты развивались стремительно, он овладел многими заклинаниями, прежде чем добраться до Рахмана...

— «Я знал, что древнего эльфа не просто найти, обошел сотни километров лесов Сибири, в которых не ступала нога человека. Я изучал каждый камешек и сучок, ища следы, которые приведут меня к нему...»

Только нездоровый рассудок мог настолько помешаться. Мои мысли кружились вокруг того, отчего Снейп, Игорь и Драко ведут себя неестественно тихо, и точно также, как и я замерли в предвкушении рассказа, хотя уже знали его. Они боятся моей реакции. Пока Игорь читал о странствиях будущего Антона Рахманинова, я рассматривала свои ногти. По правую руку от меня сидел Северус. Я вслушивалась в каждый его вздох, ища в нем нервные нотки, но, словно зная, что я наблюдаю за ним, он скрывал мысли и эмоции, а дыхание держал ровно. Почему я не вникала в важную информацию, излагаемую Игорем? Мой рассудок совсем отрешен от главной проблемы, я слушаю биение своего сердца, и его... Они стучат в унисон... Может ли быть такое?

— Ты слушаешь? — спросил Игорь, а Драко ударил меня локтем в плечо, словно соседку по парте на лекции.

— Простите, мне еще сложно сконцентрироваться.

— «Сидя ночью у реки с угасшей надеждой найти эльфа, внезапно я увидел на другом берегу в темноте белое пятно: едва различимая фигура человека в кромешной тьме шла вдоль реки. Я следил за ним с другой стороны, интуиция подсказывала мне, что это не может быть простой обыватель, кто мог забраться в самую глушь, за тысячи лиг от людей?»

Что ж, Рахману не повезло, почему мы не подойдем ближе к делу? Тем временем, я снова отрешенно вслушивалась в каждый вздох Северуса...

— «Я нашел его убежище вскоре. Увидев эльфа вблизи, я не поверил своим глазам. Хотя доподлинно было известно, что эти существа бессмертны, в моей голове крутился образ древнего старца, а предо мной предстал юноша, едва выглядевший на девятнадцать лет, его глаза были зелены, а белые волосы до плеч отливали неестественным светом...»

Вот в кого я пошла... Но совершенно иные мысли сокрушали мою несчастную голову — мысли о Северусе... Слишком много всего произошло и многое должно случиться, но я больше не могла оторвать его от своей души, несмотря на Лили... Решение бороться за своё счастье завладело рассудком. Что бы не случилось, я должна быть рядом, всегда.

— «Наблюдая за бытом эльфа, я ни разу не заметил то, как он использует силу, ощущение того, что я всё же обознался, преследовало меня, убивало и без того становящуюся сумрачной надежду на то, чего я хотел больше всего в жизни...»

Антониус был фанатиком, таким же, как и Волдеморт... Я готова умереть, но умереть вместе со своей силой, чтобы на земле не воцарилась разруха, благодаря лапам монстра...

Он просто существовал, проживал свою бессмертную жизнь в лесу в полном одиночестве, хотя мог завладеть всем миром. Тогда я думал, что сильно переоценил возможности эльфийской магии, глядя на то, как Рахман вспахивает грядки руками. Он отказался от силы, почему?

Однажды, спустя многие дни, мне представился шанс подмешать мертвую воду в его кубок, стоящий на подоконнике открытого окна. С подогревающим желанием овладеть силой, с интересом я наблюдал за дальнейшими событиями. Мой пульс участился, когда Рахман поднес кубок к губам — этот момент, наверное, был самым волнующим в моей жизни. Рука остановилась в дюйме от губ, и звенящим в тишине гущи леса голосом он произнес:

— Я знаю, чего ты хочешь, приди и возьми это.

Я и предположить не мог, что Рахман всё это время знал, что за ним наблюдают, его силы позволяли чувствовать присутствие людей. Я вышел к нему, трясясь от страха, его молодое лицо и мудрые глаза, неподходящие молодому юноше, следили за моей дрожью. Странно, он не был зол, эльф улыбался. Его уши придавали ему неописуемый вид фантастического существа, его глаза взирали на меня с пониманием".

Почему Рахман не убил его тогда? Это же было так просто...

— "Я испытывал благоговение перед ним, прекрасный юноша был похож на языческого бога, неземная красота заставляла моё дыхание сбиваться.

— Ты так долго странствовал, что ты будешь делать, путник? — спросил он, глядя на меня, как на друга.

Я чувствовал, как он забирается в мою голову, выдирая оттуда мысли и воспоминания. Кинжал блеснул в моей руке, но лицо эльфа выражало лишь безразличие.

— Антониус, — снова разнесся по лесу его голос, прокрадывающийся во все уголки моего разума. — Я отдам тебе то, что ты ищешь так давно.

Я не мог в это поверить, но душа уже ликовала. Вот так просто?

— Подойди ближе.

Но мои ноги вросли в землю. Обман?

— Я не трону тебя, уже давно я жду кого-то, кто убьет меня, — его голос сменился на немного грустный.

Нет, этого не может быть. Всё моё сознание протестовало. Эльф словно чувствовал мой страх и внезапно сделал несколько глотков из кубка с водой из мертвого озера. На моих глазах серебро его волос превращалось в серость, а глаза тускнели, напиток, словно высасывал из него жизнь. Я не мог поверить своим глазам.

— Почему? — выдавил я с трудом.

Допивая последние капли из кубка, Рахман ухмыльнулся.

— Мне нет смысла жить, я предал свой народ, — с грустной улыбкой, неподходящей его божественной стати, произнес он".

Рахман страдал за ту ошибку, которую совершил, убить своё племя — это воистину тяжелый крест, который он нес сквозь тысячелетия. Я знала, кто понимает эльфа лучше всех, но Северус все так же холодно смотрел в бесплотное пространство, слушая историю. Как же можно быть таким отрешенным? Но наверняка это только видимость, внутри он сравнивает себя с эльфом, вкусившим боль собственной ошибки.

— «Неуверенно я подошел ближе к этому странному существу и увидел в его глазах угнетающую страшную тоску, поглотившую его разум и сердце, он просто существовал, искал смерти, но это было невозможно без кинжала и воды. Он смотрел на меня и ждал, когда я совершу один-единственный шаг и проколю его грудь хладным металлом, освобожу его от бренной жизни...

Последние шаги давались мне с трудом, ведь эльф стоял, широко улыбаясь, готовый упасть в объятия смерти, наконец, исчезнуть с лица земли... Внезапно мне стало тошно от того, что я делаю... Все внутри меня перевернулось в другую сторону и накренилось.

— Прошу, убей меня...

Мои глаза выражали совершеннейший ужас, я не мог убить его... Это было выше моих сил. Так долго я искал встречи с ним, мечтал получить силу четырех стихий, завладеть вселенной. Но именно сейчас моя рука дрожит. Он снова попросил его убить, но сил во мне больше не осталось... Один шаг... Один-единственный шаг отделял меня от цели всей жизни... И я его сделал...

Кинжал вонзился в его грудь, и Рахман упал на колени, с улыбкой он смотрел на меня. Благодарность... Как долго он ждал смерти, и с какой болью жил? Струя серебряной жидкости полилась из его груди, обрызгивая землю, на которой тут же вырастали странные фиолетовые цеветы. Его глаза смотрели на меня. Я взял пустой кубок из его слабеющих рук и наполнил до краев серебряной кровью. Пил жадно, несмотря на неприятный привкус. Кровь стекала с моего подбородка, и наконец на дне не осталось ни капли, а глаза юноши все с такой же неописуемой благодарностью смотрели на меня. Несмотря на срок его жизни, мне показалось, что я убил ребенка, светлого, чистого...

— Я проклял свою силу... — произнес Рахман слабеющим голосом.

Я не поверил своим ушам. Я невольно перевел взгляд на кубок, словно то, что так жадно пил, было ядом.

— Твой род должен зачать ребенка ровно через... — он начал хрипло кашлять. — Через пятьсот лет, в день високосного года, двадцать девятого февраля, дитя обретет бессмертие...

Эльф смотрел на меня угасающими глазами, держался за мои рукава, ожидая неминуемого момента смерти. Рахман обманул меня, он отдал силу, которой я не смогу воспользоваться, чтобы обрести самое желанное.

Я похоронил его недалеко от хижины у подножия холма, его могилу окружала дикорастущая малина. Произнеся молитву, я ушел своей дорогой. Кинжал и остатки воды я забрал с собой в память о том, что я совершил... Нет, я не был зол, почему-то после встречи с прекрасным юношей, ищущим смерти в глухом лесу, моя душа изменилась, излечилась от смутных тревог и полоумного желания завладеть миром. И хотя его магия была во мне, я совсем не ощущал её присутствия. Идя на убийство, я помог Рахману уйти из этой жизни в мирный сон, в котором не будет больше переживаний, предательства... Быть может, это самое великое добро, что я совершил за отведенное мне время. Словно в помутненном сознании, я шел куда глаза глядят, сквозь чащу елового леса, уводящего в неизведанное. Под утро следующего дня перед моим взором предстало огромное озеро, окруженное деревьями со всех сторон. И хоть была глубокая осень, и холод терзал моё уставшее от путешествия тело, я подошел к воде, чтобы умыться, смыть серебряную кровь с лица и одежды, но, подойдя к берегу, я с ужасом увидел своё отражение. Мои волосы были белы как снег, а глаза горели зеленым огнем...».

Игорь остановил чтение и внимательно посмотрел на меня, ожидая реакции. Но я не понимала, чего он от меня ждет. Точно так же взирал Драко, а Северус, словно не присутствующий на кухне, всё ещё изучал пустоту. Подскажите мне, кто-нибудь, за что вы все так упорно зацепились в этом рассказе?..

Но не успела эта фраза образоваться в моей голове, как мои глаза расширились от ужаса, а дыхание перехватило. Нет, не может быть...

— Я всего лишь спланированный персонаж... — шепотом произнесла я.

Драко — человек, который постоянно язвил и кидал уничтожающие взгляды в мою сторону, сейчас сидел в полном молчании и искренне сочувствовал... Я начала хватать воздух ртом, голова закружилась от недостатка кислорода. Но внезапнл я просто встала, вышла из-за стола и поплелась в комнату, в которой проснулась. Бесшумно закрыв за собой дверь, я легла лицом в подушку. Всхлипы вырывались один за другим, а слезы обжигали глаза. Моё сознание не готово было принять эту горькую правду. Бесчеловечно... Стихии бурлили во мне, контроль ослабевал, но из последних сил мне удавалось сдерживать силу, в то время как новые позывы истерики впивались в рассудок, руша все барьеры и стирая прошлое, перечеркивая все, ведь этого просто не должно было быть...

Страшная судьба, лишь домашнее животное — вот кто я. Лорд спланировал моё появление на свет... Благодаря Гарри Поттеру он пал, и у меня была относительно спокойная жизнь, но вопреки всему Лорд возродился и правда накрыла меня с головой. Мои родители оказались еще более жестокими, чем я думала. Двадцать девятое февраля через неделю... Срок, когда я обрету бессмертие совсем близко. И будь уверен, я уничтожу тебя, Том Риддл...