Слепой дракон (джен)

Долли удивленно застыла на месте, смотря на Гарри, вернее на ту доступную её глазу часть тела — ухо, дужку очков и темные волосы. Подняв пухлые руки, осторожно и очень робко похлопала парня по спине, ну не привыкла она, чтобы кто-то вот так крепко обнимал её и открыто выражал свои чувства. Минерва же превратилась в постаревшую жену Лота, стояла соляным столбом, выпучив глаза и отвалив челюсть. Гермиона разрыдалась и тоже кинулась обнимать «чудесную тётушку Амбридж». Остальные плотным кольцом окружили инспекторшу и с различными степенями благодарности и обожания смотрели на неё, на удивительную женщину, от которой они наконец-то услышали правду о гибели Поттеров, а не ту сладкую сказочку, рассказанную Дамблдором. Гарри слабо выдохнул:

— Так он… не убивать меня приходил?

— Да нет, конечно. Питер рассказывал, что Том, напротив, защищал вас, — серьезно ответила Амбридж, осторожно выковыриваясь из объятий Гарри. — Вас Локонс хотел убить.

— А зачем? — шмыгнул тот носом, отпуская её из своих тисков.

— Этот прощелыга проник в Отдел Тайн в то время, когда сортировали пророчества, проверяли и прослушивали записи, стирали исполнившиеся и потому уже ненужные, переписывали в новые шарики из старых, треснутых и прохудившихся. Ну и услышал он пророчество про Дитя, что Темного Лорда уничтожит, Дитя, рожденного на исходе седьмого месяца… Под эту печальную категорию подпадали два мальчика, вы, мистер Поттер, и вы, мистер Долгопупс. И вы же знаете, вурдалаки очень мнительные и честолюбивые, очень дотошные в мелочах… Ушлые магглы это знают и порой спасались от нападения живого вампира тем, что рассыпали перед ним крупное зерно, фасоль или горох, а также клали макраме и перепутанную пряжу, и пока вурдалак отвлекался на распутывание плетения и сбор зерна, хитрый человек успевал сбежать. Ну вот и наш вампир решил поживиться чужой славой и отправился к Поттерам. Наши сыщики, несмотря на то, что прибыли позже всех и в доме было сильно натоптано, всё-таки выявили общую картину при помощи нюхача — анимага-бигля. Этот милый пёсик всё там обнюхал-перенюхал и доложил следующее: монстр проник в дом через окно цокольного этажа, Фиделиуса против него не было, защита была поставлена только против магов. Он уже был в детской, когда его застукала мать. Её он, к сожалению, убил сразу, но потом, по словам мистера… Бигля, назовем невыразимца так, хорошо? Из кухни прибежали мистер Поттер и мистер Реддл, который пришел к ним для сбора подписей, далее мистер Бигль прочел по следам, как они вдвоем вбежали в комнату, мистер Поттер кинулся к ребёнку, а мистер Реддл с порога атаковал вурдалака, судя по всему, Авадой, потому что она отразилась от непроницаемой шерсти чудовища и поразила Тома. Потом был какой-то непонятный танец, монстр без внятной причины какое-то время прыгал и кружил на одном месте, после чего вдруг схватил палочку Тома с пола и запустил Аваду в мистера Поттера. Тем временем по коридору промчался Питер Петтигрю, наш агент под прикрытием, на бегу он кинул в монстра Бомбарду, чем и разрушил половину верхнего этажа, это-то и спугнуло вурдалака. Вас, мистер Поттер, он нашел под отцом; будучи в шоке и почти ничего не соображая, занялся было телами, но ему помешали новые гости. По словам мистера Бигля, к дому трансгрессировал мистер Снейп, он, простите, плакал над телом вашей матери… его тоже спугнули, пришли Сириус Блэк и Рубеус Хагрид. Мистер Блэк устремился в погоню за Питером, а мистер Хагрид повез вас в Бристоль, где вас и продержали до ночи понедельника, вас ведь нашли Дурсли во вторник утром, мистер Поттер?

— Да, промороженного насквозь. Два месяца от пневмонии лечили и без документов! Потом я в детском доме жил, пока тётя с дядей документы выправляли… К счастью, я этого уже не помню.

Амбридж расчувствовалась и аккуратно похлопала Гарри по плечу, выражая соболезнование.

— Значит, Темный Лорд не представлял опасности? — робко спросила Гермиона.

— Как живой человек — нет, не представлял, а вот как лич… Вот он уже был опасен для окружающих. Как и всё мертвое, ушедшее за Грань.

— А как же мои родители? — заволновался Невилл. — Они-то с чего пострадали от нападения Пожирателей смерти?

— При чем тут Пожиратели смерти? Ах да… понятно… и здесь мистер Дамблдор подсуетился. Сейчас поясню. В маггловском мире есть такая… м-м-м, не очень красивая должность — вышибалы, они же рейдеры и бойлерщики. Они вышибают долги и трясут должников, не чураясь самых грязных методов. Иглы под ногти, раскаленный утюг на грудь, в крайних случаях отрезанные уши и пальцы, которые получают по почте родственники должников. Маги в этом недалеко ушли от магглов, точно так же трясут и запугивают должников, разве что для пыток пользуют Круцио и Империо, магию, короче говоря. Я не знаю, какой должок пытались стрясти с ваших родителей, мистер Долгопупс, может, ваша бабушка знает? Но как бы там ни было, а ваших родителей запытали знатно, ибо они не желали отдавать то, что у них просили. А может, не могли или не знали, где это что-то. Рыцари Вальбурги обычно деликатно ведут себя с волшебниками, но что-то в те дни даже их достало. А так всё это вместе — всего лишь политика, грязная и страшная, но политика. За убийство члена семьи чиновника, бывало, полстраны вырезали, невинных людей сажали пачками. И я по-прежнему не знаю, зачем Дамблдор сочинил легенду о том, что на Долгопупсов напали из-за смерти Темного Лорда. Сам-то он тоже не белый и пушистый, из-за его связи с Грин-де-Вальдом половина земного шара была охвачена войной, в которой были убиты без малого сорок миллионов магглов.

После почтительной минуты тишины в память погибших магглов Гарри слабым голосом спросил:

— Профессор Амбридж, вы сказали, что Питер был тайным агентом?

— Да, мистер Поттер, как и Сириус Блэк, они вместе состояли в организации «Третья сторона». Благодаря донесениям надежного стукача стало известно о том, что Темный Лорд создал крестраж. Блэка и Петтигрю тайно внедрили в банду Пожирателей, но кто-то их опередил, кто-то украл крестраж по своим причинам и смылся в неизвестном направлении, нам оставалось только надеяться на то, что похититель его всё-таки уничтожит, а не попытается возродить Тома Реддла.

— Профессор, а почему вы нам всё это рассказываете? — недоуменно поинтересовалась Лаванда Браун.

Профессор Амбридж покосилась на Минерву, которая стояла всё там же и не дыша грела уши. Хмыкнув, она сказала:

— Давайте отведем мистера Гойла в больничное крыло.

Высокие и сильные Драко и Винс тут же подняли Грега, повесили его руки себе на плечи и повели из класса. За ними дружной толпой пошли и все остальные. Довели-дотащили, сдали на руки мадам Помфри, объяснили ей, что Гойл пострадал на уроке от огро-о-омного таракана. Во-о-от такущего, честное слово! И руки на целый фут в стороны, ага, сантиметров тридцать… Ну, если с усами мерить, то вполне возможно.

Поппи Помфри размерами таракана не впечатлилась, но Гойла осмотрела, споила ему пузырек Успокоительного и предложила прилечь на коечку. Грег жалобно уставился на друзей, мол, вы же не оставите меня без продолжения истории? Друзья его пожалели и в свою очередь уставились на профессора Амбридж. Та подумала и спросила у Поппи, может ли Гойл полежать на кушетке в приемном покое. Поппи на это только досадливо махнула рукой:

— Да сидите уже здесь, всё равно сейчас в больнице никого нет!

Вот и остались в палате один пациент и сорок посетителей, включая Амбридж. Она села в изножье койки и обвела взглядом обступивших её и Грега ребят. Поднесла ко рту палец и таинственным голосом заговорила:

— У меня тоже в какой-то мере секретная миссия…

Шумный вздох и загоревшиеся жаждой тайны глаза были ей ответом. Она для весомости покивала и продолжила:

— Кто-то в Министерстве тайно вредит школе. Мистеру Хагриду велели вырастить из личинок опасных гибридов мантикор и огнекрабов, которых он назвал соплохвосты, их, к счастью, помогли уничтожить драконы, живущие в Запретном лесу. Во времена того же турнира кто-то пытался внедрить в Черное озеро дикого келпи, чему, опять же, помешал порядочный человек, наотрез отказавшийся брать плату за поимку и транспортировку опасного зверя. А летом этого года кто-то отправил в маггловский городок двух дементоров, чтобы припугнули какого-то волшебника.

При этом она виновато глянула на Поттера, и тот судорожно сглотнул, без труда обо всем догадавшись. Разбросанные по улице краденые котлы, разбежавшиеся книззлы и старуха Фигг, угодившая в больницу с каким-то истощением.

— Меня… — выдохнул Гарри. — Меня хотели припугнуть, — подумал и добавил: — Только я на каникулах далеко ездил, в Бат, вот Гермиона может подтвердить.

Гермиона закивала. А Гарри, презрительно фыркнув, подытожил:

— И тогда дементоры с досады напали на миссис Фигг, разогнали её кошек и у кого-то отобрали краденые котлы. Хе…

— Есть одна проблема, — серьезно продолжила Амбридж. — Этот кто-то хитро вредит, в прошлом году, задолго до Турнира Трех Волшебников, меня по пути на работу оглушили, когда я пришла в себя, то обнаружила, что нахожусь всё там же, в переулке, возле входа для персонала. Я очень удивилась тому, что со мной ничего не сделали, но чуть позже, на работе, посмотревшись в зеркало, чтобы проверить, не стерлась ли тушь, увидела, что нападавший состриг у меня изрядный клок волос… Как вы думаете, для каких целей можно использовать отстриженные или вырванные волосы?

Гермиона ахнула и прижала руки ко рту:

— Оборотное зелье!..

— Вот именно! — горько усмехнулась Амбридж. — Представляете, как я была поражена, когда моя сотрудница Муфта начала меня укорять за то, что я совсем распустилась, зачем-то посылаю дементоров в маггловские города… Но в том-то и дело, что я никого никуда не посылала. Этот негодяй так нагло пользуется моей внешностью. Или негодяйка? Эх…

— Муфта… — растерянно пролепетал Невилл. — Разве это имя?

— А-а-ай! — широко отмахнулась Амбридж. — Муфалда это, в секторе Борьбы с неправомерными нарушениями работает. Мы с ней ещё со школы прозвища друг дружке дали, она меня «Кукольным гребешком» кличет, а я её — «Муфтой».

Ребята неуверенно засмеялись, не зная, можно ли смеяться в такой ситуации, но Амбридж только лукаво улыбнулась и подмигнула им:

— Так-то я «Горе Обиженное», но Муфта постоянно выделяет из моих имени и фамилии сокращенные варианты.

А Гарри вдруг насторожился, отошел к окну и, достав из сумки карту Мародеров, развернул её на больнице, поискал и облегченно вздохнул — всё в порядке, вот он, значок «Долорес Джейн Амбридж» в окружении всех остальных, и он сам, Гарри, стоит отдельно у окна. Но кто же тогда вредит школе? Зачем и с какой целью? Почему дементоров пытались натравить на него? И вообще… ну хорошо, допустим, дементоры напали на него и сожрали, то кому от этого плохо было бы? Всем, подумал Гарри — папе, Дженни, мне наконец. Но… в Министерстве же об этом не знают, там, напротив, считают его любимчиком Дамблдора. Он вернулся к койке и спросил:

— А если кто-то хочет навредить Дамблдору, у него же есть враги?

— Да пол-Европы спит и видит, как его вешают, четвертуют и жарят в масле! — помрачнела Амбридж. — Ох уж эта политика, докапываются до волка, а страдает невинное стадо баранов. Для этого я и пришла сюда, чтобы выявить и обезвредить потенциального врага. Ну и заодно поучить вас, соколята, вы уж простите, что я вам урок сорвала, но…

— Ну что вы, профессор Амбридж! Вы, наоборот, спасли нас от жутких тараканов.

— Да! Я чуть не описалась, как увидела их…

— А я чуть не убежал!

— Вот-вот, а я про курильщиков подумал, о том, что это был бы самый действенный способ бросить курить.

— Это как?

Ну Гарри и рассказал — как. Про пепельницу, которая превращается в таракана. Друзья представили, оценили и посмеялись.

Профессору МакГонагалл назначили испытательный срок, Трелони уволили. Но дурочка была в таком шоке, что не додумалась уйти тихо и без скандала. В результате вся школа сбежалась на её истеричные и пьяные вопли, когда она с плачем волочилась за чемоданами, которые к выходу тащил Филч. Увидев зрителей, старик-завхоз злорадно ухмыльнулся, бухнул чемоданы на пол холла и отошел в сторонку — уход в отставку ознаменовался массовыми проводами. Трелони, громко рыдая, тут же опустилась на один из чемоданов и закатила новую истерику, уже на публику.

— Ник… ник-куда я не пойду! Вам ещё… ик, замену мне искать придется! Вот!

Тут распахнулись широкие парадные двери и из молочно-белой стены тумана вышагнул Дамблдор, а за ним приближался ещё кто-то, с конским цокотом копыт. Когда в холл вошел кентавр, Гарри снял очки, аккуратно приложил ладонь к лицу во всемирном жесте «рука-лицо» и сдавленно пробормотал:

— Так вот что за неподкованные лошади по лесу шастают и оставляют пряди волос из хвоста на кустиках. А я-то голову сломал, пытаясь сообразить, откуда в Англии и в горной Шотландии взялись мустанги и брамби…