Слепой дракон (джен)

Когда трое чемпионов после сигнала судьи скрылись в недрах лабиринта, зрители отрешенно замерли, уныло тараща глаза на колышущуюся зеленую долину и гадая, что происходит там, в тисовой глубине. Какие препятствия сейчас преодолевают участники, какие заклинания применяют, ведь видно-то им было только верхушки изгородей и больше ничего. Колдофотографы, репортеры и прочая журналистская братия сновали по внешнему периметру лабиринта, пытаясь просочиться внутрь, но стражи порядка бдительно следили за тем, чтобы никто посторонний не проник туда.

Наконец, по прошествии двадцати двух минут коротко квакнула сигнальная сирена, а над полем, где-то примерно посередине между центром и краем, показались красные искры. Кто-то звал на помощь! Бригада спасателей-колдомедиков тут же трансгрессировала к источнику сигнала, к красным искоркам. Все зрители на трибунах невольно затаили дыхание и подались вперед, со страхом спрашивая сами себя — что там случилось, кто пострадал и жив ли он?

Всколыхнулись ветви, потом, словно от взрыва, взметнулось желтое облачко ядовитого тумана, затем на краю лабиринта, на трансгрессионной площадке, в подпространственном вихре появились спасатели и пострадавшая Флер. Люди на трибуне дружно ахнули, и было от чего — медики яростно сдирали с себя и с Флер остатки плетей Дьявольских силков. Но самое страшное оказалось не это… Двое спасателей вдруг захрипели и, хватаясь за горло, рухнули наземь. Да и остальные выглядели не лучшим образом — так, словно побывали в парке аттракционов «имитация апокалипсиса» на последних уровнях выживания: чумазые лица, дикие глаза и затравленное выражение ужаса в них. И они беспрестанно повторяли раз за разом одно слово срывающимся от страха голосом:

— Psanorius! Psanorius!.. Это Psanorius!

Гермиона побледнела и повернула к Гарри испуганное лицо:

— Откуда взялся Драконий папоротник?! Он же вымер ещё в палеозойскую эру!

Услышав это, все с ужасом уставились на поле последнего испытания — где-то там в глубине сейчас сражаются за жизнь и, возможно, уже погибают отважные чемпионы Седрик Диггори и Витя Крам… Северус спустился со зрительской ложи и, осмотрев задыхающихся бедолаг, оказал им первую медицинскую помощь, усыпил заклинанием и провел нехитрую маггловскую операцию по вентиляции легких, после чего срочно велел спасателям доставить пострадавших в Мунго. Флер оказалась в полном порядке, только сильно напуганной нападением силков и тем, что слишком близко стояла рядом с деревом-убийцей.

За всеми этими событиями незаметно прошел остаток времени, и на площадке перед судейской ложей в синем вихре портала появился победитель Турнира — Седрик Диггори, держащий за витую ручку хрустальный кубок. А потом из лабиринта вышли Виктор Крам и сфинкс. Вид последнего, мирно идущего рядом с человеком, ошеломил зрителей до полного охренения, выпучились глаза и отвалились челюсти. Остервенело защелкали и застрекотали колдокамеры, захлопали и зачадили вонючим дымом магниевые вспышки, бешено запрыгали по пергаментам, брызгая чернилами во все стороны, Прытко пишущие перья, с трудом поспевая за мыслями своих хозяев-журналистов… И вообще, на памяти людей это был первый турнир, закончившийся благополучно, без единых смертей и несчастных случаев — спасатели же не считаются? — несмотря на наличие опасных тварей вроде драконов, сфинксов и прочих.

А потом и Седрик всех добил. Стоят трое чемпионов на пьедестале почета — спорт-подиуме, Седрик Диггори на самом высоком, первом месте, на втором месте Виктор Крам, а на третьем, самом низеньком — Флер Делакур. На шеях — золотые медали, награда за участие, в руках почетные грамоты, на лицах улыбки, глаза щурятся от бесконечных вспышек колдокамер. Возбужденные журналисты орут и галдят вокруг них, как стая очумевших галок — простите за тавтологию — и тычут, тычут им в лица микрофоны и вопросы, один другого ненормальнее:

— Мистер Диггори, а куда вы направите свои стопы после окончания Хогвартса?

— Мисс Делакур, а у вас есть избранник и как его зовут?

— Мистер Крам, а почему вы не воспользовались метлой для полета над лабиринтом? Вы же профессиональный квиддичист…

— Ещё не решил… — скромный ответ от Диггори.

— Не понимай по-англезки, — Флер невинно хлопает глазками.

— Нельзя!.. — хмуро буркает Крам.

После столь лаконичных ответов вопросы сыплются по новому кругу с удвоенной страстью, но отвечают они только на последний, самый адекватный:

— На что вы потратите свои деньги?

Виктор и Флер вопросительно смотрят на Седрика, которому задан этот вопрос. Тот откашлялся и склонил голову к микрофонам:

— Куплю билет для леди Умы Далии Аканы до Каира, её родины. Ей пора домой.

На автомате присутствующие разразились бурными овациями, правда почти сразу стихли после чьего-то недоуменного вопроса:

— А кто это такая — леди Ума Далия Акана?

Все заозирались, запоздало заинтересовавшись — а правда, кто? Седрик простер правую руку в приглашающем жесте:

— Леди Ума, прошу!

К пьедесталу тяжелой поступью подошла женщина-сфинкс, её львиные лапы мощно вышагивали по земле, раскачивая могучее желтое тело, карие глаза смотрели только на Седрика, не видя и не замечая больше никого. И Седрик возложил к её лапам кожаный мешок с тысячей галлеонов в знак верности и доказательства своих слов.

На сей раз оваций не последовало, напротив, повисло ошеломленное молчание, до всех дошло только одно, Седрик Диггори только что купил свободу опасному существу класса ХХХХ степени. Продажная шкура репортера, как известно, ближе всего к телу. Вот и сейчас вокруг подиума, чемпионов и сфинкса образовалось широкое кольцо голого пространства, писательская братия трусливо разбежалась и теперь комментировала и фотографировала события с безопасного расстояния. Гарри презрительно хмыкнул, вспоминая храбрых журналистов-магглов, ведущих репортажи с горячих точек под свист пуль и грохот взрывов, подошел к пьедесталу, легонько провел рукой по львиной спине, коснулся пальцами щеки четвероногой леди, нагнулся и поднял мешок с деньгами и с уважением обратился к химере:

— Я провожу вас к логову Серени, мадам.

Ума благосклонно склонила крупную голову, повернулась, и они вместе прошли сквозь толпу, которая молча расступалась. И хотя журналисты очень хотели подойти и задать Гарри пару понятно каких вопросов, никто так и не решился это сделать. Всё, что они могли, это беспомощно стоять на месте и с бессильной досадой смотреть вслед странной паре, которая неспешно — вот ирония! — удалялась в закат, к Запретному лесу.

А когда опустело квиддичное поле, разошелся народ и лишь ветер беспрепятственно заиграл в зарослях лабиринта, со стороны западных гор показались два летящих дракона. Пролетев несколько раз над стадионом, Серенгети и Мария Мирабелла щедро полили его огнем, дотла выжигая опасную растительность. И долго стояли обитатели Хогвартса, глядя изо всех окон на далекий пожар, на клубы аспидно-черного дыма, оранжевые языки пламени и золотые искры, взлетающие к ночному небу — мудрые драконы всему поставили окончательный итог.

Потом начались проводы, болгары и французы собрались домой. Провожали их всей школой с более теплыми чувствами, чем встречали, ну ещё бы, встречали-то незнакомцев, а провожали друзей, которых достаточно близко узнали за неполные восемь месяцев совместной учебы и проживания под одной крышей. Обменивались адресами и телефонами, обоюдно клялись в вечной дружбе и обещали никогда-никогда не забывать друг друга. Ушел под воду дурмстранговский корабль, взлетела в небо синяя карета шармбатонцев, влекомая одиннадцатью пегасами. Двенадцатый вынужденно оставался в Хогвартсе, точнее двенадцатая, кобыла по имени Леди Райн в апреле ожеребилась, и теперь у неё под боком стоял кроха-жеребенок, который, конечно же, ещё не умел летать. Леди Уму в Египет вызвался сопроводить Билли Уизли, сказав, что самолично проследит за тем, чтобы девушка-химера благополучно добралась до дома.

Проводив заморских гостей, студенты и преподаватели вернулись в замок, на душе было грустно и в то же время светло и солнечно — они теперь не одиноки в этом мире, где-то далеко-далеко у них есть друзья…

Северус заметил отстраненное состояние Минервы МакГонагалл, пожилая волшебница имела какой-то потерянный вид и беспрестанно комкала в пальцах кружевной платочек. На всякий случай нашарив в кармане флакончик Успокоительного, Северус подошел к ней.

— Минерва? Всё хорошо?..

— Не знаю… — рассеянно отозвалась та. — Вернее… я не понимаю.

— Чего вы не понимаете? — наклонил голову Северус, краем глаза отмечая, как к ним придвинулись поближе Помона Стебль, Филиус Флитвик и Аргус Филч. А Минерва нервно заговорила:

— Не понимаю я, как Поттеру удается заводить друзей среди чудовищ и, что самое главное, он делает их безопасными для окружающих. Драконы спасают людям жизни, сфинксы смирно лежат у ног…

— Верно-верно! — взволнованно пропищал малютка Флитвик. — Мои когтевранцы рассказывали про ещё одного друга Гарри Поттера — про василиска. Вы только вдумайтесь, уважаемые коллеги, в школе живет огромный василиск, который — учтите это! — никого не убивает взглядом.

Филч беззвучно затрясся в немом смехе, взгляды всех обратились на него. Старый завхоз слегка поежился от эдакого непривычного к себе внимания и хрипло забормотал:

— А я что? Я ничего… Просто мальчик с уважением ко всем относится, вот и вся недолга…

— Не понимаю… как можно уважать монстров, да тех же драконов возьмите. Что надо было такого из ряда вон выходящее сделать для того, чтобы эти огнедышащие твари вдруг ни с того ни с сего прониклись глубочайшим человеколюбием к людям, которые веками истребляли их, да настолько, что начали спасать нас. Что?

— Да ничего такого особенного не потребовалось, — фыркнул Снейп. — Просто-напросто надо дать дракону имя, и он весь твой. Правда, на ингредиенты он после этого уже не пригоден…

— Почему? — не поняла мадам Стебль.

— А у вас рука поднимется распотрошить друга, милого дракошу по имени Роберт? — саркастически спросил Снейп, отвечая в своей обычной манере. И снова вопросительно посмотрел на Филча:

— Вы что-то знаете, Аргус?

— Угу… Мальчик, воспитанный по-маггловски, впервые увидев драконов, должно быть, очень расстроился, узнав, что этих огромных и гордых ящеров используют как, простите, соль и перец для вкуса, для усиления каких-то зелий. Тех самых драконов, с которыми имели честь сражаться храбрейшие рыцари всех эпох и народов, их имена до сих пор на слуху: Ланселот из Камелота, Хелот из Лангедока, Георгий Победоносец из далекой сказочной Руси, Нибелунг… да много ещё кто. А тут что? Дракон не дракон, а так, суповой набор для зелий.

С бокового коридора подошел Хагрид, постоял, послушал, о чем речь идет, и решил внести свои пять кнатов:

— А Гарри и Пушок понравился, цербер мой, если кто не помнит… По сию пору умиляюсь, как мальчик пёсика моего гладил, на лапке верхом сидел, пальчиками своими в зубки тыкал… эх, мила-а-ай.

Ой. Лучше бы ты помолчал, Хагрид. Бедная Минерва, как представила она, как маленький первокурсник Гарри сидит на лапе адской трехголовой собаки… так и прилегла в обморок. В глубокий и долгий. Она бы на пол упала, но её бережно подхватил Филч, высокий и крепкий старик. Снейп на помощь не спешил, потому что сам был на грани того же обморока, он стоял и оцепенело смотрел в стену, пытаясь унять свое взбесившееся воображение, которое рисовало дикую картину, как маленький мальчик сует пальцы в пасть церберу. Внезапно зачесались руки, очень сильно — прям до зуда — захотелось взять ремень и хорошенько надрать задницу паршивцу. Цербер ему нравится, видите ли?! А ремня не хочешь??? Ответственный родитель едва-едва припомнил, что это было давно, аж четыре года назад, и только этот факт спас тощую задницу подростка от первого знакомства с ремнем.

Страшных зверей не бывает, есть только отношение к ним. При желании и безобидная блеялка-овца может нехило так укусить своими желтыми и острыми зубищами, теми самими, которыми она в мочало перемалывает грубую пищу — траву, зерно, доски… увы, с голодухи овца и доски жрет. Те же лошади, про которых говорят, что они не кусаются, по мере необходимости способны без усилий оттяпать человеку пол-ладони, а при табунном содержании выбить копытом глаз сородичу или откусить ему ухо — вполне обычное дело. Крыса, загнанная в угол, может загрызть кошку и напугать до инфаркта человека, просто выпрыгнув к нему под ноги из подъезда. Монстры рядом и в то же время их нет, просто посмотрите на них по-другому — и свирепый дракон потянется к вам за лаской, дикая мантикора смирно ляжет к вашим ногам и станет видимым невидимка-фестрал…