Игра Стражей (гет)

Транспорт «Венчур». Аска.

Синхронизация. Это… Это — счастье! Я вновь, как и до того, как с мамой случилась беда, ощущаю себя нужной. Ева всегда замечает меня, и, хотя она и не отвечает на мои вопросы, но я чувствую, что она меня понимает. Она? Да! Именно «она». Я же чувствую, что Красная Ева — именно женщина. Впрочем, что удивительного? В настоящих старых легендах большинство живых мечей имеют женские имена.

Но сегодня будет что-то особенное. Нет, ко мне и раньше в капсулу сажали посторонних людей. И кто только выдумал этот дополнительный пункт управления? Нет, синхронизироваться эти «напарники» не могли, зато всячески мешали. Но сегодня вместе со мной — настоящий пилот, уже имеющий опыт боя в Евангелионе. Вот и посмотрю, чем хваленый Синдзи отличается от всяких бездарных солдат.

— Нерв А10 — подключен.

— Приступить к синхронизации!

Лампы, обеспечивающие обзор в капсуле, гаснут. Но я продолжаю видеть все вокруг. Еве не нужен свет, чтобы обеспечивать мне зрение. Скашиваю глаза вниз. Синдзи спокойно сидит в дополнительном ложементе. Странно, что он не потребовал уступить ему основное управление. Я бы на его месте — обязательно так сделала бы!

— Нафига мне эта головная боль? Я — командир копья Омега и пилот Ноль Первого, а отнюдь не Ноль Второго. Так что ты — пилотируешь, а я — слежу за обстановкой и тебе подсказываю и помогаю по мере необходимости.

— ?? — Он что, меня услышал? Я сказала все это вслух?

— Ты очень громко думаешь. А мы уже в синхронизации. И синхронизированы мы не только с Евой, но и между собой. — Вот дерьмо!

— Но прежние мои напарники…

— Они не были пилотами. — Сказал, как отрезал.

Теперь я начинаю чувствовать его где-то на краю восприятия. Железная уверенность в себе, сила, не нуждающаяся даже в проявлении самой себя. Неудивительно, что я проиграла поединок. Похоже, у меня — достойный командир!

— Рад, что ты так думаешь. — Вот …! — И не ругайся. Лучше — давай осмотримся.

Транспорт «Венчур». Синдзи.

— Приступить к синхронизации!

Мои щиты все еще повреждены, хотя основной надлом удалось затянуть. Так что — манипуляции щитами требуют от меня особой аккуратности, чтобы моя боль и память не отразились на Евангелионе. Тем более, что я не знаю, как реагирует эта машина: подобно Ноль Первому, принимая и успокаивая, или как Нулевой — отчаянным резонансом.

Есть контакт! Прикасаюсь к душе Евангелиона Ноль Два. И сразу замечаю отличия и от Нулевого и от Ноль Первого. Если у Прототипа разум отсутствует вообще, только гулкая, резонирующая пустота, а у Ноль Первого — есть, но уклоняется от контакта, то здесь контакт устанавливается почти сразу.

— Привет!

— И тебе здравствовать. Кто ты? Я тебя не знаю.

— Я — командир копья Омега, пилот Евангелиона Ноль Один Икари Синдзи. А ты кто?

— Я… Зови меня Кьеко… или, можешь называть Красной, как хочешь.

— Кьеко? Кьеко Ленгли?! — Медленно офигеваю в изумлении.

— Ты знаешь меня?!

— Конечно. Я поинтересовался личным делом своей подчиненной. Твое… безумие и твой уход нанесли девочке серьезную рану. Не знаю, как теперь выправлять положение…

— Там было лишь тело без души и с осколками разума… Я не могла… лишь после того, как то тело самоуничтожилось, я смогла осознать себя.

— Тогда почему ты не поговорила с дочерью?

— Я… мне… мне стыдно. Я так с ней поступила… и я не хочу, чтобы она знала, во что я превратилась… Пожалуйста, позаботься о ней!

— Она — моя подчиненная. Я сделаю все, что смогу. Но, надеюсь, ты понимаешь…

Слов мне не хватает, и я опускаю щиты настолько, насколько еще никогда не опускал. Ни перед кем, кроме той, что стала смыслом, якорем и душой.

— Я понимаю. Эта девочка… Рей. Но…

— Сделаю все, что смогу. Но все-таки, обдумай идею открыться дочери. Я не думаю, что она осудит тебя, или отвернется.

— Хорошо. Я… я подумаю. Но пока что…

— Я не скажу ей, Красная.

— Спасибо.

Контакт погас. Как я и думал, в контакте время было ускорено, так что Аска еще только начала синхронизацию.

— Странно, что он не потребовал уступить ему основное управление…

Улыбаюсь про себя. Все-таки, Аска способна адекватно воспринимать реальность. Хотя и по-своему… Поговорив с ней, я успокоился. Мы — сработаемся. Конечно, характерец у нее — не подарок… Но я смогу взаимодействовать с ней.

— Синхронизация основного пилота — 73. Дополнительного — 54. — Аска победно улыбается. Хорошо. Мне, в общем-то, не с руки участвовать в соревновании «у кого больше». И пи… в смысле — процентами синхронизации я меряться не намерен. — Вот только, Синдзи, какого у тебя на пару секунд синхронизация за 100% зашкаливала? — Мисато! Не могла промолчать?!

Игнорирую вопрос. Вместо этого — внимательно осматриваюсь. Пока что не замечаю ничего интересного… По крайней мере — ничего такого, из-за чего стоило бы пороть горячку с экстренной активацией Красной.

— Мостик, обстановка? — Мисато — тактический командир. Она должна понять…

— Сенсоры засекли вспышку излучения. Спектр — синий. Это — Ангел.

— Где?

— Две мили* на три часа. Приближается.

— Аска, готовимся к бою

— Но… Ангелы же атакуют Токио-3. Что ему здесь делать?!

— Мы еще слишком мало знаем об Ангелах…

/*Прим. автора: имеются в виду морские мили, 1,852 км */

В этот момент один из эсминцев дальнего охранения как будто подпрыгнул из воды… и разломился в полете. А в воде мелькнул огромный плавник. Битва — началась.

Авианосец «Радужный путь». Мисато.

Океан медленно катил свои воды вдаль. Свинцовые горы неторопливо поднимались и опускались, качая на себе стальные острова, созданные людьми для войны.

Линкоры. Эти реликты даже не прошлой, но позапрошлой эпохи, вновь бороздили моря, как тогда, когда они еще не были вытеснены старшими родичами «Радужного пути». Тяжелая стальная броня, способная выдержать удары снарядов, огромные орудия главного калибра, готовые обрушить на врага смерть, могучие машины, способные разогнать все это до 30 узлов. Расконсервированные и отправившиеся в новый поход с затянутых льдом гаваней на побережье нового ледового континента, они должны были демонстрировать военную мощь великих держав новообразовавшимся дикарям. И только русские при дележе наследства Соединенных Штатов заявили, что «такого счастья им и с приплатой не надо», забрав свою долю эскортными авианосцами. И, похоже, они оказались правы: как и век назад «стальные острова» «слишком дороги, чтобы отпускать их в бой», но при этом их реальная боевая мощь против настоящего противника человечества — около нуля.

Ангел как будто издевался над нами. Защищенный толщей воды и сиянием Абсолютного страха он на выбор наносил все новые и новые удары, отбирая сотни жизней. Все эти мысли промелькнули у меня в голове, когда «Шлезвиг», раньше носивший гордое имя «Айова», получил удар из-под воды. Его стальной хребет оказался переломлен пополам, а обшивка — просто разрезана, так что обломки ушли под воду, унося с собой храбрых моряков.

— Ксо! — Я треснула кулаком по ближайшей стальной поверхности передо мной.

Похоже, я совершила очередную ошибку. Гнать меня надо из тактических офицеров. Я приказала ребятам начать синхронизацию… а надо было отправлять их ко всем западным демонам отсюда. Ну что они смогут сделать с противником, который как дома чувствует себя в среде, чуждой Евангелиону? Хотя… может еще не поздно… пока Ангел крошит флот прикрытия…

— Адмирал!

— Да, капитан Кацураги?

— Передайте на «Венчур» — пусть дают полный ход и валят отсюда к такой-то матери!

— Не поможет. У «Венчура» парадный ход — четырнадцать узлов, сейчас — дай Бог, чтобы двенадцать сделал, а эта штуковина легко обгоняет идущие тридцатиузловым ходом эсминцы. Пока транспорт в общей куче — тварь не обращает на него внимания, но стоит ему выделиться…

— Ксо!

Транспорт «Венчур». Синдзи.

Сила, порожденная гибелью тысяч людей потоком струилась через близлежащее пространство. И, внезапной вспышкой озарения я осознал, чем были действия проклятых Ангелов: это было жертвоприношение, а сами Ангелы… нет, они — не жрецы, они — жертвенные ножи, которыми неведомые, считающие себя священниками, приносят жертвы неизвестному божеству. Несомненно — во имя Всеобщего блага, ибо любому смертному, для удовлетворения самой разнузданной фантазии хватило бы и малой доли Силы, порожденной творящейся гекатомбой. Боль переломанных внезапно обретшими подвижность стальными балками, отчаянье запертых в медленно погружающихся, запертых бронированными дверями отсеках, смерть… Сила лилась сплошным потоком.

Что ж. Будь что будет, но этот нож я сломаю! Я вновь одеваю на глаза повязку, и на ней вспыхивают невидимые смертным руны, славящие Древнего Змея. Теперь Сила, заставляющая колыхаться саму ткань мира, льется и в меня тоже. Я забираю себе часть этого неизмеримого потока. Спите спокойно, храбрые воины: ваша смерть будет не напрасной, а Сила ее — пойдет на то, чтобы отомстить вашему убийце. И, клянусь, я не остановлюсь, пока не найду тех жрецов, руки которых направили этот нож! И даже не потому, что я — такой весь из себя Светлый Паладин, но потому, что они угрожают Рей! А значит, красота их еще непонятного замысла — столкнется с ужасной красотой варпа, их мечты и чаяния — рассыплются прахом под ударом боли и отчаяния, их сакральное Знание — станет пеплом, который развеют Изменчивые ветра, их кровь — прольется, а черепа — станут украшениями для Трона Черепов!

— И да не узнают они спасения и возрождения! Так будет!

— Икари! Что с тобой?! — Голос, раздающийся сверху полон тревоги.

— Прости… — Почти неслышный выдох, но я точно знаю, что Аска меня слышит.

— Что?! Болван! Что ты…

Поздно. Начата синхронизация высшего уровня. Я, Аска и Красная обретаем новую степень единства. Теперь я вижу не своими глазами, слышу чужими ушами, в металлических руках вибрирует квантовый нож. Я слышу и знаю то, чего слышать и знать не должен. Изменчивые ветра летят надо мной, шелестящим шепотом рассказывая мне о том, чего не могло быть. И яростный рев Вызова сотрясает небеса.

— Синдзи! Аска! Что с вами? Черт, да ответьте же!

— Мисато… — Я вспоминаю не слышанный мной разговор на мостике «Радужного пути». — Передай капитану «Венчура»: курс зюйд, полный вперед!

— Но тогда… Тогда Ангел кинется к вам!

— ДА! Пусть приходит. Я жду его!

Немыслимыми чувствами я воспринимаю, как Духи машины, разбуженные огнем, пылающим в стальном сердце, начинают разгонять наш транспорт. И я знаю, не «верю», не «предчувствую» — просто «знаю», что Ангел сейчас, бросив недобитых жертв, поворачивает к нам. Что ж. Иди сюда. Иди! Я — жду тебя.