Между небом и землей (гет)

Сплетение тел в пространстве страданий,

И всплески эмоций даны двум сердцам.

Пути их сошлись в порыве признаний,

Их души забылись, поддались страстям.

Они позабыли о прошлых ошибках,

Во власть отдаваясь грехам и любви,

Очистились души и шрамы зажили,

В объятиях боли и чувства вины...

Тела их любили и были любимы.

Момент покаянья и истины слов,

Их души чисты, сердца их ранимы,

И ими владела святая любовь...

Руки сжимали спину, отдавая ему осколки страсти, склеивающиеся в живую, неприкосновенную любовь. Чувства ожили в благодарность всем словам, произнесенным сегодня. Вопреки всему мы принадлежали, принадлежим друг другу. Глупое одеяло соскочило с кровати, открывая комнате постыдные сцены. Боль отступила, все переживания сделали паузу до завтрашнего дня. Теперь я не боялась наступления завтра, обещающего новые проблемы, новую душевную боль.

Отныне и всегда мы могли пережить любые невзгоды, потому что были вместе, потому что любили... Его шероховатые руки, уставшие от множества испарений зелий, нежно ласкали мой живот, спускаясь ниже. Губы целовали неровно вздымающуюся грудь, принося вздохи новой неги, рваные чувства... Я обращала лицо к небу с искусственными планетами, с неправильно расположенной галактикой. Мои волосы распластались по подушке, неровно спадая с края кровати и колыхались на сквозняке. Я больше не боялась причинить холодную смертельную боль человеку, которого люблю. Его душа открывалась мне порывами страсти, а иней, окутавший комнату серебром, не смел мешать нам. Я была свободна, мы были свободны от злобы, страданий и мглы, до этого момента окутывающей сердца черной дымкой потерь и бед. Эта ночь принадлежала лишь нам двоим, и на полу перестали мерещиться костлявые руки Смерти, стекла облепил морозный узор из острых многоугольников, не позволяющий нарушать эту неспешную идиллию. Покалывания внизу живота откликались неистовыми судорогами. Иногда Северус резко останавливался, застывая в болезненной гримасе, нет, эта боль была другой, она была сладкой, всепоглощающей, в такие моменты я чувствовала, как тепло растекается внутри нас обоих. И только мои глаза открывались от приятной агонии, как его тело снова начинало раскачиваться, не давая возможности ровно вздохнуть. Я утопала в его объятиях, а он в моих.

На потолке образовалось облако, закрывая от нас фосфорицированные планеты и звезды, из него летели редкие снежинки, но, не долетая тел, они испарялись, лишь вокруг кровати образовался серебряный ковер, мерцавший в слабом свете восходящего солнца, проступавшего сквозь украшенное узором окно. Утро прокрадывалось в спальню, и я начала ярче различать его бледное лицо и кожу, его настойчивые руки. Мои губы скользили по его подбородку, едва поросшему щетиной, уже в который раз опускались к шее. Всё, что было нужно — это еще немного времени, чтобы насладиться друг другом вдоволь, ощутить на себе каждую клеточку желаемого тела, познать каждую молекулу души. Он поднял мои ноги себе на плечи и снова жадно, но с противоречивой легкостью, приник к губам, немного покусывая, оставляя неглубокие вмятинки на пересохшей нежной плоти. Отчаянно хотелось пить, но мы не смели и подумать о том, чтобы оторваться друг от друга, боялись, что подобный момент уже не наступит... Что владеет нами? Конечно же, это любовь: верная, примитивная любовь. Нет, она не похожа на инстинкты, некий физиологический процесс, любовь — это что-то большее, животворящее, излечивающее. Северус сжимал мои волосы у корней, заставляя вытягивать шею, которую вновь и вновь покрывал влажными поцелуями. Наверное, это кульминация всей моей жизни, таинство, которое я захочу повторить, словно принять еще одну дозу наркотика.

Солнце освещало остывшую, холодную комнату сквозь резные узоры стекла, но нам не было холодно в объятиях друг друга. Контроль силы отступил на второстепенное место. В эти часы я смогла на время стать самой собой, отдаться на волю безграничной любви, и просто проснуться в объятиях Северуса...

* * *

Анна лежала у него на груди, он слышал её неспешное дыхание, отдающее умиротворением, он проснулся от того, что левое плечо сильно затекло, но не смел пошевелиться, чтобы нарушить её, наконец, спокойный сон. Это утро принесло счастье, ощущение того, что эта ночь ему не привиделась, что она была настоящей, естественной. Северус смотрел сверху на серебряную голову, волосы распластались на его голой груди. Она грела его... он оглядел запорошенную комнату и улыбнулся как-то глупо, в очередной раз задаваясь вопросом, почему же сила любви такая холодная? Но теперь Северус знал, что она безопасна для истинной любви, которую испытывала юная девушка, которая только что вытянула руку в порыве сладкого утра и обняла его вокруг шеи. Смертельный холод не сможет причинить вред, потому что и Северус любит её. Он позволил этому чувству вылиться чистым светлым потоком, понимал, что теперь, увы, не сможет без её хрупкого тела, без её взбалмошного бесстрашного характера, без её свежих поцелуев и без её глубоких зеленых глаз, ни на что не похожих, принадлежащих только ему одному.

* * *

Я открыла глаза навстречу мягкому свету. Его грудь вздымалась под моей щекой. Внезапно я ощутила правильность всего произошедшего. Всё именно так и должно было быть с самого начала, никаких неудобств. Моя рука скользнула по его животу, а на лице замерла улыбка неподдельного удовлетворения. Эта ночь не была особенной, она была такой обычной, естественной, такой, какой я её представляла. Я проснулась на груди любимого мужчины, в его сильных, кротких объятиях. Мой взгляд отказывался подниматься и посмотреть ему в глаза, хотя теперь я точно знала, что не увижу в них отторжения, болезненной отчужденности. Мы правомерно владели друг другом без тайн. Лишь немного потянувшись, я заключила его в новые объятия. Просыпаться вместе так просто...

Северус не спал, я чувствовала его ровное дыхание и эмоции. Он был расслаблен, умиротворен, так же как и я. Я приподнялась на локте и с улыбкой посмотрела в его черные глаза, больше не выражающие всеобъемлющую тоску и боль. Так легко переживать беды вместе. Он со мной, а значит, ничто не имеет значения. Пускай еще долго я не смогу поверить в то, что я заняла в его сердце главную нишу, но ничего больше не оторвет меня от этого мужчины. Я не собиралась уничтожать в Северусе чувство вины за прошлые ошибки, это мне не под силу, я просто буду рядом и поддержу в трудную минуту, так же как он подержит меня...

— Доброе утро, — сладко потянувшись, прошептала я, даже не пытаясь стереть с лица блаженную улыбку.

— Доброе... — казалось, что остальные слова потонули где-то; Северус не привык говорить слово «добро» и желать доброго утра другому человеку, но мне этого было достаточно.

Вставать не хотелось, мои силы восстановились, все были живы и здоровы, а значит, нужно было продолжать наш путь, а не сидеть взаперти. Первой, не самой желанной целью было найти Гарри. Найти друзей и объединиться в поиске последнего неизвестного крестража. Я сильно переживала за то, что нам не удалось уничтожить Нагайну в моём поместье в день побега, но тогда было ведь совсем не до этого.

Что значит объединиться с Гарри? Это самый тяжелый и угнетающий взгляд на Сириуса, объяснения, новая волна вины, но этого, увы, все равно было не избежать. Я должна быть смелой.

Северус прекрасно знал, что сулит нам эта встреча, но, потеряв связь с Хогвартсом, он был вынужден следовать всеобщим решениям, идти за Гарри Поттером, который всё так же напоминал ему о Лили.

Мы сидели на кухне за чашечкой чая, ожидая пробуждения Игоря и Драко.

— Северус, скажи мне, что ты всё-таки утаиваешь от меня? — спросила я, вспоминая наши разговоры в доме его родителей.

— Анна, прости, но я не могу сказать тебе этого, это было волей Дамблдора.

Против этих слов сложно что-то предпринять, ведь, как и задание Гарри, его поручение являлось тайным, но почти всё о нем я знала, брешь составлял лишь маленький кусочек...

Мы сидели друг напротив друга и молчали, перемалывая эту безумную ночь у себя в головах. Мы вели себя так, словно ничего не произошло, а возможно, так, словно эта страсть был обыденностью, супружеским долгом. Как бы мне не хотелось, но в порыве нежности я уже не могла напрыгнуть на него и сильно сжать в объятиях. Словно поднявшись с кровати, мы снова стали чужими. Естественно это было не так, и Северус не осудил бы меня за подобные действия, и скорее всего поддержал бы, но позволить подобного за порогом спальни, превратившейся в морозный луг, мы не могли, просто потому, что нужно было снова включить серьёзность.

Драко и Игорь появились на кухне почти одновременно, с промежутком в каких-то пять минут.

Игорь неодобрительно косился на Северуса, он знал, что тот сегодня остался у меня в комнате на ночь, но из его уст корректно не прозвучало ни единого намека на осведомленность, хотя его душа боролась с неприязненными эмоциями. Он не мог принять, что его маленькая подопечная связалась со взрослым мужчиной, с Пожирателем Смерти, коим он и сам являлся. Ирония состояла в том, что все четверо сидящих в этом маггловском укрытии являлись носителями Темной Метки — черепа со змеёй, выползающей изо рта, уродовавшей их руки и являющегося клеймом убийцы. Никто не был в этой маленькой кухне воистину настоящим носителем зла. Лишь отголоски прошлого двух взрослых мужчин являлись доказательством права носить Метку, а двое юных, едва вступивших во взрослую жизнь подростка не заслуживали этого признака Тьмы, принадлежности к Тёмному Лорду.

— Что будем делать? — спросил Драко. — Как мы свяжемся с этими...

— Не говори о них плохо, они мои друзья, — перебила я его стремившийся съязвить комментарий.

Драко закатил глаза, выражая недовольство, но, не обращая на это внимания, я продолжила:

— Думаю, стоит послать патронуса в коттедж-ракушку.

— Что? — хором спросили Драко и Игорь.

— Ты уже попалась на одном патронусе! — продекларировал известную всем информацию Снейп.

— Исключено, да и потом, ты думаешь, что они всё еще там после ограбления Гринготтса?

— Пойти нам некуда, и иного плана у меня нет, — опротестовала я. — Возможно, нужно будет связаться с Орденом Феникса.

Все вопросительно посмотрели на меня.

— Ты думаешь, Орден захочет связываться с Пожирателями Смерти? Да они сразу же нас под стражу посадят! — возразил Игорь.

— Нам всё равно нужен будет Орден, — вступил Снейп. — Мы уже определились со стороной, а значит, должны действительно встать на нее.

— Но у меня за плечами несколько смертей! — повысил голос Игорь.

— А на мне висит смерть Альбуса Дамблдора и предательство! — не выдержал Северус.

Начиналась явная перепалка.

— Так! Стоп! — произнесла я, стукнув по столу. — Сделаем, как я скажу.

Трое посмотрели на меня, как на сумасшедшую, они готовы уже были возразить, но я опередила открывшийся рот Драко:

— Мы отправимся сию же минуту к Биллу и Флёр Уизли! — вдруг произнесла я. — Без предупреждения!

— Ты с ума сошла! — возмутился Игорь.

— Послание могут перехватить, а нашу аппарацию не отследят. Мы просто подождем у входа, пока Билл не вернется или не отправится на работу! — уверенно сказала я. — Есть предложения получше?

Молчание.

— А ты не думала, что за домом следят? — произнес Северус.

— Мы сделаем всё возможное, чтобы не попасться, я понимаю, что это звучит слишком неопределенно, но это всё что у нас есть. Еще мы можем заявиться к Артуру и Молли Уизли, но за их домом следят еще больше, и они точно не могут быть в курсе, где Гарри Поттер. Я могу отправиться одна на встречу с Биллом, — добавила я, ожидая всплеска протестов.

— Исключено! — громко сказал Игорь.

— Нет! — поддержал его Северус. — Одна ты никуда не пойдешь!

— Тогда мы пойдем все вместе, — поддержал меня Драко, вызвав невольную благодарность.

Я удовлетворенно кивнула и глотнула уже остывший чай. Они сделают всё что угодно, лишь бы не отпускать меня в одиночестве.

Просчитав числа, я выявила примерное время окончание смены Билла на сегодняшний день. Решено было сделать портал для побега к месту прибытия у ворот коттеджа. Оставались считанные дни до обретения мной бессмертия, медлить нельзя. Никто не был уверен в действиях, просто нам срочно нужна была помощь, сейчас на нас всех велась охота со всех сторон, и мы даже не являлись нейтральной, мы были на перепутье, в самом опасном меньшинстве. Перешли дорогу и Волдеморту, и Гарри Поттеру, не считая меня, конечно, но страх встретиться с друзьями всё же угнетал. Я еще не знала, что им скажу, как приведу в компанию троих Пожирателей Смерти, один из которых вдобавок ещё и убийца Дамблдора. Я мысленно ухмыльнулась, полностью уходя в раздумья. Моя нога нервно дергалась под столом, а в голову вновь полезли паршивые мысли об истории Антониуса Рахманинова. Мерлин, только не сейчас! К горлу вновь подступал комок. Как, интересно, Лорд узнал тайну моей семьи? Как давно он её знал? Это, в общем, не важно, но как давно он спланировал моё рождение? В школе? Быть может, начитался книги Ангелины Файнс? Как жизнь свела его с моим отцом?

— Эй, нам пора! — внезапно вернул меня к реальности голос Драко.

Мы привели дом магглов в первоначальное состояние, договорились аппарировать по очереди, сначала я и Северус, затем Драко и, наконец, Игорь. Поздний вечер залепил тьмой неосвещенный бор невдалеке от коттеджа Билла и Флёр, места, с которого началось моё бессмысленное путешествие в лапы Волдеморту. Я искренне молилась о том, чтобы Гарри был в коттедже, страх потерять связь с друзьями вытеснял из моей головы переживания о встречи с Сириусом. Бедный мой Сириус... Какая тяжелая новость ждет его, как он принесет предательство его любимой с его врагом еще со школьных времен? Неужели я такая дрянь? В это было так сложно и в то же время так легко поверить. Всё моё нутро горело от страха моральной оплеухи от бывшего возлюбленного. А что скажут остальные? Да они разорвут меня на куски, повесят, а затем заколотят в деревянный гроб и похоронят живьем где-нибудь под тенистой сосной!

Я заметала следы за процессией, мы тихо шли по лесу, параллельно тропе, ведущей в коттедж-ракушку. Аппарировать ближе побоялись, вдруг там агенты Лорда? Я оставила всех в паре десятков футов во тьме массивных ветвей густой ели и отправилась к воротам, поглядывая на наручные часы. Билл должен был вернуться с минуты на минуту. Я вдыхала зимний воздух полной грудью, вслушивалась в каждый шорох, и старалась уловить чужие эмоции в доступном мне радиусе, но ничего, кроме тоски ожидания, доносившейся от моих спутников, я не ощутила. Хлопок, и около калитки возник Билл Уизли, который, оглядевшись во тьме, как обычно проверяя чужое присутствие, наткнулся взглядом на меня. Он едва заметно испугался.

— Анна? — негромко спросил он, не опуская палочки.

— Да, Билл, это я, — неловко произнесла я.

— Как ты... Стоп! Назови своё имя, и то, что могу знать только я, — неуверенно попросил он в целях безопасности.

— Я — Анна Александровна Рахманинова, несколько дней назад сбежала отсюда, вырвав потоком ветра из твоих рук волшебную палочку, когда ты возвращался с работы.

Билл немного задумался, и все никак не решался опускать палочку, угрожающе наставленную на меня, хоть и не имеющую возможности противостоять моей силе.

— Как ты здесь...

— Билл, где Гарри? Он мне срочно нужен, — перебила его я, не давая возможности выстраивать логические цепочки.

Но он еще не верил в то, что именно я сейчас стою перед ним живая и невредимая.

— Гарри? Проходи, — предложил он мне войти. — Они все в доме, они в панике. Где ты была всё это время?

Я тяжело вздохнула с облегчением того, что не придется их искать, но тут предо мной предстала еще одна сложность.

— Есть одна проблема, Билл, — начала я. — Я не совсем одна.

И куда делась моя уверенность? Я привела к его дому Пожирателей Смерти — это было неоправданно глупо и никто не сможет поверить в их непричастность к Лорду. Быть может, друзья подумают, что я околдована? Нет, на меня ведь не действуют заклятия... Если только они не догадались о власти Бузинной палочки надо мной.

— Кто с тобой? — поднимая палочку выше и озираясь по сторонам темного леса, спросил Билл.

— Я прошу тебя не принимать поспешных выводов, эти люди на нашей стороне, — издалека начала я, посылая Северусу мысленное сообщение, чтобы они выдвинулись к нам.

— Где они? — стоя в калитке, готовя парочку заклятий для непрошеных гостей, напрягся Билл.

Три темных фигуры приближались из темноты. Первым шел неуверенный Малфой, затем Игорь, и завершал процессию Северус.

— Люмос Максима! — произнес Билл, освещая все в радиусе десятка футов.

Я очень боялась за его реакцию, которая нормальной быть и не могла, он был первым, пусть и не самым главным барьером на пути ко всеобщему доверию. Драко ступил на освещенную палочкой площадь. Реакция Билла была неуверенной.

— Не подходи ближе! — приказал он, указывая палочкой на Малфоя; тот обратил взгляд в мою сторону и, заметив ободряющий кивок, остался на небольшом расстоянии.

Следующим вышел Игорь — неприметный мужчина, с серыми волосами, которого Билл наверняка никогда и не видел. Игорь, ничего не говоря, занял место по правую руку от меня, но человек, вышедший за ним, не мог не вызвать шока.

— Остолбеней!

Снейп мигом отразил заклятие одним лишь взмахом волшебной палочки, однако Билл готовил новое.

— Silencio! — крикнула я, направляя ладонь в сторону Билла. — Прости за это, нам не нужны разборки, мы все на одной стороне.

Губы парня проговорили: «убийца», он с хладнокровным презрением смотрел на Снейпа, ища хоть какое-то объяснение нашему неожиданному появлению у врат его дома. Билл, возможно, мог принять Драко и даже Игоря, но никак не Северуса, обманувшего надежды всего Ордена Феникса и поставившего под удар всё человечество.

— Я не хочу насилия, — после небольшой паузы произнесла я, умоляюще. — Фините Инкантатем. Билл, прекрати, мы всё объясним, Северус не убивал Дамблдора!

Всё что угодно, любая ложь, чтобы попасть внутрь на безопасную территорию, объединиться с друзьями, рассказать им всё, о чем они и подозревать не могли. После моих слов Билл с чуть меньшим неверием взглянул на меня, а потом добавил во взгляд каплю ненависти и перевел его на Снейпа.

— С кем ты связалась?! — злобно буркнул он.

Мне захотелось приложить руку ко лбу и изобразить усталость, но я не имела права винить его за недоверие, слишком опрометчивые слухи ходят о Снейпе.

— Хватит, Билл! — не выдержала я, не дав ему раскрыть рта. — Не заставляй меня повторять это снова, я слишком много узнала за эти дни, это даёт мне основание верить этим людям.

Билл еще раз оглядел всю компанию еще недоверчивым взглядом.

— Да Гарри прикончит его, их...

— Гарри не прикончит его, когда узнает правду! — вновь перебила я. — Билл, я же говорю, они все на нашей стороне.

Билл сощурил глаза, еще раз оглядел компанию, которую он считал сборищем трусов, предателей и убийц. Я и не надеялась восстановить подорванное доверие, нужно было просто убедить их, хотя, возможно, в коттедже нас не ждет ничего хорошего. Уизли всё ещё стоял в размышлениях, в то время, как защита дома была открыта, время шло, в его голове носились мысли. Естественно, оставить нас здесь, на улице, незащищенных от вторжений Лорда, он всё же не мог. Мы были беззащитны...

— Сдайте палочки, — велел хозяин дома.

Мы переглянулись и подчинились. Драко, Северус и Игорь протянули свои палочки мне, и, собрав их, я передала Биллу.

— Ты что, и мне не веришь? — возмутилась я. — У меня нет палочки, ты же знаешь.

Конечно, он не верил, но у него не было выбора. Билл открыл калитку пошире и предложил всем войти. В конце пути у дома он обогнал нас и первым вошел в дом, велев подождать снаружи. Подготовить друзей к таким гостям было не очень просто. Я видела, как Драко поёжился от февральского мороза, и немного нагрела воздух вокруг нас. Ожидание тянулось немного неспокойно, все держали холодные маски: от Драко и Игоря веяло неуверенностью, Северус же как всегда чинно скрывал ото всех эмоции и смотрел вдаль, не желая поддаваться всеобщему смятению. Моя голова занималась переживанием за встречу с Сириусом, отчего я невольно бросала взгляды на Снейпа.

В доме послышались шаги нескольких человек, а затем все услышали, как кто-то бежал, гулкими звуками отдавался бег по полу. Дверь распахнулась, и на пороге возник Сириус. Мое сердце ёкнуло, и по телу прошлись судороги. Не сдерживая эмоции, он просто подлетел ко мне и заключил в крепкие объятия, ему было плевать на безоружных присутствующих Пожирателей. Северус даже не смотрел в нашу сторону, он ожидал подобного приёма. Я молчала и чувствовала, как Сириус дрожит, толи от холода, ведь он был в одной рубашке, толи от неистового страха, что мог больше никогда меня не увидеть. Я молчала, а грудь сдавила боль, я больше не могла принимать его объятия. Хотелось возразить, уничтожить его радость, убить его душу горькой правдой моего предательства, ведь он даже и в мыслях не мог предположить... Внезапно он обхватил моё лицо еще теплыми ладонями.

— Ты сумасшедшая! Как ты могла сбежать, никого не предупредив?

А я всё молчала, и из сдавленной груди уже готов был вырваться всхлип уничтожающей боли. Накидывая мантии, в проеме появились Гарри, Рон, Гермиона и Билл с Флер. Их глаза расширились от ужаса, они не могли поверить в представшую перед ними картину, а Сириус всё еще держал моё лицо, не в силах оторваться.

— Ты! — прогремел Гарри и, на ходу вырывая палочку из кармана джинсов, он подлетел к Снейпу и ткнул в его шею, от чего голова Северуса машинально поднялась вверх, но он молчал, только глядел в зеленые глаза Гарри, так напоминающие глаза Лили.

Резко вырвавшись из объятий Сириуса, я подлетела к Поттеру и встала между ним и Северусом, загораживая второго своим телом. В то время Рон и Гермиона подошли к Игорю и Драко, и тоже направили на них палочки, глядя в нашу сторону.

— Отойди от этого убийцы! — взревел Гарри, находясь в шоковом состоянии; он был опасен.

— Гарри! Успокойся! Он безоружен и не причинит никому вреда!

— Он больше не причинит никому вреда, потому что сейчас умрет! Авада К...

Движением руки я приказала сильнейшему потоку воздуха выхватить палочку из его рук. Гарри совершенно ополоумел от злобы. Внезапно стоявший рядом Сириус тоже выхватил палочку, а Гермиона и Рон начали сближать пленников ближе друг к другу. И так мы четверо оказались рядом, Гарри поднял со снега свою палочку: итого на нас были направлены четыре.

— Тихо! — вскричала я. — Вы что, все с ума посходили?!

Палочка Сириуса оказалась направлена на меня, и я глубоко вздохнула.

— Зачем ты привела этих ублюдков сюда? — злобно спросил Гарри, с неистовой ненавистью глядя на меня и Северуса; похоже своего школьного врага, Драко, он даже не замечал.

— Я сказала: успокойся! Перестань паниковать, они все на нашей стороне.

Сириус неодобрительно взглянул на Игоря. В воздухе витала агрессия. Билл стоял в стороне, он понимал, что со мной бороться бесполезно, за ним пряталась Флер, осторожно озирая сцену.

— Нужно поговорить...

— Анна, как ты могла привести троих Пожирателей? Они все предатели... — вставила Гермиона. — О чем ты думала?

— Вы можете хотя бы выслушать?

— Круцио! — проорал Гарри, выгнув палочку за мою спину, и Северус упал на снег, беззвучно сотрясаясь в конвульсиях.

Во мне мгновенно вспыхнуло пламя, и незамедлительно я снова встала в поток Круциатуса, не ощущая его силу на себе. Злоба на Гарри кипела во мне, я готова была растерзать собственного друга, но, кое-как собрав волю в кулак, я сказала:

— Гарри, успокойся, или я тебя вырублю! — пригрозила я.

— Ты предала нас всех! — сказал он сквозь зубы.

— Никто никого не предавал! — боролась я с готовящимся вырваться на свободу сгустком энергии. — Просто выслушайте нас! — сорвалась я на крик.

Сириус с такой болью в душе посмотрел на меня и внезапно опустил палочку, а затем подошел к Гарри и схватил за плечи, призывая к спокойствию.

— Сириус! — повернул он голову в сторону крестного.

— Гарри возьми себя в руки, твоя палочка против Анны — ничто, кусок дерева, давай выслушаем их.

Он взглянул на меня, и на поднимающегося со снега молчаливого Северуса, перенесшего только что сильнейший Круциатус, усиленный злобными эмоциями Гарри. Сириус видел, что со мной что-то не так. Неужели он уже начал что-то подозревать что-то, что разрушит его нервную систему на корню? Меня сковало неистовое чувство вины... Я воистину самая жестокая предательница...

Сириус насильно опустил руку Гарри с зажатой палочкой. Моё дыхание начало потихоньку выравниваться, а огонь отступал. Рон и Гермиона последовали тому же примеру.

— Проходите, — сухо скомандовал Сириус, следя за мной.

— Без фокусов! — злобно процедил Рон.

А что нам оставалось? Этот разговор, возможно, мог занять целую ночь, и мы двинулись в сторону входной двери под недоверчивые и презрительные взгляды друзей...