Recovery (джен)

Радость (Gaudium) — утверждение духа, радость спасения. Радуйтесь.

* * *

Несколько следующих дней Гермиона казалась спокойной и весёлой. Рон облегчённо вздохнул и даже поделился с Гарри, с которым встретился в обед в кафе, что личная жизнь наладилась. Но не всё было так просто. Конечно же, Гермиона не собиралась смириться с тем, что заклятие десятилетней давности способно разрушить её счастье. На работе она часто вместо отчётов по сегрегации оборотней занималась изучением Тёмных заклинаний, пытаясь отыскать то, которым поразил её Долохов. Про составляющие ингредиенты зелья, упомянутого в учебнике Принца-полукровки, пока не имело смысла и думать. Ведь сначала надо было отыскать оригинал руководства. Или хотя бы попытаться.

Вот Гермиона и пыталась. И не она одна. Гарри, пользуясь служебным положением, углубился в изучение допросов прежних лет, проводимых Визенгамотом над Пожирателями. Непростительные заклинания упоминались часто, а вот Проклятие Долохова — ни разу. Гарри даже подумывал обратиться в неведомую школу Колдовстворец за помощью. Вдруг там знают больше.

Как-то в свой выходной (Рон был в магазине), решив навести порядок в книжном шкафу, чтобы занять себя хоть чем-то, кроме мрачных мыслей, Гермиона решительно распахнула стеклянные дверцы и стала доставать книги. Маггловские издания спокойно соседствовали с магическими, что давно уже не удивляло Гермиону, но обескураживало Рона, который не понимал, зачем дома устраивать филиал библиотеки Хогвартса. Гермиона сердилась, закипала и начинала доказывать, что человек, прочитавший в своей жизни одну единственную брошюрку по уходу за метлой — непроходимый тупица. Рон отвечал, что он, если и тупица, то проходимый, потому что помимо брошюрки по уходу за метлой читал ещё и замечательный труд "Тысяча и один способ очаровать волшебницу", потом нагло забирался Гермионе под свитер, и она, собственно, на время забывала, из-за чего они только что ссорились.

Книг скопилось изрядное количество. Учебники, пособия для работы, художественная литература и даже подарочный фолиант с рецептами кулинарных шедевров, который Рон подарил Гермионе на прошлое Рождество. (Кстати, Гермиона немножко обиделась, потому что именно в этот прекрасный рождественский вечер окорок подгорел, а салат слегка расползся по тарелке из-за обильного количества майонеза).

Гермиона перебирала книги, смахивала с переплётов пыль и вспоминала различные истории из их ещё короткой, но уже такой насыщенной семейной жизни с Роном.

Вот экземпляр книги сказок Шарля Перро, который Гермиона, не удержавшись, купила на распродаже. Рон наконец познакомился с Золушкой, а потом весь вечер прятал гермионин тапок, обещая отдать его только за награду в виде поцелуя, причём поцелуи были самыми невинными вариантами поощрения.

Вот книга об истории домовых эльфов, после прочтения которой Гермиона слегка поостыла со своей идеей обязательно вывести домовых эльфов из подполья и дать им свободу. Оказывается, нет ничего печальнее, чем отобрать у живых существ то, чем они дышат.

Ага, это старый учебник по трансфигурации за третий курс, в котором Гермиона хранила самодельное стихотворение Рона. В тот вечер Рон сделал ей предложение и подарил кольцо в бархатной коробочке, в которой лежал сложенный в восемь раз листок с лишённым рифмы, но преисполненным пылкости стихотворением.

Гермиона улыбнулась. Она уже перебрала все полки и занялась последней, самой верхней, чувствуя, что немножко устала. Почему-то наводить порядок на книжных полках волшебством казалось ей верхом кощунства. Каждую книгу хотелось взять в руки. Полистать её, перечитать по диагонали, погладить корешок.

А это что за потрёпанный оборот? Большой разбухший том, словно страницам было тесно в книге и они желали вырваться на свободу. Господи! Да это же та самая книга Годелота "Волхование всех презлейшее", которую Гермиона манящими чарами добыла из кабинета Дамблдора. Тогда книга понадобилась им для того, чтобы узнать больше о крестражах. Потом, после их вынужденного скитания и победы над Волдемортом, Гермиона так и не решилась отдать книгу в библиотеку Хогвартса. Слишком она была опасна. Мало ли кому попадёт в руки. Гермиона слезла со стремянки и села в кресло, раскрыв книгу. Дрожали колени.

Страшная книга. От описаний некоторых заклинаний и их последствий просто волосы вставали дыбом. Гермиона совсем забыла о времени, а ведь пора было готовить ужин. Она пролистала главу о крестражах и углубилась в чтение описания Тёмных заклинаний, способных нанести непоправимый вред человеческой жизни. Названия были одно другого устрашающей. Страницы были ветхими, словно за годы существования книга устала нести на себе отпечаток таких мрачных заклинаний. В некоторых местах были оборваны уголки, одна страница наполовину порвана, в паре мест Гермиона натыкалась на размытые пятна неизвестного происхождения и даже дырки, похожие на ожоги, словно в книгу тыкали волшебной палочкой, желая спрятать чудовищную сущность. Под некоторыми статьями имелись иллюстрации, передающие страдания жертв, попавших под Тёмные заклинания, и небольшие сноски на контрзаклятия или зелья, способные противостоять зловещей магии. Гермиона почувствовала что-то сродни отвращения и уже хотела закрыть книгу, понимая, что прекрасное настроение улетучилось так же быстро, как сегодняшнее солнце, робко пытающееся днём пробиться сквозь тучи. Однако внимание её зацепилось за знакомое название "Koldovstoretz". Гермиона почувствовала, как бешено застучал пульс, и внимательнее пригляделась к странице, в которой имелись прожжённые пятна в некоторых местах.

"Against life — Тёмное заклинание, направленное против жизни жертвы. Движение палочкой — резко наискось с лучом пурпурного или фиолетового цвета. Входит в класс запрещённых. Первое упоминание неизвестно, предположительно XII век. Изобретено русским волшебником Cochej Bessmertnyj — тёмным магом, выходцем школы Koldovstoretz.

При поражении жертвы наступает летальный исход. Если действие заклинания ослаблено, то наступает полное поражение репродуктивной функции. Against life.

Существует зелье, способное избавить выжившую жертву от последствий заклинания.

Recovery (рус. Исцеление/ Исцеление чудом)

Готовится в серебряном котле. После добавления всех ингредиентов варить двадцать минут, постоянно помешивая по часовой стрелке. Принимать строго натощак.

Состав: ..."

И тут Гермиона громко охнула. Как раз в самом ценном месте, где описывался состав зелья, страница была в мелких дырочках, словно кто-то специально пытался выжечь информацию. Можно было разобрать лишь отдельные слова. Гермиона схватила записную книжку, лежащую на тумбочке, и старательно выписала всё, что удалось прочитать.

"... 500 grain motherly unicorn blood, ...tutae aures..., 45 Peperomia argyreia..., ... heaped tablespoon, 10 pound..."

Гермиона лихорадочно перелистнула страницы книжки и вырвала листок с записями, скопированными с учебника Принца-полукровки. Затем приложила его под только что выписанные строчки.

"В состав зелья входят 500 грамов крови единорога, уши и укрылья дракона, 45 мышинных хвостиков, 9 столовых ложек, 10 грамм сока хвои".

— Ох, — снова сказала Гермиона, и книжка выпала из её рук.

G.

Весна затяжная, но рассада перца уверенно тянется толстенькими стеблями к солнцу. Весь подоконник на кухне заставлен ящиками с зелёными сочными побегами. Нарядные белые цветы утверждают скорое наступление тепла. На некоторых растениях уже появились завязи. Молли радуется и предвкушает, как скоро она высадит рассаду в грунт. Свои грядки — это не только хорошее подспорье для семьи, а ещё замечательная релаксация. Четырёхлетний Билл следует за ней по пятам и пытается помочь.

Молли зовёт его завтракать и замечает, что мордашка сына так и светится от счастья и важности момента. Он протягивает ей свои маленькие ладошки, полные белых цветов.

— Мамочка, я сорвал цветочки. Это тебе!

Молли резко оглядывается на подоконник, где лысые перцы всё так же радуются весне. Крепенькие, зелёные, без единого цветочка.

— Спасибо, сынок...

* * *

Разгоняя полотенцем по кухне тошнотворный запах, Молли замечает под столом Чарли. Открывает все окна, дверь, чтобы пустить свежий воздух. Желание отшлёпать проказника перевешивается воспоминанием о такой вещи, как презумпция невиновности. Чарли, в принципе, никогда не устраивал подобных авантюр. Молли собирает всю свою выдержку в кулак, достаёт провинившегося из-под стола и спрашивает, что случилось.

— Я хотел вывести дракона, — отвечает сын и доверчиво смотрит голубыми глазёнками.

— Дракона? Из куриных яиц? Зачем ты отобрал у наседки с гнезда все яйца?

— У неё ведь родятся цыплята. А я слышал, что дракончикам нужна высокая температура. Я подумал, что в камине они точно получатся.

Молли оглядывается на камин, в котором продолжают потрескивать и издавать умопомрачительный запах будущие дракончики. Наседке оставалось просидеть на гнезде меньше недели. Это даже не похоже на яичницу. Молли старается не смотреть на всё это безобразие, когда приводит кухню в порядок. Потом усаживает Чарли к себе на колени и говорит:

— Из куриных яиц нельзя получить драконов. Ты погубил цыплят. В следующий раз, когда буду в Косом переулке, куплю тебе книжку про драконов.

— Правда? — слёзы на виноватой мордашке сынишки высыхают.

— Правда, — Молли усмехается. — А сейчас пойдём, поможешь мне покормить кур, драконовод.

* * *

Перси важно шагает рядом, стараясь не поддаваться искушению провести ногой по земле, вызывая фонтан пыли. Вчера Артур принёс немного маггловских денег, обмененных в Гринготтсе с зарплаты для покупок в Оттери-Сэнт-Кэчпоул. Билл и Чарли обещали присмотреть за младшими, а Перси Молли взяла с собой. Во-первых, за Перси не придётся краснеть — он умеет себя прилично вести, во-вторых, сынишка слишком много времени проводит за чтением книг, забывая погулять и поиграть с братьями, так что прогулка с Молли до деревни пойдёт ему на пользу.

Молли заранее составила список покупок, чтобы деньги не закончились раньше, чем она доберётся до самого необходимого. В лавке хозяйственных мелочей бывали скидки, так что, может быть, удастся даже выкроить Перси на мороженое.

Она заходит в магазин тканей, намереваясь прикупить отрез на занавески. Старые совсем выцвели. Перси остаётся снаружи, заинтересовавшись группой мальчишек-магглов, судя по их виду, примерно его возраста. В шесть лет дети быстро находят общий язык, а Перси не очень удаётся ладить с братьями, пусть пообщается с ровесниками.

Цена на ткань оказывается выше той, которую может себе позволить Молли, поэтому она решает, что старые занавески ещё совсем ничего и запросто провисят ещё одно лето. Выйдя из лавки, она крутит головой, разыскивая Перси. Видит ватагу мальчишек у соседнего магазина с красивой резной дверью с квадратными стеклянными окошечками. Молли подходит поближе и замечает сердитого мужчину, хозяина магазина.

— Миссис, это ваш ребёнок? — строго спрашивает мужчина.

Молли смотрит на красного Перси и утвердительно кивает.

— Не стоит оставлять детей без присмотра, если они не умеют себя вести, — чеканит хозяин магазинчика.

— Простите, что случилось? — Молли выказывает вежливую заинтересованность происходящим.

— Вот, полюбуйтесь!

Мужчина отодвигается от двери, демонстрируя разбитое стекло в одном из квадратиков.

— Что это? — Молли не совсем понимает, что случилось.

— Ваш сын разбил стекло! — категорично заявляет мужчина.

— Мой сын? Вы уверены? Но как?

— Знамо дело, как! Камнем! За последние три месяца это уже четвёртый случай. Что за варварство!

Молли непонимающе смотрит на Перси. Быть такого не может! Чтобы её Перси разбил стекло? Камнем?

— Простите, — обращается она к хозяину магазина, полыхающему праведным гневом. — Как вас зовут?

— Мистер Саймон, — не совсем вежливо представляется мужчина.

— Очень приятно, мистер Саймон. Подождите минутку, хорошо?

Если бы мистер Саймон и не был согласен подождать минутку, Молли это сейчас не очень волнует. Она отводит Перси в сторонку, присаживается возле него на корточки и тихо спрашивает, стараясь, чтобы их не слышали.

— Сынок, это правда?

Перси кивает.

— Но зачем? Почему ты это сделал?

Перси поднимает на Молли виноватый взгляд и, вздохнув, признаётся.

— Это Стив и Бен предложили.

— Твои новые знакомые?

— Они сказали, что у мистера Саймона в двери не разбивалось только верхнее стекло. Нижнее разбил Стив, рядом Бен, а наверху другое ещё один мальчик. Они сказали, что, если я смелый, я попаду камнем в оставшееся.

— И ты решил продемонстрировать чудеса смелости, да?

— Они сказали, что я трус, а я... Я хочу учиться в Гриффиндоре, когда вырасту. Как Билл.

Молли вздыхает. Подходит к мистеру Саймону и расcтёгивает сумочку.

— Сколько стоит ваше стекло?

Мистер Саймон выглядит весьма довольным от быстрого разрешения вопроса. Он называет сумму, которая, слава Мерлину, как раз лежит в кошельке. Ничего из запланированного списка Молли уже купить не может, остаётся немного мелочи.

— Держи, гриффиндорец, — протягивает Молли Перси мороженое. — Зато прогулялись.

* * *

Молли жалеет, что у неё не восемь глаз сразу. Невозможно уследить за всеми одновременно. Ей хочется произвести впечатление на тётушку Мюриэль, но, как нарочно, именно сегодня Артур с мальчиками побывали в Косом переулке, приобретая необходимое к учебному году. Рон и Джинни остались с ней в Норе, а остальные отправились с отцом. Даже Фред и Джордж, хотя обычно Молли старалась не выпускать озорников из поля зрения. Но к визиту тётушки хотелось приготовить что-нибудь особенное, поэтому Молли понадеялась, что близнецы не выкинут очередную каверзу.

Вот и Чарли отправляется в Хогвартс, поэтому разговоров за столом только о магической школе. У Перси горят глаза, ему не терпится отправиться на учёбу за старшими братьями. У близнецов глаза горят тоже, но Молли подозревает, что они что-то задумали. Но обед, слава Мерлину, проходит относительно спокойно, если не считать, что Джинни почти уснула за столом.

Молли относит дочку в спальню, замечает, что Рон держит её за юбку, но его она уложит чуть позже — надо напоить тётушку чаем. Билл и Чарли отправляются наверх, рассматривать свои школьные принадлежности, Перси увязывается за ними, а близнецы крутятся рядом. Молли усаживается за стол, берёт Рона на колени и понимает, что визиты тётушки Мюриэль — всегда большое испытание для её выдержки. Но ссориться с ней нежелательно — что бы они делали без её помощи? Хотя каждый раз, слушая её брюзжание, Молли чувствует, что еле сдерживается.

Артур старается поменьше говорить, не встревая в споры с тётушкой, что расценивается как его недалёкость, о чём тётушка тут же сообщает уставшей Молли:

— Никчёмный муж у тебя, Молли. Другой бы давно занимал пост в Министерстве, чтобы прокормить такую ораву. О чём вы только думали?

Молли переглядывается с Артуром и призывает на помощь всё своё терпение. Заставляет себя улыбнуться.

— Разве плохо, когда в доме много детей?

— Неплохо, когда их количество не превышает способность родителей их содержать, а воспитание оставляет желать лучшего.

Мимо проносятся Фред и Джордж, смахивая со стола вазочку с вареньем, и аргументы Молли о должном воспитании теряются на полпути. Она просит Фреда (или Джорджа) достать вазочку из-под стола и пытается спасти ситуацию.

— Я вам очень благодарна за всё, тётя Мюриэль, но не могли бы вы...

— Благодарна? Думаешь, я не вижу, с каким лицом ты встречаешь меня каждый раз? А посмотри на своего муженька! Я столько делаю для вас, могли бы сказать спасибо! От меня вы получаете только добро!

Бах! Раздаётся небольшой взрыв, и из-под стула тётушки Мюриэль появляется зеленоватый дымок, сопровождаемый резким запахом, который ни с чем не спутаешь. Навозные бомбы... Макушки близнецов мелькают по направлению к лестнице на верхние этажи. А ведь Молли говорила Артуру, чтобы проследил, на что потратят карманные деньги мальчишки...

— Что это такое? — визжит тётушка, наблюдая, как под ней растекается зловонная лужа.

С минуту Молли борется с мыслью, что расположение тёти Мюриэль нельзя терять ни в коем случае, потом спокойно говорит:

— Видимо, это вышло ваше добро.

* * *

Молли боковым зрением наблюдает за Билиусом и Роном и укоризненно качает головой. Этот старый пройдоха опять обыграет сынишку в два счёта, и Рон потом будет шмыгать носом. Она пыталась втолковать Билиусу, что четырёхлетний ребёнок ещё слишком мал для серьёзных партий, но тот лишь отмахивался, заявляя, что у Ронни есть талант и надо его развивать, а игра в поддавки не принесёт пользы.

Рон сосредоточенно хмурится, шевелит губами и смотрит, как ферзь Билиуса перемещается на h5. Долго думает и несмело ходит конём на с6. Билиус довольно улыбается и выводит в бой слона. Рон ходит вторым конём, и тут Билиус с возгласом, от которого у Молли из рук выпадает поварёшка, двигает ферзя на f7 и кричит:

— Ага! Попался, племянничек! Ха-ха, это детский мат! Как я тебя!

Рон обиженно сопит и сдерживается изо всех сил, чтобы не разреветься. Молли поднимает половник и хочет заехать по физиономии Билиуса, но сдерживается и просит их закругляться. Так Билиуса не выпроводишь до вечера. Сейчас попьют чаю и можно вежливо намекнуть, что Рону надо отдохнуть, да и Джинни ещё слишком мала, чтобы дотягивать до вечера без сна. Билиус, довольный собой, собирает шахматы в коробку, а Рон случайно задевает доску, и фигурки сыплются на пол. Терпение Молли на исходе, Билиус ныряет под стол и вместе с Роном быстро убирает шахматы.

Молли облегчённо вздыхает, но Билиус, поднявшись из-под стола, выглядит озадаченным.

— Молли, дорогая, что-то слон куда-то закатился. Ты потом поищи, хорошо?

Молли молча кивает и режет пирог с патокой. Рон крутится рядом, но вид у него уже вполне довольный, не то что после проигрыша. Молли зовёт остальных, и когда шумная компания рассаживается по местам, наливает всем чаю. Билиус направляется к вешалке и возвращается с бутылкой янтарной жидкости, объясняя, что пара капель огденского в чай — лучшее лекарство от насморка. Молли хмурится, надеясь, что мальчишки не будут прислушиваться к советам дяди Билиуса, когда вырастут. Билиус ставит бутылку на стол, плюхается на стул и подскакивает с таким криком, что у Джинни падает кусок пирога на стол. Билиус орёт что резаный, крутится волчком на месте, и тут Молли замечает, что из пятой точки Билиуса, в складках мантии, торчит шахматная фигурка.

— Слон нашёлся! — радостно говорит Рон, но Молли успевает увидеть в его глазёнках торжество. Надо бы Рона заставить попросить у дяди прощения, но вместо этого Молли думает, что пора уже сынишке подарить старые шахматы Септимуса Уизли. Пусть учится, раз у него такой талант.

* * *

Джинни уже пять лет, и Молли ждёт-не дождётся, когда подрастёт её помощница. Молли рассказывает, как ставить тесто, как выводить пятна на платьицах после того, как на них пролился компот, и как правильно складывать вещи в шкафу, чтобы они не вываливались на пол кучей. Но Джинни больше интересуется старенькой метлой Чарли, хотя ей категорически запрещается её трогать, лазаньем по деревьям в саду и играми с братьями. Молли вздыхает и надеется, что всему своё время. Да и домашне-бытовые заклинания Джинни при всём желании не сможет выполнить.

И всё же Молли срывается, когда в очередной раз дочь приходит с улицы в разодранных колготках, с ссадинами и царапинами на руках. Молли кричит, что Джинни больше похожа на мальчишку, что порядочные девочки играют в куклы, а не в дуэльный клуб, и что она уже устала вечно за всеми прибирать. Джинни не плачет, а только упрямо закусывает губу. Молли бросает полотенце на спинку стула и поднимается наверх. На плите остывает куриный бульон для консоме, но Молли просто необходимо полежать хоть десять минут, иначе она за себя не отвечает. Встанет, доварит суп. С голоду никто не помрёт, она только перемыла посуду после завтрака.

Молли ложится на пять минут прямо поверх покрывала и проваливается в сон на полчаса. Подскакивает, ругая себя на чём свет стоит, и несётся вниз. Вроде всё тихо, все живы. Перси у себя в комнате, голоса Фреда и Джорджа слышны из сада. Кажется, и Рон с ними.

Молли забегает в кухню и едва успевает схватиться за край стола, чтобы не упасть. Весь пол залит чем-то жирным. Молли непонимающе смотрит по сторонам и замечает сразу несколько вещей. Стул возле плиты, на которой уже нет кастрюли с бульоном. Вышеупомянутая кастрюля возле заднего крылечка на полу. Джинни, домывающая пол чем-то, подозрительно похожим на скатерть. Молли бросает короткий взгляд на стол — точно, скатерть исчезла.

Молли ещё не успевает прийти в себя, когда Джинни замечает её. Дочь бросает тряпку на пол, деловито вытирает руки о подол платья и не без гордости сообщает:

— Мамуля, я помыла полы! Я тебе помогла!

Молли понимает, что ноги её не держат, и садится на стул, чувствуя, как наружу рвётся нервный смех.

— Спасибо, доченька! — вытирая слёзы, говорит Молли. — Ты моя золотая помощница.