Картошка (джен)

Вот и ещё одна новогодняя ночь на Рамерии... и все рамерийцы, в том числе и наши любимые герои Лон-Гор и Гелли готовятся отметить его по полной программе.

На столе всякие вкусняшки — салатики, курочка со смугло-золотой медовой корочкой, тортик, несколько бутылочек вина, и любящая изредка выпить Гелли успела разглядеть, что вино это не из простых и дешёвых, попыталась было налить себе рюмочку, но была остановлена Лон-Гором, показавшим ей фигу… Разочарованная девушка, вздохнув, уставилась на стену напротив, где висел огромный визор, на экране которого красовался переливающийся разноцветными огнями гирлянд Дворец Гван-Ло... Все телекамеры Рамерии были нацелены на двери террасы в ожидании очередного новогоднего поздравления, что должен был произнести Верховный. Вот громко заиграли фанфары, двери широко распахнулись и на пороге появился Гван-Ло, который, непривычно ласково улыбнувшись, сделал всему народу приветственно ручкой, шагнул было вперёд, но совершенно неожиданно для него самого ножки Верховного Владыки заплелись в некую фигуру… Глава Рамерии непременно упал бы и пропахал гордым менвитским носом мраморную плитку, однако охрана, бывшая всегда начеку, успела-таки подхватить напившегося в зюзю правителя и привести в вертикальное положение. Гван-Ло недовольно отмахнулся от несвоевременной и лишней, по его мнению, помощи, встал в гордую и независимую позу, поправил микрофон, напрочь свернув его набалдашник, открыл рот для поздравительной речи и...

— Ур-р-ры-ы...

И все менвиты и даже арзаки, открыв рты и выпучив глаза, почти десять минут наблюдали за тем, как Верховного совсем неизящно выворачивало прямо в вазон с цветами, который незадолго до этого ему поднесла первая красавица Рамерии.

Что уж тут поделаешь, перебрал мужик, с кем не бывает... Зато всему народу гордо доказал, что он НАСТОЯЩИЙ МУЖИК!

А пока оторопевшая Гелли смотрела на всё это непотребство, Лон-Гор, едва сдерживая смех, наставительно сказал ей:

— Ну, вот теперь видишь, Геля, до чего доводит необузданное пьянство?