Золотые ворота (гет)

Вместо шума дождя Джек слышит что-то писклявое, тонкое, пронзающее... Будто ультразвук насквозь пробил его сознание. Это крик. Это отчаянный крик Майи, он наверняка это знает. Ведь её душераздирающий писк ни с чем не спутаешь.

Уолтер разлепляет глаза, пытается разглядеть человека, сидящего на полу возле его кровати. Это Майя, она сидит и скулит, как щенок...

— Джек! Чёрт... Ты мне руку порезал! — продолжает она вопить, держась за окровавленную руку.

Джек так ничего и не понял, но всё-таки нашел в себе силы привстать. Поднявшись с кровати, он бросил взгляд на Майю, которая всё также кривится и стонет возле разбитого стеклянного шкафа.

Осколки буквально везде. «Как это произошло?»

Видно, один из осколков угодил прямо в руку Майи.

Не в силах выдержать жалостные всхлипы своей младшей сестры, Джек опустился на колени рядом с ней.

— Да прекрати ты скулить... Дай взглянуть, — он изо всех сил старался говорить уверенно и спокойно, хотя это зрелище повергло его в шок.

Джек попытался разжать руку Майи, отчего та лишь вскрикнула и заныла ещё сильнее.

— Ну, в чём дело? — разгневанный отец вбежал в комнату и строго посмотрел на обоих.

— Уолтеры младшие! Вы дадите поспать? — вбежала следом миссис Уолтер.

Мать с отцом в изумлении смотрели на рыдающую дочь и на Джека, который выглядел очень растерянным, заспанным и взъерошенным.

— Майя, детка! Что случилось? Как ты так? — отец первым пришел в себя и попытался помочь дочери встать.

Миссис Уолтер всё ещё не могла прийти в себя после увиденного... Разбитое зеркало, осколки по всей комнате, плачущая дочь, которую мистер Уолтер уже повёл вниз, чтобы обработать кровоточащую рану.

Мать коротко спросила:

— Ты настолько ненавидишь Майю? — как будто ей и в голову не могло прийти, что Джек сделал это ненароком да и вообще во сне.

Джек собирался возразить, но мать лишь строго подняла на него серо-голубые глаза и бросила напоследок: «Позже поговорим».

Джек чувствовал такую безысходность, что готов был разбить ещё что-нибудь или же ударить кого-нибудь — никак не объяснить что вышло это спонтанно, случайно.

Он прошмыгнул в дверь как можно скорее, чтобы остаться незамеченным, и зашагал к автобусной остановке.

Что может помочь отвлечься от горького послевкусия этого кошмарного сна? Солнце печёт, и пот каплями стекает по лбу Джека, и на футболке остаются влажные пятна. Мозг Уолтера раз за разом пытается исполнить приказ своего уставшего хозяина — не думать об Элиз и о более чем странном сне, но ничего не выходит. Что-то непонятное вновь принуждает его лишь изредка отвлекаться на рев моторов позади него.

Уолтеру даже неизвестно, что хуже. Ехать на работу в душной маленькой машине отца или же спокойно сидеть и пялиться в окно автобуса, где не менее жарко и душно, а рядом сидят школьницы и обсуждают свои школьные дела настолько громко, что уши закладывает! Или какая-нибудь бабуля «совершенно случайно» толкнет Джека в бок своей тростью, как бы намекая, что нужно уступить место.

Сейчас Уолтер направляется прямиком в кабинет к Фоллеру. Ведь в этом дурацком письме написано: «Передай Фоллеру».

Так это замечательно! Часть ответственности будет и на Сэме! Теперь совесть будет мучить не только Джека, но и его коллегу.

Потому что те два письма, что Джек прочёл, произвели на него немалое впечатление. О многом нужно подумать и многое пересмотреть...

Но ведь так не хочется верить этим бредням влюбленной в него Элиз! К чему эта возня? Что ещё за принуждение со стороны её родителей? Они действительно настолько глупы, что думали об их возможной женитьбе с Элизабет?

Глупцы? Нет... Идиоты...

Даже недалекая Минсэйчер поняла, что он максимально холоден к ней и вовсе не питает никаких чувств...

Но, с другой стороны... В глубине души Уолтер был удивлен, что такая, как Элиз, может такое писать и, тем более, чувствовать так. А он-то думал, что девушка вовсе не замечает его попыток улизнуть во время нескладывающегося разговора...

Джек даже и подумать не мог, что всё настолько серьезно.

Она пыталась его полюбить? Пошла на такие жертвы ради него? О нет... Ради родителей, точно! Какой дурак бы так сделал?! Ах, да! Элизабет Минсэйчер бы так сделала...

Во сне она была такой беспомощной, будто нуждалась в помощи. Будто звала, намекала всем своим поведением на то, что ей нужна помощь... Что ей плохо и одиноко. Как банально! Но ведь сон был настолько реалистичным, что Джека до сих пор трясет при одном воспоминании об её лёгкой ночнушке...

Слёзы... Дождь... Что за чёрт?

Золотые ворота...

Какой бред несусветный!

Джек вспомнил ту странную волну обжигающего волнения... Такую лёгкую, но в то же время глубокую панику, которую он ощутил, притронувшись к перилам.

Такой сильный дождь был... Ветер. Она оставила его одного в этом ужасном, страшном, безлюдном месте. Убежала.

Таких чувств Уолтер ещё никогда не испытывал... Сейчас он даже и не замечает презрительные взгляды людей, что проходят мимо него, стоящего посреди коридора и пытающегося припомнить все подробности сна... Всё до мелочей.

Одежду, вкус дождя, скорость ветра... То, как развевались её волосы на ветру... Каждую зацепку.

— Порез не глубокий, но, кажется, шрам всё же останется... — обреченно вздохнул местный доктор.

— Шрам? Но как же! — завопила Майя, чуть ли не крича от досады и обиды...

— Детка, шрам — это даже модно...— попытался успокоить дочь встревоженный отец.

Мать только легко погладила расстроенную девушку по спине.

Она сейчас думала, как бы ей поскорее встретить сына с работы и хорошенько проучить наглеца за то, что удрал, как последний подлый трус, боящийся наказания за свою вину...

Он взрослый молодой человек! Что, в конце концов, за поведение? За что можно было так разозлиться на свою младшую сестру? Миссис Уолтер, конечно, знает, что Майя и Джек никогда не отличались особенным дружелюбием по отношению друг к другу, но это уже ни в какие рамки не входит!

А вот мистеру Уолтеру, сидящему за рулём машины, уже не терпится узнать, как всё это случилось. И, конечно, шанс разъяснить всё первой выпадает пострадавшей.

Миссис Уолтер сразу же принялась готовить обед, как только они приехали из травмпункта.

А мистер Уолтер, не медля ни минуты, принялся расспрашивать «бедную и напуганную» девушку, как всё это случилось.

Усевшись за стол первым, Уолтер взглядом предложил дочери сесть напротив него. Та поспешно опустилась на стул и приняла такой хмурый и страдальческий вид, что отец наклонился и поцеловал её в лоб, нежно гладя по раненной руке.

— Расскажи, как это всё произошло? — ласково глядя на дочь, спросил Уолтер.

— Этот мерзавец хорошенько получит! Это уже никуда не годится... — возмущенно, со злобой вскрикнула мать Майи.

Майя не знала, что ответить. Рассказывать о том, что брату приснился какой-то кошмар и поэтому он схватил медную статуэтку, бросив её в зеркало, было как-то неудобно и невыгодно. Ведь оба родителя так нежны к ней сейчас, а брата обвиняют. Этого она и хотела.

Тем более, что это было действительно больно и страшно! Не успела она зайти в комнату, как тысячи осколков разлетелись по комнате, и хорошо, что только один крупный угодил ей в руку. Этот звон разбивающегося стекла, ворочающегося на кровати брата она не забудет...

А она ведь жутко боится крови! И когда кусок зеркала попал в верхнюю часть её руки, девушка почувствовала такую боль, что готова была завыть. А когда ещё и увидела стекающие по коже одну за другой струйки темно-красной крови, тут она уже не могла удержаться от крика. Всё кричала, пока брат не проснулся, а капли всё кап-кап...

Всё это жуткое и чудовищное промелькнуло в ее сознании. Она задумалась, а вот что ответить родителям, так и не решила.

Соврать и выставить брата извергом? Или сказать правду, всё начистоту...

А главное, что такого могло присниться брату, что он даже предметами швыряется?

Мистер Уолтер заметил, что дочка о чем-то усиленно размышляет, и по её взгляду понял, что она не хочет ни о чём разговаривать.

Миссис Уолтер прекратила резать овощи и умоляюще посмотрела на мужа, как бы давая ему понять, что дочь лучше сейчас не трогать.

— Крошка, иди к себе, — подойдя к столу, почти шепотом проговорила она. — Я позову тебя обедать.

Майя уже давно забыла, о чём её минуты три назад спросил отец. Она полностью погрузилась в свои размышления...

Тогда, на лице бормочущего что-то брата был такой дикий ужас... Он даже вскрикнул, когда она вошла, а потом уже бросил статуэткой в зеркало...