Дело о краже звуков музыки (джен)

Митч с некоторым осуждением посмотрел на Макса, когда тот вошел.

— Что за недоразумение ты вчера припер? Я дежурю вчера всю ночь, и вдруг среди ночи появляешься ты со своим подопечным, а я иди и открывай вам дверь; так потом еще и просиживай с ним дальше до утра! — Митч указал пальцем на бирюзовые, в тон радужки, мешки под глазами.

Он провел Макса к камерам временного заключения. В одной из них, на обыкновенной лавке, без изысков, лежал Суонси, укрывшись собственной футболкой.

— Как давно он спит, Митч?

— Около четырех часов, Макс. Но знаешь, с моей точки зрения, он наконец-то спит.

Митч обладал не самыми крепкими нервами в их команде, конечно, но все они, вообще-то, были копами. Должно быть не так-то просто вывести копа из себя. Макс, впрочем, помнил недавний инцидент с Джоном, поэтому вслух не сказал ничего.

— Давай-ка разбудим его, — со стороны Митча послышался неодобрительный вздох. — Джереми уже на службе? Отлично. Будет кому вести стенограмму допроса.

Вместе они с Митчем перевели Суонси (все еще страшно сонного) из камеры в зал общей работы. Макс мимолетом моргнул в сторону кабинета мистера Финнегана: того на месте не было. «Тем лучше, — решил Шекклтон, — никто не помешает».

— Здравствуй, Джереми, — поздоровался Макс, когда тот вошел с бумажным стаканом кофе в руке. — Надо будет записать сегодня кое-что.

— Протокол допроса? — воодушевился коллега.

— Именно. Попросите кто-нибудь Пита-Чарли сделать нашему гостю кофе, и мы начнем.

Макс протянул задержанному стакан горячего кофе. Тот принюхался, поморщился, но отпил. Выглядел, в целом, уже более расположенным к разговору.

— Суонси. Это ваше настоящее имя? — парень в ответ кивнул. На вид ему было не более девятнадцати, но это имечко, честное слово, подходило, скорее, семидесятилетнему французскому старцу. «Дедушка Суонси». — Хорошо. Ваша фамилия? Второе имя? У вас есть второе имя?

— Суонси, — ответил тот с заметным акцентом. — Просто так и запишите, сержант, — и стал каким-то угрюмым.

— Я не могу. Протокол предполагает первое имя и фамилию — хотя бы, — настаивал Макс.

— Балуа. Ударение на вторую «А».

— Француз? — так вот, что это за акцент!

— Уи.

— Отлично. Мистер Балуа, вы задержаны за преследование и нападение на сотрудника полиции. Сейчас вы находитесь на допросе, и все, что вы скажете, будет записано и использовано в интересах закона. Так что говорите правду… — Макс чуть приподнял обе руки.

— И ничего, кроме правды! — хором закончили остальные полицейские. Суонси, конечно, был впечатлен.

— Всегда мечтал так сделать, — вставил Макс, и вернулся к серьезности. — Итак, где вы были с десяти часов вечера 18-го июня 2021 года до половины первого ночи 19-го июня 2021 года?

— Я… Я профессионально преследовал сержанта полиции.

Митч прыснул в кулак, Джереми сделал короткую запись: «Сержант Хэм издал короткий смеющийся звук». Макс и сам еле сдержал улыбку.

— Мистер Балуа, — тот скривился, — вас доставили сюда в состоянии, близком к безрассудному. Сейчас же вы производите впечатление человека вполне вменяемого. Скажите, пребывали ли вы на момент преследования под воздействием каких-либо психотропных веществ?

— Трааааваааа! — Суонси лучезарно (и совершенно безумно) улыбнулся. Но быстро вернулся в норму. Макса передернуло.

— Что-нибудь еще?

— Ненене, я ничем больше не играюсь.

«Хоть что-то слава богу».

— Знали ли вы имя сержанта, которого «профессионально преследовали»? Вас кто-то надоумил на совершение этого преступления?

— Меня наняли, — гордо заявил Суонси и выпятил грудь вперед. — Это было ответственное задание. И я знал имя сержанта, но… забыл. Но он был немного похож на вас.

«О, господи, какой стыд...»

— Кто вас нанял, мистер Балуа? — Максу стала приносить сомнительное удовольствие реакция парня на это сочетание звуков. — Вы можете назвать хотя бы это имя?

— Могу. Но не буду.

«Никогда. Никто. Не был так откровенен на допросе. Боже, он что, даже "Чисто английское убийство" не смотрел?.. Или просто остаточная реакция на наркотики?»

— Суонси. Вы должны. Хотя… — Макс будто бы между прочим подсунул тому под нос открытую папку с подписью «Дело №394» и перелистал ее до еще не заполненной страницы. — Вот в этой графе я укажу ваш срок лишения свободы. Но, если за вами не числится трупов и, например, крупных краж, и если вы сообщите мне имя того, кто приказал вам преследовать сержанта полиции, вы можете отделаться подпиской о невыезде и домашним арестом. Что скажете?

— Правда просто домой отпустите??

— Неправда. Не «просто», а с подпиской о невыезде. Но да. Отпустим, — уточняя это, Макс уже знал, что новая информация считай у него на руках. Руки даже зачесались.

— Мадлен, — произнес Суонси сквозь зубы. — Ее зовут Мадлен.

— Не соображу я, Макс, — сказал Митч, — зачем ему выдавать собственную сестру.

— О чем это ты? Смотришь «Санта-Барбару», пока никто не видит? Может, займешься делом? — ответил Макс. Им было нужно получить от Финнегана разрешение на допрос женщины, имя которой им назвал задержанный. А Митч маялся не пойми чем!

— А я им и занимаюсь, — Хэм звучал немного обиженным. — Я порылся в базе данных, и с Суонси Балуа связана только одна Мадлен. Его сестра — тоже Балуа.

— Так он сдал ее нам? — опешил Макс. — Но зачем?

— Сколь уместный и нигде не звучавший пять минут назад вопрос, доктор Уотсон.

— Заткнись.

— И я никогда не пересматриваю уже виденные сериалы.

— Митч!

В этот момент у дальней стены зала мелькнул знакомый силуэт — только какой-то сгорбленный. Силуэт скрылся за дверью кабинета начальника. Постучав и сразу же войдя за ним следом, сержанты Шекклтон и Хэм остановились в нерешительности.

Суперинтендант Финнеган выглядел потрепанным. Его пиджак был немного примят на лацканах и манжетах, галстук ослаблен, а полицейская фуражка сдвинулась набекрень. Из-под нее по лбу начальника то и дело струилась тонкая полоска крови, которую Финнеган стирал влажными салфетками.

— Сэр? — окликнул Митч. — У вас все?..

— В порядке, парни. Споткнулся и упал. Я в порядке. Быстрее, выкладывайте, зачем пришли.

— Сэр, разрешите получить разрешение на допрос подозреваемой Мадлен Балуа.

— Сказали бы «разрешите произвести допрос», Шекклтон, избежали бы тавтологии. Вместе с Уставом перечитаете учебник английского, — вяло распорядился Финнеган. — Кто такая эта Мэйделин и в чем вы ее подозреваете?

— В организации преследования, за которым мы поймали ее брата, Суонси.

— Поймали?? — на миг начальник вернулся в обычную надменно-ироничную колею, но стремительно угас. Снова вытер лоб, и швырнул в мусорное ведро алую салфетку. — И кого же этот тип преследовал?

— Меня, сэр, — коротко ответил Макс.

— Вас.

— Да, сэр.

— …

— …

— …? — не понял Митч.

— Идите, — проговорил Финнеган и махнул рукой: и фигурально... — Допрашивайте, кого хотите, Шекклтон, — ...и буквально. — И вызовите мне штатного медика. Или скорую…

— Да,сэр.

— Ты садишься или как? — поинтересовался Макс, уже закрывая дверцу машины и запуская двигатель.

— Или как, — умирая от жары, отшутился Митч, и сел слева от Шекклтона на пассажирское.

— Куда едем?

— Бэйкер-стрит, 221b, — ответил с улыбкой Митч.

Макс закатил глаза.

— Сперва была шутка про доктора, а теперь еще и та самая улица. Решил меня весь день Холмсом донимать?

— Нет, я серьезно. Она проживает на этой улице.

— Странно, что не на Эбби-роуд. Было бы так в духе всей этой истории.

Жара была зверской. Она жутко давила в салоне служебного Форда, но снаружи могла доконать совсем. Митч в какой-то момент сдался и щелкнул переключателем кондиционера. Стало легче, но жутко разболелась голова. Ну, зато не уснем.

Хэм бросил быстрый оценивающий взгляд на Макса. Тот выглядел столь же уставшим от погоды, но воодушевленным. Такое же лицо у него было, когда все они в офисе, занимаясь своими делами, с некоторым скепсисом ждали прихода Моррисона. Но тогда Шекклтон сомнений не испытывал. Верил в какой-то свой план, надо думать. И ведь все сработало! Митч почувствовал, что проникается к коллеге благоговейным уважением. «Примерно как Джон Уотсон к… Да что же оно привязалось!» Чтобы не дать себе заснуть, он попробовал использовать мыслительный метод знаменитого сыщика.

Итак. Вспоминаем обстоятельства по рассказам Макса. Неизвестный заходит в музыкальный магазин, заговаривает зубы продавцу и выносит себе спокойно сразу три пластинки. Почему только три, почему не взял больше? Потому что на этих трех стояли автографы фронтмена группы. Если охотился именно за этими, странно, что и не подумал прикрыть свое деяние кражей еще нескольких случайных. Взял, дескать, что на полке было. Но нет: только три, и то с автографом!

— Макс. Эти пластинки были в фабричной упаковке? — задумчиво спросил он.

— Да, но без защитной пленки.

— А откуда ты знаешь, что она была?

— Наш вор трепался об этом с Джоном, продавцом, и негодовал, что пленки нет.

— Значит, это было ограниченное издание.

— Что? — недопонял Макс. — Почему бы?

— Потому что именно так называется товар, который строго ограничен в количестве экземпляров.

— Иди к черту, — посоветовал Макс. — К чему ты ведешь?

— Суди сам: магазин, полный музыкальных пластинок, грабят на три винила — три конкретных винила, даже не стоящих рядом, а минимум через один. К тому же, жалуются на отсутствие некоей детали, о которой и ты, и Джон сразу и не подумали. Разве не странно? — Митч уставился на Макса во все глаза. — Вот скажи мне: сколько стоят эти пластинки?

— Двести фунтов каждая, плюс-минус.

— Тогда я задам тебе вопрос, — заявил Митч, — нахрена грабить магазин на шесть сотен фунтов, если можно вынести на две, три или пять тысяч? Зачем так мелочиться?

— Хм… Может, ему нужны были именно эти пластинки?

— Бинго, Макс. Я почти уверен, что ты ищешь коллекционера — правда, очень бедного коллекционера, если он не может просто их купить — либо же они имели для нашего вора чисто сентиментальную ценность, — Митч ткнул пальцем в навигатор. — Мы, кстати, приехали.

Но Макс это и сам заметил: Бэйкер-стрит была забита людьми — и особо много их было у Музея Шерлока Холмса. Шум, гам, суета — оживленная улица гудела на все голоса. Кто-то покупал, кто-то продавал, кто-то просто кричал, но все — все — фотографировали. Дверь знаменитого дома представляла для народа не меньший интерес, чем интерьер квартиры.

Макс оперся на спинку сиденья и повернулся к Митчу в полоборота.

— Не подскажешь номер дома, который мы ищем?

— Бэйкер-стрит, 215. Неподалеку от «Baskin Robbins», — облизнулся Хэм.

— Зайдем туда, но после работы, ладно? — мягко предложил Макс.

— Если не возражаешь.

— Не возражаю. А теперь выходи…

— Погоди, — встрепенулся Митч. — Напомни, как выглядел твой вор?

— Белая худи, белый платок на лице.

— Что-нибудь еще? Какая-нибудь важная деталь?

Макс постарался припомнить записи. Деталь была.

— Кольцо на пальце левой руки. А что?..

Но Митч уже выбежал из Форда, разогнался и уже мчался за каким-то человеком… в белом худи. И белом платке. «Да он точно никогда не переодевается!» — думал Макс, выбегая следом.

Погоня длилась недолго. Воришка петлял в толпе, удивительным образом не сбавляя скорости. Два сержанта полиции гнались следом, иногда врезаясь в тех, кто растерялся от контакта с первым бегущим. Позже Макс подумает, что, сверни незнакомец в одну из боковых улиц, они бы его упустили, и пришлось бы начинать все дело с самого начала.

Но человек в белом решил иначе. Прямо на ходу он ворвался в открытую дверь кофейни «Святой эспрессо»⁽¹⁾ и уселся за дальний столик, укрывшись за двумя другими посетителями. А внимательный Митч, пробегая мимо кофейни, заприметил белесое пятно (не то чтобы на бегу он мог разобрать больше). И остановился, врезавшись заодно в случайного пешехода в коричневой кожанке, бежавшего ему навстречу. Рыжий мужчина обернулся, посмотрел на него дикими глазами, и продолжил погоню за своей неизвестной целью. Митч, дождавшись заметно отставшего Макса, вошел вместе с ним в кафе.

Приветливая девушка за стойкой улыбнулась новым гостям, и Митч решил, что на этом его полномочия все, окончены. Пусть Шекклтон дальше занимается своим делом сам.

— Здравствуйте, мне, пожалуйста…

Макс, оставив Митча флиртовать, подошел к столику, из-за которого человек в белом смотрел на него затравленным взглядом. Неспешно присел, в процессе медленно вытягивая из кармана значок. Незнакомец выдохнул, покорно откинулся на спинку стула и приготовился слушать. Макс представился. Спросил имя собеседника.

— Какое вам дело до моего имени? — буркнул тот, и голос его и впрямь звучал, словно говорил тринадцатилетний подросток, не завершивший еще процесс трансформации организма. И еще этот заметный акцент, который он точно где-то слышал...

— Вы задержаны по подозрению в ограблении. И я должен как-то обращаться к вам по ходу дальнейшей беседы, мистер…

— Мадемуазель, сэр Макс, — ответил вор. Он сбросил капюшон и платок, и оказался худой блондинкой с тонко очерченным лицом. И Макс подумал, что правильно узнал акцент, когда женщина представилась; он и не заметил, что незнакомка назвала его по имени. — Je suis Madeleine Balois.

1) Еще одно совершенно реальное лондонское заведение. :)

Вернуться к тексту