Ни Свет, ни Тьма, лишь жизнь (гет)

Первого сентября Поттер и Уизли в кои-то веки прибыли к Хогвартс-экспрессу не в последнюю минуту. В основном потому, что в этом году Рона заставлял собираться Гарри — под прицелом волшебной палочки и угрозой запереть в одной комнате с Арагогом Рон проявил удивительную прыть. От особняка Блеков до вокзала добрались и вовсе мгновенно — Гарри аппарировал Джинни, а Чарли — Рона. Близнецы уже были в своем магазине, Артур и Билл — на работе, в Министерстве и Гринготтсе соответственно. О Молли за остаток лета никто ни разу даже не упомянул.

— Постарайтесь в этом году не влипать в неприятности, — посоветовал на прощание Чарли. А потом повернулся к Гарри.

— Пригляди за Джинни, ххорошшо?

— Безсусссловно, дружищщще, — так же на парселтанге ответил Гарри.

Анимагической формой Чарли оказалась очковая кобра, и теперь в семье Уизли был собственный змееуст. — Пока, Чарли. Пойдем, найдем купе, что ли?

— Мне надо в вагон старост, — напомнил Рон.

— Ну конечно, — Гарри хитро улыбнулся. — Как я мог об этом забыть! Позор мне, правда, Джин?

— Точно, Гарри.

— Надеюсь, ваше собрание продлиться не слишком долго, — лицемерно заверил Рона Гарри, обнимая Джинни одной рукой. Этот жест привлек немало любопытных или завистливых взглядов.

Купе нашлось легко, в первом же вагоне, в который они зашли — как-никак, до отхода поезда оставалось еще добрых три четверти часа. Они переглянулись, и Гарри одним взмахом палочки закрыл занавески и захлопнул дверь, другим запер ее, а потом наложил заглушающие чары.

— Вот и начался еще один учебный год. Подумать только…

— Заткнись и поцелуй меня, — потребовала Джинни. Гарри с рвением выполнил приказ.

Однако долго наслаждаться поцелуями и бестолковой болтовней влюбленных им не пришлось. Ну, или им так показалось — потому что когда в дверь настойчиво замолотили кулаки Рона, поезд уже выезжал за пределы Лондона. Гарри нехотя начал задавать контрольные вопросы, одновременно приводя в порядок одежду. Джинни занималась тем же. Пусть до секса им было еще далеко, в порывах подростковой страсти оба позволяли своим рукам исследовать тела друг друга — до определенной степени.

— Хорошо, входите, — наконец нехотя разрешил Гарри и отпер дверь, за которой обнаружились красный Рон, возмущенная Гермиона, улыбающийся Невилл и донельзя довольная Луна. Таким образом, в купе с Гарри собралась вся его министерская команда. — Невилл, Луна, Гермиона, рады вас видеть.

— Привет, Гарри, Джинни, — поздоровался Невилл.

Луна приветливо кивнула, уселась рядом с Джинни, и девушки принялись оживленно сплетничать, время от времени совершенно по-девчачьи хихикая. Гарри с некоторым изумлением осознал, что хихиканье этих двоих его совершенно не раздражает. Поразмышляв на эту тему секунды две, Гарри повернулся к Невиллу, проигнорировав грозно замершую напротив Гермиону — прищуренные глаза и сплетенные на груди руки.

— Как жизнь, дружище? Купил новую палочку?

— Да, ива и сердечная жила дракона, — Невилл извлек из кармана палочку.

— Необычное сочетание, — Гарри достал из кармана собственную старую палочку с пером Фоукса и протянул Невиллу рукояткой вперед. — Могу я посмотреть?

В глазах Лонгботтома отразилось удивление: Гарри предлагал взамен свою палочку, в полном соответствии с «Этикетом» 1236 года, следование которому считалось хорошим тоном в самых уважаемых чистокровных семействах.

— Конечно.

Гарри осторожно принял палочку и пробежал по ней пальцами левой руки, потом сделал пару пробных взмахов, проверяя гибкость. Потом попробовал пропустить через нее немного энергии.

— Необычная балансировка. В превращениях будет много осечек, зато в чарах и боевой магии она будет служить великолепно. Ты уже пробовал ей колдовать? — спросил Гарри, протягивая палочку назад.

— Нет пока. Чертов Указ о Разумном Ограничении…а насчет трансфигурации: я набрал только У на СОВ, и вряд ли МакГонагалл разрешит мне взять ее класс. А ты что будешь изучать?

— Думаю, Трансфигурацию, Чары, Зелья, Руны и Уход, — сообщил Гарри.

— И все? А как же ЗоТИ? — недоуменно спросил Невилл.

— К дьяволу его, — Гарри ухмыльнулся. — Я предпочитаю независимое изучение.

— Это будет главной Хогвартской сплетней, — с видом эксперта заключила Джинни. — Гарри Поттер, вундеркинд ЗоТИ, отказывается изучать его на уровне ЖАБА.

— Я лучше сосредоточусь на нашем маленьком клубе, — Гарри ухмыльнулся.

— Ты продолжишь вести ОД? — обрадовался Невилл. — Здорово!

— Нет, никаких ОД, — Гарри поморщился. — Просто клуб. Без названия.

— Почему? — спросила Луна. — В прошлом году ты был за Отряд Дамблдора.

Гарри встретился с ней взглядом. Она смотрела на него ясными, полными внимания глазами, искрящимися любопытством. Такой он видел ее нечасто, зато успел понять, что именно такая она и есть на самом деле, а все ее «лунатическое» поведение — не более чем маска.

— Я кое-что узнал. Кое-что понял. Наши с Дамблдором пути разошлись. Я не буду его Избранным. Не буду оружием его Света. Моя цель в этой войне — месть.

— Хорошо, — кивнула Луна.

— Гарри, нельзя поддаваться чувству мести, — наконец вступила в разговор Гермиона. — Она не вернет тебе родителей и Сириуса.

— Посмотрим, как ты запоешь, когда твои родители будут корчиться под Круциатусом! — усмехнулся Невилл. — Я с тобой, Гарри.

— Я горд этим, Невилл.

— Что, Гарри, собираешь свою армию? — хмуро осведомилась Гермиона. — Кстати, летом я не успела спросить тебя…почему ты изучал все в тайне? Предметы, анимагию?

— Гермиона, ты так умна. Неужели ты думаешь, что я позволил бы Дамблдору помешать мне?

— Причем здесь директор? — спросил Рон.

— Ох, не считай меня идиотом, — Гарри наморщился. — Как будто я не знаю, что вы оба докладываете ему о каждом моем шаге.

— Рон доносит о тебе директору? — удивился Невилл.

— За что, думаешь, его сделали Старостой? — насмешливо улыбнулся Гарри. — Кстати, Рон, знаешь, что меня бесит больше всего? Как дешево ты продался. Всего пять галеонов в месяц. Гермиона хоть докладывает из убеждений.

— И правильно делаю! Смотри, во что ты постоянно влипаешь! Без помощи директора…

— Да, конечно, — Гарри рассмеялся. — Особенно мне интересно, почему до философского камня можно было добраться вообще, почему он позволил василиску ползать по замку, почему не распознал Пожирателя под личиной одного из своих старейших друзей, почему позволил мне участвовать в Турнире, почему скрывал от меня информацию, почему позволил Амбридж учить в Хогвартсе?

— Что бы ты там про себя не думал, Поттер, без Дамблдора тебе не победить, — оскалился Рон.

— К сожалению, — вздохнул Гарри. — Поэтому вы никогда не вспомните этого разговора. Обливиэйт!

Гарри внушил Рону и Гермионе, что в последние полчаса разговор шел о квиддиче, а заодно подправил воспоминания Рона о классификации магической силы и возможности иметь несколько анимагических форм — отныне рыжик помнил только, что определяющее форму зелье на него не подействовало. Невилл, Луна и Джинни на его действия почти не отреагировали — только поблагодарили, что предупредил о ненадежности Уизли и Грейнджер.

Дальше разговор протекал мирно, обсуждали учебу и квиддич, гадали, какой дурак в этом году будет преподавать Защиту. Прервали свою мирную, но бессмысленную беседу они дважды: первый раз, когда прибыла тележка с едой, и второй, когда Малфой нанес свой ежегодный визит.

— Смотрите-ка кто здесь, друзья! — Гарри не дал блондину рта раскрыть. — Потрясающий прыгающий хорек и его любовники!

— Поаккуратнее, Поттер, — оскалился Драко. — Я все еще староста, в отличие от тебя.

— И все еще идиот, в отличие от меня, — Гарри фыркнул. Сегодня у него было хорошее настроение. — Скажи, Драко, как ты убедил Шляпу отправить тебя в Слизерин? Слизеринцы должны быть изворотливыми, хитрыми и амбициозными, а ты всего лишь излишне самоуверен.

— Кто бы говорил, Поттер! По крайней мере, у меня хватает ума выбрать правильную сторону и не водиться со всяким отребьем.

— Зато у тебя не хватает ума не оскорблять шестерых опытных бойцов, имея на своей стороне всего двоих громил, — холодно отозвался Гарри. Легкое движение палочкой — и дверь позади слизеринцев захлопнулась, отрезая им путь к отступлению. — А теперь скажи мне, что должно остановить меня превратить вас в мышей и скормить моей сове?

— У тебя не хватит пороху, Поттер! — Драко выхватил палочку.

— Драко, за последние три месяца я убил десять человек, — напомнил Гарри. — К счастью для тебя, я не хочу убивать члена семьи. Как-никак, твоя мать была Блек, кузен. Проваливай.

Дверь за спиной слизеринцев щелкнула, открываясь. Слизериинцы вылетели из купе, и Гарри вновь запер дверь.

— Гениально, Гарри! — рассмеялся Рон. — Так хорьку и надо.

— Я несколько удивлена, что он не попытался проклясть тебя, — заметила Гермиона. — У него было полно времени.

— Думаю, он принял мое предупреждение близко к сердцу, — хмыкнул Гарри.

— Предупреждение? — Рон поднял брови. — Какое предупреждение?

— Я сказал, что убью его, если он даст мне повод, — Гарри удовлетворенно улыбнулся. — Если он атакует меня первым не на формальной дуэли, я могу сделать с ним все, что угодно, исключая непростительные. Собственно, поэтому у меня и не было неприятностей с законом этим летом.

— Гарри, как ты можешь? — укоризненно спросила Гермиона.

Гарри пожал плечами и сменил тему. Через полчаса в дверь купе постучали. Гарри крутнул палочкой, и она открылась, явив взорам несколько взъерошенного третьекурсника-гриффиндорца — Денниса Криви.

— Привет, — неуверенно улыбнулся он. — Гарри, Невилл, новый профессор просил зайти вас в его купе. Третье в первом вагоне.

— Что за новый профессор, Деннис?

— Профессор Слагхорн, — объяснил мальчик. — На моржа похож.

— Ладно, мы придем, — Гарри кивнул и повернулся к Джинни. — Не составишь нам компанию, красавица?

— Пойдем, мне любопытно, — согласилась она.

Купе профессора было расширено изнутри, и заставлено многочисленной мягкой мебелью. Явно наколдованной. Так же там стоял стол, уставленный всевозможными яствами, и сидело немало народу: Гарри узнал Эрни МакМиллана из Рейвенкло, Блейза Забини и Теодора Нотта из Слизерина, Кормака МакЛаггена из Гриффиндора, Ханну Аббот и Сюзан Боунс из Хафлпаффа. Сам профессор действительно походил на моржа, причем мультяшного. Одет он был в зеленое с серебром, и излучал радушие. Гарри и Невилл настороженно замерли на входе, из-за них с любопытством выглядывала Джинни.

— А, мистер Лонгботтом и мистер Поттер! — воскликнул профессор. — Проходите, проходите.

— Не мистер, а лорд Поттер-Блек, профессор, — холодно заметил Гарри. Он успел заглянуть в глаза Забини и МакМиллану, и понял причину приглашения: Слагхорн собирал вокруг себя влиятельных, могущественных или многообещающих юнцов. Сам Гарри отнюдь был не против променять маленькие услуги в будущем на возможность быстрее добиться власти и влияния. Сейчас он просто продавал себя подороже. — Могу я узнать, почему вы пригласили нас?

— Всего лишь хочу познакомиться с многообещающими учениками в неформальной обстановке, — Слагхорн подтвердил выводы Гарри.

— Благодарю, — Гарри высокомерно кивнул. Слизеринцы поглядели на него с уважением. — Уверен, вы будете рады также познакомиться с мисс Джиневрой Уизли, моей девушкой. В наше время не часто встретишь столь очаровательную Волшебницу…

* * *

— Кстати, забыла спросить, зачем вас вызывали? — спросила Гермиона, когда друзья уже сидели за праздничным столом и ожидали Распределения.

— Слагхорн возрождает свою старую традицию, — объяснил Гарри. — Он собирает одаренных и просто влиятельных людей, которые в будущем будут занимать высокие должности, пользоваться успехом или обладать влиянием, благоволит к ним в школе, знакомит с нужными людьми…а потом пользуется их благодарностью, чтобы получить максимум комфорта. Согласись, посылать пару раз в год коробку его любимых сладостей, обслуживать в первую очередь в своем магазине, продавать по дешевке свою продукцию — не слишком высокая плата за то, что он поможет тебе добиться высокого положения в кратчайшие сроки. Его клуб — своего рода банк, только в кредит он дает не деньги, а услуги.

— Ну, почему он позвал тебя — понятно, ты Мальчик, Который Выжил. А Невилл и Джинни?

— Невилл — наследник Древнейшего и Благороднейшего рода, что само по себе не мало, — заметил Гарри. — К тому же он был единственным, кроме меня, кто продолжал драться в Отделе Тайн. И, насколько я знаю, за СОВ по Гербологии у него лучший результат за последние сто лет, верно, Невилл?

— Откуда ты знаешь?

— У меня свои источники, — хмыкнул Гарри. Его источником была легиллименция.

— Что насчет Джинни? — спросил Рон.

— Ты, конечно, этого не замечаешь, Рональд, но твоя сестра — очень могущественная и одаренная Волшебница, — сухо заметил Гарри. — А Уизли, богатые или нет, по-прежнему один из самых уважаемых кланов в Англии, и уж точно самый многочисленный. И ваша семья быстро набирает влияние. Билла гоблины официально назвали своим Другом, он единственный Друг Гоблинов в Европе. Чарли — самый молодой Мастер Укротитель Чудовищ за последние десятилетия. Фред и Джордж — самые успешные бизнесмены в Европе. Джин — ваша единственная сестра, и не нужно быть гением, чтобы догадаться, что она — любимица отца и братьев.

— К тому же, я девушка Гарри, — Джинни усмехнулась. — Который круглый сирота, а значит, никто не сравниться со мной во влиянии на него.

— К тому же она умна и достаточно цинична, а это — залог успеха, — Гарри улыбнулся и поцеловал Джинни в щеку. — Хватит об этом, сейчас начнется распределение.

Профессор МакГонагалл, как и обычно, вошла в зал во главе вереницы перепуганных и восторженных первогодок. Шляпа начала петь, и повторила прошлогоднее предупреждение о необходимости объединиться, наскоро перечислила качества, влияющие на распределение, и замолкла. МакГонагалл начала называть имена. Один за другим, первокурсники садились на табурет и надевали на голову Шляпу, и одного за другим она распределяла их на факультеты. Гарри хлопал вместе со всеми, услышав вердикт «Гриффиндор», но в целом не обращал внимания на церемонию.

Его больше интересовал стол преподавателей. Снейп, добившийся таки назначения на должность преподавателя Защиты от Темных Искусств, Слагхорн, оценивающим взглядом пробегающий по факультетским столам, и Дамблдор, как-то странно держащий руки. Обычно во время Распределения директор сплетал пальцы перед собой и разглядывал первокурсников или волшебный потолок. В этот раз его правая рука находилась под столом. Гарри на всякий случай незаметно возвел вокруг себя и своих друзей пару щитов: вдруг директор держит под столом палочку? Можно называть это паранойей, Гарри это считал всего лишь бдительностью — Дамблдору он верил куда меньше, чем Волдеморту.

Случайно встретившись взглядом со Снейпом, Гарри немедленно ощутил осторожное ментальное ощупывание. Он ударил по мысленному щупальцу и тут же перешел в наступление. Снейп явно не ожидал, что Гарри может применить к нему легиллименцию, и потому на секунду растерялся, так что Гарри успел насладиться зрелищем последнего собрания Пожирателей. После этого Снейп вышвырнул его из своего сознания, а потом наклонился к Дамблдору — без сомнения, сообщить об атаке на свой мозг со стороны Гарри.

Гарри сосредоточился, и через мгновение его заполнили ощущения — звуки и запахи. Это был еще один из его маленьких секретов, связанных с анимагией — возможность пользоваться некоторыми свойствами своих животных, оставаясь в человеческом теле. Он сосредоточился на столе преподавателей и успел услышать окончание доклада Снейпа.

— Это тревожно, Северус. Боюсь, мне придется придумать новый способ следить за мальчиком — без сомнения, он уже узнал о мистере Уизли и мисс Грейнджер. Я не могу полагаться только на следящие чары в башне Гриффиндора.

— Уверен, вы что-нибудь придумаете, Альбус, — с сарказмом отозвался Снейп.

Гарри встряхнул головой, возвращаясь к нормальной чувствительности — обладать идеальным слухом и великолепным обонянием в зале, наполненном сотнями подростков — малоприятное ощущение.

Наконец, Распределение завершилось, и Дамблдор поднялся со своего трона.

— Добро пожаловать, и…ешьте! — он хлопнул в ладоши, вновь как-то неловко. Гарри показалось, что его правую руку недавно была серьезно повреждена и до сих пор не долечилась — она выглядела как и левая, но директор действовал ей куда менее ловко и, похоже, преодолевая боль. Гарри поразмышлял над этим добрых пять секунд, а потом набросился на еду — скорее по традиции, чем от голода, Слагхорн в поезде угощал весьма основательно.

— А ты правда Гарри Поттер? — возбужденно спросил его один из первокурсников-гриффиндорцев, черноволосый и голубоглазый, с удивительно четкими для его возраста чертами лица. Гарри попытался вспомнить его имя — кажется, это был младший брат его однокурсника, рейвенкловца, Энтони Голдстейна. — Реджинальд Голдстейн, верно? Твой брат учится на шестом курсе Рейвенкло.

— Да! — обрадовался мальчик.

— Да, я действительно Гарри Поттер.

— А ты, правда, можешь победить десять человек?

— Вот что я тебе скажу: если на тебя решаются напасть только вдесятером, ты их уже победил. Они уже тебя бояться. Ешь давай, а то эльфы обидятся и станут хуже готовить.

Глаза мальчугана испуганно округлились, и он с энтузиазмом и ответственностью занялся содержимым своей тарелки. Джинни хихикнула над его поведением.

— Похоже, у тебя стало на одного фаната больше, — шепнула она.

— Так не честно, — Гарри скорчил обиженную рожицу. — Я же не говорю, что с этого года половина парней не отрывает взгляда от твоей попки.

Джинни покраснела, а бедняга Рон подавился картофелиной. Пока он откашливался и набирал воздуха, чтобы высказать Гарри свое мнение о таких комментариях, разговор уже перешел на Снейпа — Невилл сообщил, что Слагхорн будет вести зелья, если верить его собственным словам.

— Это что, Снейп будет вести Защиту? — сидящие вокруг гриффиндорцы застонали. — Ужас.

— Гарри, а ты ведь знал об этом, правда? — спросила Гермиона. — Иначе с чего ты решил отказаться от Защиты?

— Я решил отказаться от Защиты потому, что она мне не нужна, — Гарри фыркнул. — Ты что, думаешь, я боюсь сальноволосого ублюдка? Но зелья без Снейпа — это должно быть неплохо.

— Мы прослушали директора, — заметила Гермиона.

— Большое дело.

— Гарри!

— Что? Он всего лишь сказал, что Снейп будет вести Защиту, а Слагхорн — Зелья.

— Эй, Гарри, когда отборочные?

— Привет, Кэти. Какие отборочные?

— В команду по квиддичу, — Кэти нахмурилась. — Разве не ты капитан?

— Нет, — Гарри потряс головой. — Я был уверен, что МакГонагалл назначит тебя.

— Я была уверена, что капитаном станешь ты, — Кэти нахмурилась.

— С меня даже не сняли пока запрет, только метлу вернули. Хорошо, давай подумаем. Рон бы обязательно растрепал, больше в команде игроков нет, про загонщиков даже говорить нечего. Остаешься только ты, Джин. Мои поздравления.

— Пять баллов гриффиндору за сообразительность.

— Джинни — новый капитан? — Рон, распахнув рот, уставился на сестру. — Скажите мне, что это шутка.

— Нет, — она порылась в кармане и извлекла новенький значок капитана.

— Ты даже СОВ еще не сдала!

— Вуд вообще был на четвертом курсе, когда его сделали капитаном.

— Да, но он был самым старшим игроком в команде!

— Заткнись уже, Рон! — вспылил Гарри. — В прошлом сезоне ты пропустил вдвое больше мячей, чем отбил, и ты играешь не дольше ее! Кто ты такой, чтобы оспаривать решение декана?

— Нам пора показывать первокурсникам дорогу в башню, — заметила Гермиона. Дамблдор только что распустил зал.

— Какой пароль? — спросил Гарри. — Не хочу тащиться по коридорам.

— Крыло грифона.

— Спасибо, — поблагодарил Гарри, и возглавил небольшую группу гриффиндорцев, поспешивших к своей башне. Гарри, вот уже два с половиной года владеющий Картой Мародеров, выбирал дорогу. В результате через четверть часа они уже стояли перед портретом Полной Дамы. — Крыло грифона.

— Верно, — портрет отъехал в сторону, открывая проход.

— Вот мы и вернулись, — вздохнул Невилл. — Это место мне кажется больше домом, чем Лонгботтом-мэнор.

— Как и мне, и многим другим, дружище, — улыбнулся Гарри, и повысил голос: — Кто будет кружечку сливочного пива перед сном?

— Гарри, где ты возьмешь сливочное пиво? — спросила Кэти.

Раздался хлопок, и в центре комнаты появился Добби, одетый в зелено-золотую ливрею с гербами Поттеров и Блеков, с двумя ящиками, полными бутылок со сливочным пивом.

— Очень вовремя, Добби, молодец, — маленький эльф счастливо улыбнулся, отсалютовал Гарри и с новым хлопком исчез. Гарри выудил из ящика пару бутылок, и протянул одну Джинни. — Холодное.

Гриффиндорцы, кроме самых младших курсов, еще пару часов сидели в общей гостиной, делясь летними историями, вспоминая выпускников и обсуждая квиддич.

* * *

На следующее утро за завтраком у Гарри состоялся довольно напряженный разговор с деканом — она пыталась убедить его пересмотреть свое решение о предметах, которые он будет изучать на уровне ЖАБА. Гарри был непоколебим.

— Профессор, я уверен, что хочу взять только эти предметы. Я не говорю, что не буду изучать другие, — в пятый раз повторил Гарри. — Я просто не хочу тратить свое время на домашние задания.

— Будь по-вашему, Поттер, — вздохнула женщина. — Но я ожидаю, что вы продолжите вести вашу группу по Защите. Это очень успешное начинание.

— Я сделаю это, профессор. При одном условии.

— Условии?

— Если возникнет нужда, членам нашего клуба будет позволено защищать Хогвартс.

— Мистер Поттер, вы еще дети! Мы, профессора, вполне способны защитить замок от любой угрозы, пока с нами профессор Дамблдор.

— Я не думаю, что Волдеморт решиться напасть раньше, чем в конце года, — успокоил Гарри. — К тому времени вы сможете посетить пару занятий и своими глазами увидеть, на что мы способны. Я не хочу оскорблять профессорский состав, но среди вас всего шесть опытных бойцов. Вас просто подавят числом.

— Мы решим этот вопрос, когда придет время. Ваше расписание.

Гарри принял из ее рук пергамент. Он взял всего пять курсов, причем из них только три были основными. В результате его дни были почти свободны — за всю неделю у него не было ни одного дня, в который было бы больше двух разных уроков. Учитывая, что, в свете последних событий, количество уроков Защиты довели до четырех в неделю, два в понедельник, один в среду и один в пятницу, Гарри был самым свободным студентом во всем Хогвартсе. Через четверть часа Гарри и Невилл приблизились к хижине Хагрида — они были единственными, кто решился изучать УзМС на уровне ЖАБА.

— Привет, Гарри, Невилл. Раз вы у меня единственные студенты, вам решать, что мы будем с вами изучать. Я могу привозить кой-каких животных, которых вы еще не видели — ну, грифона там, кэлпи, химеру или мантикору. Или я могу взять вас с собой в Лес, показать вам их в их среде обитания, ну и вообще про Лес рассказать. Как с кентаврами подружиться, как не заблудиться, дриад можно навестить, что где растет, могу показать.

Юноши переглянулись.

— Что думаешь, Нев?

— Не знаю. Лес не зря Запретным зовут.

— Если хочешь, я могу научить тебя превращаться, — предложил Гарри. — Лучше ходить по Лесу в животном виде.

— Ты научишь меня анимагии? — брови Невилла подскочили вверх.

— Запросто, — Гарри кивнул. В конце концов, Невилл тоже был Волшебником.

— Здорово. Тогда по твоему плану.

— Хагрид, мы будем готовы пойти с тобой в Лес, когда Невилл станет анимагом, хорошо? Пока ему там делать нечего.

— Хорошо, ребятки. Пошли тогда на опушку, расскажу вам побольше про фестралов.

* * *

Гарри сидел на первом в этом году уроке Зельеварения. Студенты ждали профессора — всем, в том числе и слизеринцам, не терпелось узнать его стиль преподавания. Слагхорн обучал родителей многих, и по слухам, его стиль резко отличался от манеры Снейпа — он на самом деле объяснял, как именно делать зелья, а не просто давал рецепт и критиковал работы.

Наконец профессор вошел в аудиторию, и класс, просто по привычке, немедленно погрузился в тишину.

— Доброе утро всем! Сегодня я решил немного повеселиться и заодно проверить ваш уровень. Для начала взгляните все на эти зелья, — он указал на четыре тихонько булькающих на малом огне котла. — Кто-нибудь может сказать, что это?

Гермиона немедленно подняла руку.

— Да, мисс?

— Грейнджер, сэр. Это Веритасерум.

— Его свойства?

— Три капли зелья заставят человека говорить правду в течение часа, если не применить безоаровый антидот. В больших дозах зелье является ядом, в меньших — неэффективно.

— Прекрасно, пять баллов Гриффиндору, — улыбнулся Слагхорн. — Что насчет этого? Гарри?

— Многосущное, или оборотное зелье. Доза позволяет на час принять облик другого человека. Основные компоненты — рог двурога, шкура бурмсланга, и перед принятием — частица того, в кого хочешь превратиться. Легально может применяться только аврорами при исполнении служебных обязанностей. Применивший его нелегально обязан будет доложить суду о своих действиях во время действия зелья под влиянием Веритасерума, — не поднимая глаз от котла, ответил Гарри.

— Обратите внимание, лорд Поттер указал не только свойства и главные компоненты самого зелья, но и законы, ограничивающие его употребление. Я ожидаю, что все в этом классе смогут сделать то же самое для любого зелья из школьного курса. За это ему еще десять баллов. Итак, последнее зелье? Мисс Грейнджер?

— Амортенция, самое сильное приворотное зелье в мире. Вызывает сильное влечение. Антидота не существует, эффект длиться сутки. При применении одним и тем же человеком дважды в течении года вторая доза не будет эффективна. Легальность применения не установлена, все зависит от того, выдвигает ли жертва обвинения и какие.

— Верно, верно, еще десять баллов, — профессор покивал. — Это, возможно, самое опасное зелье из всех, что вы пока встречали. Гарри, я вижу, ты хочешь что-то добавить?

— Только то, что эффекту Амортенции, в отличие от остальных приворотных зелий, человек с сильной волей может противостоять. Процесс схож с противостоянием заклятью Империус или вейловским чарам.

— Верно, еще пять баллов Гриффиндору. И последнее зелье?

— Феликс Фелицис.

— Верно! Или Зелье удачи. Чрезвычайно сложное в приготовлении, требующие редчайших ингредиентов. Доза, рассчитанная на двенадцать часов, станет наградой тому, кто сумеет сварить Напиток Живой Смерти.

Гарри минут пять понаблюдал, как остальные студенты лихорадочно бросились к шкафам с ингредиентами или принялись листать учебники. Зелье ему было не нужно — он мог сварить его и сам. А в его унаследованных лабораториях — Поттеров, Блеков и Слизерина — было в общей сложности пять пинт Феликса, не считая всего остального. С другой стороны, он совсем не хотел отдавать столь мощное зелье в руки слизеринцев.

Поэтому он принялся за дело, поглядывая на успехи других. Гермиона пока опережала всех, в том числе слизеринцев. Но она, как и остальные, руководствовались рецептом из учебника, включающим добрую дюжину различных ингредиентов вроде дремоносных бобов. Все были так возбуждены перспективой награды, что не смогли сесть и подумать. Гарри закончил за полчаса до конца урока.

— Ну что ж, подведем итоги. Никто из вас не успел завершить зелье, следуя инструкциям из учебника. Поэтому зелье готово полностью только у мистера Поттера, который и получает награду. Так держать!

— Как ты это сделал? — прошипела Гермиона, когда они покинули класс.

— Что будет, если смешать измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?

— Напиток Живой Смерти, — автоматически ответила Гермиона. — Черт! Снейп же говорил об этом на самом первом уроке! Как я могла забыть? Но, вообще-то, это жульничество, Гарри!

— Ты просто слишком любишь следовать инструкциям. Слагхорн же не писал рецепта на доске? — Гарри усмехнулся и извлек подаренный флакончик из кармана. — Держи. Ты заслужила.

— Нет, Гарри, ты прав. Ты единственный, кто додумался, это твое.

— Гермиона, у меня этого добра навалом. Пять пинт. Мне это не нужно.

— Спасибо, но…как мне его использовать? В смысле, не хочется потратить его понапрасну.

— Отправься летом в Монте-Карло или Лас-Вегас, — Гарри закатил глаза.

— Гарри, это жульничество!

— Технически, это законно, — возразил юноша. — Волшебные законы не запрещают такое использование Феликса, магловские тоже. К тому же, маглы приходят в казино с одной целью — проиграть свои деньги. Вот ты и убедишься в том, чтобы они сделали это побыстрее.

— Я подумаю, — неохотно пообещала Гермиона.

* * *

— Итак, как идут дела в школе? — спросил Дамблдор. Профессора только что собрались в учительской на первый в этом году педсовет. — Гораций, ты уже освоился? Северус, как дела у тебя?

— Прекрасно, директор.

— Да, Альбус, все превосходно. Северус, должен тебя поздравить — тебе выпало учить юного Гарри нашему искусству.

— Не говорите мне, что Поттер преуспевает в зельях, — Снейп фыркнул. — Паршивец не может сварить простейшее зелье. Уверен, он наложил Империус на всю экзаменационную комиссию.

— Ну, вообще-то, он был единственным, кто сварил Напиток Живой Смерти на первом уроке, — Слагхорн передернул плечами.

— Так у тебя все-таки выиграли этот пузырек?

— Да, Альбус. Впрочем, не жалко: он додумался первым. Все вечно кидаются читать учебник, вместо того чтобы подумать головой.

Снейп начал истерично хохотать. С тех пор, как он услышал новость о том, что Гарри не будет на уроках защиты, он вел себя несколько странно. За прошедшую неделю гриффиндор не потерял не одного балла.

— Северус, с тобой все в порядке?

— Да, директор, — утирая слезы, ответил мужчина. — Поттер смешал корень асфоделя с настойкой полыни, профессор Слагхорн, верно?

— Да.

— За то, что он не ответил мне этого на первом уроке, я впервые снял с него баллы. Не думал, что паршивец столь злопамятен.

— Северус! Перестань обзывать моего студента! — не выдержала МакГонагалл. — Раз уж мы обсуждаем мистера Поттера…Альбус, он подал заявку на создание открытого клуба по Защите.

— Как называется этот новый клуб?

— Клуб, — пожав плечами, ответила МакГонагалл. — Я не совсем поняла его объяснений насчет названия, что-то насчет исторического пафоса.

— Кажется, я понимаю, — протянул Дамблдор. — Я рассмотрю его запрос и отвечу в течение недели. Пока вернемся к основному вопросу: как прошла неделя?

— Тихо. В Больничное Крыло никто не попал, трагических инцидентов не было, — Флитвик пожал плечами. — Запомнились только два урока, у пятых и шестых курсов. Очевидно, мистер Поттер посвятил некоторое время обучению своей девушки.

— Да, в этом году мисс Уизли впереди всего класса, — согласилась МакГонагалл. — Она всегда показывала большой потенциал, так что я не особо удивляюсь.

— Что ж, если это все…

— Я прошу помощи всех профессоров. Я не смогу контролировать своих студентов в одиночку в этом году, — все удивленно уставились на Снейпа. Чтобы этот гордец признался в чем-то подобном, у него должны быть действительно крупные проблемы. — Юный Малфой теряет свою власть в Слизерине.

— По-моему, это неплохо? — удивилась Спраут. — Он же специально разжигает вражду между факультетами. Его никто не переносит.

— Да, само по себе это неплохо, — кивнул Слагхорн. — Но в Слизерине…это означает, что место лидера освобождается. Начнется борьба за власть. Кто сможет доказать, что он обладает большей силой, сможет заполучить больше сторонников, тот и станет новым лидером факультета.

— Обычно процесс протекает гладко — к тому времени, как прошлый лидер выпускается, он выбирает преемника и подготавливает ему почву в глазах остальных. Драко получил власть от Флинта, вместе с титулом капитана команды, — объяснил Снейп. — Но Люциус в Азкабане, а его деньги — в распоряжении Темного Лорда. Пока не все слизеринцы это осознали, но в скором времени они начнут бороться за власть, в основном — доказывать свою силу. Я ожидаю конфликтов с другими факультетами. Малфой тоже попытается доказать всем, что он лидер по праву.

— Мы будем приглядывать за слизеринцами, — пообещала МакГонагалл. — Мы не можем допустить, чтобы студенты пострадали.

* * *

— Поттер, я вызываю тебя на дуэль!

Гарри с раздражением поглядел на семикурсника-слизеринца. Это был уже третий болван за последнюю неделю.

— Взбесились они, что ли, — пробормотал Гарри. — Хорошо, я принимаю вызов, но я спешу. Поэтому драться будем немедленно. Нападай.

— Секо! — слизеринец немедленно выпалил Режущее заклятье.

Гарри даже не стал доставать палочку. Он просто шагнул в сторону, уходя с пути заклятья, и выбросил вперед руку.

— Пульсо, — произнес он, и неудачливого слизеринца со страшной силой бросило в стену. — Это начинает надоедать.

* * *

— Северус, ты уверен, что ничего не можешь сделать? — устало спросила мадам Помфри за обедом. — Мало мне неправильно выполненных превращений и ожогов от котлов и зелий! У меня побывал уже весь седьмой курс Слизерина и половина шестого.

— Я не слышал о драках в коридорах, Поппи, — заметил внимательно прислушивающийся к разговору директор. — Они передрались в гостиной?

— Ну уж нет, — фыркнул Снейп. — До такого я не опустился.

— Все они пострадали от рук мистера Поттера, — вздохнула медсестра. — Пять официальных дуэлей, две засады, три неспровоцированных нападения, и один пытался побить его физически. Я едва приделала ему руку на место, Поттер ее почти откусил. По крайней мере, он сам доставлял их мне.

— Не думал, что они такие идиоты, — проворчал Снейп. — Поттер может быть нахальным самоуверенным избалованным болваном, но он умеет драться, прошлое лето это доказало. Не волнуйтесь, думаю, до них это быстро дойдет.

— Я бы больше беспокоилась, что кто-нибудь из них попробует напасть на его друзей, — заметила Помфри. — В этом случае треснутыми ребрами и сотрясениями они не отделаются. Мистер Поттер уже раздражен.

— Минерва, может быть, тебе стоит поговорить с ним?

— Он имеет полное право защищаться, — фыркнула МакГонагалл. — Что я ему скажу? Чтобы он позволил слизеринцам себя побить?

* * *

— Гринграсс, на два слова.

— Отвали, Поттер.

— Какие грубые слова вылетают из этого милого ротика.

— Я сказала — отвали. Я в тебе не заинтересована.

— Поверь мне, я в тебе тоже, — Гарри закатил глаза. — Просто хочу узнать, что именно подлили слизеринцам в стаканы. За последние пару недель мне пришлось отправить в больничное крыло добрую дюжину болванов. Я хочу понять, почему вдруг половина слизеринцев отчаянно ищут смерти от моей руки?

— Как будто Золотой Мальчик способен убить, — Гринграсс презрительно скривилась.

— Можешь оставить свою игру, — Гарри вздохнул. — У тебя слишком слабая ментальная защита, чтобы твое представление меня обмануло. Хотя актриса из тебя не плохая, признаю.

— Так чего ты хочешь?

— Почему вдруг на меня стали нападать?

— Малфой.

— Хорек поверил моей угрозе?

— Не знаю, о чем ты. Малфой-старший в Азкабане, и Драко теряет власть. Любой, кто сможет одолеть тебя, докажет свою силу остальным.

— Я думал, слизеринцы должны быть хитрыми и осторожными. Ах, как несовершенен этот мир! Ну ладно, оставим комедию. Кто-нибудь сейчас завоевал достаточно поддержки, чтобы сбросить Драко?

— Нет.

— Я вижу, что ты не придерживаешься предрассудков о превосходстве чистокровных. Ты горда, да, но ты оцениваешь людей по их поступкам и качествам, не по происхождению. Хочешь, я помогу тебе занять место лидера?

— Как?

— Оставь это мне. Ты хочешь этого?

— Слизеринцы должны быть амбициозными. Я в деле.

— Прекрасно, прекрасно. Будь готова.

— К чему, Поттер? — девушка начала раздражаться.

— Занять свое место, конечно же.

* * *

В этот вечер большинство слизеринцев сидели в своей гостиной в подземельях. Старшие курсы пытались определить, кто же будет задавать курс на факультете. Унизительные и болезненные поражения, которые они потерпели от Поттера, остудили их пыл и заставили задуматься над лучшим способом обеспечить себе поддержку. Малфой, все еще имеющий определенное влияние — пусть на малую группу безмозглых последователей — в разговор не ввязывался. Он был не таким дураком, чтобы связываться с Поттером или его друзьями. Он видел в глазах гриффиндорца то же выражение, которое он видел в глазах многих посетителей Лютного Переулка — безразличие и готовность отнять его жизнь по малейшей прихоти. Унижение других кандидатов ему было только на пользу.

Вдруг огромный каменный камин, перед которым он сидел, вздрогнул и ушел в пол, открывая проход в темный туннель. В гостиной слизерина замерли все звуки. Из туннеля отчетливо доносились приближающиеся шаги. Наконец на пороге замерла фигура, одетая в черную мантию. Тень скрывала ее лицо, но поза и мощь, которую фигура излучала, заставили многих поежиться и достать палочки. Не то чтобы они им помогли.

— Кто ты? Покажись! — потребовал Малфой, направив на проем палочку.

Фигура слегка шевельнула рукой, и Малфой упал, обездвиженный. Никто не видел, чтобы в этой руке была палочка. Страх усилился. Раздалось шипение, и из проема медленно выползла здоровенная кобра. Слизеринцы замерли. Кобра оползла всех и каждого, недовольно шипя, и наконец остановилась у Дафны Гринграсс. Девушка единственная сохраняла видимое спокойствие. Кобра медленно начала взбираться на нее, пока наконец не устроилась на плечах.

— Подойди, девочка, — громкий шепот наполнил гостиную. Дафна медленно подошла к темной фигуре. — Да, я вижу. Сшихас выбрал хорошо. Идем со мной.

Фигура что-то прошипела, и дверь в гостиную закрыла пронзительно-зеленая пелена. Слизеринцы молча смотрели, как незнакомец уводит Гринграсс в темноту. Еще через несколько секунд проем закрылся.

— Вот и всё, мы пришли, — будничным тоном сказал Гарри, поворачиваясь к перепуганной девушке. — Я надеюсь, ты знаешь приличные заклятья?

— Поттер?

— А кто еще? Покойный Салазар?

— Что за представление?

— А ты думала, я перебью всех твоих противников во сне? Это пошло. Кстати, познакомься — Сшихас, он принадлежит к роду королевских кобр. Он пока совсем юн, видишь, всего полтора метра. Он будет твоей домашней зверюшкой, защитником и другом. Но сначала ты должна научиться понимать его.

— Как?

— Открой свой разум. Полностью. Я вложу тебе знание парселтанга. Ты не сможешь на нем говорить, но Сшихас очень умен и понимает человеческую речь. А ты сможешь понимать его.

— Мордред! — Дафни схватилась за голову. — У меня голова раскалывается.

— Это пройдет, хозяйка, — раздалось шипение у самого ее уха.

— Все? Я понимаю парселтанг? Дьявол, Поттер, кто ты такой?

— Кто-то, с кем не стоит шутить, — Гарри ухмыльнулся. — Сейчас вернешься обратно. На тебя налетят с вопросами. Ты заявишь, что я — то есть не я, а это чудовище, которое тебя увело — решило, что ты достойна, единственная из них всех, возглавить факультет Слизерин в этот час. Будут возражения. С кем-то, возможно, тебе придется подраться, Сшихас тут тебе поможет. Когда они признают тебя своим лидером, разрежь палец и брызни кровью на барьер. Все ясно?

— Да.

— Тогда иди. Медленно и гордо.