Ни Свет, ни Тьма, лишь жизнь (гет)

Гарри Поттер выбежал из кабинета директора Школы Магии и Волшебства Хогвартс, промчался по вращающейся лестнице, едва не врезавшись в не успевшую отскочить горгулью, охраняющую проход, и направился в единственное место во всем замке, где никто не мог его найти. В Тайную Комнату Салазара Слизерина. Гарри нужно было подумать, и он совершенно точно не хотел никого видеть. Если бы вы узнали, что из-за постоянной лжи человека, вы потеряли одного из самых близких вам людей, вам бы тоже не захотелось никого видеть.

Завал, устроенный три года назад взрывом волшебной палочки, Гарри разнес взрывным заклятьем, не заботясь о том, что на его голову могут рухнуть тысячи тонн земли. А может быть, подсознательно надеясь на это. По крайней мере, такой вариант казался ему менее мучительным, чем вариант со смертью от руки Волдеморта и его слуг. Двери в Тайную Комнату были закрыты — то ли он сам закрыл их, уходя, то ли Сработал механизм или чары, наложенные на дверь. Гарри было всё равно.

— Откройся, — прошипел он на парселтанге. Изумруды в глазах змей, охраняющих вход, вспыхнули, и они скользнули в стороны. Дверь бесшумно открылась.

Он ожидал, что в нос ему ударит запах разложения огромной туши василиска. Но запаха не было. Василиск выглядел так, словно его только что убили. Даже кровь, вытекшая из неба, которое Гарри когда-то пронзил мечом, не свернулась. Это открытие отвлекло юношу от потока мрачных мыслей и повторяющегося воспоминания гибели Сириуса.

— Хотел бы я знать, почему он не разлагается, — пробормотал Гарри.

— Магия еще долго не покинет тело Короля, оно не будет разлагаться еще много лет.

— Кто здесь? — Гарри выхватил палочку.

— Не нужно бояться. Я не буду атаковать владеющего благородным языком, — из-за колонны показалась небольшая змея, и только тут Гарри осознал, что все это время говорил на языке змей.

— Кто ты? — спросил он, чуть опустив палочку.

— Даже тебе не выговорить мое имя, Говорящий, — змея подползла ближе, и Гарри заметил, что в длину она была около двух метров, и была слепа — ее глаза были затянуты бельмами. — Не смотри на меня с таким удивлением, мальчик. Я стара, очень стара, и мое имя росло вместе со мной. Ты можешь звать меня Шасса, так звал меня старый Мастер.

— Риддл?

— Нет, тот, что был до него.

— Слизерин?

— Да, так его звали.

— Но,…он жил тысячу лет назад!

— Да, — Гарри показалось, что если б у змеи была такая возможность, она бы пожала плечами. — Он нашел секрет бессмертия, но не захотел им воспользоваться, потому что был мудр. Он ни разу не испил Эликсира Жизни. Но он поил им меня, во время экспериментов. И вот Король Змей мертв, а я говорю с тобой, его убийцей. Ты сделал правильно, что освободил его от жалкой участи. Он спятил от тысячелетнего одиночества.

— А ты?

— И я. Но я могла выходить наружу, говорить с другими змеями. Зачем ты здесь, говорящий? Хочешь найти знания Салазара? Его тайны? Дать род другому Королю? Я чую в тебе гнев, и страх, и горе. — Змея подползла к Гарри и подняла голову на уровень его лица. — Расскажи мне о своей судьбе, говорящий. Возможно, я смогу дать тебе совет.

И Гарри рассказал. Шасса оказалась именно тем слушателем, в котором он нуждался — она не перебивала, не высказывала мнения, не жалела. Просто внимательно слушала его историю — от начала и до конца, Дурсли, Хагрид, гоблины, Хогвартс, Малфой, Рон, Гермиона, Снейп, Пушок, Философский Камень, снова Дурсли, Добби, дневник Риддла, потом дементоры, Питтегрю, Сириус, Турнир, Волдеморт, дементоры, Амбридж, Снейп, в последний раз Сириус. Пророчество.

— Ты много видел, Гарри Поттер.

— Что мне делать? — спросил Гарри. Многочасовой рассказ опустошил его, но в то же время принес некоторое облегчение.

— Пообещай, что убьешь меня, и я помогу тебе, — откликнулась змея.

— Если ты так этого хочешь, я убью тебя, — с сомнением проговорил Гарри. Слова змеи о тысячелетнем одиночестве произвели на него сильное впечатление.

— Хорошо! Хорошо! — Шасса начала ползать вокруг сидящего на полу мальчика возбужденно шипя. — Я покажу тебе то, что не показывала Риддлу, я дам тебе доступ к Тайнам Тайной Комнаты. То, что ты видишь сейчас — всего лишь Холл. Здесь есть библиотека, лаборатории зелий и артефактов, мастерская, кузня, хранилище, жилые комнаты, много чего! Ты можешь получить доступ ко всему, просто подойди к статуе и скажи: «Салазар, открой свои секреты», используя благородный язык. Ну же, ступай! — Змея начала подталкивать Гарри в спину, продолжая что-то радостно шипеть.

Гарри подошел к статуе и произнес пароль. На колоннах, подпиравших свод, вспыхнули десятки факелов, моментально развеяв тьму огромного зала, и в стенах проступили двери, украшенные змеями. Гарри исследовал коридоры за каждой из дверей — они открывались простым толчком. Мальчик нашел все, что обещала Шасса — личную библиотеку Слизерина и его лаборатории для варки зелий и создания артефактов, жилые квартиры, огромную сокровищницу, забитую золотом, оружием, броней, драгоценностями. Он нашел Философский Камень и инструкцию его использования, написанную от руки на языке змей, он нашел шкафы, забитые склянками с, по-видимому, редчайшими зельями, и шкафы с бутылями более простых. В библиотеке, лаборатории, сокровищнице все было каталогизировано, словно Слизерин оставлял это не для себя, а для кого-то вроде Гарри — простого мальчишки, ничего не смыслящего в тонких науках чародейства.

В сокровищнице Гарри нашел величайший дар, ценность которого перевешивала десятки философских камней. Сначала он не обратил большого внимания на обыкновенные на первый взгляд песочные часы. Привлекла его записка, что лежала рядом с ними. Написанная алыми чернилами на парселтанге, она была обращена к Наследнику. В ней рассказывалось, на что способен невзрачный предмет. Песочные часы, которые замедляли время в помещении в немыслимое количество раз — можно было провести в комнате, где они стоят, годы, не чувствуя ни голода, ни жажды, не нуждаясь в туалете или стрижке, и никто тебя не хватится, потому что отсутствовать ты будешь несколько минут.

От всех открытий у Гарри закружилась голова. Слишком невероятны были происходящие события и слишком быстро они сменяли друг друга. Мальчик опустился в стоящее у стола кресло и увидел Шассу. Всё это время она неотступно следовала на ним, объясняя про ценность книг, редкость зелий и сложность артефактов. Теперь же она ждала, когда Гарри выполнит свою часть сделки.

— Я должен хотеть этого, — пробормотал Гарри, вспоминая слова Беллатрикс. Он занес палочку над терпеливо ожидающей Шассой. Змея не вызывала в нем ненависти. Гарри представил на ее месте Волдеморта, каким он его видел до воскрешения на кладбище — уродливым младенцем. — Авада Кедавра!

Зеленый луч смертельного проклятья оборвал бесконечную жизнь змеи мгновенно и безболезненно.

Глава I

— Ну вот, вчера ты был любящим внимание нахалом, а сегодня уже снова — Мальчик-Который-Выжил, — Гермиона фыркнула и отбросила газету. — Стадо овец!

Школьники находились в больничном крыле. Гермиона и Рон ещё некоторое время должны были оставаться под присмотром колдомедика.

Гарри кивнул и отвернулся к окну. Он сидел на кровати Рона, напротив Гермионы, рядом с которой примостилась Джинни. Девушки обменялись обеспокоенными взглядами. Гарри был слишком спокоен, холоден, отстранен.

— Гарри, тебе нужно поговорить с кем-то о том, что случилось в Отделе Тайн, — решилась Гермиона.

— Я поговорил, — Мальчик равнодушно пожал плечами. Говорить не хотелось.

— С кем?! — требовательно произнесла Гермиона.

— Не со мной, и не с Невиллом, — хмыкнула Джинни.

— С Шассой, — не отрывая взгляда от окна, ответил Гарри.

— Кто такая Шасса?

— Змея.

— Гарри, я не думаю, что разговор со змеей — это то, что Гермиона имела в виду, — осторожно сказал Невилл, пока девушки возмущенно фыркали.

— Почему нет?

— Ну, как насчет того, что это все равно, что говорить со стеной!

— Если вы забыли, я напомню: я — змееуст.

— Все равно, змея! — Джинни передернула плечами.

— Гарри, ты должен поговорить с кем-то, более человечным, кто тебя знает и может понять твои чувства…

— С чего ты взяла, что это ты? Только потому, что ты Мисс Всезнайка? — зло спросил Гарри и поднялся с места.

— Гарри! Мы просто хотим тебе помочь! — выкрикнула Джинни, но Гарри уже выходил из палаты и, даже если услышал, не ответил. — Гермиона, я уверена, что он не хотел тебя обидеть.

Гермиона всхлипнула. Гарри никогда не называл ее всезнайкой, она бы знала. Тем более, не говорил ей этого в лицо. И это выражение отвращения на его лице…

— Интересно, что сказал ему Дамблдор, чтобы так его расстроить? — пробормотал Невилл.

* * *

Пока Джинни и Невилл успокаивали раздавленную словами Гарри Гермиону в Больничном Крыле, Гарри несся по коридорам замка. Ему требовался глоток свежего воздуха.

Пара десятков лет — или дюжина минут — непрерывной учебы наполнили его голову знаниями и навыками. Гарри с легкостью мог бы сейчас сдать ЖАБА и добиться того, чтобы его признали Мастером Зелий, Чар, Трансфигурации, Рун, также как Мастером Алхимии, Мастером Ювелиром, Мастером Оружейником и Мастером Волшебных Палочек. Но для того, чтобы научиться дуэлям, магическому, вооруженному и рукопашному бою, и сделать хоть какие-то шаги в ментальных науках, требовались люди. Противники. Подопытные.

Первая же его попытка легиллименции окончилась не провалом, а катастрофой. Когда Гермиона продолжала настаивать, что он должен поговорить с ней, он не удержался. И обнаружил, что она действовала по заданию Дамблдора. Что давно уже докладывала директору о каждом шаге своего «друга». Гарри кипел от ярости, поэтому не особо уделял внимание тому, что происходит вокруг него. Поэтому-то и не заметил подстерегающих его в холле слизеринцев во главе с Драко Малфоем.

— Что тебя так расстроило, Поттер? Никак, умер кто? — с усмешкой спросил блондин.

— Малфой, ты идиот или тебе жить надоело? — Гарри, с его отточенными рефлексами ловца, потребовалось полсекунды, чтобы направить на блондина кончик палочки. Новой, собственноручно сделанной в мастерской Слизерина, из сердца василиска и пропитанного собственной кровью Гарри черного дерева, обвитой серебряными нитями, двенадцать с половиной дюймов длинной. Незарегистрированной в министерстве, связанной с Гарри кровью, абсолютно верной и предназначенной для боя. — Только дай мне повод, — прошипел Гарри, невольно вспомнив Снейпа в Визжащей Хижине. — Дай мне повод, и клянусь, я убью тебя.

* * *

— Гермиона, я хотел извиниться. Я слишком бурно среагировал.

— Я понимаю, Гарри, — Гермиона кивнула. — Не нужно было давить на тебя.

— Хорошо, что ты на меня не обижаешься, — Гарри заставил себя улыбнуться. — Когда Помфри вас отсюда выпустит?

— Меня дня через два, не раньше, — Рон наморщился. — Гермиону продержат до конца недели, но ей еще пол-лета пить какие-то зелья.

— Все из-за моей глупости, — Гарри покачал головой, уставившись в пол. Только что он уловил мысли Рона и боялся, что не справится со своим лицом, и на нем отразятся истинные чувства Гарри.

Гермиону директор убедил докладывать о каждом шаге Гарри в начале третьего курса. Рон, предполагаемый лучший друг, следил за Гарри с момента Распределения за пять галеонов в месяц! Гарри сам не знал, что его бесило больше — тот факт, что Рон делал это за деньги, или то, что он работал за такую мелочь.

Хотя бы Джинни, Невилл и Луна в этом не участвовали, по крайней мере, пока. Гарри заметил в их памяти несколько блоков памяти, недавних, этого учебного года, и явно наложенных директором. Гарри предполагал, что за ними — неудавшиеся попытки найма. Зачем еще Дамблдору накладывать на студентов блоки памяти?

Пока «лучший друг», «верная» подруга и Джинни убеждали его, что они сами пошли за ним, и что их травмы — не его вина, Гарри быстро подвел итоги последних дней. Ни Дамблдор, ни Снейп не сообразили, что чувства горя и вины, страха, наложенные на воспоминание о смерти Сириуса и другие не самые приятные моменты его жизни, которые они видели в его разуме за ужином — всего лишь слой тумана, скрывающий его ментальные фортификации, за которыми хранились настоящие мысли. Никто не подозревал о двадцати годах сверх интенсивного обучения, которые Гарри получил за полчаса в Тайной Комнате. Он сумел распотрошить на ингредиенты труп василиска и сварить усовершенствованное Идеального Зрения, раз и навсегда вылечив свои глаза. Очки, которые сейчас сидели на его носу были всего лишь иллюзией. Он освоил все три анимагические формы — воздуха, земли, воды — и мог превращаться в черного сокола, черногривого льва и дельфина.

— Да, дружище, не вини себя, — Рон подвел итог пространному монологу Гермионы.

— Я постараюсь, — Гарри вздохнул и поднялся на ноги.

— Куда ты?

— В совятню, — помедлив, отозвался Гарри.

— Извини, конечно, но зачем? — спросила Гермиона.

Гарри решил немного развлечься и сказать чистую правду — на случай, если Дамблдор решит проверить.

— Пошлю письмо в Департамент Образования. Я не думаю, что так уж хорошо сдал СОВ, — Гарри сокрушенно вздохнул, — к тому же я, оказывается, совершил большую глупость, не выбрав Древние Руны — я почитал несколько книг, и у меня, похоже, натуральный талант к ним, — тут Гарри слегка слукавил: Руны дались ему куда хуже, чем Трансфигурация, Зельеварение, Чары или даже Анимагия. Но он уже достиг мастерства и вполне мог сымитировать натуральный талант. — Переэкзаменовка в середине июля, к этому времени я, наверное, смогу сдать СОВ по ним как минимум на Удовлетворительно. И, возможно, немного улучшу Зелья и Трансфигурацию. И я совершенно точно могу сдать Магловедение на О!

— Ты будешь в библиотеке? — спросила Джинни.

— В Выручай-Комнате. Хочешь присоединиться?

— Почему нет? — Джинни пожала плечами. — Надо же чем-то заняться.

— Договорилась, я буду там через полчаса.

В совятне Гарри наколдовал из мусора письменные принадлежности, написал весьма вежливое и приветливое, но в то же время официальное письмо и вручил его Хэдвиг. Сова, весь год просидевшая без дела, выразила благодарность, нежно ущипнув его за палец. Гарри проводил ее улыбкой и отправился в Выручай-Комнату.

— Ты умеешь устроиться, — заметила Джинни, войдя внутрь на пять минут позже Гарри. — Я думала скорее о кабинете, а не о лесной поляне c водопадом…

— Эта комната — одно из величайших чудес Волшебного Мира, — заметил Гарри. — Совершенно невероятное место.

— Пожалуй, — согласилась Джинни, усаживаясь рядом. Она немного нахмурилась, и рядом появилась книга.

— «Зверь внутри: пособие по анимагии»? Ты собираешься заняться анимагией?

— Я думаю, это было бы здорово, превращаться, как МакГонагалл или…— Джинни запнулась и отвела взгляд.

— Или Бродяга? — Гарри улыбнулся. — Это очень хорошо — вспоминать его. Возможно, это не лучшее, что мы можем сделать, но всё же — хорошо.

Девушка подняла брови.

— Не лучшее?

— Лучше всего было бы устроить какую-нибудь феноменальную шалость, Джин, — Гарри подмигнул.

— Как ты меня назвал?

— Джин. Если не нравится, извини, я исправлюсь.

— Нет, все в порядке. Просто… Джинни — и так уже довольно коротко, тебе не кажется?

— Дело не в длине, — Гарри покачал головой. — Извини, но для меня Джинни всегда была и останется милой младшей сестричкой Рона и близнецов, глупо влюбившейся в героя сказок на ночь и попавшейся на удочку Риддла. А сейчас передо мной явно не она, а красивая девушка, потенциально — одна из сильнейших ведьм своего поколения.

— Я сплю, или ты со мной флиртуешь? — Джинни усмехнулась, но ее щеки, тем не менее, слегка окрасились румянцем.

— Как захочешь, — Гарри подмигнул и вернулся к книге. Обложкой она походила на учебник по рунам за пятый курс, но содержание Гарри выбрал другое. Он давно хотел прочитать Толкина.

Через некоторое время Джинни фыркнула, отбросила книгу и поднялась на ноги. Гарри перевел на нее взгляд.

— Какие-то проблемы?

— Эта книга просто не имеет смысла. Чушь какая-то.

— Что именно тебе не понятно?

— В ней не объясняется, как именно узнать, в кого ты будешь превращаться.

— Нужно сварить специальное зелье, которое погрузит тебя в транс, — объяснил Гарри. — Во время транса ты будешь ощущать себя своим животным.

— Откуда ты знаешь? — Джинни прищурилась.

— Ты же не думала, что только тебе в голову придет мысль стать анимагом? Я начал заниматься, как только познакомился с Сириусом. Летом у Дурслей читал, потом здесь сварил зелье, и занимался по ночам, когда все спят, — Гарри усмехнулся. — Я даже Рону и Гермионе не говорил. Это был наш с Сириусом маленький секрет. Правда, он так и не увидел, как я трансформируюсь. Кстати, у тебя отличная форма…

— Это можно проверить заклинанием? — спросила она. Гарри кивнул. — Ты знаешь, в кого я буду превращаться?

— Знаю. Но тебе не скажу, — Гарри ухмыльнулся. — Ты должна узнать сама, иначе ничего не получится. Помочь тебе с зельем?

Гарри махнул рукой, призывая в комнату нужные ингредиенты, инструкцию, инструменты и котел. Джинни прочитала рецепт и пожала плечами.

— Вроде бы, не слишком сложно, я справлюсь, — заверила она его и принялась за работу.

Гарри поглядывал за ней вполглаза, взорвать это зелье не сумел бы даже не Невилл, но ошибки в двух ключевых местах не меняли конечного результата, зато делали зелье чрезвычайно ядовитым. Но у девушки проблем не возникло, и через пару часов зелье было уже готово.

— И что теперь?

— Теперь надо выпить, — Гарри наполнил ей кружку. — Во время транса постарайся сосредоточиться на том, как ощущается магия в твоей анимагической форме. Постарайся понять, как работает твое тело, запомнить, какие мышцы или для чего использовать. В общем, не теряй концентрации…

* * *

— Джин. Джин! Давай, просыпайся.

— Гарри? — девушка зевнула, а потом до нее дошло, что она не просто спала, а пыталась узнать, какая у нее анимагическая форма. Она немедленно вскочила на ноги. — Гарри! Я львица!

— Я знаю, — Гарри рассмеялся при виде возбужденно подпрыгивающей девушки.

— Это так здорово! Я не могу дождаться, когда я смогу превращаться! Что нужно делать дальше? Ты же уже два года этим занимаешься!

— Ты запомнила, как магия циркулировала в теле львицы?

— Да.

— Отлично, — Гарри сверкнул зубами. — Теперь попытайся почувствовать, как она циркулирует в тебе сейчас. И попытайся изменить магию в твоей кисти так, как она чувствовалась в лапе.

Гарри поощрительно улыбнулся и вернулся к книге. Но не успел он прочитать и двух дюжин страниц, как Джинни застонала от боли — кости и мускулы в ее ладони ворочались, формируя львиную лапу, которая одновременно покрывалась золотистым мехом, время от времени отсвечивающим темно-рыжим, в цвет волос девушки.

— Это потрясающе! — Гарри вскочил и отбросил книгу. — С каждым последующим превращением боли будет меньше, не волнуйся… Давай, теперь попробуй обратно!

Обратное превращение заняло много меньше времени и было менее болезненным. Вскоре ее левая рука уже вновь заканчивалась узкой ладонью.

— Это просто здорово! Продолжай тренироваться — ладонь, потом другая, одновременно, потом ступни, потом конечности, потом все одновременно, потом голова, потом тело. К следующему переходи, когда превращение будет занимать доли секунды и не вызывать ничего, кроме легкого дискомфорта.

— Хорошо.

— Если будешь продолжать в том же темпе — а я уверен, что у тебя дальше пойдет быстрее, к концу лета ты сможешь превратиться полностью, — сообщил Гарри. — И еще… Джин, тебе надо заняться окклюменцией.

— Зачем?

— Ты хочешь, чтобы каждый встречный легиллимент ковырялся у тебя в голове?

— Но кто меня будет учить?

— Я.

* * *

Когда пришло время отправляться в Лондон на экспрессе, Гарри был почти счастлив. Джинни — то ли из-за опыта с дневником Тома, то ли потому, что она была седьмой в семье, то ли еще почему — оказалась превосходной и талантливой ученицей. Она легко и быстро осваивала Окклюменцию и Анимагию: она уже могла обезопасить себя от неопытного легиллимента и могла превращать обе ладони в лапы за секунды. Он даже снял с нее наложенные директором барьеры памяти, и едва удержал ее от немедленного возмездия. Конечно, он не планировал рассказывать ей всю правду о Тайной Комнате и годах тренировок, проведенных в ней. По крайней мере, пока.

Гарри был рад, что нашел себе союзника. То, что им была красивая девушка, нисколько не мешало, скорее наоборот. Он даже задавался вопросом, не начал ли он испытывать к ней романтические чувства. В том, что его влечет к ней, Гарри не сомневался — в конце концов, он был подростком, в его венах бушевали гормоны, а мисс Уизли отнюдь не была уродиной.

— О чем задумался, дружище? — Рон с ухмылкой хлопнул Гарри по плечу.

— Тебе лучше не знать.

— Эй, но я хочу знать, о чем ты думаешь! Ты же мой друг! — Гарри едва не выбил скалящиеся в фальшивой заботливой улыбке зубы рыжего Уизли. Как он этого не замечал?

— Нет, нет, это для твоего же блага, деточка, — Гарри закатил глаза. — Милосерднее будет смолчать!

— Похоже на Трелони, — Гермиона рассмеялась. — Нет, правда, о чем ты думал? Никогда не видела тебя таким отрешенным.

— Догадайся.

— ОК, — Гермиона хлопнула в ладоши. — Не о Сириусе и не о Вол-Волдеморте, выражение лица не подходит…

— Пока верно.

— Тогда…о девушке?

— Возможно, — Гарри усмехнулся.

— Чжоу?

— Нет, с ней все кончено, — Гарри поморщился. После короткого визита в голову Чанг ему даже думать о ней было противно.

— Ну, тогда не знаю.

— Твои проблемы.

— Ну, хоть намекни! — Гермиона просительно сложила руки.

— Все равно между нами ничего нет. Пока, по крайней мере, — Гарри отмахнулся. — Если к осени мы не начнем встречаться, забудьте, если начнем, я вам скажу.

— Ладно. Партию в шахматы? — не дожидаясь ответа, Рон принялся доставать доску из чемодана.

— Ладно, — Гарри усмехнулся. Вряд ли ему удастся победить Рона даже используя легиллименцию, но так просто он не сдастся.

* * *

Гермиона при виде доски погрузилась в книгу, Луна уже давно читала очередной номер «Придиры», не обращая внимания на бессмысленную суету приятелей, Невилл спал. Джинни наблюдала за Гарри, поглаживая перья Хэдвиг — полярная сова в последние дни демонстрировала к рыжеволосой девушке явные симпатии.

Джинни опять не могла понять Гарри Поттера. Раньше, когда он был сказочным принцем, он был непонятен. Потому что не был сказочным принцем — он был мальчишкой, ценящим свою приватность, и настоящим героем — но все равно мальчишкой. Он боролся, спотыкался, делал ошибки, получал раны, но все равно побеждал. Это было удивительно. Но стоило принять это как данность, и в Гарри Поттере не оставалось ничего загадочного. Джинни считала, что за этот год узнала его. Но Гарри вдруг повернулся другой стороной, открыл ей — и только ей — другие свои тайны. Это интриговало.

Вдруг он оказался анимагом — хоть Джинни и не видела, что бы он превращался, но во всяком случае, он знал достаточно, чтобы начать учить ее — и учить очень эффективно, совершенно отлично от книг. Он оказался компетентным окклюментом — Джинни чувствовала, что несколько уроков с Гарри и ежедневные упражнения перед сном уже помогли ей организовать свой разум и выстроить неплохую защиту — пока недостаточную, чтобы сдержать полномасштабную атаку сильного легиллимента, но зато никто уже не смог бы проникнуть в ее мысли незамеченным. Но самым интересным было то, как он вел себя наедине с ней — совершенно по-другому, чем с Роном и Гермионой. С ней он был самоуверенным, спокойным, по-доброму насмешливым; в присутствии же «лучших друзей» он гасил блеск глаз, сутулился, становился раздражительным.

Джинни раз за разом прокручивала в голове свои размышления, вспоминала мельчайшие факты и впечатления о Гарри Поттере, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, чтобы разгадать очередную загадку его поведения. Она так увлеклась этим, что не заметила, как пролетели часы. Из транса ее вывел голос Гермионы, объявившей о прибытии в Лондон.

* * *

Гарри ступил на платформу девять и три четверти со вздохом облегчения. Он не мог дождаться возможности на время спрятаться от назойливых глаз: несколько дней притворства вымотали его не только морально, но и физически. Уйти от взглядов Рона и Гермионы — шпионов Дамблдора, уйти от такого сексуального изучающего взгляда Джинни, просто немного пожить! Но сначала нужно было встретиться с последним препятствием — делегацией орденцев. Гарри с улыбкой принял свою долю медвежьих тисков Молли Уизли, поздоровался с остальными, попрощался с друзьями и направился к барьеру, за которым его ожидали милые родственнички. Поездка прошла в молчании. Гарри затащил чемодан и клетку с Хэдвиг наверх и спустился в гостиную, следуя не очень-то вежливому зову дяди.

— Слушай внимательно, мальчишка, — начал Вернон, когда Гарри вошел в комнату. — Ты не будешь выходить из комнаты без разрешения, ты…

— Нет, — Гарри прислонился к косяку двери и усмехнулся. — Я буду делать то, что считаю нужным.

— Ты, неблагодарный ублюдок, — Вернон немедленно покраснел и начал брызгать слюной.

— Советую следить за языком, — Гарри сощурился.

— Что ты сделаешь, пожалуешься своим дружкам? Я успею выбить из тебя дурь! — Вернон двинулся на подростка. — Вряд ли они узнают, да и все равно всем на тебя наплевать!

— О, да, — Гарри рассмеялся. — Им настолько на меня наплевать, что за домом постоянно следят два волшебника. Но знаете что? — Гарри усмехнулся и достал палочку. — Здесь нет чар слежения.

— Тебе нельзя пользоваться этой штукой на каникулах, — ухмыльнулся Вернон. Он все еще медленно приближался к Гарри.

— Ах да! Но я не буду ей пользоваться, — Гарри рассмеялся.

— Вернон, похоже, мальчишка спятил, — прошептала Петунья.

— Нет, тетя, мне просто смешно, — Гарри все еще хохотал. — Но я не буду вам вредить, пока вы меня не спровоцируете.

— Арг! — Вернон Дурсль наконец ударил, целясь своим здоровенным кулаком в лицо юноши.

Гарри, конечно, ожидал этого и пригнулся, так что кулак врезался в косяк.

— Ах, вот теперь у меня есть повод, — Гарри оскалился и прыгнул на дядю, на ходу трансформируясь во льва.

Конечно, ста двадцати фунтов Гарри не хватило бы, чтобы сбить с ног Вернона Дурсля — гордого владельца добрых трехсот фунтов мяса, жира и костей. Но в теле льва Гарри был гораздо тяжелее, фунтов пятьсот. Он легко прижал дядюшку к полу здоровенными лапами и оскалился ему в лицо.

Вернон немедленно обделался. Двухдюймовые клыки, нависающие над лицом и острые когти, уже на пару миллиметров погрузившиеся в грудь испугают и самого храброго человека, не только толстого бизнесмена из Сюррея. Но больше всего на него подействовали глаза — колдовские изумрудные глаза, пылающие холодной яростью. Он считал себя трупом.

Гарри фыркнул ему в лицо и сошел с него, сморщившись от вони дерьма и мочи — запаха страха. В этом теле запахи были гораздо значительнее, так что Гарри поспешил превратиться обратно в человека.

— В следующий раз я не остановлюсь, — пообещал он, на мгновение остановившись на пороге комнаты.

Гарри вернулся в свою комнатку и сосредоточился, пытаясь почувствовать токи магии, ощутить наличие чар и колдовства, услышать тонкие вибрации заклинаний. Он чувствовал, что на доме нет следящих чар. Чары были на его палочке. Причем не только министерские, фиксирующие применение магии, но и отслеживающие, подслушивающие, многие другие. Также отслеживающие чары были наложены на его мантию-невидимку, чемодан, метлу и Хэдвиг. Явно работа Дамблдора.

Предстояло потрудиться. Гарри достал новую палочку и принялся плести заклятья — нужно было перенести чары с его вещей на что-нибудь другое, не подняв тревоги. Учитывая, что чары накладывал сам Дамблдор, задачка была не легкой. Но Гарри был уверен в своих способностях: в конце концов, он учился у Салазара Слизерина. И, хотя работа завершилась успешно, она вымотала Гарри почти до предела — столько концентрации и магических затрат она потребовала. На следующий день он примется за защитные чары — усилит их, дополнит своими и настроит, ограничив возможность аппарации для всех, кроме себя.

* * *

Шел пятый день каникул. Гарри наслаждался тишиной и покоем и размышлял о будущем, заодно составляя расписание дежурств Ордена Феникса. Он не доверял Дамблдору — совершенно. И, хотя Дамблдор не мог подделать пророчество, в силу природы думосбора, Гарри совершенно не верил в его интерпретацию. Сила любви — что за чушь? Гарри фыркнул и отбросил мысли о «силе, о которой не знает Темный Лорд». Это было не интересно, непродуктивно. Гарри еще раз прокрутил пророчество в памяти. Он не видел возможности использовать его текст с выгодой для себя — и не видел необходимости держать его в тайне от Темного Лорда. Все равно Волдеморт сделал Гарри Поттера своим главным врагом, главной целью. Пророчество ничего не изменит.

Но возможно ли обмануть Волдеморта? Гарри был уверен в своих способностях в окклюменции — он знал, что превосходит в ней Снейпа. Если Снейп может лгать Волдеморту или Дамблдору, Гарри сможет тоже. Осталось понять, как это сделать.

Наутро, когда Тонкс сменила Хмури, Гарри уже составил план. Хмури сменит Тонкс после заката — значит, у Гарри есть целый день. Сосредоточившись, Гарри с тихим хлопком аппарировал в Лондон.

* * *

Темный Лорд Волдеморт был не в духе. Тщательно спланированная операция обернулась провалом, и все из-за чертового мальчишки Поттера. Даже смерть Сириуса Блека не стала плюсом: паршивый пес, похоже, позаботился о завещании, и ни Нарцисса, ни Белла не могли завладеть состоянием и собственностью Блеков. От мыслей о провале его отвлек звук открывающейся двери.

— Как ты смеешь прерывать мои размышления, Хвост?

— Прошу прощения, Милорд, но один из наших новых рекрутов принес адресованное вам письмо, — повалившись на колени, пропищал Петтигрю. — На нем явные признаки заклятья «Конфундус».

— Письмо? — Волдеморт почувствовал нечто отличное от вечно обуревающей его злобы. Через несколько секунд он узнал чувство — любопытство. — Где оно?

Хвост протянул конверт. Волдеморт провел над ним палочкой, проверяя наличие проклятий, жидкостей, порошков, газов, порт-ключей и прочих неприятных сюрпризов. Письмо было чистым. Темный Лорд развернул конверт и достал единственный лист пергамента. Первым делом он взглянул на подпись — кто будет настолько безумен, чтобы писать Лорду Волдеморту? Вместо подписи стояла дата — тридцать первое октября 1981 года. Поттер.

Лорду Волдеморту.

P.S.: надеюсь, у тебя хватит благоразумия не показывать маглам свою змеиную рожу.

* * *

— Ты пришел.

— Мне стало любопытно.

— Я на это рассчитывал. Хорошо выглядишь.

— Я старался.

— Не буду томить тебя ожиданием, — Гарри уселся на скамью. — Для начала скажи, кто рассказал тебе о пророчестве.

— Снейп, конечно, — Волдеморт, сейчас выглядящий как тридцатилетний Том Марволо Риддл, уселся рядом. — Зачем?

— А, Снейп, — Гарри прикрыл глаза и улыбнулся. — Я не узнал его… Что ж, слушай. Сразу после нашей встречи в Министерстве у меня с Дамблдором был разговор. Старик рассказал мне пророчество — до этого, могу заметить, я о нем не слышал. Но что-то в том, как он его рассказывал, было не в порядке…такое ощущение щекотки где-то в мозгу.

— Пассивная легиллименция?

— Наверное, — Гарри кивнул. — До той минуты я ни разу не пробовал легиллименцию, да и в окклюменции, спасибо Снейпу, не преуспел. Но, когда ты завладел мной в Атриуме, что-то встало на место, хлоп — и все.

— Да, я чувствую твои щиты, — Волдеморт кивнул. — Они впечатляют, и ты никак не мог выстроить их за последние недели.

— Ну вот, — Гарри сделал вид, что не заметил слов собеседника. — Я понял, что Дамблдор лжет, и мне стало интересно, в чем. Старик в это время еще попробовал залезть мне в голову. Я так понимаю, ему пришлось в определенной степени открыться для этого, верно?

— Да, — Волдеморт кивнул. — Попытки легиллименции, особенно незаметной, заставляют в значительно степени опустить щиты.

— В общем, я проник ему в голову, и, пока директор наслаждался моими весьма бурными эмоциями, нашел забавный кусочек информации. Дамблдор заставил Трелони сфальсифицировать пророчество о грядущем герое, победителе Темного Лорда, с помощью заклятья Империус. Рожден от тех, кто трижды противостоял ему, рожден на исходе седьмого месяца…он просто хотел отвести твое внимание от Министерства и Хогвартса, дать тебе цель. Под пророчество подходили две семьи: Поттеры и Лонгботтомы. Дамблдор собирался укрыть их от тебя, заставить тебя бесплодно искать двух младенцев, тратить силы и ресурсы на пустышку. Даже если ты каким-то образом нашел бы их, что такое три жизни по сравнению с Общим Благом? Он использовал Трелони и своего верного Пожирателя Снейпа, чтобы скормить тебе пустышку.

— Это не объясняет, что каждый раз ты становился на моем пути.

— Ритуал крови, проведенный моей матерью, и ее самопожертвование уберегли меня от Авада Кедавра и дали возможность справиться с Квиррелом. Счастливое совпадение. А то, что я встал на твоем пути — скажи спасибо Дамблдору. Он так организовал мое детство, что жизнь для меня навсегда стала бросовым товаром, — Гарри потемнел лицом. — А его школьные манипуляции довершили остальное. А на кладбище… мне просто повезло, мы оба с этим согласны. А в Отделе Тайн… — Гарри усмехнулся, — твой ближний круг поразительно самоуверен, это их погубило. Я достаточно могущественен, у меня хорошая реакция, и я привык к опасности, вот и все. С тобой, конечно, никакого сравнения, ни в силе, ни в опыте...

— А твой шрам?

— О, кстати, Дамблдор придумал объяснение и ему, — Гарри рассмеялся. — Дескать, Темный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы. Наплел мне чуши про любовь…я не знаю, почему мы связаны.

— Жаль. Сам понимаешь, я не могу поверить тебе на слово. Не с твоими ментальными щитами.

— Я хочу попросить об услуге.

— Лорд Волдеморт слушает.

— У меня нет причин воевать с тобой. В конце концов, ты — такая же жертва лжи Дамблдора. Но я хочу отомстить. Хвосту и Директору.

— Присоединяйся ко мне, — предложил Волдеморт. — Ты смог бы заслужить себе высокое место среди Пожирателей.

— У меня нет желания убивать маглов. Также, извини, но у меня нет желания становиться твоим рабом. У меня есть гордость. Поэтому — спасибо, но нет. С другой стороны, я готов заключить с тобой сделку.

— Сделку?

— Я убью Дамблдора. Ты взамен отдашь мне Хвоста, и мы мирно разойдемся. Я уеду куда-нибудь подальше, и не буду мешаться.

— Хорошо. Если ты убьешь Дамблдора, я не буду считать тебя своим врагом и отдам тебе Хвоста.

— То есть, пока Дамблдор жив, или если он умрет не от моей руки, ты будешь охотиться на меня?

— Да.

— Надеюсь, ты не будешь обижаться, когда я надеру твоим рабам задницы, — Гарри ухмыльнулся. — У меня нет шансов против тебя, но не против Пожирателей. Я могу быть занозой в заднице.

— В этом я давно убедился, — Волдеморт вздохнул. Принимая во внимание его сегодняшний внешний вид, это выглядело неожиданно человечно.

* * *

Гарри аппарировал в Косой Переулок. До смены Хмури, который — единственный — мог увидеть, что Гарри отсутствует в доме, было еще добрых десять часов, и Гарри не собирался терять время зря. Чтобы остаться неузнанным, юноша трансфигурировал старую одежду Дадли в мантию с капюшоном, а потом быстрым шагом отправился в Гринготтс.

— Кор ген телус Поттер рагог, — обратился он к ближайшему свободному гоблину на гобледуке, на мгновение опустив капюшон.

— Следуйте за мной, — гоблин отвел Гарри в отдельный кабинет, на двери которого висела гоблинская надпись «рагог Поттер», т.е. управляющий делами Поттеров.

— А, мистер Поттер. — Находящийся внутри кабинет гоблин поспешил встретить гостя, кивком отпустив провожающего. — Мои соболезнования по поводу смерти вашего крестного. Я полагаю, вы здесь для чтения его завещания? — управляющий усадил мальчика в кресло и занял свое место за столом.

— Сириус оставил завещание? — Гарри не смог справится с удивлением.

— Вы вчера не получили нашего уведомления? — гоблин-управляющий поднял брови, видимо, он был удивлен не меньше собеседника.

— Нет.

— Гоблины Гринготтса разберутся в этом вопросе, мистер Поттер.

— Не сомневаюсь. Так что там с завещанием Сириуса?

— Вкратце: он оставил по миллиону галеонов Ремусу Люпину и Нимфадоре Тонкс, также оставил мистеру Люпину свой дом в Хогсмиде. Остальное — 15 238 046 галеонов, семь сиклей, пять кнатов, фамильный дом Блеков в Лондоне, остальную фамильную собственность Блеков, титул главы рода Блеков, а также книги, артефакты и драгоценности общей стоимостью 26 849 322 галеона, а также гиппогрифа Клювокрыла — Сириус Блек оставил вам. Вместе с титулом главы рода — маркиз Блек — идет эмансипация, голос в Визенгамоте, обязанность заключить брак с чистокровной ведьмой до достижения двадцати пяти лет и обязанность обзавестись наследником до тридцати лет.

Гарри никак не мог сконцентрироваться на информации, которую выливал на него управляющий и поэтому поспешил задать вопрос, который, собственно, и привел его сюда.

— Что вы можете мне рассказать о моем наследстве со стороны Поттеров?

— Поттеры, как и Блеки — Древнейший род, но не Благороднейший, просто дворянский, хотя и имеют свой герб. Пока вы не достигли совершеннолетия или не получили эмансипации, вы можете пользоваться только трастовым фондом — ключ от которого у вас в кармане — который хранит в себе чуть меньше ста тысяч галеонов. Всего фамильное хранилище Поттеров содержит чуть больше девяти миллионов галеонов и еще драгоценностей, книг и артефактов на сумму в два миллиона.

«Что ж, хоть тут без больших неожиданностей вроде необходимости сыграть свадьбу в ближайшие годы» — мальчик усмехнулся и обратился к гоьблину:

— У вас есть список не помолвленных чистокровных ведьм Британии в возрасте от четырнадцати до семнадцати?

— Минутку, — гоблин дотянулся до небольшого шкафа, стоящего около стола и стал шуршать бумагами. — Прошу.

Гарри принял из рук гоблина пергамент. Список был невелик — всего пятнадцать имен, среди них шесть знакомых: близняшки Патил, Джиневра Уизли, Луна Лавгуд, Кэти Белл, Дафна Гринграсс. «Ну, всё не так плохо!» — мальчик улыбнулся.

— Я готов принять наследство Сириуса.

— Великолепно!

* * *

Из банка Гарри вышел только пять часов спустя — два часа заняла бюрократическая возня, еще три Гарри осматривал фамильные хранилища Поттеров и Блеков. Сейчас на его указательных пальцах, скрытые чарами незаметности, покоились фамильные перстни Поттеров и Блеков. Официально теперь Гарри именовался лорд Гарри Джеймс Поттер-Блек, маркиз.

Он прошелся по магазинам, купил пару парадных мантий и пару мантий с капюшонами, пообедал в пустующем Дырявом Котле, трансфигурировал свою одежду в более-менее приличный магловский наряд, вышел в магловский Лондон и без труда поймал кэб — или такси, если не пользоваться лондонской терминологией.

— Куда прикажете, сэр?

— Бонд стрит, — Гарри собрался к стилисту. Зачем самому портить нервы, пытаясь подобрать стиль, достойный маркиза Блека, если можно заплатить за это деньги и получить на блюдечке?

«Дорогой Гарри,

Два дня назад случилось что-то странное. Защитные чары Дамблдора вокруг штаба начали разрушаться. Остались только старые фамильные чары. Даже чары Фиделиус начали рушиться, поэтому завтра все покинут дом и переедут в новый штаб, не знаю, где он находится. Никто не знает, в чем дело, Дамблдор почему-то не может наложить новые чары.»

Тут Гарри хмыкнул. Он прекрасно знал, в чем дело. Два дня назад он принял титул лорда Блека и, кроме прочего, стал владельцем Гриммуальд 12. Он не хотел, чтобы Орден Феникса размещался в доме, и не давал согласия на наложение чар. Поэтому дополнительная защита рушилась, оставляя в целости только многовековые чары, наложенные многочисленными лордами Блеками.

«В общем, мы переезжаем. Поскольку большинство обитателей — Уизли, ты можешь себе представить, как именно проходят сборы. Я сейчас сижу в комнате Клювокрыла, тут, по крайней мере, тихо.

Гермиона.»

Гарри повел рукой, заставляя письмо сгореть — в Тайной Комнате он практиковался в беспалочковой магии, но она все еще плохо ему давалась, в силу его не до конца развившихся сил и некоторой нестабильности магического ядра, вызванной тем, что Гарри трижды в день пил Эликсир Здоровья — раннюю форму Эликсира Жизни. Это зелье со временем полностью восстанавливало здоровье, залечивая все повреждения и болезни так, что от них не оставалось даже следа: после двухмесячного курса человек получал в свое распоряжение буквально новенькое тело, никогда не болевшее, правильно питавшееся, трижды в день занимающееся гимнастикой и тому подобной ерундой. Это, конечно, здорово продлевало жизнь — но, в отличие от Эликсира Жизни, не останавливало взросления и старения.

Полюбовавшись на горку синеватого пепла на столе, Гарри вновь махнул рукой, заставляя его исчезнуть. Мелкие хозяйственные заклинания получались без палочки довольно ловко, а вот боевые заклинания, даже самые простые, вроде Ступефая и Экспеллиармуса, не получались вообще. Но Гарри не отчаивался.

Юноша поразмышлял, стоит ли ответить на письмо, и отмел эту идею — зачем? Вряд ли Гермиона напишет что-то стоящее, только завалит потоком утешительных слов, в которых Гарри не нуждался. Конечно, он скучал по Сириусу, но он не мог ничего изменить — только почтить его память. Отомстить, напроказить, вернуть роду Блеков славу и былое величие.

Однако кое-что в письме Гермионы заставило его задуматься. Орден не будет переезжать без Хмури, и не будет делать этого посередь дня. Значит, сегодня его будет караулить кто-нибудь другой, скорее всего — Флетчер. Гарри не собирался упускать такую возможность покинуть дом ночью. Но сначала…

— Кричер! — Гарри с отвращением оглядел домовика. — Кричер, я — новый лорд Блек, а ты предал последнего, по крови, Блека. Наказание за это — смерть, но сначала я дам тебе одежду.

— Хозяин, сжальтесь над бедным Кричером…

— Хорошо, я дам тебе шанс умереть эльфом Блеков, — помедлив, согласился Гарри. — Я даю тебе неделю, чтобы вычистить дом, и месяц, чтобы найти все ценности, которые были украдены или выброшено из дома, и вернуть их обратно. Если ты справишься, то умрешь эльфом Блеков, и твоя голова займет место на стене. Можешь приступать.

Эльф, отбивая поклоны и бормоча благодарности, исчез. Гарри с ухмылкой повернулся к окну, за которым полыхал закат. Он протянул руку и толкнул створку, впуская в комнату ветерок и звуки улицы. Вскоре, точно по расписанию, раздалось два хлопка аппарации, один за другим. Гарри надел очки, которые пару дней назад, с помощью рунической фразы, выгравированной на торце линз, зачаровал так, чтобы видеть сквозь мантии-невидимки. Его предположение подтвердилось — вместо старого аврора сегодня дежурил жалкий жулик Флетчер. Гарри задернул занавески, оставив окно открытым — на случай, если Хэдвиг захочется полетать — набросил на себя иллюзию, чтобы казаться лет на шесть старше, и с тихим хлопком аппарировал в Лондон.

* * *

Ночь, проведенная в клубе, и завершившаяся в постели какой-то симпатичной женщины, стала для Гарри постоянным источником хороших воспоминаний. Тогда он впервые чувствовал себя совершенно беззаботным богатым бездельником, не знающим тревог прожигателем жизни. Это было здорово, и Гарри планировал повторить это в остаток лета как минимум трижды. Жаль, что в волшебном мире не было ночных клубов, с их громкой музыкой, полумраком, винными и табачными парами, танцами…

Во время сдачи СОВ — Гарри писал ответы и выполнял требуемые чары и заклинания механически, и все равно зарабатывал восхищенные взгляды экзаменаторов — он продолжал размышлять о перспективе открытия ночного клуба в Хогсмиде, исключительно для волшебников, и в итоге отмел эту идею. Прелесть магловских ночных клубов была в том, что большинство посетителей друг друга не знали, и потому могли расслабиться, не опасаясь за свою репутацию. В волшебном мире Британии, с его населением, едва превышающим пятитысячную отметку, это было невозможно.

Всего Гарри сдавал 14 экзаменов: Древние Руны, Арифмантику, Гербологию, Астрономию, Магловедение, Темные Искусства, Защиту от Темных Искусств, Трансфигурацию, Чары, Зельеварение, Нечеловеческий Язык (гобледук), Право, Полеты и Уход за Магическими Существами. Он не сомневался, что сдал все экзамены как минимум на Выше Ожидаемого, и одобрительные намеки профессоров Тофти и Марчбенкс только укрепляли эту уверенность.

* * *

Утром тридцатого июля Тонкс, заступившая на очередное дежурство, подбросила Гарри записку от Дамблдора. Директор писал, что Гарри заберут от Дурслей в полночь, в качестве своеобразного подарка на день рождения. Куда именно его перевезут, письмо не сообщало.

Перед Гарри встала проблема сборов. С помощью магии он, конечно, мог запихнуть весь свой гардероб, книги, метлу, котел и все остальное хотя бы и в спичечный коробок, но это его мало устраивало. Когда его гардероб состоял только из школьных мантий и обносков Дадли, его не сильно заботило, что с ним случиться при транспортировке. Но дюжину дорогих мантий, два десятка наборов одежды, каждый из которых отражал определенный стиль и подходил для определенного сезона, восемь пар обуви, десяток головных уборов, пяток плащей и четыре трости нельзя просто свалить в кучу и запихать в расширенный изнутри чемодан! Возможно, кто-нибудь вроде Рона Уизли на такое и способен, но не лорд Гарри Джеймс Поттер-Блек, маркиз!

В итоге Гарри отправился в Косой Переулок, точнее — в магазин «Чудесные Чемоданы Чэмберса». Чарли Чэмберс, внук основателя магазина, Чака Чемберса — Гарри до сих не мог понять, почему волшебники так любят аллитерацию — помог юноше подобрать нужный чемодан: основное отделение, в шесть раз превышающее внешний размер чемодана, отделение с креплениями для метлы, котла, весов и прочих инструментов, отделение, из которого выдвигались книжные полки, и еще одно, служившее исключительно для одежды. Костюмы и мантии не нужно было складывать — когда Гарри открывал четвертое отделение, из чемодана выскакивал огромный платяной шкаф, снабженный, ко всему прочему, макияжным столиком и зеркалом.

Вернувшись к Дурслям, Гарри быстро — всего за два часа — собрал вещи и принялся размышлять, чем заняться в оставшееся до полуночи время. Все лето, с того самого момента, как он впервые покинул дом, чтобы найти какого-нибудь пожирателя, способного доставить его записку Волдеморту, в нем не утихала энергия. Хотя, возможно, это было результатом регулярного приема Эликсира Здоровья, Гарри не знал, да его это и не заботило. Ему все время хотелось что-то делать, и до сих пор он находил себе продуктивные занятия.

Решение ему подсказала пронесшаяся по Тисовой Улице машина. Автомобиль! Гарри вскочил, оделся в один из летних магловских костюмов: изумрудная шелковая рубашка, кремовый жилет и брюки, легкие мокасины, набросил поверх плащ с капюшоном, цвета молодой листвы, слегка изменил внешность и аппарировал в Косой Переулок. Если тебе нужны совершенно законные документы, в которых будет написана сплошная ложь, к кому тебе идти, как не к гоблинам Гринготтса? Особенно, если у тебя есть деньги.

Его управляющий запросу о легальном паспорте и водительских правах не удивился, но все же, счел своим долгом полюбопытствовать, зачем именно лорду Древнейшего и Благороднейшего рода волшебников понадобились магловские документы. Когда Гарри сообщил, что желает приобрести автомобиль, гоблин предложил организовать покупку с помощью банка, ускорив процедуры приобретения, перевозки, регистрации и, при желании, зачаровать на вечно-полный бак, невидимость, вместимость, наложить чары отпугивания воров, летучести, обеспечить заклятье-устойчивость и возможность уменьшать размер автомобиля в тысячу раз и обратно простым касанием палочки. Разумеется, за бешеные деньги…впрочем, Гарри не зря был богатейшим холостяком волшебного мира Европы. К тому же, он был уверен, что Сириус бы одобрил такую покупку.

Заплатить пришлось действительно огромную сумму, почти полтора миллиона галеонов, или приблизительно одиннадцать миллионов фунтов — деньги, достаточные, чтобы купить небольшой автомобильный завод — зато через пять часов Гарри уже выходил из здания банка гордым владельцем новенького Бугатти Вейрон. Эти пять часов он тоже провел небесполезно, пройдя интенсивный курс обучения вождению автомобиля. Реакция ловца и память, усиленная парой Темных Ритуалов, которые он провел во время своих тайных двадцати лет обучения в Тайной Комнате, конечно, не сделали из него гонщика мирового класса, но водить автомобиль научили сносно. А режиму полета Гарри научился еще на старом Форде Англия мистера Уизли.

Гарри не отказал себе в удовольствии зайти на одну из подземных стоянок Лондона, выбрать укромное местечко, достать из кармана свой автомобиль и вернуть ему нормальные размеры легким касанием палочки. Шестнадцать цилиндров, тысяча лошадиных сил — мотор урчал. Гарри добрался до Литтл-Уингинга за двадцать минут, ни разу не переключившись на третью скорость. Жаль только, что он не мог припарковать свою крошку на дорожке у Дурслей — все-таки, технически ему еще не было шестнадцати. Так что Гарри пришлось выйти из машины на окраине городка, уменьшить ее до размера небольшой модели, убрать в специальную коробочку и аппарировать в свою комнату.

В полночь Гарри услышал хлопки аппарации за окном. К дому Дурслей двигалось пять фигур. Тонкс, Люпин, Хмури, Шеклбот, Билл Уизли. Гарри хмыкнул, взял в руки чемодан и спустился к двери.

Стучать волшебники не стали. Гарри услышал, как кто-то, скорее всего — Люпин, пробормотал отпирающее заклинание и вошел в неосвещенную прихожую. Гарри, стоявший справа от двери, схватил его шею, притянул к себе и упер в висок палочку.

— Когда я впервые попал в твой кабинет в Хогвартсе, там был аквариум. Что в нем было?

— Водяной черт, — хватка у Гарри была неслабой, так что ответ вышел тихим и сдавленным.

— Тонкс, в прошлом году на кухне в этом доме ты?..

— Разбила тарелку.

Гарри отпустил Люпина и опустил палочку. Но не убрал ее.

— Постоянная бдительность, — одобрительно кивнул Хмури. — Ты готов?

— Вполне. Куда не спрашиваю, как?

— Так же, на метлах, — ответил оборотень.

— ОК, — Гарри достал из чемодана Молнию, закрыл его и коснулся палочкой. Чемодан уменьшился до размера спичечного коробка. — Мерлин, почему я сразу не выбрал Руны?

— Впечатляющая работа для шестнадцатилетнего юноши, — заметил Билл. — Кстати, с Днем Рождения!

— Любезности потом, — рыкнул Хмури. — Поттер, правила те же, ты в центре, Тонкс ведет, я сзади, остальные с боков. — Направление — Северо-запад. Красный сигнал. Всем дизиллюминироваться. Вперед!

Как только подготовка была завершена, Гарри взлетел и пристроился в хвост Тонкс, которая в этот раз летела на Чистомете-7, в отличие от ее старой Кометы-500. На высоте вновь было холодно, а Гарри опять не одел куртку. Впрочем, холод не долго его беспокоил.

— Пять Пожирателей на семь часов! — прокричал Хмури. — Поттер! Не меняй курса!

— Пошел ты, — пробормотал Гарри, резко развернувшись и пойдя в атаку.

В него немедленно полетели красные лучи Ступефайев. Гарри легко ушел вверх. Пожиратели продолжали палить в него еще несколько секунд, а потом им пришлось защищаться от атак орденцев. Гарри поколебался, стоит ли дать знать Дамблдору, что он может законно использовать магию, но решил с этим подождать, и спикировал на одного из врагов.

Удар ногой, движущейся со скоростью сто пятьдесят километров в час, в лицо — штука неприятная. Пожиратель, которого атаковал Гарри, испытал это на себе. Он немедленно потерял сознание и, оставляя в воздухе шлейф крови из носа и рта, полетел вниз. А Гарри уже летел к другому Пожирателю: резкий разворот, и тот падает на землю, получив удар метловищем.

— Авада Кедавра! — Гарри едва успел уклониться от зеленого луча, пущенного едва ли не в упор, и ответил одним из простейших ударных заклятий, разработанных для применения без палочки. «Пульсо» было слабым, ненаправленным и практически неэффективным на расстоянии больше пяти метров: оно просто рассеивалось. В чем-то его эффект был схож с выстрелом из дробовика — убойный в упор, бесполезный издали. Пожирателя смело с метлы. Гарри огляделся: еще от одного избавились орденцы, последний сбежал.

— Поттер! Тебе было сказано продолжать движение!

— Лучшая защита — нападение, — Гарри пожал плечами. — К тому же численность была равной, а у меня в воздухе явное преимущество.

— Ладно, поговорим на месте, — проворчал Хмури. — Двинулись.

Дальнейший полет прошел без приключений, и вскоре они приземлились рядом с каким-то домом. Внутри было пусто, зато был камин, подсоединенный к частной сети, который вывел группу к другому заброшенному зданию, откуда они взяли направление на запад. Через полчаса лета впереди показались огни, а справа — темная громада Хогвартса, только в нескольких окнах которого горели огни. «Значит, Хогсмид.» — определил Гарри. Они приземлились в конце главной улицы, и Хмури сунул Гарри очередную написанную Дамблдором бумажку. Штаб-квартира Ордена Феникса находится по адресу: Хогсмид, Главная Улица, 176.

— Проходи вперед, первая дверь слева. Все ждут, — шепнул Люпин, когда они вошли внутрь.

— С Днем Рождения!

Гарри пожал руки Рону, близнецам, Чарли и мистеру Уизли, выдержал объятия Гермионы, Джинни и миссис Уизли, после чего оказался перед улыбающимся Дамблдором и группой своих хмурых сопровождающих.

— С Днем Рождения, мальчик мой.

— Спасибо, директор.

— Теперь, когда мы разобрались с любезностями, — мягко начал Ремус, — позволь спросить: О ЧЕМ ТЫ ДУМАЛ, КОГДА АТАКОВАЛ ЭТИХ ПОЖИРАТЕЛЕЙ?

В комнате немедленно воцарилась тишина.

— Я так понимаю, вы встретились с трудностями? — спросил Дамблдор.

— На первом этапе Аластор заметил, что нас преследуют пять Пожирателей на метлах, — Шеклбот, как самый уравновешенный, принялся объяснять. — Он приказал продолжать движение, но Гарри приказа ослушался…

— Потому что плотная группа — ничто иное как отличная мишень, — огрызнулся Гарри. — Если авроры не знают азов воздушного боя…

— Гарри, оставь пока свои комментарии при себе. Продолжайте.

— Гарри пошел в атаку, нам пришлось следовать за ним.

— Гарри, ты использовал магию?

— Только заклятье «Пульсо».

— А, беспалочковая магия, — Дамблдор сверкнул глазами. — Министерству ее не отследить…

— Гарри ушел от первых двух залпов вверх, потом мы вступили в бой, — продолжил рассказ Билл. — Шизоглаз снял одного, один сбежал.

— Мне казалось, их было пятеро, — Дамблдор поднял брови.

— С остальными разобрался Поттер, — неохотно ответил Хмури. — Сбросил их с метел…

— На высоте триста ярдов, — пробормотала Тонкс.

— Это война, — напомнил Хмури.

— К тому же, согласно тем же азам, в воздушном бою пленных не бывает, — усмехнулся Кингсли.

— Что ж, Гарри, я разочарован твоим неподчинением приказу. Надеюсь, в будущем такого не повториться.

— Конечно, директор, — Гарри кивнул. Такого не повториться.

— Гарри, я покажу тебе твою комнату, — предложил Ремус.

— Хорошо.

Люпин отвел его на второй этаж и указал на одну из дверей. Гарри делил комнату с Роном и близнецами.

— Гарри, я надеюсь, ты больше не будешь так необдуманно подвергать себя опасности. Знаю, это низко, но твои родители и Сириус отдали жизнь для того, чтобы ты был в безопасности.

— Я прекрасно это знаю, профессор. Именно поэтому я сделал то, что сделал — обеспечил себе безопасность.

— Просто постарайся не искать себе неприятностей, ладно?

— Хорошо, — Гарри неохотно кивнул. — Спокойной ночи.

Люпин ушел, но уснуть Гарри не дали: в комнату ввалились Рон и близнецы.

— Значит, наш ловец умеет играть и за охотника, а?

— Можно сказать и так, Джордж, — Гарри усмехнулся. — Слушайте, чем это дом? Почему штаб перенесли?

— Дамблдор начал строить этот дом сразу после конца Тремудрого Турнира, — объяснил Фред. — Когда на площади Гриммо начали разрушаться чары, работу тут пришлось ускорить.

— Ясно. Как бизнес?

— Превосходно, партнер! Мы думаем, что к Рождеству сможем открыть новый филиал здесь, в Хогсмиде. Конечно, с Зонко придется побороться.

— Эй, раз уж я ваш партнер, — Гарри достал из кармана чековую книжку. — Думаю, я могу внести свою долю на расширение производства.

— Пятьдесят тысяч? Ты сошел с ума?

— Нет, — Гарри рассмеялся. — Вместе с деньгами я даю указания. Часть вы потратите на новое помещение здесь, в Хогсмиде. На остальное вы купите домовых эльфов — они вполне справятся с пополнением запасов и не выдадут ваших секретов. Вы, ребята, займетесь изобретением. И специализироваться будете на том, чтобы помочь в этой войне. Такую продукцию будете продавать только Ордену и мне.

— Как насчет авроров?

— Министерство, и аврорат в том числе, ненадежны. Ваши изобретения вполне могут попасть не в те руки.

— По рукам, партнер Мы в деле! Кстати, в Орден нас так и не приняли.

— Не знаю, как вы, ребята, а я бы поспал, — Гарри зевнул. — Разгонять Пожирателей так утомительно…

* * *

Утром — наконец-то! — прилетели министерские совы с результатами СОВ. Рон, кажется, боялся открыть пакет, руки Гермионы тряслись от возбуждения, поэтому Гарри первым узнал свои результаты.

Стандарты Обучения Волшебству

Всего 27 СОВ

Гарри недовольно поморщился, когда заметил, что Департамент Образования использовал его полное имя. Он пока не планировал объявлять об этом…впрочем, двадцать семь СОВ — неплохой материал для статьи в «Пророке», а учитывая, что их набрал не кто-нибудь, а Гарри Поттер, главный фигурант сплетен и пересудов волшебного сообщества Великобритании за последние несколько лет…ну что ж, самое время дать интервью. Кажется, Алисия Спиннет недавно туда устроилась.

Почувствовав желание хозяина, Хэдвиг прилетела с чердака. Гарри, воспользовавшись тем, что Джинни и Молли отвлеклись на бледневшего с каждой буквой Рона и в десятый раз перечитывающую свои результаты Гермиону, быстро набросал письмо Алисии — в конце концов, она была гриффиндоркой и играла с ним в одной команде добрых пять лет. Он пригласил ее взять у него эксклюзивное интервью сегодня вечером в Трех Метлах, вручил письмо Хэдвиг и пожелал ей попутного ветра.

— Ну, и как у нас дела? — весело спросил Гарри, засовывая собственные результаты в карман.

— У меня десять! У по Истории и Предсказаниям, зато О по Защите! — сообщил Рон. — И даже по зельям В!

— Гермиона?

— У нее двадцать! — сообщила Джинни, потому что Гермиона все еще не могла вымолвить ни слова. — А у тебя?

— Ну, я сдавал больше предметов, так что, — Гарри достал листок из кармана, — двадцать семь.

Это сообщение вывело Гермиону из ступора, зато вогнало в него остальных.

— Сколько?

— Двадцать семь. Но я еще сдавал Право, Полеты, Гобледук и Темные Искусства. Провалил Историю и Предсказания, и по Астрономии только В.

— Но…когда ты все это изучал?

— В свободное время, — Гарри пожал плечами. — У Дурслей, знаешь ли, особо нечем заняться. А если я правильно настроюсь, то учиться легко. Выучить гобледук я захотел еще в одиннадцать, полеты мне учить не надо, Темные Искусства изучаются параллельно с Защитой — если ты не знаешь врага, ты не можешь его победить. С Правом было посложнее. Но в прошлом году у меня было немало бессонных ночей, так что времени на все хватало. А когда за спиной у меня не маячит Снейп, зелья приобретают даже некоторую прелесть…

— Погоди. С каких пор ты — Поттер-Блек? — спросила Джинни, вглядываясь в пергамент.

— Что? — обернулась к ней миссис Уизли. Джинни указала ей на строчку с обращением. Все головы повернулись к Гарри.

— Сириус назвал меня своим наследником и главой рода Блеков, — Гарри пожал плечами.

— Вот почему разрушились чары Дамблдора! — воскликнула Гермиона. — Он не получил твоего разрешения на размещение Ордена в твоем доме!

— Наверное, — Гарри театрально пожал плечами. — Насколько я знаю, для этого Дамблдору нужно было спросить меня лично, а я при этом должен был находиться в доме. В любом случае, этот дом гораздо гостеприимнее, чем Гриммуальд-плейс.

— И тут нет этого чокнутого домовика, — согласился Рон. — Кстати, что ты с ним сделал?

— Заставил отыскивать все имущество Блеков, которое утащил Флетчер или выбросили мы, — Гарри ухмыльнулся. — У него осталось две недели, и он уже нашел три четверти вещей. Жаль, придется вешать его голову на стену…

— Что? — подпрыгнула Гермиона. — Ты хочешь его убить?

— Он предал хозяина, — Гарри потемнел лицом. — Я не буду его убивать, я его казню. Но, если он справится и выполнит мое задание, он умрет эльфом Блеков, если нет, то предварительно он получит одежду.

— Гарри, как ты можешь? У него не все в порядке с головой…

— Добби!

— Гарри Поттер сэр? Чем Добби может служить вам?

— Добби, что домовики делают с эльфом, который, предав своего мастера, привел его к смерти?

— Мы казним его, Гарри Поттер сэр. Предательство — это смерть, чем оно страшнее, тем она дольше.

— Спасибо, Добби. Я поговорю с тобой позже, хорошо? — эльф еще раз поклонился и исчез, а Гарри повернулся к Гермионе. — Я проявлю гуманность и всего лишь отрублю ему голову, довольна?

— Нет! — Гермиона бросила недоеденный омлет и умчалась наверх.

Гарри печально посмотрел в свою, еще полную, тарелку. Разговоры о Кричере совершенно отбили ему аппетит. Да и Джинни с Роном только перекладывали еду. Миссис Уизли делала вид, что ее все это не касается. Гарри достал палочку и заставил еду исчезнуть, а потом еще одним взмахом отправил посуду мыться.

— Гарри, нам нельзя применять магию на каникулах, — осторожно заметила Джинни.

— Как лорд Блек, я считаюсь взрослым, — объяснил он. — Ну, чем займемся?

— Я пойду делать уроки, — проворчал Рон. — По крайней мере, зелья мне делать не нужно!

— Везунчик, — вздохнула Джинни.

— Тебе помочь? — предложил Гарри.

— Было бы неплохо!

Гарри и Рон поднялись наверх, Рон принялся доставать задание по Чарам. Джинни присоединилась к ним через минуту — она заходила в их с Гермионой комнату за учебником и пергаментом.

— Рон, наверное, тебе лучше попросить о помощи Гермиону, это ее отвлечет, — посоветовал Гарри.

— Да, наверное. Вы будете тут?

— Да, — Гарри подождал, пока за Роном закроется дверь, а потом наложил на комнату барьеры приватности и закрыл ее заклинанием. — Ну, как твои успехи?

— Прекрасно! — Джинни просияла. — Правда, я еще не пробовала полную трансформацию. В одиночку страшновато.

— Ну, попробуй сейчас! — Гарри уселся на кровать, освободив место в центре комнаты.

Джинни кивнула, закрыла глаза, мило наморщила носик, сосредотачиваясь — и начала превращение. Это было ее первое полное превращение, так что оно было довольно медленным, можно было видеть, как удлиняется спина, изменяются конечности, увеличивается голова, появляется золотой, с красным отблеском, мех. Через несколько секунд на Гарри взирала грациозная львица.

— Ты меня понимаешь? — она кивнула. — Сейчас должны в дело вступить инстинкты, они помогут двигаться, но много воли им не давай. Попробуй пройтись, запрыгнуть на кровать.

Джинни сделала три круга по комнате, потом совершенно естественно запрыгнула на кровать Рона, которая под ее весом жалобно застонала, и свернулась на ней калачиком, внимательно уставившись на Гарри. А он достал волшебную палочку, взял со стола перо, превратил его в канарейку и выпустил полетать по комнате. Львица немедленно подобралась и принялась следить за кружащей по воздуху птичкой. Вот канарейка уселась на кровать напротив, и львица накрыла ее прыжком, еще мгновение — и птичка исчезла в ее пасти. Гарри рассмеялся.

— И зачем ты съела мое любимое перо?

— Извини, — Джинни вновь стала человеком и виновато улыбнулась. — Не смогла сдержаться.

— Это я понял. Предупреждал же — не давай инстинктам управлять собой. Ну что ж, поздравляю с успешным превращением! Попробуй еще раз. Отлично! Видишь, уже быстрее.

— Да, здорово!

— Через три дня полнолуние, не могу дождаться! Устроим сюрприз Лунатику?

— Должно быть весело, — Джинни просто лучилась от радости.

— Давай проверим, как у тебя успехи с Окклюменцией?

* * *

День, на взгляд Гарри, прошел неплохо — во всяком случае, не так скучно, как он боялся. Джинни завершила первую трансформацию, и достаточно продвинулась в окклюменции — Гарри теперь требовалась полная минута, чтобы проникнуть за ее щиты. Неплохой результат.

Сейчас Гарри шел по главной улице Хогсмида в направлении Трех Метел, где у него была назначена встреча с Алисией Спиннет, новым репортером «Ежедневного Пророка» — она пока работала в отделе некрологов, на низшей ступени постоянного репортера, а интервью с Гарри Поттером обещало значительно поднять ее в глазах редактора.

— Привет, Алисия.

— Гарри! Тебя не узнать без очков. Спасибо, что позвал — интервью с тобой будет на первой полосе!

— Всегда готов помочь товарищу по команде.

— Ну что, начнем? — Алисия достала блокнот. — Почему ты решил дать интервью?

— Ответить на вопросы, опровергнуть или подтвердить слухи о себе, — Гарри пожал плечами. — Я надеюсь, что после этого интервью репортеры от меня отстанут.

— Ну что ж, надейся. Итак, начнем, пожалуй, с июньских событий в Министерстве Магии, которые открыли миру глаза о возвращении Темного Лорда. Что ты можешь о них рассказать?

— Я досадно попался на удочку Волдеморта и сунулся прямиком в ловушку, да еще привел туда пятерых школьников. Против нас было около дюжины Пожирателей Смерти, ближний круг Волдеморта, его элита. Волдеморт допустил ошибку, послав их всех. Если бы он послал двоих против нас шестерых, думаю, у нас не было бы шанса. Но, имея двукратное преимущество в численности и многократное — в опыте и навыках, они расслабились, посчитали нас легкой добычей. Мы смогли продержаться достаточно долго, чтобы к нам на помощь пришли члены Ордена Феникса. В результате битвы многие Пожиратели были задержаны, но, к моей великой скорби, погиб мой крестный и опекун, Сириус Орион Блек.

— Сириус Блек, убийца, правая рука Темного Лорда?

— Его подставил Питер Петтигрю, который — тайно для всех — был Хранителем Тайны моих родителей и предал их Волдеморту. Петтигрю — незарегистрированный анимаг, превращается в крысу. Он ответственен за смерть Седрика Диггори. Воскрешая Волдеморта, он потерял правую руку, ту, на которой недоставало пальца, и Волдеморт наградил его новой, серебряной рукой. Если кто-то увидит крысу с серебряной лапой, бейте на поражение.

— Надеюсь, наши читатели последуют твоему совету.

— Я тоже, — Гарри кивнул.

— Ходят слухи, что бой шел в Отделе Тайн, вернее — в комнате Пророчеств. Это правда?

— Боюсь, у меня нет права раскрывать тайны Отдела Тайн, — Гарри улыбнулся. — Но, по секрету, да.

— Уверена, наши читатели сохранят секрет! — Алисия рассмеялась. — Гарри, это правда, что ты — Избранный?

— Абсолютная чушь! Просто Фадж решил спихнуть всю ответственность на мои плечи. Дескать, Министерство не может защитить общество не потому, что оно полно некомпетентных продажных идиотов, а потому, что только Избранный может победить Волдеморта…удобно, правда? Фадж и его люди, на мой взгляд, предали Британию и ее народ, и заслуживают казни. Я не Мерлин, а школьник.

— Трудно назвать тебя обычным школьником. У нас в редакции слышали о твоих результатах СОВ — 27, высший результат за последние полвека.

— Может быть. Но это не повод называть меня Избранным. Согласен, у меня чуть больше шансов прикончить Волдеморта, чем у среднего выпускника Хогвартса, но гораздо меньше, чем, скажем, у Ремуса Люпина, Кингсли Шеклбота, Шизоглаза Хмури, Филиуса Флитвика, Альбуса Дамблдора или моего друга Добби — свободного эльфа. Больше всех шансов, пожалуй, у какого-нибудь Пожирателя — если он сумеет удивить Волдеморта Авада Кедаврой в спину.

— У меня есть сведения, что ты недавно получил эмансипацию и титул лорда. Это правда?

— Да. Сириус Блек назначил меня главой рода Блеков, в обход более близкого родственника — Драко Малфоя. Подозреваю, это потому, что Драко следует стопам отца, Пожирателя Смерти. Блеки — род слишком гордый, чтобы служить кому-либо, в том числе Волдеморту. Принятие титула главы Древнейшего и Благороднейшего рода автоматически означает эмансипацию. Официально я теперь именуюсь лорд Гарри Джеймс Поттер-Блек, маркиз.

— Я учту, ваша светлость, — усмехнулась Алисия.

— Надеюсь, это не помешает моим друзьям, и тебе в том числе, называть меня Гарри, — юноша усмехнулся. — Все это, конечно, здорово, но наследство Сириуса положило конец моим мечтам о холостяцкой жизни — в ближайшие девять лет я просто обязан жениться на девушке чистокровного рода. Сам я этим предрассудкам не придаю особого значения, конечно, но положение обязывает.

— Это объявление официального конкурса невест? Кстати, я чистокровная…

— Я в курсе, — Гарри рассмеялся. — Извини, Алисия, но я не буду навлекать на себя гнев твоего ухажера. Это мое правило: не пересекать дорогу близнецам Уизли.

— В любом случае, это была шутка. Пожалуй, у меня больше нет вопросов.

— Отлично, — Гарри улыбнулся и отхлебнул сливочного пива. — Надеюсь, ты понимаешь, что аккуратность и настроение твоей статьи будет решающим фактором, продолжу ли я сотрудничество с «Пророком».

— Конечно, Гарри. И мой редактор это тоже поймет, будь уверен.

— Отлично! У тебя есть время поужинать, или надо бежать, писать статью?

— Боюсь, надо бежать. Надо еще решить вопрос с фотографией.

— Спокойно! — Гарри развернулся и помахал кому-то рукой. Через минуту к их столику подошел сияющий Колин Криви. — Привет, Гарри, Алисия! Гарри, ты говорил, что есть дело.

— Да, Колин. Я дал интервью Алисии, по старой дружбе, так сказать, ей нужны качественные фотографии. Можешь фотографировать прямо здесь, я поставил чары приватности, нас не замечают.

Колин сделал пару фото, и Алисия попросила его пойти с ней в редакцию — чем раньше статья будет готова, тем лучше.

— Я аппарирую нас обоих, а оттуда можешь воспользоваться камином или Ночным Рыцарем, — предложила она.

— Хорошо, — согласился Колин.

— Подождите, до точки аппарации дойдем вместе, — попросил Гарри. Он расплатился с Розмертой и втроем они вышли на улицу.

Любой волшебник или ведьма, научившийся аппарировать, мог исчезнуть откуда угодно, где не было барьеров, и появиться в другом месте. Но аппарировать в людные места — опасно, можно появиться в пространстве, занятым другим человеком. Для решения этой проблемы в семнадцатом веке были изобретены точки аппарации — специальные места, круги радиусом в пять ярдов, служащие своеобразной сортировочной станцией. Появившись на месте, волшебник обязан был немедленно покинуть зону аппарации, чтобы освободить место для других.

Еще сто лет спустя изобрели новую вариацию точек аппарации — выпускающую. Они позволяли аппарировать гораздо легче, сохраняя энергию и, главное, обеспечивая относительный комфорт. В каждом популярном месте волшебного мира существовали такие точки. В Хогсмиде их было три — у двух концов Главной Улицы и посередине, в двух минутах ходьбы от Трех Метел.

Гарри шел первым и первым завернул в нужный переулок. И тут же отскочил назад, запихнув Колина и Алисию в нишу в стене: мимо него пронесся зеленый луч Смертельного Заклятья. Через секунду раздалась серия хлопков, а еще секунду спустя Гарри почувствовал возведение анти-аппарационного барьера. Он огляделся. С обеих сторон Главной Улицы дорогу перекрывали Пожиратели, по четверо с каждой стороны, еще двое караулили переулок точки аппарации.

— Кажется, тебе придется писать две статьи, Али, — заметил Гарри, стараясь сохранять спокойствие. — Постарайтесь не умереть, договорились?

— Я с тобой, Гарри! — воскликнул Колин, выхватывая одновременно палочку и фотоаппарат.

Гарри только бросил на него взгляд, и Колин сразу же вжался в стену рядом с Алисией.

— Не мешайтесь.

— Выходи, Поттер, и Темный Лорд убьет тебя быстро!

— Я бы не был так уверен, — Гарри наложил на себя дезиллюминационное заклятье и медленно вышел из ниши, благословляя темноту.

— Поттер, мы даем тебе последний шанс! Хватит прятаться!

Гарри решил сначала разобраться с теми, что охраняли точку аппарации. Взрывное заклятье под ноги, и пара Пожирателей отлетает назад, а красные лучи станнеров настигают их прежде, чем они могут подняться на ноги.

Но это выдало его позицию остальным, успешно уничтожив дезиллюминационное заклинание. В Гарри с двух сторон полетели лучи заклятий — в основном оглушающих, парализующих и обезоруживающих. Гарри рыбкой прыгнул вперед, на середину улицы, приземлился на руки, перекатился и горизонтально взмахнул палочкой влево, посылая ударную волну.

Пока Пожиратели Смерти слева от него поднимались на ноги, Гарри побежал вправо, посылая одно заклятье за другим, отпрыгивая с пути встречных лучей. Ему удалось оглушить одного и отправить в короткий полет головой в стену другого, еще два неплохо работали в группе: один прикрывал, другой посылал заклятья. Гарри решил, что пора использовать свой козырь, и мысленно потрепал себя по плечу, хваля за предусмотрительность: сдавая СОВ, он зарегистрировал свою форму льва, рассудив, что она не отличается скрытностью и он скорее всего будет использовать ее в бою. Ну и, с другой стороны, если все будут считать, что он — анимаг-лев, то никто не подумает, что он еще и сокол и дельфин.

До Пожирателей оставалось каких-нибудь три метра. Гарри превратился и прыгнул. Пожиратели стояли удобно — один чуть впереди другого — так что Гарри накрыл обоих. Передние лапы ударили первому в ключицы, мгновенно переломив их, и тело мужчины задело второго пожирателя, повалив его на землю. Гарри не терял ни секунды, и два мощных удара лапами практически обезглавили его жертв.

Оставалось четверо, две пары. Гарри не мог найти лазейки в их щитах и не желал рисковать, пытаясь пробить их простой мощью заклятий. Он не был уверен, что его хватит надолго. А использовать непростительные или темную магию на глазах свидетелей он не хотел. Он начал понемногу сокращать дистанцию.

Колин и Алисия не могли поверить в свою удачу. Они были свидетелями великолепной битвы одного против десятерых. Колин нащелкал уже две пленки, без вспышки, разумеется. Гарри приближался к Пожирателям, рассчитывая, видимо, повторить трюк с превращением. Но чем ближе он подходил, тем яростнее становились противники, тем быстрее их заклятья достигали цели…

Гарри решил, что пора заканчивать веселье. Он уже начал уставать. Пришла пора показать немного продвинутой магии. Он уклонился от очередного режущего заклятья и выставил серебристый щит — тот самый, который Волдеморт использовал в Атриуме. Заклятья Пожирателей стучали в него, как в гонг. Гарри пользовался временной передышкой за своей прозрачной изнутри преградой и готовился снять щит, как только в него полетит Смертельное Проклятье — крушение щитов всегда истощало сильнее. Вот наконец один из Пожирателей собрал достаточно сил и пустил в него зеленый луч.

Гарри мгновенно убрал щит, пируэтом ушел в сторону и с оттяжкой взмахнул палочкой в сторону Пожирателей. Огненный хлыст, вырвавшийся из ее конца, разрушил щит одной пары и разрубил их самих. Еще взмах — и все кончено.

— Колин, позаботься о пленных, пожалуйста — двое в переулке и один здесь, — Гарри вздохнул. — Я соберу трупы.

— И ты говоришь, что ты — не Избранный? — Алисия рассмеялась. В ее голосе отчетливо слышалась истерика. — Ты только что в одиночку уложил десять Пожирателей Смерти!

— Учти, Дамблдор бы с ними справился за десять секунд. Али, это самое отребье…они действовали без плана, и они меня недооценили. И они в основном пытались захватить меня, не убить.

— Что это был за хлыст?

— Не для печати: Огненный Хлыст, старое заклятье для дрессировки виверн, химер, мантикор, кокатриксов…Дамблдор применял его против Волдеморта в Министерстве, — объяснил Гарри. — Простое и мощное оружие, но против опытного противника бесполезное. Против него работает обычное «Эванеско», это, конечно, тоже не должно попасть в печать.

— Конечно. Похоже, в ОД ты научил нас не всему, что знал.

— Я это выучил уже после министерства.

— Ты анимаг?

— Да, зарегистрировался пару недель назад. Я тайно тренировался последние два года, и впервые завершил трансформацию через несколько дней после событий в Отделе Тайн.

— Ясно. Что ты можешь посоветовать нашим читателям касательно Пожирателей?

— Иметь дома путь к отступлению — метла, порт-ключ, хоть подземный ход. Иметь возможность позвать на помощь. И, конечно, Постоянная Бдительность! Нельзя расслабляться, даже дома сейчас небезопасно.

Алисия собралась задать еще пару вопросов, но ее отвлекли хлопки аппарации. Наконец-то показались авроры.

— Бросьте палочки! — Гарри посмотрел на орущего аврора и узнал Долиша.

— Кто-нибудь, заткните этого придурка, — попросил Гарри. — Вы поздно, господа.

— Гарри? — удивилась Тонкс.

— Я это, я. Мы втроем шли к точке аппарации, когда на нас напали Пожиратели Смерти. Двое было в переулке, и по четверо с каждой стороны дороги. Явно новички, только из Хогвартса…

— Обязательно было их так?

— Я, знаешь ли, дрался в окружении против превосходящих сил противника! — огрызнулся Гарри. — Мне было не до милосердия, я старался в живых остаться.

— Что ты тут вообще делаешь? Ты должен был быть в штаб-квартире!

— Я сказал, что у меня мигрень и я пошел спать, наколдовал иллюзию спящего себя и вылез в окно, — Гарри ухмыльнулся. — У меня было деловое свидание с мисс Спиннет и мистером Криви. Кстати, мы можем идти? Им еще надо попасть в редакцию «Пророка».

— Иди, но прямо в штаб, ясно? — Тонкс, явно развеселившаяся, игриво погрозила палочкой.

* * *

Гарри удалось пробраться в дом незамеченным и занять свое место на койке, а Тонкс не успела доложить о его приключении никому из Ордена. Так что к Гарри никто не приставал и не пытался научить жизни — до утра, вернее, до прибытия разгневанного Ремуса Люпина, потрясающего свернутым Пророком.

— Гарри Джеймс Поттер!

— Что, Лунатик? — Гарри ухмыльнулся. День обещал выдаться на редкость веселым.

— Не ухмыляйся! Как ты это объяснишь?

— Ремус, о чем ты? — Молли передернула плечами.

— Вот об этом! — оборотень с яростью бросил на стол газету.

Гарри повел палочкой, создавая три копии, и взял одну. С первой полосы на него глядело его собственное лицо.

Гарри Поттер — Избранный ли он?

Альбус Дамблдор, Аластор Хмури, Гарри Поттер — они не бояться теней и иллюзий (вроде имени Темного Лорда Волдеморта), они встречают врага лицом. Они не дают воли страху перед лицом самых страшных опасностей и сражаются до конца, несмотря на кажущуюся безнадежность боя. И они выигрывают. Я, Алисия Спиннет, от лица редакции «Ежедневного Пророка» и лица волшебного сообщества Соединенного Королевства, призываю вас поступать так же. Когда нам никто не страшен, мы непобедимы.

— Отличная статья, — Гарри цокнул языком. — Моральный дух безусловно поднимется. Не вижу, что тебе в ней не нравится, Ремус.

— Да, статья отличная, — согласился Люпин. — КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ПОКИНУЛ ШТАБ-КВАРТИРУ БЕЗ СОПРОВОЖДЕНИЯ?

— Лунатик, не задавай глупых вопросов, — Гарри поморщился. — Если бы я кого-то предупредил, меня бы попытались остановить. В том числе силой. А я хотел дать это проклятое интервью. Без помех.

— Дал? — мрачно осведомился Ремус. — Десять Пожирателей за помеху ты не считаешь?

— Они были после. И я бы с удовольствием принял помощь Ордена или Авроров, но у меня нет средств быстрой связи. И вообще, Ремус, что ты бесишься? Я же в порядке, ни царапинки. Лучше объясни мне, какого дьявола ни Орден, ни авроры не патрулируют Хогсмид? Ладно, замнем тему. Кстати, где планируешь проводить полнолуние? Как насчет прогулки по Лесу?

— С настолько безответственным компаньоном?

— Ладно, хочешь злиться — пожалуйста, — Гарри пожал плечами. — Увидимся позже.

Гарри поднялся из-за стола и отправился в комнату. Открыв одежный отдел сундука, он переоделся в магловский наряд, накинул на плечи плащ и пошел к выходу. На лестнице путь ему преградил Ремус.

— Куда это ты собрался? Возвращайся в комнату.

— Уйди с дороги, Лунатик, я не подчиняюсь ни тебе, ни вашему Ордену. Легально я взрослый.

— Я тебя не выпущу, — Люпин достал палочку.

— Попробуй остановить меня, — Гарри достал собственную палочку.

— Экспеллиармус! — выкрикнул Люпин.

— Протего. Инкарцеро, — Гарри выпустил из палочки веревки, которые опутали Ремуса по рукам и ногам.

Но оборотня, да еще накануне полнолуния, не остановить обычными веревками — Ремус разорвал их простым напряжением мышц.

— Ступефай! — Гарри опять отпарировал заклятье.

— Хорошо, Люпин, ты сам напросился. Инкарцеро Аргентус! — серебряные канаты для оборотня были сравнимы с Круциатусом. Ремус не сдержал крика агонии.

Гарри снял заклятье, махнул палочкой, призывая свои вещи, и вышел из дома. Возвращаться он не собирался.

* * *

— Мы должны найти Гарри.

— И как вы это себе представляете, директор? — спросил Снейп. — Он умеет аппарировать, а ваши следящие заклятья до сих пор дружно указывают на дом его родственников. Как вы собираетесь его отслеживать?

— Мы выставим наблюдение в ключевых точках, Северус.

— И что это нам даст? Даже если он окажется достаточно глуп, чтобы сунуться туда под собственной внешностью, как вы заставите его подчиниться? Оставьте, Дамблдор, перебесится — вернется. В крайнем случае, получите его первого сентября.

— Мы не можем допустить, чтобы он попал к Волдеморту! Мы должны его найти.

— Отлично, — Снейп вздохнул. — Альбус, вы знаете, где находятся многочисленные дома Блеков и Поттеров?

— Конечно.

— Перечислите.

— Особняк Блеков в Лондоне, особняк во Франции…

— В Лондоне — где конкретно? — терпеливо спросил Снейп.

— Ты прекрасно знаешь, где, Северус!

— Я — нет. Я не могу вспомнить адреса. А вы?

Только тут до Дамблдора дошло.

— Он поставил чары Фиделиус.

— Вот именно, Альбус. Я знал, раньше, по крайней мере, адреса его домов. Не всех, четырех. Сейчас не знаю, могу указать только общее месторасположение. Я подозреваю, что он защитил чарами Фиделиус каждый свой дом, до единого.

Дамблдор минуту помолчал, проверяя это в уме.

— Да, Северус, ты прав. Но когда?

— Поттер, видимо, не раз покидал дом Дурслей, пока меня не было на страже, — предположил Хмури. — Хотя бы для сдачи СОВ и анимагической регистрации. И он был в Гринготтсе касательно завещания Блека. Он может быть в любом из своих домов. Он в безопасности, я думаю.

— Что ж, придется удовлетвориться этим. Заседание закрыто.

* * *

— Какие новости, Северус?

— Поттер ушел от Ордена Феникса, милорд. Его расположение неизвестно, но, скорее всего, он в одном из своих домов. К сожалению, все они защищены заклятьем Фиделиус.

— Забудь о нем, Северус. С мальчишкой я разберусь в свое время, сейчас неразумно терять время и ресурсы, пытаясь захватить его, — Волдеморт постучал пальцами по спинке кресла. — Приведи ко мне юного Малфоя. Завтра. У меня есть для него задание.

— Драко будет в восторге, милорд.

* * *

Гарри отнюдь не собирался провести остаток лета запертым в одном из своих домов, пусть даже таком роскошном, как Поттер-мэнор в Уэльсе, или расположенном на берегу моря, как собственность Блеков в Сицилии. Он решил немного попутешествовать по Европе: какой смысл иметь лучший в мире автомобиль, если ты на нем не ездишь?

Вечер первого августа застал его на полпути к Парижу — Гарри ехал не спеша, наслаждаясь пейзажами Франции. Он решил остановиться в небольшом придорожном мотеле и переночевать с относительным уютом. Поколебавшись, Гарри решил пропустить ужин и лег спать, предварительно возведя несколько защитных барьеров вокруг комнаты.

Проснулся он рано, за окном только начинало светать. Умываясь, Гарри не мог отделаться от ощущения, что с его внешностью что-то не так. Он несколько минут разглядывал свое отражение, пытаясь понять, в чем же дело. Наконец до него дошло: его волосы! Они все еще были черными, но они больше не торчали в разные стороны жесткими непослушными лохмами. Он провел рукой по голове. Волосы были мягкими, струились сквозь пальцы. Но они не были прямыми. Слегка волнистыми.

Несколько минут он размышлял над странным превращением, пока не вспомнил, что точно такими же были волосы Сириуса. Видимо, в нем начали проступать некоторые черты Блеков. Гарри постарался вспомнить, изменилось ли в нем еще что-то с тех пор, как он принял наследство Сириуса, и пришел к выводу, что увеличение его магических сил, которое он приписывал наконец-то абсолютно здоровому телу, было одним их таких изменений. В конце концов, его магия не страдала, когда он был болен, верно? Во всяком случае, не настолько.

Пустая по причине раннего часа автострада и самый быстрый в мире автомобиль — что еще человеку надо для счастья? Так или приблизительно так думал Гарри, пока колеса его машины пожирали километры дороги. Быстрая езда ничуть не уступала полетам: пусть лобовое стекло не дает почувствовать ветер, бьющий в лицо, зато тело расположено в удобном сиденье, вместо свиста слух наполняет ровный рев мотора, и буквально чувствуешь его мощь, послушную тебе. Ощущение не свободы, но могущества.

К одиннадцати утра Гарри уже добрался до Парижа. Впереди ждал поздний завтрак в одном из многочисленных кафе в какой-нибудь узенькой улочке, вдали от туристических мест.

Гарри устраивался на ночь в одном из маленьких местных отелей — скромном, не таком стерильном, как крупные отели, вроде Хилтона, но зато и не таком мертвом, а пропитанным живым духом старого Парижа, с кокетливыми фиалками на окнах, флиртующими с посетителями горничными — множеством мелочей, которые позволяют проникнуться атмосферой города. Гарри пробыл в Париже уже три дня, вволю полюбовавшись достопримечательностями и побродив по улочкам. Он собирался покинуть город завтра на закате.

Гарри уже собрался выключить свет, когда в окно влетела Хэдвиг. Гарри немедленно проверил ее на наличие следящих заклятий и приятно удивился, не обнаружив ни одного — ни на самой сове, ни на письме, которое она принесла. Гарри освободил ее от ноши и угостил совиным печеньем, которое достал из чемодана.

— Вот так, девочка. Посмотрим, кто это мне пишет? Джинни? Это интересно…

Дорогой Гарри,

С любовью, Джин.

Гарри улыбнулся. Она нравилась ему все больше. Она была симпатичной, веселой и могущественной — это он заметил еще в прошлом году. Но тогда он еще не справился с этой глупой влюбленностью в Чанг, и к тому же, тогда для него много значило мнение Рона. Похоже, настало время нанести визит в волшебную часть Парижа — где еще можно найти лучший подарок для ведьмы? Тем более, что у Джин скоро День Рождения.

* * *

Джинни с раздражением отбросила письмо. Мама настаивала, чтобы она непременно вернулась завтра в штаб-квартиру, где семья сможет ее поздравить подобающим образом. В принципе, девушка ничего не имела против Дня Рождения в кругу семьи — если бы он проходил в Норе. Но в штаб-квартире? Где постоянно толкутся члены Ордена Феникса, к которому она с начала лета испытывала стойкую неприязнь?

Конечно, Орден не мешал ей лично — но ей совершенно не нравились его методы. Орден Феникса, предположительно, должен был быть организацией, борющейся с Волдемортом и его Пожирателями — но его восстановили уже больше года назад, и результатов пока не было. Орден только и делал, что охранял пророчество, которое могли взять только Гарри и Волдеморт, да пытался контролировать Гарри. Почему было не уничтожить пророчество? Зачем нести «стражу» у Отдела Тайн, из-за которой чуть не погиб ее отец? Если бы Волдеморт сам пришел за пророчеством, охранник его бы не смутил. А если бы они сказали Гарри, что именно они стерегут и почему, Гарри бы не поддался на уловку Волдеморта, и Сириус бы не умер.

Так что Джинни с удовольствием бы встретила День Рождения у Лавгудов. Но спорить с матерью она не собиралась — она прекрасно знала характер Молли Уизли. Она всегда добивалась, чего хотела. Джинни нацарапала в ответе, чтобы ее встретили в Трех Метлах в обед, привязала пергамент к лапке Сычика, выбросила глупый комок перьев на улицу и побрела к себе в комнату. Уже приближалась полночь, так что лучше было ложиться спать.

В комнате она, даже не зажигая света, немедленно заметила примостившуюся на спинке кровати белоснежную сову. Похоже, Гарри шлет подарок.

— Эй, девочка, что ты мне принесла?

— Она всего лишь служила мне проводником.

Джинни подскочила от неожиданности и выставила палочку в сторону окна, откуда донесся голос.

— Убери палочку, Джин, — Гарри спрыгнул с подоконника. — Это я, Гарри, я научил тебя окклюменции и основам анимагии.

Девушка радостно взвизгнула и повисла у него на шее.

— Я тоже рад тебя видеть, — рассмеялся Гарри, обнимая ее в ответ.

— Что ты тут делаешь?

— Пришел поздравить тебя с Днем Рождения, конечно, — Гарри лукаво поднял бровь. — Не думаешь же ты, что у меня были другие намерения, когда я лез в твою спальню через окно в тридцати футах над землей?

— Нет? Ох, ну что ж…

— Во всяком случае, сначала — дело, — усмехнулся Гарри, доставая из кармана плоскую коробку. — Я облазил пол-Парижа, чтобы найти это.

Джинни с любопытством открыла подарок и едва удержала его в руках, когда ей в глаза блеснуло золотое ожерелье в виде летящего феникса, мелкие рубины изображали сыплющиеся с крыльев искры, а глаза птице заменяли два бриллианта.

— Нравится? — тихо спросил Гарри. Джинни смогла только кивнуть. — Носи его всегда, хорошо? По крайней мере, до конца этой войны. Это гарантия того, что ты выживешь. Если в тебя должно будет врезаться что-нибудь смертельное или непростительное, феникс доставит тебя в безопасное место. Неважно, какие будут защитные барьеры — ожерелье инициирует пламенную телепортацию, оно выведет тебя из любой опасности. Снять его можешь только ты, и оно будет невидимым, если ты пожелаешь.

— Почему? В смысле, почему мне?

— Полагаю, сейчас я должен сказать, что люблю тебя, — Гарри усмехнулся. — Да, в этой ситуации это бы подошло лучше всего. Но я не могу этого сказать: я не знаю, я никогда не любил…Я доверяю тебе больше остальных, и, без сомнений, ты мне нравишься…может быть, это дружба, усиленная физическим влечением, я не знаю. Просто…

Джинни не дала ему договорить. Она просто прижала его к стене и впилась поцелуем в губы. Гарри растерялся: он был убийцей, обманщиком, шпионом, квалифицированным лекарем, Мастером многих магических направлений…но он не был готов, этот поцелуй не был чистым выражением страсти, он должен был стать началом чего-то большего. Поколебавшись, он робко ответил, Джинни добавила страсти, распаляя его, а потом вдруг отстранилась. Гарри инстинктивно потянулся за ней, теперь сам задавая темп и настроение: меньше агрессивности, меньше страсти, больше аккуратности и нежности.

— Полагаю, теперь мне не нужно беспокоиться о конкурентах, — Гарри усмехнулся. — Я рад, что ты это сделала.

— Я тоже, — Джинни улыбнулась.

— Тебе пора спать, — Джинни наморщилась, и он со смехом поцеловал ее в нос. — Я вернусь утром.

— Хорошо. Не скажешь мне, в каком именно из своих домов ты живешь?

— Вообще-то, я снимаю комнату в Дырявом Котле.

— У тебя же все дома под чарами Фиделиус!

— Конечно. Все думают, что я прячусь в одном из них, и никто за мной не охотится.

— Мне завтра возвращаться в штаб, — Джинни вздохнула. — Ты ведь не вернешься?

— В штаб Ордена? Нет. В Хогвартс вернусь, теперь у меня есть хорошая причина сделать это. А пока возьми это зеркало: назови в него мое имя, когда захочешь пообщаться. Я должен идти.

* * *

Джинни вошла в штаб-квартиру в сопровождении Билла и едва сдержала прорывающееся рычание: в холле ее встретила лицемерная улыбка директора. Тем не менее, она вежливо поздоровалась и попыталась казаться веселой и беззаботной. В конце концов, сегодня у нее было День Рождения. Впрочем, вскоре притворство сменилось искренностью, ведь у нее сегодня действительно был День Рождения, и ее семья постаралась доставить ей удовольствие. Конечно, их подарки не могли сравниться с ожерельем в виде феникса, прекрасным настолько же, насколько полезным и дорогим. Но и они были подарены с любовью, а это главное.

Разумеется, радость не помешала ей оставаться начеку: трижды во время ужина она почувствовала мягкие и осторожные попытки директора использовать легиллименцию, настолько осторожные, что она вообще не должна была их заметить. Поэтому она их проигнорировала — внешне, внутренне же вся подобралась. Она заметила, как Ремус, несколько минут вертевшийся около нее, что-то тихо сказал Дамблдору.

— Мисс Уизли, могу я поговорить с вами…наедине? — ближе к концу ужина спросил Дамблдор.

— Хорошо, — рука Джинни непроизвольно нащупала палочку в кармане. — Как насчет нашей с Гермионой комнаты? Я буду там через пять минут.

— Хорошо, — старик кивнул и начал подниматься наверх.

Джинни забежала в кухню и нащупала зеркальце, которое ей дал Гарри.

— Гарри Поттер.

— Да, радость моя? Джин? Что-то случилось?

— Здесь Дамблдор, он хочет поговорить со мной наедине. Похоже, оборотень учуял на мне твой запах. Я не знаю, что делать.

— Все ясно. Не волнуйся, все будет в порядке. Скорее всего он опять попытается завербовать тебя шпионить за мной. Ничего страшного, просто надень ожерелье.

— Оно на мне.

— Отлично.

— Пока, — Джинни выключила связь, положила зеркало в карман и отправилась на разговор с Дамблдором.

Джинни вошла в комнату и сразу отметила, что кроме Дамблдора там присутствуют Снейп, Люпин и ее мама.

— Мне казалось, вы хотели поговорить наедине, профессор, — Джинни присела на краешек стула. Так, чтобы позади нее была стена.

Дамблдор поднял палочку и запечатал дверь заклятьем.

— Я хотел спросить, когда ты встречалась с Гарри.

— С Гарри? Я не видела его с тех пор, как…

— Тогда почему от тебя несет его запахом? — спросил Люпин.

— Я не знаю, о чем ты, — Джинни пожала плечами и отвернулась к окну.

— Джинни, ты же понимаешь, что мы все за него беспокоимся, — начала уговаривать Молли. — Мы должны найти его. Просто расскажи, где ты его видела? Он приходил к Лавгудам?

— Нет.

— Вы лжете, мисс Уизли, — оскалился Снейп.

— Да?

— Если нет, вы, разумеется, согласитесь принять это, — Снейп достал из кармана пузырек с прозрачной жидкостью, — и ответить на несколько вопросов.

— Нет, не соглашусь.

Снейп наклонился к ней и взял за подбородок.

— Где Поттер?

Вдруг что-то со страшной силой дернуло его и оттащило к окну. Снейп почувствовал, что кто-то держит его за глотку и прижимает к его виску палочку.

— Уже соскучился, Нюниус? Не советую вам дергаться, Дамблдор, если вам дорог ваш ручной Пожиратель. Не думаю, что Снейп переживет взрывное заклятье в голову.

— Гарри, нет нужды прибегать к насилию.

— Мне кажется, вы так не думали еще пять минут назад, когда собирались допрашивать Джинни.

— Мы должны были найти тебя, Гарри.

— Вы меня нашли, — Гарри оскалился. — Довольны? Ай-ай-ай, миссис Уизли, я думал о вас лучше. Что скажет Артур, когда узнает, что вы собирались допрашивать свою дочь с помощью Веритасерума?

— Во флаконе вода, Поттер.

— Давай тогда я волью тебе в глотку весь флакон, сто капель, и погляжу, что с тобой будет? — прошептал Гарри, чуть сильнее сжал руку у Снейпа на горле, вводя его в полубессознательное состояние. А потом направил палочку на дверь. — Редукто!

Через минуту в комнате уже были все Уизли и Гермиона. Джинни объяснила им, что происходит, и рыжему семейству это не понравилось. Совсем не понравилось, если судить по их лицам. Только лица Молли и Рона выражали злость, а остальные — холод. Добрую минуту сохранялось молчание.

— Альбус, с меня хватит, — наконец тихо произнес Артур. — Я ухожу из Ордена.

— Мы тоже, — поддержал отца Билл. Чарли молча кивнул.

— И куда мы пойдем, Артур? В Нору? Там небезопасно!

— Ты никуда не пойдешь, Молли, — так же тихо отозвался мужчина. — Это — последняя капля. Я, Артур Реджинальд, своей властью главы Древнейшего рода Уизли расторгаю брак с Молли Оливией и лишаю ее права носить мою фамилию.

Его на мгновение окружило золотое сияние.

— Прекрасно! — выпалила Молли.

— Мы уходим.

— Добби! — позвал Гарри.

— Да, мастер Гарри? — домовик не замедлил откликнуться на зов.

— Добби, помоги семье Уизли собраться. Артур, я предлагаю вам и вашей семье свое гостеприимство, до тех пор, пока вы не уладите вопрос с жильем. Вот адрес, — Гарри дал Джинни бумажку.

— Спасибо, Гарри.

— Добби, доставишь вещи Уизли в фамильный дом Блеков в Лондоне.

— Будет исполнено, мастер Гарри, — эльф с тихим хлопком исчез.

— Ну вот, все устроилось, — Гарри лучезарно улыбнулся Дамблдору и Люпину. — Пожалуй, мне пора.

— Гарри, мы должны поговорить! Ты же понимаешь, что мы на одной стороне, верно? Без моей помощи, без помощи Ордена тебе не справиться.

— Я рискну, — Гарри услышал, как снизу раздались хлопки аппарации — похоже, Уизли уже благополучно отбыли. — Пока.

Гарри обратился к своей львиной сущности, прося немного силы, потом швырнул Снейпа на Дамблдора, одновременно бросив в Люпина ударное заклятье. В итоге Дамблдор и Снейп кучей повалились на пол, а оборотень неслабо врезался в стену. Когда они достаточно пришли в себя, на что им потребовалось целых три секунды, Гарри в доме уже не было. Еще две секунды спустя за окном раздался тихий хлопок аппарации.

Гарри появился в гостиной дома Блеков — он настроил защиту так, чтобы всегда иметь возможность самому аппарировать внутрь и наружу — и отправился вниз. Семья Уизли все еще топталась в прихожей, разглядывая стены и гадая, туда ли они попали — после уборки Кричера и небольшого ремонта, проведенного Добби узнать в сумрачном, изысканно обставленном и явно гостеприимном доме старую штаб-квартиру Ордена было почти невозможно.

— Я так понимаю, вам нравится новый вид этого дома? — спросил Гарри, спускаясь по лестнице.

— Определенно, — согласился Артур. — Как тебе это удалось?

— Кричер хорошо потрудился, чтобы заработать право умереть домовым эльфом Блеков, — Гарри пожал плечами. — Он вычистил место и вернул все фамильные реликвии. Я снял с них большинство проклятий и переработал защитные барьеры дома, а Добби завершил наши усилия небольшим ремонтом. Кстати, он уже доставил ваши вещи в ваши комнаты в западном крыле, на четвертом этаже. На пятом находятся комнаты Блеков, на третьем — танцевальный зал, зал для приемов, малая и большая трапезные, на втором — малая гостиная, помещения для слуг, студия и библиотека, здесь — кухня, студия, еще одна гостиная, выход в сад, а также тренировочные комнаты и лаборатории. В подвале — темницы, пыточная камера, зверинец и сокровищница, рекомендую не пытаться в нее пробраться без меня, поскольку ее защиту я не трогал.

— Я и не подозревал, что этот дом такой огромный, — заметил Билл. — Так расширить пространство…

— Нет, тут другой принцип. Время дома смещено относительно остального мира по пространственной шкале.

— То есть пространства дома и окрестных домов разные, но время одинаковое? — расшифровал Билл.

— Да, — Гарри кивнул. — Научить не могу, извини, фамильная тайна.

— Я понимаю, — кивнул Билл. Кому, как не ему, наследнику чистокровного рода, знать о ценности фамильных заклятий и ритуалов.

Гарри щелкнул пальцами. — Добби покажет вам комнаты.

— Гарри, я хочу еще раз поблагодарить тебя. За то, что защитил Джинни и за твое гостеприимство.

— Сожалею, что все это окончилось так.

— Не стоит, — мистер Уизли помахал головой. — Вообще-то, я уже некоторое время не мог решиться на этот шаг. Я не могу не любить мать моих детей, но Молли в последние годы сильно изменилась. Из-за нее Билл, Чарли, близнецы немедленно покинули Нору после окончания школы. Я мирился. Но чтобы Уизли не защищал свою семью от любой опасности…это позор.

— А что насчет Перси?

— Мы с Перси не сходимся кое в чем, верно. Но это не значит, что он не ценит семью, — мужчина улыбнулся. — Похоже, он умнее меня. Он перестал доверять Дамблдору после истории с дневником Реддла и сделал все, чтобы дистанцироваться от него. Возможно, сейчас наши дела пойдут на лад, когда я ушел из Ордена.

— Надеюсь на это. Мистер Уизли, могу я попросить вас кое о чем?

— Безусловно, Гарри, — мужчина послал юноше удивленный взгляд. Гарри только что был настолько самоуверенным, сильным, равным и даже превосходящим по статусу, и вдруг превратился в неуверенного подростка.

— Я хочу попросить вашего разрешения ухаживать за вашей дочерью, сэр.

— Гарри, если она не захочет гулять с тобой, вряд ли я смогу это изменить, — мистер Уизли усмехнулся.

— Э..нет, с этим проблем нет.

— Тогда почему ты спрашиваешь? Я думаю, Джинни вполне способна сама решать в таких вопросах.

— Она не глупа и значительно взрослее своих сверстников, — согласился Гарри. — Но, мне кажется, ей может не хватать компетентности, чтобы решить этот вопрос. С любым другим парнем — пожалуйста, но не со мной.

— Поясни.

— Думаю, без ложной скромности могу сказать, что я являюсь одной из ключевых фигур в данной войне. Встречаться со мной — все равно что повесить на грудь большую мишень. Я сделаю все, чтобы защитить ее, но я не могу гарантировать ее абсолютную безопасность.

— Мы уже достаточно сильно влипли в эту войну, чтобы стать мишенями Пожирателей, Гарри. Не думаю, что что-то изменится достаточно сильно. Я даю тебе свое разрешение. Более того, я доведу это до сведения своих сыновей.

— Это очень щедро с вашей стороны, — Гарри рассмеялся. — Спасибо, сэр.

* * *

Следующие несколько дней вокруг семьи Уизли кипели события. Во-первых, по просьбе Билла Гарри выделил комнату на Гриммуальд-Плейс своей старой знакомой — Флер Делакур, Чемпиону Шармбатона и невесте наследника рода Уизли. Во-вторых, Перси действительно примирился с отцом, братьями и сестренкой, едва заслышав новости о разводе родителей и его причинах. Гарри предложил свое гостеприимство и ему, но Перси отказался — его отношения с Пенелопой, давней девушкой, перешли в критическую стадию «за минуты до помолвки», и он хотел сохранить почти полностью выкупленный домик в пригороде Лондона. Поэтому Билл и Гарри потратили пару вечеров, чтобы как следует заколдовать этот самый домик. Перси и Пенни отказались от чар Фиделиус, из-за их работы в министерстве слишком много людей должны были знать их адрес для возможных срочных вызовов, поэтому в секретности не было смысла. Поэтому Билл установил стандартную защиту, а потом Гарри усилил ее комплексом несколько необычных чар, практически незаметных и с трудом распознаваемых. Иными словами, заметить их и понять, как они действуют могли только те, кто читал те же древние тексты Слизерина, единственные экземпляры которых Гарри обнаружил в Тайной Комнате.

— И что конкретно ты только что сделал? — поинтересовался Билл после того, как Гарри закончил длинное заклинание.

— Хм? А, всего лишь анти-аппарационный барьер.

— Еще один?

— На случай, если твой будет взломан, — объяснил Гарри. — Мой вряд ли заметят, а когда попробуют аппарировать внутрь, их расщепит на десяток кусков и разбросает по разным комнатам.

— Превосходные чары, если хочешь устроить засаду, — заметил Билл, смотря, как Гарри выковырял пару десятков крупных камней из дорожки к дому и нанес на них снизу какие-то незнакомые руны. — А это что?

— Если рядом с этим камнем окажется человек с дурными намерениями по отношению к жильцам, он взорвется, и в области радиусом три метра от него осколки уничтожат все живое, — Гарри усмехнулся и достал десяток маленьких склянок. Взмах палочки — и склянки превратились в здоровенные прозрачные амфоры, внутри которых обосновались переплетения Дьявольских Силков. — Амфоры заколдованы так, чтобы не давать Силкам разрастаться и выбираться наружу. В каждой помещается пять лоз длиной десять ярдов каждая. Сейчас я закопаю их по саду, и, когда рядом окажется человек с плохими намерениями…

— Я представляю. Но они боятся света и огня.

— Это гибрид с Антенницей Жгучей, — Гарри пожал плечами. — Прикосновение к незащищенной коже сравнимо с локальным Круциатусом, и он не боится света и меньше боится тепла.

— Гарри, этому в Хогвартсе точно не учат.

— Конечно.

— Тогда откуда ты все это знаешь?

Гарри не замедлил с ответом. Он ждал таких вопросов и успел придумать правдоподобные объяснения.

— Ты слышал про Выручай-Комнату?

— Да, Рон и Джинни рассказывали этим летом.

— В ней, если попросить, можно получить почти что угодно. В том числе — тексты, написанные самими Основателями. А они были помешаны на защите не хуже Хмури, особенно Салли.

— Это многое объясняет, — покивал Билл.

Гарри и Джинни официально объявили о своих отношениях — пока только в семейном кругу. Реакция семейства Уизли Гарри несколько удивила: Билл и Чарли встретили новости аплодисментами в честь Джинни, близнецы поздравили Гарри с хорошим вкусом. То, что Рон немедленно принялся подозрительно разглядывать их обоих, Гарри не удивило. Похоже, только младший Уизли отличался наибольшим желанием защищать Джинни — или просто наибольшим неверием в нее.

Гарри воспользовался тем, что близнецы поселились в доме, а не в квартире у себя над магазинчиком, и проводили большую часть времени в лаборатории: по его настоянию, семейство Уизли начало ежедневные тренировки в области магии. Теперь они не могли ожидать массовой поддержки от Ордена, поэтому должны были уметь защищать себя. И Гарри не удивился, увидев, что, хотя техника дуэли и арсенал заклятий старших Уизли находились на высоком уровне, их скорость реакции, выносливость и аккуратность без тренировок давно упали.

— Мерлин, Билл! Мне даже шевелиться не приходится, — Гарри в эту минуту тренировался в уклонении, а Билл — в аккуратности. Пока младшему приходилось лишь слегка сдвигаться в сторону — не больше чем на пару дюймов. — Может, немного боли поможет? Тормента!

— Субсидиа магус! — палочка Билла описала в воздухе прямоугольник щита, о который и разбилось болевое заклятье Гарри. — С ума сошел? Это не намного слабее Круциатуса!

— Я просто подумал, что нужно тебя разозлить, — оправдался Гарри. — Может, хоть это улучшило бы прицел…хотя, ты безнадежен.

— Да? — Билл рубанул палочкой, выпуская полосу режущего заклятья. Гарри едва избежал ранения, бросившись на пол. — А как тебе это?

— Уже лучше. Но ты все еще не попал.

— Арг, — Билл вдвое быстрее заработал палочкой.

Гарри шагнул влево, пропуская мимо себя оглушающее заклятье, пригнулся, отскочил вправо, развернулся боком, вновь пригнулся, и тут очередное заклятье угодило в пол у него под ногами, который немедленно стал чрезвычайно скользким. Гарри не удержал равновесия и упал на четвереньки, в этой позиции смог уклониться еще от пары заклятий, пока наконец обезоруживающие заклятье не угодило ему прямо в грудь.

Глаза Билла округлились — он не рассчитывал попасть, и не рассчитал мощь заклятья. Простой хорошо выполненный Экспеллиармус отбрасывал жертву на пару метров. Выполненный сильным волшебником — а Билл был лучшим в своем поколении — метров на пять-шесть. Усиленное раздражением и потому искрящееся в полете заклятье, которое только что ударило Гарри, вполне могло сломать пару ребер и отправить подростка в короткий и сокрушительный полет в стену, которая находилась в десятке метров.

Но опасения Билла были напрасны. Уже в полете Гарри трансформировался в льва, извернулся, используя кошачью ловкость, и приземлился на лапы.

— Это было больно, — Гарри скорчил обиженную физиономию, и тут же его рот растянулся в дьявольской усмешке. — Экспеллиармус!

Билл мгновенно выставил щит, но заклятье было направлено не в него, а в Рона, с ухмылкой наблюдавшего за тренировкой. Младший из братьев Уизли этого явно не ожидал и не успел среагировать, а потому лишился палочки.

— Все против всех! — объявил Гарри, посылая очередное заклятье в сторону Фреда, или Джорджа? Неважно. В одного из близнецов.

В комнате сейчас было только шестеро Уизли — не было Артура и Перси, зато присутствовала Флер. После объявления Гарри немедленно разразилась самая настоящая битва — только близнецам пришло в голову объединиться, да и то только после того, как каждый из них обзавелся новой частью тела: один — дополнительной рукой, выросшей из макушки, другой — шикарным лисьим хвостом, свисающим с подбородка.

Гарри искренне наслаждался безумием и хаосом, воцарившимся в тренировочной комнате. Всюду летали разноцветные лучи заклятий, метались из стороны в сторону бойцы, раздавались выкрики, вспыхивали щиты. При этом никто не ограничивал свой арсенал заклятий — кроме относительно безобидных оглушающих и обезоруживающих заклятий, были и ударные, взрывные, ломающие и дробящие кости, режущие. Единственным отличием от настоящего сражение было отсутствие Непростительных, да немедленная медицинская помощь, оказываемая Добби.

Гарри послал в Рона серию простых, но мощных чар, которые перегрузили и уничтожили его щит, потом завернул палочку и выстрелил в него зарядом ледяной воды, в довершении атаки пустил вдогонку замораживающие чары. Вода застыла прямо на Роне, покрыв его голубоватой коркой. Конечно, этого не хватило, чтобы остановить юношу, но корка льда замедлила его на секунду. Гарри оглушил его и тут же упал на пол, пропуская над собой какое-то заклятье.

Он откатился в сторону, вскочил на ноги и успел развернуться и выставить щит, поглотивший третье заклятье. Только тут он разглядел нападавшего — им оказалась Джинни. Гарри с удивлением понял, что стоять остались только они двое — остальные уже сидели, стояли или лежали в наблюдательной зоне — участке комнаты, отгороженном толстым слоем заклятье-устойчивого стекла, одновременно служившим полевым лазаретом.

— Похоже, остались только мы, дорогая моя, — Гарри поклонился.

— Действительно, — Джинни изобразила книксен. — Защищайся!

Гарри рассмеялся и с легкостью отбил первую пару заклятий. Ему всегда нравились дуэли с Джинни — в ее хрупком теле таилась поразительная волшебная мощь, она была ловчее кошки и никогда не полагалась на одно-два заклятья, как неосознанно делало большинство волшебников. Джинни, пожалуй, уже сейчас была лучшим дуэлянтом среди Уизли, только Билл мог победить ее в честной дуэли, да и то за счет знания редчайших древних проклятий и щитов.

Остальные Уизли смотрели дуэль затаив дыхание. Каждый из них на себе испытал дуэль с Гарри. Обычно она не длилась дольше минуты. Поэтому, когда три минуты спустя оба дуэлянта еще стояли на ногах и бодро обменивались заклятьями, каждый из них не мог не восхититься девушкой. Они знали, что Джинни хороша, но не могли представить, что настолько. Она не пыталась увеличить дистанцию, что для остальных было единственным спасением, наоборот, она сама ее сокращала, и на шестой минуте дуэли Гарри и Джинни уже стояли в каких-то трех метрах друг от друга.

Заклятья летали туда и обратно с невероятной скоростью. Ни Гарри, ни Джинни почти не пользовались щитами, предпочитая уклоняться и атаковать. Наконец, на восьмой минуте боя в Джинни угодило обезоруживающее заклятье. В самый последний момент она успела выставить щит, судя по всему, даже не используя палочки. Его мощности не хватило, чтобы полностью отразить заклятье, палочка вылетела из ее руки, но она устояла на ногах.

Все было решили, что дуэль окончена: как можно драться, если у тебя нет оружия? Но они не знали всех секретов девушки. Поэтому, когда Джинни в мгновение ока превратилась в львицу и прыгнула на Гарри, у большинства отвисли челюсти.

Гарри ожидал нападения, но даже ему не хватило времени, чтобы использовать палочку. Удар львиных лап бросил его на пол, палочка вылетела из руки. Еще не оправившись от удара, он трансформировался сам, и только это спасло его от поражения — грива не дала зубам львицы впиться в шею. Тем не менее, это было больно…

Гарри был больше и тяжелее, но это не давало ему решающего преимущества: в первые моменты, когда он пытался вырваться из захвата, когти Джинни вспороли ему лапу и бок, так что его движения оказались несколько скованными. Он решился на внезапную атаку, рассчитывая подавить девушку своим весом и прижать к земле. Два золотистых тела покатились по полу, и в конце Гарри обнаружил себя лежащим на спине. Передние лапы Джинни упирались ему в грудь, а оскаленная в усмешке пасть зависла в сантиметрах от носа. Оба тяжело дышали.

Джинни торжествующе усмехалась: она победила! Вдруг лев под ней подмигнул и, высунув крупный шершавый язык, провел им по ее щеке. Джинни растерянно моргнула. Это могло сойти за поцелуй…

Мгновения замешательства оказалось для Гарри достаточно. Он сумел незаметно подобрать задние лапы, и сбросил с себя Джинни. Она тут же вскочила на ноги и подобралась для прыжка, но лев и не думал нападать: он просто подошел и потерся об нее мордой, страстно мурча. Гарри был счастлив: если Джинни смогла победить его, знавшего о ее анимагической форме и имевшего свою, ничуть не уступающую, то любого другого она попросту порвет на части. Значит, он может не беспокоиться за нее больше, чем нужно.

— Отличная дуэль, — шепнул он, когда они оба превратились обратно в людей. — Ты умница.

— Я знаю, — Джинни усмехнулась. — Может, приведем в чувство остальных?

— Да, пожалуй, — согласился Гарри, оглядев все еще стоявших с открытыми ртами Уизли и Флер. — Эй, представление окончено! Можно закрыть рты.

— Супер, сестренка! — первыми опомнились близнецы.

— Восхитительно!

— Невероятно!

— Потрясающе!

— С каких пор?

— Ты стала анимагом?

— С середины лета, — Джинни рассмеялась. — Меня Гарри научил.

— А, мы так и думали, верно, брат мой Джордж?

— Абсолютно, Фред, — Джордж кивнул, и оба они повернулись к Гарри. — Научишь, партнер?

— Visio Verus, — пробормотал Гарри и прищурился, разглядывая близнецов. Потом на его лице проступила хитрая улыбка. — Конечно.

— А меня? — тут же спросил Рон. Глаза выдавали его злость на то, что Гарри научил Джинни, но не его.

— Тебя нечему учить, — ответил Гарри, бросив на «друга» короткий взгляд. — У тебя нет ни одной анимагической формы.

— Что значит нет? — возопил Рон.

— Ни одной? Что ты имеешь в виду, Гарри? — заинтересовался Билл.

— Ты знаешь классификацию волшебной силы?

— Конечно, — удивился Билл. — Магл, Сквиб, Чародей, Колдун, Волшебник, Маг. Но ведь ее почти не используют последние лет триста…

— Колдуны, Волшебники и Маги могут превращаться в животных. Колдуны имеют одну-две формы, но могут выбрать только одну из них, ту, что ближе к их характеру. Волшебники имеют три-пять форм и могут научиться превращаться в два-три разных вида. Маги могут научиться превращаться в десяток разных видов, иногда даже в волшебных существ, — объяснил Гарри.

— Погоди, у человека может быть только одна анимагическая форма!

Гарри взмахнул палочкой. Посреди комнаты появился здоровенный бассейн. Юноша шагнул в воду, на ходу превратившись в дельфина. Он издал высокую трель и хлопнул по воде хвостом, обдав ошалевшего Билла водой. Потом резко рванулся, выпрыгнул из воды и на лету превратился в льва, приземлился на пол и вновь стал человеком.

— Я — Волшебник средней силы, — объяснил он. — Близнецы и Чарли — Колдуны, Джинни — Волшебница, Рон — Чародей, Билл на границе между Колдунами и Волшебниками. Флер, извини, в тебе слишком много вейловской крови, чтобы ты могла превращаться в животных, но, наверное, ты можешь научиться превращаться в гарпию?

— Я уже умею, — Флер усмехнулась. Ее черты заострились, за спиной развернулись крылья, пальцы на руках вытянулись и украсились когтями. В одной из костистых ладоней заплясало темное фиолетовое пламя. А через пару секунд она вновь превратилась в невероятно сексуальную женщину. — Ну как?

— Ух ты, — Гарри присвистнул. — Здорово. Даже цвет пламени темно-фиолетовый. И тебе всего…девятнадцать?

— Oui, — согласилась Флер.

— Впечатляет, — Гарри повернулся к недоумевающим Уизли. — От цвета пламени зависит его мощность. Чем темнее, тем сильнее пламя, тем труднее его остановить. Черное приравнивается по мощи к Адскому Пламени. С возрастом вейлы становятся сильнее, но темно-фиолетового цвета пламени даже чистые вейлы обычно достигают только годам к пятидесяти-шестидесяти. А черный бывает только у самых старших, лет по пятьсот.

— Гхм, а Флер тоже может прожить столько?

— Если не родит ребенка, то лет триста — запросто, — Гарри пожал плечами. — А так…сто пятьдесят — максимум.

— Гарри, откуда ты все это знаешь? — поинтересовалась Джинни.

— Да, дружище, откуда? Тебя Гермиона не покусала?

— Нет, Рон, — Гарри криво ухмыльнулся, прежде чем выдать заранее подготовленную полуправду. — Пока вы отдыхали в лазарете, я проводил время в Выручай-Комнате. Там я нашел несколько текстов, написанных основателями. То, что я вам только что рассказал, исследовала и записала Ровена Рейвенкло.

— Ух ты! А книги Гриффиндора там были?

— Годрик не был ученым, скажем так. Он написал всего пару книг: пособие по тактике и руководство для боев на мечах.

— А что насчет Слизерина? — хмыкнул Билл.

— Он был гением, — Гарри улыбнулся. — Но очень скрытным. Он не хотел делиться своими знаниями — а они были огромными — с кем попало. Чтобы его тайны не попали в плохие руки, он записал все на парселтанге.

— Фу, Гарри, это же Слизерин! — скривился Рон. — Из-за него началась вся эта гадость с чистотой крови.

— Глупости, — холодно отозвался Гарри. — Ты не знаешь, о чем говоришь. Они жили в десятом веке. Маглы тогда — даже аристократы — поголовно не умели читать, мылись раз в полгода, были суеверными и ожесточенными церковными и феодальными поборами. Они сжигали живьем детей, проявлявших магические способности. Они были дикарями. Я бы тоже не захотел учиться в компании тех, кто способен украсть мои вещи или зарезать меня во сне в надежде, что это спасет их от аутодафе.

— Да, с такой точки зрения я на взгляды Слизерина еще не смотрел, — заметил Чарли. — Получается, до абсурда их довели в последнюю сотню лет?

— Абсурдом они никогда не были и не будут, — отрезал Гарри. — Чистота крови — залог развития волшебной расы. Конечно, это не значит, что нельзя освежать кровь, женясь на маглорожденных или полукровках раз в три-четыре поколения. Волдеморт никогда не был идиотом или фанатиком, им его выставляет Дамблдор.

— Гарри, ты что, встал на его сторону? — с легким неодобрением спросила Джинни. А вот Рон смотрел на него как на зачумленного.

— Я не согласен с его методами, и поэтому я не встану на его сторону. Но драться с ним я буду из-за личных счетов. Он мне должен, — прибавил он тихо.

Первого сентября Поттер и Уизли в кои-то веки прибыли к Хогвартс-экспрессу не в последнюю минуту. В основном потому, что в этом году Рона заставлял собираться Гарри — под прицелом волшебной палочки и угрозой запереть в одной комнате с Арагогом Рон проявил удивительную прыть. От особняка Блеков до вокзала добрались и вовсе мгновенно — Гарри аппарировал Джинни, а Чарли — Рона. Близнецы уже были в своем магазине, Артур и Билл — на работе, в Министерстве и Гринготтсе соответственно. О Молли за остаток лета никто ни разу даже не упомянул.

— Постарайтесь в этом году не влипать в неприятности, — посоветовал на прощание Чарли. А потом повернулся к Гарри.

— Пригляди за Джинни, ххорошшо?

— Безсусссловно, дружищщще, — так же на парселтанге ответил Гарри.

Анимагической формой Чарли оказалась очковая кобра, и теперь в семье Уизли был собственный змееуст. — Пока, Чарли. Пойдем, найдем купе, что ли?

— Мне надо в вагон старост, — напомнил Рон.

— Ну конечно, — Гарри хитро улыбнулся. — Как я мог об этом забыть! Позор мне, правда, Джин?

— Точно, Гарри.

— Надеюсь, ваше собрание продлиться не слишком долго, — лицемерно заверил Рона Гарри, обнимая Джинни одной рукой. Этот жест привлек немало любопытных или завистливых взглядов.

Купе нашлось легко, в первом же вагоне, в который они зашли — как-никак, до отхода поезда оставалось еще добрых три четверти часа. Они переглянулись, и Гарри одним взмахом палочки закрыл занавески и захлопнул дверь, другим запер ее, а потом наложил заглушающие чары.

— Вот и начался еще один учебный год. Подумать только…

— Заткнись и поцелуй меня, — потребовала Джинни. Гарри с рвением выполнил приказ.

Однако долго наслаждаться поцелуями и бестолковой болтовней влюбленных им не пришлось. Ну, или им так показалось — потому что когда в дверь настойчиво замолотили кулаки Рона, поезд уже выезжал за пределы Лондона. Гарри нехотя начал задавать контрольные вопросы, одновременно приводя в порядок одежду. Джинни занималась тем же. Пусть до секса им было еще далеко, в порывах подростковой страсти оба позволяли своим рукам исследовать тела друг друга — до определенной степени.

— Хорошо, входите, — наконец нехотя разрешил Гарри и отпер дверь, за которой обнаружились красный Рон, возмущенная Гермиона, улыбающийся Невилл и донельзя довольная Луна. Таким образом, в купе с Гарри собралась вся его министерская команда. — Невилл, Луна, Гермиона, рады вас видеть.

— Привет, Гарри, Джинни, — поздоровался Невилл.

Луна приветливо кивнула, уселась рядом с Джинни, и девушки принялись оживленно сплетничать, время от времени совершенно по-девчачьи хихикая. Гарри с некоторым изумлением осознал, что хихиканье этих двоих его совершенно не раздражает. Поразмышляв на эту тему секунды две, Гарри повернулся к Невиллу, проигнорировав грозно замершую напротив Гермиону — прищуренные глаза и сплетенные на груди руки.

— Как жизнь, дружище? Купил новую палочку?

— Да, ива и сердечная жила дракона, — Невилл извлек из кармана палочку.

— Необычное сочетание, — Гарри достал из кармана собственную старую палочку с пером Фоукса и протянул Невиллу рукояткой вперед. — Могу я посмотреть?

В глазах Лонгботтома отразилось удивление: Гарри предлагал взамен свою палочку, в полном соответствии с «Этикетом» 1236 года, следование которому считалось хорошим тоном в самых уважаемых чистокровных семействах.

— Конечно.

Гарри осторожно принял палочку и пробежал по ней пальцами левой руки, потом сделал пару пробных взмахов, проверяя гибкость. Потом попробовал пропустить через нее немного энергии.

— Необычная балансировка. В превращениях будет много осечек, зато в чарах и боевой магии она будет служить великолепно. Ты уже пробовал ей колдовать? — спросил Гарри, протягивая палочку назад.

— Нет пока. Чертов Указ о Разумном Ограничении…а насчет трансфигурации: я набрал только У на СОВ, и вряд ли МакГонагалл разрешит мне взять ее класс. А ты что будешь изучать?

— Думаю, Трансфигурацию, Чары, Зелья, Руны и Уход, — сообщил Гарри.

— И все? А как же ЗоТИ? — недоуменно спросил Невилл.

— К дьяволу его, — Гарри ухмыльнулся. — Я предпочитаю независимое изучение.

— Это будет главной Хогвартской сплетней, — с видом эксперта заключила Джинни. — Гарри Поттер, вундеркинд ЗоТИ, отказывается изучать его на уровне ЖАБА.

— Я лучше сосредоточусь на нашем маленьком клубе, — Гарри ухмыльнулся.

— Ты продолжишь вести ОД? — обрадовался Невилл. — Здорово!

— Нет, никаких ОД, — Гарри поморщился. — Просто клуб. Без названия.

— Почему? — спросила Луна. — В прошлом году ты был за Отряд Дамблдора.

Гарри встретился с ней взглядом. Она смотрела на него ясными, полными внимания глазами, искрящимися любопытством. Такой он видел ее нечасто, зато успел понять, что именно такая она и есть на самом деле, а все ее «лунатическое» поведение — не более чем маска.

— Я кое-что узнал. Кое-что понял. Наши с Дамблдором пути разошлись. Я не буду его Избранным. Не буду оружием его Света. Моя цель в этой войне — месть.

— Хорошо, — кивнула Луна.

— Гарри, нельзя поддаваться чувству мести, — наконец вступила в разговор Гермиона. — Она не вернет тебе родителей и Сириуса.

— Посмотрим, как ты запоешь, когда твои родители будут корчиться под Круциатусом! — усмехнулся Невилл. — Я с тобой, Гарри.

— Я горд этим, Невилл.

— Что, Гарри, собираешь свою армию? — хмуро осведомилась Гермиона. — Кстати, летом я не успела спросить тебя…почему ты изучал все в тайне? Предметы, анимагию?

— Гермиона, ты так умна. Неужели ты думаешь, что я позволил бы Дамблдору помешать мне?

— Причем здесь директор? — спросил Рон.

— Ох, не считай меня идиотом, — Гарри наморщился. — Как будто я не знаю, что вы оба докладываете ему о каждом моем шаге.

— Рон доносит о тебе директору? — удивился Невилл.

— За что, думаешь, его сделали Старостой? — насмешливо улыбнулся Гарри. — Кстати, Рон, знаешь, что меня бесит больше всего? Как дешево ты продался. Всего пять галеонов в месяц. Гермиона хоть докладывает из убеждений.

— И правильно делаю! Смотри, во что ты постоянно влипаешь! Без помощи директора…

— Да, конечно, — Гарри рассмеялся. — Особенно мне интересно, почему до философского камня можно было добраться вообще, почему он позволил василиску ползать по замку, почему не распознал Пожирателя под личиной одного из своих старейших друзей, почему позволил мне участвовать в Турнире, почему скрывал от меня информацию, почему позволил Амбридж учить в Хогвартсе?

— Что бы ты там про себя не думал, Поттер, без Дамблдора тебе не победить, — оскалился Рон.

— К сожалению, — вздохнул Гарри. — Поэтому вы никогда не вспомните этого разговора. Обливиэйт!

Гарри внушил Рону и Гермионе, что в последние полчаса разговор шел о квиддиче, а заодно подправил воспоминания Рона о классификации магической силы и возможности иметь несколько анимагических форм — отныне рыжик помнил только, что определяющее форму зелье на него не подействовало. Невилл, Луна и Джинни на его действия почти не отреагировали — только поблагодарили, что предупредил о ненадежности Уизли и Грейнджер.

Дальше разговор протекал мирно, обсуждали учебу и квиддич, гадали, какой дурак в этом году будет преподавать Защиту. Прервали свою мирную, но бессмысленную беседу они дважды: первый раз, когда прибыла тележка с едой, и второй, когда Малфой нанес свой ежегодный визит.

— Смотрите-ка кто здесь, друзья! — Гарри не дал блондину рта раскрыть. — Потрясающий прыгающий хорек и его любовники!

— Поаккуратнее, Поттер, — оскалился Драко. — Я все еще староста, в отличие от тебя.

— И все еще идиот, в отличие от меня, — Гарри фыркнул. Сегодня у него было хорошее настроение. — Скажи, Драко, как ты убедил Шляпу отправить тебя в Слизерин? Слизеринцы должны быть изворотливыми, хитрыми и амбициозными, а ты всего лишь излишне самоуверен.

— Кто бы говорил, Поттер! По крайней мере, у меня хватает ума выбрать правильную сторону и не водиться со всяким отребьем.

— Зато у тебя не хватает ума не оскорблять шестерых опытных бойцов, имея на своей стороне всего двоих громил, — холодно отозвался Гарри. Легкое движение палочкой — и дверь позади слизеринцев захлопнулась, отрезая им путь к отступлению. — А теперь скажи мне, что должно остановить меня превратить вас в мышей и скормить моей сове?

— У тебя не хватит пороху, Поттер! — Драко выхватил палочку.

— Драко, за последние три месяца я убил десять человек, — напомнил Гарри. — К счастью для тебя, я не хочу убивать члена семьи. Как-никак, твоя мать была Блек, кузен. Проваливай.

Дверь за спиной слизеринцев щелкнула, открываясь. Слизериинцы вылетели из купе, и Гарри вновь запер дверь.

— Гениально, Гарри! — рассмеялся Рон. — Так хорьку и надо.

— Я несколько удивлена, что он не попытался проклясть тебя, — заметила Гермиона. — У него было полно времени.

— Думаю, он принял мое предупреждение близко к сердцу, — хмыкнул Гарри.

— Предупреждение? — Рон поднял брови. — Какое предупреждение?

— Я сказал, что убью его, если он даст мне повод, — Гарри удовлетворенно улыбнулся. — Если он атакует меня первым не на формальной дуэли, я могу сделать с ним все, что угодно, исключая непростительные. Собственно, поэтому у меня и не было неприятностей с законом этим летом.

— Гарри, как ты можешь? — укоризненно спросила Гермиона.

Гарри пожал плечами и сменил тему. Через полчаса в дверь купе постучали. Гарри крутнул палочкой, и она открылась, явив взорам несколько взъерошенного третьекурсника-гриффиндорца — Денниса Криви.

— Привет, — неуверенно улыбнулся он. — Гарри, Невилл, новый профессор просил зайти вас в его купе. Третье в первом вагоне.

— Что за новый профессор, Деннис?

— Профессор Слагхорн, — объяснил мальчик. — На моржа похож.

— Ладно, мы придем, — Гарри кивнул и повернулся к Джинни. — Не составишь нам компанию, красавица?

— Пойдем, мне любопытно, — согласилась она.

Купе профессора было расширено изнутри, и заставлено многочисленной мягкой мебелью. Явно наколдованной. Так же там стоял стол, уставленный всевозможными яствами, и сидело немало народу: Гарри узнал Эрни МакМиллана из Рейвенкло, Блейза Забини и Теодора Нотта из Слизерина, Кормака МакЛаггена из Гриффиндора, Ханну Аббот и Сюзан Боунс из Хафлпаффа. Сам профессор действительно походил на моржа, причем мультяшного. Одет он был в зеленое с серебром, и излучал радушие. Гарри и Невилл настороженно замерли на входе, из-за них с любопытством выглядывала Джинни.

— А, мистер Лонгботтом и мистер Поттер! — воскликнул профессор. — Проходите, проходите.

— Не мистер, а лорд Поттер-Блек, профессор, — холодно заметил Гарри. Он успел заглянуть в глаза Забини и МакМиллану, и понял причину приглашения: Слагхорн собирал вокруг себя влиятельных, могущественных или многообещающих юнцов. Сам Гарри отнюдь был не против променять маленькие услуги в будущем на возможность быстрее добиться власти и влияния. Сейчас он просто продавал себя подороже. — Могу я узнать, почему вы пригласили нас?

— Всего лишь хочу познакомиться с многообещающими учениками в неформальной обстановке, — Слагхорн подтвердил выводы Гарри.

— Благодарю, — Гарри высокомерно кивнул. Слизеринцы поглядели на него с уважением. — Уверен, вы будете рады также познакомиться с мисс Джиневрой Уизли, моей девушкой. В наше время не часто встретишь столь очаровательную Волшебницу…

* * *

— Кстати, забыла спросить, зачем вас вызывали? — спросила Гермиона, когда друзья уже сидели за праздничным столом и ожидали Распределения.

— Слагхорн возрождает свою старую традицию, — объяснил Гарри. — Он собирает одаренных и просто влиятельных людей, которые в будущем будут занимать высокие должности, пользоваться успехом или обладать влиянием, благоволит к ним в школе, знакомит с нужными людьми…а потом пользуется их благодарностью, чтобы получить максимум комфорта. Согласись, посылать пару раз в год коробку его любимых сладостей, обслуживать в первую очередь в своем магазине, продавать по дешевке свою продукцию — не слишком высокая плата за то, что он поможет тебе добиться высокого положения в кратчайшие сроки. Его клуб — своего рода банк, только в кредит он дает не деньги, а услуги.

— Ну, почему он позвал тебя — понятно, ты Мальчик, Который Выжил. А Невилл и Джинни?

— Невилл — наследник Древнейшего и Благороднейшего рода, что само по себе не мало, — заметил Гарри. — К тому же он был единственным, кроме меня, кто продолжал драться в Отделе Тайн. И, насколько я знаю, за СОВ по Гербологии у него лучший результат за последние сто лет, верно, Невилл?

— Откуда ты знаешь?

— У меня свои источники, — хмыкнул Гарри. Его источником была легиллименция.

— Что насчет Джинни? — спросил Рон.

— Ты, конечно, этого не замечаешь, Рональд, но твоя сестра — очень могущественная и одаренная Волшебница, — сухо заметил Гарри. — А Уизли, богатые или нет, по-прежнему один из самых уважаемых кланов в Англии, и уж точно самый многочисленный. И ваша семья быстро набирает влияние. Билла гоблины официально назвали своим Другом, он единственный Друг Гоблинов в Европе. Чарли — самый молодой Мастер Укротитель Чудовищ за последние десятилетия. Фред и Джордж — самые успешные бизнесмены в Европе. Джин — ваша единственная сестра, и не нужно быть гением, чтобы догадаться, что она — любимица отца и братьев.

— К тому же, я девушка Гарри, — Джинни усмехнулась. — Который круглый сирота, а значит, никто не сравниться со мной во влиянии на него.

— К тому же она умна и достаточно цинична, а это — залог успеха, — Гарри улыбнулся и поцеловал Джинни в щеку. — Хватит об этом, сейчас начнется распределение.

Профессор МакГонагалл, как и обычно, вошла в зал во главе вереницы перепуганных и восторженных первогодок. Шляпа начала петь, и повторила прошлогоднее предупреждение о необходимости объединиться, наскоро перечислила качества, влияющие на распределение, и замолкла. МакГонагалл начала называть имена. Один за другим, первокурсники садились на табурет и надевали на голову Шляпу, и одного за другим она распределяла их на факультеты. Гарри хлопал вместе со всеми, услышав вердикт «Гриффиндор», но в целом не обращал внимания на церемонию.

Его больше интересовал стол преподавателей. Снейп, добившийся таки назначения на должность преподавателя Защиты от Темных Искусств, Слагхорн, оценивающим взглядом пробегающий по факультетским столам, и Дамблдор, как-то странно держащий руки. Обычно во время Распределения директор сплетал пальцы перед собой и разглядывал первокурсников или волшебный потолок. В этот раз его правая рука находилась под столом. Гарри на всякий случай незаметно возвел вокруг себя и своих друзей пару щитов: вдруг директор держит под столом палочку? Можно называть это паранойей, Гарри это считал всего лишь бдительностью — Дамблдору он верил куда меньше, чем Волдеморту.

Случайно встретившись взглядом со Снейпом, Гарри немедленно ощутил осторожное ментальное ощупывание. Он ударил по мысленному щупальцу и тут же перешел в наступление. Снейп явно не ожидал, что Гарри может применить к нему легиллименцию, и потому на секунду растерялся, так что Гарри успел насладиться зрелищем последнего собрания Пожирателей. После этого Снейп вышвырнул его из своего сознания, а потом наклонился к Дамблдору — без сомнения, сообщить об атаке на свой мозг со стороны Гарри.

Гарри сосредоточился, и через мгновение его заполнили ощущения — звуки и запахи. Это был еще один из его маленьких секретов, связанных с анимагией — возможность пользоваться некоторыми свойствами своих животных, оставаясь в человеческом теле. Он сосредоточился на столе преподавателей и успел услышать окончание доклада Снейпа.

— Это тревожно, Северус. Боюсь, мне придется придумать новый способ следить за мальчиком — без сомнения, он уже узнал о мистере Уизли и мисс Грейнджер. Я не могу полагаться только на следящие чары в башне Гриффиндора.

— Уверен, вы что-нибудь придумаете, Альбус, — с сарказмом отозвался Снейп.

Гарри встряхнул головой, возвращаясь к нормальной чувствительности — обладать идеальным слухом и великолепным обонянием в зале, наполненном сотнями подростков — малоприятное ощущение.

Наконец, Распределение завершилось, и Дамблдор поднялся со своего трона.

— Добро пожаловать, и…ешьте! — он хлопнул в ладоши, вновь как-то неловко. Гарри показалось, что его правую руку недавно была серьезно повреждена и до сих пор не долечилась — она выглядела как и левая, но директор действовал ей куда менее ловко и, похоже, преодолевая боль. Гарри поразмышлял над этим добрых пять секунд, а потом набросился на еду — скорее по традиции, чем от голода, Слагхорн в поезде угощал весьма основательно.

— А ты правда Гарри Поттер? — возбужденно спросил его один из первокурсников-гриффиндорцев, черноволосый и голубоглазый, с удивительно четкими для его возраста чертами лица. Гарри попытался вспомнить его имя — кажется, это был младший брат его однокурсника, рейвенкловца, Энтони Голдстейна. — Реджинальд Голдстейн, верно? Твой брат учится на шестом курсе Рейвенкло.

— Да! — обрадовался мальчик.

— Да, я действительно Гарри Поттер.

— А ты, правда, можешь победить десять человек?

— Вот что я тебе скажу: если на тебя решаются напасть только вдесятером, ты их уже победил. Они уже тебя бояться. Ешь давай, а то эльфы обидятся и станут хуже готовить.

Глаза мальчугана испуганно округлились, и он с энтузиазмом и ответственностью занялся содержимым своей тарелки. Джинни хихикнула над его поведением.

— Похоже, у тебя стало на одного фаната больше, — шепнула она.

— Так не честно, — Гарри скорчил обиженную рожицу. — Я же не говорю, что с этого года половина парней не отрывает взгляда от твоей попки.

Джинни покраснела, а бедняга Рон подавился картофелиной. Пока он откашливался и набирал воздуха, чтобы высказать Гарри свое мнение о таких комментариях, разговор уже перешел на Снейпа — Невилл сообщил, что Слагхорн будет вести зелья, если верить его собственным словам.

— Это что, Снейп будет вести Защиту? — сидящие вокруг гриффиндорцы застонали. — Ужас.

— Гарри, а ты ведь знал об этом, правда? — спросила Гермиона. — Иначе с чего ты решил отказаться от Защиты?

— Я решил отказаться от Защиты потому, что она мне не нужна, — Гарри фыркнул. — Ты что, думаешь, я боюсь сальноволосого ублюдка? Но зелья без Снейпа — это должно быть неплохо.

— Мы прослушали директора, — заметила Гермиона.

— Большое дело.

— Гарри!

— Что? Он всего лишь сказал, что Снейп будет вести Защиту, а Слагхорн — Зелья.

— Эй, Гарри, когда отборочные?

— Привет, Кэти. Какие отборочные?

— В команду по квиддичу, — Кэти нахмурилась. — Разве не ты капитан?

— Нет, — Гарри потряс головой. — Я был уверен, что МакГонагалл назначит тебя.

— Я была уверена, что капитаном станешь ты, — Кэти нахмурилась.

— С меня даже не сняли пока запрет, только метлу вернули. Хорошо, давай подумаем. Рон бы обязательно растрепал, больше в команде игроков нет, про загонщиков даже говорить нечего. Остаешься только ты, Джин. Мои поздравления.

— Пять баллов гриффиндору за сообразительность.

— Джинни — новый капитан? — Рон, распахнув рот, уставился на сестру. — Скажите мне, что это шутка.

— Нет, — она порылась в кармане и извлекла новенький значок капитана.

— Ты даже СОВ еще не сдала!

— Вуд вообще был на четвертом курсе, когда его сделали капитаном.

— Да, но он был самым старшим игроком в команде!

— Заткнись уже, Рон! — вспылил Гарри. — В прошлом сезоне ты пропустил вдвое больше мячей, чем отбил, и ты играешь не дольше ее! Кто ты такой, чтобы оспаривать решение декана?

— Нам пора показывать первокурсникам дорогу в башню, — заметила Гермиона. Дамблдор только что распустил зал.

— Какой пароль? — спросил Гарри. — Не хочу тащиться по коридорам.

— Крыло грифона.

— Спасибо, — поблагодарил Гарри, и возглавил небольшую группу гриффиндорцев, поспешивших к своей башне. Гарри, вот уже два с половиной года владеющий Картой Мародеров, выбирал дорогу. В результате через четверть часа они уже стояли перед портретом Полной Дамы. — Крыло грифона.

— Верно, — портрет отъехал в сторону, открывая проход.

— Вот мы и вернулись, — вздохнул Невилл. — Это место мне кажется больше домом, чем Лонгботтом-мэнор.

— Как и мне, и многим другим, дружище, — улыбнулся Гарри, и повысил голос: — Кто будет кружечку сливочного пива перед сном?

— Гарри, где ты возьмешь сливочное пиво? — спросила Кэти.

Раздался хлопок, и в центре комнаты появился Добби, одетый в зелено-золотую ливрею с гербами Поттеров и Блеков, с двумя ящиками, полными бутылок со сливочным пивом.

— Очень вовремя, Добби, молодец, — маленький эльф счастливо улыбнулся, отсалютовал Гарри и с новым хлопком исчез. Гарри выудил из ящика пару бутылок, и протянул одну Джинни. — Холодное.

Гриффиндорцы, кроме самых младших курсов, еще пару часов сидели в общей гостиной, делясь летними историями, вспоминая выпускников и обсуждая квиддич.

* * *

На следующее утро за завтраком у Гарри состоялся довольно напряженный разговор с деканом — она пыталась убедить его пересмотреть свое решение о предметах, которые он будет изучать на уровне ЖАБА. Гарри был непоколебим.

— Профессор, я уверен, что хочу взять только эти предметы. Я не говорю, что не буду изучать другие, — в пятый раз повторил Гарри. — Я просто не хочу тратить свое время на домашние задания.

— Будь по-вашему, Поттер, — вздохнула женщина. — Но я ожидаю, что вы продолжите вести вашу группу по Защите. Это очень успешное начинание.

— Я сделаю это, профессор. При одном условии.

— Условии?

— Если возникнет нужда, членам нашего клуба будет позволено защищать Хогвартс.

— Мистер Поттер, вы еще дети! Мы, профессора, вполне способны защитить замок от любой угрозы, пока с нами профессор Дамблдор.

— Я не думаю, что Волдеморт решиться напасть раньше, чем в конце года, — успокоил Гарри. — К тому времени вы сможете посетить пару занятий и своими глазами увидеть, на что мы способны. Я не хочу оскорблять профессорский состав, но среди вас всего шесть опытных бойцов. Вас просто подавят числом.

— Мы решим этот вопрос, когда придет время. Ваше расписание.

Гарри принял из ее рук пергамент. Он взял всего пять курсов, причем из них только три были основными. В результате его дни были почти свободны — за всю неделю у него не было ни одного дня, в который было бы больше двух разных уроков. Учитывая, что, в свете последних событий, количество уроков Защиты довели до четырех в неделю, два в понедельник, один в среду и один в пятницу, Гарри был самым свободным студентом во всем Хогвартсе. Через четверть часа Гарри и Невилл приблизились к хижине Хагрида — они были единственными, кто решился изучать УзМС на уровне ЖАБА.

— Привет, Гарри, Невилл. Раз вы у меня единственные студенты, вам решать, что мы будем с вами изучать. Я могу привозить кой-каких животных, которых вы еще не видели — ну, грифона там, кэлпи, химеру или мантикору. Или я могу взять вас с собой в Лес, показать вам их в их среде обитания, ну и вообще про Лес рассказать. Как с кентаврами подружиться, как не заблудиться, дриад можно навестить, что где растет, могу показать.

Юноши переглянулись.

— Что думаешь, Нев?

— Не знаю. Лес не зря Запретным зовут.

— Если хочешь, я могу научить тебя превращаться, — предложил Гарри. — Лучше ходить по Лесу в животном виде.

— Ты научишь меня анимагии? — брови Невилла подскочили вверх.

— Запросто, — Гарри кивнул. В конце концов, Невилл тоже был Волшебником.

— Здорово. Тогда по твоему плану.

— Хагрид, мы будем готовы пойти с тобой в Лес, когда Невилл станет анимагом, хорошо? Пока ему там делать нечего.

— Хорошо, ребятки. Пошли тогда на опушку, расскажу вам побольше про фестралов.

* * *

Гарри сидел на первом в этом году уроке Зельеварения. Студенты ждали профессора — всем, в том числе и слизеринцам, не терпелось узнать его стиль преподавания. Слагхорн обучал родителей многих, и по слухам, его стиль резко отличался от манеры Снейпа — он на самом деле объяснял, как именно делать зелья, а не просто давал рецепт и критиковал работы.

Наконец профессор вошел в аудиторию, и класс, просто по привычке, немедленно погрузился в тишину.

— Доброе утро всем! Сегодня я решил немного повеселиться и заодно проверить ваш уровень. Для начала взгляните все на эти зелья, — он указал на четыре тихонько булькающих на малом огне котла. — Кто-нибудь может сказать, что это?

Гермиона немедленно подняла руку.

— Да, мисс?

— Грейнджер, сэр. Это Веритасерум.

— Его свойства?

— Три капли зелья заставят человека говорить правду в течение часа, если не применить безоаровый антидот. В больших дозах зелье является ядом, в меньших — неэффективно.

— Прекрасно, пять баллов Гриффиндору, — улыбнулся Слагхорн. — Что насчет этого? Гарри?

— Многосущное, или оборотное зелье. Доза позволяет на час принять облик другого человека. Основные компоненты — рог двурога, шкура бурмсланга, и перед принятием — частица того, в кого хочешь превратиться. Легально может применяться только аврорами при исполнении служебных обязанностей. Применивший его нелегально обязан будет доложить суду о своих действиях во время действия зелья под влиянием Веритасерума, — не поднимая глаз от котла, ответил Гарри.

— Обратите внимание, лорд Поттер указал не только свойства и главные компоненты самого зелья, но и законы, ограничивающие его употребление. Я ожидаю, что все в этом классе смогут сделать то же самое для любого зелья из школьного курса. За это ему еще десять баллов. Итак, последнее зелье? Мисс Грейнджер?

— Амортенция, самое сильное приворотное зелье в мире. Вызывает сильное влечение. Антидота не существует, эффект длиться сутки. При применении одним и тем же человеком дважды в течении года вторая доза не будет эффективна. Легальность применения не установлена, все зависит от того, выдвигает ли жертва обвинения и какие.

— Верно, верно, еще десять баллов, — профессор покивал. — Это, возможно, самое опасное зелье из всех, что вы пока встречали. Гарри, я вижу, ты хочешь что-то добавить?

— Только то, что эффекту Амортенции, в отличие от остальных приворотных зелий, человек с сильной волей может противостоять. Процесс схож с противостоянием заклятью Империус или вейловским чарам.

— Верно, еще пять баллов Гриффиндору. И последнее зелье?

— Феликс Фелицис.

— Верно! Или Зелье удачи. Чрезвычайно сложное в приготовлении, требующие редчайших ингредиентов. Доза, рассчитанная на двенадцать часов, станет наградой тому, кто сумеет сварить Напиток Живой Смерти.

Гарри минут пять понаблюдал, как остальные студенты лихорадочно бросились к шкафам с ингредиентами или принялись листать учебники. Зелье ему было не нужно — он мог сварить его и сам. А в его унаследованных лабораториях — Поттеров, Блеков и Слизерина — было в общей сложности пять пинт Феликса, не считая всего остального. С другой стороны, он совсем не хотел отдавать столь мощное зелье в руки слизеринцев.

Поэтому он принялся за дело, поглядывая на успехи других. Гермиона пока опережала всех, в том числе слизеринцев. Но она, как и остальные, руководствовались рецептом из учебника, включающим добрую дюжину различных ингредиентов вроде дремоносных бобов. Все были так возбуждены перспективой награды, что не смогли сесть и подумать. Гарри закончил за полчаса до конца урока.

— Ну что ж, подведем итоги. Никто из вас не успел завершить зелье, следуя инструкциям из учебника. Поэтому зелье готово полностью только у мистера Поттера, который и получает награду. Так держать!

— Как ты это сделал? — прошипела Гермиона, когда они покинули класс.

— Что будет, если смешать измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?

— Напиток Живой Смерти, — автоматически ответила Гермиона. — Черт! Снейп же говорил об этом на самом первом уроке! Как я могла забыть? Но, вообще-то, это жульничество, Гарри!

— Ты просто слишком любишь следовать инструкциям. Слагхорн же не писал рецепта на доске? — Гарри усмехнулся и извлек подаренный флакончик из кармана. — Держи. Ты заслужила.

— Нет, Гарри, ты прав. Ты единственный, кто додумался, это твое.

— Гермиона, у меня этого добра навалом. Пять пинт. Мне это не нужно.

— Спасибо, но…как мне его использовать? В смысле, не хочется потратить его понапрасну.

— Отправься летом в Монте-Карло или Лас-Вегас, — Гарри закатил глаза.

— Гарри, это жульничество!

— Технически, это законно, — возразил юноша. — Волшебные законы не запрещают такое использование Феликса, магловские тоже. К тому же, маглы приходят в казино с одной целью — проиграть свои деньги. Вот ты и убедишься в том, чтобы они сделали это побыстрее.

— Я подумаю, — неохотно пообещала Гермиона.

* * *

— Итак, как идут дела в школе? — спросил Дамблдор. Профессора только что собрались в учительской на первый в этом году педсовет. — Гораций, ты уже освоился? Северус, как дела у тебя?

— Прекрасно, директор.

— Да, Альбус, все превосходно. Северус, должен тебя поздравить — тебе выпало учить юного Гарри нашему искусству.

— Не говорите мне, что Поттер преуспевает в зельях, — Снейп фыркнул. — Паршивец не может сварить простейшее зелье. Уверен, он наложил Империус на всю экзаменационную комиссию.

— Ну, вообще-то, он был единственным, кто сварил Напиток Живой Смерти на первом уроке, — Слагхорн передернул плечами.

— Так у тебя все-таки выиграли этот пузырек?

— Да, Альбус. Впрочем, не жалко: он додумался первым. Все вечно кидаются читать учебник, вместо того чтобы подумать головой.

Снейп начал истерично хохотать. С тех пор, как он услышал новость о том, что Гарри не будет на уроках защиты, он вел себя несколько странно. За прошедшую неделю гриффиндор не потерял не одного балла.

— Северус, с тобой все в порядке?

— Да, директор, — утирая слезы, ответил мужчина. — Поттер смешал корень асфоделя с настойкой полыни, профессор Слагхорн, верно?

— Да.

— За то, что он не ответил мне этого на первом уроке, я впервые снял с него баллы. Не думал, что паршивец столь злопамятен.

— Северус! Перестань обзывать моего студента! — не выдержала МакГонагалл. — Раз уж мы обсуждаем мистера Поттера…Альбус, он подал заявку на создание открытого клуба по Защите.

— Как называется этот новый клуб?

— Клуб, — пожав плечами, ответила МакГонагалл. — Я не совсем поняла его объяснений насчет названия, что-то насчет исторического пафоса.

— Кажется, я понимаю, — протянул Дамблдор. — Я рассмотрю его запрос и отвечу в течение недели. Пока вернемся к основному вопросу: как прошла неделя?

— Тихо. В Больничное Крыло никто не попал, трагических инцидентов не было, — Флитвик пожал плечами. — Запомнились только два урока, у пятых и шестых курсов. Очевидно, мистер Поттер посвятил некоторое время обучению своей девушки.

— Да, в этом году мисс Уизли впереди всего класса, — согласилась МакГонагалл. — Она всегда показывала большой потенциал, так что я не особо удивляюсь.

— Что ж, если это все…

— Я прошу помощи всех профессоров. Я не смогу контролировать своих студентов в одиночку в этом году, — все удивленно уставились на Снейпа. Чтобы этот гордец признался в чем-то подобном, у него должны быть действительно крупные проблемы. — Юный Малфой теряет свою власть в Слизерине.

— По-моему, это неплохо? — удивилась Спраут. — Он же специально разжигает вражду между факультетами. Его никто не переносит.

— Да, само по себе это неплохо, — кивнул Слагхорн. — Но в Слизерине…это означает, что место лидера освобождается. Начнется борьба за власть. Кто сможет доказать, что он обладает большей силой, сможет заполучить больше сторонников, тот и станет новым лидером факультета.

— Обычно процесс протекает гладко — к тому времени, как прошлый лидер выпускается, он выбирает преемника и подготавливает ему почву в глазах остальных. Драко получил власть от Флинта, вместе с титулом капитана команды, — объяснил Снейп. — Но Люциус в Азкабане, а его деньги — в распоряжении Темного Лорда. Пока не все слизеринцы это осознали, но в скором времени они начнут бороться за власть, в основном — доказывать свою силу. Я ожидаю конфликтов с другими факультетами. Малфой тоже попытается доказать всем, что он лидер по праву.

— Мы будем приглядывать за слизеринцами, — пообещала МакГонагалл. — Мы не можем допустить, чтобы студенты пострадали.

* * *

— Поттер, я вызываю тебя на дуэль!

Гарри с раздражением поглядел на семикурсника-слизеринца. Это был уже третий болван за последнюю неделю.

— Взбесились они, что ли, — пробормотал Гарри. — Хорошо, я принимаю вызов, но я спешу. Поэтому драться будем немедленно. Нападай.

— Секо! — слизеринец немедленно выпалил Режущее заклятье.

Гарри даже не стал доставать палочку. Он просто шагнул в сторону, уходя с пути заклятья, и выбросил вперед руку.

— Пульсо, — произнес он, и неудачливого слизеринца со страшной силой бросило в стену. — Это начинает надоедать.

* * *

— Северус, ты уверен, что ничего не можешь сделать? — устало спросила мадам Помфри за обедом. — Мало мне неправильно выполненных превращений и ожогов от котлов и зелий! У меня побывал уже весь седьмой курс Слизерина и половина шестого.

— Я не слышал о драках в коридорах, Поппи, — заметил внимательно прислушивающийся к разговору директор. — Они передрались в гостиной?

— Ну уж нет, — фыркнул Снейп. — До такого я не опустился.

— Все они пострадали от рук мистера Поттера, — вздохнула медсестра. — Пять официальных дуэлей, две засады, три неспровоцированных нападения, и один пытался побить его физически. Я едва приделала ему руку на место, Поттер ее почти откусил. По крайней мере, он сам доставлял их мне.

— Не думал, что они такие идиоты, — проворчал Снейп. — Поттер может быть нахальным самоуверенным избалованным болваном, но он умеет драться, прошлое лето это доказало. Не волнуйтесь, думаю, до них это быстро дойдет.

— Я бы больше беспокоилась, что кто-нибудь из них попробует напасть на его друзей, — заметила Помфри. — В этом случае треснутыми ребрами и сотрясениями они не отделаются. Мистер Поттер уже раздражен.

— Минерва, может быть, тебе стоит поговорить с ним?

— Он имеет полное право защищаться, — фыркнула МакГонагалл. — Что я ему скажу? Чтобы он позволил слизеринцам себя побить?

* * *

— Гринграсс, на два слова.

— Отвали, Поттер.

— Какие грубые слова вылетают из этого милого ротика.

— Я сказала — отвали. Я в тебе не заинтересована.

— Поверь мне, я в тебе тоже, — Гарри закатил глаза. — Просто хочу узнать, что именно подлили слизеринцам в стаканы. За последние пару недель мне пришлось отправить в больничное крыло добрую дюжину болванов. Я хочу понять, почему вдруг половина слизеринцев отчаянно ищут смерти от моей руки?

— Как будто Золотой Мальчик способен убить, — Гринграсс презрительно скривилась.

— Можешь оставить свою игру, — Гарри вздохнул. — У тебя слишком слабая ментальная защита, чтобы твое представление меня обмануло. Хотя актриса из тебя не плохая, признаю.

— Так чего ты хочешь?

— Почему вдруг на меня стали нападать?

— Малфой.

— Хорек поверил моей угрозе?

— Не знаю, о чем ты. Малфой-старший в Азкабане, и Драко теряет власть. Любой, кто сможет одолеть тебя, докажет свою силу остальным.

— Я думал, слизеринцы должны быть хитрыми и осторожными. Ах, как несовершенен этот мир! Ну ладно, оставим комедию. Кто-нибудь сейчас завоевал достаточно поддержки, чтобы сбросить Драко?

— Нет.

— Я вижу, что ты не придерживаешься предрассудков о превосходстве чистокровных. Ты горда, да, но ты оцениваешь людей по их поступкам и качествам, не по происхождению. Хочешь, я помогу тебе занять место лидера?

— Как?

— Оставь это мне. Ты хочешь этого?

— Слизеринцы должны быть амбициозными. Я в деле.

— Прекрасно, прекрасно. Будь готова.

— К чему, Поттер? — девушка начала раздражаться.

— Занять свое место, конечно же.

* * *

В этот вечер большинство слизеринцев сидели в своей гостиной в подземельях. Старшие курсы пытались определить, кто же будет задавать курс на факультете. Унизительные и болезненные поражения, которые они потерпели от Поттера, остудили их пыл и заставили задуматься над лучшим способом обеспечить себе поддержку. Малфой, все еще имеющий определенное влияние — пусть на малую группу безмозглых последователей — в разговор не ввязывался. Он был не таким дураком, чтобы связываться с Поттером или его друзьями. Он видел в глазах гриффиндорца то же выражение, которое он видел в глазах многих посетителей Лютного Переулка — безразличие и готовность отнять его жизнь по малейшей прихоти. Унижение других кандидатов ему было только на пользу.

Вдруг огромный каменный камин, перед которым он сидел, вздрогнул и ушел в пол, открывая проход в темный туннель. В гостиной слизерина замерли все звуки. Из туннеля отчетливо доносились приближающиеся шаги. Наконец на пороге замерла фигура, одетая в черную мантию. Тень скрывала ее лицо, но поза и мощь, которую фигура излучала, заставили многих поежиться и достать палочки. Не то чтобы они им помогли.

— Кто ты? Покажись! — потребовал Малфой, направив на проем палочку.

Фигура слегка шевельнула рукой, и Малфой упал, обездвиженный. Никто не видел, чтобы в этой руке была палочка. Страх усилился. Раздалось шипение, и из проема медленно выползла здоровенная кобра. Слизеринцы замерли. Кобра оползла всех и каждого, недовольно шипя, и наконец остановилась у Дафны Гринграсс. Девушка единственная сохраняла видимое спокойствие. Кобра медленно начала взбираться на нее, пока наконец не устроилась на плечах.

— Подойди, девочка, — громкий шепот наполнил гостиную. Дафна медленно подошла к темной фигуре. — Да, я вижу. Сшихас выбрал хорошо. Идем со мной.

Фигура что-то прошипела, и дверь в гостиную закрыла пронзительно-зеленая пелена. Слизеринцы молча смотрели, как незнакомец уводит Гринграсс в темноту. Еще через несколько секунд проем закрылся.

— Вот и всё, мы пришли, — будничным тоном сказал Гарри, поворачиваясь к перепуганной девушке. — Я надеюсь, ты знаешь приличные заклятья?

— Поттер?

— А кто еще? Покойный Салазар?

— Что за представление?

— А ты думала, я перебью всех твоих противников во сне? Это пошло. Кстати, познакомься — Сшихас, он принадлежит к роду королевских кобр. Он пока совсем юн, видишь, всего полтора метра. Он будет твоей домашней зверюшкой, защитником и другом. Но сначала ты должна научиться понимать его.

— Как?

— Открой свой разум. Полностью. Я вложу тебе знание парселтанга. Ты не сможешь на нем говорить, но Сшихас очень умен и понимает человеческую речь. А ты сможешь понимать его.

— Мордред! — Дафни схватилась за голову. — У меня голова раскалывается.

— Это пройдет, хозяйка, — раздалось шипение у самого ее уха.

— Все? Я понимаю парселтанг? Дьявол, Поттер, кто ты такой?

— Кто-то, с кем не стоит шутить, — Гарри ухмыльнулся. — Сейчас вернешься обратно. На тебя налетят с вопросами. Ты заявишь, что я — то есть не я, а это чудовище, которое тебя увело — решило, что ты достойна, единственная из них всех, возглавить факультет Слизерин в этот час. Будут возражения. С кем-то, возможно, тебе придется подраться, Сшихас тут тебе поможет. Когда они признают тебя своим лидером, разрежь палец и брызни кровью на барьер. Все ясно?

— Да.

— Тогда иди. Медленно и гордо.

— Директор, у меня новости, — Снейп ещё не зашёл в кабинет директора, но уже начал говорить. Директор знал, что так у зельевара выражается крайняя степень взволнованности.

— Хорошие или плохие, Северус?

— Как посмотреть, — профессор опустился в кресло напротив директора. — Дафна Гринграсс возглавила Слизерин.

— Она? Что это нам сулит?

— Она никогда не была рьяной приверженкой предрассудков о чистоте крови. Вполне возможно, что она сделает Слизерин таким, каким он должен быть, если верить Шляпе. Хитрым и амбициозным.

— Это не так плохо, — Дамблдор улыбнулся.

— Да. Если не учитывать, как она добилась этого.

— Надеюсь, она никого не убила?

— Хотел бы я, чтобы все было так просто, — Снейп фыркнул. — Нет, она была выбрана. В гостиную пришло какое-то чудовище, чуть ли не сам покойный Салазар. Камин уехал в пол, а за ним оказался туннель, откуда он, оно, и пришло. Лица никто не видел, но говорят — шесть с лишним футов, и просто излучало силу. С ним приполз змей — королевская кобра полтора метра длинной, прополз по гостиной и взобрался на плечи мисс Гринграсс. Чудовище увело ее на четверть часа, а потом она вернулась со змеем и заявила, что была избрана. Возражающим она заткнула рты, натравив на них змею. Судя по всему, это что-то, что увело ее, научило ее понимать язык змей. Не говорить, но понимать. А змея понимает английский.

— Этот замок не перестает удивлять меня, — Дамблдор покачал головой. — Что ж, Северус, мне кажется, это был единичный инцидент. Не стоит беспокоиться. Ты поддержишь мисс Гринграсс?

— Конечно. Еще одна гражданская война мне не нужна.

* * *

Гарри стоял на возвышении перед преподавательским столом и осматривал Большой Зал. Сегодня здесь собралась чуть ли не вся школа, ибо сегодня было первое собрание Клуба. Членам бывшего ОД не терпелось узнать, изменится ли что-то и смогут ли они узнать что-то новое. Всем остальным не терпелось посмотреть, что именно дало возможность членам ОД поголовно получить отличные оценки за ЗоТИ в прошлом году. Были даже слизеринцы, сбившись в кучку, они настороженно наблюдали за Гарри.

— Добро пожаловать на первое собрание Клуба! У нас все просто. Я буду учить вас, как выжить. Я не буду учить вас этикету дуэли, дуэльным стойкам, новым классным заклинаниям. Я буду учить вас: выживать — раз, выживать и обеспечивать выживание вашим близким — два, побеждать — три. Клуб открытый. Поэтому правило одно: вы делаете, что я скажу, или выметаетесь навсегда. Победите меня в двух дуэлях из четырех, и вы станете обучать наравне со мной. Победите меня три или четыре раза из четырех, и вы будете обучать вместо меня. Вопросы?

— Что если у нас больше знаний, а у тебя — больше силы? Мы не сможем победить тебя, это нечестно! — выкрикнул какой-то рейвенкловец.

— В бою, когда на кону жизнь, тебе будет не до чести. Если ты умнее меня, придумай способ победить меня, используя свои знания, а не силу. Моя точка зрения ясна? Отлично. Прошу тех, кто желает остаться, разбиться на три группы: третий курс и младше, бывшие члены ОД, все остальные, — Гарри дождался, пока все переместятся. — В будущем я могу переместить кого-нибудь из одной группы в другую. Младшие курсы будут заниматься с пяти до семи по понедельникам и четвергам. Старшие курсы — с половины шестого до восьми по вторникам и пятницам. Члены ОД — третья группа — по средам, субботам и воскресеньям с шести до восьми. Занятия проходят на седьмом этаже, дверь напротив гобелена с Варнавой Вздрюченным. Всем все ясно?

— Почему семикурсники должны быть во второй группе? — вопрос был задан настолько наглым и самоуверенным тоном, что Гарри ожидал увидеть слизеринца, но спрашивал гриффиндорец, Кормак МакЛагген. — Там даже третьекурсник есть!

— В первые занятия я проверю навыки и знания в каждой группе, и перемещу тех, кто находится на должном уровне в соответствующую группу. Еще вопросы? Нет? Отлично, тогда сейчас настало время для небольшой демонстрации, — Гарри повернулся влево, где с небольшого возвышения за происходящим наблюдали любопытствующие профессора — не хватало только Трелони. — Я прошу деканов помочь мне.

— Что от нас требуется? — загорелся профессор Флитвик. Он уже почувствовал возможность хорошенько размяться.

— Поучаствовать в небольшой дуэли чуть позже.

Деканы немного посовещались, и профессор МакГонагалл от их лица дала свое согласие.

— Отлично. Пожалуйста, освободите все центр зала, — Гарри пару раз взмахнул палочкой, и пол вдоль стен начал подниматься вместе со стоящими на нем учениками, образовывая классический стадион. В центре зала образовалась арена пятнадцать на двадцать пять метров, окруженная каменными стенами три метра высотой. В трех местах на арену спускались лестницы.

— Попрошу спуститься на арену мистера Уизли, мистера Лонгботтома, мисс Уизли, мисс Грейнджер, мисс Лавгуд. Они составят первую команду. Мистер Малфой, мистер Кребб, мистер Гойл, а также весь седьмой курс благородного факультета Слизерин составят вторую команду. Правила просты — поединок заканчивается, когда одна из команд не может больше участвовать. Запрещено использовать Непростительные и смертельные проклятья. Можете начинать.

Гарри с гордостью смотрел, как развивается битва. В первые же секунды его министерская команда вырубила пятерых — слизеринцы даже понять не успели, что бой уже начался. Но зато они довольно быстро сообразили, что никто не запрещал им оживлять оглушенных товарищей. Сами они не блистали техникой, медленно двигались, их щиты были недостаточно мощными или медленно возводились, хромала точность. Поэтому бой грозил затянуться.

Джинни отразила очередной Ступефай и ответила своим фирменным летучемышиным сглазом. Она начинала уставать. Слизеринцев было слишком много, отступить было некуда. Ее звериная часть все сильнее просилась наружу, но ей нельзя, нельзя было ее показывать. Гарри заставил ее зарегистрироваться, но он провел все тихо. Она не собиралась вечно держать львицу в тайне, но…не сейчас, не при всех. Этот козырь — для настоящего боя.

— Нам не выстоять! — заметил Невилл. — Их слишком много. Мы их оглушаем, они встают через несколько секунд.

— Значит, нужно делать что-то другое, — как всегда спокойно заметила Луна, напуская на одного из слизеринцев стаю канареек.

— Точно, Луна, — Джинни усмехнулась. — Прикройте меня, я попробую кое-что, чему меня научил Гарри.

— Давай, — Невилл и Луна встали перед ней плечом к плечу; Невилл поднял щит, а Луна продолжала свои странные, но эффективные атаки.

— Разойдись! — Джинни выступила вперед и взмахнула палочкой над головой, выпустив из кончика огненный хлыст. — Получай!

Мощи ее хлыста не хватило для того, чтобы разрубать тела противников, как это делал Гарри, хлыст просто поджигал одежду и отбрасывал метров на пять назад.

— Гарри научил?

— На каникулах! Я еще не пробовала, — Джинни отправила на свидание со стеной еще троих, прежде чем ее хлыст выдохся. Оставшихся противников, совершенно ошарашенных ее брутальной расправой над десятью товарищами, легко оглушили.

— Только что вы видели совершенно стандартную ситуацию нападения Пожирателей Смерти на отряд авроров, — объявил Гарри, пока мадам Помфри оказывала слизеринцам первую помощь. — У них хуже подготовка, но их больше, и они могут оживлять своих павших. Победить их фактически невозможно, пока не перейдешь к чему-то более жесткому, чем оглушающие, обезоруживающие или парализующие заклятья. В реальном бою, если бы я не ограничивал силу заклятий, Огненный Хлыст мисс Уизли оставил бы разрубленные или сожженные тела. Какие уроки мы можем извлечь из этого боя? Урок первый: в бою с Пожирателями Смерти вы не можете полагаться на щиты. Непростительные они не остановят. Урок второй: против противника с численным перевесом нужно использовать настоящие боевые заклятья, а не дуэльные. «Экспеллиармус», «Ступефай», «Петрификус Тоталус», «Инкарцеро» хороши, когда вы деретесь один на один. В массовом бою они бесполезны. Урок третий: всегда и везде, в любой ситуации сохраняйте холодную голову. Какими бы мизерными не казались шансы, не сдавайтесь и деритесь до конца. Ну и четвертый урок: никогда, повторяю, никогда не выводите из себя мою девушку…

Гарри дождался, пока смолкнет смех, и с улыбкой повернулся к профессорам. По его приглашающему жесту они вышли на арену. Гарри спустился к ним.

— Цель этой демонстрации — показать, что каждая ветвь магии может быть использована в бою как для атаки, так и для защиты. Напомню: профессор МакГонагалл — Мастер Трансфигурации, профессор Флитвик — Мастер Заклинаний, профессор Спраут — Мастер Герболог и, по совместительству, Мастер Лекарь, и, наконец, профессор Снейп — Мастер Зелий и Мастер Темных Искусств. Я не надеюсь победить их, но попытаюсь продержаться достаточно долго, чтобы вы уяснили суть. Уважаемые профессора, правила те же. Начнем по сигналу директора.

Профессора достали палочки, то же сделал Гарри. Через несколько секунд Дамблдор громко хлопнул из своей палочки, и бой начался.

Снейп и Флитвик немедленно начали атаковать. Маленький декан Рейвенкло ни на секунду не оставался на месте, поливая Гарри потоком атакующих чар — от простейших, вроде «Экспеллиармуса», до более изощренных, вроде Заклятья Большого Сна. Снейп также ни на секунду не сбавлял напора, посылая Режущие, Рубящие, Костедробящие, Болевые, Взрывные проклятья.

Гарри тоже сорвался с места, уходя от лучей заклятий, и принялся яростно атаковать профессоров МакГонагалл и Спраут. Декан Гриффиндора принялась создавать из воздуха преграды, принимающие на себя заклятья Гарри. Спраут принялась накладывать на себя и коллег сложные чары, призванные поддержать их выносливость и скорость реакции.

Гарри на секунду прервал атаку, чтобы выставить перед собой Серебряный Щит, эффективно остановивший летевшие в него заклятья, и принялся возводить для себя укрытие — длинную каменную стену четыре фута высотой. Закончив работу, он снял щит, создал из воздуха копье, отправил его в сторону Снейпа и уже в полете размножил его. Теперь в Снейпа летело десять копий. Ему помогла профессор МакГонагалл, возведя перед ним каменную преграду. Гарри вновь взмахнул палочкой, создавая несколько змей за ограждением.

— Расправьтесь с ними! — рявкнул он на парселтанге.

Разумеется, змеи даже близко не добрались до цели — МакГонагалл испарила их одним взмахом палочки. Гарри перешел к своим любимым заклятьям — элементальным. Для начала он запустил в своего декана пару огненных шаров. Тут ей на помощь пришел Флитвик, и вместе они возвели стену воды в полметра толщиной, погасившую пламя. Гарри горизонтально рубанул палочкой, выпустив порыв ледяного ветра, который разрубил водную преграду и заодно пустил в МакГонагалл облако ледяной шрапнели.

В этот момент Снейп таки зацепил его режущим проклятьем. Гарри присел и прижался спиной к стене, чтобы залечить глубокий порез на внутренней стороне левого плеча. Остановить кровотечение, и закрыть рану было просто, но это требовало нескольких секунд, и было только полумерой — походная медицина не обеспечивала правильного срастания тканей. Гарри понадеялся, что стена защитит его, и она действительно помогла. Несколько заклятий Снейпа и Флитвика разбились об нее.

Гарри почувствовал, как все в нем завопило об опасности, и прыгнул ничком, подальше от того участка стены, где он только что сидел. Одновременно с тем, как его грудь и живот встретились с полом арены, стена разлетелась в мощном взрыве. Если бы он не отпрыгнул от нее, его бы разорвало на части мраморной шрапнелью. И так несколько мелких кусков впились под лопатки и в ноги. Гарри перекатился на спину и поднял щит.

Спраут оттащила МакГонагалл, раненую ледяной крошкой, и сейчас интенсивно колдовала над ней, заживляя множество мелких ран, так что в противниках у него осталось только двое. Но он был ранен, он чувствовал, как горячая кровь стекает по спине и ногам. Раны были неглубокие и неопасные, царапины, по существу, но они были. Секунда — и его левая ладонь срывает с пояса небольшой черный шарик, еще секунда — и шарик ударяется о землю посередине арены. Из места удара немедленно выросло облако непроглядной черноты, мгновенно заполонившее всю арену.

Перуанский порошок тьмы уничтожал весь свет в небольшом пространстве. Никакие магические или традиционные меры не могли помочь, покуда порошок действовал — всего минуту, но этого обычно было более чем достаточно, чтобы сбежать или залечить свои раны. Гарри категорически запретил близнецам выпускать его в открытую продажу. В плохих руках это снадобье могло наделать немало бед. Он не стал заживлять раны. Вместо этого Гарри превратился. В теле льва ему были не нужны глаза — слуха и обоняния было вполне достаточно.

Профессор Флитвик знал, с чем имеет дело. За свою долгую жизнь четверть-гоблина он повидал не мало, видел и этот порошок. Поэтому он не стал пытаться зажечь свет, а вызвал сильный ветер, который должен был сдуть облако тьмы в сторону. К сожалению, наколдовать сильный и постоянный ветер было не так просто, это заняло у него почти четверть минуты. Еще несколько секунд понадобилось, чтобы сдуть порошок. Гарри хватило этого времени, чтобы неслышно перебраться за свою стену, найти и обезвредить Снейпа. Флитвик увидел первый луч, почти ослепивший его от неожиданности, и тут же услышал рычание. Он успел повернуться и выпалить оглушающее заклятье, но оно не остановило инерцию летящего на него массивного тела. Пусть бессознательный, черногривый лев неслабо придавил маленького профессора Чар.

Гарри привела в чувство Джинни. Рядом стояли все профессора, и участвующие в дуэли, и только наблюдавшие.

— Отличная дуэль, мистер Поттер, — жизнерадостно сообщил Флитвик. Левая рука у него висела на перевязи. — Этот ваш трюк с тьмой едва не стоил нам победы.

— Я недооценил вашу реакцию, профессор, — улыбнулся Гарри. — Не думал, что продержусь так долго.

— Превосходная работа с элементами, Поттер, — похвалила профессор МакГонагалл. — Этот порыв ледяного ветра застал меня врасплох.

— Это называется «Меч Борея», профессор.

— Понятно, — она подняла бровь. — Откуда вы узнали о нем?

— Я интересовался магловским шифрованием, — солгал Гарри. На самом деле этим интересовалась Ровена Рейвенкло. — Большинство скандинавских саг содержат в себе зашифрованные крупицы древнего знания. Если понять, какие именно руны нужно читать, то они сложатся в формулу или описание заклятий или техник.

— Поттер, вы понимаете, что это открытие принесет вам мировую славу? — воскликнула Вектор. — Вы должны написать об этом статью в ежегодник рунологов!

— Не то чтобы она мне нужна, — Гарри ухмыльнулся. — Я подумаю над вашим предложением.

Профессора вернулись на свое место, а Гарри вновь взмахнул палочкой, возвращая Большому Залу прежний вид.

— Арена нам больше не понадобится. Я надеюсь, всем вам понравилась наша демонстрация. И, надеюсь, все вы увидели, что в бою необходимо умело комбинировать различные отрасли волшебной науки. Зелья помогут вам оставаться на ногах, трасфигурация — создавать укрытия и атаковать, при необходимости. Если вы сможете в равной степени освоить каждый из разделов магии, вам будет гораздо легче выстоять против команды узких специалистов, полагающихся на свой предпочитаемый раздел. Ни одна команда, как бы хорошо она друг друга не знала, не может сравниться с одним человеком в координации и скорости принятия решений — а именно это в бою важнее всего. Это не значит, что нельзя специализироваться на чем-то одном. Это значит, что не следует недооценивать все остальное. Объявляю сегодняшнее заседание Клуба закрытым.

— Ну что, похоже, это был грандиозный успех, — заметила Джинни. — Пойдем, тебе надо показаться Помфри.

— А, Джин, не будь так жестока!

— Я знаю, что ты не любишь Больничное Крыло, но тебе надо что-то сделать с этими ранами в спине и ногах и раной на руке. И попробуй только сказать, что все в порядке! Тогда неделю обойдешься без поцелуев.

— Твоя жестокость поистине не знает границ, да? Вообще-то, у меня в сундуке есть все нужное…давай так: я не пойду к Помфри, а ты получишь возможность со свойственной тебе жестокостью обработать раны усталого героя.

— Хорошо, — Джинни лукаво улыбнулась. — Кто я такая, чтобы отказываться от шанса лишний раз взглянуть на полуголого Гарри Поттера?

К сожалению, эту ее фразу услышал Рон, который вместе с Гермионой и Невиллом подошел к беседующей парочке. Впрочем, ни у Гарри, ни у Джинни не было настроения выслушивать его истеричные упреки. Причем у Гарри терпения закончилось куда быстрее — на втором слове, а не на пятом. Поэтому, когда Джинни потянулась за палочкой, Гарри уже излучал магию.

— Voluntate meus imperare: tolerare silentium!, — прогрохотал он.

Рот рыжего немедленного захлопнулся. Он несколько секунд безуспешно пытался что-то сказать, а потом требовательно повернулся к Гермионе.

— Фините Инкантатем, — вздохнула та.

Ничего не произошло. Гермиона попробовал еще раз, с тем же результатом, и она и Джинни вопросительно уставились на Гарри.

— Вот они, прелести древней магии, — Гарри усмехнулся, зло взирая на Рона. — Пожалуй, я сниму запрет через пару часов. Помолчи пока, и подумай, как именно ты будешь извиняться перед сестрой. Пойдем, любовь моя.

Гарри обнял Джинни, но уйти они не успели: к ним уже приближалась профессор МакГонагалл, и она сразу же заметила странное поведение Рона: тот покраснел как рак, и беззвучно разевал рот, размахивая при этом руками.

— Что здесь происходит?

— Гарри наложил на Рона какое-то заклятье молчания, я не могу его снять, профессор, — затараторила Гермиона.

МакГонагалл попробовала пару заклятий, а потом уставилась на Гарри.

— Мистер Поттер, снимите заклятье. Никто не давал вам права накладывать заклятья на однокурсников.

— Как пожелаете, профессор, — с каменным лицом ответил Гарри. — Demere vetitum.

— Ты, ты…козел сраный! — немедленно заорал Рон.

— Силенцио, — МакГонагалл взмахнула палочкой, обрывая его тираду. — Мистер Поттер, вы сказали «снять запрет», если не ошибаюсь? Я не слышала о таком заклинании.

— Это не заклинание. Чтобы заставить его замолкнуть, я использовал формулу «своею волей повелеваю». С ее помощью раньше укрощали магических существ…

Выдав эту шпильку, Гарри повернулся и отправился в башню, ведя под руку Джинни. МакГонагалл проводила его взглядом и повернулась к Гермионе.

— Мисс Грейнджер, запрещаю вам снимать мое заклятье в ближайшие полчаса. В целях общественного спокойствия…

* * *

В одно раннее сентябрьское утро Гарри стоял на слегка уже пожухшей траве площадки для квиддича. Неяркое сентябрьское солнце ласково растекалось по загривку, а легкий ветерок колебал отросшие до плеч волосы. Сегодня Джинни проводила отборочные в команду факультета.

— Что мы имеем? Ловец — Гарри, я могу быть запасным. Рон — вратарь, нужен запасной. Кэти и я — охотники, нужен еще как минимум два. И загонщики.

— Нам нужно набрать почти целую команду, — заключила рассуждения капитана Кэти. — Нелегкая задачка.

— Придется проводить полномасштабные отборочные. Думаю, стартовая команда тоже должна участвовать, — предложил Гарри. — Я хочу опробоваться на место запасного охотника.

— Зачем?

— Не знаю, — с лица юноши не сходила блаженная улыбка угревшегося на солнце кота. — Считайте это моей прихотью.

— Ладно, начинаем! Для разогрева всем круг над полем! — скомандовала Джинни. Гарри отметил неизвестно откуда взявшиеся в ее голосе стальные нотки.

На своей «Молнии» он описал над полем пару кругов, вскоре к нему присоединились Джинни, Кэти и Рон. Еще через минуту в воздухе перед ними повисли три группы кандидатов — охотники, вратари и загонщики.

— Рон, к тем кольцам, — Джинни махнула рукой. — Охотники, каждый попробует пробить пять пенальти Рону. Очередь по старшинству.

Кэти взяла квоффл и направилась к кольцам. Здесь она была самым старшим игроком. Рон сегодня, похоже, был в форме, так что ей удалось забросить только три мяча. За ней отправился Гарри и, к своему удивлению, забил четыре. Пока кольца атаковали Джинни и ее подруга и однокурсница Демельза Робинс, он размышлял, как ему удалось забить четыре мяча. Похоже, здесь ему помогала окклюменция: дисциплинированное сознание давало возможность скрыть те телодвижения, которые обычно говорят вратарю об обмане. Его вывод подтвердила и Джинни: Рон сумел остановить только два ее броска, да и то один — по чистой случайности. Демельза забила только однажды, но мало кому из остальных претендентов удалось повторить ее результат, не то что превзойти. Небольшая тренировка окончательно решила вопрос с охотниками: стартовый состав охотников, по уже многолетней традиции, состоял только из девушек — Кэти, Джинни и Демельзы.

С вратарями все оказалось еще проще: уже выбранные охотники и Гарри, впечатливший команду своими данными, пытались забить в охраняемые очередным претендентом кольца. Рон показал себя лучше всех, он пропустил только мяч Гарри — с реакцией и непредсказуемостью Поттера не справился вообще никто. В запас выбрали Ларса Вуда — второкурсника, племянника уже легендарного вратаря Оливера Вуда, сейчас, два года спустя после выпуска из Хогвартса, уже игравшего за сборную Англии в стартовом составе. Ларс был не лучшим среди претендентов, но семикурсник МакЛагген был бесперспективен в будущем, к тому же, обладал отвратительным характером.

— Ну что, остались только загонщики! — бодро воскликнула Джинни. — Думаю, к обеду управимся.

Она оказалась не права. Выбор загонщиков оказался самой трудной задачей. Гарри и Кэти было просто больно смотреть на убогие выступления претендентов, а их было как никогда много — ведь в команде загонщиков не было, так что соревноваться нужно было с такими же кандидатами, а не действующими игроками сборной. Но никто из них даже близко не мог конкурировать с блистательными близнецами Уизли. Пока выбор Джинни лежал на двух третьекурсниках — Джимме Пиксе, невысоком, коренастом мальчишке с сокрушительным ударом, и Ричи Куте, хлипком на вид пареньке, отличавшемся снайперской точностью. Наконец претенденты подошли к концу, и вперед выступил последний. Команде пришлось приложить невероятные усилия, чтобы не отвесить челюсти при виде собранного Невилла, сжимающего в одной руке биту, а в другой Нимбус-2000, уже далеко не лучшая модель, но все еще в первой десятке.

— Отлично, Невилл, поднимайся в воздух, задача та же — не дать Гарри забросить мяч, — кое-как справившись с удивлением, велела Джинни.

Гарри подхватил квоффл и направился к левым кольцам. В его задачу входило добраться отсюда, не отдав квоффл другим охотникам, и забросить его в кольца, охраняемые Роном. Ловкость, скорость реакции, и, не в последнюю очередь, «Молния», делали его едва ли не лучшим охотником в Хогвартсе. К тому же, он не ограничивал себя каким-то интервалом высоты, и мог нестись с квоффлом и у самой земли, и атаковать кольца на выходе из затяжного пике.

Но в этот раз ему пришлось туго. Невилл умудрялся предугадать, как Гарри уйдет от первого бладжера или атаки охотников, и послать бладжер ровно в ту точку, где он будет находиться. Ни один из бладжеров в Гарри так и не попал, но только потому, что он отбивал летящие в него черные шары броском квоффла. До Рона за десять минут он добрался только дважды.

— Невилл, великолепно! Почему ты не пробовался в прошлом году?

— В прошлом году я и подумать не мог, чтобы взлететь выше трех футов! — Невилл рассмеялся. — Я ужасно боюсь высоты. Боялся. Этим летом, после статьи Алисии, я просто подумал: «Невилл, дружище, ты дрался с Малфоем, Долоховым, Лейстрендж, МакНейром, и ты боишься высоты?». Ну, что-то в этом роде. В общем, я попробовал, и через пару минут страх прошел, и пришло удовольствие.

— Я знал, что эта статья многое изменит! — Гарри потряс головой и улыбнулся. — Девочка действительно отлично пишет.

— Да, этого не отнимешь.

— Ну что, Невилл, поздравляю, ты в команде, — Джинни хлопнула его по спине. — Кут, Пикс, вы тоже. Кто из вас войдет в стартовый состав, а кто — в запасные, будет зависеть от того, как вы сработаетесь с Невиллом. Тренировки…Гарри?

— Я бы сказал — в среду после обеда и в субботу с утра, — немного помедлив, предложил Гарри. — Тогда все смогут быть и на тренировках, и на собраниях Клуба, и останется время для домашних заданий.

— Ты думаешь, нам хватит двух тренировок в неделю?

— Если все будут работать на все сто, то, думаю, хватит, — ответил он. Несколько секунд смотрел в небо, потом кивнул, отвечая собственным мыслям. — Да, так будет лучше всего. Если тренировок будет три, то не останется времени на домашние задания, игроки будут делать их по ночам, хронически не высыпаться, пострадают не только их оценки, из-за моральной и физической усталости пострадает игра. Ближайшая игра через пять недель, за это время охотники и загонщики успеют сработаться.

— А что насчет тактики? — спросил Рон.

— Любой план — только до первой встречи с противником, потом приходится импровизировать.

— Гарри прав, — Кэти кивнула. — Не припомню, чтобы схемы Вуда хоть раз нам помогли. Отрабатывать приемы — это одно, полагаться на план — другое.

— Я согласна, — Джинни кивнула. — В среду в четыре все должны быть уже на метлах, ясно?

— Oui, mon capitane! — одновременно с утвердительным бормотанием остальной команды отсалютовал Гарри.

— Вот то-то же! — Джинни погрозила ему пальцем. — А то раскомандовался тут.

— Можно уже идти? — спросил Рон. — Я умираю с голоду!

* * *

Гарри возвращался после очередного собрания Клуба. Сегодня у него была вторая группа, это было только третье их занятие, но Гарри уже видел четверых, готовых присоединиться к его товарищам по Отряду Дамблдора, и еще дюжину потенциально готовых перейти в третью группу в течение месяца-двух. Он еще не закончил проверять уровень своих студентов, но думал, что через пару недель уже сможет взяться за них всерьез.

В гриффиндорской гостиной его встретило удивительное зрелище — весь шестой курс дружно сидел за столами и выполнял домашнее задание. Даже Рон, которого за уроки могла посадить только крайняя нужда, усердно листал какой-то толстый фолиант.

— Что делаете?

— Защиту, — вздохнула Гермиона. — Мы начали невербальные заклятья. Естественно, ни у кого еще ничего не получается. Вот Снейп и задал написать эссе, что именно мы делаем не так и почему.

— Что, ни у кого не получается?

— Только у Невилла, но он не может объяснить, как. Я вообще ничего не понимаю! — Гермиона в сердцах захлопнула книгу. — Я все делаю правильно, как написано в учебнике, и ничего не получается!

— Естественно, — Гарри уселся в кресло и закатил глаза. — Ты бы еще попросила Филча тебе разъяснить.

— Может, ты объяснишь, — стиснув зубы, попросила Гермиона.

— Чтобы понять, как выполнять заклятья невербально, ты должна понять, как ты колдуешь вслух. Левитируй свою книгу.

— Вингардиум Левиоса. Ну, и что ты хотел сказать?

— Что ты сделала? Взмахнула палочкой и произнесла формулу. Произнеси формулу, но не двигай палочкой, просто направь на книгу.

— Вингардиум Левиоса, — книга поднялась в воздух на дюйм, но тут же шлепнулась на стол.

— В чем дело?

— Я не смогла ее удержать. Как будто целый дом пыталась в воздух поднять.

— И какой из этого вывод? — Гарри обвел однокурсников взглядом. Все молча смотрели на него. — Ну почему вы не хотите думать? Ладно, объясню: движения палочкой нужны для того, чтобы расходовать вашу магию наиболее эффективно. Тогда для чего нужны слова?

Опять молчание. На этот раз Гарри не собирался подсказывать им ответ.

— Чтобы выразить намерение? — наконец спросил Невилл.

— Именно. Словесная формула выражает намерение. Чтобы заклинание подействовало, нужно намерение. Вы привыкли полагаться на слова, и поэтому ваш разум не сосредотачивается на том, что вы хотите сделать. Он сосредотачивается на мысленном повторении бессмысленных слов.

— Тогда почему получается у Невилла? — спросила Лаванда.

— Нев, думаю, ты согласишься, что тебе не всегда удавалось быстро и правильно запомнить и потом произнести сложное заклинание?

Невилл смущенно кивнул.

— Чтобы оно сработало, тебе приходилось сосредотачиваться на том, что ты от него хочешь. Сейчас от тебя требуется то же самое.

— То есть, весь секрет в намерении? — Лаванда взмахнула палочкой в направлении лежащей перед ней книги, и та немедленно взмыла в воздух. — Получилось! Гарри, ты лучший!

— Но если это так просто, то почему этого не пишут в учебнике?

— Потому что это ненаучно, — Гарри пожал плечами. — Вряд ли Снейп примет мое объяснение, так что от работы это вас не освобождает.

— Да уж, — проворчал Рон. — Везет тебе! МакГонагалл и Флитвик задают не так много.

— Я вас не заставлял брать курс ЗоТИ. Кто-нибудь видел Джин?

— Полчаса назад она пошла к себе.

— Ясно. Счастливо.

Гарри поднялся в спальню. Здесь никого не было, и это его полностью устраивало. Он отворил окно, вскарабкался на подоконник и призвал из чемодана Карту Мародеров. Короткий взгляд подтвердил, что Джинни так же скучала в одиночестве. Гарри сунул карту в карман и превратился в сокола. Мальчики не могли подняться в спальни девочек по лестнице — она сразу же превращалась в скользкий желоб. Но вполне можно было забраться через окно.

* * *

Рутина, состоящая из классов, домашних заданий, встреч Клуба, тренировок по квиддичу и времени, отданного поцелуям с Джинни в укромных местах, захватила Гарри. Это была жизнь — немного более увлекательная, чем у всех, но вполне укладывающаяся в рамки нормальности. Именно то, чего ему всегда не хватало. Он мог не думать о сумасшедших Темных Лордах и безумных пророках. Он даже мог не сжимать в руке палочку, наткнувшись на группу слизеринцев в коридоре — те вполне усвоили урок и не пытались больше застать его врасплох. Гринграсс выполняла свою часть непроизнесенного уговора, и возрождала исконный дух факультета. Хитрость, увертливость, амбициозность, а не глупое, ничем не подкрепленное бахвальство.

Он так увлекся размеренным течением жизни, что не заметил, как закончился сентябрь, окрасивший листья и траву в золото и багрянец, прошел октябрь, принесший дожди и пронизывающие ветра. Очнулся он только в Хэллоуин. Эта дата — 31 октября — всегда будила в нем противоречивые чувства. Пятнадцать лет назад умерли его родители, а Волдеморт потерял тело. Пять лет назад они едва не погибли, сражаясь с троллем, запущенным в школу Квиррелом. Четыре года назад василиск нашел свою первую за последние полвека жертву, три года назад Сириус пытался пробраться в гриффиндорскую башню. В позапрошлом году его имя вылетело из Кубка Огня. Хотя бы в прошлом году ничего экстраординарного не случилось, но Гарри считал это исключением — прошлый год был паршивым сам по себе.

Так что на пиру Гарри сидел постоянно оглядываясь и не выпуская из руки палочку. Но ничего так и не произошло, только остальные гриффиндорцы удивленно косились на его напряженную позу.

Ответ пришел утром. Совы принесли «Пророк», и Большой Зал огласился судорожными вздохами. Пожиратели отпраздновали Хэллоуин в своей манере: небольшая команда под предводительством Беллатрикс вырезала целую магловскую деревню. Но это было лишь диверсией — пока авроры пытались остановить резню и захватить сумасшедшую предводительницу, Волдеморт повел остальные силы на Азкабан. Дементоры переметнулись на его сторону, стража лишилась душ, и десятки преступников присоединились к Пожирателям Смерти. Остальные были убиты или отданы дементорам. К тому времени, как в министерстве сообразили, что происходит, Азкабан был уже пуст.

— Этого следовало ожидать, — Джинни положила ладонь на его плечо, пытаясь успокоить. — Мы знали, что в Азкабане они не останутся.

— Да. Да, я знаю, — Гарри заставил себя расслабить судорожно сжавшиеся в кулаки пальцы и улыбнуться ей. — Похоже, министерству придется подумать о чем-нибудь более надежном, чем Азкабан.

— И что это может быть? — Гермиона рассмеялась. В голосе звучала истерика. — Что может быть надежнее, чтобы держать там эту мразь?

— Может, камеры где-нибудь в глубине Министерства. В Отделе Тайн, к примеру, — предложил Рон.

— Точно, гений, — бросил Невилл. — Не то чтобы у них были проблемы с проникновением в Отдел Тайн.

— А Рон прав, — окружающие уставились на Гарри. — Отдел Тайн. Только не камеры. Арка. Оттуда нет пути назад.

— Да, это был бы выход, — согласился Невилл.

— Мальчики, вам не кажется, что это немного жестоко? — спросила Гермиона.

— Какой смысл ловить их, тогда? Чтобы отпускать?

— Должен быть более гуманный путь.

— Когда ты научишься думать сама, Гермиона? — Гарри с раздражением бросил вилку на стол и встал. — Не хочу разговаривать с Дамблдором.

— Сборная Слизерина на поле, и черед выхода наших школьных чемпионов! — магически усиленный голос Симуса Финнигана, сменившего Ли Джордана на посту комментатора, прокатился по стадиону. — В этом году в команде серьезные изменения. Итак, вратарь — Рон Уизли! Загонщики — Ричи Кут и Невилл Лонгботтом, вот так сюрприз! Охотники — Кэти Белл, Демельза Робинс, и — Мерлин, мои глаза меня не обманывают? — Гарри Поттер! Что происходит? И, наконец, капитан и ловец — Джинни Уизли! Капитаны жмут друг другу руки, игроки в воздухе, и игра начинается!

Кэти поймала мяч и немедленно отпасовала Гарри. Слизеринские охотники устремились наперехват, но безуспешно, Гарри легко предотвратил их попытки отобрать мяч. Несколько секунд стремительной гонки, удачный финт, и мяч пролетел в незащищенное кольцо.

— Гол! Десять-ноль в пользу Гриффиндора!

Через три минуты, за которые к первому забитому мячу добавились ещё два, вся игра завязалась на Гарри. Охотники и загонщики Слизерина делали все, чтобы не дать ему в руки мяч. И они справлялись с этой задачей. Но это дало полную свободу Кэти и Демельзе, а также Ричи и Невиллу. Они не пытались защищать Гарри — по своему опыту им было прекрасно известно, что попасть в него бладжером почти невозможно, во всяком случае, если он не гонится за снитчем, не обращая внимания ни на что другое. Так что они взяли на себя атакующую, а не защитную функцию.

— Уизли и Малфой вошли в пике! Похоже, они видят снитч! У ловца слизеринцев лучше метла, он обходит Уизли на корпус, полтора…

Гарри бросил один взгляд на пикирующих ловцов и, позабыв про квоффл, до которого только добрался, устремился наперехват, к снитчу, поблескивающему у самой земли.

— Превосходный бладжер от Кута, ОХ! Бладжер от Лонгботтома сбивает Малфоя с метлы! Он разобьется!

Малфой падал с огромной скоростью, головой вниз, от земли его отделяли всего пятнадцать футов. Дамблдора на трибунах сегодня не было, а у остальных профессоров не было шанса среагировать достаточно быстро, чтобы не допустить гибели студента.

— Не верю своим глазам! Поттер поймал его! Поттер поймал Малфоя, своего извечного соперника и противника! Вот это скорость, как он удержался на метле? О, и в дополнение ко всему Джинни ловит снитч! Гриффиндор побеждает со счетом двести десять — ноль! Вот это игра!

— Ты спас мне жизнь, Поттер, — в глазах Малфоя не было страха, только удивление.

— Не думай, что я сделал это из благородства, — Гарри холодно улыбнулся. — Ты мне теперь должен, и когда-нибудь я потребую с тебя этот долг.

— Как по-слизерински, Поттер, — блондин оскалился. — Не ожидал такого от Золотого Мальчика.

— Золотой Мальчик давно умер, Драко, — Гарри усмехнулся и поднял Малфоя с земли.

— Не рассчитывай, что мы станем друзьями, Поттер.

— Не буду. Но будь хотя бы вежлив, кузен, — Гарри кивнул и направился к празднующей победу команде. — Я говорил, что мы победим!

— Да, но Малфой едва не поймал снитч, — Джинни показала ему язык. — На этой развалюхе я его в жизни не догоню.

— Буду знать, что подарить тебе на Рождество. Ричи, Невилл, отличная работа.

— Ты испортил все веселье, — Кут скорчил рожу. — Я так хотел посетить его похороны.

— Извините, ребята, — Гарри развел руками. — С меня пиво!

* * *

Джинни нашла его на вершине астрономической башни. Гарри сидел, привалившись спиной к парапету и задумчиво вертел в руках палочку. Когда она поднялась на башню, его глаза на секунду остановились на ней, а потом вновь уставились в небо.

— В чем дело? Ты сам не свой с самого Хэллоуина.

— Это так заметно?

— Мне заметно, — она уселась рядом и положила голову ему на плечо. — Что у тебя на уме?

— Нельзя оставлять это безнаказанным. Он вытащил своих людей из Азкабана. Пусть, это война. Не стоило сажать их туда с самого начала. Но он уничтожил целую деревню, десятки ни в чем не повинных маглов. Я хочу ответить ему тем же.

— Что ты имеешь в виду?

— Малфой получил весть от матери. Люциус и остальные сейчас в Малфой-мэноре, и Нарцисса от этого не в восторге. Она предупредила Драко, чтобы он придумал достойный предлог и остался в замке на Рождество, иначе он получит метку.

— Откуда ты знаешь?

— Легиллименция. Но это не важно. Я хочу нанести удар. Сровнять поместье Малфоев с землей, вместе со всеми обитателями. Пора захватить инициативу.

— Даже всем аврорам Британии не удастся это.

— Я знаю, знаю, — Гарри вздохнул и опустил голову. — Я не знаю, когда они нападут на Хогсмид. Скорее всего, когда там будут школьники. Завтра? Через неделю? Через месяц, или в конце года? Я уверен, что они нападут, но когда?

— Мы ничего не можем сделать. Только быть готовы, когда они нанесут удар.

— Пойдем. Ты замерзла, — Гарри поднялся сам и помог подняться ей. — Вечеринка еще не окончена, правда?

* * *

Пока Гарри в Хогвартсе старался забыть о идущей за стенами замка войне и Темном Лорде, которого должен был уничтожить, Темный Лорд планировал свой следующий шаг. Он не доверял Снейпу. Вообще-то, он никому не доверял. Нападение на магловскую деревушку и Азкабан он держал в тайне ото всех, даже Белла ничего не знала до самого последнего момента. Но он больше не мог так рисковать, вести своих слуг в бой лично — авроров в Азкабане было немного, и туда никогда не посылали лучших, и тогда у него не было его Ближнего Круга.

Он не мог послать Пожирателей на охраняемую цель без подготовки и надеяться на успех. Он не мог послать их на Министерство, тем более не мог послать их на Хогвартс, пока там Дамблдор, а атака на Косой Переулок сейчас была обречена на провал — из-за Поттера Пожиратели уже не внушали обывателям прежнего ужаса, теперь им могли дать отпор простые покупатели и торговцы. У него было слишком мало сторонников, чтобы он мог рисковать ими.

Нападения на маглов были бессмысленными и глупыми. Этим он ничего не добивался. Волшебников жертвы среди маглов в лучшем случае расстраивали, в основном — злили. А ему нужно было внушить страх. Конечно, он мог атаковать маглов в открытую, но это означало открыть тайну существования Волшебного Мира. Он хотел править миром, а не царить в одиночку над дымящимися радиоактивными пустынями.

Для операций за пределами острова у него тоже было слишком мало сил. В Европе его боялись не так, там у него не было поддержки, исключая жалкие остатки бело-волшебной эмиграции; а если европейские министерства решат оказать помощь Английскому, в скором времени его ждет поражение.

Лорд Волдеморт прекрасно осознавал, что пока он проигрывает войну. Конечно, его войска растут, но слишком медленно, и состоят в основном из никчемных бездельников. Летом он встретился с юным Драко, и наследник Малфоев разочаровал его. Он был слабым, трусливым бахвалом, не имеющим никакого понятия о конспирации. Никакого сравнения с Люциусом. Он даже не стал давать ему задание — вернее, для отвода глаз приказал незаметно следить за Поттером. Он не стал приказывать ему найти способ провести Пожирателей в Хогвартс или убить Дамблдора — это ничтожество было заранее обречено на провал, у него не было ни малейшего шанса. Он сделает его пожирателем, но Драко никогда не поднимется до его внутреннего круга, он никогда не будет облечен доверием и ответственностью. Пушечное мясо, не более.

Куда ударить теперь? Он даже не мог начать атаковать приверженцев Дамблдора, старик защитил их дома заклятьем Фиделиус. Он не мог нападать на высокопоставленных сотрудников министерства: пока его пожиратели преодолеют защитные чары, они успеют вызвать подмогу или сбежать. Оставалось одно решение: Хогсмид. Атака вселит больше страха, если в этот момент в деревне будут студенты. Но была проблема: Поттер. Мальчишка не был угрозой ему, Темному Лорду, но в Пожирателей он вселял больший страх, чем Дамблдор. И, без сомнения, Поттер не останется в стороне, если опасности будут подвержены жизни его друзей.

Но Лорд Волдеморт не был дураком, и он нашел решение.

— Хвост! Найди Сивого. У меня есть для него задание. Белла! Мне нужна команда специалистов по анти-аппарационному барьеру. Люциус, мне нужны порталы на окраину Хогсмида и обратно, сюда. Августус, ты помнишь рецепт того зелья? Которое заставляет оборотней превращаться?

— Конечно, милорд.

— Мне нужно шестьдесят доз. И ни слова Снейпу! Я пока не убежден в его верности.

* * *

Гарри и Джинни навещали близнецов в их новом магазине в Хогсмиде, когда снаружи послышались вопли. Через несколько секунд Гарри, в компании троих Уизли, уже стояли в дверях магазина с палочками наготове. Уже было ясно, что на деревню напали, но было пока непонятно, кто. Напавшие отрезали деревню от замка, и Гарри чувствовал наложенный анти-аппарационный барьер, который поддерживали несколько волшебников.

— Джин, организуй эвакуацию. Фред, Джордж, помогите ей. Я разберусь.

— Мы с тобой, Гарри.

— Она права, партнер. Одного мы тебя не оставим. Вдруг там Волдеморт?

— Ладно, но будьте предельно осторожны. Мне кажется, это не Пожиратели, — Гарри устремился по дороге к Хогвартсу, навстречу бегущим оттуда прохожим.

Через несколько минут ему открылась весьма неприятная картина — тела авроров, охранявших дорогу в замок. Их практически разорвали на части. И прямо перед ним стояли виновники — целая стая оборотней, тридцать взрослых, боеспособных монстров. Во главе с особенно крупным серым волком, один вид которого внушал страх. Безумные, полные кровожадной похоти желтые глаза, огромные клыки больше дюйма длинной, с которых свешиваются тягучие нити слюны, лапы, не уступающие медвежьим. Они медленно приближались к деревне. Волки пока не заметили четверку, укрывшуюся за углом дома.

— Черт, это же Фенрир Сивый, — прошептал позади него Фред. — За его голову уже лет тридцать дают награду.

— Я думала, стая Сивого больше, — заметила Джинни.

— Остальные, наверное, блокируют выходы из деревни, — заметил Гарри. — Вместе с Пожирателями, которые держат барьеры. Фред, Джордж, уходите, эвакуируйте людей через Сладкое Королевство.

— Мы не оставим вас одних!

— Вы превращаетесь в лис! — прошипел Гарри. — Ваши формы тут совершенно бесполезны, а без них вы заразитесь. Вас перекусят пополам.

— Двум львам не выстоять против тридцати волков!

— Мы оба умеем превращаться в птиц. Мы не остановим их, только задержим. Нужно, чтобы в деревне никого не осталось к тому времени, как мы отступим. Идите же! За сохранность Джинни я отвечаю.

Близнецы неохотно удалились. Гарри еще раз обозрел поле предстоящего боя и знаком предложил Джинни подняться на крышу здания, за углом которого они прятались. Джинни превратилась в малиновку и через мгновение была уже на крыше. Гарри к ней присоединился.

— У меня есть одна идея, — прошептал он, направив палочку на ближайшие к деревне деревья. — Надеюсь, получиться.

Он начал выводить палочкой сложные фигуры. Джинни узнала заклинание — Гарри пытался оживить деревья, наподобие того, как он оживлял статуи на занятиях Клуба. Она перевела взгляд на оборотней: как бы медленно они не приближались, Гарри не успеет закончить заклинание прежде, чем они выйдут из зоны поражения. Джинни закусила губу. Гарри убьет ее за то, что она собиралась сделать…но она все равно сделает это. Оборотней надо отвлечь.

Гарри едва не прервал заклинание, когда Джинни вдруг спрыгнула с крыши прямо на дорогу, в пятнадцати метрах от вожака. Он заставил себя продолжать — она собиралась отвлечь их, задержать достаточно, чтобы он успел закончить. Он не даст ей рисковать зря.

При виде изящной рыжеволосой девчонки, замершей перед ними с палочкой в руке, оборотни начали смеяться. Вернее, это было бы смехом, если бы они были в человеческих телах — сейчас это звучало как сдавленный лай.

Фенрир демонстративно облизнулся. Он согласился на эту атаку, потому что у него была возможность добраться до детей. Конечно, они были уже несколько старше, чем нужно, он предпочитал заражать дошкольников, но и сейчас они были еще достаточно наивны, чтобы он мог промыть им мозги. Эта школьница, храбрая девочка, будет первым сегодняшним пополнением его стаи.

Джинни усмехнулась, сделала оскорбительный жест и легонько шевельнула палочкой. Режущее заклятье угодило вожаку в плечо. Несколько оборотней двинулось вперед, но тут же остановились, послушные яростному рыку Фенрира, ясно говорившему, что он желает сам расправиться с нахальной девчонкой.

— Telum Argentus, — Джинни крутнула палочку, посылая в оборотня серебряное копье. Фенрир отскочил в сторону и ринулся на нее. — Telorum nubes!

На Фенрира свалилась туча копий, но в этот раз они были обычными, не серебряными. А значит, не могли остановить его или хотя бы серьезно ранить. В него и попало-то только одно. Он остановился лишь на секунду, чтобы вырвать из плеча деревяшку, и тут же бросился на девчонку. Теперь он желал разорвать ее на части.

Джинни хватило этого времени, чтобы пробормотать пару трансфигурационных заклинаний. Гарри научил ее им именно для такого случая. Первое превратило кончики ее ногтей в серебро, а второе закрепило изменение в ее анимагической форме. Так что Сивого встретила не перепуганная девочка, а львица, вооруженная длинными и смертельными для оборотня серебряными когтями. Она не стала дожидаться атаки Сивого и прыгнула сама.

Когда тела оборотня и львицы столкнулись в воздухе, Гарри наконец закончил плести свои чары. Деревья по обе стороны от стаи с треском начали вырываться из земли и нападать на перепуганных оборотней. Одно дерево ухватило оборотня ветвью и с силой швырнуло в кусты, которые Гарри снабдил длинными серебряными шипами. Кусты немедленно начали двигаться, пережевывая добычу. Гарри послал в оборотней пару огненных шаров.

Фенрир не остановился, когда девочка ни с того ни с сего превратилась в львицу. Он узнал ее — это была мелкая Уизли, подружка Поттера. Но он не считал ее помехой. Даже если сам Поттер ошивается где-то поблизости. Он переменил свое мнение, стоило им только столкнуться. Неожиданно для себя он почувствовал боль. Ее когти вспарывали его шкуру, словно бумагу, и раны сразу же начали обильно кровоточить. Когда они расцепились, он заметил, что когти блестят серебром. Паршивка оказалась хитрее, чем он думал. Но он еще разорвет ее на части…

Гарри послал в оборотней еще пару заклятий. Джинни заняла Фенрира, она хорошо справлялась, а остальная стая без его руководства впала в панику. Они не могли драться с деревьями и кустами, а вызванный заклятьями Гарри огонь, визги загоревшихся товарищей, дым от их дымящихся шкур — все это мешало им ориентироваться. Кое-кто из них заметил, откуда летят заклятья, но Гарри осыпал каждого, кто выходил из зоны поражения деревьев, серебряными стрелами, дротиками, взрывными и огненными заклятьями.

Вдруг над головой Гарри пронеслось несколько человек верхом на метлах. Гарри узнал рыжие макушки близнецов, тут же была Кэти и пара жителей деревни. Они зависли над оборотнями и принялись осыпать из заклятьями. Гарри ухмыльнулся и спрыгнул на дорогу.

— Джинни, достаточно!

Львица тут же отскочила от оборотня, развернулась и приблизилась к Гарри, приготовившись защитить его. Когти и зубы Сивого задели ее плечи, и золотистый мех здесь покрывался кровью. Но ее рана была ничем по сравнению с ранами Фенрира, вся морда, плечи, живот и спина которого уже стали темными от крови. Он повернулся к юноше, и Гарри заметил, что Джинни лишила его глаза.

— Инкарцеро Аргентус!

Улица огласилась истошным визгом оборотня. Гарри повернулся к Джинни и присел на корточки. Он взял морду львицы в свои руки и заглянул ей в глаза.

— Ты умница, но пока не превращайся, хорошо? Нужно промыть твою рану. Все-таки это необычный оборотень.

Джинни кивнула и, не удержавшись, лизнула его в щеку. Гарри рассмеялся, достал из-за пазухи цепочку и прижал ее к шкуре львицы. Через секунду они уже исчезли в синей вспышке портала.

Они появились в комнате, сильно напоминающей больничную палату, хотя стены тут были выкрашены не в белый, а в нежный цвет распускающейся листвы. Гарри осторожно промыл рану, а после этого пришел с маленьким флаконом.

— Раны, нанесенные вервольфом, магией не закроешь, — объяснил он. — Обычно они должны зарастать самостоятельно, но тогда останутся шрамы. Это слезы феникса, они помогут.

Через десять минут Джинни уже обнимала его собственными человеческими руками. От раны не осталось и следа. Она настояла, чтобы Гарри проверил ее реакцию на серебро, и результат мгновенно успокоил их обоих.

— Где мы? — спросила она, прервав очередной поцелуй. — Что это за место? Один из твоих домов?

— Нет, — Гарри покачал головой. — Это место — один из моих секретов, тот, о котором я пока не успел тебе рассказать. Мы в Тайной Комнате.

— Где?!

Гарри рассказал ей о том, как он ушел сюда, и как Шасса открыла ему настоящие тайны Слизерина, и как он сумел узнать так много и научиться столь многому всего за четверть часа. Он показал ей библиотеку, мастерские, сокровищницу. Гарри даже вручил ей экстренный портал, ведущий в Тайную Комнату, и показал, как выбраться из нее, не владея парселтангом — он перенастроил защиту нескольких входов так, чтобы войти или выйти можно было по обычному паролю.

— Нам пора возвращаться.

— Мерлин, нас же не было несколько часов!

— Три часа и десять минут, — уточнил Гарри.

— Они же там все с ума сходят, наверное!

— Не волнуйся, — Гарри вытащил из кармана длинную цепь с прикрепленными к ней песочными часами. — Маховик Времени. В сокровищнице лежат еще два. Он вернет нас на три часа назад.

Они надели цепь на шеи, и Гарри трижды повернул часы. Время на мгновение остановилось, а потом понеслось назад. Обнаружили они себя в центре Хогсмида — вокруг совершенно никого не было. Гарри спрятал Маховик за пазуху, и они поспешили к месту схватки. На полпути им встретился разгромленный магазин «Все для квиддича» — именно отсюда близнецы и остальные позаимствовали метлы. Гарри и Джинни сделали то же самое, и через минуту уже присоединились к остальным.

— Где вы были?

— В безопасном месте, Джинни надо было обработать пару царапин, — объяснил Гарри. Фред и Джордж тут же побледнели. Гарри поспешил их успокоить: — Она была в анимагической форме, заражения не произошло, мы проверили.

— Хвала Мерлину, — выдохнул Фред. — Оборотни сбежали через минуту после того, как вы исчезли. Гениально придумано с деревьями. Они были настолько растеряны, что мы сумели уложить больше половины.

— Да, штук двадцать нас больше не побеспокоят, — подтвердила Кэти. — Кстати, тот, которого ты связал, издох минут пять назад. Кровопотеря, по-моему. Что за раны надо нанести оборотню, чтобы он умер от потери крови?

— Не просто оборотню. Это Сивый, — Гарри осмотрел труп. После смерти оборотни вновь становились людьми, и ран на теле уже не было. — Спроси их сестру, это она с ним дралась.

— Джинни? — близнецы повернулись к девушке.

— Серебряные когти, — объяснила она. — Кстати, Гарри, как вернуть их обратно?

— Без понятия, спроси МакГонагалл, — Гарри усмехнулся. — Кстати, вот и она, и Дамблдор с ней.

К ним, действительно, спешила подмога — деканы, директор, несколько членов Ордена Феникса, в том числе Хмури и Люпин.

— Все в порядке? — спросила запыхавшаяся МакГонагалл. — Мы пришли, как только смогли.

— Мы в порядке, профессор, — отозвалась Кэти.

— Вы пересчитали студентов? — спросил Гарри. — В деревне кто-нибудь остался?

— Кроме вас, никого, — ответил Снейп. Он уже осматривал трупы оборотней.

— Вы должны вернуться в замок, — сказал Дамблдор. — Мы справимся с остальными.

— Чего с ними справляться? — Гарри фыркнул. — Вы что, не чувствуете? Анти-аппарационный барьер уже никто не поддерживает, он вот-вот рухнет. Они сбежали.

Через несколько секунд вокруг них аппарировали авроры, тут же наставившие на них палочки.

— Бросит оружие! Вы окружены!

— Опять этот идиот? — Гарри узнал Долиша. — Как он только стал аврором?

— Меня тоже интересует этот вопрос! Лорд Поттер, не откажете в интервью?

Гарри обернулся. К ним с улыбкой приближалась Алисия Спиннет, с некоторых пор — самый успешный военный репортер «Пророка». После интервью с Гарри она принялась соваться в самое пекло, зачастую появляясь на месте боя еще до того, как он завершится, и по горячим следам опрашивала свидетелей.

— Привет, Алисия, — Гарри улыбнулся, глядя, как она поцеловала в щеку Джорджа и обняла Кэти. — Рад тебя видеть.

— Состояние вашей одежды подсказывает мне, кто был в гуще событий, а кто прибыл только что, — заметила она, оглядывая грязные и порванные мантии Кэти, близнецов, Гарри и Джинни. — Расскажите, как было дело?

— Мисс, вы получите официальную версию после окончания расследования, — пафосно заявил Долиш. — Сейчас посторонние должны удалиться.

— Точно, — Гарри поднял палочку. Рот Долишу заткнули веревки, после он оказался завернут в вощеную бумагу и перевязан ленточкой. Еще взмах — и сверток исчезает — Гарри активировал экстренный портал аврора. — Посторонние удалились.

— Гарри, не стоит вымещать свое раздражение на аврорах, — наставительно заметил Дамблдор.

— Вы предпочтете, чтобы я выместил его на вас, профессор? — Гарри угрожающе приподнял палочку.

— Не думаю, что это будет разумно, Гарри. Мы на одной стороне.

— К сожалению, — процедил Гарри, а потом повернулся к Алисии. — Что ты хочешь знать?

— Просто расскажите, что произошло, — попросила она, доставая блокнот.

Гарри рассказал, как они отправились выяснить, что происходит, и как Гарри и Джинни остались задержать оборотней, пока близнецы организуют эвакуацию.

— Почему ты не отправил назад и Джинни?

— Ее анимагическая форма могла здорово пригодиться, — объяснил Гарри.

— Я превращаюсь в львицу, — добавила Джинни, заметив поднятые брови репортера. — Забавное совпадение.

— Действительно, — Алисия кивнула. — Что произошло дальше?

— Я попытался оживить деревья, чтобы они задержали оборотней. Но мне не хватало времени, так что Джин решила их отвлечь. Она победила Сивого. Вскоре к нам прибыла подмога — близнецы, Кэти, пара жителей. Судя по всему, они позаимствовали метлы в лавке «Все для квиддича», как позже сделали и мы с Джинни.

— Если я не ошибаюсь, то один из ваших бойцов — хозяин магазина, — заметила Алисия. — Значит, вы атаковали оборотней сверху?

— К тому времени, как мы с Джин вернулись на метлах, бой уже был закончен, — признался Гарри. — Так что за подробностями лучше обратись к близнецам. Но здесь было порядка тридцати оборотней, вокруг я вижу где-то двадцать трупов. Выводы напрашиваются сами собой, да?

— Верно. Могу я спросить, в чем причина разногласий между тобой и профессором Дамблдором? Мне показалось, что ты едва удержался, чтобы не проклясть его!

— Наши с ним взгляды на эту войну слегка расходятся, Алисия. Он заранее смирился с потерями на нашей стороне и ничего по этому поводу не предпринимает. Я заранее смирился с тем, что мне придется убивать — то есть, с потерями другой стороны — и я предпочитаю действовать, а не сидеть. Тем не менее, наши разногласия, я верю, не помешают нам работать вместе, как партнерам, чтобы закончить эту войну.

— Ясно. Джинни, как тебе удалось справиться с самым опасным оборотнем в Европе?

— Маленький трюк из области трансфигурации, — девушка показала свои все еще серебряные ногти.

* * *

Гарри начал очередное собрание Клуба. Сегодня он занимался с третьей группой. Здесь были самые решительные ребята. Здесь каждый был готов встать на защиту слабых. Тридцать пять человек, юноши и девушки, сражающиеся на его стороне. Они уже могли поспорить в бою с обычными Пожирателями.

— В области Защиты мне больше нечему научить вас. Вы знаете, как драться с Пожирателями, вампирами, оборотнями, дементорами. Осталось только закрепить и отточить ваши навыки, тут нужна лишь практика. Поэтому третья группа сегодня распадается на две. Часть, имеющая способности к анимагии, будет обучаться анимагии со мной по средам и воскресеньям, субботу оставим для самостоятельных занятий. Неспособных к анимагическому превращению мне учить нечему. Я попрошу их взять ответственность за обучение первой и второй группы. Если кто-то не желает учиться анимагии — может заняться тем же.

Гарри разделил группу на две не равные части. Анимагами не могли стать лишь восемь: Гермиона, братья Криви и Дин Томас — маглорожденные, полукровки Джастин Финч-Флетчи из Хаффлпаффа и Симус Финнеган из Гриффиндора, и всего двое чистокровных: Рон и Лиза Турпин из Когтеврана. Среди оставшихся двадцати семи было четверо Волшебников: Джинни, уже освоившая две формы, Невилл, только пару дней назад впервые превратившийся в волка, Дафна Гринграсс и Сьюзан Боунс.

* * *

После атаки оборотней Дамблдор не придумал ничего лучше, чем запретить выходные в Хогсмиде. Студентам, конечно, это не понравилось — тем более что в предыдущей атаке никто не пострадал.

Особенно злился Гарри. Отмена Хогсмида означала только одно: Волдеморт будет бить по другим местам. Туда, где Гарри не сможет помешать ему. Поэтому, когда профессор МакГонагалл передала ему на трасфигурации записку от директора, Гарри не стал плясать от радости. Отнюдь.

И к горгулье он подошел не в самом радужном настроении. Если Дамблдор руководствовался разумом, то он должен был предложить союз, выгодный обеим сторонам. Но, если бы он руководствовался разумом, он должен был бы хотя бы сообщить пароль! На всякий случай, если дело обернется совсем скверно, Гарри кое-кого из третьей группы собраться в Выручай-Комнате и быть готовыми ко всему.

— Сахарное перо? Тараканьи усы? Лимонный шербет? А, Моргана его побери, Экспекто Патронум! — Гарри послал Дамблдору патронуса с сообщением, что он не знает пароля. Несколько секунд спустя горгулья отскочила в сторону.

В кабинете его, как ни странно, не встретило ничего неожиданного — Дамблдор сидел в своем кресле, Фоукс — на своей жердочке, портерты посапывали в своих рамах. Ни засады, ни собрания Ордена Феникса, ни педсовета не наблюдалось. Гарри проверил, используя слух, обоняние и магическое зрение. Дамблдор действительно был один, если не считать феникса.

— Вы хотели со мной поговорить, директор, — Гарри не столько спрашивал, сколько напоминал. Дамблдор молча разглядывал его поверх очков-половинок. Гарри взмахнул палочкой и наколдовал себе стул. Конечно, на кресле для посетителей не было никаких чар, но в нем вполне могли быть скрытые механизмы…

— В самом деле, мистер Поттер, хотел.

— Вообще-то, лорд Поттер-Блек, — со скукой поправил Гарри. — Но вы, в силу возраста, можете называть меня по имени.

— Это очень великодушно с твоей стороны, Гарри, — Дамблдор серьезно кивнул, хотя искорок в глазах стало на порядок больше. — В первую очередь, в свете последних событий я заключил, что ты вполне можешь стать полноправным членом Ордена Феникса.

— Вы, правда, думаете, что я настолько глуп, чтобы добровольно отдать себя в ваши руки? — Гарри поднял бровь. Ему в это не верилось, разве что возраст Дамблдора принес плоды, вылившиеся в маразм.

— Попробовать стоило, — Дамблдор пожал плечами. Он мгновенно сбросил образ доброго дедушки, и сейчас перед Гарри сидел просто могущественный, пусть и старый, Волшебник. — Я рассмотрел все возможные варианты и заключил, что у меня нет возможности заставить тебя действовать так, как я считаю нужным, исключая силовой вариант. На твоей стороне закон и общественное мнение. Видимо, я должен смириться и начать работать с тобой по принципу партнерства.

— Честность вам к лицу, — Гарри расщедрился на комплимент. — Я готов работать с вами, чтобы уничтожить Волдеморта раз и навсегда.

— Сам не зная, ты выбрал очень верную формулировку. Ты молод и силен, и у тебя есть прекрасная возможность победить Тома. Но не уничтожить. Он действительно почти бессмертен.

— Бессмертных не существует. Эликсир Жизни не защищает от насильственной смерти, к тому же, камень Фламеля был уничтожен, — начал рассуждать Гарри. «А о моем он не знает», — мысленно добавил он. — Допускаю, что он нашел способ усилить регенерацию тканей достаточно, чтобы выжить почти при любом ранении, но это не спасло бы его от Смертельного Проклятья. Хоркруксы?

— Откуда ты знаешь о них? — Дамблдор выглядел по-настоящему ошеломленным. Такого он явно не ожидал.

— Библиотека Блеков, — солгал Гарри. — В дневнике заключалась часть его души, он сам признался в Тайной Комнате. Но я уничтожил его, а он выжил, хотя у него не было тела. Жить в трупах он не может, а другие существа быстро умирали, если он вселялся в них. Значит, он создал больше одного. Идиот.

— Я не знаю, как много он создал. Ответ — в памяти Горация, но он отказывается предоставить мне подлинное воспоминание. Я думаю, ты можешь в этом помочь. Уговорить его показать тебе настоящее воспоминание.

— Сначала я должен увидеть поддельное.

— Конечно, — Дамблдор извлек из шкафчика флакончик, заполненный серебристым туманом памяти, и принялся вытаскивать пробку.

— Не трудитесь, — Гарри протянул руку, и флакон тут же скользнул в нее. Гарри убрал его в карман, не реагируя на взгляд директора. Того точно удивила столь непринужденная демонстрация беспалочковой магии. — У меня есть думосбор. Я принесу вам подлинное воспоминание.

— Поторопись, пожалуйста.

* * *

— Гарри, мальчик мой! Мисс Уизли! Добро пожаловать, добро пожаловать! Что-то вы давненько не приходили на мои вечеринки. Вы пропустили уже три, если я не ошибаюсь.

— В этом есть и ваша вина, профессор, — улыбаясь, сообщил Гарри. — Вы стали устраивать их так часто, что у нас попросту нет времени посещать каждую.

— Я просто обязан поддержать моральный дух студентов, после отмены Хогсмида он упал очень уж низко, на мой вкус, — Слагхорн покачал головой. — Я понимаю Альбуса, безопасность учеников превыше всего, но этот замок, как бы хорош он ни был, довольно быстро станет слишком тесным.

— Ах, профессор, вы такой хитрец! Вы вовсе не расстроены, для вас это такая прекрасная возможность повысить свою популярность среди студентов.

— Разгадали мою игру, мисс Уизли? — толстяк погрозил ей пальцем. — Никак не могу понять, почему вы не на моем факультете?

— Все просто, профессор, — объяснил Гарри. — Настоящий слизеринец не будет поступать в Слизерин, так от него никто не будет ожидать подвоха.

— А вы хитрец, лорд Поттер, — Слагхорн рассмеялся. — Что ж, пора дать другим гостям насладиться вашим обществом.

Парочка углубилась в глубину апартаментов. Слагхорн умел устроиться — немного поторговавшись с директором, он заполучил в свое распоряжение весьма приличный кусок третьего этажа. Здесь он и проводил свои знаменитые вечеринки, которые, по существу, были уроками светского искусства устраивать приемы. Никто не давал лучших приемов — здесь всегда звучала приятная слуху музыка, уютный разноцветный полумрак. Даже запах был совершенным: запах вкусной пищи, изысканных вин, дорогого табака смешивался с ароматами женских духов — он не давил, но обволакивал, заставлял расслабиться напряженные мышцы и водружал на лицо довольную улыбку.

Здесь царило совершенно особое настроение, здесь приветствовался легкий флирт, здесь юноши чувствовали себя мужчинами, а девушки совершенствовались в искусстве обольщения. Здесь всегда были интересные гости, здесь велись разговоры обо всем — спорте, науке, политике, светских сплетнях. Здесь, в Хогвартсе, под крылышком старого, смешного и добродушного толстяка собирались люди, заставляющие мир вращаться.

— Гарри, Джинни, привет!

— Привет, Гермиона. Ты давно здесь?

— Нет, пару минут. А что?

— Хотели спросить, с кем стоит пообщаться, — Джинни пожала плечами, оглядывая комнату.

— Кажется, сегодня должна быть Гвеног Джонс…

— Капитан Гарпий? Гарри, мы должны ее найти!

— Джин, пожалуйста, сходите с Гермионой, — глаза юноши не отрывались от угла, в котором в одиночку сидел мрачного вида старик-араб, здорово напоминающий Джафара из Аладина Диснея. Завязать с ним разговор никто не решался. — Я пойду пообщаюсь вон с тем персонажем.

— С этим стариком? — Джинни наморщилась, но тут же потрясла головой и улыбнулась. — Развлекайся, милый!

— Спасибо, — Гарри поцеловал ее в щеку и направился к старику. Остановившись у его кресла, Гарри почтительно поклонился. Старик кивнул, разрешая говорить. — Поправьте меня, но я имею честь говорить с Кадиром Аббасом, или Кадиром Суровым, Мастером пяти искусств?

Старик опять кивнул, разглядывая Гарри с едва заметным любопытством.

— Счастлив представиться, Гарри Поттер, маркиз Блек, — Гарри еще раз поклонился.

— Вас узнать не трудно. А вот меня уже не узнают в Британии.

— Печально, но в памяти имена великих талантов затираются именами однодневных знаменитостей и политиков.

— Интересно слышать это от такой знаменитости.

— Видите? Все, кого я встречаю, в первую очередь видят во мне знаменитость, — Гарри вздохнул. — Никто не принимает меня всерьез при первой встрече.

— Если вы хотите признания ваших талантов, станьте Мастером.

— У меня нет времени на ученичество. Я прошу вас дать мне право пройти Испытания.

— Почему ты решил, что я дам тебе такое право? — старик скривил губы. — Его получают лишь достойные. Твоя наглость и самоуверенность просто поражает.

Гарри почувствовал, как в нем нарастает неизвестно откуда взявшаяся ярость. Его контроль слабел с каждой секундой. Он чувствовал, как в нем бушует сила, ее было так много, что она грозила разорвать его на куски. Гарри изо всех сил старался загнать ее обратно, подавить, подчинить себе, и понемногу это ему удавалось.

Кадир бросил взгляд на как-то странно напрягшегося юнца, и подавился вином. Глаза мальчика на секунду полыхнули гневом, зрачок на мгновение стал стреловидным, а изумрудная радужка ослепительно засветилась. Это не было отражением или бликом — глаза Поттера светились собственным светом. Медленно, понемногу они потухли, и мальчишка расслабился.

— Мое почтение, мастер, — Гарри поспешил откланяться. Лучше уйти сейчас, пока старик опять не вывел его из себя каким-нибудь замечанием.

Что с ним произошло? Он едва не потерял контроль, и из-за чего? Из-за простых слов? Откуда взялась эта сила? Он чувствовал, как часть поднялась изнутри, это была его собственная сила, которой он умел управлять, но была еще и другая — она вливалась в него со всех сторон, дикая, сырая. Но, входя в его тело, она преображалась, становилась годной в использование. И ее было чертовски много. Его собственные запасы — сила Волшебника — по сравнению с этими казались ничтожными, пусть не каплей в море, но ведром в озере — точно.

— Гарри, расслабься, — пробормотал он и провел руками по лицу, пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок. — Джинни ждет.

Прим. автора: да, да, да, я знаю, обновления не было очень давно. И, наверное, не будет так же долго!:) Да, я злобный жестокий гремлин:))

— Гарри! Уже вернулся?

— Да, — Гарри кивнул и улыбнулся. Один вид счастливо улыбающейся Джинни развеял все его тревожные мысли.

— Кто он такой, этот дедушка? — полюбопытствовала Гермиона. — Раз уж тебе так приспичило с ним пообщаться, что ты бросил Джинни?

— Не бросил, а дал время посплетничать, — в юном маге вдруг проснулась педантичность. — И это не дедушка, а Кадир Аббас, глава Гильдии Мастеров. Уж от тебя-то я не ожидал такой непочтительности к столь великому человеку.

— Я должна с ним поговорить!

Гарри и Джинни проводили взглядами Гермиону и одновременно хмыкнули. Увлеченность Гермионы наукой уже переходила в эксцентричность.

— А вы так и не нашли Гвеног Джонс?

— Я решила, что общаться с ней без тебя будет неинтересно. Я — всего лишь скромный капитан, а ты — самый молодой ловец столетия…

* * *

— Тебя что-то беспокоит.

Гарри кивнул. Они с Джинни сидели на вершине Астрономической башни. Ледяной ветер трепал и смешивал их волосы, но они не чувствовали холода — пара согревающих чар обеспечивала полный комфорт хотя бы и в Арктике.

— Ты не хочешь говорить? — чуть погодя спросила Джинни.

— Думаю, как сказать. Я чувствую себя неполным. Калекой. Я как мозаика, в которой не хватает доброй трети. Это отвратительно. Словно кусок меня куда-то исчез, вернее, его никогда не было! — Гарри раздраженно встряхнул головой. — Я не знаю, что думать. Мне даже нечем занять себя. Учеба, Клуб, квиддич, ты…все равно я постоянно чувствую эту неполноценность.

Гарри поджал колени к груди и уткнулся в них лицом. Поэтому он не видел, как по лицу Джинни пробежала тень печали. У нее была догадка, в чем причина, но не хватало духу высказать ее. Поэтому она попросту сильнее прижалась к нему, пытаясь подарить ему немного комфорта и сочувствия.

* * *

Понемногу приближались каникулы. С ними, к сожалению студентов Хогвартса, приближались и контрольные, а профессора в их преддверии просто зверели и так и сыпали неподъемными домашними заданиями. Гарри с каждым днем становился все дерганей, все чаще в его глазах сверкал гнев. Он понимал, что туман злости, сейчас почти постоянно кружащийся за его ментальными барьерами, был всего лишь последствием постоянного дискомфорта, и знал, что он не делает ему чести, но искушение выпустить его было слишком велико. Тем не менее, у него были дела, которые следовало вершить в трезвом рассудке, и сейчас он стоял перед кабинетом Слагхорна, глубоко дыша и сосредотачиваясь на выполнении задания. Наконец он поднял руку и твердо постучал. Толстяк-профессор открыл почти сразу, и на лице его было отчетливо написано удивление.

— Гарри! Какой приятный сюрприз! Проходи, проходи, я могу чем-нибудь помочь тебе?

— Можете, профессор, — Гарри удобно уселся в кресле напротив толстяка. — Я пришел сюда по просьбе профессора Дамблдора.

— Опять он, — Слагхорн вздохнул.

— Нам нужно подлинное воспоминание, — с нажимом произнес Гарри.

— Я не знаю, о чем ты, Гарри.

— Профессор, я знаю о хоркруксах — эта информация не столь уж недоступна. Если я смог найти книгу, описывающую создание этой мерзости, то уж он и подавно. Я знаю, что глупец создал как минимум больше одного хоркрукса, я лично уничтожил один, и он остался жив, хотя и не имел тела. Я не могу убить Волдеморта, пока остается хотя бы один хоркрукс.

— Боюсь, даже тогда тебе не удастся убить его, — Слагхорн вздохнул. — Даже Альбус никогда не побеждал его.

— Конечно, я не великий Альбус Дамблдор, профессор, но пророчество и не упоминает его. В нем говориться обо мне, — заметил Гарри. Это произвело желаемый эффект, Слагхорн немедленно обратился в слух. Сейчас основная часть. Гарри начал повышать голос. — Я могу убить его, хочу это сделать и сделаю. Единственный вопрос — когда? Как многим мужчинам, женщинам, старикам и детям, маглам и волшебникам, придется умереть от его руки? Сколь многих Пожирателей Смерти мне придется уничтожить, сломить ментальной атакой или пытками, чтобы по кусочку вырвать нужную мне информацию? Как много битв мне придется выиграть, прежде чем я смогу уничтожить его навсегда? Сколько еще шрамов останется на моем теле и моей душе?

На последнем предложении Гарри убавил громкость и пыл, а последние слова произнес едва слышным шепотом, руки бессильно свисают между колен, плечи опушены, голова свисает. Игра, достойная Оскара, и Слагхорн купился, Гарри чувствувовал это. Он поднял голову и вернул себе немного уверенности.

— Профессор, я должен знать. Сколько? Сколько хоркруксов он сделал?

— Шесть, — со слезами в глазах выдохнул старик. — Чтобы разделить душу на семь частей. Магическое число.

— Я должен был догадаться, — Гарри ударил себя кулаком по колену. — Профессор, мне нужно воспоминание. Я знаю его лучше всех, может быть, я смогу что-то заметить…

— Конечно, мальчик мой, конечно. Что угодно, чтобы исправить зло, которому я помог подняться, — дрожащей рукой Слагхорн вытянул из головы воспоминание и сбросил его в наколдованный Гарри хрустальный флакон.

— Вы искупили вину, профессор, — Гарри спрятал флакончик с воспоминанием в карман. — Но вы об этом не вспомните. Обливиэйт.

* * *

— Значит, шесть, — Дамблдор только что закончил просматривать воспоминание. — Разделить душу на семь частей…Том всегда любил символичность…

— Чего только стоит его возрождение, — сухо ответил Гарри. — На темном кладбище, после Третьего Тура…почему Барти было просто не оглушить меня, украсть немного крови и стереть мне память? Он любит шоу, но это нам на руку.

— Это точно, — Дамблдор усмехнулся и тут же вздохнул. — Пожалуй, нужно будет поблагодарить Горация лично.

— Не трудитесь, директор. Он не помнит, что отдал мне это воспоминание.

— Ты стер ему память? Зачем?

— В качестве наказания. Я не хочу, чтобы он знал, что он искупил свою вину хотя бы частично, дав нам возможность убить Тома.

— А ты весьма жесток, — Дамблдор рассмеялся.

Гарри улыбнулся и откинулся в кресле. С тех пор, как Дамблдор перестал изображать перед ним доброго дедушку, ему нравилось общаться с ним. Старик был весьма образован, умен, ироничен и зачастую даже язвителен, так что общаться с ним было интересно. Разумеется, это не делало его менее хитрым и скрытным манипулятором, и Гарри по-прежнему взвешивал каждое свое слово и не убирал руки с палочки. И, конечно же, не сидел в его креслах, не пил его чай и не принимал его угощения.

— Вернемся к хоркруксам, — предложил Гарри после минутного молчания. — У вас есть идеи, чем они могут быть?

— Кое-какие есть, — Дамблдор усмехнулся. — Но сначала я хочу услышать твои версии.

— Ну, Том действительно любит символичность, так что это должно быть что-то подходящее, — протянул Гарри. — Что-нибудь связанное со Слизерином, возможно. Ну и, конечно, есть еще мой шрам.

— Ты знаешь об этом? — старик вздохнул.

— Я Мастер Окклюменции, как я могу не знать? — Гарри пожал плечами. — К счастью, этот осколок очень слаб, и я могу уничтожить его в любой момент. Пока я заключил его непосредственно в шраме, так что он перестал питаться моей силой.

— Почему не уничтожить его сейчас?

— Я думаю, он ощутит разрыв нашей связи, — Дамблдор кивнул, и Гарри продолжил: — Я смогу использовать это, чтобы симулировать свою смерть, когда остальные хоркруксы будут уничтожены. С моей смертью ему будет нечего бояться, он станет безрассудным, и я смогу воспользоваться этим.

— Хорошо придумано, — Дамблдор одобрительно покачал головой. — Вижу, Шляпа не зря хотела отправить тебя в Слизерин.

— Действительно. Так что насчет хоркруксов?

— Дневник ты уничтожил. Я нашел и уничтожил еще один, — Дамблдор порылся в столе и вытащил кольцо с крупным, плохо обработанным черным камнем. От кольца почти ничего не осталось, а вот камень был абсолютно цел. — Правда, это многого мне стоило.

— Ваша рука, — Гарри кивнул.

— Конечно, ты заметил, — Дамблдор взмахнул палочкой, снимая чары иллюзии. Его правая рука была высохшей, черной, омертвелой. — Я отделался только рукой благодаря Северусу.

— Он сказал вам это? — Гарри разглядывал его руку с помощью Истинного Зрения. Теперь ему уже не приходилось произносить заклинание вслух или пользоваться палочкой, чтобы воспользоваться им — достаточно было сосредоточиться. — Огорчу вас, Дамблдор, но Снейп солгал. Вы умираете. Не думаю, что вы протянете до первого сентября. И это будет чертовски болезненно.

— Хм, в это я не планировал посвящать тебя, но, раз уж ты догадался, — Дамблдор вздохнул. — Северус сказал, что я умираю. Он убьет меня в конце года. Это укрепит его позицию среди Пожирателей, он будет правой рукой Темного Лорда.

— Ясно, — Гарри кивнул. У него были свои планы насчет смерти директора. — Могу я взглянуть на кольцо?

— Безусловно, — Дамблдор пододвинул кольцо к нему.

Само кольцо Гарри не интересовало. Ему был интересен камень. На нем было можно различить знак — круг, вписанный в треугольник, и разделенный пополам вертикальной чертой. Он уже видел такой знак на его собственной мантии-невидимке, когда он осматривал ее магическим зрением, чтобы понять, почему она, столь древняя, до сих пор столь превосходно работает.

Понять он так и не понял, но, поискав немного в школьной библиотеке, он наткнулся на весьма интересную легенду о трех могущественных артефактах, владелец которых способен победить смерть, так называемых Дарах. Мантия, камень, волшебная палочка.

— Это то, что я думаю? — спросил Гарри, возвращая кольцо. — Воскрешающий Камень?

Дамблдор вздохнул. Гарри не переставал удивлять его знанием фактов, которые Дамблдор всеми силами старался скрыть от него.

— Да. Но он не воскрешает мертвых.

— Это я понял, — Гарри криво усмехнулся. — Из-за него вы надели кольцо? Верно?

— Да, — старик задумчиво разглядывал лежащее перед ним на столе кольцо. — Я искал их, в молодости…одна из моих величайших ошибок.

— Вот еще одна. Экспеллиармус!

Дамблдор быстро понял, что что-то не ладно, только по тону Гарри. Он выхватил палочку с удивительной для его возраста и состояния прытью, но это ему не помогло. Гарри не вытаскивал свою, хотя это заняло бы долю секунды. Ту долю секунды, на которую он и опередил директора. С его выброшенной вперед ладони сорвался красный луч заклятья. Он ударил Дамблдора прямо в грудь, с огромной силой отшвырнув назад. Только то, что улетел он вместе с креслом, спасло его от переломов и контузии. Через несколько секунд он уже был на ногах, готовый драться насмерть.

Этого, впрочем, не потребовалось — Гарри все так же сидел в кресле, с улыбкой вертя в руках палочку Дамблдора.

— Знаете, Альбус, я ведь не был уверен, что это — та самая палочка, — сообщил он сконфуженному его атакой и поведением директору. — Но я чувствую ее уникальность, ее потенциал, о да. Она мне определенно пригодиться.

— Гарри, ты понимаешь, что ты наделал?

— Конечно, — Гарри весело кивнул. — Снейп убил бы вас по вашей просьбе, вы бы умерли непобежденным. Бузинная палочка умерла бы вместе с вами. Благородная цель. Но я не могу позволить, чтобы такой бесценный артефакт был уничтожен.

— Она опасна.

— Безусловно, — Гарри пожал плечами. — Не думаете же вы, что я настолько глуп, чтобы размахивать ей и кричать «у меня есть Бузинная палочка!»?

— Гарри, ты не понимаешь! Ее могущество развратит тебя, ты не готов ей владеть! Отдай ее мне!

— Остыньте, директор, — Гарри насмешливо улыбнулся. Грозная поза Дамблдора его нисколько не смущала.

Фоукс, до сих пор с интересом наблюдающий, наконец-то решил вмешаться — он слетел со своего насеста, спланировал на плечо Гарри и издал длинную мелодичную трель. Гарри явно услышал в ней нотку упрека, причем обращена она была не к нему.

— Видите, Альбус? Даже феникс со мной согласен. Это вам пора отвыкнуть от Бузинной палочки. Вы зря пользовались ей постоянно, — мягко заметил Гарри. — Я не допущу такой ошибки. Мне нравится моя палочка, и я могу победить Волдеморта и без Бузинной. Пусть лучше она хранится у меня — я использую ее только в крайнем случае.

Теперь Фоукс уже сидел на плече директора, успокаивая его собственным присутствием и едва слышной песнью. Дамблдор вздохнул, встряхнул головой, порылся в одном из шкафчиков и достал оттуда свою собственную старую палочку, ту, которой он победил Гриндевальда. Он взмахнул ей, водружая на место свое кресло, и уселся, вертя палочку в руках.

— Знаешь, держать ее удивительно приятно. Я и забыл после стольких лет. Бузинная палочка подчинялась мне, и с ней гораздо легче колдовать, но она холодная, неживая.

— Я заметил, — согласился Гарри. — Как-то даже неудобно спрашивать…но все-таки что насчет хоркруксов?

* * *

— Итак. Хоркрукс — это кусок души, заключенный в предмет посредством ритуала, включающего хладнокровное убийство беззащитного, никогда прежде не убивавшего человека. Волдеморт сделал шесть штук. Одним из них был дневник, тот который околдовал Джинни. Ты его уничтожил. Другим — кольцо Гонтов, его уничтожил Дамблдор. Еще два — Чаша Хафлпафф и медальон Слизерина, и еще артефакты Гриффиндора и Рейвенкло. Мы должны уничтожить все, и тогда ты сможешь убить Волдеморта. Я все правильно поняла?

— Да, Гермиона, — Гарри кивнул. Дамблдор одобрил его решение в определенной степени посвятить Гермиону и Рона в курс дел. О Джинни Гарри даже не спрашивал — ей он доверял тайны и поважнее. Мало того, что она была его девушкой — ее разум был защищен не намного слабее его собственного.

— Ох. Не слабая задачка, учитывая, что даже директор не имеет понятия, где они находятся.

— Да уж, — Рон согласно кивнул и ухмыльнулся. — Каков план, дружище?

— План простой, — Гарри улыбнулся. Шахматисты, у них для всего должен быть план. — Гермиона перероет всю школьную библиотеку в поисках упоминаний о потерянных, недоступных или легендарных местах. Еще можешь поискать информацию о артефактах Гриффиндора и Рейвенкло, существующих и потерянных, но сосредоточься на первой части.

— ОК, только я не совсем поняла первую часть.

— Он не будет закапывать свои Хоркруксы в лесу. Место должно иметь не меньше значения, чем вещь. Руины Атлантиды, замок Мерлина, что-то в этом роде подойдет идеально.

— А. Понятно, — Гермиона кивнула. Перспектива порыться в книгах, имея веский повод, ее явно вдохновляла. — Наверняка директор даст мне доступ в Запретную Секцию, если я объясню, зачем?

— Можно, я займусь чем-нибудь другим? — взмолился Рон.

— Конечно. Я научу тебя заклинанию, с помощью которого можно выявить темный артефакт. Хоркрукс — чрезвычайно темный артефакт, воистину черная магия, так что ошибиться трудно. Ты будешь прочесывать замок и проверять каждый подозрительный предмет. Велика вероятность, что один из хоркруксов спрятан здесь, в величайшей цитадели знания Волшебного Мира. Тайную Комнату я проверю сам. Я полагаюсь на тебя, дружище.

— Я не подведу.

— И я?

— Ты, Джин, будь хорошей девочкой, готовься к СОВ, обеспечь нам Кубок по Квиддичу…

— Эй! — Джинни стукнула его в плечо. Маленький кулачок бьет больнее.

— Больно! Ты даже не дала мне закончить! — Гарри потер ударенное место. — Ты, моя маленькая воительница, займешься рекрутированием студентов. Нам понадобятся бойцы. Мне нужен маленький отряд, дюжина человек, не больше, но такой, чтобы он был способен при необходимости уничтожить весь Внутренний Круг Волдеморта. Баланс между силой и лояльностью решишь сама, будут сомнения — обращайся. Постарайся успеть к началу второго семестра.

— Что будешь делать ты? — с интересом спросила Гермиона.

— Пока ничего. После каникул я организую остаток Клуба по армейской структуре. Дамблдор — главнокомандующий, я — генерал, деканы — полковники. Потеряв Хогвартс, мы проиграем войну. Поэтому школе нужна армия.

— А профессор Дамблдор согласиться рисковать жизнями студентов? — скептически осведомилась Гермиона.

— Да, — коротко ответил Гарри.

* * *

Гарри сидел на очередном уроке трансфигурации. Превращать предметы мебели в животных он умел превосходно. Собственно, он превосходно мог выполнить любое задание, которое пришло бы в голову его профессорам — кроме Снейпа, возможно…чтобы не умереть со скуки, на уроках он пытался выполнить задание без палочки.

И это было действительно сложно. Большинство волшебников и ведьм без палочки едва ли могли создать свет или левитировать перышко. Гарри, конечно, никогда не относился к большинству, но даже ему очень трудно было использовать магию напрямую, без фокуса. Приходилось вкладывать в заклинания уйму энергии, как минимум в десять раз больше, чем требуется, когда колдуешь, исполняя правильные движения палочкой. Гарри пробовал заменить взмахи и повороты палочки на движения пальца, кисти или предплечья, но безрезультатно.

Хотя кое-какую пользу движения рук приносили. Но, к сожалению, не в трансфигурации, где даже Мастерам на завершение движения палочкой требовалось зачастую полминуты. Гарри знал, что есть смысл размахивать руками, пытаясь напрямую манипулировать материей. Но на это были способны только элементалы — люди, сроднившиеся с какой-то стихией: огнем, водой, воздухом, землей. Сам Гарри обладал кое-какой способностью к управлению воздухом, в этом, скорее всего, заключался секрет его таланта на метле. Но пока ему не удавалось ничего значительнее слабого порыва ветра, способного разве что задуть свечу. Количество магической силы тут, к сожалению, не имело никакого значения. Никто из Основателей Хогвартса не был Мастером какого-нибудь элемента, как и никто из знакомых Гарри. Это искусство считалось вымирающим еще тысячу лет назад. И у Гарри Поттера, по правде сказать, всегда были более важные дела, чем возрождение не слишком-то полезного для него лично искусства. Ему вполне хватало магии.

На его стол спланировала изящная бумажная птичка. Никто этого не заметил — Гарри сидел в одиночестве в самом конце класса, так как не нуждался в объяснениях профессора и вполне справлялся с заданиями без партнера. Помогать же остальным у него не было желания — свою долю обучения школьников он выполнял на занятиях Клуба. Гарри шевельнул рукой, разворачивая записку: конечно, магию это не облегчило, разве что создало эффектность.

Он был уверен, что ни разу не видел этого почерка. Неизвестный автор был чрезвычайно краток, но вежлив. Он — Гарри почему-то был уверен, что это был именно «он», а не «она» — просил встретить его в полночь в Зале Славы, одного. Походило на засаду по типу: «на идиота». С кем с кем, с Гарри это сработать не могло — он, в конце концов, был обладателем Карты Мародеров. А Карта никогда не врала.

* * *

— Малфой, надеюсь, это не глупая попытка напасть на меня? — громко спросил Гарри, входя в Зал Славы и наколдовывая пару барьеров приватности.

— Откуда ты узнал, что это я, Поттер?

— Неважно. Что тебе нужно?

— Твоя помощь.

Гарри с удивлением посмотрел на него. Чтобы Малфой попросил у него помощи? Драко, видимо, понял причину его удивления, так как счел нужным пояснить.

— Я уже в долгу перед тобой, так что больше или меньше — не важно.

— ОК, какая конкретно помощь тебе нужна?

— Знаешь, Поттер, меня с детства готовили к тому, чтобы стать Пожирателем Смерти. Я считал это высшей честью — служить Темному Лорду, ставить на место грязнокровок и осквернителей крови. Я понял, что ошибался. Я не хочу умирать у него на службе, от твоей руки или от его. Я понял, что он не дает силы или могущества. В каникулы он предложит мне принять Метку. Я не могу отказаться. Летом я как-то вывернулся, изобразил из себя идиота, так что даже не получил задания. Но сейчас у меня так не получится.

— Я понял твою проблему, — Гарри кивнул. — Я могу помочь, но это зависит от того, скольким ты готов заплатить.

— Деньги для меня не проблема, Поттер.

— Я говорю не о деньгах, — Гарри усмехнулся. — Первый вариант: я прячу тебя и, возможно, твою мать в безопасном месте до конца войны, а ты подписываешь контракт, делая род Малфоев вассалами моего рода.

— Я лучше сдохну, Поттер! Я не хочу склоняться перед Темным Лордом, и уж точно не буду склоняться перед тобой!

— ОК, тогда второй вариант. Я использую твой Долг Жизни и заставляю тебя лично принести клятву верности мне и моему роду. До каникул я учу тебя окклюменции, боевой магии и всему, чему сочту нужным. Потом ты отправляешься домой…Как давно ты уже не пропагандируешь чистоту крови?

— Пару месяцев, — Малфой моргнул. — Чем мне поможет окклюменция?

— Отлично, — Гарри хлопнул в ладоши, не обращая внимания на вопрос. — Ты скажешь Волдеморту, что, после того как летом он не принял тебя в свои ряды, ты осознал, что твое поведение было глупым. Темному Лорду в Хогвартсе нужен шпион, а не глашатай. Ты перестал высказывать свое мнение всему миру и даже публично отказался от своих прежних взглядов — все для того, чтобы лучше послужить Лорду Волдеморту. Упирай на то, что Метку обнаружить очень просто, а кое-кто по-прежнему не спускает с тебя взгляда. Попроси его поставить Метку на другое место или, еще лучше, не ставить вообще, в качестве альтернативы предложишь зачарованные монеты или сквозные зеркала.

— Без Метки я, технически, не буду Пожирателем Смерти, — протянул Малфой. — Если я буду «чистым» шпионом, то смогу добиться лучших результатов в Хогвартсе, а потом Министерстве.

— Главное, что шпионов не посылают в рейды. Ну, может быть, заставят прикончить пару маглов, чтобы доказать лояльность, но это не опасно. Путь моего шпиона не спасет тебя от грязной работы или Круциатуса Лорда, Малфой. И не гарантирует тебе выживания.

— Если победишь ты, я в выигрыше, если победит Темный Лорд, я тоже в выигрыше. Откуда мне знать, что ты не предашь меня, если победишь?

— Откуда тебе знать, что он этого не сделает? — Гарри поднял бровь.

— Touche.

— Ты согласен?

— Да, я буду твоим шпионом, — Малфой кивнул и неуверенно протянул руку. — Мир, Поттер?

— Не раньше, чем ты принесешь клятву, — оскалился Гарри, но руку все же пожал. — За мной! Не будем терять времени.

* * *

Через несколько дней Гарри получил записку от Дамблдора. В кабинет директора он поднимался с любопытством. Вроде бы, он ничего не натворил, даже за пределы школы не выходил с самого сентября. Разве что Дамблдор нашел очередной хоркрукс? Гарри поднял руку, чтобы постучать, но, как и всегда, этого не потребовалось. Голос Дамблдора пригласил его войти.

— Что-то случилось, директор?

— Боюсь, ничего волнующего. И ничего связанного с Томом.

— Вот как? — Гарри поднял бровь.

— Именно, — Дамблдор кивнул и продолжил глядеть на Гарри, ожидая вопроса. После пяти минут молчаливого переглядывания он все-таки сдался. — Я получил весьма любопытное письмо от старого друга…мастера Аббаса, слышал о таком?

— Даже разговаривал, он был на одной из вечеринок профессора Слагхорна.

— Кадир пишет, что ты его впечатлил, и готов дать тебе право проходить Испытания у Мастеров Хогвартса. При условии, что ты внесешь в бюджет Гильдии пятьдесят тысяч галеонов, и если мастера согласятся.

— Это интересное предложение, — улыбнулся юноша. — Кому мне отдать деньги?

* * *

Основание Хогвартса не даром считалось одной из главных вех магической истории — наряду с подписанием Статута о Секретности и образованием Международной Конфедерации Колдунов. Хогвартс был первой школой магии, в его стенах впервые начали обучать массово. Общее количество компетентных волшебников и ведьм выросло в разы, прошло время деревенских колдуний, способных разве что сварить пару целебных зелий. По сей день Хогвартс оставался лучшим учебным заведением — здесь, и только здесь, преподаватели поголовно были Мастерами своих искусств.

Чтобы стать Мастером, требовалось не только досконально познать избранный предмет под руководством Учителя, нужно было привнести нечто новое, свое. Лишь редкие таланты, искренне преданные своему призванию, готовы были пройти путь к почетному званию — простого честолюбия и целеустремленности тут было не достаточно. Добрая половина подмастерьев так никогда и не получала желанного звания.

Для тех же истинно талантливых колдунов и ведьм, которые не отличались честолюбием, или наоборот — были настолько честолюбивы, что не желали становиться учеником и, зачастую, едва ли не слугой Мастера, в Гильдии существовал особый регламент — претендент мог просить Мастера испытать его. Обычно для успешного прохождения испытания было достаточно лишь показать свои знания и продемонстрировать нечто, доселе не имеющее прецедентов в магической науке.

Именно этим Гарри и собирался заняться. Он не сомневался в успехе, ибо у него было огромное преимущество перед всеми остальными — в его распоряжении была библиотека Салазара, хранящая знания, накопленные до основания Хогвартса.

Ибо с основанием первой массовой магической школы было потеряно множество знаний. Основатели просто не могли передать все свои знания студентам — каждый из них был узким специалистом, каждый познал свой предмет куда глубже и полнее нынешних Мастеров. Своим решением они изменили мир, отказавшись от многих знаний в пользу широты будущего магического образования. Они надеялись, что многократное увеличение количества компетентных волшебников само по себе принесет пользу магической науке, толкнув ее вперед. Даже Слизерин так никогда и не узнал наверняка, ошибались ли они — но он принял меры. Он заставил своих товарищей, Годрика, Ровену и Хельгу, записать все свои знания, все открытия, сделанные до их судьбоносного решения, и собрал величайшую библиотеку. Несколько десятилетий он провел в затворничестве своей Тайной Комнаты, и не бесцельно — в конце концов ему удалось создать Часы Стоящего Времени. Однако ему пришлось вложить в артефакт много своей магической силы, а лишь она позволяла его телу жить. У него не хватило сил, чтобы выбраться наружу и передать знание о секретах Тайной Комнаты, и тысячу лет они пролежали нетронутыми…

* * *

Незадолго до начала каникул директор объявил о том, что в этом году в Хогвартсе вновь пройдет бал — в купе с угрозой Волдеморта и его слуг это привело к тому, что большая часть студентов решила провести каникулы за безопасными стенами замка. Дамблдор даже разрешил на выходных выбраться в Хогсмид, чтобы студенты могли встретиться там с семьями и заодно подобрать наряды — многие оставили парадные мантии дома, ведь они не были включены в список необходимых вещей.

Охрана в этот раз была организована еще строже, чем раньше. В любом случае Гарри сомневался, что Волдеморт решится на новую атаку — Темный Лорд в последнее время потерпел слишком много поражений. Его следующая атака должна была, во что бы то ни стало стать успешной, а значит, он должен был исключить фактор случая. Фактор случая, олицетворением которого обычно становился в планах Темного Лорда некий мальчишка с шрамом в виде молнии на лбу.

Гарри бесцельно слонялся по улицам деревушки. Вместе с Джинни он встретил ее семью в «Трех Метлах», но после она с подругами отправилась по магазинам и решительно отказалась от компании юноши. Гарри подчинился ее желанию — ему надо было приобрести рождественские подарки для нее и остальных своих близких. Однако с этой задачей он справился на удивление быстро, и вскоре обнаружил, что ему нечем заняться.

Из праздного любопытства он решил заглянуть в «Кабанью Голову» — он был в баре лишь один раз, в прошлом году, на первой встрече ОД. Однако тогда у него не было времени, чтобы толком осмотреться вокруг. Гарри огляделся вокруг, потом пожал плечами, набросил на лицо капюшон мантии и решительно вошел внутрь.

Бар резко отличался от заведения Розмерты или «Дырявого Котла» — здесь было мрачно, грязно, весьма неприятно пахло. Здесь никто не галдел, немногочисленный в дневные часы посетители казались предметами интерьера — так тихо они вели себя и так замечательно сливались с окружающей обстановкой. Гарри, в черной, отороченной серебристым мехом дорогой мантии тут же почувствовал себя не в своей тарелке. Это, конечно, не помешало ему усесться на табурет у стойки и постучать по ней галеоном, привлекая внимание бармена.

— Что угодно? — буркнул тот, подходя ближе.

— Рюмку лучшего пойла. И посуда должна быть чистой, — Гарри сам не знал, откуда в его голосе появились высокомерные и угрожающие нотки. Видимо, сознание само адаптировалось к атмосфере бара. Бармен молча кивнул, достал из-под стойки действительно чистую рюмку и плеснул в нее прозрачной янтарной жидкости.

Гарри успел только поднести напиток к губам, когда позади него раздался знакомый вкрадчивый голос:

— Этот бар — не место для детишек, Гарольд.

Гарри медленно поставил рюмку на стойку и так же медленно развернулся.

— Зато в самый раз для тебя, Томас.

— Наглый мальчишка.

— Замшелый блюститель добронравия.

Тонкие губы сорокалетнего Тома Марволо Риддла — вернее, Волдеморта, выбравшего это обличье — почти против воли сложились в усмешку. Он не ожидал от Поттера настолько спокойной реакции. Мальчишка и раньше его не боялся, но, будь их летний договор блефом со стороны Поттера, он бы точно не был настолько спокоен и уж точно не смог бы иронизировать.

Гарри между тем все-таки пригубил янтарное виски и одобрительно кивнул. Напиток был очень крепким, бесспорно, но он не вышибал слез на глазах и не обжигал горло — скорее напротив. Юноша соскочил с табурета, жестом приказал бармену принести еще и таким же жестом пригласил Волдеморта отойти к столику у окна, подальше от любопытных ушей хозяина.

— Не ожидал увидеть тебя здесь сегодня…да еще в таком виде. Ты хотел меня увидеть, или…?

— На мой вкус тут слишком много авроров, чтобы просто наслаждаться прогулкой.

— Так о чем ты хотел поговорить?

— О, всего лишь попросить о маленькой услуге, — Волдеморт махнул рукой. — Если собираешься за покупками в Лондон, сделай это сегодня. Завтра моя очередь.

— Собрался на прогулку в Косом Переулке, верно? — Гарри усмехнулся. — Ну да, ни сегодня, ни завтра там не будет ни авроров, ни других мерзких рож.

— Именно, — спокойно согласился Темный Лорд.

Гарри откинулся на спинку стула и задумчиво поглядел на своего необычного собеседника. Если Волдеморт доверял ему, то атака состоится завтра, в воскресенье. Или сегодня — если у него были сомнения насчет честности Гарри. Или все же завтра — если он сомневался в честности Гарри и считал, что мальчик так же сомневается в его честности. Или не произойдет вообще — если он проверял Гарри. Или произойдут две атаки — отвлекающая на Косой Переулок и настоящая на Хогсмид — если он был уверен во лжи Гарри.

— Жаль, что «УУУ» будет завтра закрыт, — наконец вздохнул юноша. — Как моему другу, близнецы обязательно дали бы тебе скидку.

— Не могу сказать, что я так уж разочарован.

* * *

Всего за три сикля хозяин «Кабаньей Головы» позволил Гарри воспользоваться его камином. Юноша вывалился из публичного камина в «Дырявом Котле» и поспешил в магазинчик близнецов. Миловидная ведьмочка, стоявшая за кассой, молча указала ему на дверь подсобки, когда увидела его лицо.

— Фред, Джордж.

— Гарри!

— Партнер!

— Чем можем служить?

— Закройте магазин и посидите дома до понедельника.

— Зачем? — осторожно спросил Фред. Серьезность тона Гарри его настораживала.

— Авроры и Орден Феникса охраняют Хогсмид и не смогут покинуть его, не завершив эвакуацию студентов, на случай, если атака в другом месте окажется отвлекающей. Волдеморт не упустит такой шанс.

Близнецы переглянулись.

— Ты прав, — согласился Джордж.

— Чарити! — позвал Фред. Через несколько секунд она уже вошла в подсобку.

— Да, мистер Уизли?

— Чарити, мы закрываем магазин до понедельника. Отправляйся домой, выходные оплачиваются. Немедленно.

На лице ведьмочки отразилось удивление, но задавать вопросов она не стала. Вероятно, уже привыкла к странностям нанимателей.

— Отлично, — Гарри удовлетворенно кивнул. — Мне пора возвращаться в Хогсмид, пока меня не хватились.

— Подбросить тебя, партнер? — предложил Джордж. На вопросительно вздернутые брови Гарри он пояснил: — Парная аппарация.

— Буду благодарен, — Гарри церемонно поклонился.

— Для нас…

— Честь…

— Служить великому…

— Лорду Поттеру.