Проклятье дневника (гет)

— Мисс Уизли, вам нехорошо? — обеспокоенно спросила профессор Макгонагалл.

Джинни вздрогнула от неожиданности и поспешила отрицательно мотнуть головой, пока декан не начала подробно расспрашивать о её состоянии.

— Вы выглядите нездоровой, — Макгонагалл всё равно продолжала пристально смотреть на неё. — Сходите на всякий случай к мадам Помфри. Мистер Криви, проводите мисс Уизли, пожалуйста.

Джинни спорить не стала — сил не было. Она сложила свои вещи в сумку и вместе с Колином направилась к выходу из класса.

— Мисс Уизли, потренируйтесь с трансфигурацией пуговицы, пожалуйста, — сказала напоследок Макгонагалл.

— Да, профессор, — Джинни вышла из класса.

— Ты что-то бледная, — заметил Колин.

— Да всё нормально, — пробормотала Джинни, понимая, что это откровенное враньё.

— Слушай, видела вчера тренировку Гарри? Он такие виражи там делал! Пойдём завтра, посмотришь?

— Не могу.

— Почему?

— М-м… просто не хочу, понимаешь? — Джинни вздохнула. Это тоже было враньём, ведь посмотреть на тренировку Гарри ей очень хотелось.

Всю дорогу до больничной палаты Колин что-то говорил. Джинни его не слушала, машинально кивая время от времени. Сейчас её больше волновало то, что она совсем не могла вспомнить, что же делала вчера вечером. Вот не помнила, и всё, хоть убейте. Всё обрывалось на том моменте, где она садится за уроки. И можно было бы предположить что она просто всё время занималась, так нет же — Лаванда, Гермиона и Парвати хором заявили, что она уходила из гостиной и вернулась лишь спустя два часа.

— Ты идёшь на завтрашний пир? — голос Колина вернул девочку в реальность.

— Пир?

— Ну да, завтра же Хэллоуин, забыла?

Хэллоуин? Да, Джинни вправду забыла о том, что завтра уже последний день октября. Нельзя сказать, что это как-то волновало её. У неё было странное чувство какой-то неопределённости, да и интерес ко всему пропал. Она практически постоянно находилась в страхе, и больше всего её пугали панические атаки, случавшиеся с ней при виде Гарри, и провалы в памяти.

— Да, забыла, — пробормотала Джинни.

— Ну ничего, бывает, — лучезарно улыбнулся Колин.

— Почему не на уроке, леди и джентльмен? — поблизости раздался чей-то голос.

Джинни подскочила. Из стены выплыло привидение Почти Безголового Ника.

— Я провожаю её в Больничное крыло, — пояснил Колин, указывая на Джинни.

— Ясно, — протянул Ник. — Вам нездоровится, юная леди?

Джинни молча кивнула.

— Ну ладно, мне пора, поправляйтесь, — с этими словами Ник исчез в противоположной стене.

Вскоре Колин с Джинни подошли к Больничному крылу. Их встретила мадам Помфри в белоснежном переднике.

— Так, проходите, — она провела Джинни и Колина в просторное помещение, где стояли ряды кроватей. — Вот, милочка, выпей, — с этими словами мадам Помфри протянула Джинни бутылёк с какой-то настойкой, такой же она хотела дать и Колину, но тот пояснил, что здоров.

На вкус жидкость из бутылочки была очень горькой, поэтому Джинни зажмурилась, но всё же выпила ее.

— Если что, приходи в любое время, — произнесла мадам Помфри, когда Джинни и Колин уже были около двери.

Пока Джинни с Колином шли обратно, трансфигурация уже закончилась, поэтому они, накинув мантии, вышли на улицу, поскольку следующим уроком у них должна была быть травология, объединённая с пуффендуйцами. Шёл моросящий дождь, сопровождаемый холодным ветром. Когда ребята подошли к теплицам, там ещё не было никого из их класса, только пара пуффендуйцев.

— Кошмарная погода, да? — произнесла одна из них, черноволосая девочка Натали, обращаясь к гриффиндорцам.

— Ага, — поёжился Колин.

Через десять минут, когда Джинни уже перестала чувствовать руки и ноги от холода, подошли остальные ученики, и их наконец впустили в теплицу. Здесь стоял длинный стол, уставленный горшками с растениями для сегодняшнего урока. Вместе с другими учениками Джинни надела специальные перчатки и фартук.

На сегодняшнем уроке им предстояло пересадить пару рвущихся на волю эрдрелий из одного горшка в другой; для этого всех учеников разбили на пары. Джинни оказалась в паре с пуффендуйцем Гилбертом — темноволосым кареглазым мальчиком. Пересадить это растение было не самым простым занятием: оно так крутилось и извивалось, что Гилберт с трудом удерживал его в руках, пока Джинни быстро копала для растения ямку в новом горшке.

После травологии первокурсники поплелись в замок, где их ждал урок зельеварения.

Дождь усилился. Джинни вдруг задрожала, и это никак не было связано с холодом на улице. Она стала оглядываться по сторонам и быстро нашла причину: из замка шёл Гарри, ведь у второкурсников сейчас должна была быть травология. Рона и Гермионы с ним не было. Джинни Гарри пока не видел, но чем ближе он подходил, тем сильнее её начинало трясти. Из головы вылетели все мысли, оставляя какой-то необъяснимый ужас.

— Джинни, что с тобой? — голос Колина раздался словно из другого измерения.

На Джинни начала давить непонятная темнота; силуэт Гарри представлялся ей силуэтом юноши из кошмаров, и он пугал её. Чем ближе Гарри подходил, тем чётче она видела черты юноши из сна; он был совершенно не похож на Гарри, но почему-то она видела именно его. До неё будто издалека доносились голоса. Гарри обернулся, очевидно, услышав нарастающий шум, и Джинни, закричав от ужаса, рухнула на колени, закрыв лицо руками. Её продолжало трясти как в лихорадке. Кто-то схватил ее за плечо, но ужас не отступал. Перед Джинни стояли голубые глаза юноши, они словно были повсюду, заполняли всё пространство. Джинни зажмурилась, но лучше не стало. Она потеряла связь с реальностью, ей казалось, что перед ней стоит юноша с холодными как лёд голубыми глазами.

Она не знала, сколько времени прошло, прежде чем она пришла в себя. Её трясли за плечи Сью и Колин, оба были напуганы.

— Профессор Стебль сейчас будет здесь, — раздался голос ее одноклассника Джона.

— Она, кажется, пришла в себя, — послышался где-то слева голос Натали.

— Джинни, ты слышишь нас? — испуганно спросил Колин.

Джинни с трудом кивнула. Её голова раскалывалась; она так и стояла на коленях на сырой от дождя земле.

Джинни смутно помнила, как к ним подбежала профессор Стебль, как Колин рассказал, что случилось, а потом её, промокшую, с ногами, испачканными в земле, повели в Больничное крыло, где она и провела остаток дня. Мадам Помфри пыталась выяснить, что с ней случилось, но Джинни ничего ответить не могла. По рассказам её одноклассников мадам Помфри сделала вывод, что у девочки была непонятно чем спровоцированная паническая атака, и предположила, что у неё может быть предрасположенность к такого рода припадкам. Они, по словам мадам Помфри, могут начинаться неожиданно и долго не длятся. Целительница попросила Джинни понаблюдать, с какой частотой они происходят, чтобы она, если припадок повторится, смогла приготовить для неё нужное зелье. По словам мадам Помфри, в организме Джинни мог произойти сбой из-за магии, ведь в одиннадцать не все контролируют волшебство, и это может повлечь проблемы со здоровьем, но это обычно проходит уже через год. Джинни прекрасно понимала, что дело совсем не в этом. Ведь она ничего не сказала про того странного юношу.

Весь оставшийся день Джинни поили всякими настойками и успокаивающими зельями. К ней заходили Рон и Гермиона, пытавшиеся выяснить, что произошло, но по их взглядам Джинни догадалась, что они знают, что случилось, и даже могла с лёгкостью предположить, от кого. Именно этот «кто-то» с ними и не пришёл. К её ужасу, Джинни очень обрадовало отсутствие Гарри. Фред, Джордж и Перси тоже заходили, принесли ей сладостей. Перси выглядел очень встревоженным, однако подробностей о припадке сестры он, к счастью, не знал.

Из палаты Джинни отпустили только к ужину; при этом мадам Помфри сказала ей приходить, как только она почувствует себя хуже. Идти на ужин Джинни откровенно не хотелось, поэтому она поднялась в спальню, забралась к себе на кровать и свернулась калачиком. Полдня она не понимала, что с ней произошло. Это всё было так странно. Но всё-таки из всей этой истории Джинни смогла сделать вывод, что боится она не Гарри, а какого-то абсолютно неизвестного ей юношу. Легче ей от этого не стало, ведь этот юноша как галлюцинация появлялся только, когда где-то поблизости был Гарри. Получается, что каждый раз при виде Гарри она будет видеть того странного юношу и холодные голубые глаза вместо изумрудных? По щекам Джинни потекли слёзы, она даже не пыталась их остановить, благо в спальне никого, кроме неё, не было. Гарри, милый Гарри, неужели она никогда в жизни не сможет к нему подойти? Теперь её летние страхи казались Джинни просто смехотворными. Какая же она была глупая, что не поговорила с ним летом! Теперь-то она в прямом смысле не может находиться рядом с ним. Может, она с ума сошла?

— Джинни, ты здесь? Боже, Джинни, что случилось? — послышался голос Гермионы.

— Н-ничего, — произнесла Джинни, поспешно вытирая слёзы. — Всё хорошо, правда, Гермиона.

На лице Гермионы было ясно написано, что она ей не верит. Несколько минут они сидела молча.

— Джинни, пойдём на ужин, там сегодня много вкусностей… — наконец произнесла Гермиона, легонько тронув девочку за плечо; расспрашивать она её ни о чём ни стала.

— Я не хочу, — пробормотала Джинни.

— Пойдем, тебе нужно поесть, может, у тебя и настроение поднимется, — Гермиона потянула Джинни за руку. — Давай, а то совсем развалишься.

Джинни неохотно поднялась с кровати и поплелась вслед за Гермионой в Большой зал.

За столом Гриффиндора народу было немного, однако Гермиона и Джинни всё равно пошли в конец стола, где было относительно пусто.

— Джинни, ты как? — к девочкам подбежал Колин.

— Нормально, спасибо, — вяло отозвалась она.

— Мы все очень волновались, — продолжил Колин, идя вслед за Джинни и Гермионой. — Гарри сказал нам вызвать кого-то из учителей, он так испугался, ты бы видела.

— Гарри был там?! — Джинни резко повернулась к Колину. Так вот почему галлюцинация так долго не заканчивалась: Гарри не прошел мимо, он попытался что-то сделать. Интересно, он догадался, что это из-за него, раз ушёл до того, как она пришла в себя?

— Ну да, конечно был, он практически первый и подбежал, — отозвался Колин. — Потом он, правда, быстро ушёл почему-то.

«Догадался», — мелькнуло в голове Джинни. Нет, ну, с одной стороны, логично, ведь она уже один раз шарахнулась от него, правда, в тот раз это были цветочки, да и юношу этого она тогда не видела.

Джинни опустилась на скамейку рядом с Гермионой. Рядом пристроился Колин.

— Ты чего? — донёсся откуда-то голос Рона, и Джинни краем глаза успела увидеть, как кто-то, буквально вскочив из-за стола, быстро направился к выходу из зала. Повернув голову, Джинни поняла, что это был Гарри.

— Чего это с ним? — озадаченно спросил Рон, глядя туда, где ещё недавно сидел Гарри. Потом, заметив Джинни, он вздохнул: — Ясно.

Джинни стало противно от самой себя. Она поняла, что из зала Гарри ушёл, заметив её. К глазам начали подступать слёзы. Джинни уронила голову на стол и разрыдалась.

— У неё опять припадок? — испуганно спросил Колин.

— Нет, Колин, — ответила Гермиона, обнимая Джинни за плечи.

— Джинни, ну ты чего? — недоумённо спросил Рон, перегнувшись через стол.

— Да подождите вы, — шикнула на мальчиков Гермиона. — Дайте ей успокоиться.

Минут через пять Джинни перестала плакать и принялась за ужин, но кусок в горло не лез. Гермиона, Рон и Колин молча наблюдали за ней.

— Я, наверное, пойду, уроки на завтра не сделала ещё, — пробормотала Джинни, вставая из-за стола.

— Давай я помогу с уроками? А ты поешь, — предложил Колин.

— Нет, Колин, спасибо, я не голодная. Меня Фред с Джорджем сладостями перекормили, — Джинни через силу улыбнулась.

Рон смотрел на сестру с самым несчастным видом. Когда Джинни уходила, то услышала, как Рон тихо спросил Гермиону:

— Почему это произошло?

— Не знаю. По словам Гарри, у неё был настоящий припадок.

Уроки Джинни делать совсем не хотелось, но и получить завтра выговор тоже, поэтому в общую комнату она вернулась, лишь когда всё доделала. Лаванда, Парвати и Фиола уже спали. Только Гермиона при свете ночника читала какую-то книгу.

Джинни, переодевшись в пижаму, залезла к себе в постель и достала дневник. Она должна рассказать Тому, что произошло сегодня. Может, он знает, что с ней? Однако, как оказалось после часовой переписки, Том этого не знал.

Заснула Джинни только под утро, ибо всю ночь её мучила ужасная бессонница. На завтрак она не пошла. Собрав учебники и пергаменты в сумку, она сразу направилась к кабинету зельеварения.

Минут через десять к ней присоединился Колин.

— Ну, ты как? — спросил он, едва завидев девочку.

— Хорошо, — соврала Джинни, поскольку чувствовала себя ужасно. После бессонной ночи раскалывалась голова, да и от слабости она с трудом держалась на ногах. К счастью для неё, уроки после обеда были отменены в связи с Хэллоуином.

В классе зельеварения было очень свежо, и Джинни пожалела, что у неё не было с собой мантии.

Они с Колином уселись за одну из парт, но, поскольку в классе зельеварения все парты были рассчитаны на троих, к ним присоединился Эдди Бейворт.

— Какой у нас сегодня параграф? — поинтересовался он, обращаясь к Джинни.

— Вроде десятый, — пробормотала Джинни, подперев голову руками и глядя пустым взглядом на стол профессора зелий. Там стояли котлы, из которых тянулись серебристые струйки пара.

В класс медленно зашёл Северус Снейп. Моментально воцарилась гробовая тишина: профессора зелий боялись все. Ну, кроме слизеринцев, совместно с которыми проходили занятия по этому предмету. Впрочем, они тоже затихли с появлением своего декана. Снейп остановился возле своего стола и оглядел своими чёрными как ночь глазами класс. Неожиданно для Джинни он повернулся к ней.

— Что мы делали на прошлом уроке, мисс Уизли?

Джинни побледнела. Прошлое занятие она пропустила, находясь в Больничном крыле.

— Я не знаю, — пролепетала девочка.

— Ах, не знаете?

— Профессор, Джинни вчера была в Больничном крыле, — вступился за неё Колин, и пара гриффиндорцев подтверждающее закивали.

— Значит, в Больничном крыле? — протянул Снейп. — Какой раз за месяц, мисс Уизли?

Слизеринцы захихикали; Джинни покраснела.

— Минус десять очков с Гриффиндора за пропуски.

Джинни пришлось приложить все силы, чтобы не расплакаться от несправедливости.

— Не расстраивайся, — шепнул ей Эдди. После того, как Джинни перестала краснеть и заикаться в присутствии Гарри (потому что они попросту не виделись), одноклассники перестали посмеиваться над ней, хотя она предпочла бы обратное.

— Надеюсь, хоть домашнее задание вы сделали, мисс Уизли? — снова раздался голос Снейпа.

— Да, профессор, — Джинни протянула подошедшему к ней профессору пергамент с выполненным заданием, мысленно благодаря небеса за то, что вчера всё-таки сделала зельеварение, несмотря на плохое самочувствие, даже Гермиона потом проверяла.

Снейп оглядел её работу и поджал губы. Видимо, его планы снять ещё пару десятков баллов с Гриффиндора накрылись.

— Что ж, — он отошёл от нее и направился к доске. — Начнём урок. Сегодня у нас по плану зелье, позволяющее менять вкус и запах предметов.

К огромному облегчению для Джинни, дальнейший урок прошёл без каких-либо неприятностей. Нельзя, конечно, сказать, что зелье у неё получилось идеальным, но, по крайней мере, не взорвалось, как у слизеринца Джея Уолена.

До обеда у них ещё была история магии, на которой Джинни заснула и проснулась, лишь когда прозвенел звонок на перемену. Ещё была защита от темных искусств, на которую Джинни ходила как на комедию: Локонс взял привычку ставить сценки из своих книг; Джинни даже рада была, что не читала их. В главной роли, конечно же, выступал сам Локонс, а вот на роли привидений, оборотней и вампиров он брал учеников, которые, видимо, встали в этот день не с той ноги. Сама же Джинни, очевидно, обладала неким везением, ведь такая честь ей не выпадала, и она просто наблюдала всё со стороны.

Когда уроки наконец закончились и пришло время обеда, Джинни впервые за весь день отправилась в Большой зал. Она села рядом с Колином, который снова что-то говорил про Гарри.

— Жалко, сегодня тренировки не будет, — вздохнул Колин. — Нет, Джинни, ну правда, сходи, посмотри хоть раз.

— Не пойду, — мотнула головой Джинни.

— Ну, как знаешь, многое пропускаешь.

Джинни уставилась в свою тарелку с сырным супом.

— Всем приятного аппетита, — рядом с Джинни плюхнулись Фред с Джорджем.

— И вам, — пробормотала Джинни.

— Так, что-то ты, сестрёнка, опять бледная, — нахмурился Фред.

— Да нормальная я, — отмахнулась Джинни.

— Джинни, слушай, что это вы с Гарри не видитесь? — поинтересовался Джордж.

— А что, должны? — с вызовом осведомилась Джинни. Для неё и так это была больная тема, ещё близнецов не хватало.

— Да нет, я не о том, — покачал головой Джордж. — Я имел в виду, почему Гарри при виде тебя постоянно куда-то уходит?

— Я бы сказал, убегает, — заметил Фред.

— Его спросите, не меня, — Джинни нахмурилась. Не собиралась она делиться с братьями подробностями своих припадков. Хватает того, что Рон с Гермионой уже считают, будто с ней не всё в порядке.

— Мы просто думали, ты знаешь, — пояснил Джордж. — Ты не подумай, мы не хотели тебя обидеть, просто спрашивали.

Джинни пожала плечами. Настроение, и без того плохое, стало ещё хуже. Быстро доев обед, она вышла из зала и отправилась в гриффиндорскую башню. Там она сразу направилась в спальню и начала очередную переписку с Томом. Она писала долго, возможно, даже несколько часов, а потом словно впала в забытье. Ей казалось, что она встаёт, словно марионетка под влиянием ниточек, и куда-то идёт. Шаги разносятся по пустому коридору, а потом — пустота…

* * *

Она лежала на своей кровати. Когда она легла? Голова словно свинцом налилась. Джинни с трудом подняла ее и огляделась. В комнате никого не было, за окном уже темно… Стоп. Темно? Джинни вскочила так резко, что перед глазами всё поплыло, отчего она вновь упала на кровать. Полежав минут пять, Джинни снова встала, но уже медленнее. За окном действительно была тьма кромешная.

Джинни с ужасом осознала, что снова ничего не помнит с того момента, как вернулась в спальню. От этой мысли у неё даже затряслись руки. Руки… Минуточку, а в чём у неё руки? Приглядевшись, Джинни чуть не закричала от страха: её руки были измазаны чем-то, сильно напоминающим... кровь.

Так, она абсолютно не помнит вообще ничего, что делала, в чем измазана? Джинни почувствовала, как её с головой накрывает паника. Она подбежала к зеркалу, стоящему в комнате, и с ужасом отшатнулась — вся её мантия тоже была в странной жидкости. Джинни забила лихорадка. Что она делала всё это время? Когда и где успела так измазаться? Она едва успела умыться и снять испачканную мантию, как в комнату разом влетели все её соседки. Вид у них был напуганный.

— Что случилось? — ноги Джинни сделались ватными; она с тревогой смотрела в лица вошедших девочек.

— Ты что, не видела? — удивилась Лаванда.

— Что не видела?

— В коридоре второго этажа кто-то написал слова «Тайная комната снова открыта! Трепещите, враги наследника!». А ещё кошку Филча то ли убили, то ли заколдовали, — мрачно сообщила Гермиона. — Я, Гарри и Рон оказались там первыми, и Филч подумал на нас. Хорошо ещё, Дамблдор вмешался.

— Что за тайная комната? — нервы Джинни были на пределе. Она не помнит, что делала целых полдня, а тут ещё какие-то надписи на стене и кошка то ли живая, то ли мёртвая...

— Рон говорит, будто что-то слышал о ней от Билла, — пробормотала Гермиона. — А так, я о ней тоже где-то слышала, но не помню где...

Джинни продолжало трясти. Так, ладно, какая-то комната, может, розыгрыш чей-то. Но почему тогда она измазана в крови? Джинни замерла. Страшная догадка пронзила ее мозг...

— Девочки, — её голос сделался неестественно тонким, — а какого цвета была надпись?

— О, красная, я даже подумала, что это кровь, но учителя сказали — краска, — отозвалась Фиола.

У Джинни всё внутри похолодело, голова закружилась, дыхание участилось. Но оставалась ещё одна надежда…

— Я была сегодня на ужине? — тихо спросила она, обращаясь к соседкам по комнате.

— Нет, — отозвалась Лаванда. — Колин всё ждал тебя, но ты не пришла. Мы видели только, как ты из гостиной выходишь, но на ужине тебя не было. А почему ты спрашиваешь?

У Джинни перехватило дыхание. Ноги затряслись, в голове зашумело. Всё складывается. Слова о Тайной комнате написала она чьей-то кровью. Вот только чьей? И что она сделала с кошкой? Девочка почувствовала, как шум в голове усиливается, затмевая все звуки в комнате, перед глазами всё потемнело, и она без сознания рухнула на пол под испуганный крик соседок. Последним, что она слышала, был голос Гермионы, просящий Лаванду сбегать за профессором Макгонагалл.

Очнулась Джинни в больничной палате.

— Джинни очень впечатлительная девочка. По рассказам соседок, она упала в обморок после новости о миссис Норрис, — послышался чей-то шёпот.

— Это ничего, слабенькая она, вон вчера паническая атака была, наверное, ещё до конца не оправилась, вот и упала. Я ее оставлю тут до утра, попою настоечками, можешь забрать ее завтра.

Джинни открыла глаза: около неё сидели мадам Помфри и Перси.

— Вот, очнулась, замечательно, — мадам Помфри встала. — Так, эту ночь проведешь здесь, — она повернулась к Перси. — А ты ступай, твоей сестре нужен покой, пусть поспит.

Перси кивнул.

— Давай, Джинни, поправляйся, — он махнул ей на прощание и вышел из палаты.

— Так, ну всё, ложись-ка спать, только выпей сначала это, — мадам Помфри протянула ей стакан с сиреневой жидкостью. — Что-то беспокоит?

Джинни помотала головой и послушно проглотила настойку. На вкус она была пренеприятная.

— Ну всё, поспи, — мадам Помфри выключила свет и ушла в свою комнату.

Джинни осталась одна, наедине с ужасом, медленно заполняющим её мозг и парализующим тело. Штора на окне была наполовину открыта. Джинни слышала, как стучат по стеклу капли дождя.

Что это за Тайная комната? Что произошло с кошкой? Если рассуждать спокойно, то это вполне могла быть и не она. Но тогда возникает вопрос, почему именно она, Джинни, была вся в краске? Почему именно её не было на банкете?

Джинни изо всех сил пыталась напрячь память и вспомнить хоть чуть-чуть, что она делала, но всё было тщетно — она абсолютно ничего не помнила. Воспоминания обрывались в тот момент, когда она писала в дневнике. Дневник… Может быть, Том знает, что она делала? Или всё случилось после того, как она закончила писать? Почему она ничего не помнит? И если кровавую надпись сделала она, то зачем? Она ведь ничего не знает ни о какой Тайной комнате. Ладно надпись, с миссис Норрис-то что? Неужели она и впрямь сходит с ума? Неужели она убила кошку?..

Джинни задрожала не то от ужаса, не то от холода и посильнее закуталась в одеяло. Она убила кошку… На беду девочки, у неё была слишком развита фантазия. В её воображении возникали картинки, как она душит несчастную миссис Норрис, не понимая, что делает.

Джинни сжалась в комочек. Она не могла… Это не она…

Эта ночь показалась девочке бесконечно долгой. Стоило ей заснуть, как снилось, что она убивает кошку. Джинни просыпалась в холодном поту, но стоило ей закрыть глаза, как сон повторялся. Так она просыпалась очень много раз. И только часам к шести утра она заснула без всяких сновидений.

Проснулась Джинни от того, что где-то рядом с ней раздался голос Гермионы:

— Она ещё спит?

— Спит-спит, — недовольно отозвалась мадам Помфри. — Вы бы лучше шли, а то разбудите.

— Я не сплю, — пробормотала Джинни, открывая глаза.

— Ну вот, разбудили, — мадам Помфри укоризненно посмотрела на Рона и Гермиону, стоящих у кровати Джинни. — Ладно, раз уж ты проснулась, выпей настойку, которая стоит на комоде, — с этими словами мадам Помфри снова куда-то ушла.

— Ну, ты как? — Рон присел к сестре на кровать. — Гермиона всё рассказала. Ты так за кошку испугалась?

Разумеется, Джинни не стала посвящать парочку в свои ночные размышления, поэтому просто кивнула.

— Не переживай, она не умерла. Дамблдор сказал, что на ней какое-то заклятие, но его можно снять, — улыбнулся Рон.

— А что за Тайная комната? — голос Джинни слегка дрогнул.

— Не знаю, — ответила Гермиона, присаживаясь рядом с Роном. — О ней упоминается в "Истории Хогвартса", но я, как нарочно, забыла её дома. Сегодня загляну в библиотеку.

— А мне что-то Билл или Чарли рассказывал, — вставил Рон, — но не помню, что именно.

— Если что-то узнаете, расскажете?

— Само собой, — Рон хлопнул сестру по плечу. — Ты только не нервничай, ладно?

Джинни кивнула.

— Колин просил передать, что надеется, с тобой все хорошо, — улыбнулась Гермиона.

— Да нравится она ему, — махнул рукой Рон.

— Это вряд ли, — Джинни устало покосилась на брата. Только влюблённого Колина ей для полного счастья не хватало.

— Ладно, — Гермиона поднялась. — Даже если и нравишься, в этом ничего плохого.

Джинни вздохнула.

— Ты передашь ей или нет? — Рон сердито посмотрел на Гермиону.

— Может, не стоит? — Гермиона наклонила голову набок.

— Нет, мы обещали, — Рон нахмурился.

— О чём это вы? — напряжённо спросила Джинни.

— Тут... в общем... тебе записка… — Гермиона со вздохом достала из кармана сложенный пергамент.

— От кого это?

— Анонимно, — неохотно ответила Гермиона, а Рон согласно кивнул.

Джинни развернула пергамент. Записка была совсем коротенькая: «Надеюсь, с тобой всё хорошо. За кошку не волнуйся, Дамблдор сказал, что она будет в порядке».

— Гарри, — пробормотала Джинни.

— Я же говорила, — Гермиона повернулась к Рону с таким видом, будто только что выиграла спор.

— Да что говорила? Что говорила? Вот с чего она взяла, что от Гарри? — напустился Рон на Гермиону и развернулся к сестре: — С чего ты взяла, что это от Гарри? Может, это от Невилла?

— Но это почерк Гарри, — отозвалась Джинни, вглядываясь в записку.

Рон, вытаращив глаза, посмотрел на Гермиону, а потом на сестру:

— С чего ты взяла, что это его почерк?

— Ну... — Джинни смутилась. — Просто на мой день рождения он подарил мне открытку, там всё точно таким же почерком написано, — эту самую открытку она взяла сюда в Хогвартс и зачитала буквально до дыр. Поздравительные слова она выучила наизусть, так что узнать почерк было проще простого.

Рон присвистнул.

— Ты не говорил, — Гермиона повернулась к Рону.

— Что не говорил? Я сам знал, что ли?

— О чём вы? — Джинни с непониманием смотрела то на Гермиону, то на брата.

— Да ни о чём, — отмахнулся Рон.

— И ты права, это от Гарри, — Гермиона слегка улыбнулась.

Джинни кивнула.

— Кстати, когда тебя отпустят? — поинтересовался Рон.

— Сказали, утром, наверное, скоро, — пожала плечами Джинни.

— Ну ладно, у нас сейчас первый урок начнётся, так что мы пойдём, — Гермиона потянула Рона за рукав мантии.

— Хорошо, спасибо, что зашли.

— Кстати, если захочешь что-то передать Гарри, передавай через нас, — добавил Рон.

— Он сердится на меня? — вопрос вырвался у Джинни раньше, чем она подумала.

— Нет, ну что ты, — Гермиона повернулась к ней, и Джинни заметила в ее глазах понимание. — Он боится, что тот припадок позавчера был из-за него, вот и всё.

Джинни сжала одеяло: уж чего-чего, а разрыдаться перед Роном и Гермионой ей хотелось меньше всего.

— Ладно, давай, если что, мы ещё придём, если тебя к обеду не выпишут, — Рон поднялся и вместе с Гермионой вышел из палаты.

Джинни глядела им вслед, сжимая в руках записку от Гарри.

* * *

К обеду Джинни выписали, после чего за ней пришёл Перси и отвёл в Большой зал.

— Джинни, привет!

Около нее снова замаячила светленькая голова Колина, ростом он был ниже ее.

— Привет, Колин.

— Я слышал, ты вчера в обморок упала из-за надписи на стене?

— Да, — неохотно отозвалась Джинни, а потом вдруг оживилась: — Слушай, а ты после обеда можешь показать мне ту надпись?

— Не проблема.

Нельзя сказать, что у Джинни был аппетит, она слишком нервничала. Единственный шанс, что загадочную надпись сделала не она, заключался в том, что краска, которой была написана надпись, отличается от той, что было на ее руках и мантии вчера. Быстро пообедав, Джинни и Колин направились в коридор второго этажа. До начала урока заклинаний у них оставалось полчаса. Когда они спустились по лестнице, Джинни показалось, что стало холоднее, а может, у неё просто разыгралось воображение.

Они шли по коридору в угнетающем молчании. Здесь было темнее, чем на других этажах, то ли из-за того, что факелы светили тусклее, то ли из-за отсутствия окон.

— Вон там, — Колин указал на стену.

Джинни взглянула в указанном направлении и застыла. Её последняя надежда, что писала не она, исчезла, как только она увидела освещённые пламенем факела слова: «Тайная комната снова открыта! Трепещите, враги наследника!» — написанные точно такой же краской, в которой была заляпана она.