Драко: возрожденный феникс (Draco: Phoenix Rising) (гет)

Гермиона уставилась на монету в своей руке и почувствовала внезапный прилив сочувствия.

"Я устал от того, что меня используют"

Она крепко сжала металл в ладони и задумалась над ответом. Что она могла сказать? Что она понимает? Что она столько раз испытывала то же самое? Ее друзья пришли бы в ужас, услышав это. Гермиона чувствовала себя виноватой, даже думая об этом. Она знала, что они любят ее, но иногда чувствовала себя персональной энциклопедией Гарри и Рона, нужной только для проверки домашних заданий.

Почему она чувствовала, что должна постоянно доказывать свою состоятельность? Это была гордость? Ей нравилось быть самой сообразительной и компетентной из всех. Но, в то же время, ее возмущало, что другие всегда ожидали от нее, что она всегда будет такой. Когда-нибудь она их подведет. Она уже чувствовала, что неудача дышит ей в затылок из-за этого крестража.

Монета остыла. Она сняла цепочку, на которой была монета, через голову и почувствовала холод, когда галеон коснулся ее кожи. Она проспала всего час, когда ее разбудил жар от активации монеты. Она откинулась на кровать в полном изнеможении, но сомневалась, что сможет снова заснуть. На улице было слишком светло, даже несмотря на дождь. Она подумала, что могла бы задернуть тяжелые шторы, но в доме Блэков и без того было тоскливо.

Она подумала о своем новом "друге" — Пожирателе смерти. Кто бы это мог быть? Девлин Уайтхорн. Она никогда не слышала этого имени. Оно не показалось ей даже отдаленно знакомым. Конечно, это было не одно из имен с гобелена, висящего на стене внизу. Орден тщательно отслеживал всех известных Пожирателей смерти. Возможно, у Гермионы появится новое имя, которое можно будет добавить в список. Пока нет. Однажды он помог ей. Она не расскажет о нем, пока не получит более четкое представление о том, почему он помог ей.

Она услышала какое-то движение внизу. Вероятно, другие члены Ордена завтракают в резиденции. Ей следовало бы присоединиться к ним, но она пока не была в состоянии общаться с Роном. После смерти Дамблдора Рон вел себя так, словно все вокруг него вот-вот вспыхнут. Он был добрее к своим братьям — хотя Фреду и Джорджу еще предстояло отплатить ему тем же — и относился к Джинни как к домашнему животному. Она чуть не превратила его в одного из них, когда он в последний раз обнял ее, коснулся ее головы костяшками пальцев и сказал: "Вот моя милая маленькая Джинни-победительница".

С Гермионой он тоже был другим. Поначалу она была рада видеть, что он относится к ней как к девушке, а не как к ходячему учебнику. Он часто обнимал ее и держал за руку, но это не было привязанностью парня к девушке. Это было больше похоже на "я-боюсь-что-ты-можешь-умереть-в-любой-момент", "пожалуйста-не-оставляй-меня". Она надеялась, что он придет в себя когда Гарри вернется к ним. Летом Рон всегда был немного потерянным. В "Норе" Джинни могла играть с ним в квиддич, но здесь они были заперты внутри. Джинни провела невероятное количество времени в своей комнате за закрытой дверью, слушая "Странных сестер" и сочиняя страстные романтические истории о себе и Гарри. Эти истории она аккуратно свернула и спрятала под расшатанной половицей в своей комнате. Она показала парочку из них Гермионе, которая покраснела при воспоминании об этом. У девочки было живое воображение.

Ей нужно было поспать. Она старалась не думать о крестражах. Она приказала себе не думать о крестражах. Она закрыла глаза и попыталась заставить себя снова заснуть, вспомнив приятное. Рождественский бал. Это всегда приятно пережить заново. Она улыбнулась, вспомнив, как танцевала с Виктором, кружась среди ярко одетых пар и счастливо смеясь. Хогвартс был так красиво украшен. Серые стены едва виднелись сквозь зеленые растения, которые принес Хагрид. Она вздохнула. Бедный Хагрид. Она должна послать ему еще одну сову. Он был так подавлен смертью Дамблдора, что она сомневалась, оправится ли он когда-нибудь полностью. Она прикусила нижнюю губу и задумалась, упоминал ли Дамблдор когда-нибудь при Хагриде о крестражах. Вероятно, нет, поскольку лесничий даже не мог умолчать о трехголовом псе, охранявшем Камень в их первый год. Он бы уже наверняка о чем-нибудь проговорился…

Гермиона в отчаянии стукнула кулаком по кровати и открыла глаза. Крестражи, крестражи, крестражи. Будь проклят Волдеморт! И будь проклят Дамблдор за то, что держал это дело в таком чертовом секрете. Как они могли уничтожить то, что даже не смогли найти? Что еще хуже, Дамблдор заставил Гарри поклясться хранить тайну о крестражах, поэтому им даже не разрешалось просить Орден о помощи. Это было так несправедливо!

Она неохотно выбралась из постели и оделась. С таким же успехом она могла еще раз заглянуть в отвратительную библиотеку Блэков, хотя она подумала, что если бы ей пришлось прочитать еще один абзац о чистокровной знати, то ее стошнит. Она задавалась вопросом, были ли Малфои так же одержимы идеалом чистокровности. Драко постоянно разглагольствовал на эту тему, но она задумалась, все ли книги в библиотеке Малфоев имели отношение к этой теме. Она надеялась, что нет. Одной семьи, подобной Блэкам, было достаточно.

* * *

Она спустилась вниз, чтобы посмотреть, кто пришел. За кухонным столом, как обычно, было полно народу. Люди обычно собирались на кухне, поскольку это была единственная комната в доме, которая была тщательно очищена от присутствия напоминаний о Блэках. Многие из личных вещей Уизли были перевезены на площадь Гриммо, 12, включая часы Уизли, хотя в эти дни они мало когда указывали что-то кроме «Смертельной опасности» и по большому счету были бесполезны. Нора была в основном заброшена, так как они ожидали, что она станет главной целью для нападения пожирателей Смерти.

Люпин, конечно, присутствовал. Он редко отлучался, так как большинство членов Ордена неофициально избрали его своим новым лидером. Он проявил себя как мастер-организатор и составил график выполнения различных обязанностей, который заставил Гермиону вздохнуть от зависти. Тонкс сидела рядом с Люпином. Сегодня ее волосы, собранные в пучок, были цвета желтых лютиков. Гермиона улыбнулась. Если бы сама Гермиона была метаморфом, она бы ходила в образе Гвинет Пэлтроу, но это, конечно, дело личного вкуса.

Рядом с Тонкс Грюм прихлебывал чай, как Сенбернар, не обращая внимания на цоканье Молли. Элфиас Дож сидел за столом напротив Грюма и шумно жевал яйца и сосиски. Стерджис Подмор сидел слева от него и мрачно прикладывался к своей чашке с чаем. Билл Уизли и Флер Делакур сидели в дальнем конце стола, держась за руки и выглядя так, словно в любой момент собирались ускользнуть, чтобы поцеловаться. Это было бы не в первый раз. Артур Уизли, по-видимому, уже уехал. Из-за нехватки персонала ему часто приходилось работать по выходным. Руфус Скримджер ясно дал понять, что не любит тех, кто стойко хранит верность Дамблдору, но сейчас, когда последователи Волдеморта разгуливали на свободе, ему нужен был каждый способный волшебник, чтобы поддерживать порядок.

Рон заметил Гермиону, остановившуюся в дверном проеме, и вскочил, чтобы обнять ее за шею. Он радостно сжал ее, пока она пыталась разжать его пальцы и избежать удушья.

— Ты проснулась! Отлично! Грозный Глаз только что рассказал нам о налете на дом твоих родителей.

Он свирепо посмотрел на свою мать.

— Некоторые из нас не смогли пойти. Хотя мы уже совершеннолетние.

Молли проигнорировала его.

Гермиона вырвалась из хватки Рона и села рядом с Дожем. Рон сел на стул рядом с ней.

— Как все прошло? — спросила она у Грозного Глаза. Его стеклянный глаз повернулся в ее сторону. Он хмыкнул.

— Недостаточно хорошо. Я проклял одного из них, а Тонкс словила проклятье на ноге.

— Я не в того целилась, потому что обо что-то споткнулась, — пожаловалась она.

— Не могу точно сказать, кто там был, так как на них были эти чертовы маски... Уверен, что Малсибер был одним из них. Я запустил в него Конфундус как раз в тот момент, когда он трансгрессировал. Надеюсь, он оказался в Тимбукту.

Он фыркнул.

— Однако, они быстро сориентировались и сбежали. Чертовы трусы.

— Судя по всему, подсказка, которую ты получила, была точной, Гермиона, — сказал Люпин. — Жаль, что мы не знаем, кто написал твою записку.

— Что ж, если он на нашей стороне, ему лучше не высовываться, потому что я не собираюсь выяснять имен, прежде чем прокляну любого подонка-пожирателя, которого увижу, — прорычал Грюм.

— Я уверен, он знает, чем рискует, Аластор, — спокойно сказал Люпин. — Я удивлен, что у кого-то из них хватило смелости предать Сами-знаете-Кого сейчас, когда его могущество растет.

— Регулус Блэк предал, — задумчиво произнесла Гермиона и подцепила кусочек тоста, — когда Сами-знаете-кто в прошлый раз был на пике своего могущества.

Люпин кивнул.

— Я всегда удивлялся, почему. Сириус говорил, что он был "точной копией старого Блэка". Миссис Блэк была в восторге от того, что он бродил по округе, мучая магглов и распространяя идеологию чистокровности. Боже, Регулус ненавидел Джеймса.

Гермиона уставилась на него, не донеся тост до рта. Она опустила его на тарелку.

— Вы знали Регулуса Блэка? — спросила она и тут же выругала себя за глупый вопрос. Конечно, Люпин должен был его знать. Он был младшим братом Сириуса.

Люпин невесело рассмеялся.

— Я знал его достаточно хорошо, чтобы не любить этого маленького мерзавца. Джеймс и Сириус издевались над ним почти так же сильно, как над Снейпом. В школе он называл Сириуса "Предателем крови". Он общался с отвратительной компанией слизеринцев, в основном для защиты. Сириус не наносил ударов только потому, что Регулус был его братом. Я бы пожалел его, если бы не тот факт, что он был маленьким болтливым пронырой. Он сам напросился на многое. На самом деле, он очень похож на Драко Малфоя. Он тоже был красив, как Драко. Более молодая версия Сириуса.

— Тогда, похоже, он был идеальным Пожирателем смерти, — сказала Гермиона.

— Интересно, почему он отвернулся от Волдеморта.

Она старалась чаще называть Волдеморта по имени, так как Гарри раздражало, когда они не могли его произнести.

— Сириус и Джеймс тоже ломали над этим голову. Они так и не пришли к удовлетворительному ответу. Все думали, что Сам-Знаешь-Кто хотел, чтобы Регулус сделал что-то, что шло вразрез с его моральными принципами, но, насколько я помню, ему этих принципов явно недоставало. Это должно было быть что-то другое.

Гермиона покачала головой. Что бы это ни было, это разозлило Регулуса настолько, что он послал домовика за крестражем. Она очень надеялась, что ему удалось уничтожить медальон до того, как Волдеморт настиг его. У них стало бы на один чертов крестраж меньше поводов для беспокойства.

Все замерли, когда над плитой прозвенел сигнал тревоги.

— Я посмотрю, кто там, — предложила Тонкс. Она вышла, направляясь на чердак. Учитывая недавнюю активность на площади Гриммо, 12, они решили, что трансгрессировать на улицу и входить через парадную дверь становится слишком рискованно. Все защитные меры, установленные Дамблдором, по-прежнему действовали, но Гермиона и Билл нашли способ создать на чердаке небольшое помещение, позволяющее перемещаться прямо в дом. Загвоздка заключалась в том, что любой, кто появлялся на чердаке, должен был ждать, пока кто-нибудь откроет дверь снизу.

Тонкс вернулась через несколько минут с Артуром Уизли. Молли бросилась к нему и обняла. В последнее время она была почти такой же прилипчивой, как Рон.

— Артур, почему ты так скоро вернулся?

— Я просто взяла небольшой перерыв. Мне пора возвращаться, но сегодня утром я увидел кое-что странное. Мммм, сосиски!

Он схватил одну со стола и принялся за еду.

— Вчера днем я столкнулся в лифте с Джеймсоном Смайтом. Он всегда был любителем поболтать. Я удивлен, что Департамент магического правопорядка вообще позволяет ему выезжать на задания, поскольку он не умеет держать язык за зубами, но в отчаянные времена...

— Продолжай, Артур, — рявкнул Грюм.

Артур нахмурился.

— Да, он сказал мне, что отправился проверить поместье Малфоев. Министерство внимательно следит за ним с тех пор, как Люциус Малфой сбежал из Азкабана.

Он взял еще одну сосиску.

— Ну, сегодня утром я снова столкнулся с Джеймсоном. Я спросил его, как прошла его вчерашняя миссия, и он ответил: "Отлично. Просто отлично." Я не смог вытянуть из него больше ни слова, кроме того, что он продолжал повторять: "Все хорошо". Это совсем на него не похоже. Я думаю, он под Империусом.

Грюм встал.

— Я займусь этим.

Люпин поднял руку.

— Не будь таким опрометчивым, Аластор. Нам нужно все хорошенько обдумать. Если Малфои вернулись домой, возможно, Сам-Знаешь-Кто тоже там. Если это так, мы не хотим его спугнуть.

Грюм сел.

— Что ты имеешь в виду?

— Если мы ворвемся туда с палочками в руках, то, возможно, поймаем нескольких Пожирателей смерти, но держу пари, что мы не поймаем Сами-знаете-Кого, даже если он там, и тогда его приспешники разбегутся, как крысы. Нам нужно точно выяснить, используют ли они Малфой-мэнор в качестве своей штаб-квартиры. Если это так, у нас будет преимущество, потому что мы будем знать, где они находятся. Мы должны установить наблюдение. Очень осторожно. Мы же не хотим себя выдать.

Артур кивнул.

— Я оставлю это на тебя, Ремус. Мне пора возвращаться.

Он поцеловал Молли и Рона и направился на чердак.

— Жаль, что мы не можем послать шпиона, — сказала Тонкс. Черты ее лица изменились, и на ее месте появилась Беллатриса Лестрейндж. Люпин выругался.

— Нет! Это слишком опасно. И Волдеморт, и Снейп слишком хороши в легилименции. Кроме того, Снейп будет ожидать чего-то подобного. К сожалению, этот ублюдок знает все наши сильные стороны. И слабости.

Беллатриса надулась и тряхнула своими растрепанными черными волосами.

— Ты никогда не даешь мне повеселиться.

— Да, в этом я упрям. Не позволяю тебе развлечения, которые могут закончиться твоей смертью. Черт бы меня побрал.

Рон кашлянул.

-Тонкс, ты можешь снять эту маску? Может, Сами-знаете-кого это и не обманет, но у меня от этого мурашки по коже.

Тонкс мгновенно вернулась к своим канареечным волосам.

-Что это за желтый цвет? — спросил Рон. Обычно она предпочитала розовые или фиолетовые волосы.

— У меня сегодня отличное настроение, потому что прошлой ночью мы с Ремусом...

— Нимфадора! — взревел Люпин. Она сердито посмотрела на него.

— Я же просил тебя не называть меня так.

Лицо Люпина побагровело. Гермиона хихикнула.

— Мы можем вернуться к делу? — Люпин поперхнулся. — Нам нужно спланировать операцию с мэнором.

— Отлично. И даже не вздумай оставить меня в стороне от этого дела, — предупредила Тонкс, снова садясь на свое место. Ремус вздохнул с облегчением.

Гермиона ахнула.

— О нет, я чуть не забыла! У меня сегодня утром дежурство в Команде защиты Поттера!

— Ты почти не спала, Гермиона. Я подменю тебя, — сказал Рон.

Гермиона покачала головой.

— Все в порядке. Немного сна пошло мне на пользу. Сегодня я работаю всего четыре часа, так что вернусь к полудню. Тогда и посплю.

Рон нахмурился и начал спорить.

— Честно говоря, Рон, дежурство в команде защиты Поттера — это самое простое. Ты же знаешь, что никогда ничего не случается. Я постою неподалеку, немного поболтаю с Фигги и вернусь.

Она торопливо ушла наверх, прежде чем он успел возразить, и натянула джинсы и футболку с концерта группы U2. Ей разрешили купить всем маггловскую одежду для защиты Гарри, так что теперь, слава богу, никто из них не расхаживал вокруг в мантиях волшебников и остроконечных шляпах. Артур просто обожал свой маггловский костюм-тройку. Она посмотрела на часы. У нее оставался еще почти час, чтобы сменить Дедалуса Диггла, но она хотела поговорить с Гарри, поэтому поспешила на чердак и трансгрессировала.