Полюбил гиппогриф единорога (джен)

Ральф летел обратно всю ночь. В темноте он немного сбился с пути и только с восходом солнца понял, что сделал большой круг. Еле двигая усталыми крыльями, он летел над знакомым лесом, высматривая в его глубине стройную фигурку Сильвии.

Он нашёл её у лесного родника. Вода из родника тонкой струйкой стекала в каменную чашу, которую держала в руках статуя нимфы. Сильвия как раз собиралась попить воды.

Ральф радостно спланировал к ней.

— Сильвия! — воскликнул он. — Доброе утро!

Сильвия, с лёгкой досадой увидев, что её поклонник совсем оправился от удара, судя по его довольному виду, всё же грациозно изогнула шею:

— Доброго утречка, милый Ральф. Что ты держишь в лапке?

Ральф раскрыл свою когтистую лапу и показал единорожке фиал с зельем.

— Это чудесный волшебный сироп, который делает любую воду очень вкусной! Он как будто вытянут из самого сердца радуги!

Сильвия с любопытством посмотрела на флакончик, от которого не веяло никакой дурной магией.

— Радуги? Неужели? А что, у радуги есть сердце?

Ральф улыбнулся:

— Конечно! И оно бьётся только для тебя!

Сильвия фыркнула:

— Ну, ладно, давай попробуем твой волшебный сироп, — согласилась она. — Надеюсь, вода не испортится.

Ральф вытащил пробку из флакона и поднёс его к носу Сильвии.

— Ах, недурно! — не удержалась она. — Пахнет корицей, мёдом и чем-то ещё приятным... Лей же скорее свой сироп!

Гиппогриф осторожно вылил содержимое флакона в чашу родника. Сильвия наклонилась над чашей и с явным удовольствием начала пить ароматную воду.

Но вдруг её тело начало меняться. Сильвия уменьшалась, словно воздушный шарик, из которого выпускают воздух. Рог таял, как сосулька под лучами солнца, а грива, почему-то не претерпевшая изменений, становилась всё длиннее, пока не достигла земли. Глаза единорожки, которая ещё не понимала, что происходит, становились больше, ярче и невиннее.

Через несколько мгновений на месте Сильвии появился маленький жеребёнок, который едва держался на ногах.

Ральф в ужасе смотрел на это маленькое создание перед ним.

— Сильвия?

«Что это такое? — прошептал он. — Я ведь хотел простого семейного счастья. А не того, чтобы Сильвия превратилась в жеребёнка!»

Осознав, что произошло, Ральф начал ругать Марлаграма, но так как рядом был ребёнок, он не мог использовать те выражения, которые бы его действительно устроили.

— Ты старый обманщик! — кричал он. — Ты меня провёл! Я хотел получить жену, а не жеребёнка!

В этот момент над статуей нимфы поднялся пар, сгустился воздух, и появилось слегка дрожащее изображение Марлаграма.

Великий волшебник предстал перед Ральфом во всём своём величии: с длинной седой бородой, которая достигала подола его мантии и в островерхней шапке звездочета. В его глазах мерцали созвездия неведомых миров.

В этот раз мантия мага была из чёрной, как бесконечность, ткани. Однако в этой бесконечности мерцали миллионы звёзд и галактик.

— Позвольте вас поправить, молодой че... гиппогриф, — сказал Марлаграм. — Вы утверждали, что любите Сильвию и хотите ребёнка. Я исполнил ваше желание. Теперь у вас есть и Сильвия, и ребёнок. Сейчас она заколдована так, чтобы испытывать к вам чувства, как к своему отцу. Но чары скоро спадут, и от вас будет зависеть, как сложатся ваши отношения.

Ральф в ярости замахал крыльями:

— Что ты сделал с Сильвией? Верни ей прежний облик! — крикнул он.

— Меня сейчас нет дома. Говорит автоответчик. Ожидайте моего возвращения не раньше, чем через сто восемь лет, — ответил Марлаграм.

Образ Марлаграма исчез, но Ральф услышал его ворчание: «Молодёжь! Сами не знают, чего хотят!»

Ральф остался наедине с жеребёнком. Малышка подошла к нему на некрепких ножках и потёрлась об ногу.

— Папа, — с трудом выговорила маленькая Сильвия.