Изгоняющий тьму (джен)

Легард с Деверо сидели в учительской. Авроры входили и выходили. Снова шелестели синие мантии, снова вокруг царили нервное напряжение и суета.

Снейп остановился в дверях, опёрся о косяк и как можно более непринуждённым тоном спросил:

— Мадемуазель Деверо, не хотите ли прогуляться?

Легард посмотрел на него с удивлением, собрался что-то сказать, но Деверо остановила его жестом руки, легко поднялась и тут же, в точности копируя интонацию Снейпа, с улыбкой ответила:

— Почему бы и нет.

Сейчас, глядя на её точёную фигуру в красивой приталенной мантии, можно было увидеть лишь молодую интересную женщину: небрежно растрёпанные каштановые волосы, чуть вздёрнутый нос и милые веснушки на переносице. Тот самый хищник, что сегодня охотился за камнем Еретиков, отлично прятался где-то глубоко внутри.

Уже на лестнице, ведущей в холл первого этажа, она на секунду замедлила шаг и, бросив на него неодобрительный взгляд, негромко сказала:

— Всё-таки ваше чопорное английское упрямство, профессор, действует мне на нервы. Если вы ещё раз назовёте меня мадемуазель Деверо, я вас попросту прокляну.

Снейп пожал плечами и, не желая спорить, сказал:

— Саманта.

На улице было прохладно, ещё не растаял снег, но в воздухе уже ощущались первые признаки весны, Снейп вытащил из кармана палочку, помедлил, но всё же не стал использовать согревающие чары. Они остановились у каменного фонтана и, оперевшись о его покрытую изморосью каменную чашу, ещё какое-то время постояли в полной тишине.

— Итак, вы её нашли, — наконец сказала Деверо.

— Кого? — спросил Снейп.

— Я думала, вы пришли договариваться…

— Смотря что на что вы предлагаете поменять, — ответил Снейп.

Саманта посмотрела на него с лёгким укором и тут же спросила:

— Зачем вы тянете время, профессор? Вы думаете, я не знаю, что над замком только что сняли антиаппарационный барьер?

Снейп посмотрел вверх, туда, где над Хогвартсом плыли перистые облака, будто и правда рассчитывал увидеть в небе дыру.

— Вы ведь за мной всё это время следили? — немного помедлив, спросил он.

— Конечно, за всеми вами.

Снейп понятия не имел, говорит ли она правду, но сейчас это было неважно.

— Вам нужен камень или Грейнджер? — спросил он.

— Всё вместе, разумеется, — ответила Деверо, — но если придётся выбирать, я предпочту камень.

— А как же Легард?

— Легард всего лишь солдафон, выполняющий чужие приказы, не стоит обращать на него внимания.

Снейп покрутил в голове разные варианты и всё-таки спросил:

— Вы ведь не из Аврората, а из Отдела Тайн?

— Из самого тайного Отдела Тайн, из Энигматы, — ответила Саманта. — Думаю, вы знаете, о чём идёт речь.

Снейп знал. Энигмата занималась изучением самой сути магии и времени, исследованиями, которые для всех прочих были под запретом. И это многое объясняло — и способности Деверо в магии, и её влияние на Министерство.

— Итак, вы здесь из-за камня Еретиков? — спросил Снейп. — Ведь именно о нём идёт речь в вашем пророчестве, не так ли? И именно этим камнем, по вашему мнению, мисс Грейнджер должна убить французского министра магии?

— Камень Изгонятелей, камень Еретиков. Как только его не называли, — кивнула Саманта. — Только этот камень никого не убивает, он изгоняет тьму. Что вы вообще о нём знаете, профессор?

— Лишь то, что произошло в Хогвартсе в тысяча семьсот восемьдесят первом году, — нахмурившись, ответил Снейп.

— Что ж, тогда я думаю, мне нужно вам кое-что объяснить. В юности, профессор, вы увлекались чёрной магией, поэтому вы хорошо представляете, какие причудливые формы она порой может принимать. Вы знаете, что магия неоднородна по своей структуре, и мы, несмотря на все наши исследования, по-прежнему не понимаем, куда она уходит своими корнями. А теперь представьте, что кто-то всё же смог приоткрыть врата в то место, где это магия зарождается, и тут же решил, что это прекрасная возможность усилить свой собственный магический потенциал. Энигмата веками следила за такими экспериментами и всячески старалась их пресекать. Но чёрная магия так сильна, что сама порой отыскивает тех, кто жаждет стать для неё вместилищем. Причем, порой в буквальном смысле этого слова.

Максимильян Крауди был вполне преуспевающим политиком, но звёзд с неба не хватал, хотя всегда мечтал о великих свершениях, и так бы он и остался в истории как автор двух посредственных законопроектов, если бы неожиданно не узнал о заговоре чистокровных и о некоем тайном ордене, члены которого научились черпать силу по ту сторону врат. Слухов о том, как именно это случилось, было много, кто-то говорил о случайном открытии, кто-то о семейных дневниках, кто-то об экспериментах с аркой смерти. Но важно сейчас не это.

Представьте себе концентрированную магию, профессор, некую магическую субстанцию, разновидность обскури, если хотите. Стоит впустить эту сущность внутрь себя, и ваш магический потенциал мгновенно возрастёт многократно. Вот только за всё в этой жизни нужно платить. Проходят месяцы, в редких случаях годы и эта магическая сущность потихоньку начинает разрушать вас изнутри, поглощает вашу душу, разрушает ваш мозг, убивает вас как личность. Вы начинаете слышать голоса и совершать поступки, которые не контролируете. И постепенно эта магия полностью подчиняет вас себе.

— Всё, что вы сейчас говорите, звучит как история о одержимости бесами, — сказал Снейп.

— А разве это тоже в какой-то мере не разновидность чёрной магии, профессор? Что мы знаем о переселении душ, об одержимости и о божественных чудесах? Маглы видят в этом религию, а что видите вы? Может, вы тоже видите в магии бога?

Как бы там ни было, Максимильян Крауди увидел в этом не дьявола, а огромные возможности. И решил этой магией овладеть. Он начал повальные аресты среди чистокровных в попытках получить доступ к секретам тайного ордена и в конце концов этого добился. И сущность поглотила его почти мгновенно. Его друг Эдвардс Гринграсс понял это слишком поздно, он до последнего думал, что Крауди борется со злом, а вовсе не сам желает стать его вместилищем. Именно он рассказал Крауди о существовании камня Еретиков и о его способности разрушать и изгонять тёмные сущности. Узнав о том, что камень находится в Хогвартсе, Крауди отправился в замок и приказал аврорам найти камень. Когда Гринграсс понял, как глубоко заблуждался, он попытался вынести камень из замка, чтобы его спасти, но не успел. И вот тогда-то, на ступеньках Хогвартса, оказавшись лицом к лицу со своим бывшим другом, он и сделал единственное, что мог. Провёл обряд разделения. Ну, а дальше вы знаете — обряд прошёл неудачно, сущность отделилась, но это убило министра. Гринграсса арестовали, но камень повредили, случайно разбив его на несколько частей. Гринграсс умер через месяц в Азкабне, так не дожив до суда. А остатки камня передали в Отделе Тайн.

— А как Гринграсс открыл дверь тайной комнаты? — спросил Снейп.

— Он был одним из нас, — ответила Деверо.

— Одним из вас? — не понял Снейп. — Вы имеете в виду — главой Отдела Тайн?

— Я имею в виду — хранителем камня, и членом ордена Изгонятелей или Ордена охотников на Еретиков, если хотите, как и все Певереллы до него. После того, как камень раздробили, необходимость передавать семейную тайну из поколения в поколение пропала, поэтому до Поттера она просто не дошла. Я тоже член этого Ордена, профессор.

Сказав это, Саманта приподняла рукав мантии и показала своё предплечье.

— У вас своя метка, профессор, а у меня — своя.

На бледной коже Деверо был изображен ворон, сидящий на круглом щите. Такой же, как тот, что был нарисован в дневнике, который сегодня показывал ему Флитвик.

— Орден существует девять веков и девять веков он борется со злом, — сказала Саманта. — Он ищет тех, кем овладела чёрная магия, тех, в кого пробираются тёмные сущности, кого поглощают обскури, а найдя, проводит ритуал разделения. Мы спасаем те души, что ещё можно спасти, находим лазейки и врата и запечатываем их печатями. Но теперь, когда камень раздроблен, ритуалы разделения почти никогда не удаются.

— А потом ваша книга сделала предсказание, — догадался Снейп, — и вы поняли, что Грейнджер пыталась провести обряд разделения над вашим министром магии. Обряд не удался, и министр погиб, так вы и узнали, что существует ещё один камень.

— Дневники, которые вёл когда-то Роули, были утеряны, и долгие годы никто не знал, что хронометр Игнотуса Певерелла может совершать прыжки во времени в пределах Хогвартса. Видимо, мисс Грейнджер нашла эти дневники, как и записи, которые вёл когда-то Эдвард Гринграсс. А вот что случилось дальше, я пока не знаю.

— А дальше ничего ещё не случилось, — сказал Снейп, — и от тех событий, что привели вас сегодня в Хогвартс, нас отделяют ещё два года. Кто знает, возможно, ваша книга и правда никогда не ошибается, тогда за эти два года мисс Грейнджер всё-таки станет членом вашего ордена и именно вы отправите её к министру магии, чтобы провести обряд разделения. Но даже если это и так, сейчас это меня не волнует. Сейчас мне нужно от вас только одно — вы снимете с Грейнджер все обвинения и всё ей расскажете о вашем ордене. А авроры Легарда немедленно покинут Хогвартс. И только тогда мисс Грейнджер вернёт вам камень.

— Магически подписанный контракт вас устроит? — с усмешкой спросила Деверо.

Снейп кивнул и, уже возвращаясь за Самантой в Хогвартс, с надеждой подумал, что все таки не ошибся и предсказанное будущее действительно можно изменить.