Подарок из Йоркшира (джен)

— Оставьте мертвых в покое, вы! — рев Поттера, казалось, прорвется сквозь заглушающие чары. Он сжал кулаки и зажмурился, нервно сглатывая, будто пережидая приступ. Потом ожег Северуса ненавидящим взглядом, процедил сквозь зубы: — Я вас предупредил, — и ушел, держа спину прямо, словно провоцируя послать в нее проклятие попоганей. Если бы разговор происходил где-то в безлюдном месте, Северус бы так и сделал. И сейчас-то еле разжал пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в рукоять волшебной палочки.

Безобразный скандал, разгоревшийся прямо в холле Мунго, конечно же, привлек внимание окружающих, но ни один из зевак не осмелился подойти к Снейпу. Когда он, не возвращаясь в лабораторию, пошел к выходу, люди, наоборот, стремились скорее убраться с его пути. Одна ведьма с маленькой девочкой даже задвинула ребенка за спину и сделала знак от сглаза.

Магглы на улице тоже разбегались, испуганно косясь на его лимонно-желтую форменную мантию и искаженное бешенством лицо. Способность соображать Северус обрел, только дойдя до тихого сквера, находящегося почти в миле от госпиталя. Придя в разум, он первым делом содрал с себя мантию, рассудив, что сидеть в холодный день в одной рубашке лучше, чем стать причиной вызова психиатрической скорой помощи. Проклятый мальчишка до сих пор, как никто, умел вывести его из себя!

Продышавшись и слегка успокоившись, Северус набрал номер Мэг.

— У меня только что был Поттер, — сказал он. — Вы с ним сегодня говорили о Дэнни?

Мэг шумно вздохнула:

— Да, неудобно как-то получилось... Они с Дэнни в гостиной занимались, а я на кухню шла. И возьми вдруг голова закружись, я чуть в обморок не упала. Мистер Поттер меня наверх в спальню отвел, потом провел так ладонями надо мной и вдруг весь побледнел с лица. Вы, говорит, знаете, что с вами? Я говорю, конечно, знаю, потому и от врача вашего отказалась, что бесполезно. Он так губы-то покусал, потом спрашивает, у кого из нас с тобой опека над Дэнни...

— Ясно, — Северус не дал ей договорить. — Дома никого постороннего нет? Я сейчас аппарирую.

— Я же тогда только и подумала, совсем ведь голова стала дырявая, — сокрушалась Мэг. — Ричардсы-то про магов ничего не знают, и Энджи набожная еще такая... Вот и говорю мистеру Поттеру, может, стоит заранее поговорить с ними, подготовить? Он так головой покачал, сказал, что поговорит сначала с тобой, и ушел. Даже занятие до конца не довел. И что вы с ним решили?

— Не надо с Ричардсами говорить, — выдавил Снейп, стараясь не морщиться. Вспыльчивый идиот, как всегда, сделал скоропалительные выводы и, даже не пытаясь разобраться, помчался предъявлять обвинения! — Мэг, как ты считаешь, я способен справиться с воспитанием Дэнни, если стану его опекуном?

— Да, ты справишься, — подумав, уверенно ответила Мэг. — Дэнни тебя любит, слушается, ты тоже к нему привязался, да и то, что вы оба маги... Ты родной ему человек, конечно, ему с тобой лучше будет.

— Тогда предлагаю тебе руку и сердце, — попытался улыбнуться Северус. — Прости, что без цветов. И прости, что раньше не догадался.

Брак заключили в окружном муниципалитете, там же подали заявление на совместную опеку над Дэнни. Дама из социальной службы, поахав над их «романтическим воссоединением», сама посоветовала это, как самый быстрый и беспроблемный вариант.

В доме Мэг отвела Северусу бывшую спальню дочери.

— Она больше и светлее комнаты Дуга, — сказала она. — И у него там стены до сих пор в постерах... рука не поднимается сорвать. А у Энни всегда так было — чисто, прибрано, ничего лишнего. Ровно как и не девочка, не терпела рюшечек-подушечек... Ты смотри, если мебель хочешь поменять или еще что, делай, не стесняйся. Тебе здесь жить.

Оглядевшись, Снейп подумал, что ничего менять не будет, пока, во всяком случае. Кровать была довольно большая, удобная, остальная мебель — шкаф, письменный стол, стулья — тоже его устраивала. Стены комнаты были выкрашены в приятный кремовый цвет, пол застелен темно-синим ковром, на окнах — тяжелые шелковые шторы в тон стен. Действительно, никаких рюшечек-подушечек. Видимо, дочь и впрямь была чем-то похожа на него по душевному складу... Впервые за все это время Северус подумал о ней, как об отдельной личности, а не просто матери Дэнни, и пожалел, что так и не смог ее узнать.

Первые дни Дэнни забегал к нему в комнату каждые пять минут, просто, чтобы удостовериться, что дедушка на самом деле живет теперь с ними.

— Как здорово, — он счастливо сверкал глазами, — а то дом большой, а мы только с бабушкой всегда. Знаешь, я раньше, когда маленький был, ночью иногда просыпался и боялся...

Дом, выстроенный когда-то для большой крестьянской семьи, был действительно велик. На втором этаже располагались четыре спальни, внизу — кухня, гостиная и еще одна комната неясного назначения. Был еще утепленный чердак, на котором, наверно, раньше спали работники, и огромный, очень хорошо обустроенный, подвал.

— Смотрю иной раз и жалко даже, — сказала Мэг, показывая ему дом. — Вот погреб возьми, зря ведь пропадает! Что мы с Дэнни там хранить станем? А ведь на века все делалось, с любовью, с умением...

Северус хмыкнул:

— Ну, погреб я теперь найду, чем занять.

Действительно, лучшего места для хранения ингредиентов и готовых зелий нельзя было придумать, стоило только кое-какие чары навести. Северус вновь задумался о своем деле, благо, помещений для лаборатории было с избытком, что в доме, что в дворовых постройках.

Радостную суету этих нескольких дней после скоропалительного бракосочетания омрачала только неопределенность ситуации с Поттером. Остыв, Северус понял, что отказом от наставничества он навредит только собственному внуку, но просто не мог сам, первым, пойти на попятную. Только радовался в глубине души, что все-таки хватило ума не отправлять в «Дикие цветы», вместе с сообщением о заключении брака и подаче прошения на опеку, официальное уведомление о разрыве контракта. А ведь хотел, кипел тогда еще весь, вспоминая Поттера — что только удержало, не иначе как пресловутое слизеринское чутье на выгоду.

Немного отпустило, когда сова принесла очередной портключ для Дэнни. Значит, по крайней мере, фонд от своих обязательств отказываться не собирался.

С этого занятия Дэнни вернулся, подпрыгивая от возбуждения. Вообще, как понял Снейп, занятиями эти встречи можно было назвать с натяжкой. Да, чему-то там их учили, но, в основном, дети играли и общались между собой под присмотром и руководством мисс Эббот или кого-нибудь еще. До сих пор эта группа состояла из четырех магглорожденных и Дэнни, но теперь к ним присоединились пять ребятишек из магических семей. И, конечно же, среди этих пяти оказался Тедди Люпин.

— Он такой смешной! — рассказывал Дэнни, округляя глаза. — У него волосы такие — раз и черные! А потом раз — розовые!

— Это называется метаморфмагия. Люпин — метаморф, как и его мать, — объяснил Северус.

— Да, нам сказали, — небрежно махнул рукой Дэнни. — А другие, вообще-то, еще смешнее, чем Тедди! Они даже не знают, что такое телевизор!

— Зато, возможно, они знают то, чего не знаешь ты?

Дэнни неопределенно пожал плечами. Видимо, об особенностях магического быта дети поговорить не успели.

— А мистера Поттера там не было? — небрежным тоном спросил Северус, внутренне сжимаясь в ожидании.

— Ох, да! — Дэнни хлопнул себя по лбу. — Он же тебе письмо передал! Вот я дурак, чуть не забыл!

«Уважаемый мистер Снейп, — было написано знакомым небрежным почерком. — Приношу вам свои извинения за неоправданный срыв и обещаю впредь такого не допускать. Хочу заверить вас в своей готовности к дальнейшему выполнению обязанностей наставника для Дэнни Хитона и надеюсь на ваше сотрудничество. Г. Д. Поттер».

Северус с удовлетворенной ухмылкой свернул пергамент. Конечно, это трудно назвать вымаливанием прощения... но, по крайней мере, извиняться пришлось Поттеру, а не Снейпу.

На занятия с Дэнни Поттер приходил в то время, когда Северус был на работе, поэтому они не пересекались. Снейп был только рад этому, да и Поттер, наверняка, не горел желанием столкнуться с ним лицом к лицу. Тем удивительнее было снова увидеть Поттера на пороге лаборатории. Герой выглядел очень расстроенным, и Северус рефлекторно сжал в руке палочку.

— Речь о миссис Хитон, — без предисловий сказал Поттер, хмуро глядя в сторону. — Я с того дня потихоньку наблюдаю за ее состоянием. Всегда было... неважно, но сегодня!.. Не понимаю, как она еще ходит. И, в общем, подумал, что надо вам сказать — чудо, если она доживет до Рождества. Она в любую секунду может слечь и уже не подняться. Я решил, что вам надо это знать.

Учитывая, что до Рождества было чуть больше недели, Мэг уже умирала. Не верить Поттеру Северус не мог, его и самого все больше тревожило ее состояние.

— Я знал, что ей недолго осталось, — ответил он. — Но все же... словом, спасибо.

Поттер вскинул на него удивленный взгляд. Северус почувствовал привычное раздражение — мальчишка что, за монстра какого-то его принимает?

— Я вполне способен оценить желание помочь, что бы вы там себе не думали!

— Да, конечно, простите, — Поттер взъерошил шевелюру и вдруг смущенно улыбнулся. — И за тот раз тоже... извините, профессор.

Северус не стал его поправлять. В кои-то веки засранец добровольно обратился к нему по школьным правилам — это было даже приятно.

Надо было что-то решать с работой. Давно надо было, но Северус все откладывал. Теперь Мэг уже точно не может присматривать за Дэнни, да и самой ей потребуется уход. Можно бы поискать няню... но маггла им не годится, а искать няню в магическом мире дело долгое и сомнительное. Да и зачем, если Северус сам может работать дома? Дэнни вполне самостоятелен, ходить по пятам за ним не надо, но и без присмотра его оставлять нельзя. На первое время денег у Северуса накоплено достаточно, крыша над головой есть... Не очень удобно, конечно, уходить с работы вот так сразу, без предупреждения... Об этом еще не хватало думать, обозлился вдруг он на себя. Мунго без него прекрасно обойдется, а Дэнни — нет. И этим все сказано.

МакГрегор был глубоко опечален. Он так и сказал:

— Я глубоко опечален вашим решением, Северус. Вы наносите невосполнимый урон госпиталю.

Ну еще бы, подумал Снейп, ведь теперь все антитоксины и противоядия старику придется варить самому. Он нетерпеливо вскинул бровь и пододвинул ближе к МакГрегору свое заявление.

— По контракту я имею право уволиться в любой момент, и вы не вправе мне препятствовать.

— Как я могу? — МакГрегор скорбно вздохнул и подписал заявление. — Не забывайте нас, Северус. Приходите, например, на рождественскую вечеринку, мы будем рады.

За время работы Снейпа в Мунго прошли четыре рождественские вечеринки, и ни на одну из них он не ходил. И уж точно не собирался ходить на эту. Раньше он вообще не праздновал Рождество, а сейчас ему было с кем его отметить дома. Если, конечно, им вообще будет дело до праздника...

Мэг слегла уже после Нового года. Поттер за это время навещал их два раза и провожал ее, неспешно идущую по дому, неверящим взглядом. Северус при этом каждый раз вспоминал слова Альбуса о силе любви и недоумевал изумлению Поттера — уж кто-кто, а он должен бы понять, что Мэг из последних сил старается не портить внуку Рождество — и это, и те, что будут потом. Но и сам не мог не поражаться — зелья, которые он ей сейчас варил, были ничем иным, как сильнодействующими наркотиками, а она не просто оставалась на ногах, но старалась вести себя, как обычно — улыбалась, разговаривала, даже готовила иногда. Хотя, конечно, всю домашнюю работу Северус взял на себя и часто ловил ее благодарные и виноватые взгляды. Вот ведь человек, ей еще и совестно за то, что законный супруг ухаживает за ней, умирающей.

Дэнни вроде не грустил, по-прежнему щебетал и смеялся, но стал чаще прижиматься к бабушке, подолгу сидел с ней в обнимку, рассказывая о чем-то или просто молча, и совсем перестал капризничать. Когда внука не было дома, Мэг затихала у себя в комнате, видимо, набираясь сил. Порой смотреть на это становилось невыносимо, и Северус малодушно убегал — либо на чердак, где варил зелья, либо во двор. Там он подолгу ходил, якобы присматривая место для лаборатории, и ожесточенно думал — почему им, выпускникам-слизеринцам, никто не показал тогда такую вот магглу и не спросил — кто сильнее, она или вы? Кто достойнее жить? Может, меньше чистой крови пролилось бы во имя Темного Лорда...

Елку, собственноручно принесенную Северусом из деревни, внук с дедом украшали вдвоем. С чердака притащили огромную коробку, наполненную искрящимися и переливающимися сокровищами, и Дэнни сначала самолично украсил нижние ветки, а потом с азартом руководил дедушкой, развешивающим игрушки наверху. Когда последняя игрушка — серебряная звезда на верхушку — заняла свое законное место, Дэнни долго с восхищением смотрел на преобразившееся деревце, потом повернулся к Северусу:

— А в следующем году у нас будет елка?

— Конечно, будет, — Северус присел на корточки, всмотрелся в беспокойные черные глаза. — Почему ты спрашиваешь?

Дэнни неопределенно повел плечом:

— Ну как-то... Бабушка все болеет и болеет...

Северус сглотнул и погладил внука по голове:

— У нас обязательно будет елка, Дэнни. Не грусти, не огорчай бабушку, хорошо? Она не хочет, чтобы ты грустил.

Дэнни кивнул и коротко ткнулся лбом ему в плечо. Потом вдруг ахнул:

— Дедушка, а гирлянды на крышу?! Почти все в деревне когда уже повесили! Мы разве не будем?

Так и получилось, что весь следующий день Северус провел на крыше, воюя с непослушными проводами и лампочками, ежесекундно рискуя свалиться и сломать шею или получить электрический шок. Если бы не согревающие чары, он бы еще весь заледенел — погода стояла холодная и ветреная. Но зато вечером пошел снег, и Дэнни ни за что не желал заходить в дом, кружился под переливающимися разными цветами снежинками и распевал песенки. Даже Мэг выбралась во двор полюбоваться снегопадом в праздничном освещении. Северус критически оглядывал дело рук своих, отмечая, что и где надо будет подправить, и чувствовал смешанную со смущением нелепую гордость.

— Ну вот, — прошептала Мэган побелевшими губами. — Кажется, на этот раз все.

— Может, врача? — Северус осторожно взял ее за руку.

Она качнула головой:

— Нет, зачем... Потом уж, когда... Позвони отцу Патрику, он знает, скажи, что пора. И позови Дэнни. Потом отведи его к соседям, не хочу, чтобы он смотрел, как я умираю.

Дэнни еще спал, но, увидев лицо деда, послушно, без единого протеста, вскочил и прямо в пижаме пошел к бабушке. Северус спустился вниз звонить священнику, не желая им мешать. Потом он вернулся наверх, но зайти к ним не решился, встал у окна в холле. Дверь в спальню Мэг оставалась приоткрытой, и был слышен только ее тихий, прерывающийся голос. Дэнни глухо молчал, и это было так непривычно, так неестественно, что впору было закричать. А когда мальчик понуро вышел из комнаты и встал, глядя прямо перед собой огромными испуганными глазами, Северус не выдержал, метнулся к нему, сгреб в охапку. Дэнни не плакал, только мелко подрагивал, уткнувшись носом в плечо деда. Северус крепко обнял его, не понимая, кого больше успокаивает — внука или себя?

— Пойдем, оденешься, — сказал он наконец. — И, Дэнни... Тебе нельзя пока быть дома, бабушке очень плохо. К кому ты хочешь пойти?

Мальчик пожал плечами:

— Не знаю... Ни к кому... А это надолго?

— Как получится, Дэнни. Соберем тебе вещи на день-два, а там посмотрим.

Одев и собрав внука, Северус понял, что немного поспешил. Священник должен был прийти только через полчаса, а оставить Мэг дома одну, чтобы отвести Дэнни к соседям, Снейп просто не мог. Но и смотреть все это время на неприкаянно сидящего с рюкзачком в руках внука тоже казалось невозможным. Да и мало ли, сейчас Дэнни еще спокоен, но с каждой минутой его реакция становится все более непредсказуемой. Его срочно надо отвлечь. Решение пришло внезапно — пусть лучше Дэнни побудет под присмотром наставника, чем беспомощных, в случае чего, магглов. Северус прикрыл глаза, вспоминая затейливое движение палочки, привычно вызвал в памяти образ смеющейся Лили...

— Экспекто Патронум!

Серебристая лань затанцевала по комнате, вызвав восторженный вздох и радостные искорки в глазах Дэнни. Северус назвал Патронусу адресата и наговорил послание:

— Мистер Поттер, прошу вас срочно прибыть к нам домой. Дэнни нужна ваша помощь.

Лань горделиво кивнула головой и исчезла в сонме искр. Мальчик зачарованно посмотрел ей вслед:

— Это что было, дедушка?

Не успел Северус рассказать внуку о Патронусе, как раздался хлопок, и появился Поттер — растрепанный, в футболке и старых джинсах, зато с палочкой наизготовку.

— Что случилось? — спросил он, забыв поздороваться.

Северус объяснил ему ситуацию.

Поттер еще больше взлохматил шевелюру:

— Конечно, я только рад помочь. И Тедди будет сегодня на Гриммо, очень кстати... Дэнни, хочешь ко мне в гости?

Дэнни энергично закивал. Поттер улыбнулся ему и огляделся вокруг:

— Надо что-нибудь... Да, это подойдет, — он взял протянутый Северусом листок бумаги, отработанно-быстро сотворил из него портключ. — Сэр... только в следующий раз звоните, ладно? А то сейчас-то я дома был, а так, кто знает... Ладно, Дэнни, держись крепче. Готов? Ну, вперед!

Глядя на опустевшую комнату, Северус подосадовал на себя — ну, надо же было так проколоться. Все-таки в критических ситуациях рефлексы иногда срабатывают без участия головы. Ладно, утешил он себя, зато Дэнни порадовался и узнал, что волшебство бывает и такое, почти совсем сказочное...

Оказалось, Мэг действительно выложилась до самого донышка, чтобы не омрачить внуку Рождество. После визита священника она впала в забытье, и так больше и не очнулась. Уже ранним утром следующего дня ее не стало. Северус смотрел на спокойное, будто разгладившееся после смерти, лицо Мэг, и думал, что она хорошо бы поладила с Альбусом. Она тоже умела бороться до последнего, не сдаваясь и не отчаиваясь, не думая о себе. «Спи спокойно, — прошептал он одними губами. — Ты сделала все, что могла, и даже больше. Теперь моя очередь».

Странно, думалось ему, как так вышло — потеряв всех близких людей, пережив столько смертей, сам он до сих пор в прямом смысле слова никого не хоронил. Последнюю земную заботу и мать, и Лили, и Альбус получили от других. Северус даже не был на похоронах Лили, что говорить о Дамблдоре. А мать он увидел уже на кладбище, в гробу, застывшую и чужую... и сейчас только осознал, что даже не знает, кто занимался ее похоронами. Неужели отец?

Как бы то ни было, позаботиться о Мэг надо было ему. Скорбные хлопоты заняли все утро. Он вызвал врача, констатировавшего смерть, позвонил в похоронное бюро и ближайшим соседям. Миссис Ричардс пришла сразу, без всяких просьб помогла ему собрать одежду для Мэган и обещала помочь с поминками. Потом сходила домой и принесла ему супа и пирога.

— Мне не тяжело, я вечером еще принесу. И завтра тоже, — сказала она, отметая его возражения. — Вам сейчас не до этого будет. Бедный малыш, как-то он справится...

Когда тело увезли, Северус долго сидел, глядя в одну точку и собираясь с силами. Теперь предстояло самое трудное.

В доме на Гриммо он сразу увидел Дэнни. Они с еще одним мальчиком, видимо, тем самым Тедди Люпином, сидели на нижней ступеньке лестницы и рассматривали большую книгу с картинками.

— Дедушка! — Дэнни подскочил к нему, испуганно заглянул в глаза. — Мы идем домой?.. Бабушка...

— Бабушка умерла, малыш, — Северус прижал его к себе. — И теперь нам с тобой надо быть сильными.

Похороны были на удивление многолюдными, казалось, пришли все живущие в Крейг-Вилледж и ближайших окрестностях. Северус не знал, было ли это проявлением уважения к Мэг или просто местной традицией, но был искренне благодарен и всем этим незнакомым людям, и Поттеру с Эббот, скромно простоявшим всю службу в задних рядах. Мэг заслужила все слова, сказанные над ее гробом, и еще многое осталось несказанным.

Дэнни в черном костюмчике казался совсем маленьким и потерянным, Северусу было физически больно на него смотреть. Ребенок не плакал, следил за происходящим серьезным взглядом и молчал. Только на кладбище, когда могильщики начали закапывать гроб, он всхлипнул и уткнулся лицом в живот деда. Когда Северус, сам еле сдерживая слезы, наклонился, чтобы обнять внука, тот, как обезьянка, вскарабкался к нему на руки, крепко обхватил руками и ногами и затих, шмыгая носом. Так они и шли до самого дома.

Пережить время сразу после похорон оказалось еще тяжелее, чем представлялось Северусу. Казалось, уж он-то знает, что такое потерять близкого человека... Он помнил рвущую на куски боль, нежелание жить, ненависть к себе и ко всему миру, затопившие его после смерти Лили. Помнил, как наутро после Астрономической башни ощутил себя мертвым — все чувства разом отключились, осталась только решимость довести дело до конца. Смерть матери вспоминалась как тихое горе, смешанное с постыдным облегчением — мол, отмучилась... Он думал, что знает все о смерти. И вдруг оказалось, что понимать чувства ребенка и суметь разделить их с ним, помочь ему — совсем не одно и то же.

Когда на следующий день Дэнни спросонья позвал бабушку, а потом разразился бурной, неуправляемой истерикой, Снейп просто сидел рядом, гладя ребенка по спине и не зная, что сказать. Никогда прежде он не ощущал себя таким беспомощным и никчемным. Дэнни уже заснул, обессилев от плача, а Северус все продолжал сидеть, чувствуя только панику и отчаяние. Он не умел утешать, он умел действовать — но что тут можно сделать?

Потом были еще слезы, и многое другое — беспричинная злость, настолько несвойственная Дэнни, что Северус пугался ее до дрожи в пальцах, ночные кошмары, когда ребенок мог заснуть, только держа деда за руку, тяжелое молчание целыми днями... Но больше всего пугало то, что приходя домой, мальчик первым делом заглядывал в спальню Мэг.

— Вполне естественная реакция, — объяснила Северусу школьный психолог, к которой он все-таки, после долгих колебаний, обратился за советом. Это была полноватая улыбчивая женщина, напоминавшая Снейпу мадам Помфри. Наверно, поэтому она сразу вызвала у него симпатию, еще тогда, когда подошла после похорон выразить соболезнование и предложить свою помощь. — И вы все правильно делаете, так и надо. Не оставляйте ребенка одного, не бойтесь говорить с ним о бабушке, но и не зацикливайтесь на этой теме, не позволяйте замкнуться в переживаниях. Дайте ему понять, что жизнь продолжается. Если, помимо школы, были какие-то регулярные занятия, отвечающие его интересам, ни в коем случае не прекращайте их. Ваш Дэнни — очень жизнелюбивый, позитивный человек, какой была и миссис Хитон, и я уверена — при правильном подходе он скоро вернется в норму. И, конечно, я буду внимательно за ним следить.

Этот разговор немного успокоил Снейпа, но развеять тревогу не смог. Вернулась старая подруга — бессонница, и для того, чтобы не развалиться самому, пришлось вспомнить навыки варки сильнодействующих снотворных. А для того, чтобы не сорваться вдруг на внука — особых успокоительных, ингредиенты для которых стоили почти столько же, сколько их вес в золоте. И он по-настоящему возблагодарил неведомых богов, чьим благоволением в буйные головы бывших бойцов Армии Дамблдора пришла идея о создании «Диких цветов». Если бы не занятия в фонде, отвлекавшие Дэнни и дававшие Северусу необходимую передышку и безопасные темы для разговоров с внуком, им бы пришлось намного, намного хуже.

И только в феврале, когда Дэнни в первый раз сразу прошел в свою комнату, вернувшись из школы, Северус позволил себе вздохнуть с облегчением. Кажется, они все-таки справились.