Никогда (гет)

Весь день Драко пребывал в подавленном состоянии. Он был крайне недоволен собой. И как он ни пытался оправдать своё поведение в собственных глазах, виноватым всё равно оказывался он. В конце концов, не на шутку разозлившись на самого себя, Драко решил, что так больше продолжаться не может. Да кто она такая! Не хватало ему, Малфою, тратить свои силы и обращать внимание на кого-то, кого он никогда не видел – ни разу, даже во сне! Бред. Твёрдо решив, что выкинет всю эту чепуху из головы, Драко, тем не менее, решил подстраховаться и попросить кое-каких снадобий у профессора Снейпа. Конечно, он мог приготовить зелье и сам, но до сих пор ему не удавалось подобрать подходящее. Драко давно испробовал все известные ему зелья, но кошмары не отступали.

Было около восьми вечера, когда порядком уставший от занятий, но больше от собственных внутренних терзаний, Драко появился на пороге директорского кабинета. Время визита было предварительно оговорено, директор ждал его. Дверь отворилась, и Драко зашёл в комнату. Она практически не изменилась с тех времён, когда профессор Дамблдор принимал его здесь. Просторный кабинет со множеством полок, столиков и хрупких поблёскивающих предметов непонятного назначения, расставленных на них. Профессор Снейп был давно уже не молод, хотя и выглядел неплохо. В его чёрных блестящих волосах кое-где уже виднелась седина, вечно недовольное лицо желтоватого оттенка с резкими неправильными чертами и острым крючковатым носом осунулось, слегка потемнело и теперь выглядело уставшим. Драко понимал, что во многом такой эффект давали морщины, которых вдвое прибавилось на лице профессора Зелий за беспокойные годы войны. Хотя с коллегами-преподавателями и со студентами он всё ещё держался грозно, надменно и неприступно, поддерживая всеми силами свой мрачный, внушающий страх образ. Драко был приятным исключением из правила. С ним профессор Снейп мог позволить себе быть любезным.

– Мистер Малфой, прошу вас, проходите. Рад видеть вас, – профессор указал Драко на кресло перед своим столом. – Выпьете чего-нибудь? Огневиски?

– Добрый вечер, директор. Да, не откажусь, – Драко уселся в кресло, нога на ногу, скрестив руки на груди.

– Что привело вас ко мне на этот раз? Одна из ваших студенток окончательно потеряла рассудок от безответной любви? Или, может быть, причина тому – очередной взорванный котёл мистера Лонгботтома-младшего?

– Да, сэр, последнее само собой разумеется, но сегодня я хотел поговорить не об этом, сэр.

– Слушаю вас внимательно, Драко – профессор Снейп, очевидно, понял, что речь пойдёт о чём-то личном, и намеренно назвал Малфоя по имени.

– Профессор, дело в том, что меня мучают сны. Я испробовал все известные мне зелья, но результата никакого. Более того, всё стало только хуже. Сэр, посоветуйте мне что-нибудь, пожалуйста. Ваш опыт просто огромен, вы непременно знаете что-то, что сможет мне помочь, – Драко старался говорить спокойно, но от проницательного взгляда профессора не ускользнуло чуть более взволнованное и напряжённое выражение лица Драко, чем того требовала ситуация, как не ускользнули и едва уловимые нотки мольбы и отчаянья в его голосе. Снейп помолчал с минуту, внимательно глядя на Драко непроницаемыми чёрными глазами. Драко слегка нервничал. Мерлин, какого чёрта я здесь делаю? Ха, представляю, как бы это звучало: извините, профессор, но в последнее время по ночам меня преследуют какие-то подозрительные сопливо-романтические бредни. Нет, я ещё понимаю, если бы это были эротические сны – здоровое мужское желание и всё такое. Но романтические бредни?! Да профессор просто высмеял бы меня и посоветовал бы больше времени проводить в женском обществе…

– Именно, Драко. В Хогсмиде полно хорошеньких женщин, стоит только присмотреться. Это вполне реально, если только не сидеть, забившись в угол, с таким видом, как будто любому, кто рискнёт к тебе подойти, грозит не меньше, чем Авада Кедавра, – голос профессора звучал бесстрастно, и лишь морщинки возле глаз выдавали улыбку. На лице Драко застыл немой ужас: Чччёрт, как же я мог забыть! Легилименция…

– Да, ты прав, прости меня, мой мальчик, – голос Снейпа неожиданно зазвучал так странно, что Драко вздрогнул и в вежливом недоумении уставился на пожилого профессора. – Я знаю, ты удивлён. Но, видишь ли, я уже стар, война не добавила мне молодости. Драко, я знаю тебя с младенческого возраста, ты мне как сын. Твоя судьба никогда не была мне безразлична, тем более что своих детей у меня нет.

Вид растроганного профессора Снейпа подействовал на Драко гипнотизирующе. Он совершенно отчётливо понимал, что вряд ли кто-то ещё удостоился такой чести. А профессор тем временем продолжал свою необычную речь:

– Ты можешь думать, что это всё глупости, ерунда, но настанет день, и, возможно, ты вспомнишь мои слова. То, что кажется тебе сейчас сопливыми романтическими бреднями, на самом деле может оказаться самым важным, самым существенным в твоей жизни. Чем-то, без чего всё остальное однажды потеряет смысл. Моя глупая гордость и страх оказаться зависимым и управляемым заставили меня, в своё время, отказаться от романтических чувств. Я сделал свой выбор, время ушло, и, как оказалось, это был мой единственный шанс. А прожить всю жизнь в одиночестве ох как непросто, мой мальчик. Прошу тебя, помни об этом. А я, помня о твоей просьбе, обещаю найти для тебя к завтрашнему утру рецепт одного прекрасного зелья. Он очень старый, мне придётся порыться в своих записях, чтобы отыскать его. А пока вот, обычные сонные капли. Но, знаешь, мне иногда помогают, – на этих словах профессор Снейп криво усмехнулся, что придало его лицу привычное саркастичное выражение, и Драко невольно улыбнулся в ответ.

– Спасибо, директор. Я очень ценю ваш совет и обещаю подумать над вашими словами, сэр. С вашего позволения, я загляну к вам за рецептом после завтрака, если вам будет удобно, профессор. Мне неловко беспокоить вас, сэр, и я надеюсь, что поиски рецепта не доставят вам слишком много хлопот. И отдельное спасибо за сонные капли, профессор, – Драко снова улыбнулся, на этот раз лукавой улыбкой, которой улыбался много лет назад на уроках мастера Зелий, когда задумывал какую-то шалость и при этом точно знал, что кого-кого, а его Снейп не накажет.