Новая-новая сказка (гет)

You and I, we were one

Мой друг)

* * *

Земля-2, Лондон. Трафальгарская площадь. 26 декабря 2017 года, 10:47.

Любой, кто провёл в Лондоне хоть сколько-нибудь значимое время, знал, каким разным может быть город. Но всякому, кто начинал считать, что изучил его целиком, Лондон с ловкостью кукольника показывал новое лицо.

Женщина, объезжавшая Трафальгарскую площадь этим утром, не была в городе уже больше двух лет и не считала его хорошо знакомым. Однако тишина, царившая вокруг, была для неё неожиданностью. Пара встречных машин и едва ли десяток прохожих — вот и всё, что она заметила.

Она не без радости обнаружила, что заведение, в которое она собиралась, открыто. Малолюдность также играла женщине на руку: она могла спокойно задать все вопросы, которые хотела, и получить на них ответы.

«Не витай в облаках, — сказала она себе, — повезёт, если услышишь хоть что-нибудь полезное».

Несмотря на весь опыт, она чувствовала себя стажёром. Новичком, который идёт на своё первое задание. Дилетантом, которым когда-то и являлась.

С такими мыслями она припарковалась, проверила, всё ли взяла, и, включив сигнализацию, направилась к двери под вывеской «D?RLIG ULV STRANDEN».

* * *

Земля-2, Лондон. Особняк Тайлеров. 26 декабря 2017 года, 10:47.

Джеки Тайлер с комфортом устроилась на диване, взяла с журнального столика чашку и включила телевизор. Дети ещё спали. Роза уехала спозаранку. Пит только что умчался в офис по каким-то срочным делам. Можно было спокойно выпить чаю, посмотреть утренние новости, а потом приготовить завтрак.

Джеки по опыту знала, что мальчишек, набегавшихся с вечера, до полудня пушкой не разбудишь. Она бы и сама сейчас нежилась под тёплым одеялом, но привычка вставать вместе с мужем, чтобы как следует накормить его перед работой, уже давно была сильнее лени.

По телевизору транслировали позавчерашний концерт одной певички. Она была моложе Джеки лет на тридцать, но уже имела силиконовый бюст и две операции по подтяжке лица, как писали в Интернете. Миссис Тайлер переключила канал. На другом говорили о беспорядках во Франкфурте. На третьем шла передача про браконьеров. Четвёртый был спортивным, а на пятом прыгала по сцене всё та же певица. Решительно нажав на пульте «выключить», Джеки прервала этот порочный круг. Чай без телевизора гораздо лучше помогал проснуться — особенно после вечеринки накануне.

— Доброе утро, мам!

Тони возник в гостиной как всегда неожиданно и забрался на диван рядом с матерью. Джеки ласково поцеловала сына и взъерошила его рыжую макушку.

— Мам! — возмутился он, потирая щёку, в которую пришёлся поцелуй.

— Давай умывайся, буди Донавана, и приходите завтракать! — она ещё раз чмокнула Тони, прежде чем он успел спрыгнуть с дивана, и отправилась на кухню; позабытая чашка так и осталась одиноко стоять на журнальном столике.

Через четверть часа кухня заполнилась волшебными запахами жареного бекона и горячего какао, который Джеки разливала по чашкам. Затем она разложила яичницу по тарелкам и расставила их на столе. Потом красиво свернула салфетки, которые мальчишки обязательно развернут через минуту и перемажут в кетчупе — а их всё не было.

И когда уже Джеки потеряла терпение — в конце концов, завтрак остынет! — и собралась пойти наверх и поторопить детей с умыванием, с лестницы послышалось паническое: «Маааам!»

— Ну что они ещё натворили! — уперев руки в бока, она пошла навстречу сыну.

Тони практически скатился с лестницы кубарем и, запыхавшись, пробормотал:

— Мам! Там! Дон!..

— Пойдём, — велела Джеки: что бы там ни было, лучше она посмотрит на это сама.

* * *

Земля-2, Лондон. Трафальгарская площадь. «D?rlig ulv stranden». 26 декабря 2017 года, 10:48.

Сегодня Роза приехала в кофейню рано, задолго до открытия. Спокойно переоделась, прибралась, включила кассу. Нужно было ещё составить заказ на январь. Такие дела она всегда откладывала на дни, когда посетителей было мало — вроде сегодняшнего. С десяти часов к ним зашло всего трое, и Роза сомневалась, что до одиннадцати наберётся пятеро.

На другой стороне дороги, прямо напротив входа в кофейню, остановился чёрный джип. «Что ж, — подумала Роза, убирая из списка фильтры для кофе, — может быть, это четвёртый».

«Четвёртая», — поправила она себя, когда из джипа вышла дама. Это была, похоже, одна из многочисленных бизнес-леди. Они не оставляли работу даже в праздники и забегали выпить маленькую чашечку эспрессо, как правило, рано утром или в обед. Высокий каблук, классическое чёрное пальто, безупречная укладка.

Дама похлопала себя по карманам пальто, и этот жест, совершенно выпадающий из образа, заставил Розу невольно улыбнуться. Отложив планшет, она запустила кофеварку. Больше нигде в Лондоне нельзя было найти такой кофе, как у неё.

Звякнул колокольчик, открылась дверь в зал. Роза подняла голову, чтобы поприветствовать гостью, но отработанные до автоматизма слова застряли в горле.

Говорят, что путешествия во времени меняют восприятие человека раз и навсегда. И сколько бы потом лет он ни провёл, оставаясь на одном месте, смотреть на мир по-прежнему уже не сможет. Роза знала, что от двери до стойки ровно девять шагов — именно столько у неё было на размышления.

Её затруднения мог понять любой, кто встречал хорошего друга после долгих лет разлуки, потому что женщину, вошедшую в кофейню, Роза знала. Почти то же лицо, немного другие привычки в одежде, некоторые перемены в поведении. Мог бы понять любой, потому что Роза встречала её не далее как вчера и не видела того, что видела сегодня.

Обычный человек подумал бы, что спятил или стал жертвой обмана зрения. Однако Роза чуть менее полугода назад, подтверждая свои водительские права, проходила медкомиссию. И потому была уверена, что с головой и с глазами у неё полный порядок.

Эти мысли заняли два шага. Ещё за три она перебрала все возможные варианты: клон, дальняя родственница, путешествие во времени, путешествие между измерениями, пластическая операция, робот-автон, двойник…

Отбросив два последних за неправдоподобностью, оставшиеся три шага гостьи Роза всерьёз прикидывала, стоит ли раскрывать свои мысли перед ней. На девятом она, как хорошая хозяйка, приветливо улыбнулась и спросила:

— Доброе утро, мэм. Чашечку кофе?

— Пожалуй. Один эспрессо, — ответила ей Амелия Уильямс.

Она была старше, она не была беременна, она по-другому одевалась и говорила абсолютно другим тоном. Она смотрела Розе в лицо — и не узнавала её, что отметало вариант путешествия во времени. Но она по-прежнему, без сомнений, была собой.

* * *

Земля-2, Лондон. Гранд-отель “Corinthia”. 24 декабря 2017 года, 19:21.

Рори Уильямс, доктор медицины тридцати шести лет, находился в Лондоне в служебной командировке. В данный момент никаких эмоций по этому поводу он не испытывал. Заняться в отеле было особенно нечем — материалы из института выносить запрещалось, а ночевать там не позволяла Эми. Собственно, жену Рори сейчас и ждал, коротая время за первым томом «Основ геологии» Чарльза Лайеля. Книга была подарена коллегами на Рождество; взгляды, высказанные в ней, по большей части безнадёжно устарели, но предположения Лайеля по поводу климата и растительности силурийского периода Рори нашёл исключительно любопытными. В чём-то они опережали науку своего времени, и Рори уже задумался, не имел ли Чарльз Лайель некоторых интересных знакомств, как его внезапно и безжалостно оторвали от чтения.

В прихожей громко хлопнула дверь, и, не успел Рори выйти навстречу жене, та сама вбежала в комнату. С годами Эми становилась всё серьёзнее и спокойнее, да и на шпильках обычно не бегала… Но прежде чем Рори спросил, что случилось — прежде чем он вообще что-либо предпринял, Эми обнаружила супруга, подлетела к нему и, присев на корточки рядом с креслом, воскликнула:

— Ты не поверишь! Ты просто не поверишь, что я нашла!

Рори наверняка знал сейчас только одно: два часа назад Эми отправилась выпить кофе с коллегой из Нью-Йорка. Куда они пойдут, о чём станут говорить, будут ли пить что-то крепче кофе — он не интересовался. В конце концов, Эми была большой девочкой и могла позвонить, если бы что-то понадобилось. Рори даже не знал, когда она вернётся, и потому сейчас представить не мог, почему его жена вдруг стала похожа на саму себя в день их свадьбы. На ту себя, которая, подобрав юбки, перелезла через их свадебный стол. Ему, собственно, ничего не оставалось, кроме как покорно развести руками в вопросительном жесте.

Эми же достала из кармана пальто какую-то бумажку, тщательно разгладила её, прижав к груди, и сообщила:

— Мы с Кэролайн пришли в одну кофейню — тут, неподалёку. В ней есть стена, где все оставляют друг другу записки. И кто-то оставил там вот это.

Эми положила листок на колени мужу, и убрала ладонь, открывая обзор. Рори почувствовал, как по его лицу расползается глупейшая улыбка. На листке синим фломастером весьма похоже была нарисована ТАРДИС. И, как будто этого было недостаточно, внизу красовалась подпись: «Джеронимо!»

— Ну конечно, — возвестил Рори в пространство. — Что же ещё это могло быть. И почему только я не удивлён?

Эми, уткнувшись лбом ему в колени, залилась совершенно счастливым смехом.

* * *

Земля-2, Лондон. Трафальгарская площадь. «D?rlig ulv stranden». 26 декабря 2017 года, 10:48.

На самом деле, Эми подготовилась к этому визиту. Первый десяток ссылок Google говорил, что «D?rlig ulv stranden» — весьма престижное в лондонской деловой среде заведение. Однако, сидя тут с Кэролайн, цены Эми увидела скорее средние, публику — разную, обстановка же ей более чем понравилась. Уютно, со вкусом, можно было отдохнуть — но можно было и поработать.

Только внутренний голос подсказывал Эми, что в первом десятке она нашла далеко не всё. И верно — через пятнадцать минут изысканий удалось обнаружить, что кофейня принадлежит Розе Тайлер, дочери богатейшего человека в стране.

Питер Тайлер владел третью дирижаблестроительной промышленности Британии, десятой частью пищевой и ещё несколькими мелкими предприятиями. Личные данные семейства Тайлер были закрыты грифом «Секретно: специальный доступ». Эми узнала это только нынешним утром, заехав в институт, и не успела как следует всё обдумать.

Информация о человеке, не связанном с военными силами, медицинскими разработками или международными проектами, была засекречена на высочайшем уровне. Равно как и информация о его семье — что само по себе наводило на интересные мысли. Далее — в какой-то отрезок времени, не более трёх лет, Доктор побывал в кофейне, принадлежавшей дочери этого человека. В случайности Эми не верила. И, наконец, ей всё время казалось, что имя Розы Тайлер она слышала прежде — но никак не могла вспомнить, где и в каком контексте.

Эми почти наверняка знала, что Роза Тайлер не будет похожа на обычную дочь богатого папочки, и не отказалась бы переговорить с ней лично — хотя не могла придумать причины и даже повода. Ну, а официантке в кофейне можно было задать только несколько рядовых вопросов — и надеяться на мало-мальски вразумительные ответы.

— Доброе утро, мэм. Чашечку кофе?

— Пожалуй. Один эспрессо, — ответила Эми, внутренне собираясь.

Когда Роза подала кофе, Эми спросила:

— Могу я кое-что узнать у вас?

Тон, которым это было сказано, настораживал. Розе он был незнаком, у своей Эми она подобного никогда не слышала. С другой стороны, иной возможности получить информацию не было.

— Конечно. Спрашивайте, мэм.

То, что это была Эми, не вызывало никаких сомнений. Голос и лицо можно позаимствовать — но не жесты, не мимику, не привычки. Их скопировать гораздо труднее, и все эти детали Роза сейчас узнавала. Эта Эми точно так же щурилась время от времени, точно так же раскидывала пальцы, жестикулируя, у неё была такая же манера сидеть за стойкой вполоборота. Опыт Розы говорил, что это больше всего похоже на перемещение между мирами. Но он же напоминал, что во Вселенной ещё слишком много неизученных и незнакомых ей явлений, которые могли бы дать сходный эффект.

Торчвуд, например, вполне мог разработать полноценное клонирование — но почему тогда двойник явно старше оригинала? Если же перед ней некая инопланетная форма жизни, копирующая землян — то почему результат копирования так отличается?

— Вы работали вчера вечером?

— Да, работала, — осторожно ответила Роза: разговор принимал слегка неожиданный оборот; впрочем, это могло быть простым совпадением.

— А во сколько закрылась кофейня?

Роза нахмурилась и немного промедлила с ответом, взвешивая варианты.

— В десять часов.

В конце концов, официально так и было. Гостью — Эми — такой ответ, кажется, огорчил. Чтоб не сказать «расстроил».

— Перед закрытием к вам мог зайти один человек — за час, за два или чуть больше. Я опишу его вам — сможете узнать?

Роза почти не сомневалась в том, какое описание услышит. Там, где хоть секунда принадлежала Доктору, простым совпадениям было не место. Но всё-таки — по многим причинам — стоило пока продолжать игру.

— Я попробую, мэм, — кивнула она.

Она всего мгновение смотрела не в глаза Эми, а на её руки, но успела заметить, как побелевшие пальцы сжали пустую чашку.

— Это молодой человек, на вид между двадцатью пятью и тридцатью. Светлый шатен с кошмарной прической, заметным подбородком и не такими уж большими глазами. Скорее всего, был одет в твидовый пиджак, на шее — галстук-бабочка, возможно, присутствовали подтяжки.

Это было бы смешно, подумала Роза, если б не было так серьёзно. Она всё ещё отлично помнила, что Доктора могут разыскивать не только друзья и те, кто нуждается в помощи. Она слишком хорошо понимала, каким козырем может стать живой Повелитель времени в руках политиков, биологов и кого угодно ещё.

— Не заходил, кажется, — немного помолчала для вида, словно вспоминая, и уверенно сказала: — Нет, точно не заходил. Народу много было, но такого я бы запомнила.

И это было правдой — перед закрытием его тут не было. Роза не любила лгать, это было неправильно. Но она совсем позабыла, какое удовольствие можно получить, играя простыми словами. Как это когда-то делал её Доктор.

— А когда-нибудь раньше вы его здесь видели? Вы давно работаете в этой кофейне? — как-то нервно спросила Эми.

— Давно, с открытия, — с нескрываемым напряжением в голосе ответила Роза и покачала головой: — Не видела. Ни разу.

И это тоже было правдой — но на душе почему-то сделалось муторно.

Эми тяжело вздохнула и полезла в карман за удостоверением. Маленькая карточка — большие полномочия. Эта официантка что-то недоговаривала, и Эми хотела выяснить, что именно. Ей даже не пришло в голову, что для Доктора могло пройти очень и очень много времени, что он мог успеть регенерировать — и что выбранный ею сейчас вариант действий был худшим из всех возможных.

— Торчвуд-7, Амелия Уильямс. Этот человек разыскивается секретной международной организацией, и я попрошу вас правдиво отвечать на мои вопросы.

— Повторюсь: за всё время работы здесь я ни разу его не встречала.

На миг Эми показалось, что в голосе женщины мелькнул гнев, но горькая досада перекрыла это ощущение.

* * *

Земля-2, Лондон. Госпиталь «Альбион». 26 декабря 2017 года, 10:48.

— Доброе утро, доктор Хартман. Я слишком рано?

Рори позавтракал давно, вместе с Эми, и потому не ожидал застать коллегу в середине трапезы. Это заставило его почувствовать себя немного неудобно.

— Проходи, сынок, не стесняйся. Чаю?

— Пожалуй. Спасибо. Выглядите уставшим, — заметил Рори.

— Ещё бы! — воскликнул старый врач. — Мне шестьдесят семь, и меня разбудили в полпятого утра! И из-за чего! В Риджентс-канале выловили ядовито-зелёную амёбу размером с лошадиную голову, которая охотилась на свалившегося в воду пьяницу. Пока я делаю анализы, она увеличивает поголовье своего вида в тридцать два раза. А потом звонят эти болваны и сообщают, что у них сбежал поднадзорный образец!

«Этими болванами» доктор Хартман в уже привычной Рори брюзгливой манере называл практически всех сотрудников местного Торчвуда. Однако, несмотря на привычку ругать всех и вся, он был человеком добрым, отходчивым и для своих лет невероятно лёгким на подъём. И настолько же большим любителем поговорить. Потому Рори, когда в монологе возникла пауза, предусмотрительно промолчал, изображая вопрос всем своим существом — у рассказов старика всегда были интересные концовки. Тот сел, театрально вздохнул и завершил:

— Когда они приехали забирать своё добро, образцов имелось на полторы сотни больше, чем сбежало!

Пока доктор Хартман, довольный свежей байкой, довершал свой завтрак, Рори думал, что стоит пересказать это Эми: она оценит.

* * *

Земля-2, Лондон. Особняк Тайлеров. 26 декабря 2017 года, 11:26.

Джеки Тайлер нахмурилась и поджала губы, убирая ладонь с горячего лба внука. Температура — тут и градусника не надо. Поправила ему одеяла и строго спросила, повернувшись к сыну:

— Тони, скажи мне честно: где вы вчера пропадали?

Тот замялся:

— Мы… Мам, мы в саду были!

Джеки теперь не верила в это ни на цент.

— Тони…

— Мам, ну правда! — мальчик покраснел и стал смотреть в окно.

— Энтони Питер Тайлер, как тебе не совестно лгать матери!

— Мам! — он покраснел пуще прежнего и взмолился: — Мы правда были в саду! В саду…у Джули Хайтауэр. Мам, ты только никому не говори! Её отец наказал на все каникулы!

— Но до их дома три мили! — всплеснула руками Джеки.

— Мы на такси, — кое-как выдавил из себя эту полуправду Тони.

— А свитера почему в снегу?

— Мы куртки найти не смогли, — подал голос Дон.

— Лежи, горе моё луковое, сейчас принесу аспирин.

Джеки с укором взглянула на сына и вышла. Тони, все ещё сгоравший от стыда, остался.

— Дон, ты как?

— Всё болит, — пожаловался он. — И жарко.

— Мама тебе аспирин разведёт, он поможет, — авторитетно заявил Тони, волнуясь за брата.

— Не хочу аспирин, — скривился тот.

— Да ладно тебе, он на вкус как минералка… — заверил Тони, но Дон опять спал.

Тони чувствовал себя ужасно из-за того, что вчера разрешил Дону снять куртку, и из-за того, что сейчас врал матери в глаза. В правду она всё равно бы не поверила, но легче от этого не становилось.

* * *

Земля-2, Лондон. Трафальгарская площадь. «D?rlig ulv stranden». 26 декабря 2017 года, 10:54.

Роза смотрела на знакомую пластиковую карту удостоверения — белый фон, зелёная полоса (третий уровень доступа), голографическое «Т» из шестиугольников — и чувствовала, как в груди закипает гнев. Для Торчвуда Доктор был мёртв. Торчвуд не знал, что их было двое. Так какого же чёрта?!

— Повторюсь: за всё время работы здесь я ни разу его не встречала.

Роза постаралась, чтоб это прозвучало не слишком резко. Грубить клиентам нельзя, откуда бы они ни явились и кем бы ни были.

Но реакция этой незнакомой Эми на такой ответ была куда более странной, чем само её появление здесь. Она простояла с удостоверением в поднятой руке ещё буквально секунду, потом молча расплатилась за кофе, отрывисто бросила: «Простите», — и пошла к двери.

Конечно, эта Эми не собиралась демонстрировать свои эмоции совершенно чужому человеку, но за миг до того, как она отвернулась, Роза успела заметить выражение лица своей гостьи. Кто другой уловил бы лишь досаду, раздражение или, возможно, усталость — и не ошибся бы при этом. Но Роза вдруг словно увидела саму себя несколько лет тому назад — когда звёзды гасли на небе, и она бежала сквозь рушащиеся грани миров в поисках Доктора.

На раздумья было слишком мало времени!

— Эми, постой!

Наверное, следовало употребить более уважительное обращение. Или хотя бы «постойте», сообразила Роза, уже выходя из-за стойки. И только догнав свою посетительницу у самого выхода, поняла ещё одну важную вещь. Торчвуд прислал бы человека к ней домой — или передал бы просьбу приехать вместе с водителем и машиной, случись на то острая необходимость. Торчвуд пришел бы к ней, а не сюда.

Роза протянула руку для знакомства и без тени улыбки произнесла:

— Меня зовут Роза Тайлер. Думаю, у меня есть, что вам сказать. Если вы дадите слово, что это останется между нами.

— Приятно познакомиться, — Эми крепко пожала протянутую руку и улыбнулась, открыто и очень знакомо Розе. — Даю слово — но только с одним исключением.

Роза коротко кивнула в ответ — с исключением так с исключением. Беседа обещала быть интересной.