На арене (джен)

Субботу и воскресенье Гарри провел в одиночестве. Даже близкий приезд гостей из Дурмстранга и Шармбатона не мог остудить жгучее любопытство студентов, вызванное статьей Риты Скитер. Поттера раздражали бесцеремонные взгляды, сопровождающие его повсюду и назойливые шепотки. Пользуясь хорошей погодой, он с восходом солнца выскальзывал из спальни, наскоро проглатывал пару бутербродов, приготовленных для него на кухне домовиками, а затем торопливо шагал к озеру. Легкая прохлада сентябрьского утра приятно бодрила, помогая стряхнуть остатки сна, но уже через час не по-осеннему щедрое солнце начинало пригревать, и Гарри сбрасывал рубашку, закатывал повыше брюки и, устроившись под нависающей над водой старой ивой, раскрывал книгу. На обед он приходил одним из первых, и старался уходить, не дожидаясь одноклассников. Пару раз он ловил на себе испытующий взгляд профессора Грюма, однажды его на выходе перехватила Минерва МакГоннагал и сухо осведомилась, все ли у него в порядке, чем удивила его до крайности. И ни разу за это время он не видел декана Слизерина. А потом наступил понедельник, и спокойной жизни пришел конец...

* * *

Хогвартс стонал, проклинал судьбу, молился всем богам, чтобы эта сумасшедшая неделя поскорее закончилась, тяжело вздыхал и снова с головой уходил в учебу. Даже шестикурсники, еще пару месяцев назад наивно полагавшие, что после сдачи СОВ их уже ничто не может напугать, на этой неделе разом потеряли всякую уверенность и лихорадочно перелистывали учебники за прошлые годы — кто знает, что еще придумают преподаватели, чтобы усложнить жизнь расслабившегося студента. У первокурсников — свои проблемы. Они усердно изучали основы волшебства, правила техники безопасности, конспектировали правила для учащихся и, глядя на то, сколько времени уходит у старшекурсников на подготовку к урокам, даже о расставании с родительским домом позабыли: лить слезы было некогда, только бы не отстать.

Все дело в том, что Хогвартс накрыло волной контрольных. Это было против правил, такого на памяти студентов еще не было, но на все протесты существовал один ответ — Турнир. В Хогвартсе, как известно, тайн не бывает, а потому уже вечером второго сентября всем ученикам стало известно, что руководство школы и Попечительский совет, рассмотрев все варианты, пришли к единому мнению: дабы не уронить честь британского магического сообщества, для приема гостей откроют три ранее закрытых коридора на шестом и седьмом этажах в районе Северной башни.

И начался РЕМОНТ. Недостатка в финансировании не было — узнав, что список спонсоров будет опубликован в "Ежедневном пророке", многие богатые семьи решили растрясти кубышки. Однако перспективы выделения денежных средств школе попечители напрямую связали с тем, насколько успешно руководство школы и его преподавательский состав сумеет найти выход из, казалось бы, тупиковой ситуации — до конца недели требовалось подготовить жилые комнаты для двух делегаций и обустроить и оборудовать всем необходимым несколько учебных классов.

Забытые за ненадобностью и запечатанные мощными заклинаниями помещения срочно освобождали от ненужного хлама. То и дело по ступеням парадной лестницы проносились гоблины, левитируя за собой какую-то поклажу, хогвартские домовики приказом директора были освобождены от всех привычных обязанностей, кроме работы на кухне, поэтому забота о поддержании порядка в классах, факультетских гостиных и Большом зале легла на плечи старост. Студенты, получившие взыскания, тоже передавались под их управление, а потому отработки прежних лет ребятам казались просто отдыхом. Но и преподавателям было не сладко. Замок не был обычным строением, и потому любые изменения в его планировке и обустройстве проходили под неусыпным контролем кого-то из сильных магов.

Для учеников ввели временное расписание: ежедневно в шести самых больших аудиториях под присмотром одного из учителей студенты со второго по седьмой курс каждого из четырех факультетов писали тесты по пройденным темам, что давало остальным преподавателям возможность воплощать в жизнь грандиозные планы по обустройству новых помещений. Все профессора по очереди курировали проведение ремонтных работ, а тот, кто в данный момент был свободен, раздавал студиозусам все новые и новые контрольные.

Уже во вторник стало понятно, что проверочные — не просто фикция, как это показалось сначала. Дежурные преподаватели с легкостью пресекали любые попытки использования шпаргалок, накладывали Силенцио на тех, кто пытался подсказывать, снижали баллы за списывание. Больше того, учителя каким-то образом успевали проверять горы пергаментов и — невиданное дело! — разместили на досках объявлений в факультетских гостиных результаты каждого из тестов, поименно, пообещав, что в конце недели будут подведены итоги, что в значительной мере отразится на результатах межфакультетского соревнования.

Брошенный Седриком Диггори клич о помощи не остался без ответа. Те из старшекурсников, кто был достаточно уверен в своих знаниях, с понедельника присоединились к ремонтным группам. Обязанности добровольцев были достаточно скромными: несложные задания по трансфигурации, чистка и обновление картин и позолоченных рам, восстановление зеркал и полировка доспехов, реставрация каменной кладки в коридорах. Казалось бы, ничего особенного, если бы не объем и не катастрофическая нехватка времени. И тут надо отдать должное старостам — они составили подробный перечень того, какая помощь и в каком объеме нужна и четко распланировали график работ. Филч, ошалевший от небывалой активности студентов, первое время только подозрительно присматривался к тому, что и как они делают, а потом и сам подключился к работе. Больше того, он как-то сумел привлечь на свою сторону хогвартских призраков, и скоро уже никого не удивляло, что полупрозрачные фигуры активно перемещаются по замку, оперативно внося поправки в деятельность старшекурсников.

Старинный замок преображался на глазах. По вечерам любопытные студенты то и дело поднимались на верхние этажи. Комфорт гостевых комнат производил двойственное впечатление — с одной стороны, все увиденное их восхищало, тем более что после окончания Турнира эти комнаты было решено отдать студентам старших курсов. С другой стороны, возвращаться в собственные комнаты после увиденного было грустно. Поэтому кураторы факультетов, скрепя сердце, разрешили подопечным своими силами благоустроить факультетские башни. Этот эксперимент был подхвачен всеми с небывалым энтузиазмом. Чистоту навели за пару дней, а вот потом все застопорилось. Даже щедрых пожертвований не хватало для того, чтобы в одночасье заменить мебель в трех из четырех гостиных. Слизеринцы только посмеивались: у них-то никогда не было проблем с обустройством. Погоревав немного, сошлись на том, что после окончания ремонта под руководством деканов обновят и модернизируют то, что уже имеется, а на следующий год попытаются выбить деньги у попечителей и на новую мебель в гостиных.

Гарри был только рад тому, что все вокруг так заняты. Он по-прежнему избегал людей. Послеобеденное время он проводил в библиотеке. Наскоро пролистывал учебники по тем предметам, которые стояли в расписании на следующий день, а затем подолгу, сверяясь с каталогами, просматривал литературу по той теме, которая не давала ему покоя в последнее время. Старинный фолиант, случайно попавший ему в руки перед самым отъездом в Хогвартс, назывался "Подлинная суть неосязаемого, или фантомы и иллюзии". Книга открыла перед ним совершенно новую, неизвестную доселе грань волшебства. Больше всего это было похоже на маггловские фокусы. Дадли, несмотря на то, что любое упоминание обо всем необычном в семье было запрещено, очень любил такие передачи. По пятницам, пока Петунья, дав задание племяннику, отправлялась сплетничать к соседке, а Вернон Дурсль еще не вернулся с работы, кузен, забыв про еду, по два часа не отрывал глаз от экрана, где на канале Ретро еженедельно повторяли выпуски легендарного шоу Фреда Капса (1), знаменитого иллюзиониста. Гарри, рискуя оставить родственников без ужина, нет-нет, да и косился краем глаза на разворачивающееся на экране представление. То, что там происходило, до поступления в Хогвартс и отождествлялось у мальчика с понятием "волшебство".

И вот теперь в руки Поттера попала книга, автор которой утверждал, что создание иллюзий — такой же раздел магии, как чары и трансфигурация. Что маги, обладающие достаточной мощью, могут создавать осязаемые образы предметов и даже куда более многоплановые иллюзии, способные, к примеру, на время замаскировать какой-то объект. В этом же разделе магии рассматривались и чары Фиделиус, наложенные на особняк его крестного, чары ненаносимости, позволявшие Хогвартсу оставаться невидимым даже в эпоху регулярных полетов и многое другое. Однако сведений в школьной библиотеке было до обидного мало, и не удивительно — это был куда более серьезный уровень, недоступный большинству студентов. Но Гарри не падал духом, ведь в его распоряжении были еще семейные библиотеки.

Устав от чтения, Поттер поднимался на шестой этаж, где работали старшекурсники, и подключался к работе. Поначалу над ним посмеивались — нечего малышне под ногами возиться, однако упорный четверокурсник, не вступая в пререкания, брал на себя очередной сектор и методично, дюйм за дюймом, очищал поверхность каменных стен, либо накладывал очищающие на стекла, либо помогал избавляться от мусора. К его присутствию быстро привыкли и все чаще и чаще призывали на помощь. К отбою он окончательно выматывался, так что не оставалось сил ни на что, и он, едва донеся голову до подушки, моментально засыпал. Так было проще — не оставалось времени на размышления ни о прошлом, ни о будущем...

* * *

Дел было так много, что студенты и не заметили, как неделя подошла к концу. Сил не хватало ни на что, даже привычных стычек со слизеринцами практически не было. Тем более абсурдным оказался скандал, разразившийся, как показалось Гарри, абсолютно на пустом месте. Все началось в пятницу. Оглядываясь назад, Поттер должен был бы признать, что мог предвидеть такое развитие событий заранее. Достаточно было обратить внимание на то, с каким негодованием Гермиона раз за разом рассматривала вывешенные списки. У нее был такой вид, будто бы перед ней не кусок пергамента, а боггарт, вытянувший из ее подсознания главный ужас всей ее жизни.

Итак, в тот день в расписании четверокурсников стояло зельеварение, впервые с начала года. Всю эту неделю Поттер видел Снейпа разве что за преподавательским столом в Большом Зале, да и то не каждый день. Поэтому эффектное появление декана Слизерина в переполненной аудитории оказалось для него неожиданным. Все знали, что деканы факультетов загружены в эти дни выше головы. В классе сразу стало тихо. Профессор Зельеварения стремительно подошел к кафедре, перекинулся несколькими словами с профессором Вектор, которая в тот день контролировала четверокурсников, и тихо и размеренно заговорил:

— Как вы уже знаете, вам сегодня предстоит ответить на ряд вопросов по программе зельеварения за три предыдущих курса. Могу только порадоваться тому стечению обстоятельств, которое позволит мне (и вам) зафиксировать уровень ваших знаний на начало учебного года. Тест рассчитан на среднего ученика, и, тем не менее, по опыту тех курсов, которые уже ответили на вопросы теста, могу предположить, что более-менее приемлемый результат получит менее половины учащихся.

По аудитории прокатился недовольный гул, но Снейпу хватило одного только взгляда, чтобы навести порядок.

— Тем не менее, я считаю нерациональным облегчать жизнь тем немногим, у кого хватило способностей (тут он выразительно взглянул в сторону сектора, где размещались студенты Ревенкло и Слизерина) или хотя бы усидчивости (на этот раз Снейп никого не выделил, но по классу прокатился смешок — слишком прозрачным был намек на Грейнджер), чтобы сохранить в голове кое-какие знания. Те, чьи фамилии прозвучат, получат более сложный вариант проверочной работы. Хочу предупредить всех: тест имеет как теоретическую, так и практическую части. Это не означает, что ответив на вопросы, вы должны будете сломя голову нестись в лабораторию. Практическая часть содержит частичное описание этапов приготовления одного из зелий. Вам предстоит, во-первых, определить, какое именно зелье имелось в виду; во-вторых — найти ошибку в составе, в периодичности добавления либо в пропорциях сырья, и, в-третьих — описать внешний вид и характеристики готового раствора. Дополнительные баллы может заработать тот, кто сумеет предложить замену одному или нескольким ингредиентам, причем так, чтобы это не сказывалось на конечном результате. Тех из вас, кто не получит за работу хотя бы "удовлетворительно", спешу обрадовать — мистер Филч любезно согласился взять вас под свою опеку. Вы составите ему компанию на всю следующую неделю. Все понятно?

Он обвел аудиторию внимательным взглядом, удовлетворенно кивнул и, сказав еще несколько слов профессору Вектор, передал ей кипу пергаментов и так же стремительно удалился.

Гарри сидел слева на самом первом ряду от кафедры преподавателя. В первый раз он сел там случайно — все самые лучшие места на верхних рядах в гриффиндорском секторе были уже заняты, а садиться с кем-то из Ревенкло или Хаффлпафф Поттер не решился. Ну а потом, заметив, что дежурный преподаватель в его сторону практически не глядит, он уже сознательно занимал это место. Не то, чтобы он собирался списывать, вовсе нет. Еще в начальной школе он понял, что с его зрением он просто не в состоянии пользоваться шпаргалками. Да ему это было и не нужно, он прекрасно справлялся со школьной программой. Просто повышенное внимание учителя всегда сбивало его с мысли. После летних занятий Гарри был уверен в том, что вполне сносно справится со стандартным тестом. Однако когда в аудитории среди прочих прозвучала его фамилия, мальчик все же растерялся. Не прибавили ему спокойствия и насмешки сокурсников. Однако, просмотрев вторую часть выданного ему свитка Поттер, к собственному удивлению, уже по первым строчкам понял, что за зелье ему досталось. Это был Уменьшающий раствор, который они изучали в прошлом году. Гарри вспомнил, как презрительно кривил губы Снейп, заглядывая в котел Лонгботтома, в котором вместо ярко-зеленой жидкости плескалось нечто оранжевое. Сразу же вспомнилось и название недостающего ингредиента — в рецепте не были упомянуты корневища маргариток. Внеся необходимые исправления, Гарри решил, что сначала ответит на вопросы теста, а уж потом, если останется время, вернется к третьему заданию. Ну, не получит он дополнительных баллов, и что? Он ведь на них и не рассчитывал...

Вечером, ни на что особенно не надеясь, Гарри подошел к вывешенному на Доске объявлений листку с результатами. На всякий случай читать начал с самого конца списка — Рон Уизли, Дин Томас получили "удовлетворительно". Неплохо, значит, среди гриффиндорцев никто отработки от Снейпа не получил. Так... Что дальше? Патил, Браун... Что?! Лонгботтом — "Выше ожидаемого"? Ничего себе! Вот это фокус! Интересно, какой вопрос ему достался? Надо будет спросить... Грейнджер — "Превосходно", и... Не может быть! Поттер — "Превосходно" и в скобочках "плюс двадцать баллов". Помимо его воли, губы расползлись в удовлетворенной улыбке. Два летних месяца не прошли даром, если даже Снейп вынужден был поставить ему высший балл!

— Что, нравится каждый раз видеть свою фамилию на самом верху списка? — из-за спины послышался знакомый голос. Так и не стерев с губ улыбки, Гарри резко оглянулся:

— А знаешь, Гермиона, ты права! Мне это действительно начинает нравиться!

— И ты согласен с тем, что твоя работа оценена выше, чем другие? — Видя, что Гарри не понял вопроса, Грейнджер качнула головой в сторону пергамента с результатами — Я про дополнительные баллы...

Гарри, обрадовавшись, что есть с кем обсудить интересную для него тему, с готовностью принялся объяснять:

— По правде говоря, я не был уверен, что правильно подобрал подходящую замену. Понимаешь, речь в моем варианте шла об Уменьшающем зелье. Поскольку об ингредиентах животного происхождения я мало что знаю, то пришлось подумать о растительном сырье. Если ты помнишь, в этом зелье учитывается способность корня маргариток усиливать обмен веществ, параллельно защищая целостность пищеварительного тракта. Вот я и прикинул, что Рапонтикум сафлоровидный (2) может их заменить...

— Левзея? А что, вполне может сработать... Вот только растение редкое и дорогое, в Англии не растет... — вступил в разговор Невилл, но Грейнджер не дала ему договорить. Подчеркнуто игнорируя Лонгботтома, словно его и вовсе тут не было, она продолжала наседать на Поттера:

— Ты что, всех вокруг считаешь идиотами? Думаешь, никто не понимает, что все это нарочно подстроено?! Ошибаешься! Не знаю, почему учителям так важно добиться твоего расположения, но определенная логика в их действиях есть. Политика кнута и пряника, очень эффективный прием! Не получилось с запретами? Детке так понравилось ощущать себя значимой персоной? Так давайте ему подыграем! Приставим к нему гувернера, который натаскает нашего дорого мальчика по определенным темам, а потом устроим контрольные и дадим ему блеснуть!

Гарри оторопело уставился на разозленную гриффиндорку:

— То есть ты считаешь, что учителя всю эту кутерьму с контрольными придумали специально, чтобы дать мне возможность получить "Превосходно"? Что я заранее знал, на какие вопросы нам придется отвечать?

— А разве нет? Возможно, неделя контрольных — это случайность. Но я голову на отсечение могу дать, что не будь ремонта, нам бы все равно рано или поздно пришлось отвечать на вопросы тестов, и задания были бы теми же самыми, что и сейчас!

— Гермиона, мне кажется ты того... немного передергиваешь... — неуверенно проговорил Рон, бросив виноватый взгляд в сторону Поттера. — Думаешь, Гарри все это нужно? Ну, оценки там завышать или еще что... Зачем ему это?

— Как — зачем? — ехидно усмехнулась Гермиона. — По всей видимости, решено создать положительный имидж нашего Героя, направить его внимание на личностный рост. Его погладят по шерстке, он перестанет взбрыкивать, снова будет сотрудничать с учителями и забудет про всю ту чушь, которую ему напел его крестный.

— Брось, Гермиона! Блэк-то тут при чем? Он только сказал то, что и без того было всем известно: Гарри — единственный представитель рода, а значит... — попытался вклиниться красный, как рак Уизли, но Грейнджер лишь раздраженно отмахнулась:

— Оставь, Рон! Еще не хватало от тебя слушать всю эту чушь про Древнейшие и славнейшие, и прочую галиматью! Тоже мне, аристократ нашелся! Поттеры — самая что ни на есть аристократическая фамилия! Куда там Плантагенетам и Виндзорам! До прошлого лета ни мы, ни он сам и понятия не имели, что его предки имеют отношение к старинным династиям. Ты еще про его фамильную честь начни рассуждать! Что, сам не видишь, что все эти бредни лишь на словах? Он становится таким же, как слизеринцы, а тем это только на руку! Ты что, забыл, как Малфой прославлял Древние рода на Истории Магии? И род Поттеров в том числе! Еще немного, и наш дорогой гриффиндорец тоже будет задирать нос, доказывая, чьи предки круче. Но вот подвернулась возможность словчить — и где все эти понятия о родовой чести?! Сдуло, словно пыль!

Гарри, стиснув зубы, молчал, давая ей высказаться, и только один Лонгботтом заметил, чего ему это стоило: лицо парня стало бледным, как полотно, даже губы посерели. А Грейнджер все никак не могла остановиться:

— Что, даже возразить нечего? Я не сразу поняла, что все это подстроено. Когда мы писали Защиту, я только немного удивилась, когда увидела оценку "Превосходно". Там ведь не только за третий курс вопросы были... Ну ладно, думаю, любимый предмет, может, почитал что-то со скуки, раз уж Снейп учиться заставлял. Потом, на Травологии, стали появляться сомнения. Тут меня Рон с толку сбил — рассказал, что Лонгботтом на каникулах к Гарри несколько раз заглядывал, и даже дни рождения они отмечали вместе. Но Трансфигурацию и Чары написать без ошибок — это уже перебор. Я три года все время была рядом, мне ли не знать уровень ваших с Роном знаний?! А уж когда ты по Зельям высшие баллы набрал — тут мне все стало ясно. Только вот за преподавателей стыдно, особенно за Снейпа. Интересно, его-то Дамблдор на чем подловил?

Гарри с силой прикусил губу, стараясь сдержаться и не дать воли своему возмущению. Сейчас не самое подходящее время для разборок. Однако Грейнджер поняла это по-своему:

— И нечего здесь гримасничать! Ты никогда не мог оценить то, что имеешь! Достаточно только вспомнить скандал, который ты закатил в июне! Сам Альбус Дамблдор снисходит до того, чтобы объясняться с каким-то мальчишкой, но разве тебе этого достаточно! Вместо благодарности ты затеваешь какую-то подковерную интригу и добиваешься того, что авторитету школы нанесен урон! Фадж, вероятно, был просто счастлив, что кто-то умудрился бросить тень на репутацию директора. А виноват в этом ты. Твоя нерациональность, твоя импульсивность! И директор, и профессор МакГоннагал, и профессор Снейп, и мистер Люпин — все тратят на тебя свое свободное время. И что получают взамен? Истерики, неуважение, непослушание! Ты понимаешь, что своими действиями фактически лишил части летнего отпуска профессоров и заставил их нервничать в то время, как попал под то шальное заклинание? Да-да, я все знаю об этой дурацкой истории — и то, как ты поругался со Снейпом, как выставил себя дураком, ввязавшись в ненужную ссору с Паркинсоном. И то, как носился по лагерю и оказался там, где быть не должен. Сам подставился и стал виновником ранения профессора Снейпа. Наш декан, зная, как мы с Роном о тебе беспокоимся, прислала в Нору подробное письмо сразу после того, как вас нашли. Сколько раз я тебе говорила, надо быть выше и не обращать внимания на подобные провокации! А ты? Спесь в голову ударила?! Ладно, Сириус — ему все детство вбивали в голову эту чушь с превосходством чистокровных и с могуществом древних Родов. Но ты-то казался мне вполне разумным человеком! Зачем тебе вообще нужно было впутываться во всю эту историю с наследованием? Денег не хватало? Так вроде бы у тебя до совершеннолетия в сейфах лежало достаточно для того, чтобы купить все необходимое... Получается, директор не зря оставлял ключ от твоего сейфа у себя. Он читает в твоей душе, видит то, чего ты сам еще даже не замечаешь! Опомнись, стоило лишь поманить тебя деньгами, как это сделал Блэк, и твое мировоззрение разом изменилось. Ты что, не видишь, что превращаешься в глупого сноба, такого же, как Малфой?! Пора остановиться, Поттер, пока ты еще не наделал глупостей. Поверь, не я одна так считаю...

Гарри, на протяжении всей этой пламенной речи ничем не выдавший нарастающего раздражения, едва заметно кивнул:

— Возможно, ты в чем-то права, Гермиона... Каждый волен иметь свое мнение. У вас всех своя точка зрения на то, как, что и когда мне положено делать. Дамблдор считает, что вправе руководить моей жизнью в силу своего возраста и опыта, ты — вследствие полученных знаний. Вот только не стоит пытаться управлять человеком, каждым его вздохом, каждым шагом и при этом называть его другом... Это несовместимо, понимаешь? Что, в твоем понимании, означает дружить?

— Поттер, не задавай риторических вопросов, ладно? Любой ребенок знает, что это такое.

— И все же? Ты ведь столько раз подчеркивала, что мы с тобой — друзья. А вдруг мы вкладываем в это понятие разный смысл?

— Смысл этого "понятия", к твоему сведению, одинаков для всех. Если бы ты читал что-то, кроме книг по квиддичу и учебников, то и не пришлось бы выставлять себя таким тупицей перед всеми. В толковом словаре это слово определяется так: "Дружба — это личные бескорыстные взаимоотношения между людьми, основанные на любви, доверии, искренности, взаимных симпатиях, общих интересах и увлечениях. Обязательными признаками дружбы являются взаимность, доверие и терпение".

— Значит, терпение, общие интересы, доверие... То есть дружба — это когда на равных. Правильно?

Гермиона нетерпеливо кивнула.

— А я иногда чувствую себя так, будто меня ведут по неизвестному маршруту, завязав глаза. "Доверься нам, мы знаем, что ты должен делать... Шагай смело, мы выведем тебя туда, куда надо..." Нет, даже не так... Помнишь, в маггловском учебнике по древней истории была картинка? Лошадь, больше не способную ходить под седлом, спускали в шахту, привязывали к колесу, и она изо дня в день ходила по кругу, крутя скрипучее колесо, вытаскивающее руду на поверхность. Но даже у этой лошади когда-то была собственная жизнь, понимаешь? Был ветер, скачки, азарт, погони... А вы хотите лишить меня всего — права на выбор, на собственное мнение, на информацию, на ошибки, в конце концов... Пусть осторожно, пусть под правильными лозунгами, но мне стремятся надеть шоры и направить туда, куда нужно "для всеобщего блага". Но ведь так поступают не друзья, а погонщики... Или хозяева. Ну, цели Дамблдора мне, в общем-то, понятны. А ты, Гермиона? Чего хочешь от меня ты? Ты боишься, что стоит только отпустить меня с поводка, я сбегу, как глупый щенок? Не найду верной дороги, влезу в глубокую лужу? Утону, погибну, наконец, и тогда некому будет выполнить команду "Фас"? Почему всем остальным ты оставляешь право жить, как они хотят, и только меня стараешься держать на привязи? Тебе-то для чего это нужно?

— Ты меня вообще слышал или нет? Дружба подразумевает бескорыстие, Гарри Джеймс Поттер! Тебе в последнее время дела нет до тех, кто долгое время тратил на тебя свое время и внимание. А то, что друзья не всегда гладят тебя по голове и со всем соглашаются... Помнишь цитату: "Платон мне друг, но истина дороже"? Должен же быть кто-то рядом с тобой, кто удержит тебя от ошибок!

— То есть ты? А ты сама, Гермиона Грейнджер, ты ошибок не допускаешь? Настолько непогрешима, что тебе кураторы не нужны, и потому решила взять шефство над самым бестолковым студентом Гриффиндора?

— Не надо искажать мои слова! Я никогда не говорила, что ты самый бестолковый...

— Разве?! — притворно удивился Поттер и оглядел притихшую гостиную. — А кого еще ты с таким рвением опекаешь? Рона? Но и за ним ты оставляешь право на маленькие слабости — импульсивность, несобранность, некоторую расхлябанность. Не обижайся, Рон, я это говорю не с целью тебя унизить. У каждого из нас — кроме мисс Совершенство, разумеется, — Гарри приложил руку к сердцу и подчеркнуто вежливо поклонился, — есть свои недостатки. До недавнего времени в сфере твоих интересов были только моя учеба и забота о том, чтобы я как можно реже нарушал школьные правила. Однако с этого лета все изменилось. Ты достигла новых высот в своей безупречности и потому требуешь согласовывать с тобой или с теми, кому я, по твоему мнению, должен безусловно доверять, все свои дела? Что читать, с кем дружить, где отдыхать, кому и в каком виде отвечать, о ком заботиться? Принимать или нет наследие Рода? Как и на что тратить деньги? Что считать для себя приоритетным?

— О, я вижу, ты серьезно повысил свой словарный запас! — язвительно фыркнула взбешенная гриффиндорка. — Похоже, директор не ошибся с выбором гувернера. Что, профессор Снейп заставлял тебя перед сном читать словари? Или ты делал это от безысходности, просто из-за того, что был лишен своих привычных обязанностей? Жаль, что так поздно начал развивать свой ум. Сумей ты правильно выстроить отношения со своими родственниками — глядишь, у тебя оставалось бы время и на интеллектуальные увлечения, а не только на физический труд! Хотя для того, что тебе поручали делать, развитой интеллект был бы ненужной роскошью, достаточно взглянуть на домовиков!

— Тебе не кажется, Грейнджер, что это уже слишком?! — непривычно хмурый Невилл Лонгботтом, расслышав последние слова гриффиндорки, шагнул вперед и встал плечом к плечу с Поттером. — Бить по больному — не самый лучший способ выказывать дружеское расположение!

Гермиона, стараясь удержать лицо, окинула его презрительным взглядом, словно одно это могло поставить выскочку на подобающее ему место, и снова обернулась к собеседнику:

— Похоже, я действительно переоценивала тебя, Поттер! Что ж, раз тебе комфортнее с такими, — она не глядя кивнула в сторону порозовевшего Невилла, — не смею мешать. Уж с ним-то ты сможешь безнаказанно ввязываться во все глупости мира! С этого дня я избавлю тебя от своего навязчивого внимания, развлекайся!

_________________________________________________________________________

(1) Голладец Фред Капс (Abraham Pieter Adrianus Bongers, 1926-1980) — это один из величайших классических фокусников прошлого столетия. Был создателем многих оригинальных трюков. Известен тем, что трижды побеждал в международном чемпионате. В Британии передачи с его участием транслировали на ТВ-шоу Паркинсона.

(2) Левзея сафлоровидная, или Рапонтикум сафлоровидный, или Большеголовник сафлоровидный, или Стемаканта сафлоровидная, или Маралий корень (лат. Rhaponticum carthamoides) — многолетнее травянистое растение, применяемое в качестве восстанавливающего и ускоряющего обмен веществ средства. Входит в состав многих стимулирующих и общеукрепляющих настоев.