Дневник (джен)

— КОНСТАНС ПОМЕЛО! — Милдред услышала резкий голос Хекети Метлы и почувствовала, что остановилась. Ее полет в темноте прекратился.

Милли огляделась по сторонам. Она стояла в старомодном классе, не слишком отличавшемся от их лаборатории зельеварения в академии Кэкл, только более мрачном. Все в классе казалось мрачным: серые стены, темные деревянные столы, холодный каменный пол, ярких цветов нигде не было. Обстановка сильно удручала.

— Д-да, мистрис Метла? — молодая девушка ответила дрожащим голосом. Милдред ахнула от удивления. Она никогда не слышала, чтобы мисс Помело так говорила. Более того, за подобные заикания при ответе она ругала и наказывала. Милли часто получала в наказание двести строк «Я не буду заикаться, разговаривая с учителями», когда наставница была в плохом настроении.

Констанс выглядела по-другому. Ее волосы теперь были собраны в тугой пучок, что станет ее основной прической в будущем, глаза потеряли свой блеск.

— Твое зелье розовое! — Хекети подошла к котлу ученицы, смотря на нее подобно хищнику, который оценивает, стоит ли жертва того, чтобы разорвать ее на части. — Объясни!

Краем глаза Милли уловила движение. Одна из девушек, довольно крупная ведьма с русыми волосами, усмехнулась, высокомерно глядя на свою соседку. Этот самодовольный взгляд напомнил ей ухмылку Этель Хэллоу, когда Милдред попадала в беду по ее вине. Подозрения Милли были верны: когда учительница отвлеклась, а Констанс отошла к шкафу за ингредиентами, похожая на Этель девушка добавила мяту в зелье Констанс.

— Я не понимаю, мэм. Я следовала инструкциям в точности, — девушка закусила губу.

— Не верю! — зашипела Хекети. — Как ты смеешь лгать мне! Если бы ты точно следовала инструкциям, зелье было бы темно-синим! Убери это немедленно! Я жду тебя в лаборатории зельеварения ровно в пять часов вечера. Ты будешь работать там без ужина до тех пор, пока не сделаешь совершенное зелье. Понятно? Я не приму ничего, кроме идеального зелья! — рявкнула сердито Хекети. Она знала, что Констанс обладает талантом в области зельеварения, и была настроена заставить ее работать хорошо. Глаза мистрис Метлы опасно сверкнули.

— Теперь протяни руку! — потребовала она.

Милдред ахнула и едва поборола желание закрыть глаза, когда Констанс закатала рукав своей черной рубашки, обнажив белую нежную кожу, а мистрис Метла призвала заклинанием свой любимый инструмент — темно-коричневый хлыст, который ученицы колледжа прозвали «жало». Хлыст десять раз опустился на руку Констанс, заставляя девушку содрогаться от боли. Хотя волшебные наказания были запрещены Гильдией ведьм еще десятилетия назад, физические по-прежнему были разрешены, хотя и применялись очень редко гуманными учителями, Хекети была не из их числа: своих учениц она часто наказывала именно таким образом.

Милдред почувствовала, как на ее глаза наворачиваются слезы. Удары прекратились, Констанс поспешно вытерла глаза, стараясь скрыть свою слабость.

— Теперь все убрать! — рявкнула Хекети Метла.

* * *

— Милдред… — мисс Помело едва не задохнулась, когда заметила фиолетовую тетрадку, лежащую на тумбочке у кровати ученицы. Констанс пришла в ужас, сложив два и два. Ей было необходимо добраться до ученицы как можно скорее. Бог знает, что она видела. Не тратя время попусту, мисс Помело схватила дневник и открыла его на первой странице и увидела, как ее собственные слова появляются перед ней. Она использовала дневник, чтобы записывать свои неприятные воспоминания, чтобы они не давили изнутри. Констанс не любила распространяться и вспоминать о своем далеко не радужном детстве, но теперь ей нужно было набраться сил, чтобы вернуться в прошлое и спасти Милдред. Она внутренне приготовилась к неприятным ощущениям и воспоминаниям.

«Почему всегда Милдред?» — спросила она себя, падая в черную воронку.