О пользе размышлений (гет)

* * *

— Вы двигаетесь как дохлые мухи! Вас любой пикси завалит одной левой! — Сэм Балкинс грозно оглядел запыхавшихся пятикурсников, пытающихся изобразить после «небольшого» марш-броска построение в одну шеренгу. — Двадцать отжиманий!

Школьники со стоном повалились на землю и принялись судорожно пытаться разогнуть натруженные руки. Надо сказать, получалось это не у всех. Гарри Поттер благословлял про себя решение не запускать физическую подготовку, принятое еще на первом курсе. Сейчас их четверка выглядела вполне прилично, несмотря на издевательства мистера Балкинса.

Профессор Снейп, став директором школы, публично пообещал поднять качество образования в Хогвартсе на новый уровень, и как человек слова предпринял все возможное для осуществления своих наполеоновских планов. Одной из его гениальных идей стало привлечение сотрудников аврората на должность преподавателей Защиты от темных искусств. И если у младшекурсников занятия вела хорошо знакомая всей школе Нимфадора Тонкс, ставшая ассистентом преподавателя, то ученикам, начиная с пятого года, увы, не повезло.

Сэм Балкинс, занявший нелегкую должность профессора ЗОТИ, со всей ответственностью подошел к порученному ему делу. И для начала он проверил уровень физической подготовки своих учеников. После контрольного занятия, на котором он выяснял пределы возможностей учеников, профессор Балкинс высказал несчастным школьникам все, что он думает об их безответственности и лени.

Конечно, Гарри охотно признавал, что большинство волшебников вообще не следят за своей физической формой, однако, на его взгляд, новый преподаватель хотел слишком многого. К несчастью, профессор Балкинс придерживался прямо противоположного мнения и с пылом убежденного фанатика принялся приводить их в «достойную» форму. Разумеется, «достойную» с точки зрения самого профессора.

Так как времени на штатных занятиях по ЗОТИ с трудом хватало на основной материал, профессор не жалел своего и студенческого времени, проводя почти что добровольный факультатив по физ-подготовке. Формально добровольным его делало то, что каждый, кто не хотел заниматься, мог лично ему сдать зачеты и проводить время дополнительных занятий по своему усмотрению. Вот только когда он озвучил требуемые нормативы, Гарри заподозрил, что уважаемый аврор решил выставить команду Хогвартса на очередные олимпийские игры. Так что все старшекурсники теперь ежедневно подвергали свои тела пыткам, именуемым занятиями спортом.

Гарри с Невиллом и Забини закончили отжимания и наслаждались краткой передышкой, пока их менее подготовленные однокурсники пытались оторвать свои тела от земли нужное число раз. Попытки обмануть преподавателя заканчивались весьма плачевно для несчастных, решившихся на подобную глупость. Рон Уизли, в первый же день попробовавший недоделать упражнение, жестоко пожалел о своей бесчестности. Как рассказали гриффиндорцы, итогом его хитро-мудрости стало то, что в тот вечер он вернулся в свою спальню далеко за полночь, причем не своим ходом, а на плечах домовиков Хогвартса. Его опыт послужил остальным ребятам предостережением, и никто не хотел попасть на индивидуальное занятие с профессором Балкинсом.

К чести профессора, так сильно он издевался только над представителями сильной половины человечества. Занятия у девушек проходили без подобных эксцессов, и Гермиона с Дафной весьма положительно отзывались о новом преподавателе, и умом Гарри с ними вполне соглашался. Вот только ноющие мышцы заставляли его забыть об объективности. Впрочем, мисс Грейнджер каждый вечер применяла к нему более чем приятные восстанавливающие процедуры, так что в целом мистер Поттер чувствовал себя не так уж и плохо.

Профессору Снейпу удалось за лето внушить преподавательскому составу Хогвартса идею повышения требований к ученикам, и это привело к тому, что ребята с первого дня занятий забыли такое понятие, как свободное время. А с учетом того, что те же профессора МакГонагалл и Флитвик и без того были весьма суровы, многие школьники взвыли от непривычных нагрузок.

Впрочем, на профессора Снейпа это произвело весьма слабое впечатление. «Я предпочитаю, чтобы меня любили не ученики, а выпускники!» — по словам всезнающей Астории именно такую фразу директор сказал на последнем собрании преподавателей перед началом учебного года. И надо сказать, что первая часть его лозунга полностью сбывалась. Гарри даже заподозрил, что Снейпу не дает покоя слава легендарного Финеуса Найджелуса Блэка, слывшего самым нелюбимым учениками директором Хогвартса за всю его историю.

В связи с тем, что Гарри и его друзьям в этом году предстояли экзамены на СОВ, профессор Снейп заявил, что дополнительных занятий для них больше не будет, так как у них и без того найдется чем заняться. Так что для ребят, привыкших с самого начала к повышенным нагрузкам, напряжение этого года не казалось чем-то из ряда вон выходящим, а вот их однокурсникам приходилось несладко.

— Ну что, вижу, вы уже отдохнули! — профессор Балкинс дождался, пока последний ученик закончит отжимания, при этом на его лице сияла ухмылка самого злодейского вида. — В колонну по два, Становись! Сквозное прохождение полосы препятствий, дистанция двадцать метров, ВПЕРЕД!

* * *

Отдушинами от учебы для Гарри и его друзей в этом году стал клуб профессора Слагхорна. Каждую пятницу в нем собиралась все разрастающаяся группа старшекурсников. Конечно, там присутствовала и парочка учеников с младших курсов, в частности Астория Гринграсс, но это было уже исключением из правил.

Первоначальный состав клуба был подобран профессором из числа детей, чьи семьи или же близкие друзья обладали определенным влиянием в обществе. А дальше, постепенно знакомясь на занятиях с учениками, профессор Слагхорн выделял наиболее способных ребят и приглашал их стать членами клуба. Причем в этом случае нового декана Слизерина не интересовали ни происхождение, ни факультетская принадлежность детей. Для Слагхорна имело значение лишь то, есть ли у сегодняшнего школьника реальная возможность сделать успешную карьеру.

Правил клуба было не так уж много, и важнейшее из них — никаких ссор на его собраниях — соблюдалось очень строго. Несмотря на внешность старого расслабленного дедушки, профессор обладал завидным вниманием и железной волей. Но огромный опыт профессора позволял ему без видимых усилий поддерживать на этих собраниях образцовый порядок и давал возможность львиную долю времени изображать из себя милого чудака.

На вечеринках у Слагхорна можно было потанцевать, поболтать обо всем на свете, попробовать различные вкусности, которые всегда были в наличии у их радушного хозяина. И самое главное, здесь школьники с разных факультетов и с разных курсов, обычно и не замечающие друг друга, завязывали знакомства, которые в недалеком будущем могли весьма сильно помочь им в жизни.

— Пойдем посидим, — после очередного танца Гермиона кивнула головой в сторону оживленно беседующих о чем-то Сьюзен и Ханны.

— Ты устала? — в голосе Гарри чувствовалось беспокойство. — Конечно, пойдем.

— Нет, я бы потанцевала еще, — Гермиона улыбкой поблагодарила своего парня за заботу. — Но ты ведь, конечно, помнишь поручение Дафны?

Конечно же, мистер Поттер благополучно забыл обо всем, танцуя с ней, но Гермиону это почему-то не расстроило. Она и сама с удовольствием бы отрешилась ото всех мыслей, находясь рядом с ним, но… Гермиона Грейнджер всегда оставалась Гермионой Грейнджер и просто физически не могла забыть о делах. Парочка подошла к друзьям, которыми стали для них девушки в прошлом году и, попросив разрешения, уселась рядом с ними.

— Вы уже в курсе, что следующая вечеринка в клубе состоится во вторник вечером? — Гарри, обращаясь к хаффлпаффкам, принял самый заговорщицкий вид.

— С учетом того, что профессор Слагхорн уже трижды за вечер напоминал об этом, то да, — чуть насмешливо заметила Сьюзен. -  Или ты считаешь, что мы витаем в облаках, как некоторые? Увы, нашего жениха поблизости не наблюдается, и бедным девушкам приходится скучать, поэтому мы, безусловно, в курсе хеллоуинской вечеринки.

Гермиона знала о помолвке Драко Блэка одновременно со Сьюзен Боунс и Ханной Эбот, но немного покраснела, когда ей в очередной раз напомнили об этой традиции волшебного мира. Девушка, выросшая в обществе, где царило убеждение, что многоженство это плохо, с трудом примирялась с тем, что окружающие ее маги считали это нормой. Равно как и обручения несовершеннолетних казались ей, мягко говоря, несколько устаревшим обычаем.

Однако, учитывая особые отношения между Ханной и Сьюзен, мисс Грейнджер признавала, что в данном случае это, пожалуй, наилучший выход. К тому же и Драко, и его невесты явно были не против создания подобной семьи. В итоге Гермионе пришлось признать, что отдельные исключения могут быть допустимы, если, разумеется, они не становятся правилами. Сама она вовсе не горела желанием приобщиться к данной традиции волшебного мира. Впрочем, и большинство магов придерживалось одного с ней мнения, так что множественные браки были не частым явлением.

— Ну, по выходным-то вы его наверняка видите, — подбодрил девушек мистер Поттер. — А на неделе нас так заваливают занятиями, что на грусть времени не остается.

— Ну да, я заметила, что вы с Гермионой и в самом деле не грустите! — с милой улыбкой Сьюзен подколола Гарри. — К счастью, тетя надеется, что скоро все эти неприятности закончатся, и Драко сможет вернуться в школу.

— Надеюсь, что так и будет, — дипломатично заметила Гермиона, которой по большому счету было все равно, наличествует или отсутствует экс-Малфой в Хогвартсе. — Но сейчас нам надо обсудить предстоящую вечеринку. Дафна предложила сделать совместный подарок нашему хозяину, вы как, в деле?

— Само собой! — Сьюзен не надо было объяснять, что в общении с мистером Слагхорном маленькие знаки внимания лишними никогда не были. — И что мы будем дарить?

— Мы на прошлой неделе уже заказали в «Сладком Королевстве» большой торт в форме тыквы, — шепотом произнес Гарри. — С волшебными свечами внутри, которые будут гореть три дня.

— Причем «большой» это явное преуменьшение, он напоминает своим объемом фирменные тыквы Хагрида, — Гермиона улыбнулась, вспомнив, какие глаза были у хозяйки магазина, когда Гарри и Невилл объясняли ей требуемый размер заказа. — Так что с вас по два галлеона. И смотрите, не проболтайтесь, мы хотим удивить профессора.

— Конечно, завтра передадим, — Ханна деловито кивнула. — А как вы собираетесь пронести его в замок? Ведь если идти через главный вход, то все узнают о нем и сюрприза не будет.

— У Гарри ведь есть личный домовик, — Гермиона непроизвольно погладила руку своему парню. — Так что мы передадим торт Добби, а затем он доставит его прямо на вечеринку.

— Главное, чтобы он не уронил его кому-нибудь на голову, — Сьюзен явно вспомнила излишне импульсивного эльфа, который спас ее из лап упиванцев в пролом году. Правда, при этом он умудрился уронить девушку с достаточно приличной высоты.  — Хотя лично я ему заранее прощаю любые прегрешения. От нас требуется еще какая-нибудь помощь?

— Если вам не трудно, пригласите в долю Джастина, вы же его лучше знаете, — улыбнулась Гермиона. — А мы тогда с чистой совестью вернемся к танцам.

— Конечно, без проблем, — девушки улыбнулись им, и Гарри, уловивший намек своей подруги, повлек ее обратно в центр зала.

* * *

— Добрый вечер, Корнелиус. Надеюсь, не помешала, — Глава ДМП зашла в кабинет сэра Корнелиуса Фаджа, допоздна засидевшегося на работе.

— Нет, все равно голова уже не работает, — министр с тоской посмотрел на гору пергаментов, возвышающуюся перед ним. — Конечно, освежение кадров было необходимо, но молодежи еще работать и работать, пока научатся избавлять начальство от лишней рутины.

— Ну, рутина это не так уж и плохо, — усмехнулась мадам Боунс. — Я бы с удовольствием только ей и занималась, но, увы…

— Опять случилось нападение? — министр отбросил расслабленный тон, и теперь перед Амелией сидел не усталый чиновник, а решительный и собранный политик.

— К счастью, нет, — пожилая леди поспешила успокоить Фаджа. — Наши действия принесли свои плоды, но затаившиеся упиванцы вряд ли сами успокоятся. И появилась информация, что они готовятся испортить нам Хеллоуин.

Когда глава ДМП говорила о предпринятых мерах, она имела в виду установку защиты на дома родственников маглорожденных волшебников, а также высокопоставленных чиновников как волшебного, так и обычного миров. За два месяца, благодаря титаническим усилиям сотрудников министерства, а также нанятых Фаджем специалистов, удалось проделать огромную работу, основательно защитив тех людей, кто находился в группе повышенного риска. Финансов самого министерства на подобную операцию не хватило бы, но Корнелиус Фадж нашел выход из данной ситуации.

Дело в том, что чары, призванные защитить дома маглов, охраняли их не только от возможного магического нападения, но и от действий обычных людей. При этом заодно накладывались такие полезные мелочи, как защита от пожара или протечек крыши. В результате правительство Ее Величества с огромным удовольствием оплатило контракт на установку защитных чар для большого числа своих сотрудников. Нетрудно догадаться, что часть этих денег министр Фадж пустил на нужды министерства магии. И у Амелии не было повода жаловаться — в настоящий момент защита на ее доме, равно как и на доме Фаджа, отвечала самым высоким стандартам.

Особенно им помог случай с партнером мистера Финч-Флетчли, чей сын Джастин учился в одной группе с племянницей мадам Боунс. Банкир после того, как министерские сотрудники защитили его дом, выразил пожелание, чтобы они проделали такие же операции с домом его друга, разумеется, не безвозмездно. Судя по всему, он предполагал, что на последнего может быть совершено нападение. Как оказалось, мистер Финч-Флетчли был абсолютно прав, и уже через неделю незадачливые типы, пытавшиеся проникнуть в чужую собственность, были неприятно поражены свежеустановленной защитой. Причем настолько неприятно, что оставались в бессознательном состоянии до момента прибытия сотрудников компетентных органов.

Ну а уж разрекламировать данный инцидент, разумеется, в узких кругах посвященных было делом техники. В итоге работники, обеспечивающие установку защиты, оказались обеспечены работой на весьма значительный промежуток времени. Причем не просто работой, а весьма высокооплачиваемой работой. Что опять же способствовало повышению рейтинга сэра Корнелиуса в волшебной среде.

Результатом всей этой работы стало то, что нападения на дома родителей маглорожденных студентов после ряда неудачных попыток полностью прекратились. И теперь сотрудники ДМП гадали, какие планы придут в голову распоясавшимся террористам. Так что наступившая пауза в действиях упиванцев воспринималась мадам Боунс не как признак прекращения ими борьбы, а скорее, как затишье перед бурей.

— Ты считаешь, они постараются устроить что-нибудь масштабное? — министр полностью разделял опасения своего подчиненного. — Я, конечно, выделю тебе на эти дни всех, кого смогу, но вечно так продолжаться не может.

Амелия прекрасно поняла намек, скрытый в словах министра. Да, Фадж делал, что мог, для того, чтобы помочь ее департаменту, но он при этом очень хотел видеть положительные результаты ее работы. И если вскоре мистер Малфой не предстанет перед общественностью в наручниках и в сопровождении парочки авроров, то вполне возможно, что стул под ней может сильно зашататься. Впрочем, министр согласился бы и на Малфоя без наручников, но и без признаков жизни, однако пока что мадам Боунс не могла похвастаться и таким результатом.

Отребье, которое Малфой набрал в ряды своей банды, в свете последних неудач начало разбегаться от него, однако у главаря упиванцев оставалось еще достаточно людей. Вот только ему требовалось что-то особенное, чтобы вернуть грозную силу своему имени. И слухи, которые в последнее время ходили среди отбросов магического мира, и которые неизбежно достигали ушей ДМП, сообщали, что это «особенное» произойдет в ближайшее время.

— Я могу с высокой степенью уверенности заявить, что в ближайшие дни проблема с упиванцами разрешится, — Амелия наконец подняла вопрос, ради которого, собственно, и пришла к Фаджу. — Но мне потребуются на неделю все ресурсы министерства, и ваши тоже.

— Вы получите их, — после минутной паузы Фадж поднял на нее глаза. — Но взамен я жду результата. И я очень надеюсь, что вы меня не подведете.

* * *

Люциус Малфой стоял перед нестройными рядами своих соратников. Вернее, той швали, что ему далось навербовать среди криминального мира магической Англии. Более— менее респектабельные представители волшебной общественности, которые в принципе разделяли его взгляды, не спешили влиться в состав его организации, находящейся на нелегальном положении.

Одно дело — рассуждать за стаканом огневиски о «засилье маглорожденных» и «нарушении древних традиций», и совсем другое — скитаться вдали от дома, каждый день рискуя попасться аврорам и отправиться на долгую экскурсию в Азкабан, а то и на свидание с душами предков. Тем более, организация Малфоя испытывала серьезные финансовые проблемы, и он не мог себе позволить привлечь колеблющихся живыми деньгами. А на обещания светлого будущего маги реагировали весьма скептически.

Сейчас рядом с ним стоял единственный, кроме него самого, серьезный боец их «славного» воинства и его правая рука Нотт. К сожалению, у самого Нотта этой самой правой руки как раз и не было — решение проблемы Беллатрикс Блэк слишком дорого обошлось упиванцам, и даже столь опытный волшебник не сумел выйти из схватки с безумной ведьмой без потерь.

Ему, как и Малфою, терять было нечего, и он был готов идти до конца за своим лидером. А вот в надежности остальных членов их банды Люциус очень сильно сомневался. Но, к сожалению, других людей у него не было. И сейчас ему предстояло воодушевить свое воинство на предстоящее дело, которое должно было переломить ход противостояния с министерством в его пользу. Малфой рассчитывал одним ударом не только вернуть утраченные позиции, но и обеспечить свою победу. Конечно, придя к власти, большую часть подонков, стоящих сейчас перед ним, придется «зачистить», но это будет потом. А сейчас ему предстояло выступить в роли отца-командира.

— Мои верные соратники! Подавленный тяжелыми заботами, обреченный на долгое молчание, я решил, что пришел час, когда я могу говорить открыто с вами, мои грозные воины. Грязнокровки и маглолюбы, подло захватившие власть в министерстве магии, попирают наши древние традиции. Нас, последних защитников волшебного мира, выставляют преступниками и пытаются безжалостно уничтожить. Наши попытки убедить магическое сообщество вернуться к истокам, нагло отвергнуты, и мы видим, как на наших глазах благородных волшебников хотят заставить вести образ жизни маглов, этих грязных скотов. Но мы не станем больше терпеть это издевательство над нашими идеалами!

В этот самый момент мы с вами готовимся нанести жалким министерским ублюдкам решительный удар, который вышвырнет этих клоунов на обочину истории. Уже завтра так называемый министр Фадж со своими подлыми приспешниками будут ползать перед нами на коленях, вымаливая милости истинных правителей волшебной Британии. И мы ее проявим, позволив им умирать достаточно долго, чтобы они осознали всю чудовищность своих преступлений против магической культуры.

 Завтра мы соберем все наши силы для последнего удара, и земля Англии будет дрожать под грозной поступью легионов истинных магов. Когда выступит эта величайшая сила в магической истории, то это произойдет не только для того, чтобы создать предпосылки для окончательного завершения этой войны, но и чтобы спасти всю волшебную культуру и цивилизацию.

 Соратники! Завтра вы вступаете в жестокую и ответственную борьбу. Судьба Европы, будущее магической Британии, само существование волшебного народа находятся отныне только в ваших руках.

— Да поможет нам всем в этой борьбе Мерлин!

Малфой с одобрительной улыбкой выслушивал радостные вопли толпы подонков, стоящей перед ним. Эти жалкие ублюдки всерьез считают себя элитой волшебного мира. Ну что же, пусть считают… пока. Завтра они приведут его к власти, а потом он наконец сможет вновь вращаться в приличном обществе.

Люциус слегка повернул голову и обменялся понимающим взглядом с Ноттом. Того не меньше его самого раздражала вся эта шваль, но он был достаточно умен, чтобы не показывать своим подчиненным, что он относится к ним так, как они этого и заслуживают.

Нотт, единственный представитель «Старой гвардии», оставшийся рядом с ним, его заместитель и преемник. Как, наверное, имел глупость думать и сам матерый упиванец. Люциусу были не нужны конкуренты, и его старому соратнику предстояло героически погибнуть в завтрашнем бою. Этот маленький эпизод предстоящего шоу Малфой уже организовал. А после безутешный вождь чистокровных воителей жестоко отомстит за смерть верного друга!

— Ребята, вам надо хорошенько отдохнуть перед завтрашним делом, — как всегда, когда требовались не пафосные речи, а конкретные указания, за дело взялся Нотт. -  Ради такого случая мы приготовили вам пяток магловских девок для развлечений и достаточное количество виски.

Счастливые вопли доблестных «борцов за светлое будущее магического мира» действительно могли бы быть услышаны и в Лондоне, до которого было почти сто миль. К счастью, на дом, оборудованный ими под базу, были наложены надежные заглушающие чары, так что жители деревушки, в которой обосновались упиванцы, остались не в курсе их воодушевления. Малфой поморщился от этих криков. Тупых скотов, составляющих его «армию», больше интересовали не идеалы, а шлюхи и выпивка.

— Нам тоже не помешает отдохнуть, — Люциус вместе с Ноттом вошел в апартаменты, закрытые для обычного быдла.  — Надеюсь, ты не забыл мои пожелания.

— Мог бы и не спрашивать, я тебя не первый день знаю, — усмехнулся однорукий упиванец, небрежно наливая два больших стакана коллекционного огневиски. — Ну, за успех.

— За успех, — Малфой отсалютовал соратнику и залпом выпил напиток. — Пойду посмотрю, что ты там мне нашел.

В том, что он развелся с Нарциссой, были и свои приятные стороны. Женушка вряд ли одобрила бы его любимые развлечения, так что ему крайне редко удавалось получать настоящее удовольствие. Теперь же он мог не скрывать свои пристрастия.

Люциус открыл дверь в свою комнату, и на его губах появилась довольная ухмылка. Все же Нотт прекрасно разбирался в его вкусах, даже жаль с ним расставаться. В дальнем углу испуганно сжался мальчик лет двенадцати на вид. Как и любил Люциус, ребенок выглядел вполне ухоженным, наверняка принадлежа к приличной семье и, безусловно, девственно чистый. Пока…

— Посмотри на меня, — Люциус подпустил властности в голос. — Если ты будешь послушным мальчиком, то завтра утром я отправлю тебя домой.

В принципе, Малфой не лгал. Он, действительно, вдоволь наигравшись с очередным ребенком, отправлял его к родителям. По частям, в нескольких посылках. Мысли о том, что почувствуют эти маглы, получив подобный «презент», доставляли Люциусу огромное удовольствие.

* * *

Неприметный домик, приютившийся в Годриковой Впадине, редко привлекал внимание окружающих. Мощные чары отвлечения внимания надежно защищали его хозяина от нежелательных посетителей, но щупленький человечек, чье лицо сильно напоминало крысиную морду, относился к иной категории людей. Наземникус Флетчер, достойный представитель мелких жуликов, которые, несмотря на все усилия министерства магии, продолжали благополучно существовать в волшебной Британии, являлся давним агентом Альбуса Дамблдора.

В свое время верховный чародей Визенгамота не раз спасал Флетчера от тюремной камеры, которая, по мнению большинства благонамеренных граждан, была самым подходящим жилищем для этого прохвоста, а в ответ Наземникус снабжал своего покровителя информацией, гуляющей в преступном мире. И не только информацией — Альбусу Дамблдору порой требовались темные артефакты или компоненты запрещенных зелий, которые вряд ли кто-нибудь ожидал бы найти у этого «Признанного лидера светлых сил». И здесь Наземникус выступал в роли посредника в ходе различных сомнительных сделок.

К глубокому сожалению Наземникуса, некоторое время назад Дамблдор лишился столь полезного для Флетчера поста, и жулик был вынужден резко сократить объемы своих махинаций, что весьма отрицательно сказывалось на его благосостоянии. Но за последние пару месяцев Флетчер сумел значительно восполнить вынужденные потери. Дамблдору зачем-то требовалась информация о деятельности мелкого криминалитета магической Англии, а раз он больше не мог расплачиваться услугами, то платил наличными.

И вот буквально три недели назад цели бывшего директора Хогвартса слегка прояснились. Он поручил Наземникусу разыскать каналы связи с бандой упиванцев, терроризироваших волшебный мир, и после этого предложить им купить кое-какие артефакты. Жизненный опыт подсказывал жулику, что от этого дела за милю несет тухлятиной, но сумма вознаграждения, предложенная Дамблдором, заставила замолчать его инстинкт самосохранения.

И вот вчера сделка наконец-то была успешно завершена. Флетчер не знал, как упиванцам удалось наскрести немалые деньги, запрошенные Дамблдором, но, как известно, галлеоны не пахнут. Жулику оставалось выполнить последнюю часть дела, а именно доставить «Величайшему светлому магу современности» его законную долю выручки, а заодно и кое-какие сведения. Человек, доставивший Флетчеру деньги, оказался слишком болтливым.

* * *

— Так значит, они планируют провести что-то завтра в полдень? — ничто в голосе Альбуса Дамблдора не выдавало его волнения. — Впрочем, это не так уж и важно.

Бывший директор Хогвартса постарался не показывать, насколько была важна информация, полученная от его агента. Если место проведения «акции» упиванцев было ему прекрасно известно, собственно говоря, и сама предстоящая операция этих бандитов могла состояться только благодаря его скрытой помощи, то насчет времени нападения у Дамблдора были некоторые сомнения.

Альбус откровенно тяготился ролью отставника, на которую его обрек Корнелиус Фадж, и он собирался в ближайшее время исправить эту неприятную ситуацию. Первоначальные надежды на банду Люциуса Малфоя закончились большим разочарованием. Министерство приняло вызов террористов и сумело, пусть и не без труда, загнать бандитов в угол. Без внешнего вмешательства ликвидация остатков упиванцев была делом времени, и Дамблдор прекрасно понимал это. Равно как и то, что в настоящее время магическая Англия вполне успешно справляется со своими проблемами без его участия. А если так пойдет и дальше, то вновь «вдеть ногу в стремя» ему вскоре будет просто нереально.

Дамблдор не зря прожил на этом свете больше ста тридцати лет и понимал, что настало время для его активных действий. Получаемая из различных источников информация показала, что у Малфоя почти не осталось ресурсов, а обстоятельства требовали от упиванца громко заявить о себе. Спасти компанию Малфоя могло только чудо, и Альбус Дамблдор решил побыть в роли «доброго» волшебника.

Создать порталы для перемещения команды Малфоя в нужное место оказалось не просто, но для Дамблдора вполне возможно. Все же он был очень могущественным магом, и что самое главное, ему доводилось бывать на «объекте» и на всякий случай кое-что заранее подготовить. Тогда он, безусловно, не думал о таком использовании своих «закладок», но его предусмотрительность в итоге оказалась совсем не лишней.

А уж продать порталы нужным людям через полукриминальные каналы вообще не представляло труда. И вот теперь операция, задуманная экс-директором Хогвартса, была полностью подготовлена. Упиванцы появятся там, где их никто не ждет, и министерство ничего не сможет поделать с этим. Зато в нужный момент рядом окажется он, Альбус Дамблдор, который и возьмет ситуацию под контроль.

Небольшие жертвы со стороны упиванцев и авроров, а главное, среди простых волшебников будут необходимы, как это ни прискорбно признать. Обстановка должна быть достаточно драматичной, чтобы на ее фоне Альбус вновь вышел на арену политической жизни во всем блеске своего могущества. Вот только надо кое-что подчистить, дабы потом ему не начали задавать неудобные вопросы.

— Ты прекрасно поработал, Наземникус, — ласковая улыбка Дамблдора заставила напрячься Флетчера, впрочем, теперь это уже не имело значения. — Конечно, твоя преданность это прекрасно, но ради твоего же блага. Обливиейт! Конфундус!

Дамблдор аккуратно вложил в руку своему агенту портал, который сработал через три секунды, отправив Наземникуса на задворки Косой Аллеи. Теперь он не будет помнить ни о сделке с упиванцами, ни о том, что он когда-то работал на Дамблдора. Сам же светлый маг отправился спать, набираясь сил перед завтрашним днем. Будет неплохо с утра навестить своего братца, дабы в нужный момент оказаться рядом с местом главных событий этого Хеллоуина.

* * *

В кабинете директора Хогвартса собрались деканы факультетов и оба преподавателя ЗОТИ. Обстановка была немного нервной, так как Снейп вызвал их, предварительно не объясняя причин внепланового собрания.

— Леди и джентльмены, позвольте мне не тратить время на обычные формальности и сразу приступить к делу, — Северус обвел строгим взглядом преподавателей. — Министерство информировало меня, что во время завтрашнего праздника можно ожидать крупного теракта со стороны небезызвестной банды упиванцев. В связи с этим нам необходимо принять все возможные меры, чтобы гарантировать безопасность учеников.

— Более конкретные сведения есть? — слегка нахмурившийся Балкинс дождался отрицательного кивка директора. — Понятно, все как всегда.

— Хогвартс, конечно, является одним из самых безопасных мест в магическом мире, — задумчиво произнесла МакГонагалл, — но думаю, дополнительные меры предосторожности не помешают.

— Вот именно, — директор воспринял фразу своего заместителя как признак понимания остальными магами серьезности ситуации. — Мой собственный опыт подсказывает, что в последние годы, да и раньше тоже, ничего хорошего ждать от Хеллоуина не приходится. Поэтому я озвучу свои мысли по этому поводу, и затем вы можете внести предложения об усилении безопасности школы.

По сути, план Снейпа был предельно прост. Хогвартс, действительно, являлся мощной магической крепостью, и наличие в нем нескольких опытных бойцов делало школу неприступной для бандитов Малфоя. В принципе, с ними вполне могли бы справиться и сам Снейп вместе с двумя мракоборцами, но у него в резерве были еще и Флитвик со Слагхорном, которые, несмотря на свой безобидный внешний вид, являлись опытными бойцами, в чем-то, возможно, даже превосходящими нынешнего директора.

Кроме того, большую часть подходов к школе прикрывали запретный лес и озеро, обитатели которых хоть и подчеркивали всеми возможными способами свою независимость от волшебников, тем не менее, в реальности подчинялись директору Хогвартса. Основатели школы были кем угодно, но только не идиотами, поэтому они не зря позволили существовать кентаврам, русалкам и прочим существам жить рядом со школой. Магический договор обязывал обитателей окрестностей школы защищать ее в пределах отведенных им владений.

На то, чтобы привести Хогвартс в боеготовое состояние, директору с остальными профессорами потребуется всего пара часов, и все преподаватели согласились с необходимостью этой меры. Так что единственной проблемой, реально беспокоившей Северуса, был отпуск учеников в Хогсмит. Защитить школьников в деревне было бы практически нереально. Конечно, там будут наличествовать патрули авроров, но, тем не менее, уровень безопасности будет совсем иной.

— Конечно, лучше бы оставить детей в школе, — вздохнула профессор Спраут. — Однако в этом году ученикам и без того тяжело справляться с возросшими требованиями, а если при этом еще и лишить их и этого традиционного способа разрядки…

— И все же безопасность важнее, — заметил профессор Слагхорн. — Жаль, что мы так поздно узнали об угрозе на Хеллоуин, иначе стоило бы назначить на этот день соревнования по квиддичу, и все остались бы довольны.

— К сожалению, мы узнали об этом только сегодня, — профессор Флитвик слегка укоризненно посмотрел на коллегу. — Тем не менее, мне представляется возможным предложить компромиссный вариант. В Хогсмит отпускать школьников и, правда, не стоит, но те дети, кто захочет провести этот день у себя дома, вполне могут это сделать. Думаю, безопасную отправку и прибытие порталами мы вполне в состоянии обеспечить.

Снейп согласился, что такой вариант и в самом деле выглядел достаточно привлекательным. Пример Поттера и его друзей привел к тому, что в настоящее время большинство учеников предпочитало на выходных навещать своих родных, а не бродить по Хогсмиту. В данном случае это решало проблему с безопасностью, в то же время позволяя ученикам передохнуть от школьной жизни.

В итоге было решено рано утром оборудовать портальную площадку у ворот школы, за пределами антиаппарационного периметра. Ее защитой должны были служить хищные растения, которые предоставляла профессор Спраут, и «ожившие» рыцарские доспехи, которые совсем не зря в большом количестве были расставлены по школе.

 Профессор МакГонагалл уже давно хотела опробовать их активацию, и Северус заподозрил, что основным мотивом использования големов для декана Гриффиндора послужило обычное любопытство. Тем не менее, лишними эти рыцари точно не будут. В охранение у портальной площадки решили выставить обоих преподавателей ЗОТИ, а остальные профессора должны были находиться в замке в состоянии постоянной готовности.

Отпустив профессоров, Снейп еще раз проанализировал готовящиеся мероприятия и вынужден был признать, что безопасность учеников будет обеспечена на самом высоком уровне. Тем не менее, тягостные предчувствия не оставляли его. Опыт подсказывал Северусу, что ему не хватает всего одной какой-то детали, чтобы правильно оценить намерения боевиков Малфоя, и он злился от собственной беспомощности в этом вопросе.