После победы: Год первый. Хогвартс (джен)

— Может быть, это вообще никак с тобой не связано? — наверное, в сотый раз предположила Гермиона.

Они сидели в гриффиндорской гостиной через неделю после того, как Гарри подслушал таинственный разговор, и делали домашнее задание.

— Может быть, — как всегда кивнул Гарри. — Но согласись, Гермиона, всё это очень подозрительно.

— И ничего не подозрительно, — вставил Рон. — МакГонагалл явно в курсе всего, ты сам говорил.

— Да, но что они обсуждали? — Гарри откинулся на спинку кресла, устало прикрыв глаза. Последняя неделя безделья совершенно вымотала его, и сейчас, с непривычки, он довольно сильно устал.

— Гарри, ну какая разница? — вздохнула Джинни, аккуратно сворачивая дописанное эссе по нумерологии. — Разве это как-то нас касается?

— А вдруг касается? — Гарри не собирался рассказывать Джинни о причинах, которые привели его к кабинету МакГонагалл, и поэтому им приходилось осторожничать.

— МакГонагалл в курсе, мы ей доверяем, говорить не о чем, — быстро построила логическую цепочку Гермиона. — Не лезь не в своё дело, Гарри, это лучшее, что ты можешь сделать.

— Но послушайте, — Гарри обвёл всех взглядом, — разве вам не кажется, что я должен поговорить с Сайпресом?

— Нет, — хором ответили все трое, глядя на него как на докучливого ребёнка.

— Или с МакГонагалл? — Гарри послал выразительный взгляд Гермионе, но та только закатила глаза.

— Нет, — Рон покачал головой, отбрасывая в сторону учебник по Зельеварению и с наслаждением вытягивая ноги.

После того, как Гарри рассказал друзьям о подслушанном разговоре, Рон и Гермиона по какой-то неведомой причине уверовали в то, что Сайпреса нельзя было заподозрить ни в чём плохом, и совершенно успокоились. И, хотя Гарри был абсолютно с ними согласен относительно Сайпреса, он никак не мог взять в толк, почему друзья так равнодушно отнеслись к так потрясшему его открытию. Под самым их носом творилось что-то серьёзное. Снейп сказал, что Сайпрес забрался в опасные сферы магии. МакГонагалл явно была сильно встревожена. И что, об этом не стоило говорить?

— Гарри, честное слово, лучше бы ты с таким рвением к экзаменам готовился, — Гермиона покачала головой, и Гарри насупился.

Вот уж что сейчас волновало его меньше всего. Да, конечно, он всегда мечтал жить спокойной жизнью, проводить время с Джинни, отдыхать, в конце концов. Но сейчас, он был совершенно в этом уверен, творилось что-то нехорошее, и он хотел быть в курсе событий. Всегда лучше встречать опасность во всеоружии. Неведение хорошо лишь в исключительных случаях, о чём в данной ситуации говорить не приходилось.

— Пробные экзамены будут сразу же после рождественских каникул, — гнула свою линию Гермиона. — У нас совсем мало времени, а у тебя голова забита непонятно чем.

Гарри махнул рукой. Конечно, она была права во всём, и он должен был волноваться больше всех из-за месяца пропущенных занятий, но, наверное, так уж он был устроен, что не мог пройти мимо даже самой малюсенькой тайночки.

— Гарри из тебя получится очень хороший аврор, — негромко сказала Джинни. — Немного чересчур увлечённый своей работой, если ты понимаешь, о чём я, но хороший.

— Правда? — Гарри обернулся к ней, польщённый комплиментом. — Ты так думаешь?

— Да, — Джинни кивнула, утыкаясь в свой учебник. — Если, конечно, ты сдашь экзамены.

Рон громко хмыкнул, и Гарри несильно ткнул его в бок.

— Всё, начинаем заниматься, — Гермиона строго взглянула на Рона, и тот нехотя потянулся за своей сумкой. — Следующий тайм-аут через час.

Пару дней назад Гермиона выработала специальную систему для домашних заданий и намеревалась воспользоваться ей и при подготовке к экзаменам. Заявив, что поскольку все они спортсмены и лучше поймут спортивный язык, она решила, что все они будут заниматься ровно час, а потом будет, Гермиона чуть улыбнулась, когда говорила это, двадцатиминутный тайм-аут. По её задумке, это должно было повысить их работоспособность. И задумка подействовала. Гарри прекрасно понимал, что это глупо, что она специально ввела спортивные термины, что от этого учёба не стала веселее, но не мог не согласиться, что успевать он стал гораздо больше. Целый час все четверо прилежно корпели над книгами, не открывая ртов, и было совершенно бесполезно пытаться завести с кем-то разговор. На этот случай Гермионой была разработана система разнообразных штрафов. Зато потом целых двадцать волшебных минут они болтали, смеялись и шутили, отбрасывая учебники в сторону. Именно в ожидании этих коротких двадцати минут Гарри и проводил неимоверно длинный час, коротая его то за написанием эссе, то за отработкой практических упражнений.

— Чем думаете заниматься в каникулы? — спросил Рон, когда час, наконец, закончился.

Гарри об этом ещё не думал. И, честно говоря, не хотел. Он был совершенно уверен, что это Рождество проведёт в полном одиночестве, если не считать Кикимера, на Площади Гримо. Он, конечно же, нанесёт визит в Нору, заглянет к Грейнджерам, пообедает с тётей Петуньей и дядей Верноном, завалит подарками Тедди, но большую часть времени придётся проводить, наслаждаясь исключительно собственным обществом.

— Ну, я думаю, что буду дома, с родителями, — тихо сказала Гермиона, покосившись на Рона. — Как обычно. Потом загляну к вам, конечно. Я ещё хотела вас пригласить к нам, родители будут рады.

Рон кивнул, чуть нахмурив брови, и повернулся к Гарри.

— А ты? — требовательно спросил он, бросая многозначительный взгляд на Джинни.

— У себя, — Гарри прочистил горло. — Кикимер уже наверняка успел прибраться … дома.

Это прозвучало неестественно. Не нужно было называть площадь Гримо домом.

— Дома? — Джинни вскинула брови. — С каких это пор ты стал считать это ужасное место своим домом?

— С тех самых, с которых он стал моим домом, — с нажимом ответил Гарри. — Другого у меня нет.

— Надеюсь, ты не рискнёшь повторить это при родителях, — Рон покачал головой. — Поверь мне, они страшно обидятся.

— Я не хочу никого обижать, — твёрдо заявил Гарри, рассчитывая покончить с этим раз и навсегда. — Я очень благодарен вашим родителям за то, что приняли меня как родного, но теперь было бы несколько навязчиво с моей стороны продолжать злоупотреблять их гостеприимством.

— Гарри, ну что за ерунда? — Джинни обняла его за шею, заглядывая в глаза. — Ну неужели ты думал, что мы позволим тебе остаться одному в первое Рождество после победы? Да в любое Рождество!

— Но… — Гарри пытался найти подходящие слова, но они куда-то исчезли из его головы, пока он смотрел в её ласковые глаза.

— Я всё равно уже написал маме, что ты приедешь, — будничным тоном добавил Рон. — Так что никуда ты не денешься.

— А что Билл? — Гарри перевёл на него взгляд, вспомнив, что рассказывала ему миссис Уизли, пока он лежал в коме. — Что они с Флер в итоге решили?

— Мама уговорила Билла поехать во Францию, — Джинни пожала плечами. — Наверное, она права. Ему было бы полезно сменить обстановку.

— Ещё бы Перси решил уехать куда-нибудь, — буркнул Рон. — Не хочу все рождественские каникулы слушать про то, насколько важны экзамены. Мне и так хватает…

Он осёкся, бросив испуганный взгляд на Гермиону.

— Чего тебе там хватает, Рон? — ангельским голосом спросила она, и Рон сглотнул.

— Хватает МакГонагалл, — попытался вывернуться он. — Она каждый день твердит про эти экзамены, они у меня уже в печёнках сидят.

— Ну да, — протянула Гермиона, опасно улыбнувшись. — МакГонагалл, значит.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, — бодро заявил Рон, заставив Джинни согнуться пополам от смеха.

— Спасибо, — у Гермионы дрожали губы, но она изо всех сил пыталась сделать вид, что ужасно сердится. — Могу особо и не стараться, похоже, раз тебе хватает … МакГонагалл.

— Чего? — Рон даже рот открыл от удивления, и Гермиона, не выдержав, громко расхохоталась, глядя на его озадаченную физиономию.

— Шутка, — с трудом выдавила она, вытирая слёзы.

— Да я понял, — Рон неуверенно хмыкнул и, ещё раз покосившись на Гермиону, продолжил: — Может быть, Перси решит, что он не может бросить свою работу даже на несколько дней?

— Да ладно, Рон, — вставил Гарри, тоже в глубине души надеявшийся, что Перси не будет всё время крутить рядом. — Скорее всего, Перси захочет проводить побольше времени со своей девушкой.

Повисла продолжительная пауза.

— Что? — непонимающе переспросил Рон. — Со своей девушкой?

— У Перси есть девушка? — Джинни закашлялась, пытаясь таким образом замаскировать смешок.

— Не знаю, — пошёл на попятный Гарри, сообразив, что случайно выдал друзьям тайну Перси, которую ему доверили, не рассчитывая, что он услышит.

— Ты же только что сказал это, — допытывался Рон. — Все слышали.

— Признавайся, Гарри, — Джинни улыбнулась, и Гарри сдался.

— Ладно, только не вздумайте сказать кому-нибудь, — он растерянно потёр лоб.

— О да, столько человек ведь только и мечтают узнать, есть ли у Перси Уизли девушка, — усмехнулась Гермиона, и Джинни расхохоталась в полный голос.

— Ну, так что там? — Рон толкнул его в бок, заставляя поторопиться.

— В общем, Перси, кажется, встречается с той девушкой, Одри, которая, помните, сопровождала нас на пресс-конференцию, — быстро сказал Гарри, как будто надеясь, что они не успеют понять смысла сказанного. — Вот и всё, что я знаю.

— Но она же симпатичная! — изумлённо воскликнула Джинни, и Рон поперхнулся от неожиданности.

— И что? — настороженно спросил он, покосившись на Гермиону. — Симпатичные девушки не встречаются с парнями что ли?

— Но не с Перси же, — Джинни покачала головой. — Может, ты что-то перепутал, Гарри?

— Нет, — Гарри было стыдно за свой длинный язык, но он уже ничего не мог поделать.

— Откуда ты вообще узнал? — Гермиона, как всегда, задавала вопросы по существу.

— Он мне много рассказывал о ней, когда приходил в больницу, — нехотя ответил Гарри. — Думал, что я не слышу, наверное. А я случайно проболтался.

— Класс! — Рон откинулся на спинку кресла. — Нужно сказать Фреду с Джорджем, вот они над ним по…

Он замолчал так резко, будто из него разом выпустили весь воздух. Гарри быстро обнял Джинни за плечи, Гермиона придвинулась к побледневшему как полотно Рону.

— Что я сказал? — растерянно спросил тот. — Я… я на секунду забыл…

Гермиона сочувственно погладила его по руке, потом придвинулась ещё ближе и крепко обняла, тихонько покачивая Рону из стороны в сторону, как маленького ребёнка.

— Они всегда смеялись над Перси, — натянуто улыбнулась Джинни. — Жалко, что Фред…

Она не смогла продолжить. Гарри прижал её к себе, поглаживая по волосам, и встретился с грустным взглядом Гермионы поверх головы Рона.

— Не надо было мне… — сокрушённо начал Гарри, но Джинни не дала ему договорить.

— Мы не можем вечно избегать любых упоминаний о Фреде, — тихо сказала она. — В конце концов, это было бы даже несправедливо по отношению к нему.

— Да, он заслужил, чтобы его помнили, — сипло добавил Рон, с силой закусив губу. — Наши двадцать минут кончились.

Весь следующий час Гарри радовался, что Гермиона придумала такой замечательный способ помолчать, не чувствуя себя при этом одиноким.

— Как насчёт Хогсмида в эти выходные? — через час спросил Рон своим обычным голосом, и Гарри выдохнул с облегчением.

— Не знаю, — задумчиво протянула Джинни. — Не уверена, что было бы правильно уводить Гарри из школы.

— Да, возможно, ты права, — согласно кивнула Гермиона. — Эти выходные лучше провести в замке.

— Эй, я всё ещё здесь! — Гарри помахал руками перед лицом Джинни. — И могу самостоятельно решить, чем заняться в выходные.

— Опасная фраза, — едва слышно шепнул наученный горьким опытом Рон, но Гарри не обратил на него внимания.

— Я знаю, — спокойно ответила Джинни. — Но, когда разговор заходит о твоём здоровье, ты становишься непонятливее Тедди, честное слово. Поэтому я, как взрослый, ответственный человек, в такие моменты беру руководство твоими действиями на себя.

— Нет, так не пойдёт, — Гарри и сам не понимал, почему он так заупрямился, ему не так уж и хотелось идти в Хогсмид. — Я давно не пил сливочного пива, что-то захотелось.

— Мы с Роном вполне можем прогуляться и принести вам всё, что вы захотите, — быстро предложила Гермиона, подмигнув Джинни.

— Вот видишь, Гарри, у моего братца намечается свидание, — Джинни говорила серьёзно, хотя её глаза подозрительно блестели. — Не будем рушить его счастье, как считаешь?

— Хогсмид большой, мы можем не ходить за ними всё время, — Гарри говорил это просто так, лишь бы что-то возразить, и Джинни это наверняка понимала.

— Я хочу остаться в замке, — она пошла ва-банк. — Ты что, бросишь меня тут одну?

— Ладно, остаёмся, — буркнул Гарри, в душе радуясь, что проведёт выходные в тёплой, уютной гостиной, а не на холодном, пронизывающем ветру. — Но только потому, что мне лень тащиться в Хогсмид по такому холоду.

— Гарри, а ты хорошо себя чувствуешь? — вдруг тревожно спросила Джинни, вглядываясь ему в лицо.

— Нормально, — осторожно ответил Гарри. — А что?

— Просто ты отказывался ходить в Хогсмид, когда плохо себя чувствовал, — пробормотала Джинни.

— Нет, всё в полном порядке, — Гарри улыбнулся ей. — Мне действительно лень. Да и холодно на улице, ну его, этот Хогсмид. Если хочешь, можем тут погулять. К Хагриду сходим.

— Хорошо, — кивнула всё ещё не успокоившаяся Джинни. — Но, если что-то снова случится, ты же мне скажешь, правда?

— Конечно, — Гарри солгал, не моргнув глазом. — Обязательно. Опасность лучше встречать во всеоружии.

В субботу, когда после завтрака Рон и Гермиона, попрощавшись, в радостном предвкушении отправились в Хогсмид, Гарри и Джинни медленно побрели в сторону гриффиндорской гостиной. Гарри оглянулся, последний раз махнул рукой Рону и тут же поймал пронзительный взгляд Джинни.

— Что? — немного смущённо спросил он, проводя рукой по волосам.

— Что не так? — подозрительно спросила Джинни, внимательно оглядывая его с ног до головы.

— Просто немного непривычно… — Гарри запнулся. — Мы трое всегда были вместе, а теперь… Нет, ты только не подумай, я безумно счастлив быть здесь, с тобой, но…

Джинни опустила голову. Гарри готов был откусить себе язык. Он мог бы поклясться, что она расстроилась, но, когда Джинни подняла голову, на её лице не было и следа недовольства.

— Да, я понимаю, — спокойно сказала она. — Это должно быть очень странно.

— Ну да, — Гарри вздохнул с облегчением и почувствовал себя гораздо свободнее. — Чувство почти такое же, как когда-то на третьем курсе. Но сейчас куда лучше, ведь ты со мной.

— Я никогда и не претендовала на роль четвёртого участника вашего трио, — Джинни чуть усмехнулась. — Совершенно ясно, что время для этого упущено безвозвратно.

— Ну что ты… — начал Гарри, но она перебила его.

— Нет, Гарри, не возражай, — Джинни взяла его за руку. — Я же не обижаюсь на это. Это вполне естественно. Вы просто привыкли всегда быть втроём.

— Мне кажется, ты идеально вписалась в нашу компанию, — Гарри пытался говорить шутливым тоном, но в глубине души чувствовал нешуточное беспокойство: столько усилий было приложено, чтобы Джинни не чувствовала себя лишней, и, выходит, всё было зря. — Нет, серьёзно, я уже не представляю, как это мы были без тебя.

— Я ценю твоё желание сделать мне приятное, — Джинни покачала головой. — Но, Гарри, вы можете даже не стараться особо, у вас не получается. И не получится.

— Что не получается? — Гарри нахмурился.

— Вы слишком много времени провели вместе, — повторила Джинни, усаживаясь на каменную скамейку в одном из коридоров, давая тем самым понять, что разговор довольно серьёзный. — Иногда вы замолкаете на полуслове и прекрасно понимаете друг друга при этом. А я не понимаю.

— Почему ты не переспрашиваешь? — Гарри ошеломлённо уставился на неё. А он и не замечал, что они так делали!

Джинни многозначительно посмотрела на него, и Гарри пришёл в ужас.

— Что, так часто? — он присел перед ней на корточки и взял её руки в свои. — Джинни, прости, мы правда не хотели…

— Знаю, — отмахнулась она. — Гарри, пойми, я нисколько не обижаюсь. Я знала, что так будет. И я приняла это как данность. С этим уже ничего не поделаешь.

Гарри покачала головой. Неужели ничего нельзя сделать?

— Я даже не удивлюсь, если ты первым делом бросишься рассказывать о чём-то Гермионе, а не мне, — Джинни снова усмехнулась, но в этот раз Гарри уловил затаённую горечь в её словах. — И не буду ревновать.

Гарри показалось, что он превратился в один большой комок вины. А ведь именно так он и сделал: побежал рассказывать Гермионе и Рону о Сайпресе и даже не подумал посвятить во всё Джинни. Да, он не хотел, чтобы она переживала. Да, он искренне беспокоился за неё. Да, он считал свою ложь ложью во спасение. Но это нисколько не умаляло его вины перед ней.

Гарри уже почти решился во всём признаться, когда Джинни вдруг поднялась на ноги.

— Идём, — она протянула ему руку, и Гарри крепко сжал её пальцы, задаваясь вопросом, что бы сказала Джинни, если бы узнала, о чём он думал. — Нам нужно одеться потеплее.

Гарри кивнул, всё ещё погруженный в свои невесёлые мысли.

— Гарри, — Джинни обняла его за шею и заглянула прямо в глаза, — не расстраивайся. Я говорила всё это, чтобы ты понял, что я не в обиде, и перестал терзать себя нелепым чувством вины.

Гарри натянуто улыбнулся, мимолётно поцеловал её, про себя благодаря Мерлина, что Джинни не обладает особыми навыками в легилименции. Знала бы она, за что он чувствовал себя виноватым!

— Хагрид уже, наверное, заждался, — с этими словами Джинни упорхнула вверх по лестнице к своей спальне.

Гарри медленно поплёлся к своей, на ходу размышляя о собственной испорченности. Что может быть хуже лжи любимой девушке? Да он самый настоящий негодяй! В спальне было пусто. Гарри видел, как Невилл, сияя от радости, выходил из Большого зала в компании Ханны Аббот, и был уверен, что они отправились в Хогсмид вместе. Дин и Симус собирались заглянуть в «Зонко», чтобы поболтать с Ли Джорданом. Кажется, Симус хотел посоветоваться с Ли по поводу комментирования матчей. Рон отлично проводил время в компании Гермионы. А Гарри сидел на своей кровати и мучился тяжкими мыслями.

Он достал из чемодана гриффиндорский шарф, медленно обмотал его вокруг шеи и потянулся за перчатками, когда его взгляд случайно упал на чемодан Рона. Видимо, тот торопился с утра и не до конца запихнул его под свою кровать, так что сейчас Гарри легко разглядел кусок пергамента, исписанного торопливым почерком Рона. Гарри выпрямился и помотал головой. Нехорошо читать чужие письма, а в том, что это было именно письмо, сомневаться не приходилось. Но это вышло совершенно случайно. Гарри просто машинально выхватил из письма удивившую его строчку.

Гарри уже собрался выйти из спальни, когда его мозг пронзила моментальная догадка. Он быстрым шагом подошёл к кровати Рона, резко выдвинул его чемодан, откинул крышку и вытащил письмо. Вместе с ним из чемодана появилось другое письмо в твёрдом, явно дорогом конверте, которое Гарри разглядывал несколько секунд, прежде чем открыть. С его стороны это было верхом непорядочности, но речь шла о довольно важной психологической проблеме Рона, которая, как искренне считал Гарри, была давно решена.

Письмо было от производителя шоколадных лягушек Густава О'Донелла. В самых изысканных выражениях тот спрашивал у Рона разрешения внести его изображение в коллекцию карточек "Знаменитые волшебники и волшебницы". Далее шла приписка, из которой следовало, что Гермиона получит точно такое же письмо, но чуть позже. Что касается, Гарри Поттера, то здесь у О'Донелла были большие планы, которые тот намеревался обсудить с Гарри через пару месяцев. Насколько понял Гарри, речь шла о некой рекламной компании, целью которой было повышение спроса на шоколадные лягушки в связи с появлением на карточках новых лиц.

Гарри развернул ответ Рона и углубился в чтение.

«Уважаемый мистер О'Донелл!

Благодарю Вас за оказанную мне честь, однако, я вынужден отказать Вам в Вашей просьбе по некоторым личным причинам. Это нисколько не означает, что мисс Грейнджер или мистер Поттер также ответят Вам отказом. Ещё раз спасибо за Ваше лестное предложение.

С уважением,

Рональд Уизли».

Гарри осторожно положил письмо на место, стараясь по возможности сделать это так, чтобы Рон ни о чём не догадался. Значит, не он один терзался муками совести. Рон так и не простил себе своего ухода, что бы Гарри с Гермионой себе ни думали по этому поводу. В противном случае, Гарри не видел никаких других причин для отказа Рона, который должен был до потолка прыгать от радости, получив подобное предложение. Правда, с недавнего времени друг, кажется, начал понимать нелюбовь Гарри к известности.

Гарри знал, что поступил плохо, прочитав письмо Рона, но это мало его трогало. Вот уж за что он не собирался испытывать чувство вины! Наоборот, хорошо, что он узнал о проблеме сейчас, когда ещё можно было всё исправить. Судя по дате, отправить письмо Рону помешала внезапная болезнь Гарри. Гарри твёрдо решил сегодня же поговорить с Гермионой, совершенно не отдавая себе отчёта в том, что даже не рассматривает кандидатуру Джинни в качестве возможного советника.

— Какой же ты… медленный! — Джинни поднялась с дивана, где она сидела в ожидании Гарри, лениво перелистывая забытый кем-то из учеников «Ежедневный пророк».

— Извини, — Гарри виновато взглянул на неё. — Я немного отвлёкся.

Джинни метнула на него быстрый взгляд, но вопросов задавать не стала, и Гарри только сейчас в полной мере осознал, насколько она была права в своих рассуждениях о сплочённости их трио, неспособного принять в свой состав на равных больше ни одного человека на свете.

— Ладно, идём, — Джинни направилась к выходу. — Мы и так уже здорово опоздали. И я даже знаю, на кого подумает Хагрид.

— Я возьму вину на себя, — великодушно предложил Гарри, следуя за ней к выходу из гостиной.

— Что значит возьмёшь? — Джинни возмущённо взглянула на него. — Ты и виноват вообще-то.

— Да ладно тебе, — Гарри рассмеялся, ничуть не смущённый ей обвинениями. — Ну, подзадержался немного, с кем не бывает.

— Может быть, с пунктуальными людьми? — лукаво предложила Джинни, на всякий случай отскакивая на несколько шагов назад.

Гарри молча сгрёб её в охапку и поцеловал, совершенно забыв об ожидающем их Хагриде, о профессорах, которые могли пройти по коридору, о Филче, который мог прочитать им целую нотацию относительно правил поведения в общественных местах. Была только Джинни, её губы, её руки и волосы. Гарри совершенно растворился в своих чувствах и позабыл обо всём на свете. Джинни пришла в себя первой.

— Мы же опаздываем, Гарри! — виновато воскликнула она, приглаживая волосы. — Хагрид наверняка вскипятил чайник и испёк кексы.

— Которые мы всё равно не будем есть, — закончил Гарри, стараясь выровнять дыхание, и Джинни рассмеялась.

— Чего это вы так долго? — добродушно спросил Хагрид, встречая их на пороге дома и стараясь ногой оттолкнуть пришедшего в полный восторг Клыка. — Фу, непослушная псина, кому сказал? Не мешайся под ногами!

— Как дела, Хагрид? — поинтересовалась Джинни, усаживаясь на лавку и освобождая место для Гарри. — Что новенького?

— Работаю по-тихоньку, — радостно откликнулся Хагрид, ставя на стол огромный чайник и не менее большие стаканы. — Вчера вон единорогов нашёл в лесу, даже удалось заманить одного жеребёнка поближе к опушке. — Хагрид потёр огромные руки. — Завтра на уроке покажу их ребятам, единороги всегда производят хорошее впечатление.

— Кто-нибудь в этом году готовится у тебя к ЖАБА? — спросил Гарри, всё ещё переживавший, что в своё время никто с их курса не выбрал предмет Хагрида.

— Нет, — Хагрид махнул рукой, пододвигая к Джинни блюдо с устрашающего вида кексами. — Да оно и понятно. Кто сейчас захочет зверюшками заниматься? Вам сейчас только бы аврорами стать, да… И правильно это. Животные, они ведь чувствуют всё, их любить надо. А я только одного такого ученика встречал за всю свою жизнь, кто искренне к ним привязан был.

— Кого? — спросил Гарри, заметив улыбку Джинни и догадываясь об ответе.

— Брата твоего, Джинни, конечно, — Хагрид с довольным видом погладил бороду. — Чарли Уизли, да. Отличный парень. Письмо мне недавно прислал, — Хагрид пошарил по карманам, но быстро бросил это бесполезное занятие. — Пишет, что у Норберты детёныши родились, да… Такое событие, а меня не было рядом.

Гарри постарался сочувственно кивнуть, избегая взгляда Джинни. Только Хагрид мог считать, что грозной драконихе было бы важно присутствие рядом человека, которого она видела от силы несколько дней на самом раннем этапе своей жизни.

— Поздравляю, Хагрид, — выдавила Джинни, и Гарри понял, что она с трудом сдерживает смех. — Это просто потрясающе!

— Спасибо, спасибо, — Хагрид едва не прослезился, тепло взглянув на Джинни. — Ну, а у вас как дела? Как учёба?

— Да вроде бы пока всё нормально, — откликнулся Гарри, и Хагрид взглянул на него своими похожими на жуков глазами.

— А ты-то как? — поинтересовался он. — Не будешь больше нас пугать?

— Нет, не собирался даже, — солгал Гарри, стараясь вложить в голос побольше уверенности. Хагриду и Джинни совершенно необязательно было знать о бессилии целителей и об отсутствии всяких гарантий.

— Да уж, надеюсь, — пробурчал Хагрид, делая огромный глоток из своего стакана и откусывая здоровенный кусок кекса. — Здорово ты всех напугал тогда, да.

Гарри молчал, не зная, что на это ответить.

— Я Сайпреса таким испуганным не видел с тех пор, как… — Хагрид осёкся, тревожно взглянув на Гарри. — Никогда, то есть, не видел его … хм… испуганным … таким…

— Хагрид, ты что, знал Сайпреса раньше? — Гарри почувствовал себя гончей, только что напавшей на след. — Откуда?

— Не говорил я этого, — попытался отговориться от собственных слов Хагрид. — Ты просто … это… неправильно меня понял, вот.

— Мне вообще тоже показалось, что ты имел в виду что-то другое, — поддержала Гарри Джинни, — Прозвучало так, будто вы давно знакомы.

— Нет, ерунда, — торопливо отозвался Хагрид, смахивая локтем парочку кексов к бурной радости Клыка. — Откуда бы мне его знать, он ведь даже не учился здесь.

— Вот и мне интересно, — не сдавался Гарри. — Ты что когда-то был во Франции?

— Нет, — коротко ответил Хагрид, видимо, решивший, что наиболее безопасным вариантом будет произносить как можно меньше слов.

— Гарри, — Джинни положила руку ему на плечо, — угомонись.

— Нет, почему? — Гарри возбуждённо уставился на неё. — Мне давно было интересно, откуда Сайпрес мог всех знать, а тут ещё оказывается, что и Хагрид был с ним знаком раньше. У кого ещё я могу спросить?

Но эта маленькая лесть не подействовала. Хагрид словно воды в рот набрал и молчал до самого конца визита, когда Джинни почти силой утащила упирающегося Гарри обратно в замок.

— Почему никто не хочет мне всё рассказать? — возмущался Гарри по пути в школу.

— Возможно, это совершенно не твоё дело? — осторожно осведомилась Джинни.

— Как будто мне не может быть просто любопытно! — запальчиво воскликнул Гарри, поворачиваясь к ней. — Неужели я не заслужил права быть в курсе событий?

— Гарри, да пойми ты,— Джинн устало вздохнула, — МакГонагалл просто хочет, чтобы ты пожил жизнью обычного человека, не вмешиваясь ни во что опасное. Ты и так снова едва избежал смерти.

— Да, ты права, — Гарри моментально сменил пластинку. — Возможно, мне стоит просто выбросить это из головы.

— Ну да, — недоверчиво протянула Джинни. — Выбросить. Конечно.

И она оказалась права в своих предположениях. Гарри с трудом дождался возвращения счастливых Рона и Гермионы, для проформы задал пару вопросов о Хогсмиде и сразу перешёл прямо к делу.

— Что такого, если Хагрид даже и знал Сайпреса раньше? — недоуменно спросил Рон. — Мы, кажется, уже выяснили, что он всех знал.

— Но не Хагрида же! — Гарри в волнении заходил по гостиной. — Он ведь даже не учился в Хогвартсе. Где они могли познакомиться?

— Мало ли где, — глубокомысленно обронил Рон, вытягивая ноги поближе к горящему камину. — Какое нам до этого дело?

— У меня такое чувство, что я всё время упускаю что-то важное, — Гарри опустился на пол у ног Джинни, и она успокаивающе положила ладонь ему на плечо. — Как будто ответ лежит на поверхности, но я каждый раз прохожу мимо него.

— Может быть, стоит поменьше об этом думать? — предложила Джинни, поглаживая его по плечу. — Так ответ найдётся сам собой.

— Не найдётся, — Гарри покачал головой. — А ты что думаешь, Гермиона?

Гермиона перевела на него отсутствующий взгляд и несколько раз медленно моргнула.

— Эй, ты с нами? — Рон помахал рукой перед её лицом.

— Я просто задумалась, — Гермиона рассеянно запустила руку в волосы. — Гарри, мне кажется, я знаю, где Сайпрес мог познакомиться со всеми.

— Ты шутишь? — Гарри привстал на колени, чтобы лучше видеть её лицо. — Где?

— По-моему, ответ очевиден, — Гермиона, наконец, сфокусировала взгляд на нём. — Орден Феникса.