Первоисточник (гет)

Во время многочисленных поединков с Сириусом им не раз доводилось быть приводимыми в чувство при помощи магии. Приятного в подобном пробуждении было мало, особенно, если учесть, из-за чего это вообще было нужно. При попадании того же «Ступефая» сознание моментально отключалось, чтобы быть столь же мгновенно включенным после, что обеспечивало несколько секунд полнейшей дезориентации, а также кратковременную, но весьма неприятную головную боль. В состоянии общего разума вывод из строя одного из тел воспринимался легче, примерно как полное онемение руки или ноги… но только до тех пор, пока со вторым телом не приключалась такая же беда — в этом случае история полностью повторялась.

И какими же нужно было быть садистами, чтобы сразу же после «Ренервейта» ничего не соображающим пострадавшим сунуть в руки портключ?! Подобный способ перемещений уже сам по себе никак не мог вызвать удовольствия, а уж сочетание его с волшебным методом приведения в чувство оказалось и вовсе по-настоящему сногсшибательным. И это не говоря уже о том, что именно они испытывали перед тем, как окончательно потерять сознание.

Резкий рывок, с которого обычно начиналось перемещение портключом, в этот раз заставил желудок прямо таки выворачиваться наизнанку. К счастью, «полет» был недостаточно долгим, чтобы они успели проиграть борьбу с рвотными позывами. Появление под ногами твердой земли, как всегда неожиданное, привело к попытке познакомиться с ней более тесно, с размаху придавить, обнять и никуда не отпускать. Лишь благодаря вмешательству извне данному начинанию не суждено было увенчаться успехом. Вместо ожидаемого удара о твердый пол пришло касание чего-то мягкого. Похоже, положили на койку. Попытка осмотреться, предпринятая сразу после «приземления», ни к чему хорошему не привела — в глазах все плыло и двоилось, что лишь усиливало приступы головной боли.

«Черт, почему нельзя было сначала отправить в лазарет и только потом приводить в себя?» — поделилась своим мнением Гермиона, с трудом поборов тошноту.

«Французы, вроде как, нас не очень жалуют», — Гарри не стал особо заморачиваться с поиском объяснения.

Да и не способствовало их нынешнее состояние каким-либо глубоким рассуждениям. Помимо головокружения и тошноты, которыми пришлось расплатиться за быструю эвакуацию, по-прежнему ощущались и последствия ловушки, в которую они угодили: в ушах шумело, руки и ноги сильно мерзли, несмотря на то, что в этом помещении было вроде бы тепло.

«Муди бы тобой гордился — он тоже везде видит козни коварных врагов», — обычного для таких комментариев подтрунивания сейчас не ощущалось.

«Знаешь, судя по тому, как он выглядит, не так уж сильно он и не прав, — ответила она на невысказанные мысли. — А после подобной заботы о пациентах я склонна с вами обоими согласиться».

Хотя, скорее всего, «спасатели» ни о чем таком не думали и попросту поступили так, как поступили, безо всяких задних мыслей. Пострадавшие без сознания? Надо это исправить. А как уж они после всего этого будут себя чувствовать после портключа — об этом попросту никто не подумал.

«Ну вот, стоило только согласиться с твоими подозрениями, и ты сразу же их опровергнул…»

— Вот, выпейте, — заполнивший уши звон неожиданно сложился в осмысленные слова.

Похоже, об их не самом хорошем самочувствии все-таки догадывались. Чье-то заклинание мягко потянуло вверх, помогая принять сидячее положение. К губам прикоснулось нечто, очень похожее на самую обычную кружку.

Разошедшаяся по жилам теплая волна полностью смыла сковывавший тело озноб. Еще одно волшебное снадобье с нетипично сладким вкусом вновь сотворило маленькое чудо, заставив замолкнуть будильник, противно звеневший где-то под черепом, а также утихомирив желудок, не оставлявший попыток освоить сложные акробатические трюки. Жизнь была прекрасна.

Пара колдомедиков, вроде бы, та же самая, что оказывала помощь чемпионам Хогвартса на самом первом этапе турнира, не стала надолго навязывать пациентам свое общество. Задав несколько вопросов насчет самочувствия и убедившись, что умирать сейчас никто не собирается, они вышли наружу — возможно, ожидали новую партию пострадавших.

«Для французов, они очень хорошо говорят по-английски», — заметил Гарри после этого короткого опроса.

«А кто сказал, что они французы?»

«Думаешь, наши?» — оценивая подобную возможность, поинтересовался он.

«А почему нет? Даже наоборот, более логично…» — ответила Гермиона, одновременно развивая эту мысль.

«Хотя да, — согласился он с ней через пару мгновений, вспомнив недавние рассуждения, — если нашелся кто-то вроде Муди...»

«Хочешь сказать, своих врачей привезли с собой…» — было понято его предположение.

«…Из-за недоверия к возможным врагам», — подтвердил Гарри.

Ответом стал горестный вздох.

Окружающая обстановка представляла собой смесь внутреннего убранства больничного крыла Хогвартса и «комнаты отдыха», устроенной для чемпионов в первом туре. Четыре койки для пациентов, выглядевшие точь-в-точь как школьные, соседствовали с семью креслами, два из которых уже были заняты: Дейвис и Джонсон успели выбыть из борьбы первыми.

— Гарри, вы как? — Анджелина для начала разговора использовала банальнейший вопрос, хоть и вполне уместный в данных обстоятельствах.

— Уже терпимо, — сдержанно ответил он.

— Я бы даже сказала, замечательно, — дополнила Гермиона, встав с кушетки и направившись к одному из свободных кресел, — если сравнивать с тем, что было после портключа.

Дейвис усмехнулся, понимающе кивнув.

— Нас тоже выдернули сразу, правда, зелий нам не понадобилось…

Гарри, тем временем, оценив расположение кресел, потянулся за палочкой, чтобы пододвинуть одно из них поближе к тому, что заняла Гермиона. Прикоснувшись к ножнам, замер — костяной палочки на месте не оказалось.

«Стоп, мы же держали их в руках, когда вляпались…» — вспомнил он о недавних событиях.

Осознать всю величину проблемы они не успели — заметив замешательство Гарри, все еще державшего правую руку на своих ножнах, Дейвис пришел на помощь, кивком головы указав на небольшой столик, стоявший чуть в стороне.

— Я тоже сначала перепугался, — он вновь хмыкнул с понимающим видом. — Но о палочках они помнят, приносят вместе с нами.

Вернув себе пропажу, он все-таки осуществил задуманное ранее, и, сев рядом с Гермионой, переложил одну из палочек в протянутую ладонь.

— Кстати, — встрепенулась Анджелина, — я слышала, те, кто вас принес, сказали целителям что-то про дементора… Это правда?

«Дементор?» — переспросил Гарри мысленно.

— Дементор? — Гермиона сделала то же самое, но уже вслух.

Голос ее был очень ровным и спокойным, и совершенно не соответствовал тому, что можно было понять из вороха всколыхнувшихся мысленных образов. В возможность присутствия дементора она поверила сразу: вспыхнувшие в памяти сведения об этих милых созданиях, в том числе полученные и из уст весьма компетентного в этом вопросе Сириуса, очень уж хорошо ложились на собственные впечатления.

— Ну да, они сказали что-то вроде «на дементора нарвались»… Акцент у них жуткий, я мало что поняла… — чуть нахмурившись, Анджелина попыталась передать услышанное более подробно.

«И впрямь, «нарвались», если это и в самом деле был дементор», — согласился с подобным определением Гарри.

«Только не говори мне, что ты этого ожидал!»

«Именно этого — действительно нет…» — покладисто заверил он.

Гермиона обреченно вздохнула, и даже сделала это вполне искренне, без какой-либо нарочитости.

— Мы ничего не поняли, — Гарри решил дать ответ терпеливо ожидавшим товарищам по команде, пока его главная собеседница предавалась осмыслению ситуации.

— Было очень холодно… — он на мгновение замялся, пытаясь подобрать подходящее определение, — …и жутко. Казалось, что обязательно должно произойти что-то плохое.

Он чуть вздрогнул, неосознанно попытавшись восстановить в памяти пережитое. Даже сейчас от этого делалось как-то не по себе.

— А потом мы просто вырубились. Никаких дементоров мы не видели, но на описания это очень похоже.

Дейвис согласно покивал головой в ответ на последнюю фразу. Видимо, тоже слышал или читал об этом. Анджелина отреагировала на все это медленно округляющимися глазами.

Гермиона, тем временем, уже успела все обдумать и сделать определенные выводы.

— Они там совсем с ума посходили?! — поделилась она своими заключениями.

— «Мы приготовили ловушки, ничего страшного там нет», — передразнила она делавшего соответствующее объявление Бэгмена. — Единственное в мире существо с «запредельной» степенью опасности и они натравили на нас именно его!

Даже такие звери, как драконы и василиски, характеризовались лишь «чрезвычайной» степенью угрозы, которую они представляли для волшебников. Дементор в своей категории действительно был единственным. Использовать его в качестве «безвредной» ловушки было весьма… неординарным решением.

«Мы же уже давно определились, что у всяких Бэгменов имеются проблемы с мозгами», — Гарри, конечно, тоже был не очень-то доволен подобным ходом организаторов турнира, но ничего принципиально невозможного он тут не увидел.

«Проблемы с мозгами? Какие проблемы могут быть у мозга, если нет его самого?!»

Двое других чемпионов, в свою очередь, так же не пришли в восторг от услышанных новостей, но высказаться не успели. Анджелина только-только набрала воздуха, чтобы произнести слова, имеющие мало общего с хвалебной одой, как была прервана характерным хлопком, сопровождавшим аппарацию или использование портключа.

Компания, вошедшая внутрь спустя несколько мгновений, состояла из старшего чемпиона Хогвартса, двух неизвестных волшебников, по-видимому, осуществлявших эвакуацию выбывших из борьбы участников турнира, а также двух уже знакомых колдомедиков. Взрослые надолго в помещении не задержались: доставившие Диггори из леса, выполнив свою задачу, ушли сразу же, колдомедики присоединились к ним чуть позже, после короткого осмотра придя к выводу, что пациент в их помощи не нуждается.

«Видимо, первую попытку мы проиграли», — заметил Гарри, глядя на старшего чемпиона их команды.

«Как-то ты слишком быстро успокоился», — напомнила ему Гермиона о причинах их собственного появления в этом лазарете.

«Вряд ли мы сейчас сможем заставить их что-то поменять… Так что какой смысл зря переживать?»

«Но это не повод расслабляться!»

«А разве я об этом говорил? — не стал он спорить с последним утверждением, — Будем наготове, если вдруг «повезет» вновь».

«Значит, наш обычный план действий», — в ответных эмоциях появилось вынужденное смирение.

— Эта Делакур — просто зверюга! — начал в это время делиться своими впечатлениями Диггори. — Щит пробила махом, даже Муди так сильно не лупил!

— Да, мы тоже с ней встретились, — Дейвис болезненно скривился.

— Она и вас? — риторически переспросил Седрик. — Мерлин, я думал, тяжелее всего будет с Крамом, но Делакур оказалась настоящим монстром. Муди говорил, что французы будут хитрить и финтить, а она просто взяла и вырубила меня первым же заклинанием прямо сквозь «Протего»!

— Мы натолкнулись на их младших, — взяла слово Анджелина, — тут все было, как Муди и говорил. Мы зажали и выбили одного, а потом точно так же и с другим. А затем нарвались на Делакур…

— Энджи она вырубила почти сразу, я не смог…

— Да ты стоял и пускал слюни!

— А что бы я мог сделать? Она же вейла…

«Кажется, они уже это обсуждали», — Гермиона обратила внимание на легкость, с которой те пустились в спор, словно продолжая его после вынужденного перерыва.

«Похоже, прерваться их заставило наше появление», — согласился он с подобной оценкой.

— Странно, меня она не пыталась очаровывать, — прокомментировал Седрик услышанное, чем невольно подлил масла в огонь разгоревшегося спора.

— Пыталась-пыталась! — заверила его Анджелина. — Просто у некоторых совсем никакой выдержки, я еще в самый первый раз заметила!

«В чем-то она права…» — согласилась с подобной трактовкой Гермиона, перебрав воспоминания о первом этапе турнира и последовавшим за ним общением с поклонниками.

«Ну да, — присоединившись к ней, признал Гарри, — Дейвис тогда реагировал сильнее всех».

Дальнейшая дискуссия была прервана раздавшимся снаружи торжествующим ревом фанфар.

— Кто-то добрался до цели, — озвучила очевидное Гермиона.

— Бобатон или Дурмштранг? — ни к кому конкретно не обращаясь, с легким интересом пробормотал Диггори.

— Скоро узнаем, — пожала плечами Анджелина.

Ждать пришлось недолго. Известие об успехе Бобатона пришло вместе с зашедшими внутрь Чанг и Саммерсом. Последняя пара чемпионов Хогвартса, с определенной точки зрения, оказалась успешнее своих товарищей: звук фанфар они услышали, все еще находясь «в игре». С другой стороны, подобным успехом они были обязаны, увы, отнюдь не своим дуэльным навыкам, позволившим справиться со всеми соперниками. Нет, Чанг и Саммерс просто-напросто так никого и не нашли. Вообще, на эту тему они говорили не очень охотно, но по некоторым оговоркам складывалось впечатление, что они банальнейшим образом заблудились в лесу и все это время плутали неизвестно где.

Время, которое было дано чемпионам на то, чтобы немного передохнуть и собраться с силами перед новой попыткой, было использовано, чтобы вновь обменяться полученным опытом, обсудить своих соперников и выработать планы на их счет.

Тренировавший чемпионов Хогвартса Муди видел главную угрозу в представителях Дурмштранга. По его словам, дурная слава этой школы имела под собой определенные основания, и потому при встрече с ее учениками требовалось особая бдительность.

Подтвердить или опровергнуть это впечатление пока не получалось: единственными, кто встретился с чемпионами Дурмштранга, были Гарри и Гермиона. Сложно было судить о возможностях всей команды в целом по всего лишь двум ее представителям. Да и состоявшаяся схватка была слишком скоротечна, чтобы делать какие-либо выводы.

«На самом деле, некоторые выводы сделать можно», — Гермиона не стала озвучивать свои мысли вслух, поскольку они касались вещей, посвящать в которые посторонних они не собирались.

«Пожалуй, да, — согласился Гарри, — работать командой как мы никто не способен в принципе…»

«…И вряд ли те, кого мы победили, намного хуже других…»

«…В чемпионы не стали бы набирать кого попало…»

«…Значит, и все остальные нам вполне по силам».

«Если опять не напоремся на что-то вроде дементора», — Гарри, как обычно, не забывал и о менее радужных вариантах.

С французами удалось «поработать» более плотно и получить в итоге гораздо больше информации. Многое из увиденного полностью совпадало с инструкциями Муди. Неизвестно, из каких источников он получал свои сведения, но они были весьма точны. Впрочем, никто бы не удивился, если бы выяснилось, что параноидальный аврор на всякий случай давно собирал информацию на всех потенциальных врагов, пользуясь любыми доступными средствами.

Главным, в первую очередь бросавшимся в глаза, различием с тем, к чему привыкли выходцы из Британии, было то, что французы в качестве основного защитного заклинания использовали «Дефенсо». Как и предпочитаемый британцами «Протего», этот щит сочетал простоту и универсальность, что позволяло применять его в абсолютном большинстве ситуаций. Отличия крылись в деталях, и не нельзя было сказать, что эти детали были несущественными.

Эффект от «Протего» чувствовался всегда. Сколь бы ни был силен удар, этот щит его смягчит. Пусть и не намного, но смягчит обязательно, даже если силы нападающего и защищающегося сильно не равны. При сопоставимом же уровне соперников атака будет заблокирована полностью.

«Дефенсо» действовал по принципу «все или ничего». Удар противника либо поглощался полностью, либо проходил в полном объеме. Величина этого «порога» зависела от вложенных в заклинание сил, и в исполнении слабого волшебника оно было почти полностью бесполезно. Было известно, что при прочих равных условиях, с помощью «Дефенсо» можно было полностью защититься от более широкого набора заклятий, чем с «Протего». С другой стороны, все, что свободно проходило сквозь «Дефенсо», могло быть ослаблено «Протего» до безопасного уровня.

Другим существенным отличием была имевшаяся у «Протего» возможность непрерывной поддержки работы этого щита, что по сути дела позволяло уходить в глухую оборону. Это давало возможность одиночке успешно закрыться от «обстрела» нескольких противников одновременно. «Дефенсо» подобным образом удерживать было нельзя. С другой стороны, это заклинание после использования самостоятельно держалось некоторое время, что позволяло достаточно сильному и умелому волшебнику творить новые чары, по-прежнему оставаясь под его защитой.

В целом, выбор французов считался более рискованным, чем предпочтения британцев, хоть и предоставлял определенные преимущества. Собственно, попытками данные преимущества реализовать и обуславливались прочие отличия в их тактике волшебных поединков.

Британцы действовали, что называется, по обстоятельствам: при атаке пытались подловить оппонента, когда тот находился в невыгодном положении, и использовали щиты, когда замечали подготовку к нанесению удара. Французы гораздо чаще пытались работать на контратаках, зная, что в случае чего заранее использованное заклинание их защитит. Кроме того, гораздо чаще британцев они предпочитали избегать попаданий вражеских заклинаний, а не принимать их на щит, что при успехе позволяло их защитным чарам продержаться дольше, благодаря чему можно было не обновлять защиту, а продолжать атаку.

Любители «Дефенсо» не очень хорошо держались под плотным «огнем», что и продемонстрировали Дейвис с Джонсон, сумевшие наброситься вдвоем на одного из пары своих соперников. Бобатонцы сориентироваться не успели, и один из был вынужден выйти из боя в самом его начале. Справиться с оставшимся уже никакого труда не составило.

Вот только свой козырь нашелся и у Бобатона. Козырь откликался на имя Флер Делакур и, по словам всех, кто на него напоролся, был сущим монстром.

Ее защита не пробивались в принципе. Собственные же атаки прелестной и утонченной девушки содержали в себе такую мощь, что щиты против них были совершенно бессильны.

— Кинула в меня «Ступефай», — повторил для вновь прибывших Диггори. — Я, как учили, выставляю «Протего» — и вот я здесь!

— Так что, — продолжил он, — если с ней встретитесь, забудьте, что говорил Муди, и начинайте «носиться, как бешеные пикси». Попробуйте зайти с двух сторон…

— Знаете, — после некоторых раздумий, сообщила Гермиона, — а ведь стоило ожидать, что с Делакур все не так просто.

Дождавшись, когда на ней сойдутся вопрошающие взгляды, Гарри, так же участвовавший в этих размышлениях, продолжил.

— Вспомните первый тур, где мы сражались со всякими монстрами…

— …С кем дралась Делакур? — закончила вопрос Гермиона.

— С драконом, как и все старшие, — пожав плечами, ответил за всех Диггори.

— И что она с ним сделала? — задал еще один наводящий вопрос Гарри.

— Просто усыпи… усыпила, — Седрик осекся, поняв, к какой мысли их всех подводили. — Просто усыпила… просто дракона.

— Вот именно! — воскликнула Гермиона.

— Огромный монстр, высшей категории опасности… — продолжил Гарри.

— …Почти не поддающийся магии… — вновь подхватила Гермиона.

— …Если не считать уязвимых глаз…

— …А она просто взяла…

— …И усыпила его!

— И как после такого можно удивляться…

— …Что она так сильна?

**

Флер Делакур была раздражена. Флер Делакур была ОЧЕНЬ раздражена. И раздражал ее прежде всего тот факт, что турнир, с которым она связывала немало надежд, складывался далеко не так, как ей хотелось бы. Точнее, недовольно его ходом было подавляющее большинство ее соотечественников… И во многом это недовольство было направлено на нее, старшую чемпионку Бобатона. Она ведь старшая, а значит — главная. Значит, это она должна обеспечивать успех команды. И подобное отношение изрядно раздражало.

О своем происхождении Флер прекрасно знала с раннего детства и со столь же раннего детства им очень гордилась. А как тут не гордиться, если точно знаешь, что твои возможности во многом превосходят возможности обычных волшебников? Пусть официально она и была вейлой только на четверть, но магия вейл или передается, или нет. Третьего не дано. Флер, как и ее сестре, повезло, и она могла полностью наслаждаться открывающимися возможностями. И пусть некоторые очень специфичные области магии для нее закрыты, в целом преимущества тут значительно перевешивали недостатки и Флер по праву могла считать себя очень могущественной ведьмой.

Конечно, у нее было немало завистников и, тем более, завистниц. Были и такие, кто весьма недолюбливал «недолюдей» и пребывал в твердой уверенности, что в «приличном обществе» таким «отродьям» делать нечего. Хоть на территории школы, где она училась, открыто и громко декларировать подобные взгляды смельчаков и не находилось, это не значило, что их там не было совсем. Те же, кто не испытывал к ней зависти или неприязни, зачастую относились весьма снисходительно, видя лишь ее внешность и совершенно не обращая внимания на все прочие таланты.

Но, несмотря на все это, своей родословной она ничуть не тяготилась. Флер всегда была весьма горда собой, своей внешностью и своими талантами в волшебстве.

Однако, этого ей было недостаточно. Во взглядах окружающих ей нравилось видеть не зависть и злость, а восхищение и обожание. Конечно, мало было тех, кто не демонстрировал подобные эмоции после определенной обработки, но если раньше ей подобного хватало, то теперь хотелось большего. Хотелось, чтобы ее почитали по-настоящему.

Волшебный Турнир показался очень подходящей возможностью показать всем, что ее нужно уважать. Вопрос, участвовать или нет, перед ней даже не стоял.

Решение Кубка Огня, выбравшего именно ее из всех желающих, показал, что она на верном пути. Флер была полна решимости показать всем, кто тут настоящий чемпион.

Первый этап турнира, казалось бы, прошел очень хорошо. Для того, чтобы совладать с драконом, ей потребовалось напрячь все свои силы, и, впоследствии, пришлось долго отлеживаться, но показательно легкая победа над таким страшным зверем, как дракон, того стоила.

Вот только эти дураки не смогли этого правильно оценить.

«Флер, ничего себе, ты зачаровала дракона!» «Флер, это было невероятно!» «Флер, никто кроме тебя, так не смог!»

Все это она очень хотела услышать… И так и не услышала. Почему-то никто так и не обратил внимания, что она совершила считавшееся невозможным. Подумаешь, сделала то, с чем не справится и десяток волшебников…

Всех гораздо больше волновал тот факт, что по итогам первого этапа их команда оказалась на последнем месте. И кто был в этом виноват? Правильно, старшая чемпионка. Ну и что, что она выступила идеально. Ну и что, что вся остальная команда справилась гораздо хуже. Ну и что, что один из судей явно занизил им оценки. Она ведь главная, а значит — виновата во всем.

История повторилась и со следующим этапом. Тут, конечно, поспорить было трудно, они действительно оказались слабейшими… Но почему вся вина опять лежит на ней?! Как она посмела летать хуже Крама? Как она посмела с таким разгромом проиграть этим островитянам?

Новый этап турнира, после ознакомления с его правилами казался хорошей возможностью взять реванш. Свои возможности в прямой дуэли она знала очень хорошо, что и продемонстрировала всем зрителям, попросту сметая со своего пути всех соперников в первом туре. Учитывая, что в этот раз оценок ставить никто не будет, и победа засчитывалась просто по факту достижения цели, в своем успехе Флер не сомневалась.

Но вторая попытка неожиданно окончилась сокрушительным провалом. Ее соперники, похоже, сделали определенные выводы из первых с ней встреч и были твердо намерены отыграться.

Так уж случилось, что она вышла сразу на две пары противников, по одной от каждой из конкурирующих школ. Не сговариваясь, они моментально пришли к соглашению сначала сосредоточить свои усилия именно на ней.

Первого она выбила сходу. Второй последовал за ним почти сразу же после этого. Но пока она переключалась на третьего, четвертый достал ее ударом в спину. Итог — островитяне сравняли счет, а ей по-прежнему нужна еще одна победа.

Что ж, стоит тоже сменить тактику. Если на нее можно набрасываться сразу толпой, то почему бы не уравнять шансы? Пожалуй, если бы она не пренебрегла такой возможностью до этого, то сейчас бы у нее было уже две успешных попытки, что гарантировало победу на этом этапе в целом.

Так, кто это тут? Парень и девушка, что не очень хорошо. Конечно, ее чары могут действовать не только на мужчин, в конце концов, дракон из первого этапа на самом деле был самкой. Вот только воздействовать на них одновременно она не могла. Ну что ж, один помощник вместо двух это все равно лучше, чем совсем ни одного.

Обнаруженные соперники, похоже, тоже владели нужными заклинаниями и к встрече с ней были готовы. Вот только свою атаку она подготовила заранее и сразу же обрушила всю ее мощь на парня в форме Хогвартса, едва приблизившись на нужное расстояние.

Этой парочке удалось ее удивить. Во-первых, одним из них оказался этот самый Мальчик-Который-Выжил. Похоже, островитяне не зря им так восторгаются: очаровать его оказалось труднее, чем было привычно Флер. В прочем, с драконом он все равно не сравнится. Во-вторых, от нанесенного удара поплыла и его спутница. Флер была в курсе существования подобных девочек, но просто так встретить одну из них никак не ожидала.

Однако, какая ей разница? Теперь у нее есть пара надежных помощников… Хотя, почему только пара? Что мешает поступать так со всеми противниками, которых она встретит по пути?

Например, вот с этим. Что-то везет ей на знаменитостей. Вот и сам Виктор Крам пожаловал.

К безмерному удивлению Флер, хоть и ударила она послабее, чем в прошлый раз, на Крама ее атака не произвела никакого впечатления. Его лицо по-прежнему было совершенно безразличным, когда он поднял свою палочку.

— Круцио.

Что?! Он с ума сошел?! Это же…

— Круцио.

Флер отскочила в сторону от еще одного Непростительного. А если бы она не была готова к ответной атаке?!

— Круцио.

Флер начала паниковать. Ни разу ей не приходилось оказываться в таких ситуациях. Она мгновенно позабыла обо всем. Что можно послать сигнал бедствия. Что можно придумать что-то для защиты. Что можно как-то обезвредить противника, колдующего в одном и том же темпе одно и то же заклинание.

Сейчас существовал только Он — страшный колдун, одно за другим посылающий в нее страшнейшие заклинания.

— Круцио.

Ровный голос, ничего не выражающее лицо… Да он же тоже околдован! Стоп, околдован… У нее же есть свои!

«Свои», не получавшие никаких распоряжений, все это время с обожанием смотрели на грациозные прыжки объекта своей страсти.

— Да избавьтесь уже от него! — в сердцах воскликнула паникующая Флер, мешая французские слова с известными ей английскими.

* * *

Паника Флер постепенно сменялась полной апатией. Гонявший ее Непростительными Виктор Крам никак не реагировал на двух других участников сцены и не шелохнулся, даже когда каждый из них отправил в него самое страшное из Непростительных. Не в силах двинуться с места, Флер с ужасом смотрела на бездыханное тело всемирно известного ловца.

В полной неподвижности она простояла до тех пор, пока чье-то оглушающее не заткнуло ее в панике мечущиеся мысли.

* * *

Барти Крауч активировал два портключа, отправив цели по назначению. Мордред, все равно пришлось все делать самому. Еще и с этой идиоткой надо теперь что-то придумать…