Ему снились каменистые тропы Исландии. Вокруг — мертвые скалы, вместо снега, вместо весенних луж или постепенно светлеющей травы. Из щелей между камнями рвался едкий пар.
Нужно было пройти и не оступиться — дно пропасти справа было так далеко, что он его и не видел.
— Ты все-таки сделал это, — сказал чей-то печальный голос за спиной.
Бабушка Хольмлауг, вся в черном, стояла над обрывом, опираясь на посох. Он даже не сразу понял, что она говорит на английском.
— Ты принес жертву.
— Ничего подобного, — покачал он головой. — Мы модифицировали…
Он сам знал, что его возражения звучат слабо. И ему не хотелось возражать. Ему больше ничего не хотелось.
— В тебе был свет, и ты его погасил.
Все вокруг померкло, и он больше не знал, в какой стороне пропасть. Рванулся прочь, полетел вниз, а потом обнаружил, что лежит в кровати, в своей каморке, и лампа с вечера еще не потухла.
Солнце должно было встать через час.
Нэт оделся, выбрался из замка и сел ждать у озера лицом на восток. Там тоже был лес, и из-за леса он знал, что не увидит восхода, но подниматься выше, к ущелью, у него не было никакого желания. Лес становился прозрачнее и светлее, облака озолотились, а потом поблекли. Легкий ветер дохнул в лицо, и Нэт поплотнее закутался в мантию. Эльчи так и не прилетел.
Прошло уже два дня после ритуала. Мастер, кажется, был вполне здоров и шипел на студентов ничуть не хуже прежнего. Директор Дамблдор все еще пропадал где-то вне школы, и некому было допрашивать ни Нэтана, ни его строптивого учителя. Оставался Кроули, но тот после каникул ослаб, потемнел лицом, и первое занятие провел вообще сидя за столом.
Он устраивал спарринги, вызывая студентов по двое, а потом объяснял ошибки, но при этом как будто растерял весь азарт. Нэт просидел весь час за партой — его профессор вызывать почему-то не стал, зато попросил задержаться после урока.
— Смотрю, вы еще ходите, мистер Баркер?
В глазах у аврора плескалась мгла, которую Нэт и сам недавно видел в зеркале.
— Хорошо отдохнули на каникулах?
— Да, в гости съездил, — ответил Нэт, сдерживая дыхание. От руки профессора несло гнилью, пеплом и чем-то кислым, и никакие открытые настежь окна не могли выморозить эту вонь.
— Вам будет приятно узнать, что я договорился с целителем из Мунго. Он будет ждать вас сегодня в одиннадцать, в больничном крыле.
— Я туда пойду только вместе с мастером.
— Боюсь, что нет, — довольно ответил Кроули. — У профессора сейчас выпускники, а у вас окно. Но не переживайте, я вас сам провожу, — он протянул записку от мадам Помфри с настоятельной просьбой явиться на осмотр.
Нэт прочитал ее, отстраненно отметив, что даже не раздражается на колдомедика, которая вечно путала расписание.
— Мне в любом случае нужно пойти взять свой журнал, — сказал он, намереваясь заглянуть в класс зелий и предупредить Снейпа.
— Заберем по дороге, — оскалился Кроули, тяжело поднимаясь из-за стола.
Спорить не было смысла — в конце концов, присутствие или отсутствие мастера теперь мало что решало, да и вряд ли стоило привлекать лишнее внимание...
* * *
В больничном крыле нервная мадам Помфри ходила, перекладывая папки с картами из шкафа на стол, за которым сидел целитель.
Целителем же оказался не кто иной, как Джонатан Берсвик собственной персоной.
— Ах, вот и вы, — нахмурился он. — Садитесь, аврор Кроули, давно я вас не смотрел. И мистер Баркер… наконец-то.
Оставив мадам Помфри одну разбираться с бумагами, он с неожиданной прытью подскочил к Нэту вплотную.
— Так, не двигайтесь, пожалуйста.
Чары, которые он применял, были Нэту известны в мельчайших подробностях, вплоть до отдающего ментолом холодка тогда, когда целитель проверял давление.
— Простите… присядьте… Двадцать по Уорплу? Вы как вообще… функционируете? И что с матрицей? — он выполнил палочкой сложное движение, и вокруг Нэтана засветилась уже знакомая ему сеть магических потоков. Она напоминала ту, что когда-то давно в недоумении разглядывала мадам Помфри, советуясь со Снейпом, но теперь была как будто уснувшей, бледной и совершенно истончившейся.
Целитель повторил диагностику три раза и только после этого положил палочку на кушетку и сел, вытирая лоб.
— Но как?
— Не знаю, — ответил Нэт. — Колдую я нормально, — он показал реакцию по Уорплу, и та, конечно, совпала с данными Берсвика.
— Нэтан? Точно… ты хорошо себя чувствуешь? — забеспокоилась мадам Помфри. — Мерлин мой, плюс двадцать!
— Да это просто невозможно! Это же группа гимель! И постоянно ухудшающийся прогноз! Я уже собирался забрать вас в стационар, потому что профессор Снейп явно… где он сам, кстати? Нужно все-таки забрать вас и провести тесты, ведь это может быть только временное… кратковременное, я хотел сказать…
— Джонатан, что бы это ни было, похоже, проклятие спит, а значит, можно подождать еще немного, — вмешалась мадам Помфри. — Уж профессора Снейпа мы точно дождемся. Займемся-ка лучше вторым пациентом.
Несмотря на то, что второй пациент все это время пялился на него и целителя, Нэту пришлось выйти, и он остался в коридоре у больничного крыла, бездумно глядя в окно.
Он чувствовал тошноту, но голод не имел к ней никакого отношения. Да, теперь он мог строить планы на лето… и все равно это казалось ему нереальным, несбыточным, каким-то миражом, а не жизнью. Казалось, что мир вокруг него дрожал и трепетал, что вот-вот осыплется совсем, как осыпается пыльца с перламутровых лилий профессора Спраут, а он, потерявшийся среди чудес Нэтан Баркер, как в том сне, навсегда окунется в кромешную тьму, где и исчезнет.
* * *
Отдел общей теории магии был маленьким тупиком справа от полок с астрономией, украшенный единственным стрельчатым окном. Даже скамьи здесь не было, и те, кто не желал тащиться к столам и записывать книгу в формуляр, читали, сидя прямо на полу. Именно этим Нэт и был занят, перелистывая бесполезные страницы самой толстой монографии Уоффлинга, такой скучной, что даже пометок на полях никто не оставил.
— Нэт! Выглядишь еще лучше, чем за завтраком.
— Привет, Хальдис.
Это была Энквист, вся сиявшая, как льдинка. В ее тонких волосах, как это часто бывало, играл свет, на этот раз прошедший сквозь голубое стекло.
— Почему ты вчера не был на трансфигурации?
Потому, подумал Нэт, что зашкаливал фон и нужно было весь день сидеть под замком в кабинете мастера, без перерыва делая упражнения, не отвлекаясь ни на сон, ни на еду. Официально он, конечно, «участвовал в эксперименте».
— И вообще, где ты пропадал? Точно ведь не в лазарете.
— Кое-какая работа в лаборатории.
— Работа? — спросила она с сомнением. — Первый раз вижу, чтобы от работы кому-то становилось настолько лучше.
— Не бойся, у мадам Помфри я тоже был только что.
— И как?
— Прошло неплохо.
— А у нас сегодня отменили защиту, видишь, я гуляю? Знать бы еще, почему.
— Профессор Кроули болен. Я видел его в больничном крыле.
— Дело в его руке? — понимающе спросила она.
Нэт пожал плечами и вернул на полку «Теорию ритуалов и чар».
— А ты? Нашли какое-то средство, от которого тебе легче?
— Средства теперь не нужно. Проклятие уснуло. Так иногда бывает, — ответил он, превозмогая тошноту от собственной лжи. — Как сегодня сказал целитель, у меня «ремиссия неясного генеза».
— Ничего себе? Серьезно?
— Абсолютно.
— Но это же просто… замечательные новости!
Он слабо улыбнулся.
— Надеюсь, аврор тоже поправится поскорее, — вздохнула еще больше повеселевшая Энквист. — Он, конечно, не подарок, но учитель-то хороший.
* * *
Нэт был теперь здоров и не мог никому сказать, почему. Не мог даже сказать, что здоров. Тайны не было, но предполагалось, что он и сам не должен был догадываться, что с ним произошло. Мадам Помфри прослезилась и кинулась было обниматься, но ее он остановил одним взглядом.
— Ты прав, — смутилась она, — еще ведь нет никакой уверенности.
На уроках он по-прежнему делал вид, что слаб, но колдовал все лучше и лучше, изображая «неясный генез». Единственный же человек, который точно знал причину его удивительного исцеления, избегал обсуждать происшедшее с какой-то маниакальной тщательностью. Стоило просто заговорить о формуле выводящего зелья, как Снейп уходил от ответа, увлекая его в критический разбор какой-то очередной монографии очередного немца, загружая работой или подкидывая образец для анализа.
— Хотя бы крысу я могу забрать? — не выдержал, наконец, Нэт, спустя неделю.
— Тебе что-то покоя не дает? — преувеличенно сдержанным тоном поинтересовался мастер.
В его вопросе было все, включая намек на то, что до этого понедельника некий Нэтан Баркер мог и не дожить, однако же дожил.
— Да, не дает, — ответил Нэт, протягивая ему свиток. Это был набросок по «квадратам», четверичным зельям, вступавшим в контакт с ядром.
Спустя пять минут Снейп сел за стол, еще раз перечел, отложил свиток в сторону и отсутствующим взглядом уставился в стену.
— Это все твои фантазии.
— Ничего подобного, у меня уже основа стоит готовая.
— И что ты собираешься на ней ваять?
— Я же написал. Что получится, — буркнул Нэт. — Сделаю обратный якорь… Хотя какой он обратный, просто сходный с якорем механизм… без привязки к конкретному ритуалу. Я бы даже назвал его не якорем, а ключом.
— Зачем?
Нэт поднял на мастера удивленный взгляд.
— Как это… зачем? Конечно, потребуется ядро, еще не подвергавшееся вмешательству четверичного зелья, а значит, другой реципиент. Но это будет, скажем так, универсальный рецепт для переноса проклятий и последствий ритуалов, и последующего исправления ядра…
— Вот как. Скептически поджал губы Снейп. — Это зачем нужно? Когда уже есть разработанные ритуалы жертвы? И, — он немного помедлил, почти усмехнувшись, — есть уже созданное нами зелье-якорь?
Нэт не усмехнулся в ответ. Он был убийственно серьезен.
— Наше зелье нестабильно, опасно, и требует темномагических практик. Я же уверен, в магии есть то, чего никакой жертвой добиться нельзя, и собираюсь это доказать.
Он вдруг и замолчал.
— Договаривай уже.
— Серьезно. Почему вы не хотите, чтобы я это делал?
Снейп тоже больше не усмехался.
— Потому что это бессмысленно. Универсальный рецепт уже существует, — сказал он веско. — Ты его знаешь, как его знает всякий из нас. Verum est sine mendacio, certum et verissimum… — он начал читать нараспев.
— Quod est inferius est sicut id quod est superius, — продолжил Нэт, — и так далее.
— Фламель камень уже создал. Тебе что, «всей славы мира» захотелось?
— Нет. Я просто не верю, что существующий камень — именно то, о чем сказал Трисмегист. Ведь если бы он был и вправду универсальным, перед ним не могло бы устоять ни одно проклятье? А почему он тогда всего лишь продлевает жизнь одному-единственному человеку? Ideo fugiet a te omnis obscuritas, разве нет?
— Во-первых, это иносказание, а во-вторых попыток перещеголять Фламеля были десятки, и все провалились.
— Я это знаю, сэр. Тот же Фронзак… но у тех, кто пытался, не было двадцати по Уорплу и их теория магии была весьма несовершенной.
— Совершенная — это не твоя случайно? — едко откликнулся мастер. — Ты теперь, со своей повышенной реакцией, существо иной природы, ошибаться в принципе не способен? Ты — темный маг. Темный маг никогда не сделает философский камень, чем бы тот в действительности ни был, и если бы ты понимал природу магии, как тебе это мнится, то не ставил бы себе невыполнимых целей. Займись лучше статьей по кроветворным и доведи до ума полуторные структуры.
— Этой чушью пусть Дамоклос Белби занимается, — резко ответил Нэт, все еще не в силах поверить, что мастер никак не поддержал его исследовательский порыв. — В конце концов, один рецепт у него уже есть! А насчет камня… Кто угодно может его делать! Никакой специальной темной магии нет, потому что она вся черней черного!
В кабинете неожиданно стало тихо. Снейп потер переносицу, вздохнул, а потом заговорил так, что у Нэта зашевелились волосы на затылке.
— О да. Распространенное заблуждение, среди темных магов. Особенно тех, которые не хотят себя контролировать. Вон отсюда, и пока не вернешь нормальный блок, можешь не возвращаться.
* * *
Нэт вышел за дверь, и даже не проверил, хорошо ли она закрылась. Сердце его колотилось, как сумасшедшее. Он побежал прочь из подземелий, как будто Снейп за ним гнался, чтобы залезть в его мысли — но, конечно, это было не так. Как только щелкнул замок, мастер открыл свиток и, медленно массируя нывшие виски, перечитал его еще раз. Этого хватило, чтобы запомнить наизусть — положить на невидимую полку невидимой библиотеки, бесконечные ряды которой уходили в туман его памяти.
— Чертов ты беспечный мальчишка, — прошептал Снейп и поджег пергамент щелчком пальцев.
На вторую неделю крысу Нэтан, все же, получил. Снейп просто показал ему на клетку, ждавшую на столе.
— Забирай. Чем быстрее ты поймешь, что впустую тратишь время, тем быстрее перестанешь его тратить.
Крыса по-прежнему была здорова, несла на себе след тяжелых магических воздействий, но спала, ела, пила и рылась в соломе без всяких осложнений. Нэт перенес ее к себе, и теперь всякий раз, пытаясь заснуть, слышал, как она скребется в клетке. Записки свои у мастера он так и не попросил обратно, и вообще не хотел обсуждать их с ним: точно как и Снейп, он теперь делал вид, что ничего не говорил ему и ничего не показывал. А еще он не поленился взять все свои черновики и основательно над ними поколдовать.
По утрам крыса будила от кошмаров — и рассвет, по появившейся привычке, он выходил встречать к озеру. Там, в одиночестве, ему отлично думалось, а камни и волны были теми свидетелями, которые не выдадут предмет ваших размышлений даже волшебнику, если вы ничего не говорите вслух.
На занятиях стали хвалить. Профессор Хейгхарт, увидев его после каникул, и вовсе улыбнулся, стал задавать какие-то странные вопросы, на которые Нэт еле ответил, придерживаясь официальной версии.
Только Флитвик задумчиво кусал губу и вздыхал, когда видел, как Нэт безупречно выполняет чары.
— Декан говорит, что ты потерял интерес к волшебству, — поделилась с ним секретом Энквист, когда они вместе шли обедать. — Какой-то он грустный в последнее время на наших занятиях. И ты тоже. Тебя что-то мучает?
Если и мучало, Нэт сам не мог понять, что именно. Упрямство Снейпа? Собственная неуверенность? Он перепроверил «относительность воздействия» и снова не нашел ошибки, и опять-таки, снова не смог понять, чем же таким принципиальным должна отличаться темная магия от светлой. Что мастер имел в виду? Что он, Нэтан, упускал? Ведь если личное усилие мага было всего лишь катализатором, а не двигателем — и его влияние стремилось к нулю в другой системе отсчета, какая разница, темным или светлым был этот маг? Если уж магическое ядро неотличимо по свойствам от последствий проклятия…
Книг по темной магии в открытом доступе, разумеется, не было, но и по светлой, как оказалось, тоже. Видно последователи этого направления придерживались тех же принципов: изложить в слове суть дела невозможно, да и опасно, а тайное знание нужно скрывать от профанов. Были только общие рекомендации, просочившиеся, впрочем, даже в учебники.
«Всякий, желающий подчинить себе стихии магии, должен прежде всего очистить свое сердце…» «Истинный волшебник должен освободить свой дух от низменных интересов и мыслей, и странствовать…»
Это все он и так знал, с малых лет — разве не такими же наставлениями были пропитаны «Сказания…» и не те же слова вбивал в него дед своей клюкой?
Шел двадцать второй день его новой, подаренной жизни, а он иногда чувствовал себя так, как будто уже умер.
— Надеюсь, это не проклятие вернулось? — забеспокоилась Энквист.
— Нет, оно теперь спит, и вроде, надолго.
Хуже же всего были не одолевавшие его мрачные мысли, а предательская легкость, с которой он колдовал. Он не привык к ней. Как человек, постоянно ходивший, нагрузившись камнями, а потом скинувший их в море, он то и дело чувствовал, что теперь готов творить магию кончиками пальцев. Малейшее эхо любого заклятия проникало ему в голову — и он ждал боли, но боли не было. От этого его накрывало какой-то эйфорией, хотелось кричать вслух чушь, или хохотать, а потом — подкрадывался стыд.
— Это ведь замечательно просто, что ты выздоровел, правда? Я даже написала родителям. Мама тоже за тебя переживала, и бабушка… Она в письме спрашивала — успел ли ты сделать то, что хотел? Это о чем?
Нэт посмотрел в сторону.
— Она рассказала, как мне отпустить свольта.
Энквист остановилась, будто уперлась в стену.
— Это можно сделать?
— Да, — ответил он. — На самом деле можно, и при этом не убив его, а значит, так, что он не вернется требовать платы.
Рассказывать Энквист, что ее бабушка начала разговор с глубокомысленного: «умирать лучше с чистой совестью», он не стал.
— Это опасно?
— Да уж не опасней, чем превратиться в неприкаянного голодного духа.
— Нэт… ты и вправду собираешься?
— Я сделаю это, обещаю тебе. Просто сейчас Эльчи улетел, и нужно ждать, когда вернется.
Она расплакалась и предложила свою помощь, от которой он, конечно, отказался. Тогда Энквист положила ему руки на плечи, а он растерялся, и не знал, что делать, только чувствовал, как она дрожит. Провел пальцами по ее волосам, которые оказались и на самом деле такими же шелковыми, какими он их представлял; вдохнул тонкий запах ее магии — и замер так, не в силах пошевелиться.
«Нужно было поцеловать ее», — мелькнула в голове сумасшедшая мысль, когда он просовывал сквозь прутья клетки листья капусты.
* * *
На двадцать третий день его новой жизни Эльчи прилетел из Дурмстранга.
Письмо было запечатано в тяжелый конверт, и веревка натерла лапу.
— Подожди, — сказал ворону Нэт, отвязав письмо. — Я должен кое-что сделать, для тебя.
Он вынул заточенный нож и приложил лезвие к предплечью, повыше. Кровь пошла быстро, стало трудно читать из-за накатившей слабости — но чары удержали ее в воздухе, и ни одна капля не упала на землю.
Красные глаза зажглись, как рубины — махнув крепким крылом, ворон вцепился когтями в руку, раздирая кожу, а клюв опустил в крутившийся в воздухе шар, и издал ликующий вопль. Ему хотелось еще. Когда потемнело перед глазами, а чары ослабели, только тогда Нэт, опустившись на землю, откупорил зубами флакон и выпил кроветворного.
Ворон как будто рос на глазах, и держать его становилось все труднее. Теперь он был размером со здоровенного книзла, а кровь шла быстрее и быстрее. Второй флакон Нэт едва успел осушить, пока от слабости не выронил из пальцев. Третий — успел только на половину.
Четвертый выпил почти сразу, чтобы не упустить временного прилива сил.
«Семь — максимальная дозировка, дальше просто перестанет действовать. А если он осушит тебя досуха?»
Руку прошило болью — выпив все, что было, ворон клевал рану. Пятый. Шестой.
Он уже откупорил седьмой, когда когти отпустили его на свободу, и сделав в воздухе круг, Эльчи медленно опустился на траву, рядом.
Глаза его больше не горели огнем, как у чудовища. Это были обычные, внимательные глаза большой черной птицы.
— Живи. Ты получил, что хотел.
Это были ритуальные слова, но, похоже, они не сработали. Эльчи не улетал, а продолжал смотреть на него, склонив голову, и тогда, выпив все-таки последний, седьмой флакон, Нэт поднял палочку.
Ворон подпрыгнул, махнул крылом и бросился к лицу — и на секунду Нэт испугался, что крови будет недостаточно, что его бывший слуга потребует еще что-нибудь («иногда он может взять язык или глаза» — как сказали ему в Исландии). Но не дернулся прочь, остался, где был. Крылья мазнули по щеке.
Эльчи кружил над ним в воздухе.
Нэта трясло в ознобе. По спине катился пот.
— Улетай. Заведи себе гнездо и забудь меня. И знаешь, что? Ты не демон, и не был им никогда. Ты хотел стать птицей, потому что уже был ею когда-то. Не я тебя создал, ты был раньше, просто ты забыл об этом. Так что «спасибо» свое скажешь кому-нибудь другому.
Ворон громко крикнул и поднялся выше, а потом — исчез в облаках. Только тогда Нэт понял, что, ко всему прочему, еще и магически истощен.
* * *
Письмо он открыл уже у себя, свалившись на кровать после нескольких неудачных попыток вылечить руку. До вечерней (и в каком-то смысле, ночной) практики оставались полчаса, за которые нужно было привести себя в порядок, но у него не было сил.
«То-то мастер порадуется… еще один допрос с пристрастием не умеющему себя контролировать темному магу…»
Пергамент в пальцах дрожал, и ровные буквы не сразу сложились в слова.
«Своими вопросами ты меня в могилу загонишь, приятель, — жизнерадостно начиналось послание от Дитриха Хольца. — Даже знать не хочу, зачем тебе такое надо. Но, смотри, что я накопал: нет и не было никаких якорей, подменяющих жертву в ритуале. Есть разработки середины шестнадцатого, не подтвержденные, правда, о зельях, способных отложить жертву на неопределенное время, небольшое, чтобы закончить дела и все в таком духе. Жуть кошмарная. Шлю тебе выписки, какие нашел, но их мало, по-моему, авторов всех пожгли вместе с рукописями. Будь, пожалуйста, осторожнее, англичанин.
P.S. Если это твой мейстер такое изобретает, я бы на твоем месте бежал от него подальше. Впрочем, я бы и так от него сбежал, ты знаешь.
P.P.S. Заикнулся о четверичной структуре и сильно пожалел. Меня обругали неучем и сказочником, но если честно, я еще ни разу не видел герра Ван Гёссе в таком страхе. Она что, и вправду существует?»
![]() |
Ice Plane Онлайн
|
Изумительная дилогия, берущая за душу с первых строк и не отпускающая до самого конца. Спасибо вам огромное, Автор, за это чудо!
3 |
![]() |
Начальник Камчатки Онлайн
|
Поразительная вещь, в которой помимо уже сказанных достоинств, есть тонкое и меткое обращение с каноном: вроде попытки Билли Уизли установить контакты с бразильцем Ари. Много кто помнит про такой эпизод в каноне? А он был!
Показать полностью
Умопомрачительный Хагрид, которому жалко червей, потому что у них "усики, а лапки, такие знаешь, махонькие"... Предыстория создания антиликантропного зелья, несправедливости магического мира, мерзкая бюрократия, Дамблдор, который стоит в сторонке... Как относится к здешнему Альбусу, я вообще не определилась. Скорее всего, плохо! Как-то тут на сайте другой автор сказала про ДДД, что нельзя быть Макиавелли и святым Франциском в одном лице: нельзя проповедовать "любовь и добро" и одновременно говорить подростку (пусть и специфическому) что дескать, у тебя нет шансов, может не стоит и искать способ избавиться от проклятия, а ? В конце концов, смерть не самое страшное! Ну да, с высоты 100 лет, возможно, и не самое страшное. Возмущение его, что Снейп посмел "распорядиться своей жизнью" так, как счел нужным, бесценно) Жаль, только все потом пошло иначе... или не жаль... тут сложно и не буду спойлерить) Образ Сенки Храван потрафил мне лично - героиня с Балкан! Жаль, потом эта линия прерывается, видимо, герой не захотел стать вампиром. Другие мелочи магического мира, вроде опасных и диких друидов, на которых авроры устраивают облавы, или кентавров с их странными понятиями, дополняют и наводят на известные... магловские аналогии. Много чего еще есть такого, о чем хочется написать... одно я знаю точно, и через пару лет я перечитаю все две части (насчет канона уже не уверена так, хх) 6 |
![]() |
|
А у него и сложилось хорошо... просто - по другому.
2 |
![]() |
|
Замечательная история. Может быть, перебор с диккенсовским мелодраматизмом, но тем не менее снимаю шляпу.
|
![]() |
|
спасибо.
потрясающий по силе и полноте текст. 3 |
![]() |
Петровна Онлайн
|
Огромное спасибо за текст, он потрясающий
|
![]() |
|
Боже, как же хочется продолжение о Нэтане(
1 |
![]() |
|
Изумительно! Долго теперь не смогу перейти к другим фанфикам. Такой слог и сюжет! Я потрясена, спасибо большое!
1 |
![]() |
|
*Ухмыляясь, как самый гнусный искуситель* А у автора ещё одна вещь есть, кроме этого цикла)))
1 |
![]() |
|
Огромное спасибо автору! Присоединяюсь к восторгам, высказанным предыдущими комментаторами. Тонко, сложно, выразительно. Буду перечитывать не раз.
1 |
![]() |
|
Nalaghar Aleant_tar
это про "Золотая мера" или вы искушаете нас чем-то еще? )) |
![]() |
|
Про *Поступок джентльмена*)))
1 |
![]() |
|
благодарю)
|
![]() |
PeopleIsCancer Онлайн
|
Сильное произведение, и грустное. Из всех наиболее вероятных вариантов развития событий мы получили самый печальный. Я был готов к трагедии, она ничем не хуже хеппи-енда. Но... почему все вышло настолько плохо, после такого тяжелого пути?!
Старик Брок самый мерзкий персонаж книги, даже Юнген на его фоне может вызвать симпатию. Сколько зла и боли он принес в мир отказавшись проявить капельку любви и одобрения? Как бы все изменилось стань Нетан Учеником в 10 лет?... 2 |
![]() |
|
А никак. Был бы другой Нетан. Или Корвин. Или Джек.
|
![]() |
Клексик Онлайн
|
Прочитала два раза. Грустно. Интересно было бы узнать, что было дальше. Как-то не верится, что Нэтан никак не объяснил свое исчезновение Хальдис, мне кажется, он однолюб и не смог бы больше полюбить. Но жизнь то его не закончилась. Как он жил, ведь впереди была вторая магическая война и много чего.
Автор, может, напишите продолжение? Интересная могла бы получиться история. В любом случае, спасибо. 1 |