Книга лилий (джен)

Утром Джоан первой из искателей пришла в гостиную. Там за чайным столиком уже сидели Барти и София. Джоан поздоровалась и подошла к большому окну, выходившему во двор. Небо было безоблачным и солнечные лучи испаряли молочное марево тумана, покрывавшего остывшую за ночь землю. Во дворе с забавных коренастых лошадок спешивались Ники и Фердинанд.

— Интересно, куда Фред и Ники ездили с утра? — спросила Джоан.

— Ночью объявился волк, они искали его следы. Нехорошо, если дикое животное подойдет слишком близко к городу, — объяснила София.

После завтрака путешественники попрощались с обитателями замка.

— Какие планы на сегодня? — поинтересовался Кевин.

— Схожу к Фортунатусу за фотографиями, — сказал Марк. — А вы идите к соснам и ищите знак от Джефри.

Марк, легко карабкаясь по камням, быстро добрался до дома Маккромахи. На мягкой земле виднелись свежие следы копыт. Юноша постучал в дверь, никто не открывал, но Марк решил не отступать. Дом Фортунатуса был одноэтажный, с мансардой. И чердачное окно было распахнуто. Марк забрался на крышу конюшни, оттуда перелез на крышу дома. Пока он карабкался, лошадь в стойле забеспокоилась и заржала. Молодой человек добрался до чердака, зацепился руками за подоконник, подтянулся — и скользнул внутрь. Такой удачи он не ожидал. В мансарде Маккромахи обустроил свой рабочий кабинет. Там стояли большой письменный стол со множеством ящиков и обшарпанный стул. Стол был завален бумагами, но фотографий Джефри среди них не было. Марк начал открывать один за другим ящики стола. В нижнем лежала только толстая папка, хотя остальные были настолько плотно набиты исписанными листами, что некоторые даже заминались. Юноша вытащил эту папку и положил на стол. Поколебавшись, он ее открыл. На первом листе была изображена гравюра — герб, на котором раскрывала свои крылья сова, держащая в одной лапе книгу, а в другой лилию. Внизу шли разъяснения на латыни. Марк учил этот древний язык в университете и сумел разобрать: «Орден совы. Герб изображает сову, что символизирует мудрость, белого цвета, что символизирует чистоту, на пурпурном фоне, что символизирует кровь; в правой лапе книга, в левой лапе алая лилия...» Послышался шум шагов. Марк зачитался и потерял время на то, чтобы ретироваться. Когда хозяин дома вошел в кабинет, незваный гость смущенно переминался с ноги на ногу перед раскрытой папкой. Молча Фортунатус подошел к Марку, так же молча взял его за шиворот, спустился с ним по лестнице и вытолкнул на крыльцо. Дверь захлопнулась. Марк крикнул: «Извините!», но ответа не последовало — и молодой человек побрел к своим друзьям.

Марк проклинал себя за поспешность. Из-за вторжения хозяина дома он растерялся, а ведь мог хотя бы поговорить с Фортунатусом, который, теперь это было ясно, знал об ордене. Но после всего, что только что произошло, Маккромахи его и на порог не пустит. Марк чуть не заблудился, но к своему облегчению услышал голоса Джоан и Билла за деревьями, и пошел на них.

— Ну как, нашли что-нибудь?

— Да, опять медаль в указанном месте, и опять с совой.

— А что по фотографиям дальше?

— Еще одна странная полянка. Замок. И, наконец, вид из замка на город.

— Я узнал его, — сказал Билл. — Я видел как раз такую панораму из окон галереи.

— А что в самой галерее?

— Там только глухая стена.

— А что за стеной?

— Ничего: верхняя ее часть — это пол музыкальной залы, а нижняя — потолок комнат на втором этаже.

— Да, потолки в замке огромные, — согласилась Джоан. — А что это за задние на этой фотографии виднеется? Возможно, Джефри хотел обратить наше внимание на что-то в городе.

— Это шпиль церкви.

— А здесь?

— Чей-то дом.

— Этим сегодня и займемся, — решил Марк.

Друзья, окрыленные надеждой, спустились в поселение. Сначала они вернулись в гостиницу, где мило поболтали с хозяйкой, а уже оттуда направились в церковь.

Пастор Гарольд Бейтс оказался полным молодым человеком, румяным, счастливым, недавно женившимся на очаровательной Сесилии. Друзей он принял очень радушно и проводил в свой дом, где его жена угостила всех чаем.

— Как ваши поиски? — осведомилась Сесилия, разливая чай по тоненьким чашечкам, сквозь стенки которых просвечивало солнце.

— И вы уже в курсе?

— Все в курсе! Вести в маленьких городах разносятся быстро.

— А вы сами знаете что-нибудь об ордене Совы?

— Гарольд, — позвала мужа из соседней комнаты Сесилия, — ты знаешь что-нибудь об ордене Совы? Садись, я налила тебе чаю.

Пастор устроился на диван рядом с женой:

— Я знаю только то, что мне рассказывали другие искатели.

— Как Джефри? — спросил Кевин. — Джефри Уайта ты встречал?

— Разумеется! Он пришел сюда и потребовал, несколько настойчиво, чтобы мы показали ему библиотеку. Как оказалось, он был весьма нетрезв.

— Это мы уже слышали, — сказал Марк. Но тут его осенило — Гарольд, а в церкви есть книги, куда записываются все свадьбы, крестины — все в таком духе.

— Да, но только та, что осталась от предыдущего священника, она в церкви. Об остальных книгах я ничего не знаю. Возможно, мой предшественник счел нужным уничтожить их.

— А что стало с тем пастором? — насторожились искатели.

— Он умер. В почтенном возрасте ста двух лет, — уточнил на всякий случай Гарольд.

— Уничтожил книги? Подозрительно, — и Уильям выразил желание посмотреть на могилу покойного пастора.

— Сесилия, проводи, пожалуйста, гостей. К сожалению, я не могу вас сопровождать, потому что мне еще надо поработать над проповедью.

Сесилия открыла скрипучие ворота кладбища и отвела друзей туда, куда они просили. Уильям, Кевин и Марк осмотрели все, зафиксировали все надписи с могильного камня прошлого пастора, но ни намека на орден не нашли.

Джоан захотела посмотреть церковь, и они с женой священника зашли под своды собора. Церковь была древняя и строгая, но небольшая, и в ней присутствовало какое-то уютное, даже домашнее ощущение. У алтаря лежал большой букет лилий. На сидениях скамеек лежали яркие расшитые подушечки. Джоан неспешно шла по трансепту, рассматривая немногие изображения на стенах. Ее внимание привлекла одна картина: зимний город, утопающий в снегу до самых крыш, а в небе кружат огромные птицы с длинными клювами. Внизу стояли люди в цветных средневековых одеждах, среди них — несколько черных фигур. И в центре -группа всадников в светлом, с мечами и факелами.

— Что здесь изображено? — спросила Джоан.

Сесилия ответила не сразу, казалось, что она тщательно подбирает слова:

— Это… предостережение жителям, оставшееся с прошлых веков. Белое — это не снег, как все поначалу думают, а туман. Туман опасен. И чтобы не попасть в беду нужен огонь. В городе существует традиция еще с незапамятных времен — зажигать факелы, когда опускается туман. Это одно из правил замка.

— Но зачем?

Сесилия с удивлением посмотрела на Джоан:

— Я же сказала, город оказывается в тумане, а огонь отпугивает тени.

— Что?

— Темные силы, выходящие из тумана.

— Что?!

— Джоан, что здесь непонятного? Я рассказала тебе легенду. — Сесилия лукаво изогнула бровь, но девушка не улыбнулась в ответ.

— Ты в это веришь?

— Многие верят. И соблюдают правила замка — не ходят в темноте без света и зажигают факелы в тумане. Пошли, я покажу тебе ризницу, — сказала жена священника, стараясь растопить пробежавший холодок, и прошествовала к алтарю.