Драконья кровь (джен)

23 Последнего Зерна 4Е 201

Пробуждение вышло тяжелым. Мир перед глазами дрожал и расплывался. Во рту стоял знакомый металлический привкус крови, сочившейся из прикушенной щеки, распухей и болезненно ноющей. Судя по бинтам на ребрах и голове, а также отсутствию привычной тяжести шлема и кирасы, Фендал успел позаботиться, чтобы его невменяемый напарник не умер раньше времени. Вендир попытался приподняться на локтях, не переставая искать мутным взглядом босмера. Безуспешно. Ноющая спина отказывалась слушаться.

— Аккуратней, а то сейчас точно отправишься к Аркею, — раздался знакомый голос над ухом. — Зря я последние полчаса прыгал вокруг, как горный козел, пытаясь привести тебя в чувство?

— Долго... — прохрипел Вендир.

— Если бы не зелья, то вообще бы не проснулся.

— Так плохо?

— Да, как сказать… Тебя хорошо приложило о стену. Кираса смялась, переломала тебе пару ребер и едва не придушила. Из тебя только чудом не вышла отбивная.

— Я крепкий, — криво улыбнулся Вендир, повернул в сторону гудящую голову, сплюнул кровь и попросил: — Дай сумку.

Внутри вещмешка все еще лежал свернутый Фендалом поддоспешник и плащ, замороженная голова бандита, хелицера, паучьи яйца, грибы и прочие ингредиенты, среди которых нашлась пара чудом уцелевших бутылок с зельями, назначение которых было известно только их создателю.

Еще в Вайтране, Вендир зашел в алхимическую лавку и купил связку лютых грибов, чье действие оказалось весьма схожим с тем, что оказывали шляпки каменных грибов из Сиродила. Оставалось только простоять над котлом пару часов чтобы получить зелье, что обладало не только более насыщенным цветом и немалой стоимостью, но и способностью поднять на ноги даже мертвеца.

Одного глотка хватило, чтобы почувствоваться себя словно заново родившимся. Щека и затылок перестали кровоточить, зрение вновь стало четким, а сломанные рёбра начали медленно срастаться, даря весь спектр сопутствующих ощущений вроде острой боли, чужеродного шевеления в теле и желание расчесать стремительно восстанавливающиеся ткани.

Вскоре Фендал недоуменно наблюдал, как его напарник, еще пару минут назад представляющий собой полутруп, встаёт с импровизированной лежанки, демонстрируя живость и прыть абсолютно здорового разумного существа.

Вендир осмотрел доспехи, точнее то, что от них осталось. Если шлем был лишь немного помят, то кираса теперь годилась только на переплавку. Фендал срезал все крепления, а сам металл сильно сплющился от удара о стену. Пришлось оставить ее в пещере — тащить лишнюю тяжесть не хотелось. Сама стена, кстати, оказалась абсолютно невредима, не осталось даже царапин на холодном камне.

Вендир бросил взгляд на древние надписи, помотал головой, опять осмотрел их, теперь уже внимательней. Древненордская клинопись складывалась во вполне понятные слова.

Здесь покоится страж

Хранитель драконьего камня

И силы бесконечной

Ярости и тьмы

Вендир тяжело вздохнул и уткнулся лбом в даэдрову стену от одной мысли, от которой у него начиналась мигрень.

Он до последнего надеялся что во время битвы ему померещилось. Что потусторонний голос и свет были лишь плодами его воображения. Но нет, боги решили посмеяться над ним и наградить весьма странным даром, особенно для мера.

— Эй, Вендир, кажется, я нашёл твой булыжник, — окликнул его Фендал, что все это время осматривал пещеру на предмет трофеев. Он указывал на что-то лежащее внутри саркофага главного драугра.

Вендир заглянул внутрь. На тряпье, некогда бывшим богато украшенным одеялом, лежала толстая пластина пятиугольной формы. Вся каменная поверхность была испещрена гравировкой. С одной стороны была нанесена карта Скайрима с глубокими отметинами и лицом, похожим на драконью морду, а с другой вились строчки уже знакомой клинописи.

MAHLaaN DROGGEE

ERei SULeyK SE

ALDUIN VOKRii

Если текст не врал, на карте обозначены драконьи захоронения. И мертвые твари должны восстать из могил вместе с приходом в мир Алдуина — того самого Пожирателя мира из нордской мифологии.

Некоторое время Вендир растерянно осматривал находку, но затем взял себя в руки и начал мыслить логически. Даже если Алдуин возродился, нет никаких доказательств, что тот черный дракон в Хелгене был именно одним из возрождённых драконов, а не просто достаточно хитрой и живучей тварью, что смогла выжить после Драконьей войны и теперь решила наверстать упущенное за пару тысячелетий.

Скрижаль он завернул в найденное в саркофаге тряпье и положил в заметно потяжелевшую заплечную сумку. Остальные трофеи, включающие в себя: зачарованный древненордский меч, десяток камней среднего и низкого качества, а также прочие мелкие украшения, были разделены поровну между двумя эльфами. Но даже так их было достаточно много чтобы обеспечить целый год спокойной жизни без изысков, купить небольшой дом или открыть своё дело.

Дальнейшее исследование пещеры ничего не дало. Никаких иных трофеев в зале не нашлось — возможно, древние норды считали драконий камень своим самым главным сокровищем, ценность которого была несопоставима с ценностью любой другой дорогой, но бесполезной безделушки.

Зато нашёлся потайной ход. Древние ступени, вытесанные прямо в скале, привели к дверям из почерневшего от старости металла. А уже за ними находился подвижный камень со скрытым рычагом.

Вендир аккуратно потянул за деревянную рукоять и повернул её несколько раз, надеясь, что она не рассыплется от старости прямо в его ладонях. Но обошлось. Стоящий на пути булыжник медленно скрылся под землёй. Дальнейший путь был открыт.

Оба эльфа оказались в небольшой двухъярусной пещере. Запах хвои и свежего ветра, после спертого воздуха пещер и вони разложения, опьянил обоих быстрей всякого вина. Вендир спрыгнул вниз, сделал несколько размашистых шагов...

А затем услышал за спиной подозрительный шорох.

Рефлексы сработали мгновенно. Ледяной металл кинжала прошёл по касательной сквозь ткань рубахи, переплетение бинтов и мышц, задевая лишь плечо, а не вонзаясь в спину, как того хотел убийца. Вендир крутанулся на месте и одним мощным ударом призванного меча разрубил нападавшего на два неравных куска.

На пол пещеры упало хилое старческое тело. Узловатые пальцы старухи мертвой хваткой сжимали рукоять кинжала с волнистым лезвием.

— Вендир! — Фендал соскочил с каменного балкона и подбежал ближе.

— Все нормально. Я жив, — альтмер помахал здоровой рукой. Затем он сел на ближайший булыжник, оторвал от рубахи длинный кусок и начал перематывать кровоточащую рану.

Фендал опустил на колено и перевернул верхнюю часть туловища старухи, убрал седые волосы с её лица и нахмурился.

— Это Анис, — угрюмо сказал он.

— Кто?

— Старуха-отшельница. Она жила с другой стороны реки и часто заходила в Ривервуд: покупала еду, продавала травы и всякие настойки.

— Местная ведьма значит.

— Нет, — покачал головой босмер, — просто травница.

— Простые травницы не бьют в спину из тени.

— Наверно, она решила, что мы бандиты из шайки Арвела.

В ответ Вендир указал на укрытый тенями алтарь. Человеческий череп скалился выбеленным зубами из темноты, а вокруг него лежали полевые цветы и ягоды можжевельника.

— Она явно была не такой безобидной, как вам казалось. И она не хотела, чтобы кто-нибудь узнал о её маленьком секрете. — Он разжал пальцы старухи и достал кинжал с волнообразным лезвием. Покрутил в руках, примериваясь к весу и хвату. Мертвенно-зеленый металл тускло блестел в свете магического светоча. — Заточка плохая, баланса нет, рукоять сделана под руку с очень длинными пальцами. Это скорее ритуальное оружие, чем боевое или охотничье. Знаешь, кому оно могло принадлежать?

Фендал молча разглядывал кинжал, попытался взяться за рукоять, но с отвращением отдернул руку.

— Ворожеям.

— Это скайримские ведьмы-птицы? — Вендир присел, всмотрелся в мертвые лицо старухи и констатировал очевидное: — Не похожа.

— В ковен входят не только сами ворожеи, но и их прислужницы ведьмы. Я слышал, что если такая женщина долго и упорно служит им, то и сама может стать ворожеёй.

— Пока это только догадки, — Вендир сощурился и срезал с пояса ведьмы увесистый медный ключ. — Ты сказал, что она живет на этой стороне реки. Знаешь где именно?

— Да. Прошлой зимой мне пришлось заночевать у неё — снегопад тогда был страшный.

— Думаю, в её доме мы сможем найти другие подтверждения её связи с ворожеями, если ты всё ещё не веришь. К тому же нам надо где-то заночевать.

Эта идея Фендалу не понравилась, но иных предложений у него не было. До Ривервуда пришлось бы идти несколько часов по дикому лесу, а ночевать в горах было не самой лучшей идеей. Он понимал это не хуже Вендира, поэтом нехотя согласился.

* * *

Хижина Анис была маленьким домиком посреди лесной чащи, окруженным небольшим забором и огородом, полным капусты и моркови. Во внутреннем убранстве тоже не было ничего примечательного: одна кровать, один камин, один запертый люк в потайную алхимическую лабораторию.

После обследования этого помещения ни у кого не осталось сомнений — старуха Анис была не той за кого себя выдавала. Алхимические ингредиенты, среди которых нашлись перья ворожей, стержневые корни сприганнов и человеческие сердца только подтверждали догадки. Как и книги по колдовству и алхимии. Особенно Вендира заинтересовал учебник «Песня алхимиков». Помимо одной из древних легенд двемеров под авторством Маробара Сула, в ней упоминалось множество ингредиентов характерных только для Скайрима, а поэтому неизвестных Вендиру. Причем пометки были сделаны прямо на полях рукой уже мертвой ведьмы.

На рабочем столе нашелся запечатанный конверт со сложенным вчетверо письмом.

«Хельги, дорогая, не нужно сомнений! Ты же чувствуешь силу в своей крови! Достаточно только протянуть руку и её принять! Брось своего мальчишку, приходи ко мне в лес. Скоро здесь будет и моя сестра. Вместе мы создадим настоящий ковен, как подобает, и начнем твое обучение».

Вендир протянул письмо Фендалу.

— Значит, у Анис есть сестра, — сказал он после прочтения. — Хорошо, что мы убили её раньше, чем она отослала письмо. Ковен ведьм — последнее что нужно Ривервуду.

* * *

В «Ривервудском торговце» за сутки ничего не изменилось. Только теперь вместо Камиллы за прилавком стоял сам Лукан Валерий, уже полностью трезвый, но такой же дерганый. Молодая имперка в это время сидела у не зажженного камина и читала. Когда входная дверь заскрипела, она оторвалась от книги и тепло улыбнулась гостям. Но при взгляде на паутину, пятна крови и множество мелких ссадин её улыбка увяла, сменившись обеспокоенностью.

— Поверить не могу, вы вернулись! — она не отрывала взгляда от смутившегося Фендала.

Вендир обошёл воркующую парочку и поставил сумку на пол, так что каменная скрижаль и замороженная голова со звоном ударились друг о друга. Не будь она зачарована на облегчение веса, поднять и нести её много часов было бы настоящим испытанием. При виде когтя, появившегося из недр мешка, его законный владелец сразу оживился.

— Мой золотой коготь! Он у тебя? — Лукан неверяще засмеялся, начал крутить и ощупывать его. — Странно… По-моему, раньше он был больше. Забавно, правда?

Вендир предпочёл проигнорировать намёк.Лукан также не стал застрять на этом внимание.

— Я верну его на место. Я не забуду тебя. Вас обоих, — он кивнул в сторону Фендала. — Ваша помощь мне и моей сестре неоценима.

Торговец поставил коготь на то же место, где он хранился раньше — прямо на угол прилавка.

«Некоторых жизнь ничему не учит, — подумал Вендир. — Но если имперцу так хочется опять платить за поиск своей любимой побрякушки, то кто я такой чтобы указывать ему, что делать?»

— Вот деньги. Как и договаривались, — лавочник достал из небольшого сундука с прибитыми к полу ножками небольшой кошель. Внутри были золотые монеты общим номиналом в пятьсот септимов — хорошие деньги, с какой стороны не посмотри. Но недостаточные чтобы окупить хотя бы одну четверть цены новой кирасы.

* * *

25 Последнего Зерна 4Е 201

В этот раз стражники Драконьего предела даже не обратили на Вендира внимания. Только скользнули безразличными взглядами и продолжили спать с открытыми глазами на своих постах.

Внутри замка не произошло никаких изменений. Ярл все также сидел на своем деревянном троне, в этот раз, принимая какого-то норда в фермерской одежде. Ни он, ни его управитель или стражница — хускарл, напомнил себе Вендир, надо привыкать к местной терминологии — не обратили на него внимание. Он спокойно прошел по уже знакомому пути до покоев придворного колдуна. От раскрытой двери доносились знакомые голоса. Слишком знакомые. Особенно тот, что принадлежал женщине.

Вендир прислонился к противоположной стене так, чтобы свет факелов не падал на его фигуру, а сам он мог спокойно видеть и слышать все, что происходит внутри кабинета. Так что никто не может обвинить его в подслушивании. Он просто следует элементарным правилам вежливости и ждет, когда гость мага покинет кабинет.

Плечо неприятно дернуло болью, так что пришлось искать более удобное положение. За два дня несерьезная, казалось бы, рана на плече воспалилась и с каждой секундой все меньше напоминала простую инфекцию — зелья не спасали, а те заклинания школы восстановления, что были известны Вендиру, не позволяли вытравить темное колдовство, что засело внутри раны. Сомнений не было — природа воспаления явно магическая. Даэдрова старуха сумела отомстила за свою смерть даже с того света.

Но все же Вендир предпочел сначала выполнить задание ярла и только потом идти к жрицам Кинарет за исцелением.

— …видишь? Терминология явно времен Первой эры, а то и раньше. Я уверен, это копия гораздо более древнего текста, возможно, написанного сразу после Войны драконов. Если так, я мог бы сверить имена с более поздними.

Упоминание драконов заставили Вендира мгновенно подобраться и вслушаться в каждое слово мага и его собеседницы. Теперь он гораздо внимательнее рассмотрел собеседницу Фаренгара.

— Хорошо. Я рада, что твоя работа не стоит на месте. Моим нанимателям не терпится получить более… материальные ответы на свои вопросы.

Женщина подняла голову. Кожаная броня и глубокий капюшон, какой часто носят воры и прочие представители не самых законных профессий, скрывал верхнюю часть её лица. Но даже так не узнать хозяйку «Спящего великана» мог только слепой. Зато теперь понятно, что за «источники» использовал Фаренгар в своих изысканиях.

Вновь Вендир вспомнил о своих размышлениях насчёт прошлого бретонки. Кто же она? Шпионка? Разведчица? Беглый Клинок? Бывший ассасин Темного Братства? Кем бы она ни была раньше, часть своих навыков за время бездействия она безвозвратно потеряла.

Но что самое интересное — кто её наниматель?

— А, не беспокойся, — беспечно бросил Фаренгар. — Сам ярл наконец-то этим заинтересовался, так что теперь я могу уделять исследованиям все свое время.

— Но время на исходе, Фаренгар, помни об этом. Теперь это не голая теория. Драконы вернулись.

— Да, да. Не волнуйся, — все тем же тоном ответил ей колдун. А затем мечтательно задумался. — Хотя увидеть живого дракона своими глазами было бы чрезвычайно ценно… Но позволь показать тебе еще кое-что… весьма любопытное… Думаю, твоих нанимателей это тоже заинтересует…

Он начал копаться в бумагах, затем показал Дельфине какой-то документ. Женщина только кивнула и бросила рассеянный взгляд в коридор, чтобы встретиться взглядом с Вендиром.

— Кажется, у тебя гости, — заметила она и шагнула в тень, недовольная, что у их разговора был свидетель.

Вендир перестал скрываться и спокойно шагнул внутрь комнаты.

— Я ждал, когда вы закончите. Надеюсь, я не помешал?

— Хм? — рассеянно замотал головой Фаренгар. — А, протеже ярла? И как там, на Ветреном пике?

— Весьма ветрено и сыро. Много драугров, бандитов и плесени.

Вендир положил на стол скрижаль и развернул древнюю ткань.

— А-а! Драконий камень из храма Ветреного пика! Он у тебя! — маг благоговейно провёл пальцами по каменной поверхности. — Ты из другого теста, чем все эти дуболомы, которых мне присылает ярл.

«Значит до меня были и другие наёмники, — отметил Вендир. — Странно, что в кургане не было свежих трупов».

Фаренгар достал из ящика кисточку, стопку пергаментов и линзу, вправленную в толстый обруч явно двемерского производства. Он забыл о посетителях своего кабинета и был готов начать исследование прямо сейчас.

— И что дальше? — голос Вендира вырвал придворного мага из мига грёз.

Намёка на обещанную награду Фаренгар не понял и начал вдохновенно вещать о своей задаче:

— Здесь твоя работа заканчивается, а моя — начинается. Работа ума, которую, увы, недооценивают в Скайриме. — Он подкосился на Дельфину. — Моя… коллега будет рада увидеть твою находку. Это она обнаружила ее местоположение, но даже мне не говорит, каким образом. Выходит, твоя информация оказалась правдой, — обратился он к бретонке. — И нашему другу выпала честь добыть ее для нас.

— Значит, это из кургана на Ветреном пике? — Женщина подошла ближе и склонила голову над камнем, стараясь не встречаться взглядом с Вендиром. Он платил ей той же любезностью. — Неплохо. Пришли мне результаты расшифровки, когда появятся.

После этого она резко развернулась на пятках и не прощаясь покинула комнату.

Вендир проводил её внимательным взглядом. На дне его заплечной сумки лежали бумажные копии обеих сторон Драконьего камня. С полной расшифровкой и комментариями. Раз уж боги ниспослали ему такой странный дар, как знание языка древних нордов, то было грех им не воспользоваться.

— Так что насчёт моей награды? — напомнил он придворному колдуну.

— Что? — Фаренгар оторвался от новой игрушки и недоуменно уставился на эльфа.

— Плата. В кургане было столько живых мертвецов, что хватило бы на целый погост. Было бы весьма печально, если бы мне пришлось рисковать жизнью напрасно.

— Ничего не знаю. Поговори с ярлом или управителем, — замотал головой маг и опять вернулся к исследованиям.

Добиться чего-то еще от придворного колдуна было невозможно. Поэтому Вендир покинул кабинет и направился обратно. Переплетения переходов довольно быстро вывели к основному залу — оставалось только идти по самому широкому из переходов. Ярл нашёлся на втором этаже. Он склонился над картой провинции и что-то тихо обсуждал с другим нордом похожим на молодую копию Балгруфа. Должно быть, это был его младший брат, Харальд упоминал его имя, но Вендир уже успел его забыть.

Он подошел ближе, приветственно кивнул присутствующим и обратился к ярлу:

— Ярл Балгруф, я выполнил задание вашего придворного мага. А также убил главаря шайки бандитов, что базировались на Ветренном пике.

В доказательство Вендир достал замороженную голову разбойника. Управитель ярла закашлялся от такого зрелища, брат ярла усмехнулся и прохлопал того по спине, а Айрилет при виде растерянности имперца растянула губы в сардонической улыбке.

— Боюсь… вы могли… ограничиться словами… — едва выдавил старший Авениччи, не зная, куда деть глаза, чтобы не встречаться с взглядом с остекленевшими глазами мертвеца.

Ярл только удивленно спросил:

— Вот как? Хорошо. Провентус, выдели вознаграждение из казны, — обратился он к управителю, а затем продолжил говорить с Вендиром. — Я не забуду твоей отваги. В знак моего благоволения я разрешаю тебе приобретать недвижимость в городе и уже отдал соответствующие распоряжения Авениччи. Теперь ты можешь считаться полноправным жителем Вайтрана и гражданином холда. И, пожалуйста, прими этот дар из моей личной оружейной.

Через несколько минут двое слуг принесли отличную стальную пластинчатую кирасу. Было у Вендира подозрение, что некогда эта броня была подарком самому ярлу, а теперь он лишь избавился от ненужной вещи под видом «скромного дара». Как бы то ни было, тратить деньги на новый доспех не придётся, что уже можно считать немалым плюсом.

* * *

Храм Кинарет больше напоминал госпиталь, чем место поклонения богам. Множество раненых солдат лежали на длинных каменных скамьях вокруг небольшого мозаичного бассейна и прямо на полу. Храмовые стены впитывали в себя стоны боли и последние хрипы умирающих. Все они были жертвами гражданской войны.

Уже в который раз Вендир убедился, что нет ничего страшнее конфликта, по обе стороны которого могут находиться родные братья и сестры, родители и дети, бывшие друзья или даже возлюбленные. В Скайриме разразилась война за власть, а совсем не за отстаивание народных интересов.

Несколько младших жриц ухаживали за тяжелоранеными. Вендир подошел к одной из девушек и спросил:

— Добрый день, я хочу встреться с Даникой Свет Весны. Где она сейчас находится?

— Я… я не знаю. Извините.

Только теперь стало заметно, что жрица совсем молода, почти ребенок. Даже бинты на рану она накладывала медленно, словно боясь сделать больно раненому солдату. Опытные врачи редко испытывают жалость. Вот до чего доводит война — теперь до лечения раненых допускают даже детей, лишь бы они могли спасти хоть чью-то жизнь.

Ответ на вопрос дала другая женщина:

— Верховная жрица покинула нас этим утром. Нынешней ночью прошел тяжелый бой и сегодня должно прибыть много раненых. Она хочет самолично проконтролировать, чтобы никто не умер по дороге к храму.

Вендир не успел дать ответа. Двустворчатые двери распахнулись и в храм внесли десяток новых носилок. Руководила процессом женщина в желтых жреческих одеяниях. Судя по ауре властности и амулету на груди — это и была Даника Свет Весны. Эльф отошел в сторону и дождался, когда всех раненых разместят. На это ушло порядка получаса, но он услышал много интересных новостей от жриц и стражи. Судя по ним — Братья Бури ещё сильнее озверели, после бегства Ульфрика и теперь не мелочатся, а делают все возможное для победы своей фракции.

Даника опустилась на колени перед алтарем Кинарет и зашептала молитву. На мгновение она перехватила взгляд Вендира, чуть заметно нахмурилась, кивнула и спустя минуту пошла ближе.

— Приветствую тебя в храме Кинарет, путник. Ты здесь чтобы обратиться за лечением? Если так, то учти, мы пока не можем принимать новых пострадавших, пока не закончим с тяжелоранеными.

— Я понимаю, поэтому не прошу безвозмездной помощи. Я алхимик и могу взамен снабдить вас некоторым количество зелий восстановления.

— Это интересное предложение, — медленно произнесла Даника, не отрывая подозрительного взгляда от Вендира. — Но я не понимаю, почему алхимик не может излечить свою рану?

— Потому что её нанесли вот этим.

Вендир достал волнообразный клинок и протянул жрице. Женщина прикрыла рот и отшатнулась от кинжала, словно тот был объят языками пламени.

— Крапивник… — едва слышно прошептала она. — Где ты его достал?!

— Одна ведьма пыталась ударить меня им в спину. У неё не вышло.

— Теперь я вижу волю богини, — прошептала жрица и решительно продолжила. — Хорошо, я вылечу тебя. Снимай рубашку, садись на лавку и покажи мне свою рану.

Пока женщина обследовала гноящийся нарыв, Вендир спросил у неё:

— Вам известно, что это за кинжал?

— Крапивник — это оружие ворожей, — медленно начала жрица. — Они сделали его, чтобы приносить в жертву спригганов. Но что важнее всего — с его помощью можно оживить Златолист.

— Кого? Агх…

Даника вскрыла гноящийся нарыв и промыла рану зельями.

— Златолист — это древо, что стоит посреди города.

Вендир сжал зубы, когда острая игла с нитью начала раз за разом вонзаться и проходить сквозь кожу, сшивая края раны. Но даже так перед глазами вновь встал образ скрюченного ствола и высохших ветвей.

— Сейчас это весьма неприглядное зрелище, — продолжала жрица. — Конечно, это скорее проблема для паломников, чем для меня, но их тут в последнее время очень мало. Увы, огромное мертвое дерево — не самое вдохновляющее зрелище для тех, кто пришел поклониться богине ветров и дождей. Кинарет — дарительница жизни, и нам нужно живое дерево как ее символ. Да и не только он.

Она окинула грустным взглядом храмовой зал и людей в нем, приложила ладони к ране. Золотые искры промелькнули между её пальцами и превратились в мерное свечение, разгоняющее боль. Рана начала медленно затягиваться.

— Раньше, когда Златолист был жив, магия исцеления давалась нам куда легче. Мы спасали почти все жизни, а теперь едва ли больше половины.

— Значит, оно появилось, как прямой дар богини?

— Не совсем. К востоку отсюда, среди долины Алто, есть тайная роща, там растет Великое древо, — негромко начала рассказывать жрица. — Оно — старейшее живое существо в Скайриме. А может быть, и во всем Тамриэле. Наше дерево здесь, в городе, выросло из его побега. Через него до сих пор можно ощутить величие родителя. Даже одно из имен его, Златодрево — отголосок того имени.

— Занятно… — Вендир задумчиво почесал подбородок и подумал нет ли связи между Златолистом и аргонианскими хистами.

Даника медленно отняла ладони от раны и поднялась со скамьи.

— Именно поэтому я согласилась исцелить тебя. Великое древо старше любого металла, оно родом из тех времен, когда не было еще ни людей, ни эльфов. Если бы нам раздобыть капельку сока материнского дерева, мы разбудили бы его дитя. Но даже если ты доберешься до Великого древа, тебе не пробить его кору. Обычный металл его не возьмет… Но Крапивник сможет.

— И теперь ты хочешь, чтобы я достал этот сок? — Вендир сразу перешел к сути.

— Это будет достаточной платой за исцеление.

Он задумался. С одной стороны тащиться неизвестно куда ему не хотелось, но с другой, жрица вылечила его, попросив в оплату услугу. Его же не дракона посылают убить, а просто добыть немного древесного сока. Времени, конечно, придется потратить изрядно, но после подобной услуги отношение жрецов и простых жителей к нему улучшится. К алхимику с хорошей репутацией люди будут идти с большим желанием, чем к неизвестному выскочке.

— Хорошо, что мне нужно сделать?

— Святилище Великого древа находится к востоку отсюда… Подожди, я сейчас принесу карту.

Жрица ушла в одно из подсобных помещений храма и вернулась уже с толстым пергаментом. Ее палец заскользил по линиям Скайримских дорог и остановился чуть севернее Черного брода.

— Вот здесь.

Вендир едва сдержался, чтобы не выругаться. Тащиться в такую даль, в Истмарк под бок к Братьям Бури, к тому же в те места, где его всего неделю назад повязали имперцы… Лучше просто не придумаешь. Но особого выбора у него нет, отказываться уже поздно, поэтому пришлось согласиться.

* * *

2 Огня очага 4Е 201

Сборы в дорогу заняли немного времени. Больше пришлось потратить на ожидание — ни одна повозка не шла до Черного Брода, только до Рифтена с остановкой у Камня Шора. Но даже так на протяжении всего пути Вендир не раз готов был проклясть транспортную систему Скайрима и всех причастных к её образованию. Даже утлые аргонианские лодки вызывали у него меньшее раздражение, чем никогда не затыкающиеся и при этом вечно пьяные нордские извозчики и их медленные клячи.

Радовало лишь одно — изучение книги Анис помогло справиться со скукой. При этом с самого начала пути у Вендира появился попутчик, имеющий схожую цель — посещение Святилища Великого древа. Морис Жондрель был паломником и ценным источником информации касающейся как Златолиста, так и самого Златодрева. Уже на второй день пути Вендир согласился идти от Камня Шора вместе с бретонцем, который пусть и весьма условно, но знал дорогу к Святилищу. Самостоятельно плутать по долине Алто, используя весьма расплывчатые ориентиры ему не хотелось.

От Камня Шора они пешком направились сквозь лес, а затем через вулканическую тундру. У Черного Брода они собирались заночевать в таверне, но эта нордская деревня была лишена не только таверны, но даже хоть какого-то подобия торговой лавки. Вообще там не было ничего кроме одного череды длинных бараков и шахты. Даже немногочисленные палатки ставились только ночью. Горячие источники позволяли шахтерам ночевать на улице круглый год. Эти же люди и указали, где находится вход в Святилище.

Прежде чем дойти до самого святилища и Великого древа путникам пришлось пройти по длинному узкому проходу, темному и петляющему. Издалека доносилось пение птиц, шум падающей воды и шорохи листьев.

А затем скальный коридор резко оборвался и Вендир оказался в самом странном и прекрасном месте из всех, что когда-либо видел ранее. Пещера была огромна настолько, что невозможно было разглядеть дальние стены, укрытые сумраком и переплетением ветвей и листьев. Растений в пещере было не меньше чем в аргонианских джунглях. Все вокруг буйно росло, в воздухе кружили насекомые и ароматы цветов, гигантские сосны и голубые ели росли прямо внутри пещеры, возвышаясь над всем вокруг, кроме гигантского древа, огромного настолько, что его крона касалась сводов пещеры.

Контраст между унылой тундрой и этим невозможным для Скайрима местом поражал.

Морис исчез за покрытыми мхом камнями и Вендир продолжил путь в одиночку. Тропинка непредсказуемо вилась под ногами, с каждым шагом заставляя все глубже проникаться атмосферой спокойствия и умиротворения.

Норд, такой же паломник, как и Морис, окликнул Вендира:

— Эй, привет, приятель. Ты тут любуешься видами и слушаешь дивную музыку святилища, как и я? Великолепно, правда?

Вендир кивнул, но останавливаться не стал, напоминая себе о деле. Крапивник, словно в ответ на эти мысли, потяжелел, а давно излеченная рана на плече вспыхнула фантомной болью.

Он шел по песчаной тропе, и каждый следующий шаг давался ему тяжелее, чем предыдущий. Насекомые лезли в глаза, ноги запинались о невидимые корни, а ветви кустарника цеплялись за стыки доспехов и подол плаща.

Весь этот маленький мирок, собравший в себе все проявления северной жизни, так и кричал: «Остановись!»

Но Вендир продолжал идти, пока тропа не оборвалась, а дальнейший путь не преградили корни, настолько огромные, что в обхвате могли соперничать со столетними дубами. Сначала удалось перелезть через них, но затем, корни начали плотно переплетаться, образуя живую стену, так что обойтись без Крапивника оказалось невозможно.

Мертвенно-зеленое лезвие ведьминского кинжала коснулось коры, даже не успев оцарапать её. Корень, словно в испуге, со скрипом поднялся и застыл, образуя арку, настолько высокую, что даже Вендир смог пройти, не склоняя головы. Со всеми следующими преградами он разделывался так же, пока не оказался перед Великим древом.

И с каждым прикосновением ножа, в шуме листвы и падающей воды, во взволнованном щебете птиц можно было всё отчетливей расслышать предупреждение.

Вендир опустился на колено перед стволом древнего дерева, сжал рукоять кинжала, чувствуя, как взмокли ладони. Но поднять руку не смог. Фантомная боль пожирала плечо инфернальным огнем.

И Вендир отступил.

Рядом послышалось тяжелое сбившееся дыхание, топот уставших ног. Мгновение спустя на поляне показался Морис Жондрель, красный от возмущения и долгого бега. Едва увидев своего бывшего попутчика перед Великим древом с Крапивником в руках, он обвиняющие крикнул:

— Я не знал, что ты склонен к жестокости. Зачем ты явился в это благословенное место?

— Мне нужен сок, чтобы оживить Златолист.

Только когда Вендир произнес эти слова, он осознал насколько глупо они звучат. Ранить это прекрасное дерево ради той городской коряги? Занести заразу в одно из самых древних и прекрасных созданий природы ради минутного счастья одной недальновидной жрицы? Заставить его гнить, как гнила его собственная плоть после удара этим проклятым клинком?

«Нет, на такое я не подписывался».

Он едва сдержал смех от абсурдности ситуации.

— Ты осквернишь это чудесное творение Кинарет, чтобы вылечить тот уродливый обрубок в Вайтране?! — озвучил мысли Вендира сам паломник. Его лицо перекосилось от отвращения. — Это ужас! Варварство! Я не стану в этом участвовать! И как я раньше не догадался, что у тебя за намерения?

— Я тоже не хочу этого делать. Это неправильно, с какой стороны не посмотри, — спокойно признался Вендир. Крапивник выпал из его рук, а ладонь, что секунду назад сжимала проклятый кинжал, коснулась шершавой коры. Мягкое тепло дерева можно было почувствовать даже сквозь латную перчатку. — Но у меня долг перед жрицей Кинарет. Это моя плата. И у меня нет никаких других идей кроме этой.

— А вот у меня есть одна мысль, — медленно ответил бретонец после продолжительного молчания. — Вместо того чтобы вернуть к жизни дерево в храме, мы подарим им новое.

— Что ты задумал? — Вендир заинтересованно склонил голову к плечу и прищурился. — Я не вижу тут семян или отростков…

— Думаю, я смогу убедить дерево нам помочь.

Паломник опустился на колени, склонил голову и сложил ладони в молитвенном жесте. Некоторое время Вендир бесцельно стоял рядом, затем сел у ствола и начал ждать… Ждать хоть чего-нибудь.

Время шло. Морис всё не поднимался коленях, едва заметно шепча молитвы Кинарет. Вендир же в свою очередь облокотился на один из корней и достал книгу Анис. Строчки плясали перед глазами, расплывались в сумеречном зареве, мягком свете лампад и тенях от ветвей. Умиротворяющая музыка цветов, шелеста ветра и журчащей воды нагоняли сонливость. И он не заметил, как заснул.

Проснулся он много часов спустя, когда пещера окрасилась в цвета рассветных лучей, от того что кто-то тряс его за плечо.

— Великое древо благословило нас, подарив нам свой побег! — радостно прокричал Морис

Вендир сначала даже не понял о чем это он. А затем перевел взгляд на нечто позади сияющего бретонца, пригляделся. И понял, что на том месте где раньше была голая земля, теперь возвышается маленький куст, усыпанный розовыми листьями. От тонкого ствола исходило такое же мягкое тепло и свечение, что и от Великого древа. Вокруг растения столпились немногочисленные паломники. Они с интересом рассматривали его, возбужденно шептались и иногда указывали пальцами на Мориса или Вендира. Вопреки всем предположениям, агрессии или страха от них не исходило.

— Отнеси побег в Вайтран, — продолжал тем временем бретонец. — Даника поймет, что истинное благо природы — в обновлении, а не в рабском поддержании жизни.

Весь следующий час паломники откапывали, а затем готовили растение к перевозке. Один норд принес мешки для земли, другой инструктировал Вендира насчет поливки и ухода, а третий попытался нацепить мешок еще и на розово-золотую крону, после чего оказался обруган Астой — главной среди всех паломников. Нести мешок в руках было глупой затеей, а лошади ни у кого не оказалось, поэтому к нему пришили лямки на манер заплечной сумки.

Наконец, все приготовления были завершены, мешок с кустом закреплен за спиной эльфа, а сам он смотрел на карту и составлял в голове наиболее удобный маршрут до Вайтрана. Ведь, теперь идти назад ему придется пешком.

К входу из Святилища его провожал один только Морис.

— Что теперь будешь делать? — спросил у него Вендир.

— Думаю, я пока останусь здесь и понежусь в тепле Великого древа, — он растянул губы в искренней улыбке, какую можно увидеть на лице только у по-настоящему счастливого человека. — Потрясающее место.

— Тогда до встречи. Может, когда ещё увидимся. И спасибо тебе за помощь.

— Это я благодарю тебя, — смущенно пожал плечами Морис. — В каком-то смысле я тебе завидую: в твоих руках — знак великой милости Кинарет, — он опять улынулся. — Удачи тебе в странствиях. Пусть ветер Кинарет доносит до тебя лишь самые сладостные ароматы.

Когда бретонец опять скрылся в темноте пещеры, Вендир огляделся. Вокруг раскинулась серая вулканическая тундра, окрашенная кровавыми тенями восходящего солнца. От термальных источников поднимались клубы пара, вдалеке вздымались фонтаны гейзеров.

Вендир глубже натянул капюшон и медленно пошел вперед.

Перед ним лежала долгая дорога в Вайтран.