Кто-нибудь обязательно придет (джен)

— Здравствуйте, профессор Снейп. Рада познакомиться с вами. Здесь, во Франции, только и говорят об этой вашей войне. Слава богу, у нас нет таких ужасных тёмных волшебников. Вот уже триста лет магическая Франция не знает никаких войн.

— Вам повезло, — холодно ответил Снейп.

Мадам Роксана Лефевр оказалась весьма уродливой тучной дамой лет пятидесяти, в темно-лиловом шёлковом платье с воротником из меха нюхлера. Массивная золотая цепь с большим медальоном в виде солнца украшала пышную грудь. При взгляде на лицо женщины Снейп начал машинально припоминать рецепт антибородавочного зелья, но вспомнил, что он здесь не за этим.

— Чем могу быть вам полезна, профессор?

В гостиной Лефевров было темно и жарко. Огромная комната была обставлена дорогой антикварной мебелью, старинные бронзовые канделябры с горящими свечами создавали удушливую атмосферу.

— Во время последней войны я был ранен. В госпитале за мной ухаживала Кейт Лефевр, ваша бывшая невестка.

Снейп поразился тому, как быстро выражение приветливости сползло с лица мадам, уступив место лютой ненависти.

— И что? — губы мадам Роксаны сжались в тонкую полоску, и она стала ещё уродливее.

— Я хочу, чтобы вы сняли с неё проклятие.

— Понятно, — мадам Лефевр разглядывала Снейпа с нескрываемым презрением, — вам нравятся молоденькие девочки в белых халатиках?

Снейп покраснел и сжал челюсти. Старая ведьма засмеялась.

— Эта шлюха всегда добивается своего… Известным способом. Такая же поблядушка, как и её мать. Мой несчастный наивный мальчик попался на тот же крючок. Вас, мужчин, так легко обмануть. А каких трудов мне стоило избавиться от неё. Каждый день подмешивать в еду настойку стронгилона, чтобы эта тварь не забеременела. А потом я отдала целое состояние парижским колдомедикам, чтобы они признали ее бесплодной.

— Так это вы! — ахнул потрясенный Снейп.

— Конечно, я, — легко согласилась ведьма, — мне не нужны тут грязные выблядки от полукровки. Лефевры издревле продолжают свой род только в чистокровных браках, даже если им приходится жениться на родственниках. Моя девичья фамилия тоже Лефевр, я вышла замуж за кузена, а моя мать — урождённая Лефевр была женой собственного дяди. А в восемнадцатом веке один из наших предков женился на собственной внучке! — мадам Лефевр приосанилась — она явно гордилась жуткой кровосмесительной историей своего рода.

— Тогда у вас в роду должны рождаться дети с очень слабым здоровьем, — равнодушно заметил Снейп.

— У меня было пять братьев и сестёр, но они все умерли, не дожив до года. У Николя было два брата, но они родились мертвыми. Но Лефевры никогда не предадут принципы чистокровности! — в глазах мадам появился фанатичный блеск, и Снейп подумал, что родственные браки отрицательно сказываются не только на физическом здоровье…

— Это ваши проблемы, — нетерпеливо сказал он ей, — приступайте.

— К чему? — увлеченная своей историей, мадам Лефевр, казалось, забыла, зачем в её гостиной сидит незнакомый крючконосый волшебник в чёрной мантии.

— К выполнению моей скромной просьбы.

— Я не собираюсь выполнять вашу просьбу! — злобно выплюнула она. — Эта тварь получила то, что заслужила!

— Тогда я вас заставлю, — голос Снейпа звучал спокойно, но хорошо знающие его люди сейчас содрогнулись бы от ужаса.

Но мадам Лефевр Снейпа не знала и только противно захихикала:

— Каким образом, позвольте узнать? Будете мучить меня Круциатусом?

— Зачем так грубо? — пожал он плечами. — Просто обездвижу, заставлю выпить веритасериум — сами расскажете, в чем там дело.

— И вы поступите так с женщиной?

— А я не самый высокоморальный волшебник в Европе.

Мадам засмеялась громче:

— Ну тогда, давайте, профессор, приступайте.

Снейп нахмурился — бурное веселье старой ведьмы ему не нравилось. Он медленно поднял палочку — мадам Лефевр, сидя в кресле напротив, улыбалась и не собиралась защищаться.

Локомотор Мортис!

Заклятие отскочило от внезапно появившегося прозрачно-голубого щита, который полностью закрыл Роксану, и рикошетом полетело в Снейпа. Он уже ожидал чего-то подобного и проворно увернулся, едва не застонав, — суставы до сих пор сильно болели. Голос мадам Лефевр сочился ядом:

— Ещё что-нибудь попробуете, профессор?

— Как вы это делаете? — с любопытством спросил он, с трудом поднимаясь на ноги.

Мадам поступала пальцем по медальону-солнцу:

— Фамильная реликвия — защищает от всех известных заклятий.

— А от неизвестных? — быстро спросил Снейп.

— От неизвестных, разумеется, не защищает, — раздраженно рявкнула Лефевр, — у вас такие имеются?

— А как же, — мягким вкрадчивым голосом ответил Снейп, — приберег специально для такого случая.

Лефевр слегка нахмурилась и потянулась рукой к карману, но не успела достать палочку…

— Тоталус плежерис!

Мадам замерла, затем закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Несколько минут слышались тихие стоны, кресло слегка поскрипывало под извивающимся телом.

Снейп опустил палочку. Спустя некоторое время Роксана открыла глаза и потрясённо выдохнула:

— Господи, что это было?

— Заклятие удовольствия. Противоположно по действию Круцио.

— Это я почувствовала. Но какой в этом смысл?

— Скоро узнаете.

Снейп снова уселся в кресло и стал спокойно наблюдать.

— Убирайтесь вон из моего дома! — рявкнула Лефевр, но как-то не очень уверенно.

— Я-то уйду, — на этот раз была его очередь смеяться, — а вот вы будете бежать за мной и умолять меня вернуться.

— С какой стати? — недоверчиво фыркнула хозяйка. В глазах её появилось выражение тревоги.

Снейп улыбнулся, встал и неторопливо направился к выходу.

— Постойте!

Он обернулся. Мадам Лефевр встала с кресла и, недоуменно хмурясь, смотрела на него странным остановившимся взглядом.

— Подождите! Прежде, чем вы уйдете, — она нерешительно замялась, — вы не могли бы…

— Повторить? — тоном заботливого дядюшки осведомился Снейп.

— Да, — прошептала Роксана. — Если можно…

— Извольте. Тоталус плежерис!

Он уже опустил палочку, а она все ещё лежала, обессиленно развалившись в кресле, с бессмысленной блаженной улыбкой на морщинистом лице. Из уголка рта медленно стекала ниточка слюны.

— Ещё, — хрипло прошептала она, не открывая глаз.

— Хорошего понемножку, — издевательски произнёс Снейп и снова уселся в кресло.

— Ещё! — неистово завизжала ведьма.

— Нет.

Лефевр открыла глаза и с ненавистью уставилась на Снейпа. На секунду ему показалось, что она сейчас бросится на него, но та вдруг упала перед ним на колени.

— Умоляю… Ещё!

— Нет.

— Северус… Голубчик… Я отдам тебе все, что ты захочешь, — она схватила его за руку и стала покрывать её поцелуями, — все, что хочешь…

Снейп с омерзением вырвал руку.

— Возьми деньги… Драгоценности…

— Нет.

— Хочешь этот медальон? Он бесценный!

— Неплохая вещица, — согласился Снейп, — но мне без надобности.

— Хочешь, возьми этот замок… Ему семьсот лет.

— Нет.

— Ладно, — вздохнула Роксана. — Никогда семья Лефевр не знала такого позора, но что же теперь делать… Бери меня, Снейп, бери урожденную Лефевр, бери как шлюху на базаре!

К ужасу Снейпа, она быстрым движением сняла с себя платье, оставшись в сорочке и панталонах, и улеглась на ковёр.

— Немедленно встаньте и оденьтесь! — рявкнул он. — Если вы забыли, я напомню — мне нравятся молоденькие девочки в медицинских халатах!

— Ах да, — её лицо опять исказила злоба, но, к облегчению Снейпа, она послушно встала и надела платье. — Ты же за этим пришёл ко мне. Ладно, скажу, только ты поклянись, что дашь мне… это…

— Клянусь.

— Женись на ней и трахай почаще.

— Ты издеваешься?! — прошипел Снейп.

— Нет! Проклятие будет снято, если она забеременеет, будучи в законном браке.

— А другого способа нет? — мрачно поинтересовался Снейп.

Ведьма злобно захихикала.

— Нет… Давай, Снейп… Ты поклялся!

Снейп поднял палочку:

— Тоталус плежерис!

И, через секунду:

— Тоталус ремиссиус!

Роксана еще с минуту стояла на коленях, закрыв глаза и слегка раскачиваясь, затем медленно поднялась на ноги.

— Будьте вы прокляты! — выдохнула она. — Что вы со мной сотворили?

— Заклятие удовольствия. Как я уже говорил, противоположно по действию Круцио, но гораздо опаснее. Круцио вызывает немыслимую боль, а Плезарис — немыслимое наслаждение. Но Круцио можно перетерпеть, а Плезарис сразу же вызывает зависимость. Я опробовал его на мышах — твари визжали от удовольствия, а потом бегали за мной по всему подземелью, грызли мне пальцы, карабкались по мантии. Приходилось их попросту убивать, пока я не придумал контрзаклятие, снимающее зависимость.

— Это же страшная вещь, Снейп!

— Я знаю.

— Нет, вы не знаете! Я же все готова была вам отдать! — она судорожно вцепилась в медальон. — Я бы выполнила любое ваше желание, любой приказ! Приказал бы убить — убила, приказал бы украсть — украла.

— Именно поэтому вы останетесь первым и, я надеюсь, последним человеком, который испытал его на себе. Некоторым мышам я давал столько, сколько они просили. В конце концов они умирали от нервного перевозбуждения. Судя по вашей реакции, у людей также мгновенно формируется зависимость и начинаются патологические изменения личности, подобные тому, что формируются при героиновой зависимости у магглов, только в десятки раз быстрее.

— Ничего не поняла из того, что вы сейчас сказали, но это было… это было… как тысяча оргазмов одновременно, — тихо сказала мадам Лефевр.

— Надеюсь, вы понимаете, что никто не должен знать о существовании данного заклятия.

— Это же страшное оружие, Снейп! Вы же можете принудить кого угодно к чему угодно, и никакое Империо не понадобится!

— Вот именно. Поэтому все, что произошло здесь, должно остаться между нами.

Роксана молчала.

— А если вы будете распускать язык, — прошипел недовольный Снейп, — я всем расскажу, как урождённая Лефевр раздвигала ноги перед полукровкой на ковре в собственной гостиной!

Встретившись глазами с мадам Лефевр, Снейп понял, что в ближайшее время ему следует составить завещание… на всякий случай.