Даяра. Дороги Средиземья  (гет)

Мудрые рассуждали, что делать с Кольцом Всевластия…

Я же к мудрым не относилась, поэтому беззастенчиво глазела по сторонам и рассматривала приезжих. Тем более, на меня тоже глазели.

— Даяра, дочь Смауга Золотого и Яны Морийской.

Так меня представил Элронд высокому собранию. Историю моих родителей знали все. Гимли, сын Глоина, и его спутники пытались сделать во мне дырку взглядами. Бедолаги ерзали, не в силах вынести то, что рядом с ними дочь дракона, а они не могут ее зарубить своими секирами, ну, или хотя бы попытаться это сделать.

Глорфиндел, рядом с которым я сидела, выглядел невозмутимым, но у него смеялись глаза при виде мук гномов.

Послы Гондора… Сын наместника все время смотрел на обманчиво простое кольцо.

Эльф из Серой Гавани смерил меня заинтересованным, но не враждебным взглядом.

Фродо очень волновался, чтобы переживать еще и обо мне. Тем более о моей семье он слышал с детства от дяди, а потому не сгорал от любопытства или гнева.

Леголас из Лихолесья приятно отличался от своего папеньки тем, что не попытался устроить разборки о моей персоне здесь и сейчас. Хотя многие полагали, что Владыка Элронд зря пригласил меня сюда, боялись, что я легко могу поддаться соблазну Кольца.

Кольцо. Зов его искушающий, темный, обещающий был слышен мне хорошо. Даже слишком. Прямо в уши забивался. Колечко, перенявшее большую часть мерзкого характера своего Создателя, быстро нашло во мне слабые места.

«Возьми меня, и я дарую тебе то, о чем ты мечтаешь… Крылья. Ты станешь драконом! Разве не этого ты жаждешь превыше всего?»

Мне подумалось, что Сауронова поделка слишком топорно искушает. Куда там ей, если сравнить с другим, чье присутствие я ощущаю всегда. Никакого сравнения между Учителем и Учеником.

Кольцо, на мой взгляд почти дракона, было еще той гадостью. И вызывало одно желание: вовсе не схватить и присвоить, а сжечь немедленно. Моя же человеческая половина, в отличие от драконьей, вообще хотела держаться от кольца как можно дальше.

Тем временем Боромир сцепился с Арагорном, довольно агрессивно отстаивая свою точку зрения. Но вскоре вмешался аранен Лихолесья, во всеуслышание объявив, кто такой на самом деле безвестный Следопыт. Последний потомок королей Гондора и Арнора. Последняя живая ветвь древа королей Нуменора, первым из которых был Элрос, сын Эльвинг и Эарендила Морехода. Того самого, который сейчас звезда Гиль-Эстель на небе. И того, кто поверг драконов в тот роковой день возле врат Ангбанда.

Потомок королей и героев. Тот, в чьих жилах течет кровь нолдор, тэлери, людей и майяр.

Как причудливо связаны наши судьбы, сказал бы мой отец.

Мне же об этом думать было некогда: Фродо, о котором все забыли в пылу скандала, вызвался отнести кольцо в Мордор.

Он мне нравился. И я была обязана его дяде за маму. И вообще хотела что-нибудь этакое получить. Если выживу, это будет самым большим приключением в моей жизни! Голос здравого смысла, почему-то точь-в-точь копируя интонации мамы, заявил: «Надеюсь не последним приключением!»

— Я пойду с тобой, Фродо из Шира, и буду оберегать так долго, как сумею, — в наступившей после заявления хоббита тишине моё обещание прозвучало особенно громко.

Лица гнома и эльфа… Выпученные глаза и отвисшие челюсти… Нет, это просто нужно было увидеть! Маг почему-то выглядел довольным.

— -

По итогам Совета Элронд, Гэндальф и Арагорн рассматривали карты, пытались начертить примерный маршрут братства. Я же, наверное, уже тогда понимала, что по плану, как его ни составляй, наше путешествие не пойдет…

В один из последних по-летнему теплых дней я выбралась на тропу, которая вела к предгорьям. Дальше вставали пики Мглистых гор — еще одно творение Мелькора.

Вся моя суть тянулась туда, за линию горизонта, туда, где были родители. И отец меня услышал.

— Здравствуй, Тинвэ, трудно же тебя дозваться…

— Папа, — я улыбнулась, ощущая его присутствие. Скорее всего, это последняя наша возможность поговорить вот так, перед тем, как Средиземье накроет Тьма, и всякий, кто рискует использовать осанвэ, может быть пленен Сауроном. — Я скучаю. Передай маме.

— Во что ты ввязалась, дочь? — отец вздохнул.

— Не злись, — попросила я, вытирая непрошенную слезинку.

— На тебя трудно злиться, Даяра. До нас дошли тревожные вести, и мама кое-что рассказала… Ты же не стала частью компании безумцев?

— Тебе не понравится ответ. Нет, лететь ко мне не нужно, — я четко ощутила намерения отца. — Если ты покинешь Морию, кто защитит маму?

— Шантажистка. Научил на свою седую голову, — недовольно буркнул родитель.

— Ничего не седую, — возразила я.

— С тобой скоро поседею, дочка, — бросил папа устало и добавил. — Будь осторожна, Даяра, мы любим тебя. И если пострадаешь серьезно, я все-таки возьму прут, упрямая ты Искра. Мой маленький дракон…

Связь разрывалась болезненно. Это как объятия разумом, не можешь отпустить. Кьяра, охранявшая меня, позволила обнять себя и выплакаться ей в шерсть. Я, правда, очень скучала, но отступить не могла, чувствуя, что поступаю правильно. И мой выбор несет собой далеко идущие последствия.

Отец всегда знал, что придет день, когда ему придется отойти в сторону, окончательно отпустить свою своевольную дочь. Знал, что ничто не удержит ту, в чьих жилах так много пламени. И я до сих пор не уверена в этом, но думаю, что он также знал, что рано или поздно хрупкий мир рухнет и придет время платить по старым счетам.

Я вернулась в Дольн полностью разбитая и измученная дурными предчувствиями… Нет, у меня не было пророческого дара. Я просто ощущала, что вот-вот все очень сильно изменится. Хотя это сейчас может каждый, достаточно прислушаться. Грядет война. А если мы проиграем, то бесконечный мрак. Та еще перспектива…

Я ненавидела Саурона за то, что он едва не убил отца там, в небе над Эребором. За то, что я могла никогда и не узнать своего папу. И, не скрою, жаждала отплатить Темному Властелину стократ за все хорошее… Все-таки от дракона во мне было достаточно, а мы не склонны прощать и забывать обиды. Скорее, смывать их кровью врага.

Шедшая впереди Кьяра вдруг насторожилась и пригнулась к земле, готовясь к прыжку. Я потянулась к мечу больше растерянная, чем напуганная. Последний Домашний Приют был безопасным местом, и ждать здесь нападения было бы безумием.

Но отец учил, что терять бдительность никогда нельзя.

— Не думаю, что Владыке понравится нападение на меня, — произнесла я, не спеша обнажать меч.

Владыка Элронд не будет мне благодарен за дипломатический скандал и обострение отношений — вплоть до Войны — с Подгорным царством, если я порублю устроивших засаду гномов в капусту. Ну, или сожгу, на лихой конец… Хотя пламя и было готово сорваться с кончиков пальцев, я погасила его. Нужно попытаться решить дело миром, несмотря на легшую между нами кровь и застаревшую ненависть.

Я не чудовище, что бы обо мне ни думали дети Аулэ. Убив их, я лишь подтвержу, что, проклиная меня, они правы. Ради самой себя, уважения к владыке Ривенделла и тому, чему меня учила мама, я должна была не допустить смертоубийства.

— Кьяра, ко мне, — приказала я, мрачно оглядывая вылезших на тропу из кустов гномов.

— Дочери чудовища не место здесь!..

— Это не вам решать, любезный, — вяло огрызнулась я. — Давайте разойдемся мирно.

В то, что гномы проявят благоразумие, мне верилось слабо, но ведь не в их правилах толпой нападать на девушку. Тем более, если она отказывается драться. Надеюсь, они будут так же учтивы со мной, дочерью дракона. Потому что первой клинок я не обнажу…