Даяра. Дороги Средиземья  (гет)

Эльфы… Перворожденные. Почти венец творения. Вечные, прекрасные, сильные и одновременно сломленные безысходностью своего Рока. Слишком вплетенные в ткань Арды, чтобы безжалостность грядущих перемен не сделала их тенями былого.

Драконы были Искажением, но это даровало им свободу ото всех оков. Кроме тех, что они выбрали добровольно. Людям же не дано было остаться с этим миром навсегда. Они уходили дальше…

Я по-разному относилась к эльфам. Некоторыми восхищалась так, что сердце билось громко-громко. Некоторых почти презирала — виден след отцовского воспитания. Отец вообще не жаловал Перворожденных, что не мешало, впрочем, ему уважать некоторых из них.

Меня очаровывал тот свет, который эльдар несли собой в мир. И было жаль понимать, что их время почти ушло. Совсем скоро они уйдут в свой вечный Валинор. Мне же чуждо было стремление к покою — я наполовину дракон, в конце концов.

Я раньше никогда не задавалась вопросом: «А что же видят Эльдар, смотря на меня?»

Трандуил явно был не в восторге от того, что ему открыл его эльфийский взор. Кроме того, Владыка был не только королем, но и колдуном. Можно сказать, достойный противник.

Я же видела под чудесным пресветлым ликом след того, от чего не избавиться и не излечиться, по крайней мере, на этих берегах. И задавалась вопросом: как давно и как эльф может с этим жить? В общем, исследовательский интерес мой заключался в том, как этот таур не чокнулся до сих пор с таким дополнением к своей эльфийской сути?

Было интересно, что он сделал, чтобы то, что зовут Искажением, его так затронуло? Буквально отравило. И он век за веком удерживает тьму в себе, не давая окончательно извратить свою природу.

Папа мало рассказывал о том, как из первых эльдар получились орки. Зато его Владыка не скупился на подробности. Сказочки от Голоса-Во-Снах всегда были своеобразными.

— Союз смертности и вечности. Во второй раз вижу такое, — молвил таур.

Лютиэн и Берен? Или их сын Диор? В любом случае пусть Его Величество свои мысли о моем происхождении придержит при себе. Я мало обидчива, но в случаях, когда пытаются оскорбить родителей, вспыхиваю моментально.

— Ты спрашивала, чем обязана моему любопытству, — Трандуил взял со столика чашу с вином. — Не думал я, что может быть что-то более оскорбительным для моего народа, чем сравнение истории Лютиэн и твоей матери. Интересно, повторит ли твоя семья их судьбу?

— Интересно, повторит ли Ваше королевство судьбу Дориата? — дерзко парировала я.

Вышколенная стража в полных доспехах дернулась и потянулась за мечами.

— Ядовитый язык, — Владыка отсалютовал мне бокалом. На длинных пальцах засияли на свету перстни. — Как, впрочем, и у твоего отца.

— Не помню, чтобы он упоминал знакомство с Вами, Владыка.

Вежливой быть становилось все сложнее. Особенно когда Трандуил, его советники и свита рассматривают тебя как насекомое — занятное, но отвратительное. Я в этот момент понимала сыновей Феанора. Если и с ними был так вежлив Диор, неудивительно, что они пришли в Дориат с мечами.

— Тебе лучше покинуть город, прежде чем слухи о занятной девчонке с редкой кошкой дойдут до гномов, — весьма сердечно посоветовал мне синда. Впрочем, сохраняя колючий лед в глазах.

— Благодарю за предупреждение.

— Не хочу, чтобы твой родитель нанес визит в этот край, — пожал плечами, покрытыми роскошной мантией, таур. — Прощай, дочь дракона. Надеюсь, больше не увидимся.

— Прощайте. Да пребудет с Вами свет Варды на Вашем пути, таур.

Эльфов так и передернуло от моей вежливости, а еще более от упоминания имени так почитаемой эльдар Валиэ. Надежду Трандуила на то, что мы больше не встретимся, я разделяла целиком и полностью. Высокомерие данного эльфа за пару минут разговора меня смертельно утомило. Я забрала недовольную Кьяру и ушла, борясь с желанием вернуться и съездить Владыке по владыческой же морде.

Мама как-то говорила при мне: «Рожа кирпича просит»… Видимо, до сего момента я не понимала всей точности и правдивости этого странного выражения.

Пришлось делать хороший крюк, чтобы обойти Лихолесье. Во-первых, эльфы совсем не гостеприимны к такой гостье, во-вторых, их король и в-третьих, Дол Гулдур. От этого места тянуло не просто нехорошим, а веяло откровенной тьмой. Такой же древней, как та, что породила отца.

У Саурона много причин ненавидеть моего отца. И попасть в его лапы я не хотела.

В общем, к «Последнему домашнему приюту» я поспела почти вовремя. Разосланные во все стороны патрули искали трех хоббитов и Следопыта.

Мама всегда с теплом вспоминала Бильбо из Шира. Так что я решила присоединиться к поискам. Тем более в лесах рыскали тени, которые искали то же, что и эльфы.

Лорд Глорфиндел был прославленным воином и еще он поверг барлога, пусть и ценой своей жизни. Я-то знала, на что способен дядя Тимен, поэтому уважала лорда дома Золотого цветка искренне и неподдельно.

С ним была Арвен, искавшая не столько хоббитов, сколько своего возлюбленного.

Именно к ней на лошадь я и забралась. В душе посетовав, что не могу обратиться и взлететь.

Следопыта и полуросликов мы нашли после заката, да в прескверной компании: почти вся Девятка.

Один из хоббитов был серьезно ранен, я чуяла, что тому осталось недолго. И к сожалению ни я, ни леди Арвен, ни Глорфиндел не были целителями, чтобы его спасти. Лица остальных хоббитов прояснились после того, как они узрели эльфов. Измученные они познали надежду и свет, которые умеют дарить эльдар.

После недолгих препирательств было решено, что Арвен должна прорываться за реку с Фродо. А мы постараемся задержать назгулов. Я отправила с ней Кьяру, наказав кошке оберегать их, но под моргульскую сталь не подставляться.

Дальнейшее описать трудно. Призраки были верхом, а мы, кроме Глорфиндела, пешие. Кроме того, с нами остались измученные хоббиты.

В процессе не слишком долгой, но яростной битвы Арвен вспенила реку. Глорфиндел, Арагорн и я в основном огнем загнали бывших королей искупаться, прекрасно понимая, что это их не убьет. Но мы смогли отбиться, хоть и знали, что это только временно.

В Имладрисе был Гэндальф. Владыка занимался раненым. Нас разместили по комнатам с привычным здесь радушием.

Я почти сутки спала, сквозь сон ощущая, что отец ищет меня и тревожится. Но долину охраняли не только луки и мечи, но и магия. Светлая и достаточно сильная, чтобы скрыть обитателей Ривенделла от чужого внимания.

В следующие дни я пропадала в садах и в библиотеке, старательно избегая Серого мага.

Спокойная, тихая, гармоничная атмосфера этого удивительного места была нарушена страшными вестями и тем, что принес Фродо из Шира. Ждали послов.

Честно скажу, мне до жути хотелось сунуть нос в это дело. Но Владыка Элронд просил не делать глупостей и дождаться того времени, когда меня призовут. Представлять Морию.

Мотивы эльфов и Гэндальфа были понятны: дочь последнего дракона — хороший аргумент в предстоящей войне. Куда я бы ни пошла, на чью сторону ни стала, за мной всегда будет мощь отца.

Чтобы не добавлять проблем, я вела себя прилично. Гуляла с хоббитами — Сэм, Мерри, Пиппин, веселые, простые, жизнерадостные с ними было легко и хорошо. Разговаривала с Бильбо, который прекрасно помнил мою маму, слушала повествования о его похождениях и рассказывала ему о моем доме. Увязывалась за Глорфинделем, когда тот гонял своих учеников. Ведь такова природа дракона: нужно куда-то сбрасывать излишек сил, иначе разнесешь все вокруг.

Арвен же я почти не видела. Да и если честно, рядом с ней, какой бы ты ни была, все равно остро чувствуешь свое несовершенство. На Вечернюю звезду было почти больно смотреть, и тем не менее Арвен была наделена даром понимать и принимать. Чистая, светлая и так несправедливо несчастная в том, что любит.

Примечания:

Жду ваших отзывов!