Драко: возрожденный феникс (Draco: Phoenix Rising) (гет)

Примечания:

Ого! 4 подписчика! Привет, ребята) Тем, кто читает это: если не сложно нажмите кнопу "жду продолжения", если конечно на самом деле ждете. Мне просто хочется понимать ждет ли кто-то новую часть и поспешить с выкладкой или можно не торопиться. Приятного чтения!

Когда Гермиона сменила Диггла и направилась к дому Дурслей, она поняла, что еще нет и девяти утра. Столько всего уже произошло, что казалось, прошло гораздо больше времени. Она решила немного подождать и присела на скамейку напротив дома № 4. Из-за того, что членам Ордена необходимо находиться поблизости к дому в любое время дня и ночи, недалеко была установлена фальшивая автобусная остановка. Иногда к ним присоединялись магглы, ожидавшие автобуса, который так и не приезжал. Гермиона была уверена, что на местную автобусную линию поступили десятки жалоб.

Когда она решила, что уже достаточно поздно, чтобы Гарри мог проснуться, она перешла улицу и подошла к входной двери. Как только ее палец оторвался от кнопки звонка, она услышала громкий рев и вскоре дверь распахнул мужчина с лицом моржа, который мог быть только дядей Гарри Верноном. До этого Гермиона видела его только издалека.

— Меня зовут Гермиона Грейнджер, — отрывисто сказала она. — Я здесь, чтобы увидеть Гарри Поттера.

Брови Вернона поползли вниз, так что его глаз почти не было видно.

— Ты... одна из... них? — спросил он приглушенным голосом.

— Я школьная подруга Гарри, если вы об этом.

Вернон схватил ее за руку и затащил внутрь, прежде чем нервно высунуть голову за дверь, чтобы оглядеться в поисках зевак. Гермиона чуть не улыбнулась его выходке. Он действительно был довольно странным.

— Кто там, Вернон? — спросила тетя Гарри из коридора.

Гермиона указала на лестницу.

— Я просто... заскочу наверх, хорошо?

Вернон открыл и закрыл рот, но прежде чем он обрел дар речи, Гермиона взбежала по лестнице.

— Гарри? — тихо позвала она, так как все двери наверху были плотно закрыты. Одна из дверей распахнулась, и Гарри удивленно уставился на нее.

— Гермиона? — недоверчиво спросил он. — Что ты здесь делаешь?

— Мне нужно было с тобой поговорить. Это сам-знаешь-о-чем, — Рон начал называть крестражи именно так, и название прижилось.

— Ну, в любом случае, я рад тебя видеть.

Он неловко обнял ее и отступил в сторону.

— Добро пожаловать в мою хижину.

Она села на его незаправленную кровать, пока он суетился вокруг, прибираясь.

— Пожиратели смерти пытались убить моих родителей, — выпалила она. Гарри перестал убирать и уставился на нее. Она рассказала ему всю историю и показала записку. Она в нерешительности прикусила губу, пока он читал, а затем сказала:

— Я оставила ему одну из наших старых монеток. Он забрал ее, и я коротко поговорила с ним этим утром.

Он сел рядом с ней на кровать.

— Это чертовски блестящая идея, — восхищенно сказал он. — Я бы никогда не додумался до этого. Что он сказал?

— Не очень много. Я думаю, он не хочет выступать против Волдеморта. Я действительно удивлена, что он вообще предупредил меня. Я имею в виду, он бы с самого начала не присоединился к Пожирателям смерти, если бы не ненавидел магглорожденных, не так ли?

— Трудно сказать. Посмотри на Снейпа, "принца-полукровку". — Голос Гарри чуть не сорвался от горечи. — Почему он присоединился к нему?

Гермиона пожала плечами.

— Думаю, его привлекла власть.

— Да.

— Ну, вообще причина, по которой я решила лично рассказать тебе об этом в том, что я не говорил о монете Ремусу и остальным. Я не хочу, чтобы они пытались заставить меня связаться с Девлином...

— Девлин?

— Это его имя. Если только он его не выдумал, что вероятно, но это все, что я о нем знаю на данный момент. В любом случае, я думаю, нам лучше оставить его в покое и позволить ему самому связываться с нами. Я не хочу давить на него. Он, должно быть, находится в сильном напряжении, если думает о предательстве Волдеморта.

Гарри на мгновение задумался, а затем пожал плечами.

— Делай, что считаешь нужным. Это будет не первый секрет, который нам придется скрывать от Ордена. Кстати, о секретах, вы сказали, что вы здесь из-за крестражей?

— Не совсем, но сегодня утром у меня состоялся интересный разговор с Ремусом о Регулусе Блэке. Я рассматривала гобелен Блэков — ты знаешь, что ему было всего восемнадцать, когда он умер? Он едва окончил Хогвартс. Как он мог так быстро втянуться в это дело? Он был нашего возраста, Гарри. Мне было жаль его, пока Ремус не сказал мне, что он был темноволосым Драко Малфоем.

Гарри фыркнул.

— Вот тебе и ответ. Малфой по уши в дерьме, к тому же он нашего возраста. Возможно, Волдеморт завербовал Регулуса, когда тот еще учился в школе, как и Малфоя. Возможно, у него даже было такое же задание, поэтому он и струсил.

— Я не думала об этом, — с удивлением сказала Гермиона. — Может быть, как и Малфой, он не смог убить Дамблдора.

— Но, в отличие от Малфоя, у него не было под рукой злого крестного, который мог бы совершить это за него, — огрызнулся Гарри.

— Верно, но все это не имеет отношения к делу. Я пыталась выяснить, откуда Регулус узнал о крестражах. Как он узнал о медальоне и как он его нашел? Судя по тому, что ты мне рассказал, Дамблдор даже не догадывался о существовании крестражей, пока не умерли твои родители, а Волдеморт — нет.

Гарри кивнул.

— Тем больше причин, по которым я должен попасть в Хогвартс.

— Что? Ты имеешь в виду возвращение в школу? Мы даже не знаем, откроется ли он снова...

— Нет, мне нужно попасть туда до открытия школы, если она откроется. Мне нужно воспользоваться Омутом памяти Дамблдора. У меня осталось всего три с половиной недели защитной магии, и я не собираюсь ждать, пока Волдеморт нападет, как только она перестанет действовать. К тому времени я планирую быть далеко отсюда.

— Гарри, ты думал о Дурслях?

— Я стараюсь не думать о них, — сухо ответил Гарри.

— Я имею в виду, что если Волдеморт захотел расправиться с моими родителями, считая, что это может навредить тебе... Ты не думаешь, что он попытается убить и Дурслей тоже? Он не может знать, что ты к ним чувствуешь.

— Снейп мог бы упомянуть об этом, — сказал Гарри, но его слова прозвучали неуверенно. Его изумрудный взгляд был устремлен вдаль, и Гермиона поняла, что он пытается разобраться в своих чувствах. Она оглядела его комнату. Все, что попадалось на глаза, было либо сломано, либо изношено, либо залатано. Ее сердце вдруг сжалось от жалости к нему с такой силой, что она почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Он вырос здесь, где ничто не давалось даром, даже любовь. Неужели Дурсли не могли пожалеть даже этого для осиротевшего ребенка? Она встала и подошла к столу Гарри, потому что у нее по щекам текли слезы, и она не хотела, чтобы он это заметил. На мгновение она возненавидела Дурслей лютой ненавистью, а заодно и Дамблдора. Она попыталась незаметно вытереть слезы.

Однако Гарри стоял у нее за спиной, и его рука коснулась ее плеча.

— Что случилось? — он спросил.

Она покачала головой и с трудом выдавила из себя слова, застрявшие в горле.

— Как он мог оставить тебя здесь, в этом ужасном месте? Как он мог сделать это, когда столько людей любили тебя с самого рождения? Ремус, Уизли, даже Хагрид были бы лучше! Молли сразу же взяла бы тебя к себе. Ты мог бы вырасти в Норе. Только не здесь, не так, как сейчас!

Она заметила на столе сломанного игрушечного солдатика, аккуратно перевязанного скотчем, и снова почувствовала прилив слез.

— Как он мог?

Гарри осторожно повернул ее лицом к себе. Он улыбнулся ей.

— Он должен был. Здесь была защита моей матери. Неважно, с чем мне пришлось столкнуться у Дурслей, это было лучше, чем то, что ждало меня там. — Он указал на окно. — Он знал, что Волдеморт не исчез, и Пожиратели смерти определенно не исчезли. Кроме того, этот период моей жизни почти закончился. Скоро об этом доме у меня останутся только плохие воспоминания. Не грусти по этому поводу!

Он протянул руку и вытер ее слезы большими пальцами. Гермиона поразилась, каким высоким он стал. Теперь он был на полголовы выше ее, а она не была маленькой девочкой.

Девушка слабо улыбнулась.

— Ты действительно особенный человек, ты знаешь это?

— Не совсем. Я просто Гарри.

Он засмеялся, и она широко улыбнулась в ответ. Он хлопнул ее по плечу.

— Теперь, что касается проблемы Дурслей. Они приняли меня, хотя и вынужденно, со злостью и неохотой. Они обращались со мной как с домашним эльфом каждую минуту, когда я был в их присутствии, а их идиотский сын шесть раз чуть не выполнил за них работу Волдеморта. — Гарри вздохнул. — Но, я полагаю, они не заслуживают смерти. Они определенно не заслуживают и того, что случилось с Лонгботтомами.

Гермиона вздрогнула.

— Никто этого не заслуживает.

— Так что нам с этим делать? Я, конечно, не собираюсь жертвовать собой, чтобы обеспечить им кровную защиту.

Гермиона хихикнула.

— Это сделало бы все усилия бессмысленными. Как я понимаю, у нас есть только два варианта. Мы можем скрыть этот дом Фиделиусом и сделать тебя Хранителем или переселим их на Гриммо. Ты сказал мне, что Дамблдор упоминал об этом в прошлый раз, когда был здесь.

Гарри начал улыбаться. По мере того, как его улыбка становилась все шире и шире, она озадаченно приподнимала бровь. Он объяснил.

— Тетя Петуния помешана на чистоте. Я представляю ее на площади Гриммо.

Гермиона подумала о затхлом, пыльном, затянутом паутиной, унылом жилище, и ее улыбка стала такой же, как у Гарри. Вскоре они уже громко смеялись.