Нимфадора и история любви (гет)

Я с вызовом ношу его кольцо!

М.Цветаева

Наступил день суда. Профессор МакГонагалл предупредила преподавателей, что Нимфадоры не будет на занятиях “по семейным обстоятельствам”. Тонкс, услышав это, с горечью подумала: “У меня теперь нет семьи — вы же сами её разрушили…” Ровно без пяти минут девять она была в кабинете профессора Дамблдора.

— Доброе утро, крёстный, — поздоровалась она, заходя, сказав это с едким сарказмом.

— Доброе утро. Ты готова? — директор поднял голову от каких-то бумаг и встал из-за стола. Последние два дня он не видел крестницу — она не появлялась на завтраке, и эльфы по его просьбе приносили ей еду в комнату. Посмотрев на неё, профессор Дамблдор ужаснулся. Тонкс сделала себе чёрные волосы, которые подчёркивали её и без того сумрачное лицо, и надела чёрную мантию, наглухо её застегнув. Ни сказав ни слова директор подвёл девушку к камину и отправил её в Министерство. Через несколько минут, прошептав что-то Фоуксу, он последовал за ней.

Они оказались в большом зале, около стен которого стояли стулья.

— Нимфадора, сейчас я зайду в зал суда — я сам защищаю Северуса — потом кто-нибудь позовёт тебя. Они дадут тебе выпить зелье, не бойся и спокойно пей — это Веритасерум — зелье правды. Хорошо?

Тонкс коротко кивнула. Директор посмотрел на неё и вошёл в зал суда… Прошло около получаса…

Наконец, Тонкс вызвали. Попав в зал, она очутилась в проходе между стульями, пройдя который, свидетель попадал за кафедру. Тонкс встала на место свидетеля. Справа от неё сидел Северус, который казался абсолютно спокойным и равнодушным ко всему происходящему. Рядом с ним сидел профессор Дамблдор.

— Здравствуйте. Позвольте представиться, — подал голос важный человек, сидящий в центре судейской коллегии, — министр магии. Сейчас вам дадут выпить одно зелье, после которого мы начнём задавать вам вопросы.

Стоящий рядом с кафедрой человек протянул девушке флакон, который она залпом выпила, почувствовав горьковатый привкус.

— Итак, ваше имя, пожалуйста.

— Нимфадора Тонкс.

— Состоите ли вы в родственной связи с кем-нибудь из присутствующих?

— Если вы имеете в виду кровное родство, то — нет, — подумав, ответила Тонкс. — А так… я крестница профессора Альбуса Дамблдора, директора Хогвартса.

— Какие у вас отношения с обвиняемым?

— Очень близкие, господин министр.

— Что вы подразумеваете, говоря “очень близкие”?

— И насколько близкие? — заинтересованно спросила ведьма с ярко-рыжими волосами.

— Мы любим друг друга, — просто ответила девушка.

Повисла мёртвая тишина. Судьи удивлённо переводили взгляд со свидетельницы на обвиняемого. Северус, сидевший до этого неподвижно, поднял голову и посмотрел на Тонкс долгим пронизывающим взглядом.

— Вы…уверены в этом? — спросил, растерявшись, министр.

— Вполне.

Получив такой исчерпывающий ответ, судьи начали шёпотом совещаться. Через несколько минут та же самая ведьма посмотрела на девушку и спросила:

— Вы любите друг друга или вы одна испытываете какие-то чувства в адрес Северуса Снейпа?

— Эти чувства взаимны, мэм, — ответила Тонкс. — Я знаю это.

— Позвольте вам напомнить, мисс Тонкс, что наш обвиняемый — Упивающийся смертью, — раскатистый голос министра загремел на весь зал. — Я не думаю, что есть какой-то смысл в ваших попытках защитить его от справедливого наказания.

— Простите, господин министр, но я прекрасно помню это обстоятельство. Вы дали мне Веритасерум и после этого говорите, что я, стоя здесь, пытаюсь вас обмануть! О том, что Северус — упиванец, я узнала только позавчера, после его ареста. Если вы не верите мне, можете прочитать его письма — мы переписывались почти всё время наших отношений, — с этими словами Тонкс достала из кармана мантии пачку писем, написанных бисерным почерком Северуса, и отдала их министру.

— Вы можете сесть, а мы пока ознакомимся с письмами, — милостиво разрешил тот.

Прошло около двадцати минут, прежде чем допрос возобновили.

— Мы изучили письма и решили часть из них приобщить к материалам дела, если вы не против, — вопросительно взглянул на Тонкс министр.

— Хорошо, я согласна, — кивнула она.

— Вам нехорошо, дитя моё? — спросила какая-то пожилая ведьма. — Вы очень побледнели.

— Нет, всё в порядке, спасибо. Просто здесь очень душно.

Профессор Дамблдор и Северус уже несколько минут обеспокоено смотрели на девушку. Её лицо медленно стала заливать мертвенная бледность, и глаза стали лихорадочно блестеть. Дамблдор хотел попросить прервать допрос, но его уже продолжили.

— Вы состояли в…хм, в…интимной связи с обвиняемым?

— Да.

— И с какого времени?

— С середины этого лета. Насколько мне известно, законы не запрещают этого лицам, достигшим 16 лет, — Тонкс невольно стала говорить официальным языком.

— Да, вы правы… — разочарованно вздохнул министр. — Ну, я думаю, что нам достаточно этой информации, — он оглядел своих коллег и те согласно закивали. — Благодарю вас, мисс Тонкс, вы свободны.

Тонкс вышла из-за кафедры и медленно пошла к выходу. Не дойдя нескольких шагов до двери, она почувствовала острую боль, пронизывающую всё тело. Перед глазами всё поплыло, и она, резко вскрикнув, упала в обморок…

…Из всех последующих дней Тонкс запомнила только одно — боль…Очнулась она только лишь у мадам Помфри. Сама медсестра сидела рядом с кроватью и считала пульс девушки. Тонкс пошевелилась.

— Слава Мерлину! Ты пришла в себя! — воскликнула мадам Помфри. — Сейчас я вернусь, только сообщу Альбусу.

Тонкс успела заметить заплаканное лицо женщины, и поэтому, когда та вернулась, спросила её:

— Что с Северусом? — посчитав его единственным источником её огорчений.

— С ним всё в порядке, Нимфадора. Ему дали месяц в Азкабане благодаря твоим показаниям, я думаю. А на следующий год Альбус пригласил его на работу в Хогвартс.

— Здорово! — попыталась улыбнуться девушка. — А что было со мной?

Медсестра сделала вид, что не слышала вопроса. Только Тонкс хотела спросить ещё раз, как дверь распахнулась, и в палату влетел директор.

— Нимфадора! — он тоже выглядел очень огорчённым чем-то. Тонкс увидела и это, но не обратила особого внимания.

— Крёстный, что со мной было? Мадам Помфри не хочет мне рассказать…

— Мы сказали всем твоим однокурсникам и знакомым, что у тебя нервное истощение, — ответил директор. — Такова официальная версия. За то время, пока ты пролежала здесь, к сожалению, газеты написали о ваших отношениях с Северусом, поэтому эта версия никому странной не показалась…

— А неофициальная? То есть, настоящая? — с замиранием сердца спросила она, чувствуя, что случилось что-то очень плохое.

— Эту версию знают только четверо — Ремус, Минерва, Поппи и я, — сказал со вздохом Дамблдор. — Нимфадора…у вас с Северусом…должен был быть ребёнок…

— Что? — непонимающе уставилась на крёстного девушка.

— Ты ждала ребёнка…— медленно произнёс директор. — Но мы…мы не уберегли его…

До Тонкс медленно доходил смысл сказанного, отдаваясь в каждом уголочке её сердца… Она потеряла маленького человечка, который умер, даже не родившись…Она потеряла его…потеряла…

— Никто из вас четверых не скажет об этом Северусу! — проговорила она по слогам. — Никто и не при каких обстоятельствах! Вы дадите мне клятву, что он никогда об этом не узнает!

Директор посмотрел на крестницу.

— Ты действительно хочешь этого?

Она решительно кивнула, стараясь спрятать навернувшиеся слёзы. А одна мысль упорно стучала в висках: “…потеряла…”

— Поппи, вызови, пожалуйста, Минерву и Ремуса, — сказал директор и отвернулся. Он всегда старался оградить свою любимицу от неприятностей и волнений, но в этот раз это бы не помогло. Ситуация требовала, чтобы Тонкс знала всю правду, какой бы горькой она ни была. Чувствуя, что девушка, пусть даже бессознательно, отгораживается от внешнего мира глухой стеной, он растерялся, не зная, что предпринять. Дамблдор понимал, что лучше, когда боль выплакивается сразу, а не держится в человеке годами, подтачивая его изнутри. Но сейчас, смотря на свою крестницу, он хотел стереть ей память, только чтобы она не страдала так больше…

* * *

Тонкс очнулась от воспоминаний и, услышав несколько хлопков, обычно сопровождающих аппарацию, встала с кресла. Сегодня она решила провести вечер у себя дома, хотя знала, что это небезопасно. В её доме от аппарации было защищено только две комнаты — спальня и та, в которой она сидела. На остальные же она не накладывала никаких чар. Сириус предлагал ей остаться сегодня у него в доме, всё равно там у неё была своя комната, но она не согласилась, сказав, что там слишком много народа. Сейчас же она почувствовала лёгкое беспокойство и, на всякий случай, сотворив Патронуса, отправила его в штаб Ордена. Встав у противоположной от двери стены, она стала ждать…

Ждать пришлось недолго…Через несколько минут дверь распахнулась и на пороге появились около десяти упивающихся. “Трудновато придётся, — подумала Тонкс. — Неужели я такая значимая и сильная ведьма, что для моего убийства им потребовалось так много народа?” По всей комнате засверкали лучи заклинаний. Тонкс едва успевала ставить щиты и атаковать нападающих. Битва закончилась победой упивающихся, хотя они потеряли троих человек. Ведьму, оглушённую заклинанием, связали и, отнеся в соседнюю комнату, аппарировали с ней в неизвестном направлении…

Почти сразу на том же месте появились Сириус, Ремус и братья-близнецы Уизли. Забежав в соседнюю комнату, они увидели только полный разгром и три тела в масках. Сириус со стоном опустился в кресло.

— Мы опоздали, — констатировал Ремус.

— Но где Тонкс? — спросил Фред, оглядывая комнату.

— Наверное, они её забрали, — ответил Джордж. — Но зачем?

— Сейчас это не важно, — сказал Ремус. — Мы должны срочно оказаться в Хогвартсе…

Сириус встал и поднял что-то с пола.

— Кулон Тонкс… Смотрите!

Все подошли к нему и уставились на то, что он держал в руках. Кулон был сделан в форме стрелы, которая переливалась сейчас зелёным и красным цветами.

— С ней всё в порядке… — облегчённо вздохнул Сириус.

— Откуда ты знаешь? — недоумённо посмотрел на него Джордж.

— Этот кулон подарил ей один человек, …любивший её… — сказал Сириус, кладя цепочку со стрелой в карман. — Когда он оказывается не на теле хозяйки, он начинает показывать её состояние. Зелёный — всё в порядке, красный — она в большой опасности, а чёрный… означает, что она мертва.

— Джордж, Фред, вы идёте со мной обратно в штаб — мы должны собрать как можно больше членов Ордена. А ты, Сириус, отправляйся в Хогвартс, скоро и мы будем там.

Сириус молча кивнул и, выйдя в другую комнату, аппарировал в Хогсмит. Ремус ещё раз оглядел комнату и тоже ушёл, сопровождаемый братьями. В ещё совсем недавно уютной комнате лежало три тела, и мерно стучали часы, не прекратившие свой ход…