Нимфадора и история любви (гет)

Ты — рядом, и всё прекрасно

Ю. Друнина

Да, ужасный денёк… Совсем такой же, как тогда, пятнадцать лет назад, когда всё так глупо закончилось… Когда она ушла, не гордо хлопнув дверью, а сгибаясь от горя… Ушла от того, кто стал её первым…первым любимым человеком, первым мужчиной и просто первым и самым главным… самым главным на все эти пятнадцать лет…

… Почему она не вернулась? Ведь стоило только сказать одно слово, всего лишь слово, как любовь, потерянную тогда, можно было бы возродить… Но потом… потом стало слишком поздно… Началась война, страшная, как и все войны — война всего тёмного мира против маленького мальчика — Гарри, сына друзей Сириуса, сына того, кто так ненавидел её любимого… Она помогала Гарри — сначала потому, что он был крестником Сириуса, потом — просто из-за того, что он был хорошим парнем; помогала, как могла, стараясь не думать ни о чём. Зачем? Ведь она знала, что если она впустит в свои мысли того, кого упорно пыталась прогнать оттуда столько лет, то эти воспоминания всколыхнут в ней всё: глаза Северуса, его поцелуи, страсть, объединявшую их. Нет, она не могла позволить этому случится… Слишком больно…слишком…А ведь так хорошо всё начиналось…

* * *

Тонкс жила тогда в маггловском районе Лондона, совсем недалеко от центра. Хотя она и была почти чистокровной волшебницей, у неё были подруги среди простых смертных. Её родители рано погибли, и пятилетняя девочка осталась одна в огромном и пустом доме. Воспитанием Тонкс занимался её крестный — в то время уже директор Хогвартса — профессор Альбус Дамблдор. Он постарался показать ей всё прекрасное, что существует в этом мире — не только среди магов, но и среди обычных людей. И, похоже, ему это удалось…

Было лето — пора любви, несбыточных надежд и разбитых сердец. Все подружки шестнадцатилетней Тонкс обзавелись парнями, о которых рассказывали, весело щебеча, друг другу, сидя в кафе.

— Тонкс, а ты что молчишь? — спросила одна из девушек. — Неужели у такой красавицы, как ты, нет ни одного кавалера?

— Нет, Лайла. Ты же знаешь, что их очень много, аж глаза разбегаются. Вот я и никак не могу выбрать, — отшутилась Тонкс, а про себя подумала: «Знали бы вы…»

Да…если бы они узнали, то вряд ли позавидовали ей. Жить, скрывая свои способности от друзей, имея возможность быть настоящей только дома и в Хогвартсе… Это было ужасно. Иногда она хотела рассказать всё двум-трём самым близким подругам, но не могла, боясь потерять их после такого признания. Ведь многие люди воспринимают магию, как нечто злое, в первые минуты даже не задумываясь о том, что бывают и добрые волшебники. Так же было и в отношения с молодыми людьми. Встречаться с маглами? Но как? Ведь, если парень узнает о мире магии, он может просто сбежать… А маги… Те, с кем Тонкс общалась, ей не нравились — этот слишком заносчив, тот слишком глуп — в каждом она находила недостатки.

Размышляя таким образом, она шла домой, совершенно не обращая внимания на прохожих. В конце концов, это привело к тому, что она, не дойдя до дома несколько метров, врезалась в высокого парня, стоящего на перекрёстке с книгой.

От неожиданности тот выпустил книгу из рук. Упав, она легла обложкой вверх, и Тонкс, опустившись для того, чтобы поднять её, прочитала название: «Зелья».

«Зелья? Значит он не…»

— Да, я не маггл, — произнёс парень и протянул ей руку, помогая встать.

Тонкс выпрямилась.

— Ты читаешь мысли?

— Да, если захочу.

— А почему ты захотел этого сейчас? — улыбнувшись, спросила она и протянула ему книгу.

— Потому что мне стало интересно, о чём может думать такая красивая девушка, — пожал парень плечами. — Чем же она была увлечена до такой степени, что чуть не прошла сквозь меня?

Тонкс удивлённо посмотрела на него, и они весело расхохотались. Отсмеявшись, девушка спросила:

— Как тебя зовут? — стараясь не думать о том, что он весьма и весьма симпатичный.

— Северус. Северус Снейп,— сказал тот.

Тонкс чуть не упала. По рассказам Сириуса она представляла Снейпа совсем другим: высоким, с длинным крючковатым носом, давно не мытыми волосами и чисто слизеринским пренебрежением ко всему живому. Сейчас перед ней стоял человек, являвший собой полную противоположность этому образу. Он был действительно высоким, но с длинными кудрями, обрамлявшими лицо и красиво спадающими на плечи, и с бездонными чёрными глазами…

— Если ты закончила осматривать меня, как главную достопримечательность Лондона, может, скажешь и своё имя? — его бархатный голос вернул девушку с небес на землю.

— А? Ах, да…, прости. Нимфадора Тонкс. Лучше просто Тонкс.

— Почему? — заинтересовался Снейп.

— Имя слишком длинное и пахнет нафталином, — рассмеялась она.

— Ты шла домой? Хочешь, провожу?

— Знаешь, я не думаю, что это — хорошая идея. Мой дядя дома, а он тебя…недолюбливает, — чуть-чуть задумалась Тонкс, подбирая нужное слово.

— Серьёзно? Ну, таких людей много, — невесело усмехнулся парень.

— Нет, именно ТАКИХ — несколько. Понимаешь, он будет совсем не рад тебя видеть… — но тут она замолчала, заметив, что во время разговора они дошли уже до её дома.

Дверь распахнулась, и на пороге появился разъярённый Сириус. В руках он держал палочку. Снейп явно не ожидал увидеть Блэка в роли дяди Тонкс, и поэтому через несколько секунд он был разоружён.

Тонкс оттолкнула дядю и, забрав у него палочку Северуса, быстро попрощалась с парнем. Пулей пролетев мимо Сириуса, она вбежала в свою комнату…

«Да, разборка будет нешуточная, — думала она, — но…он такой…милый, наверное.»

Тонкс никогда не верила рассказам о любви с первого взгляда, но тут вдруг осознала, что это случилось и с ней — она влюбилась в Северуса Снейпа, врага номер один для Сириуса, Ремуса и Джеймса. Но было ли это чувство ответным?

Ты проходишь на запад солнца,

М. Цветаева

Любовь захлестнула её, грозя потопить. И, похоже, это чувство было взаимным. Из-за этого у Тонкс были почти ежедневные скандалы с Сириусом…

* * *

В комнату, громко хлопнув дверью, влетел Сириус. Он метался по спальне, словно разъярённый тигр, держа в руках букет цветов, красиво перевязанный лентой.

— Нимфадора, вставай! Просыпайся! Как ты можешь спать, когда твой поклонник подкидывает цветы нам на крыльцо!

— Сириус, я же не виновата, что мы живём среди магглов. Иначе он бы мог просто перенести этот букет ко мне в спальню, — зевая, сказала девушка. — Просто признайся, что ты его не любишь и поэтому закатываешь мне такие скандалы.

— Да, и ты это прекрасно знаешь! Я не могу никак понять, как вы познакомились, ведь он ни разу не был у нас дома!

— Просто вы не общались в Хогвартсе, и это, поверь, не его вина.

— Я старался, чтобы ты не знала никого из тех людей, кого бы я не хотел видеть в числе твоих знакомых. Именно поэтому …

— Именно поэтому тебе не нравится то, что я выбираю своих друзей сама, — зло перебила возмущённая Тонкс, до сих пор лежащая на кровати.

— Друзей выбирай, сколько хочешь и каких хочешь, но не парней! — простонал Сириус. — Сколько раз я просил тебя! Но ты всегда была упрямой! Я даже иногда думаю, что делаешь многое только для того, чтобы разозлить меня!

— Ты недалёк от истины, — усмехнулась девушка. — Если хочешь поговорить со мной, то успокойся и выйди: я хочу переодеться, раз уж ты меня разбудил.

— Хорошо, я буду ждать тебя внизу, — сказал Сириус, развернулся и ушёл.

— «Я буду ждать тебя внизу!», — передразнила Тонкс и, поднявшись с кровати, пошла в ванную.

Сириус пошёл в гостиную вместе с молодым человеком, с которым он тихо разговаривал. Они сели на диван и стали ждать «маленькую» Тонкс. Она спустилась минут через 15…

— Доброе утро, Ремус! Как спалось в первую ночь у нас в гостях? — со смехом сказала она.

— Спасибо, Тонкс, хорошо. Как ни странно, постель подо мной не взорвалась, — с улыбкой ответил Ремус Люпин.

— Я подкладывала всем гостям хлопушки в кровать, когда была маленькой, помнишь? — хихикнула Тонкс.

Профессору Люпину было около 20 лет, но у него на лице уже была та печать усталости, которую все привыкли видеть. В это время Нимфадора удобно устроилась в кресле рядом с камином, который сразу же зажёг Сириус, и приготовилась слушать.

— Что ты хотел сказать мне, Сириус? Я слушаю очень внимательно, — с какой-то издёвкой в голосе сказала Тонкс.

— Нимфадора, я всё-таки твой дядя, если ты забыла, и поэтому я стараюсь оградить тебя от ненужных тебе людей.

— Как ты можешь решать за меня, кто мне нужен, а кто — нет! Я уже не ребёнок, и, если я хочу, чтобы мои отношения с Северусом продолжались, я буду добиваться этого! — прокричала девушка и разрыдалась.

Сириус задохнулся от негодования. Он бешено заходил по комнате, сбивая всё на своём пути. В это время Ремус Люпин взмахами палочки собирал всё, что падало на пол от ходьбы Сириуса, а Тонкс, свернувшись в кресле, плакала.

— Сириус, успокойся, — прозвучал спокойный голос Люпина. — Я тоже не люблю Северуса Снейпа, но это дело Тонкс, и не надо разыгрывать из этого такую трагедию.

— Да, но твоя племянница не увлечена им… Тонкс, не плачь, я не хотел тебя обидеть, прости…я…я сорвался…Давай просто поговорим…

— О чём? — в перерыве между рыданиями спросила она. — Не легче ли тебе поговорить обо всём с Северусом? Зачем ты мучаешь меня? Я сказала тебе всё, что я думаю об этой ситуации, спроси теперь его.

— Я его убью, если хоть раз увижу — сказал Сириус.

— Нет, ты его и пальцем не тронешь, — успокоившись, сказала девушка. — Если хочешь, чтобы я продолжала жить в одном доме с тобой, сделаешь это.

— На твоём месте я бы её послушал, — как бы про себя сказал Люпин.

Лучше бы он этого не говорил! Сириус взорвался и начал кричать, что он убьёт Снейпа при первой же возможности, доведя этим Тонкс до истерики. Она убежала к себе, не желая никого видеть…

* * *

Тонкс сидела в кресле у камина. Эти воспоминания всколыхнули в ней то, что она упорно пыталась забыть всё это время…

«Почему забыть его было труднее, чем простить? — думала она. — Ведь то, что произошло между нами, то, что он сделал, перечеркнуло всё…а я простила…»

* * *

Снова воспоминания…

Сириус и Тонкс возвращались со свадьбы Джеймса и Лили, теперь уже Поттеров. Сириус радовался тому, что Лили ждёт ребёнка, его крестника, а Тонкс его даже не слушала. Даже во время свадебной церемонии она была не с ними…

— Тонкс, что с тобой? Ты сама не своя всё это время. Как будто я разговариваю сам с собой, — притворно возмутился Сириус.

— Ничего, всё в порядке.… Наверное, я просто очень устала, — сказала она и удивилась своей способности врать близкому человеку. Но ведь он не понимал ничего.… Всё было слишком сложно в её отношениях с Северусом, слишком сложным для того, чтобы Сириус мог понять. Он не понимал этого с самого начала: то, как они познакомились, букеты, которые он дарил ей каждый день… — всё это казалось ему фальшивым. «Снейп не способен на такое, он играет с тобой», — говорил он.

— Я пойду спать, Сириус. Спокойной ночи, — устало сказала она.

— Спи, девочка моя. Спокойной ночи.

Да, она пошла к себе в комнату, но не легла спать. Она села перед зеркалом и стала расчёсывать волосы, разглядываю кулон, который ей подарил Северус.

— Почему ты так долго не появляешься, любимый? — с болью подумала она. — Зачем ты подарил мне этот кулон, сказав, что он защитит меня от твоей Окклюменции, если тебя всё равно нет рядом? Северус…

Тут что-то еле слышно щёлкнуло, и посреди комнаты возник Северус Снейп. Не тот, каким его привыкли в будущем видеть ученики Хогвартса, а красивый, высокий мужчина, с чёрными кудрями, обрамляющими лицо. Он тихо подошёл к девушке и обнял её. Она вздрогнула и, резко обернувшись, порывисто встала. Северус подошёл к ней и нежно поцеловал.

— Я не мог больше быть вдалеке от тебя, любимая, — прошептал он и стал покрывать поцелуями её лицо, спускаясь всё ниже и ниже. Тонкс сопротивлялась, но только вначале, постепенно начиная тихонько постанывать. Она запустила руки в его шелковистые волосы и прижала к себе.

— Ты мой, Северус, …ты со мной… — бессвязно шептала она.

Но вдруг…

— Stupefy! — и Снейп был резко отброшен в дальний конец комнаты. Девушка резко обернулась: «Сириус! Что ты… что ты делаешь?», и бросилась к лежащему в углу молодому человеку.

— Letus! — спокойно произнёс Сириус, и Снейп исчез.

— Куда … куда ты его отправил? — набросилась Тонкс на Сириуса.

— К нему домой. Ему нечего здесь делать, — отрывисто ответил Сириус и вышёл, хлопнув дверью.

После этого события Тонкс проплакала недели две, не выходя из комнаты. Она отправила сову к Северусу с просьбой не приходить к ней. Они начали писать друг другу письма — это стало их своеобразной традицией — каждый день ровно в шесть часов вечера они должны были получить хоть пару строчек друг от друга. К ним приехал Люпин, и они с Сириусом пытались уговорить её выйти из комнаты, но она упорно отмалчивалась. Наконец, однажды, в холодный и дождливый день, замёрзнув у себя в комнате, Тонкс спустилась вниз, к камину.

Сидевшие там Сириус и Ремус невольно вздрогнули, увидев её. Она похудела, и в глазах была какая-то затаённая боль, идущая из глубины души. Поздоровавшись с Ремусом, Тонкс села поближе к камину, взяв в руки книгу об истории магии. Наступило молчание…

— Тонкс, — начал Сириус, — я…

— Я не хочу разговаривать с тобой, — холодно произнесла девушка. — Если ты не понял этого за две недели, то я говорю тебе об этом сейчас. Я не хочу разговаривать с тобой, слышать твой голос, видеть тебя….

В её голосе начали проскальзывать истерические нотки. Сириус сидел, не прерывая Тонкс, но было видно, что он сдерживает себя изо всех сил.

— Ты пытаешься убить во мне любовь, но это тебе не удастся!!! Я ЛЮБЛЮ, слышишь, люблю Северуса Снейпа и я готова кричать об этом на всех перекрёстках, т не сможешь мне помешать. Ты ненавидишь его, но ты одновременно со своей ненавистью, которая его не колышет, причиняешь боль мне. Неужели ты не понимаешь этого?

— Тебе только шестнадцать, Нимфадора! — распаляясь, начал кричать Сириус. — Я не хочу, чтобы ты… чтобы ты стала женщиной в шестнадцать лет. Ваши поцелуи могли зайти слишком далеко!

— Почему я всегда слышу от тебя только «Я, я, я и ещё раз я!»? Тебе не кажется, что это уже начинает терять свою новизну? А тебе есть дело до того, что хочу я? О чём я мечтаю? Конечно, зачем? Ведь ты старше меня и лучше знаешь, что для меня важнее? Когда крёстный привёл тебя, я думала, что ты будешь помогать мне, поддерживать меня, а ты только лишь портишь ситуацию! Ты больше не увидишь меня здесь! — выкрикнув это, Тонкс выбежала из комнаты, заливаясь слезами.

— Зря ты так с ней, — нарушил молчание Люпин. — Не боишься, что она что-нибудь сделает?

— С собой? Или со мной? — горько усмехнулся Сириус. — Нет.

В это время Тонкс бешено металась по своей комнате, стремительно кидая вещи в чемодан. Собрав всё необходимое, она уменьшила его до размеров шкатулки и положила в карман. Тихо спустившись по лестнице, не забыв прихватить с собой клетку для своей совы, Тонкс вышла из дома в страшный ливень.

Дойдя до дороги, она села на чемодан и стала ждать. Когда-то она слышала об автобусе, помогающем попавшим в беду волшебникам. «Может быть, они мне помогут», — думала она, сидя под проливным дождём. Когда она вымокла окончательно, раздался гудок, и перед ней оказался примчавшийся на всех парах автобус с гостеприимно распахнутой дверью и улыбающимся во все 32 зуба кондуктором.

— Добрый вечер, девушка! Меня зовут Эрни и я кондуктор «Ночного Рыцаря». Куда вас отвезти?

— Не такой уж и добрый этот вечер, — буркнула Тонкс. — Эрни, мне надо за пределы Лондона.

— Хм… К сожалению, в этом мы никак не можем помочь… Автобус может выехать за пределы города, только направляясь в Хогвартс. А тебе, как я думаю, не туда? — вопросительно посмотрел он на девушку.

— А что же мне делать? — жалобно потянула она. — Кто может мне помочь? Пожалуйста, Эрни!

Эрни долго думал. Наконец, с криком: «Знаю!» он схватил какую-то трубку и что-то в неё пробормотал.

— Сейчас за тобой приедут…как же это назвать-то?

— Кто? Или что?

— Знаешь, скорее — ЧТО, — со смешком сказал Эрни. — Машина. Ну… ты сама увидишь. Чао!

Тонкс не успела и рта раскрыть, а Ночной Рыцарь уже скрылся в темноте. Со смешанным чувством страха и волнения она стала ждать… Кого? Машину?... интересно, как она выглядит…

Как белый камень в глубине колодца,

А.Ахматова

Прошло около десяти минут. Тонкс закоченела, стоя под пронизывающим ветром. Она нашла относительно сухое место под крышей автобусной остановки и втащила туда свой чемодан вместе с клеткой для Fluffy — её совы. К сожалению, оба этих громоздких предмета увеличились до своих нормальных размеров ещё в тот момент, когда Тонкс вышла из дома.

«Сириус был прав, — подумала она.— Мне же только шестнадцать, поэтому…как же он говорил?... Поэтому я могу колдовать только в пределах дома, а за его стенами всё становится таким, каким было раньше…Ужас!» — вздохнула Тонкс.

Тут из-за поворота выехала машина, скорее напоминающая какой-то дом на колёсах. Она подъехала к остановке и плавно затормозила. Тонкс робко подошла к ней и дёрнула за ручку.

— Здравствуйте, — произнёс приятный мужской голос.

Тонкс подскочила от неожиданности на месте и с интересом посмотрела на машину.

— Здравствуйте. А вы…кто? — спросила она.

— Такси, — жизнерадостно ответил голос. — Куда бы вы хотели отправиться?

— Понимаете, я не знаю точного адреса… Мне нужно в замок Северуса Снейпа в Шотландии.

— А…знаю! До него мы будем ехать около двух дней, и стоимость поездки будет равна пяти галеонам. Вас это устроит?

— Думаю, что да.

— Хорошо, тогда заходите, — дверь гостеприимно распахнулась. — Ваши вещи я заберу сам.

Тонкс обернулась. Её чемодан и клетка с восседающей на ней только что прилетевшей Fluffy взмыли в воздух и влетели в дверь. Она вбежала вслед за ними, и дверь захлопнулась.

* * *

Следующие два дня она помнила смутно. Из-за долгого стояния под проливным дождём и холодным ветром она заболела. Найдя шкафчик с какими-то зельями, она попыталась определить, что это. Помня о том, что ей ещё нет семнадцати, и она не может колдовать, Тонкс решила не рисковать и не пить неизвестные ей зелья. Температура всё ещё больше поднималась, и поэтому она просила Такси ехать как можно быстрее…

* * *

В это время в доме Тонкс

Сириус обнаружил, что его племянница сбежала из дома рано утром следующего дня. Он сразу же вызвал профессора Дамблдора. После продолжительных поисков и расспросов Эрни, не давших ничего, они вернулись домой.

— Где она может быть? Мы проверили уже всё — Дырявый Котёл, дома её подруг, даже Хогвартс, а её нигде нет, — Сириус обессилено рухнул в кресло.

— Сириус, успокойся, мы найдём её, — стараясь казаться спокойным, сказал Дамблдор. — Ты же знаешь мою крестницу и, наверное, можешь представить, куда она отправилась… Ремус, кажется, ты здесь единственный, кто ещё способен трезво рассуждать. Что ты посоветуешь?

Люпин задумался. То, что он сейчас скажет, вряд ли понравится Сириусу, но это был их последний шанс узнать что-то о пропавшей девушке. Глубоко вздохнув, он сказал, пытаясь не смотреть в сторону Сириуса:

— Нам надо сообщить обо всём Снейпу.

У Сириуса, казалось, отнялся язык от изумления.

— Зачем? — спросил Дамблдор.

— А разве вы не знаете? — возмущенно ответил Сириус. — Ваша крестница любит его, а поэтому…

— Что? — перебил его Дамблдор. — Они встречаются? Не может быть!

— Почему? — полюбопытствовал Ремус.

— Я не думал, что этим человеком будет Северус… — как бы про себя сказал Дамблдор. — Пророчество…

Наступила тишина.

— Какое пророчество, профессор? — вкрадчиво спросил Сириус. — Вы знаете что-то, неизвестное нам?

— Надо срочно вызвать Северуса, — ответил тот тоном, не терпящим возражений, делая вид, что не слышал вопроса.

Подойдя к камину, Дамблдор кинул туда горсть порошка и крикнул: «Северус Снейп!».

— Кто меня зовёт? — прозвучал недовольный голос.

— Северус, это я, профессор Дамблдор. Приди, пожалуйста, это очень срочно.

— Директор? — Снейп появился из зелёного пламени камина. — Что…?

Тут он повернул голову и увидел Сириуса с Ремусом.

— Что с ней случилось? Что ты сделал, Блэк? — начал кричать Северус.

— Северус, успокойся. Мы знаем, что с Нимфадорой всё в порядке: если бы это было не так, я бы почувствовал, — сказал Дамблдор. — Но я думаю, зная характер своей крестницы, что она направилась к тебе. Именно поэтому мы и пригласили тебя.

— Вы сказал «крестницы»? — Северус резко повернулся в сторону директора. — Или мне просто послышалось?

— Нет, мальчик мой, тебе не послышалось. Нимфадора Тонкс действительно моя крестница…Как я вижу, — улыбнулся Дамблдор — она продолжает железно следовать своему правилу: никому не скажу, кто мой крёстный.

— Как ты узнал, что с Тонкс что-то случилось, Снейп? — подозрительно посмотрел на него Ремус Люпин.

— Я бы не стал отчитываться перед вами обоими, — парировал тот— но, так как здесь находится профессор Дамблдор… Вчера я получил от неё последнее письмо. Моя сова вернулась с ответом на него, так и не найдя адресата.

Северус замолчал. Тишина становилась всё более и более напряжённой. Наконец, профессор Дамблдор казал:

— Теперь нам остаётся только ждать. Если моя догадка верна, мы скоро увидим её.

Он встал и, попрощавшись со всеми, ушёл через камин.

Снейп и Сириус вскочили со своих кресел. На протяжении всей беседы было видно, что они оба едва сдерживались, чтобы не вцепиться друг в друга. Почти одновременно прозвучали заклинания.

— Stupefy!

— Impedimenta!

— Expelliarmus! — прокричал Ремус Люпин.

Палочки вылетели из рук дуэлянтов.

— Вы оба сошли с ума! Сначала мы должны найти Тонкс, а потом уже вы можете

убивать друг друга, сколько захотите!

Северус развернулся со словами «Мы ещё не закончили, Блэк» поднял палочку и, бросив горсть порошка в камин, ушёл.

* * *

Наконец, эти два дня пути подошли к концу. Почти всё это время Тонкс провела, лёжа в постели с высокой температурой. Fluffy никак не могла вылететь из такси, и поэтому сидела на своей клетке и недовольно ухала. К сожалению, Тонкс ничем не могла ей помочь. Она лишь металась в бреду, пытаясь думать только обо всём хорошем, что было в её жизни…

Где-то около пяти вечера Тонкс услышала голос Такси:

— Минут через десять мы уже будем на месте.

— Хорошо, — слабым голосом выдохнула она.

— Нда…думаю, тебе понадобится помощь при выгрузке. Пока собирайся, а я что-нибудь придумаю, — участливо сказало Такси.

Тонкс закинула те несколько вещей, которые она доставала за время поездки, обратно в чемодан и посадила Fluffy в клетку. Машина стала плавно замедлять ход и остановилась, издав резкий и протяжный гудок.

* * *

В это время Северус Снейп сидел в большой библиотеке своего замка. В руках он держал книгу, на страницы которой бессмысленно смотрел уже около получаса.

— Чёрт! — выругался он про себя, заметив, что держит книгу вверх ногами.

Тут тишину замка, нарушаемую до этого только уютным треском камина, разрезал сильный гудок. Северус поморщился.

— Кого ещё принесло в такую погоду? — подумал он.

Вбежал домашний эльф.

— Хозяин, там приехал кто-то…Хозяин знает, кто?… Хозяин…, — зачастил он.

— Успокойся! — раздражённо бросил Северус. — Кто приехал?

— Де-де-девушка, — заикаясь, ответил эльф.

— Девушка? — Северус вскочил и побежал к входной двери. Увидев, кто входил в неё, он остолбенел. Это была Тонкс, его Тонкс, но в ужасном состоянии. Её лихорадило, она вся горела. Пройдя несколько шагов, Тонкс упала в обморок на руки подбежавшему Северусу.

Он быстро подхватил её и понёс наверх, отдав по дороге распоряжения насчёт багажа. Почти бегом Северус дошёл до спальни и бережно положил девушку на кровать. Влив ей в рот какое-то зелье, он сел рядом и взял её за руку, пытаясь угадать, помогло ли оно.

Понемногу дыхание Тонкс стало ровнее, но жар так и не спал. Так они и встретили её первую ночь в этом доме…

Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,

М.Цветаева

Тонкс открыла глаза. “Где это я?” — подумала девушка. Она огляделась по сторонам: большая полутёмная комната, согреваемая небольшим и довольно милым камином, какая-то картина на стене, Северус, сидящий около кровати… Северус? Конечно! В её голове сразу пронеслись события последних дней — ссора с Сириусом, поездка в Такси… Северус… Тонкс осторожно, стараясь не разбудить спящего мужчину, поцеловала его. “Интересно, сколько времени я пролежала в кровати? Надеюсь, не очень долго…”

— Ты проснулась, любимая, — ласковый голос заставил её повернуть голову по направлению к Северусу. Он встал и нежно прикоснулся к её губам.

— Я уже начал беспокоиться.

— Я давно так лежу? — слабым голосом сказала Тонкс.

— Неделю. Ты приехала ко мне, простудившись под холодным ливнем. Я так боялся, что потеряю тебя! — Северус сел на кровать и, достав палочку, стал проверять, нет ли температуры. — Всё в порядке! Можешь вставать, только осторожнее.

Девушка приподнялась и села. Немножко кружилась голова, и вставать почему-то было страшновато. Встав и сделав несколько шагов, Тонкс поняла, почему. После болезни она сильно ослабла, и это сказалось на координации движений — она чуть не сбила красивую вазу, стоящую на столе, но её вовремя подхватил Северус.

— Так, видимо, тебе придётся ограничить свои передвижения только этой комнатой,— задумчиво протянул он. — Не надолго. На день или на два. А пока выпей это, — с этими словами он дал Тонкс пузырёк с каким-то зельем. Она недоверчиво его понюхала. Почему-то зелье пахло клубникой и ещё чем-то очень вкусным. “Странно,” — подумала она, но выпила. Северус подхватил её на руки и отнёс на кровать.

— Сейчас ты ещё немного поспишь, а я пойду и сообщу твоему КРЁСТНОМУ, что с тобой всё хорошо и ты очнулась. Спи! — он крепко поцеловал её и вышел, тихо прикрыв дверь.

Прошло несколько минут, и Тонкс погрузилась в спокойный сон.

* * *

Часы пробили десять раз. Тонкс очнулась от воспоминаний и, выпрямившись, с упрёком посмотрела на них. “Почему даже сейчас меня никто не может оставить в покое? Как раз тогда, когда я вспоминаю всё самое хорошее, что между нами было, они начинают стучать… ” Часы виновато затикали. “И не оправдываётесь!... Мерлин, что я делаю! Разговариваю с часами! Дожили! Подающий больший надежды аврор Нимфадора Тонкс общается с неодушевлёнными предметами! Так и до св.Мунго не далеко! Представляю, какой бы шум подняли газетчики! Хотя нет, вряд ли… Такие статьи, которые сопровождали обстоятельства нашего разрыва, вряд ли повторятся…”

Да, она помнила это бесчисленное множество статей в газетах. Тогда казалось, что каждый человек на улице буквально буравит её взглядом. Странно, но до того момента она ни разу не думала о том, как сильно на мнение людей влияют газетчики. Многие друзья, бывшие у Тонкс, отвернулись от неё, а она даже и не старалась их вернуть. Зачем? Она и так потеряла тогда самое дорогое, что было в её жизни… Профессор Дамблдор опасался, что она что-нибудь сделает с собой, настолько она казалась сломленной всеми несчастьями, свалившимися на неё тогда. А ей было уже всё равно… Тонкс никому не могла рассказать о том, что происходило у неё на душе, боясь, что никто не поймёт… Конечно, все, знавшие её историю: крёстный, Минерва МакГонагалл, мадам Помфри, Ремус Люпин — старались помочь ей пережить весь этот ужас. Но их попытки ни к чему не приводили, она оставалась такой же замкнутой и закрытой… Прошло много времени, прежде чем Тонкс смогла нормально общаться , пытаясь не вспоминать о Северусе и их отношениях. Но потом наступил тот год, когда одиннадцатилетний Гарри Поттер поступил в Хогвартс… Она узнала, что крёстный и Северус стараются уберечь его от неприятностей, но это мало помогало. И так продолжалось год за годом…

Тонкс встала и выглянула в окно. Ливень ещё хлестал по стёклам, грозя потопить дом вместе с его обитателями. “Погода под настроение… И почему я думала, что воспоминания не могут причинять боль?.. Боль… Пятнадцать лет боли, хранившейся в сердце оставили свой отпечаток… Но почему? Почему я до сих пор не могу думать о том времени безболезненно?..” Тонкс тихо вздохнула и опять уютно устроилась в кресле перед камином. Она с детства любила огонь, несущий какую-то умиротворённость и спокойствие. Уже давно Тонкс поняла, что на все её вопросы есть только один ответ — боль режет по сердцу только из-за того, что в нём есть ещё какое-то чувство… Любовь…

* * *

После её приезда в дом Северуса жизнь стала такой прекрасной: они жили вместе, стараясь как можно больше времени проводить вдвоём. Тонкс с удивлением обнаружила склонность Северуса к романтике — он очень часто дарил ей цветы, устраивал ужин при свечах… Они гуляли под луной, смотрели на звёзды и наслаждались одним только присутствием друг друга. Так незаметно пролетело лето и девушке надо было возвращаться в Хогвартс на седьмой курс…

В тот вечер они сидели дома. Северус читал какую-то книгу, которую до этого безуспешно пытался всучить Тонкс, а она сидела рядом и рисовала какие-то каракули на листе пергамента.

— Что за произведение? — улыбнулся мужчина, посмотрев на рисунки.

— Эссе по Истории магии, — недовольно буркнула Тонкс. — Интересно, о чём думал наш вечный профессор, задавая написать о том, что никто не знает!

— Давай я тебе помогу… — Северус пересел поближе к столу. — Так… А какая тема? О, ты даже написала название! Похвально!

— Ты обещал помочь, а не издеваться! — возмущённо сказала девушка. — Так бы я могла и сама написать.

— Если бы ты писала такими темпами, как сейчас, то не закончила бы и к Рождеству. Ладно, пиши…

Через полчаса Тонкс отбросила пергамент.

— А я и не знала, что ты так хорошо знаешь историю… Похвально! — передразнила она и бросилась целовать отбивающегося (правда, не очень сильно) Северуса. — Спасибо, спасибо!

— Наверное, одним “спасибо” ты не отделаешься… Скажем, ночь любви меня вполне устроит, — с невинным лицом заявил тот.

— А не слишком ли многого вы хотите, сэр? — притворно взбунтовалась Тонкс.

— Думаю, что это — лишь малая часть того, что вы должны мне за своё сочинение, мисс. — с этими словами Северус подхватил Тонкс на руки и понёс наверх, в спальню, покрывая при этом поцелуями…

Проснувшись, Тонкс не увидела рядом с собой Северуса. “Странно, — подумала она, — не могло же всё это мне присниться…” Она потянулась, вспоминая эту ночь… “Да, у Северуса волшебные руки… Только от одних его прикосновений меня начинает трясти, как в лихорадке… Надо научиться сдерживать эмоции…”

Тут дверь распахнулась, и на пороге предстал Северус, держащий в руках поднос с завтраком.

— Пора просыпаться, соня! Сегодня я поработаю у тебя домашним эльфом, ты согласна? — улыбаясь, заявил он.

— Сегодня я согласна на всё, — хитро посмотрела на него она.

Северус осторожно поставил поднос на столик рядом с кроватью и нежно поцеловал девушку. Получив ответ на свой поцелуй, он, немного подумав, провёл языком по шее Тонкс, спускаясь всё ниже и ниже и чувствуя, как напряглось тело девушки. Но вдруг…раздался стук в окно. С недовольным вздохом Тонкс отпустила Северуса. Он подошёл к окну и, забрав письмо у совы, сидящей на раме, вернулся к постели.

— Письмо из Хогвартса… тебе.

— Что там? Неужели уже пора ехать?

— Да, — ответил Северус, открывая письмо. — Твой крёстный всегда отличался предупредительностью. Он пишет, что решил напомнить о том, что завтра тебе надо быть на платформе 93/4.

— Уже? — Тонкс вскочила, как ошпаренная. — Тогда мне надо сегодня пойти по магазинам. У меня нет ни учебников, ни перьев — ничего.

— Отлично. Тогда этим мы и займёмся прямо сейчас.

— Может быть я хотя бы оденусь? Или мне идти прямо в таком виде? — засмеялась Тонкс.

Северус оценивающе посмотрел на девушку: стройный ноги, плавные изгибы бедёр, тонкая талия и красивая грудь прекрасно оттенялись очень миловидным личиком с длинными каштановыми волосами. Он улыбнулся — Тонкс помнила, что ему нравится, когда она становилась шатенкой, а не кем-то непонятным с розовой головой.

— Конечно, меня ты привлекаешь в любом виде, а особенно в таком. Но я не хочу, чтобы ещё кто-то смог наслаждаться, разглядывая тебя. Ты же знаешь, какой я собственник, — с этими словами он притянул Тонкс к себе и, крепко поцеловав, подтолкнул к шкафу. — Одевайся поскромнее!..

…Тогда они провели почти весь день, гуляя по магазинам — не только волшебным, но и маггловским. Казалось, что весь мир радуется тому, как эти двое удачно дополняют друг друга. Замкнутый и необщительный Северус превосходно чувствовал себя рядом с общительной и задиристой Тонкс. Она немного напоминала ему маленького растрёпанного воробья, который хоть и боится мира за пределами уютного гнёздышка, но в то же время жаждет всё увидеть своими глазами и попробовать абсолютно всё в своей жизни. Наконец, уставшие, но очень довольные, мужчина и девушка вернулись домой.

— Как я устала! Теперь я хочу только одного — спать, спать и ещё раз спать!

— А я думал, что ты хочешь чего-то другого… — разочарованно сказал Северус. — А, точнее, кого-то… Меня, например…

— Я действительно устала, Сев. И я действительно очень хочу спать… — зевнула Тонкс. — Мне завтра надо будет очень рано вставать, чтобы не пропустить поезд.

— Ну хорошо, злючка. Но потом не говори, что мы с тобой толком не попрощались!— Северус подозвал двух домашних эльфов и отдал им покупки. — Тогда я тоже пошёл спать. Один! — и, гордо развернувшись, вышел.

Тонкс упала на диван, сотрясаясь от смеха. Эта черта в Северусе всегда ей нравилась — он был очень непредсказуемым: временами мог не обижаться на откровенные насмешки, а иногда оскорблялся из-за нескольких слов. Так, лёжа на диване, она и не заметила, как уснула…

Я расскажу тебе — про великий обман:

М.Цветаев

Ночью Тонкс всё-таки решила помириться с Северусом, и в результате они сильно проспали. Следующий день был очень суматошным — лихорадочный сбор вещей, аппарирование на платформу с помощью Северуса, долгие прощальные поцелуи на глазах у изумлённых студентов… Когда наконец Тонкс рухнула на сиденье в купе, ей казалось, что её выжали, как лимон — сил не осталась совсем. Но где-то через 15 минут она пришла в себя и стала весело болтать с попутчиками, обсуждая каникулы и предстоящий год в Хогвартсе…

* * *

Учебный год шёл как обычно — занятия, часы подготовки к ним в библиотеке, разные шалости и насмешки над мистером Филчем. Тонкс получила письма от Северуса, сначала очень часто, почти каждый день, потом они стали приходить всё реже и реже. Она начала волноваться, думая о причинах такого поведения. В одном из своих писем он задал ей очень странный вопрос: “Чего бы ты не простила мне никогда в жизни?” Тонкс думала два дня, прежде чем начать писать ответ. Она перебрала в уме всё, что можно было — начиная от немытой посуды и грязных носков, разбросанных по дому, и заканчивая изменой. В конце концов она решила, каким будет её ответ.

“Любимый, здравствуй! Я очень и очень скучаю по тебе, а ты пишешь мне всё реже и реже… Что случилось? Ты ведь знаешь, что я могу понять и принять любую ситуацию, в которой ты окажешься. Может быть, я могу чем-то помочь? Знаешь, я спрашиваю тебя, заранее зная, каким будет твой ответ — ничего не случилось, у меня всё в порядке. Ты мне напишешь именно так, я в этом уверена, хотя мы оба знаем, что далеко не всё в порядке… Ты спрашивал меня в своём последнем письме, чего бы я не могла простить тебе никогда в жизни… Я очень долго думала над ответом и решила, что это и есть та самая вещь, которую я не смогу простить. Обман. Если ты меня обманешь по-крупному, то нашим отношениям придёт конец. Это — не угроза, а просто предупреждение. Говоря “по-крупному”, я имею в виду обман, который сильно заденет меня — измена, умалчивание каких-то фактов, касающихся не только тебя одного, но и меня тоже, и т.п. Так что подумай над этим… Целую крепко-крепко, твоя Т. ”

Положение Тонкс на тот момент ещё и усугублялось тем, что она чувствовала себя неважно. Даже очень неважно. У неё постоянно кружилась голова, её тошнило, но она тщательно скрывала это от окружающих…

…Однажды за завтраком Тонкс развернула газету и, прочитав пару строчек, едва не упала в обморок. В статье говорилось о гибели Джеймса и Лили Поттер и о вине в этом Сириуса Блэка. С трудом совладав с собой, девушка отпросилась с первого урока Трансфигурации и побежала к кабинету профессора Дамблдора. Остановившись перед горгульей, Тонкс задумалась и сообразила, что она не знает пароля. Со стоном разочарования девушка прислонилась к статуе и стала усиленно думать о крёстном, надеясь, что он почувствует её присутствие. Так и случилось. Горгулья медленно отъехала в сторону, и через несколько минут Тонкс оказалась в кабинете директора.

— Крёстный, что случилось?

— Нимфадора, успокойся, — профессор Дамблдор встревожено посмотрел на крестницу. — К сожалению, Джеймс и Лили погибли и…

— Но причём здесь Сириус? — выкрикнула девушка. — Скажи мне, что он не виноват, прошу, скажи…

— Сириус был их Хранителем, Нимфадора. — удручённо вздохнул Дамблдор. — Я сам посоветовал им сделать Хранителем именно его… К счастью, крестник Сириуса, Гарри, выжил.

— Какое это имеет значение? — бесцветным голосом спросила она.

— Огромное, девочка моя. Я не уверен, что Волдеморт действительно погиб. Скорее всего, он лишился своих сил и сейчас просто выжидает где-нибудь и зализывает раны. Сейчас Гарри находится у своих родственников — у сестры Лили и её мужа — затем, когда он подрастёт, мы заберём его в Хогвартс.

Нимфадора почти не слушала крёстного. “Сириус не мог сделать этого, неужели они не понимают! — думала она. — Он слишком любил Поттеров… слишком любил…”

Профессор Дамблдор встал и подошёл к крестнице.

— Нимфадора, — сказал он, садясь рядом — к сожалению, это не все плохие новости на сегодня.

— Что может быть хуже этого? Сириус в Азкабане, возможно, ему грозит поцелуй Дементора…

— Это ещё не всё… — повторил Дамблдор. — Выслушай меня очень внимательно, пожалуйста. Сегодня ночью Министерство схватило группу Упивающихся Смертью, среди которых был наш шпион.

— Шпион? Откуда у НАС шпионы среди Упивающихся? Насколько я знаю, им не доступны чувства светлой стороны — любовь, жалость, сострадание… — Тонкс вопросительно посмотрела на крёстного.

— У одного из них эти чувства внезапно пробудились… — задумчиво сказал Дамблдор. — И он пришёл ко мне, сказав, что хочет оказывать нам посильную помощь. Я поверил ему, и, как оказалось, не зря… Он предупредил нас о нападении Волдеморта на Джеймса и Лили, говоря, что среди их самого близкого окружения находится шпион. Я проверял всех — но это их не спасло…

Наступило молчание.

— Но как эти сведения касаются меня? — через несколько минут спросила Тонкс.

— Нашим шпионом был… — директор посмотрел на девушку, сомневаясь, выдержит ли её психика такой удар — …им был Северус.

Смысл слов крёстного медленно, но верно доходил до Тонкс.

— Северус? Мой Северус был упиванцем? Нет, крёстный, этого не может быть… Я же видела его руки — на них нет метки… скажи, что это неправда… — умоляла Нимфадора, заранее зная, каким будет ответ.

— К сожалению, я не могу сказать тебе этого… — вздохнул Дамблдор и обнял сотрясающуюся от рыданий девушку. — Мы не говорили тебе этого, боясь за тебя, потому что если бы кто-нибудь узнал о роли Северуса в свите Волдеморта, ему был бы подписан смертный приговор, а ты не умеешь противостоять сильным заклинаниям Правды или Imperio…

Несколько минут проползли, как час. Портреты директоров Хогвартса, висящие на стенах, взволнованно вскидывали руки к небу, сочувствуя Нимфадоре. Дамблдор старался утешить девушку, крепко обнимая её и укачивая, как маленького ребёнка…Увидев, что она немного успокоилась, директор решил продолжить разговор.

— Послезавтра будет суд над Северусом…

— Зачем…его…судить? — в перерывах между всхлипами выговорила Тонкс. — Он…же…шпионил…для светлой…стороны…

— Да, но, к сожалению, мы не можем этого сказать Министерству. Они не поверят, что упиванец способен на сопереживание светлой стороне.

Тонкс решительно вскинула голову.

— Я пойду с тобой в суд, крёстный, — твёрдым голосом сказала она. — Я докажу им, что Северус любит меня, чего бы мне это не стоило.

— Нет, Нимфадора, ты не можешь идти со мной… — вздохнул Дамблдор. — Я обещал Северусу, когда виделся с ним, что тебя не будет на процессе.

— Я пойду с тобой, крёстный! — девушка резко встала, но, почувствовав головокружение, села обратно. — Я помогу Северусу… по крайней мере, я буду знать, что я попыталась помочь…

Она вскочила и начала взволнованно ходить по комнате.

— Я не могу оставить его, неужели ты не понимаешь? Неужели вы все не понимаете?... — Тонкс резко остановилась и посмотрела на Дамблдора. — А кто ещё знал о том, что… ну ты понял, о чём?

— Минерва, Ремус и Поппи, — виновато сказал директор. — Нимфадора, мы не могли сказать тебе… ты только неделю назад стала совершеннолетней и…

— Крёстный, — перебила его Тонкс, — я хочу вступить в Орден. Ты сам сказал. что я уже совершеннолетняя, а это значит, что я вольна принимать решения самостоятельно. Пожалуйста! Может быть, тогда вы не будете скрывать от меня то, что касается меня и моей жизни…

— Нимфадора, ты не должна так рисковать собой! Слышишь, не должна! — раздражённо бросил Дамблдор.

— А почему вы можете поступать так со мной? Знаешь, как тяжело просыпаться каждый день с мыслью о том, что, возможно, сегодня кто-то из близких мне людей погибнет, а я не смогу помешать этому! Я потеряла Сириуса, потеряла Северуса, потеряла доверие к тебе… Кому я могу верить, если самые близкие мне люди скрывали от меня что-то? Что ты ещё мне расскажешь? Какие подробности, крёстный? Не бойся, я всё выдержу, за меня можно даже не волноваться! — Тонкс кричала, понимая, что поступает очень жестоко с профессором Дамблдором. Она видела, что он выглядит очень уставшим и поникшим, но не могла остановиться, хотя знала, что её слова очень сильно бьют его. Просто она хотела причинить кому-нибудь такую же боль, которая держалась в ней; хотела отомстить тем, кто так обошёлся с ней…

Тонкс выбежала из кабинета директора и понеслась в свою спальню. К счастью, в этом году её назначили префектом, что дало ей возможность получить собственную спальню. Прибежав туда, она упала на постель и разрыдалась — горько и мучительно, стараясь выплакать всё горе, накопившееся в ней. Она не знала точно, сколько времени прошло, но, видимо, довольно много, потому что уже вернулись с занятий другие студенты и небо за окном начало темнеть. Тонкс услышала стук в дверь, но даже не пошевелилась. Она запечатала дверь заклинанием, поставив к тому же звукопоглощающие чары. Но тут дверь распахнулась, и на пороге появилась профессор МакГонагалл.

— Нимфадора, — сказала она, проходя в комнату и закрывая за собой дверь, — я могу поговорить с тобой?

Девушка не пошевелилась.

— Пожалуйста, выслушай меня или хотя бы посмотри в мою сторону, — декан села в кресло рядом с камином.

— Зачем? — каким-то не своим голосом спросила Тонкс.

— Альбус рассказал мне про разговор с тобой… Я согласна, что тебе сейчас очень тяжело и что мы зря скрывали от тебя что-то, касающееся Северуса, но ты должна понять, что…

— Почему всегда должна понимать только я? — перебила девушка, садясь на кровати.— Почему бы вам всем не понять меня? Вы своими попытками оградить меня от чего-то делаете мне ещё больнее, когда вся правда выходит наружу. Профессор Дамблдор запрещает мне идти с ним на суд… Почему? Только потому, что так захотел Северус? Если его упекут в Азкабан на десятки лет, то я буду мучиться оттого, что даже не сделала ничего для его освобождения, а ему, похоже, всё равно. Я хочу пойти в Министерство, профессор МакГонагалл, и я это сделаю, даже если для этого мне придётся сбежать из Хогвартса на опушку Запретного Леса для аппарации.

— Альбус сказал мне, что возьмёт тебя в Министерство, — сказала декан и поднялась с кресла. — Нимфадора, ты должна понять и простить всех, а, прежде всего, самых близких тебе людей… Подумай над этим…

Сказав это, преподаватель Трансфигурации вышла, закрыв за собой дверь и наложив опять запирающие чары. Она понимала, что девушке необходимо время для того, чтобы разобраться в сложившейся ситуации. Но она также понимала, что, к сожалению, ничем не может здесь помочь — Нимфадора должна пройти через этот ад сама.

“Бедная девочка, — подумала Минерва, — когда всё закончится, она уже никогда не будет такой, как прежде. Боль очень часто ломает людей… хотя она и пытается казаться сильной, она ещё слишком слаба для таких испытаний… А как помочь ей, не знает даже Альбус…”

Я с вызовом ношу его кольцо!

М.Цветаева

Наступил день суда. Профессор МакГонагалл предупредила преподавателей, что Нимфадоры не будет на занятиях “по семейным обстоятельствам”. Тонкс, услышав это, с горечью подумала: “У меня теперь нет семьи — вы же сами её разрушили…” Ровно без пяти минут девять она была в кабинете профессора Дамблдора.

— Доброе утро, крёстный, — поздоровалась она, заходя, сказав это с едким сарказмом.

— Доброе утро. Ты готова? — директор поднял голову от каких-то бумаг и встал из-за стола. Последние два дня он не видел крестницу — она не появлялась на завтраке, и эльфы по его просьбе приносили ей еду в комнату. Посмотрев на неё, профессор Дамблдор ужаснулся. Тонкс сделала себе чёрные волосы, которые подчёркивали её и без того сумрачное лицо, и надела чёрную мантию, наглухо её застегнув. Ни сказав ни слова директор подвёл девушку к камину и отправил её в Министерство. Через несколько минут, прошептав что-то Фоуксу, он последовал за ней.

Они оказались в большом зале, около стен которого стояли стулья.

— Нимфадора, сейчас я зайду в зал суда — я сам защищаю Северуса — потом кто-нибудь позовёт тебя. Они дадут тебе выпить зелье, не бойся и спокойно пей — это Веритасерум — зелье правды. Хорошо?

Тонкс коротко кивнула. Директор посмотрел на неё и вошёл в зал суда… Прошло около получаса…

Наконец, Тонкс вызвали. Попав в зал, она очутилась в проходе между стульями, пройдя который, свидетель попадал за кафедру. Тонкс встала на место свидетеля. Справа от неё сидел Северус, который казался абсолютно спокойным и равнодушным ко всему происходящему. Рядом с ним сидел профессор Дамблдор.

— Здравствуйте. Позвольте представиться, — подал голос важный человек, сидящий в центре судейской коллегии, — министр магии. Сейчас вам дадут выпить одно зелье, после которого мы начнём задавать вам вопросы.

Стоящий рядом с кафедрой человек протянул девушке флакон, который она залпом выпила, почувствовав горьковатый привкус.

— Итак, ваше имя, пожалуйста.

— Нимфадора Тонкс.

— Состоите ли вы в родственной связи с кем-нибудь из присутствующих?

— Если вы имеете в виду кровное родство, то — нет, — подумав, ответила Тонкс. — А так… я крестница профессора Альбуса Дамблдора, директора Хогвартса.

— Какие у вас отношения с обвиняемым?

— Очень близкие, господин министр.

— Что вы подразумеваете, говоря “очень близкие”?

— И насколько близкие? — заинтересованно спросила ведьма с ярко-рыжими волосами.

— Мы любим друг друга, — просто ответила девушка.

Повисла мёртвая тишина. Судьи удивлённо переводили взгляд со свидетельницы на обвиняемого. Северус, сидевший до этого неподвижно, поднял голову и посмотрел на Тонкс долгим пронизывающим взглядом.

— Вы…уверены в этом? — спросил, растерявшись, министр.

— Вполне.

Получив такой исчерпывающий ответ, судьи начали шёпотом совещаться. Через несколько минут та же самая ведьма посмотрела на девушку и спросила:

— Вы любите друг друга или вы одна испытываете какие-то чувства в адрес Северуса Снейпа?

— Эти чувства взаимны, мэм, — ответила Тонкс. — Я знаю это.

— Позвольте вам напомнить, мисс Тонкс, что наш обвиняемый — Упивающийся смертью, — раскатистый голос министра загремел на весь зал. — Я не думаю, что есть какой-то смысл в ваших попытках защитить его от справедливого наказания.

— Простите, господин министр, но я прекрасно помню это обстоятельство. Вы дали мне Веритасерум и после этого говорите, что я, стоя здесь, пытаюсь вас обмануть! О том, что Северус — упиванец, я узнала только позавчера, после его ареста. Если вы не верите мне, можете прочитать его письма — мы переписывались почти всё время наших отношений, — с этими словами Тонкс достала из кармана мантии пачку писем, написанных бисерным почерком Северуса, и отдала их министру.

— Вы можете сесть, а мы пока ознакомимся с письмами, — милостиво разрешил тот.

Прошло около двадцати минут, прежде чем допрос возобновили.

— Мы изучили письма и решили часть из них приобщить к материалам дела, если вы не против, — вопросительно взглянул на Тонкс министр.

— Хорошо, я согласна, — кивнула она.

— Вам нехорошо, дитя моё? — спросила какая-то пожилая ведьма. — Вы очень побледнели.

— Нет, всё в порядке, спасибо. Просто здесь очень душно.

Профессор Дамблдор и Северус уже несколько минут обеспокоено смотрели на девушку. Её лицо медленно стала заливать мертвенная бледность, и глаза стали лихорадочно блестеть. Дамблдор хотел попросить прервать допрос, но его уже продолжили.

— Вы состояли в…хм, в…интимной связи с обвиняемым?

— Да.

— И с какого времени?

— С середины этого лета. Насколько мне известно, законы не запрещают этого лицам, достигшим 16 лет, — Тонкс невольно стала говорить официальным языком.

— Да, вы правы… — разочарованно вздохнул министр. — Ну, я думаю, что нам достаточно этой информации, — он оглядел своих коллег и те согласно закивали. — Благодарю вас, мисс Тонкс, вы свободны.

Тонкс вышла из-за кафедры и медленно пошла к выходу. Не дойдя нескольких шагов до двери, она почувствовала острую боль, пронизывающую всё тело. Перед глазами всё поплыло, и она, резко вскрикнув, упала в обморок…

…Из всех последующих дней Тонкс запомнила только одно — боль…Очнулась она только лишь у мадам Помфри. Сама медсестра сидела рядом с кроватью и считала пульс девушки. Тонкс пошевелилась.

— Слава Мерлину! Ты пришла в себя! — воскликнула мадам Помфри. — Сейчас я вернусь, только сообщу Альбусу.

Тонкс успела заметить заплаканное лицо женщины, и поэтому, когда та вернулась, спросила её:

— Что с Северусом? — посчитав его единственным источником её огорчений.

— С ним всё в порядке, Нимфадора. Ему дали месяц в Азкабане благодаря твоим показаниям, я думаю. А на следующий год Альбус пригласил его на работу в Хогвартс.

— Здорово! — попыталась улыбнуться девушка. — А что было со мной?

Медсестра сделала вид, что не слышала вопроса. Только Тонкс хотела спросить ещё раз, как дверь распахнулась, и в палату влетел директор.

— Нимфадора! — он тоже выглядел очень огорчённым чем-то. Тонкс увидела и это, но не обратила особого внимания.

— Крёстный, что со мной было? Мадам Помфри не хочет мне рассказать…

— Мы сказали всем твоим однокурсникам и знакомым, что у тебя нервное истощение, — ответил директор. — Такова официальная версия. За то время, пока ты пролежала здесь, к сожалению, газеты написали о ваших отношениях с Северусом, поэтому эта версия никому странной не показалась…

— А неофициальная? То есть, настоящая? — с замиранием сердца спросила она, чувствуя, что случилось что-то очень плохое.

— Эту версию знают только четверо — Ремус, Минерва, Поппи и я, — сказал со вздохом Дамблдор. — Нимфадора…у вас с Северусом…должен был быть ребёнок…

— Что? — непонимающе уставилась на крёстного девушка.

— Ты ждала ребёнка…— медленно произнёс директор. — Но мы…мы не уберегли его…

До Тонкс медленно доходил смысл сказанного, отдаваясь в каждом уголочке её сердца… Она потеряла маленького человечка, который умер, даже не родившись…Она потеряла его…потеряла…

— Никто из вас четверых не скажет об этом Северусу! — проговорила она по слогам. — Никто и не при каких обстоятельствах! Вы дадите мне клятву, что он никогда об этом не узнает!

Директор посмотрел на крестницу.

— Ты действительно хочешь этого?

Она решительно кивнула, стараясь спрятать навернувшиеся слёзы. А одна мысль упорно стучала в висках: “…потеряла…”

— Поппи, вызови, пожалуйста, Минерву и Ремуса, — сказал директор и отвернулся. Он всегда старался оградить свою любимицу от неприятностей и волнений, но в этот раз это бы не помогло. Ситуация требовала, чтобы Тонкс знала всю правду, какой бы горькой она ни была. Чувствуя, что девушка, пусть даже бессознательно, отгораживается от внешнего мира глухой стеной, он растерялся, не зная, что предпринять. Дамблдор понимал, что лучше, когда боль выплакивается сразу, а не держится в человеке годами, подтачивая его изнутри. Но сейчас, смотря на свою крестницу, он хотел стереть ей память, только чтобы она не страдала так больше…

* * *

Тонкс очнулась от воспоминаний и, услышав несколько хлопков, обычно сопровождающих аппарацию, встала с кресла. Сегодня она решила провести вечер у себя дома, хотя знала, что это небезопасно. В её доме от аппарации было защищено только две комнаты — спальня и та, в которой она сидела. На остальные же она не накладывала никаких чар. Сириус предлагал ей остаться сегодня у него в доме, всё равно там у неё была своя комната, но она не согласилась, сказав, что там слишком много народа. Сейчас же она почувствовала лёгкое беспокойство и, на всякий случай, сотворив Патронуса, отправила его в штаб Ордена. Встав у противоположной от двери стены, она стала ждать…

Ждать пришлось недолго…Через несколько минут дверь распахнулась и на пороге появились около десяти упивающихся. “Трудновато придётся, — подумала Тонкс. — Неужели я такая значимая и сильная ведьма, что для моего убийства им потребовалось так много народа?” По всей комнате засверкали лучи заклинаний. Тонкс едва успевала ставить щиты и атаковать нападающих. Битва закончилась победой упивающихся, хотя они потеряли троих человек. Ведьму, оглушённую заклинанием, связали и, отнеся в соседнюю комнату, аппарировали с ней в неизвестном направлении…

Почти сразу на том же месте появились Сириус, Ремус и братья-близнецы Уизли. Забежав в соседнюю комнату, они увидели только полный разгром и три тела в масках. Сириус со стоном опустился в кресло.

— Мы опоздали, — констатировал Ремус.

— Но где Тонкс? — спросил Фред, оглядывая комнату.

— Наверное, они её забрали, — ответил Джордж. — Но зачем?

— Сейчас это не важно, — сказал Ремус. — Мы должны срочно оказаться в Хогвартсе…

Сириус встал и поднял что-то с пола.

— Кулон Тонкс… Смотрите!

Все подошли к нему и уставились на то, что он держал в руках. Кулон был сделан в форме стрелы, которая переливалась сейчас зелёным и красным цветами.

— С ней всё в порядке… — облегчённо вздохнул Сириус.

— Откуда ты знаешь? — недоумённо посмотрел на него Джордж.

— Этот кулон подарил ей один человек, …любивший её… — сказал Сириус, кладя цепочку со стрелой в карман. — Когда он оказывается не на теле хозяйки, он начинает показывать её состояние. Зелёный — всё в порядке, красный — она в большой опасности, а чёрный… означает, что она мертва.

— Джордж, Фред, вы идёте со мной обратно в штаб — мы должны собрать как можно больше членов Ордена. А ты, Сириус, отправляйся в Хогвартс, скоро и мы будем там.

Сириус молча кивнул и, выйдя в другую комнату, аппарировал в Хогсмит. Ремус ещё раз оглядел комнату и тоже ушёл, сопровождаемый братьями. В ещё совсем недавно уютной комнате лежало три тела, и мерно стучали часы, не прекратившие свой ход…

Возьми меня, Господи, вместо него,

И.Лиснянская

Раздался глухой хлопок, и посреди пустой улицы возник большой чёрный пёс. Оглядев всё вокруг и принюхавшись, он резко повернулся и побежал в сторону замка, видневшегося недалеко. Через несколько минут он оказался у входа. Что-то прошептав, пёс проскользнул в открывшуюся дверь и пропал в темноте коридора…

…Профессор Дамблдор сидел у себя в кабинете, перебирая какие-то бумаги. Фоукс мирно спал на жёрдочке рядом со столом. Тут дверь распахнулась, и в комнату влетел Сириус, задыхаясь от быстрого бега.

— Тонкс…Она пропала… — еле смог выговорить он.

Директор вскочил.

— Как?

— Её… забрали… упиванцы… — всё ещё не отдышавшись, пробормотал Сириус.

Дамблдор быстрыми шагами подошёл к камину и кинул в него горсть порошка. Камин озарился зелёным светом.

— Минерва, возьми Гарри, Гермиону, Рона и срочно приходи ко мне! — приказным тоном сказал он. Кинув ещё горсть, он продолжил: — Северус, бери Драко и бегом ко мне!

Сириус молча сидел, горестно поникнув на стуле.

— Мы опоздали… Тонкс прислала нам своего Патронуса, но мы пришли слишком поздно. Там, у неё в комнате — три упиванца, а, сколько их было всего, я не знаю. И ещё… я нашёл вот это… — с этими словами он протянул директору цепочку с кулоном.

В комнату вошла профессор МакГонагалл, ведя перед собой учеников. За ними следом вошли профессор Снейп и Драко Малфой.

— Что случилось…— тут взгляд профессора Трансфигурации упал на кулон, который держал в своей руке Сириус. Побледнев, она ухватилась за стену, стараясь не упасть: — Тонкс…

— Альбус, меня вызывает Тёмный Лорд, и… — тут Северус тоже увидел кулон. — Откуда он у тебя, Блэк? — спросил он, стараясь сохранять самообладание.

— Тонкс похитили упиванцы, Снейп, — Сириус с ненавистью посмотрел на мужчину.— Поэтому тебя и вызывают.

— Ты не пойдёшь туда, Северус, — непреклонно заявил директор. — Это может быть ловушкой, и ты прекрасно это знаешь.

— Вы не удержите меня, Альбус, — тихо сказал Снейп. — Если это и ловушка, то я, по крайней мере, постараюсь спасти её.

— Нет, Северус! — воскликнула МакГонагалл.

— Да, Минерва, — ответил тот, поворачиваясь к двери. — Я не могу просто сидеть здесь, сложа руки, зная, что Тонкс в опасности.

— Ты не…

Снейп перебил её:

— Я пойду туда. И не потому что так надо, а просто потому, что я люблю её, Минерва, — бросил он и вылетел из кабинета, хлопнув дверью.

Гарри, Рон и Гермиона стояли, вытаращив глаза. При взгляде на Драко нельзя было понять что-нибудь, но было видно, что и он поражён тем, что сейчас услышал…

* * *

Где-то на севере…

…— Как я вижу, у нас гости, — прошелестел чей-то голос над головой Тонкс. — Люциус, ты бы мог быть и повежливее с такой прекрасной дамой… Ведь нам не так уж часто удаётся принимать у себя Авроров — они так редко к нам заглядывают.

Фигуры в капюшонах подобострастно захихикали.

— К сожалению, моя дорогая, я сейчас немного занят, — продолжал Волдеморт. — К тому же мы ждём ещё кое-кого… Люциус!

— Да, мой Лорд!

— Расскажи нашей дорогой гостье обо всём, что её ждёт… — со смешком сказал Волдеморт. — Всё-таки, ты подал идею пригласить её к нам, — с этими словами он вышел из комнаты.

— Так это ты? — с трудом открыв глаза, спросила Тонкс. — Ублюдок!

— Спасибо, — шутливо раскланялся Малфой. — О большем комплименте я и не мог мечтать! Конечно, это была моя идея… У нас с тобой есть личные счёты — именно ты переманила Драко на вашу сторону.

Тонкс поднялась и оглядела себя. Её руки были связаны, а от одежды почти ничего не осталось, к тому же пропал кулон Северуса. Тут её взгляд упал на стены комнаты — они выглядели очень старыми, от них пахло сыростью и тянуло холодом.

— Это твоя камера на ближайшие несколько часов, дорогая.

— А что потом?

— Узнаешь! — огрызнулся Малфой. — О! Кажется, меня зовут! Скоро к тебе присоединится ещё кое-кто. До встречи!

Он вылетел из камеры. Тонкс села, облокотившись на стену, стала ждать товарища по несчастью, молясь о том, чтобы он был ещё жив.

* * *

Через полчаса там же…

Тонкс вздрогнула от звука открываемой двери и вскочила на ноги. В камеру внесли чьё-то неподвижное тело и бросили на пол. После этого вошёл Малфой и наколдовал на стене часы.

— Дорогая, я бы посоветовал тебе насладиться в полной мере этим последним часом твоей жизни. Ровно через час Лорд освободится, и мы придём за вами, — Малфой послал ей воздушный поцелуй и вышел. Дверь за ним с лязгом захлопнулась.

Тонкс подбежала к лежащему человеку и вскрикнула от ужаса. Невозможно было разобрать, дышит ли он, настолько сильно всё было залито кровью. Тонкс пригляделась и, узнав Северуса, начала лихорадочно освобождать его от остатков одежды. Затем, сняв мантию и перетащив его туда, встала рядом. Через какие-то полсекунды на её месте появился феникс с переливающимся оперением. Он подлетел к Северусу и стал капать по несколько слезинок в каждую рану… Через минут двадцать работа была закончена и Северус открыл глаза. Повернув голову и удивляясь тому обстоятельству, что он ещё жив, он разглядел феникса, заботливо склонившегося над ним.

— Фоукс?

Феникс отрицательно мотнул головой и, напоследок ещё раз оглядев Северуса, отошёл в сторону. Тотчас же вместо него в камере появилась сияющая Тонкс, гордясь выполненной задачей.

— Тонкс? Но…как? — Северус недоумённо воззрился на неё.

— Анимагия, — коротко объяснила она. — Попробуй встать.

Северус поднялся и поразился тому, что совсем нигде не ощущает боли. Пройдя несколько шагов по камере, он повернулся к Тонкс.

— Ты стала анимагом? — со своим фирменным сарказмом спросил он.

— Да, как видишь. Около двух лет назад, — сказала она и, словно что-то решив для себя, добавила: — У нас осталось тридцать пять минут жизни.

Северус посмотрел на часы, отмерившие двадцать пять минут. В голове начали прокручиваться всевозможные планы спасения, разбивающиеся об одно обстоятельство: у них не было даже одной палочки на двоих. Тонкс решительно кивнула и сказала:

— Сев!

Он вздрогнул. Она не называла его так ни разу в течение пятнадцати лет.

— Мне нужна твоя помощь.

— Для чего? — спросил он.

— Я должна связаться с крёстным и сказать им, где мы находимся.

— Как ты…? — Северус с удивлением посмотрел на Тонкс. — Конечно! Ты же феникс!

— Вот именно! Фоукс сможет услышать меня… — она запнулась, — …я надеюсь, что сможет.

— Что я должен делать?

— Сядь на пол и обопрись на стену.

Он молча подчинился.

— Теперь я сяду рядом с тобой, а ты должен меня придерживать.

Северус подвинулся, и Тонкс села, оказавшись рядом с ним, и держа голову у него на плече.

— Отлично. Когда услышишь, что кто-нибудь открывает дверь, с силой толкни меня, и ментальный контакт прервётся. Хорошо?

Северус кивнул.

— Тонкс…

— Да? — она внимательно посмотрела на него.

Тут он сказал совсем не то, что хотел:

— Почему они забрали тебя?

— Малфой считает, что именно я послужила причиной того, что Драко перешёл к нам… — она вздохнула. — Жалко, что твой кулон не у крёстного…

— Он там! — воскликнул Северус. — А зачем он тебе?

Глаза Тонкс засияли.

— Тогда запомни: даже если почувствуешь, что я теряю силы, не прерывай контакт! Понял?

— Да… — немного помолчав, он сказал: — Будь осторожна.

— Хорошо…

* * *

В это время в Хогвартсе…

— Минерва, вы укрыли детей?

— Да, Альбус. Орден уже собрался и находится здесь. — Профессор МакГонагалл посмотрела на директора. — Чего мы ждём?

— Мы не знаем точно, где их искать, Минерва.

— Альбус! Мы должны что-то делать! — вскочил со стула Сириус.

— Сириус, сядь! — спокойный, но твёрдый голос директора пригвоздил его к стулу. — Мы можем только ждать.

Наступила тишина. Но вдруг…раздался голос Тонкс, исходящий непонятно откуда:

— Крёстный! Крёстный, ты слышишь меня?

Все вздрогнули, а профессор Дамблдор подбежал к Фоуксу.

— Крёстный!

— Нимфадора! Где вы находитесь?

— Мы с Северусом в камере, в замке Волдеморта. Через двадцать минут нас убьют — спокойным голосом сказала она.

— Что? — Сириус подбежал к директору. — Мы должны их найти, Альбус!

— Мы не успеем, Сириус, — вздохнул директор.

— Крёстный, — снова заговорила Нимфадора. — Возьми карту и мой кулон, я покажу вам, где мы.

— Нет! Ты потеряешь все силы! Если что-нибудь произойдёт…

— Да, крёстный! — упрямо продолжал голос. — Вы спасёте нас до того, как за нами придут!

Директор взмахнул палочкой. На столе появилась карта мира, выглядевшая очень натурально. Профессор Дамблдор положил на неё кулон Тонкс и сказал:

— Мы готовы, девочка моя.

Тонкс не ответила, но через мгновенье раздался её голос.

— Крёстный, позови Ремуса, Поппи и Минерву!

— Минерва, позови их, — сказал директор.

— Драко здесь?

— Я здесь, Тонкс, — подбежал парень к фениксу, ласково смотревшему на него.

— Драко!... — Тонкс замолчала. — Что бы со мной не случилось, не вини себя! Так было предсказано, и ты ни в чём не виноват! Просто помни о том, что я говорила тебе, и тогда я буду всегда рядом с тобой. И ещё… помиритесь с Гарри…

— Хорошо, — еле слышно произнёс Драко, кинув взгляд в сторону Поттера, и отошёл.

— Нимфадора, — промолвил директор, — пришли те, кого ты звала.

— Прекрасно. Итак…— Тонкс набрала побольше воздуха и начала говорить: — Поппи Помфри, Минерва МакГонагалл, Ремус Люпин, Альбус Дамблдор, я освобождаю вас от клятвы, данной мне пятнадцать лет назад, и прошу рассказать всё Северусу, Сириусу, Драко и Гарри с друзьями, когда всё закончится. Крёстный…, спасите его, прошу тебя! Я люблю вас…и…не забывайте меня!

— Она прощается с нами, — шепнула Гермиона Гарри.

— Я заметил, — ответил тот. — Но почему? Орден должен успеть спасти их…

Тонкс умолкла. Кулон на карте задвигался и показал на север Шотландии. Карта увеличила этот квадрат, и он продолжил движение. Через две-три минуты таких манипуляций, кулон указал на развалины старого замка.

— Туда! Быстрее! — вскочил директор. — Минерва, все профессора и несколько членов Ордена остаются в Хогвартсе, остальные — за мной.

Дамблдор выбежал из кабинета. За ним ринулись Гарри, Рон, Гермиона и Драко…

* * *

В замке Волдеморта, Шотландия…

Северус сидел и внимательно смотрел на Тонкс. Она вдруг резко побледнела и начала сползать вниз по стене. Подхватив девушку и стараясь не делать резких движений, он усадил её обратно и пристроился рядом. Прошло ещё несколько минут томительного ожидания, и, наконец, Тонкс открыла глаза.

— Сев, — тихо сказала она.

— С тобой всё в порядке? — он вдруг почувствовал тревогу и бессознательно обнял её, как бы отгораживая от всего остального мира.

— Когда… за нами… придут, — медленно говорила она, переводя дыхание после каждого слова, — ты… поможешь мне…?

— В чём? — спросил он, начиная волноваться всё больше и больше.

— Помоги мне… встать… У нас… осталось… не так много… времени… А… мне нужно… восстановить… дыхание…

— Ты думаешь, что Волдеморт о чём-нибудь догадается? — осведомился он, бережно поддерживая её и помогая подняться.

— Надеюсь, что нет… Но перестраховаться… никогда не помешает, — ответила Тонкс, постепенно восстанавливая ритм дыхания.

Тут в замке зазвенел ключ, и их взгляды метнулись в сторону часов, стрелка которых медленно подползла к отметке “50 минут”. Дверь с лязгом открылась. В комнату вошли шесть человек в масках. Схватив Тонкс и Северуса, они потащили их наверх. Дойдя до какой-то двери, упиванцы распахнули её.

За этой дверью оказался большой зал, в самом конце которого стоял трон. На этом троне восседал Волдеморт, рядом с ним можно было узнать Малфоя-старшего. Пленников приволокли почти к самому подножью трона и остановились, ожидая дальнейших приказаний.

— Прежде чем мы лишим мир таких прекрасных волшебников, — начал говорить Волдеморт, — давайте немного поиграем с ними…

Фигуры в капюшонах согласно закивали.

— Но что такое? — Тёмный Лорд повернулся к Тонкс. — Вы обессилили, моя дорогая? В чём дело?

— Не твоё дело, идиот, — буркнула она.

По залу пронёсся ропот.

— Повелитель, — Люциус Малфой склонился перед троном, — разрешите МНЕ прикончить девчонку.

— Ещё не время, Люциус, — гневно сказал Волдеморт и опять обратился к Тонкс. — За вашу дерзость, милочка, вы будете наказаны. Отодвиньте её подальше!

Тюремщики повиновались. В это время в голове у Тонкс вертелась только одна мысль: “Неужели крёстный опоздает?”

— Ты увидишь сегодня, — с неприятной ухмылкой произнёс Волдеморт, — как умрёт твой… хм… знакомый.

— Нет! — стала вырываться Тонкс из рук упиванцев, чувствуя, как теряет последние силы.

— Crusio! — Северус выдержал проклятие Лорда, не издав не звука.

Затем на него обрушились другие, ещё более сильные заклинания. Постепенно он даже перестал реагировать на них, просто потеряв сознание. Тонкс пыталась избавиться от цепких рук, державших её, но сил больше не оставалось.

Внезапно раздался какой-то шум в соседних помещениях. Волдеморт резко встал и прислушался.

— А ты опаснее, чем я думал! — с ненавистью процедил он, подойдя к Нимфадоре. — Раз уж нас отвлекли, прервём наши игры…

С этими словами Волдеморт развернулся в сторону Северуса, и привёл его в сознание одним взмахом палочки.

— Придётся мне попрощаться с тобой, Северус, — покачав головой, сказал он. — Твоя подружка привела к нам гостей. Ну что ж! Avada…

— Нет! — Тонкс дёрнулась из рук упиванцев, но они не теряли бдительности.

Между Северусом и Волдемортом возник сгусток тумана, принявший очертания Тонкс. Когда Лорд пустил луч смерти, силуэт принял удар на себя.

Тут резко распахнулись двери, и в зал ворвались члены Ордена Феникса, возглавляемые профессором Дамблдором, и остановились, не встретив никакого сопротивления. Директор Хогвартса увидел, что происходило в дальнем конце зала, и рванулся туда.

В это время силуэт Тонкс, защитивший Северуса, не отпускал луч Волдеморта, постепенно вбирая в себя все его силы. Это можно было заметить хотя бы по тому, как Тёмный Лорд начал отходить назад, стараясь разорвать связь между ними. Пройдя несколько шагов, он упал на пол, уронив палочку. Контакт прервался, и силуэт Тонкс пропал.

— Гарри, давай! — прокричал Дамблдор, метнув Stupefy в двух упиванцев, ринувшихся к своему Повелителю.

Гарри подошёл вплотную к Волдеморту и остановился, заколебавшись. Его гриффиндорская натура упорно протестовала против того, чтобы убивать лежащего на полу безоружного человека. “Удар в спину,” — твердила она.

— Чёрт, Поттер! — раздался крик Драко, защищавшего в это время неподвижно лежащего Северуса. — Ты можешь думать быстрее?

— Гарри! — выкрикнула Гермиона, стоящая рядом с телом Тонкс. — Никто, кроме тебя, не сможет убить его!

— Avada Kedavra! — чётко произнёс Гарри, направив палочку на Волдеморта. Зелёный луч прорезал пространство, поразил Того-Кого-Нельзя-Назвать и исчез. Гарри оцепенел, разглядывая недвижимое тело. Его враг, тот, с кем он боролся на протяжении нескольких лет, сейчас лежал перед ним, оставив после себя только оболочку. Почему-то это не радовало… ощущений не было никаких… только разочарование? Да, разочарование… чувство потери кого-то… “Странно,” — думал Гарри, стоя над Волдемортом. Тут крик Драко прервал все его размышления.

— Поттер! — Гарри обернулся и увидел, что Гермиона и Рон успешно отбиваются от полчищ упиванцев, а Малфой-младший один отражает атаки против себя и Снейпа, ухитрившись при этом поставить два щита рядом с Гарри. “С чего он меня защищает?” — мелькнуло в голове у Гарри, и он, не раздумывая, бросился на помощь Драко. Так они бились плечом к плечу всё оставшееся время битвы. Она кончилась довольно быстро: упиванцы, потеряв своего предводителя, просто бездумно нападали на Орден, стараясь почему-то попасть в Тонкс или в Северуса. Через несколько минут всё закончилось полной победой Дамблдора и членов Ордена…

Гарри оглядел зал. Везде лежали тела — десятки тел — а в самом конце, на возвышении, возлежал Волдеморт. К членам ордена стали подходить их товарищи и выносить из зала. “Даже после смерти Том Риддл оказался выше всех,” — усмехнулся Гарри. Он повернулся к тому месту, где лежала Тонкс, не подававшая никаких признаков жизни, и побежал туда.

— Гарри! — Сириус подошёл к нему и обнял. — Ты цел?

— Что с Тонкс? — спросил его крестник.

Сириус в ответ горестно покачал головой. Гарри перевёл взгляд на Ремуса, держащего на руках хрупкое тело; рядом с ним стояла Гермиона, плачущая в объятьях Рона; Дамблдор же отошёл, чтобы помочь Драко. Тут раздался его голос:

— Идёмте. Всё уже ушли.

Зал действительно опустел. Авроры, наводнявшие его, отправились в Министерство и в Св.Мунго, забрав раненых, пленных и тело Волдеморта. Снейпа тоже забрали в Хогвартс. Поэтому сейчас в нём стояли только Дамблдор, Гарри, Рон, Гермиона, Сириус, и Ремус с Тонкс на руках. Они повернулись и медленно пошли в сторону двери…

Я тайно и горько ревную,

Ольга Берггольц

Ремус Люпин сидел в маленькой, но очень уютной комнатке в Хогвартсе и думал, ожидая, когда придут Гарри с друзьями, Драко и Поппи. Со времени гибели Волдеморта прошёл месяц. Учебный год закончился вчера и, к огромной радости студентов, без переводных экзаменов. Хогвартс-экспресс увёз всех по домам сегодня утром, поэтому школа казалась непривычно тихой, пустой и какой-то осиротевшей. На самом деле, в ней осталось несколько человек — преподаватели, четыре студента, Ремус и Сириус, почти всё время проводивший рядом с Тонкс. Её состояние долгое время оставалось стабильно плохим, но около недели назад стали заметны какие-то признаки улучшения. Казалось, что Тонкс по капле отвоёвывает своё право на жизнь…

Ремус вздохнул. Он любил Тонкс — её было просто невозможно не любить. Она стала для него младшей сестрёнкой, заботливой и ласковой. Ремус улыбнулся, вспомнив, как Тонкс отреагировала на сообщение о том, что он — оборотень. Промолчав, но, крепко задумавшись, она проходила несколько дней по дому, продолжая так же, как раньше, общаться с Ремусом. Затем, радостная и светящаяся счастьем, Тонкс заявила, что на каникулах она сама будет помогать ему, и тогда им не придётся беспокоить мадам Помфри…

Раздался стук в дверь. Ремус крикнул: “Войдите!” и отложил в сторону книгу, которую бездумно держал в руках. В комнату вошли те, кого он ждал — друзья Тонкс, которым она просила рассказать о своей тайне. Он посмотрел на мадам Помфри. Она одобряюще ответила ему взглядом, и он начал говорить…

* * *

Профессор Дамблдор прошёлся по своему кабинету, держа в руках какой-то альбом, и подошёл к Фоуксу. Обменявшись с ним долгим понимающим взглядом, он сел в кресло, поджидая Минерву МакГонагалл, которая не заставила себя долго ждать.

— Альбус, с тобой всё в порядке? — обеспокоено спросила она, медленно приблизившись к столу директора.

Профессор Дамблдор помолчал.

— Минерва, — начал он и остановился.

— Что, Альбус?

— Минерва,… почему так трудно… — не договорил директор и замолк.

Профессор МакГонагалл поняла его даже без продолжения.

— Альбус, — сказала она, садясь в кресло напротив директора, — мы должны были сказать ему об этом ещё пятнадцать лет назад, но Тонкс не захотела этого. Мы должны были рассказать всё сразу после победы, но он пришёл в себя только неделю назад. Мы приняли уже все меры предосторожности, стараясь оттянуть этот разговор, но больше ждать нельзя. Северус хочет увидеть Тонкс, побыть с ней рядом… — он теряет интерес к жизни…

— Он потерял его пятнадцать лет назад, Минерва, — неожиданно прервал её директор.

— Да, Альбус, ты прав, Тонкс была его смыслом жизни, так же как им была и борьба против Волдеморта. Но сейчас… мы должны поговорить с ним…

— Ремус рассказал всё Сириусу, и теперь он не отходит от Нимфадоры и клянёт себя в том, что ничего не почувствовал, обвиняя себя в эгоизме… — сказал профессор Дамблдор. — Сейчас они с Поппи рассказывают эту историю детям…

Минерва МакГонагалл внимательно слушала директора.

— Но как…как я смогу сказать Северусу то, что знаем только я и Нимфадора? — сказал тихо директор. — Он не вынесет этого…

— Альбус, мы должны…— так же тихо ответила профессор Трансфигурации.

Директор неуверенно кивнул, и они вышли, закрыв за собой дверь.

* * *

Северус Снейп уютно устроился в кресле рядом с камином. “Камин… — думал он. — Тонкс любила смотреть на огонь в камине… Тонкс…” Неделю назад он смог встать с постели. Многочисленные раны, полученные во время пребывания у Волдеморта, затянулись довольно быстро, оставив после себя лихорадку, трепавшую его несколько мучительно долгих дней. Как только он смог сделать самостоятельно несколько шагов, он стал просить, чтобы его отпустили к Тонкс. На все эти просьбы мадам Помфри отвечала решительным отказом, объясняя это тем, что он ещё слишком слаб для того, чтобы подниматься так высоко…

В дверь тихо постучали. “Заходите”, — сказал Северус. Дверь открылась, и на пороге появились Минерва МакГонагалл и Альбус Дамблдор.

— Здравствуйте, — поприветствовал их Северус, повернув лицо опять в сторону камина.

— Здравствуй, Северус, — ответил профессор Дамблдор. — Ты разрешишь нам сесть?

Он безразлично кивнул в ответ. Директор, наколдовав себе ещё одно кресло, сел напротив Северуса, а профессор МакГонагалл устроилась на маленьком диванчике. Наступила тишина.

— Что привело вас ко мне, Альбус? — Северус решил первым нарушить молчание.

— Я бы хотел поговорить с тобой, мой мальчик…

— О чём? — чёрные глаза блеснули отблеском огня.

— О Нимфадоре, — сказал директор и замолчал.

— Она любила, чтобы её называли Тонкс, — как-то отстранённо произнёс Северус.

— Я хочу рассказать тебе кое-что, Северус, — решился директор. — По просьбе Нимфадоры… О том, что произошло с ней больше, чем пятнадцать лет назад, в то время, когда ты находился в Азкабане.

— Я вас слушаю, Альбус…

Директор вздохнул и начал свою печальную повесть…

* * *

Казалось, что в комнате находятся три статуи, три изваянья, освещаемые лишь искрами огни в камине. Профессор Дамблдор закончил рассказывать несколько минут назад, и…всё будто замерло,… словно время вокруг них остановило свой бег, услышав историю любви девушки и молодого человека, связанных теперь общим горем,… которое одна хранила в своём сердце пятнадцать лет, и о котором другой ничего не знал все эти годы.

— Северус, — решила подать голос Минерва МакГонагалл. — Как ты?

Он даже не услышал вопроса, лишь в висках колоколом стучало: “Она слишком любила тебя для того, чтобы причинить боль или позволить это кому-нибудь…”

— Северус, — позвал его директор.

— Я должен был… догадаться… — тихо сказал он надтреснутым голосом. — Она не хотела меня видеть,… разговаривать со мной…

Да, он слишком хорошо помнил этот разговор, который обретал теперь для него совсем иной смысл…

* * *

Это случилось на самом первом собрании Ордена Феникса. Первом для них обоих. Он догнал её в коридоре и стал буквально умолять о разговоре…

— Тонкс, пожалуйста…

— Нет, Северус, — утомлённо сказала она и сделала попытку уйти.

— Прошу, — упрашивал он, — нам надо поговорить.

— Нам не о чём говорить, — бросила она и, повернувшись, чтобы уйти, еле слышно сказала: “Прости меня….”

Он стоял посреди пустого коридора, пытаясь придти в себя. Внезапно он почувствовал на своём плече чью-то руку.

— Северус, — услышал он голос Ремуса Люпина, — не проси её поговорить с тобой.

— Почему? — обречённо спросил Северус.

— Я… не могу сказать тебе… — помолчав, ответил Ремус. — Просто… просто поверь мне, что не стоит делать этого…

— Ремус, — впервые Северус обратился к своему бывшему врагу по имени, подсознательно чувствуя, что нечто, произошедшее с Тонкс, невольно сблизило их, — ты никогда не выступал против наших отношений, всегда был на нашей стороне... Что с ней случилось?

Ремус Люпин покачал головой, пряча глаза.

— Я не могу рассказать тебе, — отвернулся он. — Извини…

* * *

Северус повернулся к профессору Дамблдору, поникшему в кресле у камина, и, немного помедлив, спросил, стараясь не выдать всё то, что творилось сейчас у него в душе:

— Почему вы не пускали меня к ней?

— Ты должен был сначала узнать… — ответил директор, отводя глаза. — Но это ещё не всё, Северус.

Профессор Зельеделья вопросительно посмотрел на Альбуса Дамблдора, краем глаза заметив, что Минерва МакГонагалл удивлена не меньше него.

— Для этого я должен позвать ещё кое-кого, если ты не возражаешь, — продолжал тот.

Северус молча кивнул, даже не задумываясь о том, кого может привести профессор Дамблдор к нему в комнату. Он до сих пор пребывал в каком-то потрясении, пытаясь разобраться в своих чувствах в этот момент. Смерть ребёнка, ЕГО ребёнка, перевернула весь мир с ног на голову. Здесь было всё: и горечь потери, и бессмысленная злость на всех тех, кто скрывал это от него, и боль. Почти физическая боль беспомощности. Он не был рядом с Тонкс, когда она пережила этот страшный удар, он не почувствовал ничего во время их последующих редких встреч…. Ничего…

— Северус, — тихий голос профессора МакГонагалл вывел его из размышлений.

Он поднял голову и оглядел присутствующих. Они сидели на наколдованных диванчиках рядом со стенами, молча переглядываясь друг с другом. Рон Уизли, обнимающий Гермиону Грейнджер, великий Гарри Поттер, пытающийся вывести из оцепенения Драко Малфоя, Ремус Люпин, тихо разговаривающий о чём-то с мадам Помфри…

— Сн…Северус, — неуверенно позвал его кто-то.

— Здравствуй, …Сириус, — поздоровался он и посмотрел на Сириуса, один только вид которого мог привести в ужас кого угодно. Он выглядел так же, каким был после побега из Азкабана — бледным, с кругами под глазами…

— Я могу сесть рядом с тобой? — спросил он, всем своим видом показывая, что даже не надеется на положительный ответ.

— Садись, — ответил Северус, удивив этим не только большинство присутствующих, но и самого себя. Сириус молча сел, одним взмахом палочки сотворив себе кресло.

— Я бы хотел попросить вас послушать кое-что, — прозвучал в комнате голос профессора Дамблдора. — Я думаю, что эта информация будет очень важна для многих людей, находящихся в этой комнате.

Все замолчали и уставились на него.

— Когда-то, — начал рассказывать директор, — я по просьбе родителей одной маленькой девочки стал крёстным отцом. На крестины пришли многие волшебники и ведьмы, среди которых была моя очень хорошая подруга, Деметра, которой, к сожалению, уже нет в живых. Деметра владела очень редким даром: она могла видеть будущее и делать предсказания, которые чаще всего сбывались. Посмотрев на маленькую Нимфадору, мирно спящую на руках у матери, она отозвала меня в сторону и попросила о встрече. Увидевшись с ней на следующий день, я узнал, что она составила примерную карту будущего моей крестницы и пришла ко мне после этого с не очень хорошим предсказанием, которое, к несчастью, сбылось.

Он умолк, и воцарилась тишина.

— А какое было предсказание? — раздался голос Драко.

— Суть его была в следующем: в шестнадцать лет Нимфадора встретит человека, который полюбит её и которого полюбит она. Дважды она спасёт его от смерти, ставя под угрозу чью-то жизнь. В первый раз это будет жизнь родного для неё человека, во второй раз — её собственная. Именно поэтому, Сириус, — повернулся к нему директор, — я был так удивлён, когда узнал об отношениях Нимфадоры и Северуса… Мне больше нечего вам сказать.

Тишина, наступившая после этих слов профессора Дамблдора, давила и, казалось, обволакивала всё в комнате. Она была настолько ощутимой, что, возможно, её можно было даже потрогать. Переговариваясь шёпотом, все начали выходить. Наконец, через несколько минут в комнате остался только Северус Снейп, недвижимо сидящий перед камином…

Пока не свалюсь под забором

А.Ахматова

Палата, освещаемая лучами утреннего солнца. Два человека, дремлющих в креслах. Мёртвая тишина.

Вдруг молодая женщина, недвижимо лежащая на центральной кровати, слабо пошевелилась и открыла глаза. К сожалению, их пришлось сразу же закрыть, потому что солнце было нестерпимо ярким для них, за несколько недель отвыкших от света. Она попыталась привстать, но смогла только сесть, чувствуя непреодолимую слабость во всём теле. Медленно повернув голову, она осторожно приоткрыла глаза и увидела двух мужчин, мирно спящих рядом друг с другом. Каким бы сильным не было противное недомогание, оно не удержало её от тихого взрыва смеха. Один из спящих открыл глаза и изумлённо-радостно уставился на молодую женщину.

— Сириус, просыпайся! — он ткнул своего соседа локтём, вскочил и быстрыми шагами подошёл к кровати.

Сириус потянулся и открыл глаза.

— Что случилось, Рем? — недовольно спросил он, но тут увидел, что произошло за время его сна. — Тонкс!

Несколько секунд палата оглашалась радостными криками друзей.

— Сириус, я не думаю… — вбежала разъярённая мадам Помфри, на ходу выбирая самое сильное заглушающее заклинание.

— Поппи, — Сириус подскочил к ней и начал кружить её по комнате, — она очнулась!

— Хорошо! — стала кричать мадам Помфри, отбиваясь от Сириуса. — Перестань!

Он отпустил её, и медсестра подошла к кровати, на которой сидела Тонкс, заливающаяся смехом.

— Теперь все — вон отсюда! — скомандовала мадам Помфри, напуская на себя грозное выражение лица. — Сириус, ты — к профессору Дамблдору, а ты, Ремус, — к остальным! Быстро!

Друзья переглянулись и выбежали из палаты, сотрясая воздух счастливыми возгласами. Мадам Помфри посмотрела им вслед и закрыла дверь.

— Дети! — стараясь возмущаться, сказала она. — Ведут себя, как… Тонкс, перестань смеяться! Это уже начинает походить на истерику!

Тонкс упорно пыталась остановиться, но ничего не помогало. Подействовала только угроза применения какого-то зелья, восстанавливающего психику, которая, по словам медсестры, выглядела “очень подозрительно”. Мадам Помфри, радостно поблёскивая глазами, стала проверять состояние Тонкс.

— Крёстный! — закричала больная, увидев человека, появившегося в камине.

— Нимфадора, девочка моя! Слава Мерлину! — директор быстро подошёл к крестнице и сел рядом с ней. — Поппи, как она?

— Всё в порядке, Альбус, — удовлетворённо заключила медсестра. — Я думаю, что завтра Тонкс сможет покинуть палату.

— А почему не сегодня? — обиженно надулась та. — Я и так провела здесь… сколько?

— Больше месяца, — раздался чей-то голос.

— Минерва! Вы тоже пришли! — обрадовано подскочила Тонкс.

— Ещё бы! Как я могла не придти к тебе? — прищурилась профессор Трансфигурации. — К тому же я привела ещё кое-кого…

Она посторонилась, и из камина вывалились друг за другом Гарри, Гермиона, Рон и Драко. Даже не отряхнувшись, они подскочили к кровати и, не удержавшись, со всего размаха навалились на Тонкс. Только Драко остался стоять рядом с камином, выжидая, когда они отцепятся от бедной Нимфадоры.

— Уймитесь! — пыталась хоть как-то подействовать на них мадам Помфри. — Альбус, Минерва! Ну, помогите же кто-нибудь!

Наконец, общими усилиями детей оттащили от изрядно помятой после такого бурного проявления чувств Тонкс. Радостно галдя, они сели на соседнюю кровать и стали влюблёнными глазами смотреть на Нимфадору.

— Драко! — позвала она, посмотрев на блондина.

Он словно очнулся от каких-то одному ему известных мыслей, медленно подошёл к ней и сел рядом с профессором Дамблдором. Осторожно обняв Тонкс, Драко вдруг осознал, что это и есть счастье — сидеть рядом с дорогим тебе человеком и чувствовать, что все ужасы позади, что теперь всё будет хорошо, ещё лучше, чем раньше. Он знал, что она чувствовала его состояние, как, впрочем, и всегда.

За то время, пока Тонкс пролежала в беспамятстве, Драко понял, что сейчас на всей огромной планете у него осталось два любимых и близких человека, которых он считал своей семьёй — Нимфадора и Северус. Узнав про прошлое, связывающее их, придав истинное значение их многим словам и поступкам, он увидел, что они просто истерзали себя за эти пятнадцать лет, не признаваясь в истинных чувствах друг к другу даже самим себе.

Сейчас, сидя на кровати и вцепившись изо всех сил в самое дорогое, что у него осталось, Драко хотел вселить в Тонкс уверенность в том, что всё будет хорошо, потому что закончилась не только война между тёмными и светлыми магами, но и её внутренняя борьба против самой себя.

— Драко, ты меня задушишь! — осторожно освободилась от объятий Тонкс и без сил откинулась на кровать.

Драко с беспокойством посмотрел на неё. “Я не потеряю тебя больше!” — эта мысль промелькнула молнией у него в голове. Профессор Дамблдор приобнял его за плечи и встал, поцеловав Нимфадору.

— Всё! Приём окончен! — начала выгонять всех мадам Помфри. — Ей нужно отдохнуть! Выпей это!

Тонкс выпила зелье, протянутое ей заботливой медсестрой, и провалилась в спокойный сон без сновидений, дающий отдых не только телу, но и душе…

* * *

Спокойствие… Нет, даже не спокойствие, а умиротворение царило сейчас в этой комнате. Солнце ласковыми лучами освещало постель, на которой лежала спящая Тонкс и сидел Северус Снейп. Он лёгкими движениями касался её волос, черпая в этом какую-то уверенность. Он боялся. Да, он боялся. Страх того, что Тонкс оттолкнёт его так же, как сделала это тогда, перекрывал все чувства.

Узнав, что она очнулась, он примчался с какой-то конференции по зельям, хотя на следующий день должен был делать доклад, к которому готовился несколько месяцев. Но это было давно, в прошлой жизни, полной боли, ненависти и ужаса. Сейчас всё будет по-другому. Северус вздохнул. Он хотел верить в это, но не получалось. Потому что для этого ему нужен ответ на все его вопросы, сводящиеся к одному единственному: “Ты любишь меня?”

Тонкс пошевелилась и открыла глаза. Северус резко отдёрнул руку.

— Доброе утро, — поздоровался он, стараясь ничем не выдавать свои чувства.

— Привет, — сказала она и посмотрела на него.

Наступило тяжёлое молчание.

— Почему мы так тихо говорим? — спросила Тонкс.

— Я обещал Поппи, что не буду будить тебя, — ответил Северус.

— Хорошо, — она помолчала. — Ты не мог бы дать мне мою палочку?

— Зачем? — Северус взял её палочку в руки.

— Мне нужно зеркало.

Он молча взмахнул своей палочкой и протянул ей маленькое зеркало в серебряной оправе.

— Спасибо, — поблагодарила Тонкс.

Северус продолжал смотреть на неё, сохраняя молчание. Она в это время решила изменить цвет волос с розового на каштановый. Все волосы изменили цвет на нужный, кроме одной пряди, вдруг превратившейся в благородно-седую. Тонкс тихо вскрикнула и стала вглядываться в зеркало, стараясь понять причину произошедшего. Она начала менять цвета с такой быстротой, что у Северуса закружилась голова, но это ни к чему не привело. Седая прядь оставалась такой же.

— Почему? — Тонкс недоумённо посмотрела на Северуса.

— Возможно, — он пожал плечами, — то, что ты сделала для моего спасения, так повлияло на тебя. Что с тобой?

Северус вдруг увидел, что глаза Тонкс постепенно наполнились слезами, медленно покатившимися по щекам. Она тихо плакала, держа зеркало в руках, а он растерялся, не понимая причины. Наконец, он наклонился к ней и стал осторожно целовать, покрывая поцелуями те места, где пролегли дорожки слёз. Тонкс обняла его за шею и всхлипывала, как маленький обиженный ребёнок.

— Всё будет хорошо, — тихо шептал Северус, укачивая её. — Я с тобой, …любимая.

Постепенно Тонкс успокоилась, и они сели рядом на кровати, прижавшись друг к другу.

— Я люблю тебя, Сев, — почти беззвучно сказала Тонкс.

— Я тоже тебя люблю, — ответил он, почувствовав, что теперь всё действительно будет не так, как раньше, а гораздо лучше. Конечно, им надо было о многом поговорить, многое выяснить, но теперь ничего не было страшно, ведь они были рядом. “Вместе можно преодолеть все трудности”, — подумал он и ещё крепче обнял своё сокровище: “Мы выиграли эту войну!”

— Знаешь, — вдруг сказала Тонкс, — я боялась, что больше не увижу тебя, поэтому не хотела… умирать, не попрощавшись.

— Ты поступила правильно, — ласково улыбнулся Северус. — И потом, если бы всё сложилось по-другому, то я ушёл бы за тобой.

Она заглянула ему в глаза, стараясь прочесть все мысли и чувства, обуревающие его. Он ответил ей счастливым взглядом, ставшим вдруг таким же, каким был пятнадцать лет назад. И оба почувствовали ни с чем не сравнимое счастье…

От автора: История этой любви ещё не закончилась, наоборот, всё только начинается. Во второй части герои столкнутся с новыми трудностями, которые им придётся преодолеть для того, чтобы отвоевать своё право на счастье. Так что ждите продолжения…

Nimfadora