Dotted Helix  (джен)

Нет слов грустней, чем «был», «была», «было».

Уильям Фолкнер*

После учёного совета все собрались в лабе на чай. Чаепитие — ключевое действо если не в научной работе, то в её имитации точно. Обсуждали будущее академии. По оптимистичным высказываниям, каждое из которых сопровождалось минутным молчанием, Влад понял, что будущее смутно. Счета академии заморожены. Фокс, немного отошедший от своего невольного диссидентства, направился в курилку. Влад за ним.

— Знаешь, что особенно забавно, — Фокс присел на подоконник и глубоко затянулся. — Все эти ученые мужи, критикующие реформу, лет пятнадцать назад сами выступали за упразднение академии. Мне папа рассказал.

— Может, зайти к нему? Извиниться.

— Не вздумай. Рекомендацию и так напишет. Про триплексы твои — всё равно не стал бы слушать. Он уже давно ничего нового не воспринимает, статьи не читает, гениальными теориями сыт по горло. А что ты решил свалить в МГУ — это правильно. Здесь скоро начнётся светопреставление. Когда у академии отберут лакомые территории, сюда съедутся все московские химики. Мы же единственный приличный НИИ за пределами ТТК. Видел в холле рейтинг институтов? На первой строчке красуемся. Импакт-факторы, индексы Хирши. «Нас не тронут, потому что мы лучшие!». А правда в том, что мы как неуловимый Джо из анекдота — никому на хрен не нужны с нашим спальнорайонным расположением. Вот и вся наука.

Фокс курил одну за одной.

— Совсем позакрывать НИИ при декларируемом курсе на инновации — не комильфо. Чиновники просто сгонят биохимическую братию с Ленинского проспекта сюда, в жопу мира. Благо здание большое. Утрамбуют нас до послереволюционной коммунальности.

— А с университетом что?

— Университет — другое дело. Только тебе и там ловить нечего. Госпрограмма поддержки ВУЗов? Дорогу молодым? Вложения в новое поколение Ломоносовых? На самом деле ставка на другое. МГУ с неопетровским пылом рубит окно в Европу. Европейский топ-10 университетов. Для этого приглашают заграничных мэтров, учёных с мировым именем. Им даже ехать не обязательно, да и кто ж поедет. За беспрецедентную зарплату достаточно просто числиться. У мэтров выходят статьи в ведущих мировых журналах, МГУ значится в аффилиэйшенах, рейтинг растёт, все довольны. Фактически это покупка публикаций. Государство выделяет 600 миллионов в год. Вдумайся, Влад, 600! У русских профессоров зарплаты 15-20 тысяч. Всего в программу поддержки входит около дюжины институтов. Итого суммарный бюджет 6-8 миллиардов.

— А что будет, когда деньги закончатся?

— Ничего не будет. Вернёмся в допетровскую эпоху.

— Фокс, почему ты не остался в Англии?

— Ооо. Там всё иначе. Там надо работать. Пахать. Вот Ты это умеешь. Защитишь магистерскую, на PhD поедешь за рубеж. Всё у тебя получится.

Влад тоже накурился. До горечи во рту.

— Не хочу я никуда уезжать. Я уже один раз это сделал. Бросил тех, к кому был привязан. Мне нравится Москва. И из института не хочу уходить.

— Влад, всё, что кажется тебе Вишнёвым садом — Лес Островского. Скорей бы уж вырубили.

— За что ты так…

— Я ненавижу жизнь за то, что слишком люблю её, а она меня нет. Держусь, цепляюсь за неё, а она — уходит. Верю ей, а она обманывает.**

— Это цитата?

— Молодец. Это из «Околоноля».

— Не читал.

Фокс улыбнулся как-то совсем мерзко и странно.

После работы Влад заехал в «Ян Примус». В баре было шумно. Приглашённая группа исполняла хиты 90-х. Влад пил один.

Что-то изменилось или должно было измениться. Новый виток его пунктирной линии жизни. Между вчерашним днём и завтрашним — разрыв. Пропасть. Совсем не широкая, можно переступить, но он не спешит сделать этот шаг. Завис над пропастью в аршин.

Не заказать ли ещё пива? В пиве, между прочим, полно витаминов. Влад поднял пинту за здоровье Хольстена Вайтамина Колфилда. Раздражение как естественная реакция на громогласную и назойливую попсу 90-х осело с пеной. Отстоявшись, стало отдавать ностальгией. Что там Фокс говорил про критиков академии, которые теперь сетуют и мечтают всё вернуть? Глупость, пошлость, пожелтевшая от времени до благородной матовости.

За окнами «Яна Примуса» валил хлопьями первый снег.

*«Шум и ярость».

**Отрывок из монолога Плаксы. Героиня романа Н. Дубовицкого произносит его от лица мужчины. http://www.youtube.com/watch?v=PxZkjq9z5wg — «Confide In Me» Кайли Миноуг. Примерно так я представляю себе виртуальное альтер-эго Фокса.