Новая-новая сказка (гет)

Just because everything's changing

Кто твои друзья, однажды, как и ты, отправившиеся на войну.)

* * *

Земля-2, Лондон. Трафальгарская площадь. «D?rlig ulv stranden». 26 декабря 2017 года, 10:55.

Эми поднималась по лестнице вслед за Розой Тайлер, цокая каблуками. Она теребила в кармане удостоверение и ощущала себя проштрафившейся старшеклассницей. Когда тебе сорок с маленьким хвостиком — это даже смешно. Но когда ты при этом, кажется, поймала слабый отголосок того, что давно отчаялась найти — тут уже не до смеха. Эми понимала, что её демонстрация торчвудского удостоверения была страшной, просто фантастической глупостью. Доктор бы точно ввернул что-нибудь про маленькую девочку, которая так и не наигралась в суперагента.

Вообще, Доктор употребил бы тут много ярких и красочных выражений. Наверное. И наверняка поступил бы совершенно по-другому. Когда Эми приходилось непросто, когда что-то шло не по плану или не шло вовсе, она всегда думала и прикидывала, что на её месте сделал бы Доктор. Это неизменно работало — и либо успокаивались нервы, либо находилось хорошее, результативное решение. Сейчас испытанный метод не помогал, а внутренний голос настойчиво советовал вспомнить, где же она слышала имя Розы Тайлер. Где-то ведь слышала!

Лестница кончалась, голос делался всё настойчивее и настойчивее, и у Эми звенело в голове от невозможности найти так необходимое воспоминание. Какая-то маленькая деталь, какой-то незначительный эпизод, плавающий на краю сознания и никак не дающийся в руки. Эми казалось — если она ухватит его, то обязательно сразу поймет, что знает и чего не говорит эта женщина. И почему она передумала уже тогда, когда Эми почти ушла.

Роза Тайлер, определённо, принадлежала к числу людей, которые слышали о Торчвуде достаточно и не испытывали к нему добрых чувств. Эми увидела, какое яростное недоверие к себе вызвала торчвудским удостоверением — или самим упоминанием института? — и очень хотела разобраться, что же переменило мнение мисс Тайлер за какие-то доли секунды. И ещё. Она вдруг сообразила, что упустила одну совершенно точно заслуживающую внимания деталь. Роза Тайлер окликнула её не «миссис Уильямс», не «мэм», не «агент Уильямс», наконец. И даже не «Амелия», как делали плохо знакомые с ней люди, позволявшие себе излишнюю фамильярность. Она сказала: «Эми», — как в этом мире её звали очень немногие.

В этом мире!

Эми вспомнила. Два года и восемь месяцев назад, когда они с Рори ещё пытались найти дорогу домой, она и услышала имя Розы Тайлер. Услышала, усвоила базовый пакет информации — и не сочла нужным копнуть глубже поверхности. Но даже такое малое знание могло пригодиться ей в самом скором времени.

Когда порыв, вызванный странной смесью любопытства и сострадания, сошёл на нет, вернулась настороженность.

«Кто она? Что знает? Откуда? И зачем на самом деле пришла?» — терзалась Роза, провожая гостью в свой кабинет. Там она предолжила ей стул, налила минеральной воды, уселась напротив и выключила телефон.

— Итак, агент Уильямс, какие вопросы вы готовы мне задать? Настоящие вопросы.

Это неправильное, непривычное обращение царапало горло, и Роза налила воды уже себе. Отпила совсем немного и стала терпеливо ждать ответа. Эми хмурилась, напряжённо глядела на собеседницу, что-то теребила в руках — из-за стола Роза не видела, что именно, но слабое движение плеч выдавало хозяйку — и, наконец, заговорила:

— Пока только один вопрос, мисс Тайлер…

— Миссис, — холодно поправила её Роза, не успев сдержать себя.

— Хорошо. Миссис, — кивнула Эми, принимая тон. — Так вот, миссис Тайлер. Повторюсь — пока у меня всего один вопрос. Так случилось, что я слышала о вас до этого момента. Отчасти в связи с вашей семьёй, — на этих словах Роза дёрнулась, но её собеседница истолковала это по-своему. — Невзирая на то, что ваш отец играет более чем заметную роль в политике и экономике страны, он нисколько меня не интересует — и не интересовал. Не примите за оскорбление — в базе данных Торчвуда-1 предметом моих поисков была совершенно другая тема, и она привела меня к вам. Вы курировали один проект несколько лет назад — насколько можно было понять по остаткам отчётов, к которым мне дали доступ, вполне успешно. Но потом, без каких-либо видимых причин, этот проект был закрыт. Объявлен провальным. И, что самое интересное, другие сотрудники, принимавшие в нём участие, искренне считают так — в некоторых случаях. В других — просто не помнят о проекте. Тогда я поспешила с выводами, подумала, что это всё были штучки института — в конце концов, для проверки своих подозрений у меня всё равно не хватало привилегий — и поступила опрометчиво, отказавшись от дальнейших изысканий. Но теперь я хочу спросить: миссис Тайлер, скажите, зачем вам понадобилось пересечь Пустоту?

Роза с трудом подавила желание скрестить руки на груди и, чувствуя, как внутренности сжимаются в тугой клубок, и не узнавая свой собственный голос, ответила:

— А зачем это понадобилось вам?

Эми смотрела на неё острым, цепким взглядом, проникающим в самую душу — настолько своим, что Роза забыла, что женщина, которая сидит перед ней, не имеет практически ничего общего с её подругой. Долго выносить этот взгляд было невозможно, и Роза встала, отойдя к окну. Напряжение в кабинете чувствовалось кожей. Логика пасовала перед ситуацией, и Розой овладела растерянность. Беседы не выходило.

— Вы сказали, что у вас есть для меня информация, но теперь сама задаёте вопросы.

«Держи себя в руках», — велела себе Роза и, решившись, ответила гостье честно:

— Я хочу понять, насколько много могу вам доверить.

Она всё ещё не знала, к чему приведёт любое сказанное сейчас слово. Но некое шестое чувство, затеяв ожесточённую дуэль с осторожностью, медленно, но верно, побеждало.

— Вы даже не можете понять, хотите ли говорить вообще, — в голосе Эми прозвучала горькая ирония. — Мы топчемся на месте, хотя имеем для этого меньше оснований, чем кто-либо другой в этой проклятой Вселенной.

Правота этой фразы ударила по Розе наотмашь, и, по наитию подобрав слова, она произнесла:

— В этой Вселенной?

Эми ответила, устало и сухо:

— Вы спросили, зачем я хотела преодолеть Пустоту? Уже десять лет я не видела своих родителей и свою непутёвую дочь. Небо без дирижаблей и Новую Зеландию на карте мира. В этой чёртовой Вселенной даже не растут маргаритки, которые Рори дарил мне, когда нам было семнадцать.

— И уже десять лет вы не видели Доктора.

Роза не спрашивала, а утверждала. Она вдруг вспомнила знакомство с Сарой Джейн и ощутила острый стыд, перемешанный с застарелой сердечной тоской. Эми смотрела на неё, словно не до конца понимая — с надеждой и неверием — как глядят только уже отчаявшиеся и успевшие смириться люди. Она была бледнее, чем, казалось, вообще возможно, и выглядела совсем девочкой.

— А вы… — голос не слушался Эми. — Вы всё-таки видели его?! Вы знаете его?

— Красная бабочка, полосатые подтяжки, идиотская прическа. Да, — Роза кивнула, чувствуя, как тянет глубоко в груди нечто удивительное и забытое, — видела. Это, определённо, был Доктор, который уже знал вас — и который, скорее всего, вас уже потерял.

Эми, кажется, разрывалась между желанием спрятать лицо в ладонях и задать одновременно тысячу вопросов. Тем не менее, озвучила она всего один:

— Почему вы так решили?

— Доктор может регенерировать, приобретая при этом другую внешность и другие привычки, но некоторые черты в нём остаются неизменны. Я знала его не слишком долго, но в чём-то всё же уверена.

— И сколько времени у вас ушло на то, чтобы понять это? — в голосе Эми звучало только любопытство, ничего более. Ты такая же, как и я — ясно читалось в её взгляде, и счастье от постепенно приходящего понимания такой невероятной находки всё сильнее искрило в воздухе, словно электричество.

— Десять лет и одно Рождество, — ответила Роза, возвращаясь мыслями далеко в прошлое.

— Роза! Роза! Я держу тебя! Господи, дорогая моя. Доктор… он с тобой?

— Кому-то придётся быть Доктором.

— Скажите, миссис Тайлер, у вас сегодня много свободного времени?

— Для вас — сколько угодно, — улыбнулась Роза, очнувшись от воспоминаний. — И зовите меня по имени.

— Тогда и вы меня. Просто Эми. Если честно, — она прищурилась и наморщила носик, — «агент Уильямс» звучит ужасно глупо.

* * *

Земля-2, Лондон. Госпиталь «Альбион». 26 декабря 2017 года, 11:03.

Рори по складу натуры и по роду занятий к чужим привычкам относился очень бережно. Доктор Хартман же, будучи пожилым человеком и обладателем незаурядного ума, имел их великое множество. В частности, работу за едой никогда не обсуждал.

— Итак, сынок, с чем пожаловал? — вопросил он уже на пути в лабораторию.

— Я хочу показать вам некоторые материалы. Должен предупредить: то, о чём пойдёт речь, покажется вам странным, даже невозможным.

— Не иначе как вы двое нашли что-то интереснее оживающих статуй и железных людей. — Рори скупо улыбнулся шутке, и доктор Хартман с уверенностью заключил: — Быть дождю. Вашей задумке ведь не повредит дождь?

— Сомневаюсь. Однако лучше бы без него.

— Заинтересовал старика, — проворчал доктор Хартман. — Так о чём же… Ах, совсем забыл! Возраст, возраст… Боюсь, времени у нас с тобой только до обеда.

— Важные дела? — понимающе заметил Рори.

— Исключительно. Лаборатория, конечно, в твоём распоряжении на любое время.

— Благодарю вас. Тогда я вкратце обрисую вам костяк проекта и оставлю наши с Эми наработки. Насколько я знаю, Торчвуд не занимался этой темой раньше — по крайней мере, плотно. Начну же я, пожалуй, с краткого экскурса в палеоихнологию…

За все годы работы на Торчвуд ещё никто не видел у доктора Джорджа Хартмана настолько удивлённого лица.

* * *

Земля-2, Лондон. Трафальгарская площадь. «D?rlig ulv stranden». 26 декабря 2017 года, 11:11.

Если бы кто-то, давно и хорошо знавший Розу Тайлер, увидел её в эти минуты, он не поверил бы своим глазам. Так отличалась от её обычного облика эта молодая сосредоточенная женщина, казалось, в любую минуту готовая сорваться с места и бежать, бежать, бежать…

Эми не могла понять, в чём же причина такой разительной перемены. Роза Тайлер, что встретила её и подала эспрессо, была спокойно-печальной, какой-то опустошённой, прохладной, закрытой и даже, пожалуй, немного ограниченной. Но Роза Тайлер, сидевшая сейчас по другую сторону стола, была живая. Нет, никуда не делись печаль и видимый глазом груз на плечах — но за ними горел огонь, за ними был настоящий человек. И это до боли напоминало Доктора.

С заметной отстранённостью Роза Тайлер рассказала ей о встрече с Доктором — всё-таки, на самом деле Доктором! — прошедшим вечером, и Эми, борясь с дурнотой, отпила воды. Подумать только, каких-то два квартала. Так близко, так чертовски близко!..

— Но почему… Скажите, сколько лет было вашему Доктору, Роза?

— Девятьсот три, или около того. Кажется, он и сам не знал точно.

— Охотно верю, — не сдержала смешок Эми и тут же нахмурилась, вспоминая и высчитывая. — Нашему было столько же — в самом начале, до рождения Мелоди. В какой-то момент — я не помню — он заявил, что ему тысяча двести лет, и это было похоже на правду. Сколько Доктору было вчера?

— Я не знаю, — качнула головой Роза.

— Но он совершенно точно ещё не регенерировал, — задумалась Эми. — Итак, он знал вас, он знал нас, и он уже… — ей вдруг стало трудно говорить. — Он был старше, чем мы когда-либо встречали.

— Прошу прощения… — чуть напряглась Роза, — почему вы всё время говорите «мы»?

— Мы с Рори, — Эми забыла, что это очевидно только для неё. — Мы оба здесь.

— Константа для любой Вселенной, — пряча радостное удивление, пошутила Роза. — Но я никак не пойму: почему вы пришли именно сегодня и именно сюда?

— Жаль, что я не пришла совсем немного раньше, — тяжело проговорила Эми, положив перед Розой на стол рисунок ТАРДИС. — Вот это я нашла у вас на стене позавчера вечером, вчера же произошло нечто ещё более странное…

Эми вынырнула из ванны и лениво сдула пену с носа: белый клочок подлетел вверх и упал обратно. Рори наверняка уже спал. Он, как водится, опьянел вдвое быстрее остальных и продержался на ногах вдвое дольше, но, стоило им добраться до номера, рухнул на кровать прямо в ботинках.

Рори промолчал.

Закончив рассказ, Эми пожала плечами — мол, что тут ещё добавишь — и подвела итог:

— В общем, мы с Рори решили, что дважды в одну воронку бомба не падает… Забыли, что речь идёт о Докторе.

Роза внимательно рассмотрела рисунок, который принесла Эми. Почему-то ей казалось, что рисовал не Доктор. Он дурачился иногда, выводя каракули на чём попало — в свадебном альбоме лежали, спрятанные, облака-дирижабли и большеголовые кошки — но они были слишком несхожи с изображением ТАРДИС, что сейчас находилось перед ней. И даже если предположить авторство Доктора, нарисовано было, вероятно, довольно давно — уголки рисунка истрепались, а фломастер выцвел. Роза не сразу сформулировала мысль.

— Эми, послушайте меня. Этот рисунок — послание. Доктору, от него или о нём — уже другое дело. Но одно я вам могу сказать наверняка: в этой Вселенной не только есть место для путешествий во времени — но есть и те, кто слышал о Докторе. А это значит, что у нас есть шанс.

Роза говорила не о себе — но об Эми и Рори — и не сомневалась, что сделает для них всё возможное. Зная одних Уильямсов, она, наверное, даже слишком быстро и слишком близко к сердцу приняла других. Но иных вариантов не было. Эми, кажется, думала о том же, хотя и спросила другое:

— Почему вы так уверены, Роза?

Вот уж в самом деле…

— Вы упомянули, что впервые встретили моё имя в связи с неким проектом.

Эми в сдержанном удивлении приподняла бровь.

— Но ведь он, кажется, потерпел неудачу?

Роза почти что рассмеялась.

— Вы в самом деле так считаете?

* * *

Земля-2, Лондон. Особняк Тайлеров. 26 декабря 2017 года, 11:38.

Джеки встревожили показания градусника. До аспирина температура у Донни была тридцать восемь и три — теперь же поднялась почти на градус. Внук смотрел на неё мутными больными глазами, то засыпая, то просыпаясь. Полтаблетки на стакан воды у Розы, часто болевшей в детстве, всегда сбивали жар. Конечно, так быстро препарат и не должен был подействовать — но с какой стати температура растёт? Тони мялся на пороге комнаты, не зная, куда себя девать. Ух, и получат, когда Джеки разберётся, чем они вчера были заняты! Вот поправится Донни — и узнают оба, где раки зимуют.

Сменив внуку прохладный компресс, Джеки строго велела сыну позвать её, если что, а сама отправилась звонить. Телефон Розы не отвечал, и Джеки приняла решение вызвать доктора Миллиган, эту местную версию Марты Джонс. В конце концов, она была вторым врачом на всю эту Вселенную, кто знал о природе Донавана.

Все нужные номера и адреса у Джеки были надежно сохранены в толстой коричневой записной книжке. Педиатр Марта Миллиган значилась под буквой «М» первой. С четвёртой попытки услышав на том конце провода сухое «Алло?», Джеки взволнованно произнесла:

— Доктор Миллиган, это миссис Тайлер. Не могли бы вы приехать как можно скорее? У нас температура тридцать девять.

Тон в трубке тут же переменился:

— Как давно?

— Четверть часа назад было тридцать восемь, я дала полтаблетки аспирина. Вы можете приехать? Мобильный Розы выключен, и я…

— Уже еду, миссис Тайлер. Постарайтесь пока дозвониться до Розы и не волнуйтесь, хорошо?

— Да, конечно, — выдохнула Джеки. Что же делать? Донни никогда раньше не болел… — Жду вас.

Вернувшись к внуку, она отправила сына поменять воду — та была уже тёплая. Снова набрала дочь — но гудка не было.