Путь домой (гет)

— Чтобы очистить днище «Императора», понадобится несколько дней. И вот еще что, мистер Питт. Сейчас, когда эскадра стоит в Порт-Ройяле, у наших мичманов появился избыток свободного времени. Проведите с ними несколько занятий по определению местонахождения корабля, а то половина из них не знает, что такое квадрант. 

— Есть, сэр, — ответ Джереми пришелся уже в спину уходящего адмирала Крофорда.

Штурман вздохнул, раздумывая о том, не было ли ошибкой его решение поступить на службу в Королевский Флот. Нет, конечно, и капитан Блад установил на своих кораблях необычайно строгую дисциплину, но по крайней мере, его люди были избавлены от муштры и никогда не подвергались несправедливым наказаниям. Вспомнился Хагторп, рассказывавший о периоде своей жизни, проведенном на кораблях Британского флота, а вместе с этим пришла грусть.

Нат погиб за миг до победы, и Джереми виделась в этом огромная несправедливость. В том бою за Порт-Ройял они потеряли очень многих, но Джереми долго не мог свыкнуться с мыслью, что его сурового и резкого в суждениях, но всегда надежного друга больше нет.

Огл, правда, не стал разлучаться с пушкам и вовсю гонял своих комендоров, а вот Волверстон предпочел «волю». Джереми пытался связаться с ним и недавно получил ответ, из которого узнал, что Нед по прежнему командует «Атропос» и «щиплет перышки» испанцам.  Письмо было проникнуто ностальгией по прошлым лихим временам, и, как показалось молодому человеку, Нед страшно тосковал по своим старым товарищам и особенно по Питеру Бладу, но расставаться с жизнью корсара был не намерен. Питт почти не удивился, что Волверстон не написал Питеру. Судя по всему, старый волк был обижен на Блада, считая, что тому следовало послать лорда Уиллогби ко всем чертям и в первую же ночь уйти на Тортугу...

А самому Джереми надо было бы принять приглашение Дайка, который звал его штурманом к себе. Ник на призовые деньги обзавелся новенькой шхуной и вроде как занялся фрахтом. Зная неугомонный характер своего товарища, Джереми не был так уж уверен, что дело ограничивается лишь этой достойной всяческого уважения деятельностью — достаточно было взглянуть на его быстроходную «Морскую звезду», являющуюся по сути шхуной-бригом. Боже упаси, конечно, Дайк и не помышлял о разбое в каком-либо из его видов — губернатор Блад бы не потерпел такого, и тем более — от своих бывших соратников. Но конструкция «Морской звезды» позволяла при желании увеличить вдвое то количество пушек, которые были необходимы для самообороны шхуны. Да и призовых денег вряд ли бы хватило для покупки такой красавицы. 

— Мистер Питт! — его размышления перевал звонкий голос.

На причале, рядом с пришвартованным «Императором» появился темнокожий мальчишка. Тимоти, сын конюха из губернаторского дома. Обычно Питер присылал с ним записки, когда хотел видеть своего бывшего штурмана. До недавнего времени. 

Вот ведь беда какая... Джереми испытывал к Арабелле Блад глубокое уважение и был потрясен известием о ее гибели. Питер держал свое горе глубоко внутри. За последние три недели они виделись пару раз, не более. Когда Джереми, узнав о страшном несчастье, примчался в губернаторскую резиденцию, Питер отстранено выслушал неуклюжие и сбивчивые слова утешения, глядя сквозь него, и вежливо поблагодарил. И только по тому, как его пальцы временами стискивали подлокотник кресла или выражению неимоверной муки, мелькавшему в синих глазах, Питт мог понять, что пряталось за спокойствием его друга... 

— Мистер Пи-ит! — Тимоти даже подпрыгивал от нетерпения.

Неужели и в самом деле записка?!

— Чего тебе, Тимоти?

— У меня есть кое-что для вас!

Сердце екнуло, Джереми быстро подошел к сходням, перекинутым на пристань с борта «Императора» и сбежал на берег.

В записке, которую протянул Тимоти, было лишь несколько слов:

«Приходи, когда освободишься».

На палубе «Императора» показался вахтенный офицер, и Джереми крикнул ему:

— Мистер Райленд! У меня срочное дело в городе.

* * *

Джереми почти бегом достиг губернаторского дома. Молоденький часовой отсалютовал ему и без звука пропустил вовнутрь. 

Губернатор Блад стоял у больших окон, выходящих на залив, он обернулся на звук открывающейся двери, и Джереми опешил — такого свирепого взгляда у Питера он не видел со времен Картахены. И в тоже время в его глазах было что-то еще... надежда?

— Она жива, — сказал Блад вместо приветствия.

— Ми..ссис Блад? — задохнулся от изумления Питт.

— Да. Арабелла в руках моего доброго друга, дона Мигеля де Эспиноса.

— Но... как это стало возможно?

— Дон Мигель обнаружил Арабеллу на «Пегасе». В живых на борту брига осталась только она. Я не знаю, каким образом ей посчастливилось уцелеть.

— А ты уверен... — недоверчиво начал Питт.

— Я получил записку от нее и вот это, — прервал его Блад, вынимая из кармана камзола медальон. 

— И, разумеется, дон Мигель желает достойный выкуп?

— Разумеется. Мою жизнь в обмен на ее, — ровным голосом ответил Блад. — Через месяц я должен встретиться с ним на... на одном острове. Там произойдет обмен. Мне нужна твоя помощь, Джереми. У меня, как ты знаешь, есть шлюп, а кому, как не тебе, я могу доверить вести его, — на губах Блада на миг появилась кривая усмешка, а в голосе неожиданно прозвучала нотка иронии: — И... да, в своем бесконечном милосердии дон Мигель гарантирует, что не станет атаковать мой корабль, если никто из команды — кроме меня, понятное дело — не высадится на берег. 

В губернаторском кабинете повисло почти осязаемое молчание. 

— «Феникс» доставит меня на остров и заберет Арабеллу. Если я не прибуду на остров в означенный срок, дон Мигель отдаст ее на суд инквизиции, — наконец сухо закончил Блад. 

— Бог мой! — охнул Джереми. — А если он лжет тебе? И у него нет миссис Блад, а это сам дьявол поведал ему о обстоятельствах ее гибели? Если, заполучив тебя, он не отпустит миссис Блад? — молодой человек в отчаянии забрасывал Блада вопросами.

— Если слово гранда Испании еще что-то значит, он отпустит Арабеллу, — пожал плечами тот. — Выбора нет, я должен отправиться туда, чтобы... спасти ее. Так ты согласен? Или мне искать другого штурмана? 

— Согласен, — угрюмо ответил Питт, понимая, что ему нечего возразить Бладу. — Как ты оставишь свой пост? 

— Об этом не беспокойся. И о своей службе тоже. Я испрошу для тебя отпуск у адмирала Крофорда. Насколько мне известно, эскадра в ближайшее время не будет задействована в каких-либо операциях, думаю, он не будет возражать.

— Где находится этот... остров?

Блад проницательно посмотрел на штурмана:

— Я скажу тебе позже. Следует ли мне предупреждать тебя, что никто не должен знать об этом? Бога ради, Джерри, сам также не пытайся что-либо предпринимать, да еще в тайне от меня. Речь идет о жизни моей жены.

* * *

Ошарашенный Джереми ушел, а Блад вернулся к созерцанию линии горизонта, словно он мог силой взгляда достичь небольшого острова, лежащего за многие мили от Ямайки. Впрочем, с чего он взял, что дон Мигель уже привел туда свой галеон? Испанец мог быть где угодно. Бладу представилось, как корабль де Эспиносы скользит по волнам Летучим Голландцем, растворяясь в подернутой дымкой дали. И вместе с ним растворяется, уходит от него его возлюбленная жена... Сквозь стиснутые зубы вырвался стон. Тень подтвердил, что с пленницей хорошо обращаются, однако Питеру не давал покоя странный почерк жены и особенно текст записки. Он извлек из кармана свернутый вчетверо листочек и, развернув его, начал в очередной раз рассматривать короткие неровные фразы. Арабелла больна? Конечно, она писала под контролем дона Мигеля, но... почему все же «Ваше превосходительство», черт побери?! 

«Гореть тебе в аду, дон Мигель де Эспиноса! Что ты сотворил с ней?»

Каждый день в плену усугубляет ее страдания. Небо сохранило его Арабеллу, а он должен сделать все, чтобы освободить ее. Понимая, что если не останется иного выхода, то он без колебания пожертвует своей жизнью, Блад тем не менее не собирался покорно идти в руки дона Мигеля, подобно бессловесному скоту, которого ведут на бойню. Его ум напряженно искал выход из положения, но условия, выдвинутые испанцем, почти не оставляли ему места для маневра...