Один вечер (гет)

Гарри лёг на спину, свободно раскинув руки. Гермиона отодвинулась, прижав к себе простыню, и оглядела его с ног до головы. Какой он красивый! И волосатый!

Гарри открыл глаза и радостно улыбнулся ей.

— Привет.

— Привет, — Гермиона в замешательстве покусала губы, но потом решительно выдохнула и быстро затараторила: — Я поняла, почему у вас с Джинни не получается. Не из-за твоего страха. Она смертельно, до ужаса боится Волдеморта, потому что едва не умерла на первом курсе. Этот кошмар заполнил её подсознание. А теперь, когда она узнала, что ты был хоркруксом, она боится уже тебя, и её ощущения проецируются, словно они твои. Я читала об этом: страх жертвы переносится на того, кто может представлять гипотетическую угрозу. Не ты боишься сделать ей больно, она боится, что ты это сделаешь.

— Мы что, обсуждаем Джинни?

— Да.

— Зачем?

— Чтобы всё прояснить.

— Что прояснить? — озадаченно помотал головой Гарри.

— Почему она уехала.

— Зачем?! — повысил голос Гарри.

— Как зачем?! Пойми, она уехала не от тебя, а от своего страха.

— И что?

Гермиона встретилась с его недоуменным взглядом и растерялась.

— Она бросила меня. И мне плевать на причины.

— Гарри…

— Подожди, — он вдруг догадливо нахмурился. — Чего ты добиваешься?

— Я…

— Гермиона, мы всю ночь занимались любовью, а теперь ты утверждаешь, что я должен простить Джинни?!

— Но я думала, ты… просто… нуждаешься в этом… и тебе нужен секс… как утешение.

— Что? — произнёс он, и это короткое «что» словно воткнулось в голову тонким жалом. — Хочешь сказать, ты меня пожалела?

— О боже, — выдохнула Гермиона, слишком поздно осознав свою ошибку.

Гарри вдруг схватил её за плечи, повалил на кровать и грубо пристроился между ног.

— Ты трахалась со мной не из жалости или дружеского участия, — проговорил он ей в лицо, словно обвинительный приговор. — А потому что хотела этого. Так ведь?

— Гарри, пожалуйста, — жалобно произнесла она.

— Скажи правду, — он двинул бёдрами, словно пришпорил её. Член уткнулся в нежную плоть.

— Да, Гарри, я хотела тебя, — призналась Гермиона.

— Ты и сейчас хочешь меня, поэтому такая мокрая.

— Да.

— Тогда при чём здесь Джинни? — Он снова сильно толкнулся бёдрами. — Ответь, при чём здесь Джинни?!

— Я просто думаю о будущем, Гарри. Что будет, когда она вернётся?

— Мне плевать, что будет.

— А мне нет! Мне нет! — Она оттолкнула его от себя и попыталась высвободиться.

Гарри схватил её за руки и с силой прижал к кровати.

— Что тебе нужно? — сквозь зубы произнёс он.

— Мне нужно знать, к чему всё это приведёт.

— Никто не знает, к чему всё это приведёт. Есть ты и я. Мы любили друг друга на этой самой постели. На этом пока всё.

— Но так нельзя, Гарри! — слабо попробовала протестовать она.

— Как нельзя… Так? — Он вошёл в неё и стал медленно двигаться.

Гермиона захныкала от пронзивших её ощущений. Что он с ней делает, зачем мучает её?

— Или так? — Он вдруг задрал ей ноги и стал вколачиваться изо всех сил.

Гермиона лишь безвольно покачивалась в такт.

Гарри кончил с громким криком и, тяжело дыша, опустился на кровать. Гермиона повернулась к нему. Гарри привлёк её к себе и долго смотрел в глаза.

— Как насчёт тебя? — спросил он, когда дыхание выровнялось.

— В смысле?

— Я хочу знать, скажешь ли ты Рону.

— А надо?

— То есть ты сейчас уйдёшь и позволишь Рону засунуть в тебя член?

— Гарри, почему ты так со мной разговариваешь? — возмутилась Гермиона.

— Потому что я тоже хочу знать, к чему всё это приведёт, — повторил он её слова.

— Я… должна подумать.

Он с разочарованным вздохом откинулся на спину.

— Думай.

— Слушай, — Гермиона села, прикрывшись простынёй. — Одна ночь ничего не решает. Конечно, она была волшебной, удивительной. Да просто потрясающей была! Но, войди в моё положение, я не могу так сразу!

— Я понял, — Гарри сел, спустив ноги на пол. — Надумаешь — скажешь.

Он молча встал и вышел в ванную.

* * *

Они сидели в гостиной, на столе дымились чашки с ароматным кофе. Гарри мрачно помешивал сахар. Гермиона крошила печенье, поминутно вздыхая.

Вдруг Гарри со звоном положил ложечку на блюдце и посмотрел в глаза.

— Гермиона, — начал он. — Я хочу…

В этот момент в камине зашипело, и в зелёном пламени появился Рон. Он шагнул в комнату, отряхиваясь от сажи. В аврорской форме — видимо, только что с ночного дежурства.

— Привет! — поздоровался Рон и склонился к Гермионе для поцелуя. Она привычно подставила щеку и, когда её коснулись прохладные губы, настороженно взглянула на Гарри. Тот посмотрел так, словно готов был раздавить в руке свою чашку.

— Кофе пьёте? Это кстати. Я замёрз как собака. — Рон уселся рядом с Гермионой и схватил в руки кофейник. — О, как тепло.

— Кричер! — резко позвал Гарри, домовик тут же появился. — Принеси ещё прибор.

— Ты давно здесь? — спросил Рон у Гермионы.

— Да я… — стала мямлить она.

— Слушай, Гарри, знаешь, с кем я сегодня был в рейде? Ни за что не угадаешь! — оживлённо воскликнул Рон. — С Дженкинсом! Да, с ним! — энергично закивал он, словно Гарри ему не поверил. — Он крут, чувак! Настоящий профи. Мы с ним взяли одного злодея в Кингстоне: как он от нас убегал! И угадайте, кто в итоге его обезвредил? — с намёком спросил Рон.

— Ты, — ответил Гарри с усмешкой, которая показалась Гермионе злорадной, но Рон, похоже, ничего не заметил.

— Вот именно, — хвастливо подтвердил Рон и глянул на Гермиону в ожидании комплимента.

— Молодец, — улыбнулась она, пытаясь замаскировать неловкость. — И как это было?

Лишь бы Рон продолжал говорить, лишь бы не задавал никаких вопросов.

— О, это было что-то, — начал Рон и стал в подробностях рассказывать о ночных приключениях.

Гарри то и дело поглядывал на Гермиону, словно оценивал её реакцию. Рассказ Рона он слушал вполуха и не сразу откликнулся на вопрос Рона:

— От Джинни нет вестей?

— Что?

— Я спрашиваю: Джинни не выходила на связь?

— Нет, — ответил Гарри и раздражённо поставил чашку на стол.

— Я тут подумал: может, ты дал ей повод?

— Какой повод? Ты о чём? — не понял Гарри.

— Ну, вы вроде поссорились, — осторожно намекнул Рон.

— С чего ты взял? — нахмурился Гарри. — Она говорила с тобой?

— Нет, но… Я видел её лицо, когда она приезжала в Нору за вещами. Мельком, но я заметил, что у неё глаза на мокром месте.

Гермиона подозрительно уставилась на Гарри, тот в недоумении пожал плечами.

— Мы не разговаривали в тот день, — стал оправдываться он. — Я был в аврорате, а когда вернулся, её уже не было.

— Да? — не поверил Рон. — А ещё мне показалось, что она будто испуганная. Но ты ведь знаешь, моя сестра ничего не боится.

— Я знаю, Рон. Но у меня нет ни одной версии, почему она уехала, — сказал Гарри как отрезал.

— Ну да, — кивнул Рон и повернулся к Гермионе. — А у тебя как ночь прошла?

Она открыла рот, чтобы ответить, и поняла, что не может произнести ни слова.

— Кстати, я сегодня в Кингстоне нашёл пустую квартиру. Там просто отпадно! Настоящее любовное гнёздышко. Сегодня покажу тебе — закачаешься!

— Зачем? — всё же смогла выдавить из себя Гермиона и растерянно посмотрела на Гарри.

Тот буравил её взглядом, от которого в животе сжимался противный комок.

— В смысле? За этим, — улыбнулся Рон.

— Не думаю, что это необходимо сегодня, — только и сумела пробормотать Гермиона, бледнея под взглядом Гарри.

— А вообще, ты права! — в озарении воскликнул Рон да так, что Гермиона вздрогнула. — Гарри, у тебя тут куча пустых комнат. Может, пустишь в одну из них влюблённую парочку?

Гермиона похолодела и медленно подняла глаза на Гарри. Тот сидел с каменным лицом, потом вдруг резко поднялся и ушёл. Сердито хлопнула входная дверь, потянуло осенней свежестью.

— Что это с ним? — недоумённо спросил Рон.

— Слушай, — Гермиона тяжело вздохнула. — Я должна тебе сказать нечто важное.

— Погоди, — загадочно улыбнулся он. — У меня для тебя кое-что есть.

Рон пошарил в нагрудном кармане и вытащил то, отчего у Гермионы ёкнуло сердце — алую бархатную коробочку, одну из тех, в которых обычно преподносят…

— Понимаю, что это надо делать в торжественной обстановке, но я сегодня едва не погиб, и не мог больше ждать. — Он положил коробочку ей на ладонь. — Ты выйдешь за меня?

У Гермионы заломило в груди, мысли понеслись вереницей: ну почему именно сегодня? Что теперь будет? Как она посмотрит в глаза Гарри? Почему именно сегодня? Любит ли она Рона настолько, чтобы провести с ним всю жизнь? Боже, он едва не погиб! И почему именно сегодня? Почему сегодня? Почему?!

Да потому что сегодня именно тот день, когда нужно сделать выбор. Таких дней в жизни бывает два-три. Первый был, когда она стёрла память родителям, чтобы отправиться с Гарри. Второй — в палатке, когда Рон звал её с собой, но она осталась с Гарри.

Гермиона всегда выбирала Гарри. Всегда. И не потому что испытывала к нему чувства, а потому что так было правильно. И честно. В первую очередь — по отношению к самой себе.

— Ты спрашивал, как я провела эту ночь? — произнесла она, ощущая бешеное биение сердца.

— Нет, я спросил: выйдешь ли ты за меня?

— Эту ночь я провела с Гарри.

Рон озадаченно уставился на неё.

— Я ненавижу врать, Рон.

— Подожди, я не понял, — нахмурился он. — Что ты хочешь мне сказать?

Она стиснула кулаки и быстро пробормотала:

— Мы спали с ним. Мы всю ночь занимались сексом.

— Это что… шутка такая? — фыркнул он. — Не смешно, Миа.

— Нет. Не шутка. Прости.

Надо было встать и уйти, но тело словно окаменело.

— То есть это правда? — вдруг дошло до него, голубые глаза подёрнулись влагой. — Ты с ним трахалась?

Она опустила глаза, с трудом сдерживая бившую её нервную дрожь. Кожей почувствовала его напряжённый, оценивающий взгляд, от которого веяло нарастающей катастрофой.

— Где? Здесь, на этом диване? — наконец нарушил молчание он.

Потом вдруг взмахнул палочкой, из неё вылетел луч — в диване образовалась дымящаяся дыра. Гермиона вздрогнула от испуга.

— А может, на ковре?

Ещё один взмах — ковёр подпрыгнул и сморщился.

— На столе?!

Чашки полетели на пол и со звоном разбились. Осколки разлетелись по всей гостиной.

— А! Наверное, наверху, в спальнях! Их же так много! Так, сука, много!

Красный луч вырвался из его палочки и с хищным шипением вонзился в дверь спальни. Из кухни выскочил испуганный Кричер, увидел разгром и тут же аппарировал. Рон снова взмахнул палочкой — новый шкаф, которым Гарри так гордился, с грохотом рухнул. Облачко пыли поднялось в воздух. Рон продолжил выплёскивать свой гнев: занавески полетели на пол, над ними застрекотали крыльями потревоженные докси, звонко разлетелись на осколки старинные вазы, портреты возмущённо завопили.

Гермиона вжалась в диван, стоически пережидая эту внезапную вспышку ярости, не в силах открыть рот или пошевелиться. Никогда она не видела Рона таким взбешённым.

Вдруг открылась входная дверь, и вбежал Гарри.

— Ты что натворил? — возмутился он, оглядывая гостиную.

— Порядок навёл! — зло гаркнул Рон.

— Ты… придурок!

— Ага. Точно. Кто же ещё? Бегал всю ночь за преступником, пока мой друг спал с моей девушкой. И как, понравилось? Понравилось трахать её?! — истерично выкрикнул Рон.

— Понравилось, — с вызовом ответил Гарри.

— А тебе? — зло спросил Рон Гермиону.

Они оба посмотрели на неё.

Гермиона скованно кивнула.

— Да пошли вы… в жопу!

С этими словами Рон с размаха кинул в Гермиону что-то, больно попав в плечо, это «что-то» скатилось на колени; и выбежал из дома. Гермиона опустила глаза — на коленях лежала алая бархатная коробочка, в которых обычно преподносят обручальные кольца.