Влюбись в меня заново (гет)

На этот раз всё было как по маслу — запах лекарств четко дал нам понять, что мы находимся в больнице. Мы стояли в пустом коридоре с закрытыми дверями. Стены были увешаны плакатами и фотографиями. Я наткнулась взглядом на маленькое радио с одной единственной кнопкой. Сверху него висел постер с Селестиной Уорлок.

— Это четвертый этаж, — выпалила я. — Нам нужно на пятый, Недуги от заклятий!

— Как вы узнали это? — Снейп последовал за мной по коридору к больничной лестнице.

— Я провела здесь несколько месяцев сразу после Второй магической войны, — произнесла я.

Северус нахмурился, когда я на него посмотрела. Мы вышли на лестничную площадку и стали подниматься на этаж выше. До нас тут же донесся шум: кто-то спорил, чьи-то громкие шаги раздавались по коридору. Мы ступили на пятый этаж: по нему туда-сюда сновали целители в лимонных халатах. Такую суету я видела здесь только после окончания войны.

— Что случилось? Где пострадавшие в схватке с пожирателями? — я поймала молодого парня в лимонном халате, но он отмахнулся, глядя на меня, правда не смог отмахнуться от профессора Снейпа, который перегородил ему дорогу.

— Профессор Снейп, — нервно произнес парень, узнав своего бывшего преподавателя, — простите, у меня нет времени…

— Сепсис! — грозно начал Северус, и бедолага инстинктивно вжал голову в плечи. — Какого дементора вас сюда допустили с такими-то баллами за зельеварение?!

— Видите ли, оказалось, что мои идеи…

— Если вы сейчас же не проведете нас в палату к аврорам, я найду нужных людей и очень подробно про вас расскажу!

— Не надо, профессор Снейп, — сник Сепсис, нервно поправив воротник халата. — Большая часть в палатах справа, один человек в реанимации и один… Эй, Мириам, — обратился он к средних лет целительнице, — отведи их в палаты к прибывшим сегодня.

— Август, у меня полно работы! — волшебница указала на ворох стерильных бинтов, которые несла в корзине.

— Скажите нам просто названия палат… — попросила я.

Август Сепсис быстро перечислил их и тут же испарился.

— Вы сориентируетесь? — спросил меня Северус.

— Мне до сих пор не по себе от этого места, — сказала я, быстрым шагом направившись по коридору и вздрогнула, когда мой взгляд упал на табличку с именем целителя Януса Тики. Это он настоял на моем переводе из палаты терапии в свою. Она предназначалась для пациентов с неизлечимым диагнозом. Тики глушил мой рассудок зельем, стирающим память, чтобы унять душевные раны после пережитого.

Я быстро нашла нужные палаты. Войдя в ту, что оказалась первой у нас на пути, мы тут же наткнулись на Дамблдора.

Он повернулся к нам и не удивился, когда увидел, хотя профессор Снейп и числился без вести пропавшим. Директор, должно быть, предполагал, что его исчезновение как-то связано со мной.

Дамблдор сидел возле больничной койки, на которой находился Люпин, я с ужасом увидела на голове того окровавленную повязку. Рядом с Люпином на соседней койке лежал светловолосый маг — я видела его в доме Сириуса, кажется, его звали Подмор.

— Сириус? — взволнованным голосом спросила я, обращаясь к Дамблдору.

— С ним все в порядке, — произнес директор и встал, завидев целительницу в лимонном — Мириам. Она принесла какие-то лекарства и наклонилась над Ремусом Люпином. Дамблдор отвел нас в сторонку. — Он сейчас на Гриммо вместе с аврором Вэнс и Молли Уизли.

— Что случилось? — я почувствовала в его голосе неладное и поэтому спросила.

— Дамблдор, что с пожирателями? — перебил мой вопрос Северус.

— К сожалению, почти все они сбежали. Долохова удалось взять под стражу, Лестрейнджа убили.

Дамблдор увидел, как я коротко вздохнула, то ли от удивления, то ли от облегчения.

— Родольфуса Лестрейнджа, — тут же поправился он, и я нахмурилась.

— Что с Тонкс? — продолжал спрашивать Северус.

— Она в тяжелом состоянии, — пояснил Дамблдор, — целители сбились с ног, они не понимают, какое заклинание…

— Инпульсо! — выпалила я. — Так произнес Долохов.

Дамблдор внимательно посмотрел на меня.

— Идемте, мы должны скорее это сообщить целителям.

Мы вышли из палаты в коридор и быстрым шагом направились по нему.

«Палата экстренной помощи имени Мунго Бонама» — прочитала я название. Сюда помещали волшебников, находящихся при смерти.

Дамблдор смело толкнул дверь в палату. Вокруг одной из коек собрались трое целителей. Я сразу почувствовала, что что-то произошло — целители суетились, один держал голову Нимфадоры, второй применял неизвестное мне заклинание, третий вливал в горло пациентке какой-то кровавый раствор.

Дамблдор ускорил шаг.

— Мы знаем заклинание, это заклинание шока, самоизобретенное узником, ее нужно вывести из этого состояния, — тут же произнёс директор.

— Слишком поздно! — ответила ему целительница. — Дамблдор, она умерла!

— Нет! — крикнула я и подскочила к койке. Целители, услышав мой возглас, расступились, сочувственно разглядывая меня. — Нет! Это из-за меня! Это я виновата!

Я бросилась к Тонкс, тормоша ее за руку.

— Сделайте что-нибудь! — взмолилась я, приблизившись к Сепсису и тряся его за плечи. — Делайте!

— Гермиона? — обратился ко мне директор.

Я скинула его руку со своего плеча и зарыдала, бросившись к Тонкс на койку. Я что-то бормотала и хватала метаморфиню за руки, сжимала их. Целители попробовали меня оттащить, но я их грубо отталкивала.

— Мисс Грейнджер! — строго окликнул меня директор и я, всхлипнув, перестала реветь. Подняла голову и посмотрела на Тонкс — она лежала умиротворенная и бледная, как будто спала. Это зрелище поразило меня. Я вскочила с койки и начала кидаться на целителей. — Вы даже не пытались ее спасти! Ничего не сделали!

Сепсис профессионально скрутил мне руки, чтобы я никому не навредила, а одна из целительниц, бросив сожалеющий взгляд, дотронулась до меня палочкой, вводя в сон.

* * *

Джинни. Мне снова снилась Джинни. Она манила меня за собой, беспокойно куда-то звала, петляя в коридорах Мунго и то и дело сбегая от меня в ту или иную палату.

Я никак не могла ее поймать, только знала, что меня ждёт что-то важное, что-то, о чем я должна непременно узнать.

Мне снова снился символ, раскалённый до бела, он прожигал мое подсознание, яркими кольцами впиваясь прямо в мозг, в мои глаза. Он раздражал меня, от него нельзя было спрятаться — куда бы я ни убегала, где бы ни скрывалась, он меня находил, преследовал, изводя своим пронзительным светом.

— Уберите! — взмолилась я, закрывая руками его от глаз. — Выключите свет! — умоляла я.

— Дайте ей ещё лекарств, — послышался голос будто сквозь толщу воды.

Я почувствовала горечь во рту, а затем все прекратилось — исчезли три кольца, исчез голос, наступила кромешная темнота, я начала увязать в ней, словно в пучине, и наконец ушла с головой.

— Гермиона, — услышала я свой собственный голос, только какой-то надтреснутый и тихий.

Я открыла глаза и увидела ее — призрак. Но он выглядел как-то иначе. У неё длинные кудрявые волосы и грустные глаза.

— Ты должна вспомнить.

Я испуганно посмотрела на нее и приподнялась на больничной койке.

— Я помню, — кивнула я. — Убить Волдеморта. Я уже собрала часть крестражей.

— Нет. Не это. Другое.

Она запрокинула голову и устремила взгляд в потолок. Я инстинктивно последовала ее примеру. На потолке ничего не было, кроме люстры.

Люстры с тремя круглыми светильниками.

* * *

Меня отправили в Хогвартс через камин вместе с сопровождающим — один из целителей, который следил за мной, подвел к дежурному камину и поднес к моим рукам волшебный порох.

— Всё в порядке с тобой? — спросил он, и я задержала взгляд на его нашивке — палочка, скрещенная с костью.

— Всё хорошо, только в голове как будто бы пустота, — медленно ответила я, зачерпывая горсть.

— Это эффект от успокаивающего зелья.

Я кивнула и кинула порох под ноги, назвав кабинет директора, так мне велели. Зеленая вспышка, и спустя мгновение я уже переступаю через оградку в камине.

Первым делом я вижу феникса — величественную, огненную птицу. Фоукс, заметив постороннего в кабинете, издал протяжный звук.

— Это плач скорби, — донесся до меня голос директора.

— Это я виновата, — снова повторила я и хотела разрыдаться или придаться самоедству, но у меня не вышло — успокоительное выжгло из меня все эмоции и способность чувствовать.

Директор подошел ко мне и подвел к стулу, чтобы я села. В его руках я обмякла, словно кукла, и ему удалось усадить меня.

— Вы не виноваты, мисс Грейнджер, — произнес Дамблдор. — Человеческая природа и сущность слишком сложны… Твои порывы были вызваны любовью, разве в такие моменты человек думает над противодействием, которое вызывают его поступки?

— У меня нет сил с вами спорить, — сказала я и сжала губы, закрыла глаза, чтобы хоть немножко поплакать из-за Тонкс, но слезы не шли.

— Вам пришлось давать успокоительное дважды, — зачем-то сказал директор.

— Почему они ничего не сделали, когда узнали про заклинание? — я повернула голову к Дамблдору, желая услышать ответ.

— Они сделали все, что смогли.

— Они сделали недостаточно. Меня вылечила мадам Помфри. Я тоже была подвержена этому заклинанию.

— Прошло слишком много времени, пока Тонкс нашли, — ответил директор, в упор глядя на меня. — Целители были бессильны, последствия поражения необратимы.

— Но ведь она ещё… Она должна была подарить миру Тедди.

Дамблдор вздохнул.

— Стоит ли мне что-либо говорить и повторять? — устало произнес директор.

— Нет, — отрицательно мотнула я головой. — Я знаю всё и без вас.

Укладываясь в кровать, я думала над своим сном. Или видением? Что я должна вспомнить? Она указала мне на потолок. Наконец-то я поняла, откуда эти символы. Три кольца — это люстра, слишком яркая. Я вспомнила о ней, находясь в той же палате, что и годы назад, когда меня направили на лечение к целителю Янусу Тики. Я то и дело просила выключить ее, яркий свет меня раздражал. Каждое утро, просыпаясь, я натыкалась на эти круги. Длинные, полные отчаянья дни, изредка приходящие друзья. Вот что я помню. Меня пичкали зельем, отнимающим память, чтобы заглушить боль от потерь войны.

Я вспомнила. Она этого хотела? Но что мне это даст? И почему в этот раз она не напомнила про убийство?

* * *

Воскресным утром я отправилась в Выручай-комнату. Мне не хотелось привлекать Гарри к поискам крестражей, и вообще вводить в курс дел. Хоть Дамблдор и взялся за его воспитание, но Гарри уже погиб на кладбище, так мне сказал директор. Он спас его тогда и сказал, что Поттер не готов стать Избранным.

Я решила сложить все крестражи в Выручай-комнату, а потом, когда я соберу их все, спалить комнату Адским огнем — повторить пройденный этап. Клык василиска мне было не добыть — я уговорила Гарри спрятать змею в надежде, что она может пригодиться. Меч Гриффиндора теперь тоже был бесполезен — он не был окроплен кровью василиска. Оставалось только адское пламя.

Близнецы помогли мне открыть комнату. Пока они были заняты своими делами, я спрятала чашу и медальон.

— Почему у тебя не получается открыть комнату? — спросил меня Джордж, быстро пряча что-то в сумку.

— Я не знаю… — пожала я плечами. — Я попадаю в совсем другую комнату — там много книг и письменный стол…

— Всё для заучки Гермионы, — пропели близнецы и, хлопнув меня по плечам, скрылись из вида, напевая какую-то песенку.

Они еще не знали, что Тонкс больше нет, иначе не веселились бы. Об этом станет известно из утреннего «Пророка», который студенты получат за завтраком, поэтому туда я не хотела идти. Хотя, вероятно, никто кроме преподавателей и не будет скорбеть о Нимфадоре — Гарри, Рон и Джинни видели метаморфиню только летом и не успели привязаться к ней.

Я постучалась в заветную дверь, и вскоре она открылась сама, наверное, по мановению палочки, потому как Северус находился за преподавательским столом, уткнув нос в свитки. Я предполагала, что ему паршиво, вероятно поэтому он решил занять свое воскресное утро проверкой домашней работы.

— Вы сделали то, о чем я вас просил? — нахмурился Северус и поднял на меня лицо.

— Только после того, как все крестражи будут уничтожены.

Я подошла вплотную к его столу и села напротив — угрюмая и мрачная.

— Как же вы собираетесь уничтожить крестраж внутри своего друга? — спросил Северус, изогнув одну бровь.

— Не знаю, я надеялась, что кто-нибудь мне в этом поможет. За этим я и пришла. Ты составишь мне компанию?

— Ты хочешь, чтобы я убил Поттера? — Северус слегка удивился, оттого забыл про свое излюбленное «вы».

— Я хочу наведаться в дом Мраксов. Там находится кольцо.

— Вам мало смертей? — дрожащим голосом спросил меня Северус и резко вонзил перо в чернильницу, пролив часть на стол. — Вы продолжаете испытывать судьбу? Доверьтесь другим — авроры рыщут в поисках сбежавших пожирателей, Дамблдор готовит Поттера. Они вместе уничтожат крестражи. Зачем вы этим занимаетесь?!

— Я уже говорила и не раз, — в том же тоне ответила я Северусу. — В кольцо вставлен воскрешающий камень. Сможешь увидеть свою Лили и спросить, почему она тебя предала.

Северус вскочил из-за стола и резко побледнел. Его руки задрожали, и он собрал их в кулаки.

— Что ты знаешь об этом?! — яростно воскликнул он. — Не смей говорить на эту тему.

— Я просто хочу, чтобы ты пошел со мной, — устало попросила я.

Северус резко вытащил из-под вороха пергаментов свою палочку и кивнул мне на дверь.

— Идемте.

— У меня есть это, — я вынула из кармана толстовки гребень.

Северус демонстративно закатил глаза.

— Опять будем прыгать по разным местам? — он поднял руку к лицу и потер щеку. — Может быть, трансгрессируем?

— Профессор, я думала над этим и кое-что поняла. Всё должно получиться. Заодно и проверю свою теорию, — я вынула вырванный из книги листок с изображением одного из даров смерти, а затем просящим взглядом уставилась на зельевара.

Профессор нехотя подошел и дотронулся до моей руки, хмуро рассматривая рисунок с текстом на старинной странице, обрамленной золотой рамкой.

— Это же вандализм, Грейнджер, — только и успел сказать он.

В следующую секунду мы уже переместились в узкий проулок, огражденный видавшей виды изгородью.

Северус окинул взглядом ветхий дом, поросший мхом.

— Здесь жили Мраксы? Кто они вообще такие? И почему у них кольцо Тёмного Лорда?

— Меропа Мракс, чистокровная волшебница, была его матерью. А кольцо — реликвия семьи. Кажется, мы должны искать где-то в этом доме, — я указала на тропинку из камней, ведущую к дому. — Мой способ сработал, — кивнула я на листок пергамента и спрятала его в карман.

Мы двинулись вперед, прямо к дому. На ветхой двери с отколупившейся краской была прибита мертвая змея. Жуткое зрелище. Кажется, Северус тоже не был в восторге, он взмахнул палочкой, чтобы отворить дверь — ему не захотелось прикасаться к ручке.

— Здесь, кажется, уже давно никого нет, — промолвил он.

— Все умерли, — тихо согласилась я.

Мы ступили на грязный пол, испачканный сажей и пылью. С потолка клочками свисала паутина, обстановка в комнатах была скудной — мебель старой и покошенной, все кричало о бедности семьи.

— Кольцо где-то здесь, — сказала я. — В следующем году его бы нашел Дамблдор и его поразило проклятье…

— Да, я помню, — содрогнулся Северус от воспоминаний, которыми мы с Дамблдором с ним поделились. — Отчасти поэтому я и вызвался. Если вы знаете более безопасный способ уничтожить его…

— Знаю. И Дамблдор тоже знал, но не стал его уничтожать, потому что… Ладно, не буду занудствовать, профессор.

— Наоборот, мне интересно, — отозвался Северус, который в этот момент проверял стол, заваленный немытыми пыльными плошками и огарками свечей.

— Ему нужен был воскрешающий камень.

— Я так и подумал, — сказал Северус. — Разве здесь можно что-либо найти? — он брезгливо поморщился, отчищая руку от грязи.

— Кольцо должно быть где-то в ящиках. Не стал бы наш Лорд кидать его на пол? Как-никак это осколок его души!

— Ну и мрачные у вас шутки, мисс Грейнджер.

Я хмыкнула, проверяя старый буфет.

— Кажется, это оно, — я аккуратно вытащила из старого ящика обычное на вид кольцо с черным граненым камнем.

Северус тут же оказался рядом со мной.

— Если использовать камень, то проклятие выйдет наружу?

— Полагаю, что так, профессор, — учтиво ответила я. — Хотите попробовать? — Северус мрачно и как-то растерянно на меня посмотрел. — Простите, эти нелепые шутки — последствия пребывания в Мунго…

Северус вздохнул.

— Как вы хотите их уничтожить?

— Адским пламенем.

— Его нельзя контролировать! — возмутился Северус. — Я вам запрещаю.

— Я применю его в магической комнате, откуда адскому пламени не выбраться.

Северус содрогнулся.

— Иногда вы меня пугаете.

— Только иногда? Ну, а теперь домой, — слегка улыбнулась я и дотронулась до Северуса.