Пламя моей души (джен)

Мураками-сан сидел за массивным письменным столом. Хоть ему шел всего четвертый десяток, мужчина выглядел старше своего возраста. Седины уже закрались в волосы, а морщины собирались у глаз. На желтоватом лице красовалась ухоженная бородка, волосы были забраны назад, а брови оставались черными, без седины.

На нем был серый костюм в полоску, галстук украшала золотая застежка. Золотая ручка красовалась на самом видном месте на столе, рядом с портсигаром.

Пока он пробегал глазами по нескольким листам бумаги, у него на лбу, между густых бровей, образовалась глубокая складка, пока он всматривался в фотографии.

— Что это?! — бросив бумаги на массивную столешницу, требовательно вопросил он у черноволосого мужчины в черном деловом костюме.

— Все так, сэр, — склонил голову не дрогнувший лицом мужчина. — Ваш сын подчиняется Азазелю, под маской которого скрывается тринадцатилетняя девчонка. Ее семья самая обычная, пусть с достатком выше среднего, но это лишь за счет отца семьи, который зарабатывает за рубежом. Мы отыскали на ее мать и отца все, что смогли. Женщина — обычная домохозяйка, практически никогда не покидающая Намимори. Отец обычный рабочий, копатель в шахтах.

— Почему тогда мой сын стал подчиняться ей? — требовательно спросил Мураками-сан сложил руки замком на столешнице, заставив своего помощника напрячься от его взгляда.

— Не могу знать, сэр! Прошу прощения.

— Я специально оставил его в этой глуши, — Мураками-сан стал мрачнее тучи. — Он должен был взять весь этот маленький несчастный городишко до своих шестнадцати. Этот юный Хибари пришелся весьма кстати, в качестве учебного пособия. Тогда я отправил бы его в Токио или Киото. С его опытом и знаниями, он уже знал бы, как надо работать с людьми высокого положения и к двадцати годам должен был начать перенимать мои дела. Где?

От неожиданного вопроса и сопровождавшего его острого взгляда подчиненный все-таки вздрогнул.

— Где это все, я спрашиваю?! — стукнул кулаками по столу начальник и по совместительству владелец сразу нескольких компаний. Мужчина выдохнул, приходя в себя, и пригладил усы. Затем спокойно спросил: — Узнали, чьи это люди в Намимори?

— Да, сэр, — ответили ему чуть хрипловато. — Это люди Вонголы.

Подобравшийся Мураками-сан даже побледнел лицом, отчего стал выглядеть еще более грозно, став похожим на филина.

— Вы узнали, что понадобилось там Вонголе?

— Нет. Намимори полностью оцеплен. Там вероятно происходит нечто важное. Наших людей слишком быстро ловят и отправляют обратно. Боюсь, если мы продолжим настаивать…

Подчиненный не закончил, его прервали.

— Вонгола может позволить себе выделить столько людей, — Мураками-сан бросил на бумаги взгляд.

— Сэр… — замялся подчиненный. Под испытующим взглядом он все-таки решился продолжить. — Несмотря на ваш приказ, Хидики-сан отказался покидать Намимори, под предлогом, что у него там есть дела.

— Какие там могут быть дела? — проворчал Мураками-старший. — Немедленно сообщите ему, что это мой приказ. Все его дела в этом богом забытом городишке я ему компенсирую. Он не должен даже случайно встать на пути у Вонголы.

* * *

Конрад сидел прямо на асфальте, смотря перед собой немигающим взглядом. Его нижняя губа была выпячена вперед, будто от негодования или обиды, но сам он этого не замечал. Для него секунды тягучего ожидания тянулись вечность, а пребывание на тихой улочке сравнимо разве что с пустынными прериями.

— Эй, Акаге, — позвал его настойчивый голос. — Акаге! Акаге, ты как?! Живой? Скажи что-нибудь!

— Не Акаге я! — огрызнулся Конрад, почувствовав вспышку раздражения. — Отстань.

— Ну, как тебя… — грубоватый голос слегка смутился, но остался таким же настойчивым. — Конрад, верно? Ты это, скажи, если что. Я тебе помогу до больницы дойти. У Хибари удар хороший, он мог и сломать что-то.

Японцы — странные, Конрад в который раз убеждался в этом. А этот боксер яркий тому пример. Ну, сидит себе человек на тротуаре. Ну, кровь на лице, какая ему разница? Ладно бы еще посреди дороги лежал, отодвинул бы или пнул — Конрад бы понял, или же просто прошел мимо. Так поступил бы любой на его родине. Так нет же, боксер, видимо, посчитал, что раз они тут случайно встретились, то можно сказать, что знакомы.

Хибари, как вышел к охране на воротах, которая их остановила, был сильно не в духе. На этот раз, в отличии от предыдущих, даже не дал сказать, зачем он пришел — сходу врезал тонфа, отчего теперь больно двигать челюстью. Боксер возмутился, и тоже вспылил. Но в отличии от Эрнесто, Сасагава Рехей, а это был именно он, являлся бойцом ближнего боя, как и Хибари, и с пылом ввязался в потасовку. Обменявшись несколькими ударами, от которых оба получили минимум урона, они выпустили пар, и Хибари просто послал их прочь, сказав, что сам ищет Акиру. После чего, опять же, как обычно, закрыл перед ними дверь.

Потому Конрад решил подождать прямо у ворот. В конце концов, в больнице босс не покажется — она отправила туда его, чтобы позаботиться о Хром Докуро. В школе тем более — в последнее время у нее появились куда более важные дела. Из-за них, кстати, ее и приходится искать по всему городу. Про дом лучше вовсе молчать. Похоже, как это ни прискорбно, она теперь живет у Хибари, который ни разу не впустил Конрада на свою территорию. Остается только ждать, когда рано или поздно босс вернется сюда.

— Эй, скажи что-нибудь! — не выдержал Сасагава, все это время ждущий ответа.

— Ей, да все со мной нормально! — повысил голос рыжий, утерев рукавом лицо. — Чего пристал?!

Боксер, стоящий перед ним, продолжал переминаться с ноги на ногу.

— Так ты тоже Киру-чан ищешь?

— Ты оставишь меня в покое?! — взорвался Конрад. — Чего бы я пришел, если не ее искал?! От Хибари получить?!

— Так давай искать ее вместе! — просиял Сасагава. — В последнее время я редко с ней вижусь. Она чем-то определенно занята. Я помню, Кира-чан говорила, что хочет во всем разобраться, вот я и хотел узнать, как она, — задумчиво почесал он подбородок. — А тебе она зачем?

— Потому что я просто должен быть рядом, — снисходительно пояснил Конрад, понимая, что боксер перед ним не силен в высоких материях.

— Здорово! Значит мы можем делать это вдвоем! — обрадовался Сасагава, и, воспылав энтузиазмом, протянул ему руку, желая помочь подняться.

Конрад испытывал двоякие ощущения. С одной стороны, боксер был не самой худшей компанией, тем более, что босса он знал с детства и мог помочь в понимании ее логики. Возможно, это очень бы помогло ему ответить на вопрос — что же во время боя хранителей Урагана босс от него хотела услышать? С другой стороны, Конраду не нравился ни один из предполагаемых хранителей босса. Это было принципиально.

Он фыркнул, проигнорировав помощь и поднялся сам, объясняя:

— Искать ее по городу бессмысленно. Она может быть где угодно. Я думаю, она вернется сюда, поэтому собираюсь просто подождать ее здесь.

— Тогда так и сделаем, — почесал затылок боксер, почему-то решив положиться в этом вопросе на его мнение.

Сасагава прислонился спиной к забору, скрестив руки на груди. Для него, обладателя атрибута Солнца, должно быть, довольно сложно спокойно стоять и ждать. Солнце чем-то похож на Ураган, с тем различием, что Ураган сносит на своем пути все, желая уничтожить, а Солнце разрушает все невзначай, просто от обилия энергии. И с одной стороны, Конрад рад, что хранитель его босса способен на такое, — ведь это его босс, в конце концов! — а с другой, он чувствовал соперника и ему жутко не нравилось это.

Конрад должен быть лучше их всех вместе взятых, чтобы босс ему доверяла и на него полагалась. Пока что она не давала ему серьезных поручений, и он не чувствовал себя полезным. На того же Хибари она может положиться, но это Облако… Он совершенно не оставляет пространства для других! Отловить босса можно разве что в его отсутствие! Конрад слышал о клане Хибари немного, но видел, что парень силен. На самом деле силен, и это не удивительно, учитывая, что его обучением занимались с рождения. В отличие от простого рядового мафиози, который даже стрелять учился сам.

Сасагава приоткрыл глаза, с непониманием и долей удивления наблюдая за тем, как итальянец скрипит зубами и с помощью подрагивающих перебинтованных пальцев раздраженно закуривает. От сигаретного дыма боксер морщит нос.

— Это же вредно! — говорит он.

— Да-да, — чиркает зажигалкой Конрад, — всегда знал, что своей смертью не умру, так что смерть от сигарет не самая худшая.

Сасагава теперь морщит лоб, пытаясь найти убедительные аргументы. И находит.

— Кире-чан не нравится сигаретный дым. Может, поэтому она бросила тебя одного?

Эрнесто давится сигаретой и с охреневшим видом поднимает глаза на боксера. Затем переводит взгляд на тлеющую сигарету в руке и с сомнением отвечает:

— Да не. Когда я рядом с ней закурил, она просто меня ударила под дых. И вообще она не бросит, — возмущенно хмурится он.

— Это точно, — улыбается боксер.

Конрад смотрит на него и понимает, что Сасагава тоже в нее верит. Чувствует ли он ее силу так же, как и Эрнесто? Хочет ли также, как и он, когда-нибудь стать частью чего-то великого? Готов ли он так же положить на это свою жизнь? Этот боксер, выросший в тихом японском городке… и хранитель Солнца, о котором Конрад знает слишком мало?

Дым приятно обволакивает никотин, в котором легкие уже наверняка давно не видно.

— Слушай, боксер, — привлекает его внимание Конрад, внимательно всматриваясь в лицо Сасагавы, — ты случаем не знаешь, что босс хотела услышать, когда спросила, отдал бы я свою жизнь за кольцо, которое по праву могло бы принадлежать ей? В смысле, если бы я дрался за кольцо, отстаивая ее честь.

— Хм… — задумался Сасагава. — Ну твоя жизнь ей точно не нужна, — Конрад опешил. — Кольцо тоже вряд ли сдалось, — лицо Эрнесто вытянулось. Боксер нахмурился, не в силах дать ответ. — Не знаю, что от тебя хотела Акира-чан, но мне она сказала сражаться изо всех сил, взять от этого боя все, что можно, выжить и не думать о кольце.

Сасагава явно не мог дать ему однозначный ответ, но Конрад посмотрел на свои перебинтованные пальцы, с которых совсем недавно сам сорвал гипс. Они еще не зажили до конца, но двигались почти ровно и гораздо чаще пистолеты Эрнесто стали вновь попадать в цель. Конечно, босс хотела бы выиграть в поединках за кольца. Несомненно, она ценила жизни своих хранителей. Но не фейерверки ей были нужны.

Конрад ведь знал, что кресло Десятого босса Вонголы ей не нужно. Он хотел бы, чтобы это было не так, и она взяла силой то, что причитается ей по праву. Кресло босса сильнейшей семьи — что может быть более желанным призом? Но ее желания были другими и в конце концов, Конрад решил, что неважно хочет ли она стать боссом Вонголы или нет, ведь такой человек достоин того, чтобы идти за ним путем, о котором даже не думал. И это будет ничем не хуже, чем пожелай она кресла Десятого босса. Это и есть ответ.

В ту секунду озарения ему вдруг показалось, что он почувствовал знакомое пламя Неба. Конрад вскочил на ноги, сообразив, что это ему не кажется, когда в дальнем конце улицы появилась босс в компании разноглазого иллюзиониста. Сасагава тоже оживился и замахал рукой:

— Кира-чан!

Босс улыбнулась в ответ и также помахала рукой. Это и насторожило, вкупе с неспешным вялым шагом. Обычно она ходила совершенно иначе.

— Босс, ты в порядке? — подбежав к ним, спросил Конрад.

Вблизи он рассмотрел усталые тени на лице и сонные глаза. На одежде несколько больших капель крови. Это кроме того, что она выглядела так, будто столкнулась с непреодолимым препятствием. И Конрад быстро сделал выводы, ведь вчера был бой Тумана.

— Е-е-ей! — взревел он. — Это ты?! — схватил он за грудки Рокудо Мукуро. — Ты объявил, что ее хранитель. Ты подставил ее! Ты же знал о последствиях и создал их!

Конрада всего буквально трясло. Босс не единожды говорила, что, если кто-то обьявит, что он ее хранитель, у нее возникнут серьезные проблемы. Уже за это надо было сразу же врезать туманнику в морду, но в момент боя, видя, что босс не сделала этого же, Эрнесто подумал, что так и надо. Он знал, что уже принес ей проблемы в тот момент, когда Внешний советник и Девятый узнали о его выборе. В тот раз все обошлось, но похоже не в этот.

— Все в порядке, — опустилась ее ладонь на его руку. — Отпусти Мукуро. Он выкрутился, поставив вместо себя Хром, как и Ламбо сыграл вместо тебя. Что касается ненужного внимания к моей персоне… Уже поздно пытаться его не привлекать.

Конрад недоуменно смотрел на нее и ему оставалось только гадать, о чем она думает, спокойно говоря такие вещи. Последнее предложение кажется было главным и очень настораживало.

— Что значит поздно, босс?

— Девятый и так видел достаточно, — ответила она.

— Кира-чан, обьясни, что происходит! — нетерпеливо взревел Рехей, прежде чем Конрад открыл рот.

— Мне нужно подумать, сопоставить все и решить, как быть, прежде чем я расскажу все, — сказала она и Конрад отпустил продолжавшего молчать Рокудо, вопреки обыкновению не улыбавшегося.

Босс перевела взгляд на солнце, которое появлялось за крышами домов, затем нахмурилась, опустив глаза на крыши домов за заборами и спросила:

— Мукуро, это разве не улица у дома Кеи?

— Да, так и есть, — легко согласился иллюзионист и она перевела на него возмущенный взгляд.

— То есть ты решил меня сдать на руки Кее?!

— Бессердечно с моей стороны, согласен, — кивнул он вновь без улыбки. — Хотя, возможно, Акаге сможет присмотреть за тобой, пока меня нет.

— Да не Акаге я! — в который раз возмутился Конрад.

— Да? — приподнял в удивлении брови Рокудо. — А я Му-кун. Значит, я ошибся. Кира-чан дает прозвища только в исключительных случаях. Выходит, я могу доверить ее боксеру, мда? — отвернулся он от него.

— Мне? — удивился Рехей, но быстро сориентировался и без лишних раздумий подтвердил: — Можете на меня положиться!

Конрад почувствовал себя уязвленным. Только сейчас он сообразил, что не только босс доверяет ему, но и этот сильный Туман, который априори недоверчив.

— Ей, ты можешь положиться на меня! — заорал он, пока не передумал.

— Хорошо, — неожиданно блеснули чем-то нехорошим разные глаза. — Отвечаешь головой.

Конрад сглотнул, почувствовав, что что-то здесь не так.

* * *

На небо, как и каждый день, поднималось солнце. Утро вступало в свои права и потихоньку люди просыпались, собирались в школу или на работу, готовили завтраки. Я же стояла у торгового автомата на улице, завтракая сэндвичем и чаем в банке. Чай был так себе, хотя вкус все же похож.

Мукуро я отправила отдыхать. Видя, что я ушла в свои мысли далеко и надолго, он не хотел уходить. И так много всего сделал, пусть хоть немного отдохнет, я же видела признаки усталости и у него. Все равно я пока ничего делать не собираюсь, только думать и ждать, пока все проснутся. Я думала это иллюзиониста убедило, но оказывается то ли я была невнимательна, то ли он использовал пламя, что мы появились у дома Хибари. Удача, что там были Конрад с Рехеем. Он исчез с условием, что мы встретимся через пять часов.

Рехей пытался меня растормошить и вытрясти ответы, но я предпочла пока что отмолчаться. Удалось немного потянуть время, сославшись на дикий голод.

Занзас сказал: «Он убьет хранителя Облака» и это звучало, как про кого-то другого. У меня просто в голове не укладывалось, что это про Кею, поэтому данная мысль проходила довольно отстраненно. Я просто просчитывала варианты. Но если вникнуть в смысл.

Девятый. Убьет. Кею.

Немного успокаивал факт того, что у Хибари великолепные навыки боя и сильнейшее пламя из всех нас. Но на примере Занзаса я уже знала, что боевые навыки и сильное пламя не гарантировали легкой победы и вообще не помогали в интригах. Кея же, в том числе, еще и не подтянул использование пламени до своего уровня боевых навыков. Каваллоне просто не мог его толком обучить, потому что Дино не настолько уж превосходил Кею в навыках. Может быть, поэтому Каваллоне и приставили в наставники Хибари? Дино получает опыт наставничества и общения с трудным обладателем атрибута, а пользы для Кеи, оказывается, и не надо.

Впрочем, я все равно вмешаюсь. Я просто уже по уши в том самом, учитывая, что Девятый с самого начала видел мое пламя и то, как я контактирую с хранителями Тсуны. Я уже молчу про обладание гиперинтуицией, ярлык которой на меня навесили. Да с таким набором меня в клетке под охраной держать надо! Образно выражаясь, конечно, но, боюсь, реальную перспективу моего будущего после окончания конфликта точно обрисовывает. А уж что будет с остальными, если Девятый смог разглядеть связь между нами и ее практически полное отсутствие между хранителями и Тсуной… От одного такого маленького факта «Девятый в Гола Моска», жизнь, сделав неожиданный скачок, круто перевернулась.

У меня еще есть время решить, что делать. Да, жалкие два дня, один из которых на бой Кеи и второй на бой Небес. Времени тянуть, пока я и остальные станем сильнее, просто нет.

Именно поэтому я достала сверток, в котором лежала куртка босса Варии, и оказалась ранним утром на пороге дома Сасагав. По пути я убеждала Рехея, что все в порядке и предупредила, что план может скоро поменяться. Все мои слова были очень туманны, что Рехей, кажется, ничего не понял, но иначе я сказать не могла и просто попросила готовиться к худшему. Боксер воспринял все буквально и умчался на «экстремально сложную тренировку».

К счастью, Рехей вставал очень рано, а из-за него и Киоко привыкла уже бодрствовать. Она открыла двери, и я тут же громко попросила Киоко помочь мне с шитьем, увидев Колонелло на диванчике в гостиной. Аркобалено Дождя тут же потерял всякий интерес, стоило между нами завязаться беседе о тканях и нитках.

Основную задачу я обьяснила девочке только, когда мы остались вдвоем. Некоторое время мы потратили на выкройки. У рыжего отчего-то дыхание перехватило, едва я развернула сверток и обозначила фронт работ. Оно и понятно, ладно бы плащ был хотя бы без опознавательных знаков, так нет — кроме герба Варии, тут было целых два аксельбанта.

— Ничего не говори, — предупредила его я, видя, что он уже открыл свой большой и громкий рот. — Продолжим, Киоко.

Киоко подумала, что Емитсу когда-то служил в армии и это его форма. В опознавательных знаках она, конечно, не разбиралась.

Киоко качала головой, ощупывая варийский плащ, и предупредила, что кожа довольно толстая. Мне было все равно, если изделие получится где-то неровным или слишком простым — это был только первый черновой вариант, но Киоко меня укорила:

— Это ведь важно для тебя, Кира-чан, — нахмурила она личико. — Значит работа должна быть выполнена хорошо. Тем более, что в материале мы ограничены. Я попрошу помощи у Хару-тян, если ты не против. Сама я с кожей дела раньше не имела, но Хару-тян увлекается шитьем серьезно и работала много с чем. Может быть, она что-то посоветует.

Почесав затылок, я согласилась, попросив ее все же до поры до времени не рассказывать об этом никому, кроме Хару.

Следующую я решила посетить тренировочную площадку Тсуны. И что я там увидела? Ничего. Продвижений в изучении техники у братца не было. У него получалось только рывками выпускать пламя. А я в свою очередь не могла обьянить ему, что делать, даже если захотела. «Соединить пламя Неба и Дождя» — для меня довольно просто и понятно, но как это обьяснить тому, кто вряд ли даже понимает, откуда исходит его сила? По ощущениям, как Реборн? Так тот и так обьяснял ему про подкрадывающийся холод, точку равновесия и концентрацию.

— Как идет тренировка? — спросила, присоединившись к ним.

— Неважно. А у тебя? — тут же вернул вопрос репетитор.

— Ну, как сказать, — неловко взъерошила я короткие пряди.

Реборн дал отмашку Базилю начать поединок. Как я поняла, аркобалено чередовал тренировку Прорыва Точки Нуля и бой с Базилем, не давая Тсуне толком передохнуть, отчего братец тут же заныл.

— Мне надо отдохнуть, Реборн! — обхватил он себя руками. — Мы опять до самого вечера будем этим заниматься? У меня все еще со вчерашнего дня болит!

— Мы сменяем тренировку с пламенем на физическую и наоборот, — отрезал репетитор. — Ты уже должен был отдохнуть!

Видимо, Реборн был приверженцем идеи, что отдых — это смена деятельности. Для Тсуны, который, как и я, предпочитал отдыхать несколько часов подряд, это было слишком. Но кто его спрашивает? Реборн подпрыгнул и пнул головой братца в живот и Тсуна, оглядываясь на репетитора, направился к ожидающему Базилю.

Наблюдая за тренировочным поединком, я только кривилась. Даже при использовании пламени, скорость Тсуны позволяла ожидать лучшего. Пожалуй, только то, что Занзас ранен и если будет драться, то не в полную силу, даст Тсуне маленький шанс протянуть некоторое время, прежде чем его убили бы. Братец просто тратил много времени на развороты — они получались у него неловкими, и он все время перед ними тормозил. Базиль держался на уровне, но у меня возникло желание сразиться с Тсуной и показать, как надо. Увы, для его самооценки это бесследно не пройдет, я уже молчу про то, что не следует показывать Реборну свои возможности прямо перед тем, как я покажу всей Вонголе неприличный жест.

Впрочем, стонал и ныл Тсуна скорее по привычке. Важность тренировок он явно уже принял, хотя все равно слабо представлял с чем ему придется столкнуться. Дай бог, чтобы и не пришлось.

Время близилось к обеду, и я вспомнила еще об одном деле. Мы с Конрадом взяли гамбургеров и кофе в кафе быстрого питания, и я спросила:

— Как Хром?

— Еще с утра пришла в себя, собрала вещи и покинула больницу, — ответил недовольно Конрад. — Трусишка. Как узнала, кто я, так и сбежала. Хотя от твоего брата тоже шарахнулась.

— Тсуна пришел проверить как она? — удивленно приподняла я брови.

Неужели братец начал взрослеть и думать чуть дальше? Мои надежды тут же были развеяны.

— Нет. Он к Каваллоне шел. Все там собрались: Ямамото и Гокудера. Они переживали, достаточно ли Хибари тренировался, чтобы выиграть, и, узнав, где сейчас Каваллоне, решили его спросить.

— Пф… — фыркнула я со смехом.

На мой взгляд это было смешно, когда кто-то спрашивает достаточно ли подготовился мега-ответственный трудоголик, который может победить каждого из них. К тому же, если об этом беспокоится Тсуна, который профукал свое кольцо и, после победы Кеи, теоретически даже палец о палец не должен ударить. Если бы все было честно, как положено, и каждый придерживался правил, то победа была бы у Тсуны в кармане.

— Босс, я знаю ответ, — сосредоточенно сказал рыжий, напрягшись.

— Какой?

— Ответ на тот вопрос «правильно ли жертвовать своей жизнью?». Тебе нужны верные люди, сильные хранители, способные помощники на твоем пути. Ты стремишься вперед, идешь своим путем, пусть даже пока не знаешь куда, и мы, хранители, должны быть рядом. Ты не дашь умереть за кольцо и не желаешь, чтобы кто-то жертвовал собой ради каких-то вещей. Жизнь на этом не должна остановиться, ведь этот путь должны пройти, как босс, так и хранители.

Задумчиво почесав щеку, я припомнила тот разговор. Рыжий сидел напрягшись, будто я сейчас его буду бить за неверный ответ.

— Да, — признала. — Такой ответ меня устроит. Кольца — это вещь. Какой бы ценной она не была, я всегда могу попытаться вернуть ее обратно, если эта вещь действительно мне нужна. Даже если она будет разрушена, ее можно заменить. С людьми все гораздо сложнее.

— Боже мой, ты такая прелесть, Акира-чан, — неожиданно донеслось с соседнего столика.

Там сидел Мукуро, подпиравший щеку рукой, и с умильной улыбкой наблюдал за нами.

— Как ты? — спросила я.

— Полон сил, — бодро ответил иллюзионист. — А ты? Не выглядишь отдохнувшей. Я не вижу новых повреждений, — его голос перестал быть дружелюбным, и он перевел внимание на рыжего: — Но почему ты не усадил ее где-нибудь хотя бы на пару часов?

— Какой отдых? — фыркнула я. — Дел полно, а времени в обрез. Например, где сейчас Кен, Чикуса и Хром?

— Зачем тебе они? — в подозрении прищурился Мукуро.

— Я ничего плохого им не сделаю, — заверила я. — Просто беспокоюсь за твоих друзей.

— Им не нужна помощь, — ответил он. — Они в парке Кокуе и свободно гуляют по городу. Им ничего не грозит.

— В парке? — переспросила я, нахмурившись. — Это в том, где нет абсолютно никаких условий к нормальной жизни, ни холодильника, ни санузла? Это там, где дыры в крыше и сквозняки гуляют? Там, где из мебели разве что порванный диван? Ты серьезно?

— Все в порядке, — заверил меня Мукуро. — Кен и Чикуса привыкли к трудным условиям. Они смогут позаботиться о Хром. К тому же, они, по крайней мере, могут оставаться на одном месте и их никто не преследует.

Это он показывает мне плюсы положения? К Кену с Чикусой отношение у Рокудо, как я заметила довольно странное. Странное для меня, но для парней, которые всю жизнь считай на улице или в тюрьме, а то и хуже, жить в заброшенном парке — действительно не так уж плохо. Все равно, ужас какой-то. Ладно еще парни, но девчонку-то за что?!

Достав телефон, я принялась набирать номер Мураками. Мукуро следил за моими действиями, и я пояснила:

— Один мой знакомый парень сейчас быстро найдет какую-то жилплощадь. Я имею в виду более пригодную для жизни. Возражения не принимаются. Ты мне уже не раз помогал, так что и я хочу сделать что-то для тебя.

Мураками справился за каких-то пару часов. За это время мы нашли злополучную троицу в заброшенном парке Кокуе, накормили их и объяснили ситуацию. Благодаря Мукуро, который успел уже обрисовать ситуацию Хром телепатически, а затем использовал тело девочки и появился перед нами, объяснив уже все парням, все обошлось без эксцессов. Почти. Кен, — блондин, умеющий проявлять звериные способности, — откровенно бесился. Но этот тип априори не мог быть спокойным.

Так что через эти два до-о-олгих часа, троица заселялась без чемоданов в арендованную квартиру. Пожилой подслеповатой домовладелице, сдающей ее, мы представились студентами. Еще некоторое время пришлось потратить, следя за тем, чтобы парни не разнесли новую квартиру. Но в целом было забавно учить их обращаться с плитой и готовить простейшие блюда. Добавить к этому то, что Конрад тоже не дружил с поваренной книгой, но орал громче всех. Хром, правда, сидела тихонько и все еще сторонилась меня, но Мукуро, которого я хотела спросить об этом, пока помнила, вовремя смылся. Зато тут оставался Мураками, пытавшийся раскрутить девушку на разговор.

Аренду квартиры трое ребят должны будут оплатить сами. Мураками щедро предоставит им обьявления о предложениях работы и подработках. Я была с этим согласна, потому что одно дело — помочь устроиться, а другое — продолжать содержать.

Все это, конечно, было весело и задорно, пока солнце не начало садиться, и я не поняла, что день уже почти прошел. Осознавая это, я продолжала наблюдать идиллическую картину — Кен не понимал, какие клавиши надо нажимать на пульте к телевизору, зато доставал Чикусу, прося найти ему канал Дискавери. Чикуса, подозреваю, мысленно меня проклинал, так как именно я рассказала блондину о существовании такого канала, где круглосуточно рассказывают о животных. Поэтому именно благодаря моим неосторожным словам, Чикуса теперь с методичностью робота переключал каналы, а Кен подпрыгивал на месте при каждом нажатии.

Попрощавшись со всеми, я ушла. Конрада отправила домой, сказав, чтобы он хорошо отдохнул, но рыжий все равно поперся за мной и оставил только у массивных ворот в особняк Хибари. Все дела были переделаны, причин оттягивать неизбежное не осталось.

Охрана у особняка Хибари пропустила меня безропотно. Они сказали, что Кея дома, поэтому я пошла внутрь тихо, как мышка.

Я дошла до порога, разулась, пошла дальше по деревянному полу и тут скорее почувствовала спиной, чем увидела, что кто-то появился позади. Глубоко вдохнув, я медленно обернулась.

Как бы я не надеялась на обратное, Кея не успокоился. Вместо лица у него фарфоровая маска — не иначе, но серые глаза выдавали как минимум сильнейшее раздражение. Это значило, что кого-то тут будут бить.

— Я очень уставшая и голодная, — сообщила я. — Со вчерашнего вечера не спала. К тому же еще и раненая. Давай не будем, а?

Кея осмотрел меня на предмет новых повреждений и пока не посчитал, что я приукрасила правду, добавила:

— Рана на ноге плохо зажила, пришлось идти в больницу.

— Я знаю, — неожиданно сказал он. — Мне сообщили из больницы. Также я знаю в какую сторону направлялся мотоцикл с моими номерами и вижу кровь на твоей одежде.

— Это была идея Мукуро! — тут же открестилась я. — Ты же знаешь его. С ним и разбирайся. А кровь все равно не моя.

— Разберусь, — отрезал Кея, опасно прищурившись. — Вы с ним опять были у Варии. Что там произошло?

Он не спрашивал, а утверждал, поэтому я не стала юлить и просто кивнула, решив не отвечать на такой деликатный вопрос. Он и так знает, что иметь дело с Занзасом опасно, а уж если я расскажу об отрезанном пальце и мече у моего горла… Но, кажется, Хибари и так все понял.

— Я же говорил без меня туда больше не ходить, — голос Кеи стал тише и вкрадчивей, что автоматически означало опасность.

Тем не менее я, нахмурившись, возразила:

— Нет, не говорил.

— Я сказал тебе уведомлять меня обо всех твоих планах еще до их выполнения, — повторил Хибари свои слова. — Добавляю, что больше ты туда с хохлатым не пойдешь.

— Но без него никак, — возразила я, вновь опешив от его наглости. — Его иллюзии очень нас спасают и делают незаметными.

— Я сказал, что больше ты без меня с хохлатым не уйдешь, — отрезал он, и я поняла, что его очень уязвило то, что Мукуро помог мне сбежать.

— Так бы и сказал, что хочешь с нами, — закатила я глаза.

Кея, потемнев лицом, достал тонфа. Я выставила перед собой руки:

— Молчу, молчу. Но знаешь, что я сегодня узнала? В Гола Моска сидит Девятый Вонгола, — Хибари недоуменно слегка приподнял бровь, что означало приглашение продолжить. — Да, Гола Моска твой противник в бою за кольцо, но пламенем Облака там и не пахнет. Это не уловка Занзаса, точнее будет сказать, что это идея Девятого и Занзаса. Цель этого боя не кольцо Облака, а создание предлога для боя Небес… и в качестве вторичной цели, может быть, подстава для тебя. Поэтому единственный возможный выход для нас — ты должен отказаться от участия в бою.

Выдохнув это, я уставилась на Хибари, в ожидании его реакции. Тот задумался и молчал, пытаясь все это переварить.

— Если я откажусь от боя, — наконец произнес Кея, — тогда Вонгола и мой клан…

— Я знаю, — резко ответила я, нахмурившись. — Я думала об этом, но другого выхода нет. Времени тоже уже не осталось. После окончания конфликта, меня скорей всего возьмут в оборот. А для тебя… Тебе тоже ничего хорошего не светит. Девятый тебя может убить и скинуть вину на Занзаса, а если ты ранишь Гола Моску, то наживешь проблем. Помнишь, уже была такая подстава с сакурой? Поверь мне на этот раз, — пошла я на крайние меры.

Кея отвел глаза, смотря в сторону. Подумав так некоторое время, повернулся обратно, посмотрев мне в глаза.

— Хорошо, — не дрогнув ни единой мышцей, ответил. А потом полностью убил серьезный деловой настрой. — Но за то, что разгуливаешь с хохлатым, без моего уведомления, да еще и залечивать раны не даешь, сбегаешь и опять подвергаешь себя опасности, ты ответишь, зверек.

Это «зверек» сказало мне больше, чем все остальное.

— Кея, — возмутилась я, — значит, как вступать в мир мафии — это ты согласен, что я достаточно взрослая и самостоятельная, а как делать, что хочу, так уже нет?

— Что мне с тобой сделать? — будто примериваясь, задумчиво протянул он, абсолютно проигнорировав мои слова.

Зная его, можно начинать опасаться. Придумает же сейчас какую-то фигню и не успокоится, пока не сделает.

 — В лоб поцеловать и спать уложить? — предложила я свой вариант «Любить, кормить и никогда не бросать».

Кея усмехнулся и хмыкнул, оценив шутку. А затем неожиданно положил руку на голову, чтобы я не сдвинулась с места, наклонился и абсолютно невозмутимо прикоснулся губами ко лбу. Когда он выпрямился обратно, его лицо сделалось расслабленным и спокойным.

— А можно еще раз? — постояв немного, поинтересовалась. — Я, кажется, моргнула.

— Не наглей, — строго потребовал он, мгновенно поменявшись лицом.

— Ладно-ладно, — закивала я и, подождав пока Кея расслабится, спросила: — А все-таки?

Хибари с намеком потянулся за тонфа. Я решила не заострять и поскорее смылась в ванную умыться. Закончив с этим делом, с грустью подумала, что с этим новым образом жизни успеваю везде и нигде одновременно, а затем услышала голос Мукуро. Подумав, что мне могло показаться, я все-таки пошла вглубь дома и таки почуяла его пламя за тонкой бумажной стенкой.

— Она его сделала, — голос у иллюзиониста смеющийся и отчего-то очень довольный. — Это надо было видеть. Добиться ЕГО уважения непросто, а он признал ее и прислушался к словам.

Гадая, о чем Мукуро вообще и с кем разговаривает, я приблизилась к стене.

— Значит, Вария наши союзники?

Голос Кеи, вопрошающий с неудовольствием, стал для меня неожиданностью. Да такой, что по спине прошел холодок. Они там? Вдвоем? Разговаривают?! Просто разговаривают? Без шума сталкивающегося метала и взаимных подначек?!

Я подошла настолько близко, что практически вжалась в стену, не желая пропустить ни единого слова.

— Да, — подтвердил Рокудо. — Босс Варии и так в должниках у Акиры-чан, думаю, после всего, они продолжат действовать сообща.

— Я хочу забить его до смерти, — припечатал Кея.

— Как ни странно, в этом вопросе я всецело поддерживаю твою точку зрения, — вежливо отозвался Мукуро. — Нам следует хорошо подготовиться к бою Небес. Как я понял, кроме нас с тобой в хранителях Эрнесто Конрад и Сасагава Рехей.

— Ямамото Такеши неизвестен, — добавил Хибари. — Кроме того, Акира скорей всего захочет забрать себе малыша Бовино. Насчет Урагана нет уверенности. Я проверил его, он верен, но слаб.

— Согласен, — мне показалось иллюзионист кивнул. — Я тоже его проверил. Слабый, но воля у него крепкая. Все же, я не уверен, что Акира-чан выбрала его. Она засматривалась на Бельфегора и, судя по всему, ее останавливает только то, что Принц Потрошитель уже в Варии.

Так, я не поняла, они что, обо мне разговаривают?

И тут по закону жанра и всемирной подлости тонкая бумажная стена прорвалась прямо под моими руками. У нас дома стены тонкие, но не настолько, поэтому к такому обороту я была не готова.

Вывалившись внутрь, я упала на пол, успев выставить руки, и уставилась на увиденную картину квадратными глазами. Кея и Мукуро сидели перед низким столиком. Как обычные люди. То есть, как СОВСЕМ обычные. И смотрели на меня.

— А что вы делаете? — осторожно поинтересовалась я, нарушив тишину.

— Уже ничего, — спокойно ответил мне Кея и поднялся на ноги.

— У меня дело с Мукуро. В пределах дома, — быстро заверила, заметив, как он вскинулся. — Мы просто напишем письмо.

— Письмо? — насторожился Рокудо.

— Да. Кея, я возьму ноутбук?

В итоге, как и предупреждал, Хибари не пожелал, чтобы у нас с разноглазым были какие-то личные дела, и остался подпирать стену, наблюдая за тем, как я сидела за столом перед чистым экраном. Мукуро сидел рядом и пытался осторожно разубедить меня, не говоря ничего Кее:

— Ты уверена, что хочешь отправить это письмо именно сейчас?

— А чего ждать? — пожала я плечами. — Это, конечно, не голубиная почта, но не думаю, что они сразу прочтут и ответят. Тем более, переписка с этими ребятами может затянуться.

— Хорошо, — покладисто согласился Мукуро. — Ты уверена, что вообще хочешь отправить это письмо?

— Если у Занзаса вышло, то почему у меня не получится? К тому же ты сам обьявил, что стал моим хранителем Тумана, осталось просто донести до них это известие.

— Хорошо, — кивнул Рокудо. — Ты уверена, что готова иметь с ними дело?

— Мукуро, я не поняла, ты за или против этой идеи? — прищурилась я.

— Просто хочу убедиться, что ты знаешь, что делаешь, — вскинул он руки.

— Какой идеи? — не выдержал Кея.

— Никакой, — вместе отозвались мы с Мукуро.

Кея нахмурился и потемнел лицом, но сдержался.

— Хорошо, я набираю, — сказала я разноглазому. — А ты меня поправляешь, если что.

Дело пошло. Я подбирала вежливые недвусмысленные формулировки, так как не знала, как с такими ребятами, как Вендиче, ведутся дела. Но все равно, считаю, стоит начать и узнать их условия, а потом уже думать, что делать.

Когда половина письма была уже набрана, Кея неожиданно схватил ноутбук и развернул экраном к себе. Пока его глаза быстро пробегались по тексту, я мысленно представляла, что он может сейчас сделать. Однозначно, его действия будут болезненными и неприятными, поэтому я уже приготовилась снова сбегать, как Хибари спросил:

— Ты хочешь вытащить хохлатого из тюрьмы? Я тебе помогу.

— Ты — что? — опешила я.

— Я хочу забить его до смерти, — усмехнулся Кея, и черты его лица стали хищными. — Естественно, что я желаю сделать это с настоящим хохлатым, а не с манекеном, который толком ничего даже не чувствует.

— Обижаешь, Кея-кун, — отозвался Мукуро. — У меня глубокий внутренний мир.

— С радостью выверну его кишками наружу, чтобы убедиться в этом, — хмыкнул Кея и присел с другой стороны от меня, также начав давать советы.

Когда письмо было отправлено адресату, я выдохнула и откинулась на спинку стула, бросив взгляд на часы. Парни проследили за моим взглядом.

— До боя за кольцо Облака еще есть время, — заметил Мукуро. — Что собираешься делать?

— Спать, — зевнула я. Потом прикинув, что не успею толком выспаться и отдохнуть, добавила: — Но сначала приму горячую ванную.